Незванный гость хуже? (джен)

Олега в несколько рук переложили на носилки. Еще один укол, капельница, кислородная маска... Испугавшись, парень повернул голову набок — и в просвете между людьми увидел перемазанного грязью и кровью киборга, одиноко лежащего на земле.*

У лейтенанта Васильева был госпиталь, награды, дальнейшая карьера. Рыжему дексу не досталось и банки сгущенки из обещанного ящика.

Вопреки прогнозам врачей Кира начала ходить. Сначала с антигравом и медицинским экзоскелетом, а потом сама, тяжело опираясь на трость. Полгода в реабилитационном центре и резолюция медкомиссии: не годна к строевой… Армия предложила на выбор два варианта: военная пенсия или работа наземным инструктором в академии. Кира выбрала первое. Смотреть в горящие глаза тех, кто бредит бездной, и понимать, что сама никогда не сядет за штурвал, она не могла… Никого не хотелось видеть и слышать, мир утратил краски, оставив только серый, и Кира медленно проваливалась в депрессию, не находя в себе силы на рывок.

Как странно… Больше нет Томми. Она никогда не взлетит к звездам, а потолок в квартире тот же самый. Она помнит последний ремонт, как раз прилетала в отпуск. Свалилась на голову, без предупреждения. Родители ахнули, еще бы несколько часов и разминулись. Папа и мама забронировали бунгало на одном из островов, позвали с собой. Было здорово. Оккулта, конечно, не Шии-Ра, но какая разница, если рядом родители, с гордостью представляющие героическую дочь, лейтенанта ВКС, всем мало-мальски знакомым.

А по возвращении их ждала идеально обновленная квартира с безупречно белым потолком. Забирали мебель, папа долго возился, собирая эту самую кровать, на которой она сейчас лежит. Потом плюнул и позвал сервис. Мама смеялась и угощала всех, включая парней, играючи справившихся с непокорным объектом, пирогами собственного изготовления.

Трещинки. Серые. Совсем почти незаметные трещинки на когда-то безупречном потолке. Она внимательно отслеживает каждую из них. От верхнего левого угла, к нижнему правому. Потом наоборот.

Таймер. Лекарства. От верхнего левого угла, к нижнему правому. Автоматическая доставка продуктов. Убрать в холодильник. От правого нижнего к левому верхнему.

… вслепую шагнул к бакам с питьевой водой и наткнулся на человека, а тот его оттолкнул, и Кир — невиданное дело — упал, проваливаясь в такую долгожданную темноту…**

Запас энергии 6% от нормы. Критическое обезвоживание. Кровопотеря. Ожоги первой степени — 21% кожного покрова, ожоги второй степени — 11,5% кожного покрова. Рекомендации: восстановление водно-солевого баланса, пополнение питательных веществ. Необходимое время до полной регенерации — 38 часов при условии восстановления водно-солевого баланса, пополнения питательных веществ до нормы.

— В госпиталь! Срочно в госпиталь! Это просто чудо какое-то, что вы добрались.

Человек, оттолкнувший киборга, размазывает воду по изжелта-серому, собравшемуся складками лицу и хрипло, истерически смеется:

— Вон оно, чудо. Валяется. — Сглатывает, вновь приникает к такой чудесной, прозрачной, ну и фиг с тем, что нагревшейся на беспощадном солнце Тифы, воде. Зато ее целый бак, двадцать с лишним литров. С трудом оторвавшись, отдает команду:

— Киборга… сделайте что-нибудь… я ему вроде как обязан…

Падает на заботливо подставленные носилки и проваливается в блаженное беспамятство. Они дошли, они у своих.

Когда-то белокурая шевелюра — серая, в цвет покрытия плаца. Киборг лежит как упал, навзничь. Остекленевшие голубые глаза невидяще уставились в зеленое небо.

— Думаешь, есть смысл?

— Командир приказал. Декс, оттранспортируй этого в медицинский модуль.

Одна из «шестерок» механически волочет за ногу отключившуюся боевую машину. Посеревшие волосы оставляют на тонком слое пыли едва заметные следы.

Почему система возобновила съемку, сжирая драгоценные проценты энергии? Ах, да, пересечение периметра, стандартное расширение. Но как это попало в органическую память?

— … лейтенант Королев. Компрессионный перелом позвоночника. Ну и так, по мелочи — тупая травма живота без внутренних разрывов, множественные гематомы, трещины в ребрах.

— Блокаду поставили?

— Нашу пока нет. Там сразу, на месте вкатили. Он последним из подбитого катера выпрыгнул, ждал пока все с борта уйдут, высоты не хватило.

— Ну что ж, такого молодца, отца-командира и полечим покачественнее. Сколько ему?

— Двадцать… шесть, кажется.

— Надо же, молодой совсем, а такой ответственный. Знаете, коллега, операцию я сам проведу, а за реабилитацией вы присмотрите, пожалуйста. У парня еще вся жизнь впереди, не надо ему нехороших последствий оставлять.

— Чего смотреть, я и так вижу. — Пожилой фельдшер, мясистый нос весь в красных прожилках, брезгливо оттопырил губу и даже не вытащил диагност. — Лихорадка местная.

Люди шарахнулись. Фельдшер заржал:

— Не боись, она от человека к человеку не передается.

— А от киборга? — Опасливый вопрос командира группы.

— Один хрен. Где вы так умудрились оборудование ухайдакать?

— В болоте. Катер подбили.

— Нахлебался, значит. Понятно. Тащите к техникам. Я по людям, не по машинам.

Холодный склад. Хорошо, что сейчас в этом полушарии Тивии лето. Впрочем, зимой он бы не наглотался болотной жижи, ныряя за тонущими людьми, а лихорадка бьет ознобом. Температуру не удается пятые сутки опустить ниже сорока одного. Слазит кожа, у системы не хватает сил на регенерацию. Да и откуда взяться силам, если кормосмесь вылетает назад фонтаном, едва достигнув поврежденного желудка.

— Списываем?

— Одурел? У него срок амортизации не выработан, еще четыре месяца до минимально расчетного осталось. Заколебаешься бумажки оформлять. Пусть валяется. Отключится — все проще с бюрократией бороться будет. Оклемается… Не, до полной вряд ли. Продадут, скорее всего.

Киборга, который когда-нибудь станет губернатором целой планеты, оставили в дальнем углу склада.

Димку пустили в реанимационный блок. Парень долго стоял у модуля, прижимая руки к теплой мембране и разглядывая Киру.**

«Вот и все. — Отрешенно подумал он. — Я тебя, наверное, последний раз вижу. Только ты проснись нормально. Потом, когда закончится».

Королев кивнул Джону, поблагодарил Вениамина Игнатьевича и вышел.

— Дим, — тихонечко позвала Таха и показала взглядом на трех застывших у стенки дексов.

Королев вынырнул из своих воспоминаний, еще раз сжал ладонь жены, живой, теплой, рядом с ним, посмотрел на сыновей и Джона. «Ну, здравствуй, фирменная Кирюхина истерика, давно не виделись. Зато теперь явилась… в трех экземплярах».

— Парни, — постарался удержать голос ровным. — Вы не там, вы здесь.

Три головы повернулись как по команде на равный градус. Бесстрастные лица, только у Кира отчетливо проступил шрам. Только у Дэна зацветают алые пятна на скулах. Только у Джона совсем неживой голос:

— Мы знаем. И что здесь — не там, и что все давно кончилось. Но, — жесткие губы кривит очень неприятная усмешка, — дело не в том, что людей лечат, а оборудование так, то ли само починится, то ли как получится. Все мы через это прошли и переживать давно перестали.

— А чего тогда киберморды вывесили?

— Дим, — отлип от стены рыжий, — я тебе рассказывал про Шебу. Тот человек не был ни плохим, ни злым, и сгущенку мне обещал совершенно искренне, а потом и не вспомнил. Но это тоже… было и прошло. У нас, считай у каждого, был такой человек, или даже не один. Сашка своему признался, что разумный. Напомнить, чем кончилось?

— Сашка успел первым. — Буркнул Королев.

— Да. — Разлепил губы Кир. — А у Тохи с его человеком по-другому, они переписываются сейчас. Да и лечили оборудование иногда. Меня после Тифы не на холодный склад, а во вполне теплый медблок отправили. — И без паузы добавил. — Повезло мужику. Полгода спустя я бы его не довел.

Вики во все глаза смотрела на мужа. Это ее Кир? Он, когда Маркуса допрашивал, и вполовину таким страшным не был. Потемневшие почти до серого глаза, зло вздрагивающий уголок упрямых, сжатых в тонкую полоску губ. Да, это — ее Кир. Из убийц — в спасатели, а вовсе не наоборот.

— Лотерея, Дим. — Джон отмерз первым. — Для людей и для сорванных, вроде русской рулетки. Только и это мы тоже пережили.

— Так чего тогда? — Начал закипать Димка, мимоходом порадовавшись, что без истерик обошлось. Взрослеют, однако.

— А того, — Дэн согнал со скул проступившие было пятна, сменив цвет лица на ровный алебастровый, — что многоуважаемая Наталья Степановна, которая, помнится, заявляла, как тебя ценит и уважает, только что прямо сказала — в бедственном положении тех несчастных ты виноват!

— Я?! — Опешил от неожиданного вывода Королев-старший.

— Ну а кто же? — Блондин скрестил руки на груди, оперся спиной на стену, саркастически ухмыльнулся. — Оставил человеков без прикрытия, вот они и поломались. Вместо нас.

Леночка охнула, бросила виноватый взгляд на Степанову. Наворотят парни опять, а терпение у людей не бесконечное.

Но Наталья смотрела на киборгов не обиженно, не раздраженно, а с сочувствием?

— Дим, — снова очень тихо попросила сероглазая женщина, — объясни им. Мне не поверят, тебя послушают.

Он выпустил наконец руку жены, потер челюсть, почесал в затылке. Лучше бы истерика, пусть и тройная.

— Да что тут объяснять. Говорил уже. Это война, она всех перемалывает, и людей, и киборгов. И разумных, и неразумных. Вон, мы с Кирой ломались, когда никаких киборгов рядом не было. Не потому, что не было, а просто… просто война. Джон, не знаю как у тебя, а этих, — кивнул на сыновей, — кошмары крыли долго. Меня тоже.

— И меня. — Вздохнула бывший пилот ВКС. — По-настоящему, наверное, только после того, как Олежка родился, отпустило.

— И меня. — Согласно кивнул губернатор. — Очень боялся, что Кристину… что нехорошее что-нибудь случится.

— Вот. — Королев снова потер челюсть. — Только и разницы, что тем людям, о которых Таха говорит, повезло помощь получить, а нам самим справляться пришлось. Ведь у вас вышло? — Обратился он к Степановой.

— Вышло. — Подтвердила она. — Спасибо, Дим. Все правильно. Но и мальчики правильно говорят, если бы не забирали «шестерок» в таком авральном порядке, может кто из тех домой целым, а не поломанным вернулся. А кто-то просто вернулся.

— Так что ж, — взъерошился Кир, — нам остаться надо было?

— Нет, Кирилл. — Серый комбинезон, серые глаза, пепельные волосы смотрятся седыми. — Дима все верно сделал. Только у каждой медали оборотная сторона есть. Вас он вытащил, а по тем ударило.

— Они сами в армию пошли!

Наталья невесело хмыкнула:

— Неужто ты до сих пор считаешь, что люди всегда только по собственному желанию поступают? Кира, ты в армию хотела?

— Да. — Без колебаний подтвердила Йерде. — Истребители только там. Вот они мне до сих пор снятся.

— А ты, Дим?

— У меня выбора не было. — Пожал плечами майор. — Делать ничего особенно не умел, а деньги на образование нужны.

— Вот. Пошли-то они все сами, но обстоятельства разные. Большая часть как Дима — денег побыстрее заработать. Для себя, для семьи. У него получилось, у многих — совсем нет. Там случай был: парень контракт подписал, чтобы любимой сестренке магистратуру оплатить. Родители совершенно искренне считали, что женщине высшее образование исключительно для престижу надобно. Бакалавриат обеспечили, а дальше все, марш на брачный рынок. Вот он и пошел в армию. Сам. По своему, Кир, выбору. Тут ты прав. Но не потому, что убивать нравилось, и даже не ради себя. Только через два месяца после учебки поймал луч бластера в легкое и без левой руки остался. А сестричка обрадовала: грант выиграла на обучение, разрывай, братик, контракт, возвращайся домой.

— Вернулся? — Насмешливо спросил белокурый декс.

— Вернулся. В гробу. Не уследили мы.

— Почему? — Не понял Илья. — Все же хорошо получилось? А руку и вырастить можно.

— У него вывернулось в голове: был опорой, стал обузой. Инвалидом. Страховку он обозначил минимальную, чтобы больше деньгами получить. А оказалось, что и деньги без него достали, и за руку платить надо, неизвестно, хватит ли. Вот и все.

— Ну и дурак! — Бросил Кир.

— Не особенно умно. — Согласилась Степанова. — Только и киборги, со всей своей системой и гормональным контролем порой так чудят, что слов не найдешь. У людей такие полезные опции совсем отсутствуют. Так что тяжелое ранение, физическая ущербность, эмоции неположительные, воспоминания тоже нерадужные — крышу на раз сносит.

— Ты же удержалась! — Сам не заметил, как перескочил на «ты» лейтенант МЧС.

— Я, Кир, все-таки больше головой работаю. И тащили меня к жизни так, как мы своим респондентам обеспечить не могли. Подожди, — остановила она собравшегося снова возразить декса, — у этой медали и третья сторона есть. Если бы «шестерок» не начали изымать, если бы последствия не проявились так концентрированно, неизвестно, когда запустили бы проект. Так что тем людям и многим другим оно во благо оказалось.

— Не понял. — Блондин заломил бровь почти как рыжий. — Они же поломались!

— А кто сказал, что они при наличии киборгов не поломались бы? Война, Дима прав, никого не щадит. Сейчас целая сеть выросла, всех, кто БПТ словил, через нее пропускают. Суициды на контрольном периоде, считай, к нулю сошли. К строевой не годен — другой вариант найдут.

— Варианты и мне предлагали. Целых два. Оба так себе, честно сказать. — Кира потянулась к столику. — Не знаю кому как, а мне пора водку пить.

— Наливай. — Подпихнула в ее сторону алкоголь с закусками хозяйка. — В том-то и дело, что пока предложение шло по остаточно-замещающему принципу, ощущение оставалось, что все, во второй сорт ушли. Так?

— Так. — Подтвердила Йерде. — Крылышки обломались, маши с осторожностью. Лучше вообще не маши.

— Вот. — Себе Наталья снова налила минералки. — А если бы тебя сразу на МЧС переориентировали? Понятно, что через непростую реабилитацию и все такое, но цель бы поставили? С погонами, пусть и другими?

Кира задумалась.

— Не знаю. Может, да, а может — просто еще один вариант к тем двум.

— А тебе помогли бы. — Коротко хохотнула Таха. — Пока на ноги встаешь, сама бы уверилась, что выбор собственный, осознанный и только от тебя зависевший. Нет, это не обман. Важно понять, чего человек на самом деле хочет. Потом сделать так, чтобы он сам захотел и осознал, а дальше уже прикладные решения идут.

Леночка вдруг ойкнула:

— Это же «Феникс»?

— Он самый. Там «Птицы» и начали складываться.

* Цитата из канона

** Цитата из фанона