Сны на две жизни (гет)

Следующие сутки охарактеризовать иначе как занятные было практически невозможно. Началось всё с того, что выжившие при сенате, как их с лёгкой руки главкома именовали военные, мало того что приказом этого самого главкома получили, можно сказать, практически неограниченную, правда, в пределах всё ещё блокированного Корусканта свободу. Так они ещё и аудиенцию затребовали. Произошло это немногим более спустя три часа, за которые системы мониторинга СИБ зафиксировали прямо-таки бум на каналы галактической связи. Практически три полных стандартных часа передающая система Корускант-Прайм испытывала поистине колоссальную нагрузку, а по прошествии оных связи с вернувшимся на свой флагман Вейдером затребовал выступивший в качестве представителя сенатор от сектора Альсакан. Мужчина коротко поприветствовал, а затем, учитывая тот факт, что соединили его прямо в зал, где проводилось очередное, хотя и не совсем плановое совещание, огорошил всех там присутствующих тем, что напрямую обратился к Энакину как к уже коронованному правителю.

Разговор получился недолгим, и по его итогу выяснилось, что миры центрального, а также большая часть среднего и некоторые системы из внешнего кольца всецело и полностью поддерживают командующего и ждут не дождутся, когда же тот, скажем так, уже официально займёт и без того полагающийся ему трон. В ответ на это Энакин весьма спокойно пообещал, что он подумает, а также затребовал списки тех, кто, как он выразился, не изъявил желания подчиниться законному правителю. И на всеобщее удивление такие списки ему предоставили, правда, при этом сенатор весьма и весьма вежливо выразил свою надежду на то, что его величество прежде, чем вспомнить о наследии своих дядьёв, в первую очередь обратится к умениям свой матушки. В ответ Энакин весьма искренне пожал плечами, а также посетовал на то, что от матери ему достался, увы, только и исключительно дар к навигации и, так уж вышло, что он таки в большей степени уродился в отца. Вот только сенатора это ничуть не покоробило и, отключаясь, тот с улыбкой произнёс пожелание не сходить с пути звёзд. Сидящие же в зале военные были несколько в шоке, а вот Энакин был более чем благодушен. Итогом такого вот благодушия стало решение о том, что не позднее чем завтра они выпустят объявление об официальной смене правителя. Для чего в кратчайшие сроки необходимо подготовить императорский дворец и нет, не для проживания, а всего лишь для трансляции. На удивлённое почему, ответ Энакина был до безобразия прост.

— Корускант, вы серьёзно? Ну да ладно, спишу всё на дело привычки.

— Только не говорите…

— Что, Траун, нет, разумеется, нет, у меня и без него есть, где окопаться. Палпатин ведь так мечтал о мирах ядра… Хм, Тайтон не обещаю; простым смертным там не место, а вот родину моей матушки...

— Неужели Алтея?!

— Угадал, именно она, не центр ядра, конечно, но далеко и не окраина. Именно её считают колыбелью, и хотя мнение сие, честно скажу вам, ошибочно, развеивать его я не стану. Это ведь так символично: «прародина» человечества и станет столицей.

— Значит, вы уже решили?

— Да, и давно, а что до Корусканта, то ему я намерен вернуть его первоначальный вид.

— Первоначальный, вы же не…

— Предки упаси, ещё энергию на это тратить. Есть способы куда как гуманнее. Истинная колыбель поделится исполнителями. И хотя это потребует времени…

— Истинная... неужели вы и вправду знаете где?

— Конечно, я там семью свою спрятал.

— Но ведь считается, что…

— Что она необитаема? Бред, на Мидгарде живут приблизительно шесть миллиардов. А вот координаты можете не просить, этот мир как был, так и останется тайной и вообще, я бы на вашем господа месте и вовсе забыл о моей внепланово случившейся болтливости.

— Как будет угодно, — улыбнулся в усы выразивший общее мнение Юларен. — Мне вот значительно более любопытно, как вы от костюма избавитесь?

— Скажу правду, — пожимая плечами, ответил Энакин. — Мёртвым меня считали отнюдь не без причины, а если допросу подвергнуть моего лечащего врача и адъютанта, то очень быстро выяснится, что в те давние дни имело место быть одно, прямо скажем, безобразное происшествии. Заключалось оно в том, что джедаи похитили мою супругу, и я, не в полной мере отдавая себе отчёт, понёсся за ней. Увы, это было моей самой большой ошибкой, и если бы не своевременное вмешательство моего падавана, то с вами бы я не разговаривал, а так купание в лаве хоть и не прошло безследно, но, тем не менее, не стало смертельным.

— Вы шутите?

— Какие шутки, вон у Исарда спросите, уверен — он подтвердит.

— Не отрицаю, — произнёс глава СИБ и, посмотрев на Энакина своим проницательным взглядом, продолжил: — Его светлость тогда выжил не иначе как чудом, долго лечился и лишь в относительно недавнем прошлом нам удалось избавить его от последствий той неприятной диверсии.

— Неприятной? Исард, да вы издеваетесь!

— Отнюдь, я лишь подтверждаю известную мне официальную версию, и если потребуется, то все документы я предоставлю, — с едва заметным акцентом ответил глава СИБ.

Следующие двадцать часов шла подготовка, а затем новостные каналы голонета буквально взорвались от сообщения о том, что отныне и впредь власть в галактике принадлежит никому иному, как его императорскому величеству Энакину Скайуокеру, в определенных кругах известному под именем Дарт Вейдер. Объявление сопровождалось публикацией, попавшей в общий доступ рассекреченной информации. Там были и отчёты медиков о произошедшем на Мустафаре, и стенограммы личных разговоров. Всё это, естественно, слегка подправленное и правильно поданное, создало нужное впечатление, и тот момент, когда появившийся в своём истинном обличии император, стоя прямо перед имперским дворцом, поклялся в том, что все его деяния, как прошлые, так и будущие направленны исключительно и только во благо народов галактики, иначе как триумфальным назвать не получалось. Население рукоплескало, и так как история тёмного лорда и просто человека во многом без утайки и от того весьма жизненная и обывателю вполне себе представимая, подействовала прямо-таки на ура, в общем, поддержки населения у тех, кто так или иначе воспротивился не было. А всего-то и надо, что честно опубликовать пару-другую историй из его, Энакина, падаванского детства. В основном, разумеется, грустных и вопиюще несправедливых, так, чтобы каждый смог, так сказать, прочувствовать и окунуться, если так можно выразиться, на всю глубину. Затем были публикации о подноготной клонических войн. Те, что рассказали историю несколько не с той стороны, с которой о ней вещала пропаганда. Некрасивые моменты и неправильные от слова совсем решения, и всё это плавно подводилось к тому, как и с какой именно целью Палпатин уселся на трон. Дедушку императора не сказать, чтобы обелили, но где надо закрасили, а где не надо ободрали штукатурку, и полученный результат выставили, так сказать, на всеобщее обозрение. На фоне этого серия публикаций о временах доисторических прошла как-то буднично. Зато цели своей достигла, и теперь любое слово и жест легко и непринуждённо оправдывался отсылкой к очередному мало кому известному документу, но вот беда, документ сей был в общем доступе, а раз есть, то и опровергнуть не получится.

Игры эти заняли порядочно времени, и поэтому, когда паутина голонета загудела из-за внеплановой, как многим могло показаться, трансляции с так называемой прародины, к оной уже всё подготовили. Флагман, ведомый лично его величеством, весьма эффектно и пафосно стартовал из системы Корускант-Прайм и спустя публикуемый в открытом доступе обратный отсчёт вышел на окраине выглядящей на первый взгляд весьма пустынной системы. Никакого движения в космосе, полное отсутствие техники — полное и всеобщее запустение. Именно таковым было первое полученное обывателями впечатление и в совокупности с весьма красочной хоть и однообразной трансляцией того, как именно «Аргонавт» в буквальном смысле прокладывает некогда давно утерянный и забытый гиперпространственный маршрут. Но вот камеры дронов, наконец, сфокусировались и показали весьма и весьма интересное зрелище. Заключалось оно в том, что все находящиеся в так называемой зоне жизни планеты, коих, надо сказать, оказалось целых четыре, оказались закрыты загадочным силовым полем по своему виду очень и очень похожим на то, каковым в течении месяца был укрыт столичный Корускант. Эффектный пролёт оборудованных по последнему слову техники дронов показал зрителям всё то великолепие переливающихся в гранях щита лучей, посылаемых местным светилом, а затем закрывающие планету кристаллические структуры вспыхнули и, словно по мановению волшебства, растворились, обращаясь в миллиарды крохотных космических светлячков, уносящихся под мгновение ветра в никому не ведомую даль. Именно в этот момент стало понятным, насколько прекрасна и многообразна природа и атмосфера Алтеи. Идеальное содержание кислорода, чистейшие океаны и леса, а среди всего этого благолепия явно имеющие антропогенное происхождение постройки. Дроны, послушные командам операторов, вели трансляцию на максимально доступном им разрешении, а загодя подготовленный профессор исторических наук с вдохновением комментировал увиденное. Прекрасные в своей изящности строения и, что удивительно, до сих пор полностью функционирующие системы. Всё это говорило о совершенно незаурядном уровне таланта как архитекторов, так и тех, кто воплощал их замыслы. Ни тебе гнезда неизвестной птицы, ни иных следов буйства природы. Складывалось стойкое ощущение, что вот прямо сейчас из какой-нибудь из дверей выглянет местный житель. Вот только именно их-то ни на Алтее, ни на её соседках и не наблюдалось. Уже после посадки шаттла его величества Энакин лично продемонстрировал причины того как же это так и почему. Оказалось, что на планете ни много ни мало используются технологии сеятелей. Это ещё раз и очень надёжно убедило всех и каждого в том, что идти против его величества это всё равно, что идти против ураганного и всепоглощающего солнечного ветра. Мужчина в лёгкую показывал и разъяснял что и для чего. Показал, как именно и на каких настройках работает система периметра и не только показал, но и в процессе демонстрации, не испытывая и единого затруднения, запускал и перенастраивал требуемые ему функции. Так, к изумлению всех присутствующих, совершенно внезапно запустился парковый комплекс фонтанов. Когда в небо одновременно ударили десятки и сотни кристально чистых искрящихся в ласковых солнечных лучах струй, все присутствующие заворожено охнули.

За всеми этими играми и показательностью Энакин скрыл тот момент, когда его недрогнувшая рука активировала все мыслимые и не очень периметры планетарной и внутрисистемной обороны. А спустя неделю провели уже полноценную коронацию. Идея эта принадлежала, естественно, Падме, но и сам Энакин не очень-то и возражал. В общем, всё было хоть и громко, но очень лаконично и со вкусом. Следующие три недели Энакин потратил на то, чтобы, как он сам заявил, избавиться от сената, ну как избавиться и самому тупому ёжику понятно, что просто взять и заткнуть не вариант, а делать вид, что не слушаешь, и вовсе глупо. Но тут на помощь подоспел младший Раинхарт, мужчина как раз позаботился о том, чтобы наследники благополучно перебрались на Алтею, а заодно и советом помог. Итогом его однократного пожимания плечами и вовремя заданного вопроса, общим смыслом которого было: «а он вам правда мешает?», стало понижение сената в правах. Произошло это в связи с публикацией нового указа, суть которого была в том, что отныне и впредь вводится, так сказать, двухпалатное парламентское представление, в котором нижнюю палату, собственно, и занял сенат, тогда как над ним появилась ещё и верхняя, в которую вошли получившие министерские должности одарённые. Почему одарённые? Да потому что заразившийся от Палпатина Энакин не сказать, чтобы всем и вся верил, а с одарённого и клятву стрясти не проблема. Таким образом все, у кого мидихлориан было менее трёх тысяч, на должность выше секретаря претендовать не могли. А также обязывались приносить в зависимости от предполагаемой к занятию должности соответствующую присягу. Последнее проводилось с использованием кристалла истинной сути, и, как следствие, такая клятва-присяга приравнивалась по своей эффективности к непреложному обету. Убить, понятное дело, не убьёт, а вот напакостить напакостит. А чтобы не разводить волокиту, сенат получил весьма и весьма суровые ограничения. Отныне не было никаких безконечных заседаний и на решение любого вопроса выделялся весьма и весьма ограниченный срок, и даже так голос сената был в большей степени совещательным и в некоторых строго прописанных в конституции государства случаях мог быть и вовсе проигнорирован. Ну а если же сенат так и не успевал договориться, то его голос при принятии решения опять-таки не учитывался. Таким образом, привычный всем голос «народа» вроде как слышен, но и не сказать, что мешает. Следующим нововведением стало то, что на просторах голонета появился совершенно официальный государственный портал, единственной задачей которого было давать обратную связь с гражданами. На оном портале любой законопослушный гражданин галактической империи мог совершенно безбоязненно составить соответствующее правилам обращение как к его величеству, так и к конкретному государственному органу управления. Целью такого вот портала была необходимость дать людям уверенность в том, что их слышат. И, что интересно, в отличии от прежней системы, действительно слышали. Достаточно было адекватно оценить уровень своей просьбы и в случае массовости её характера собрать необходимое количество подписей. Как только набиралось строго определённое число подписавших, обращение передавалось в сенат или иную соответствующую инстанцию.

Параллельно с этим в полный рост стояла необходимость обучать и защищать тех, в чьих жилах текла насыщенная мидихлорианами кровь, вот только если ранее всем этим заведовал ныне почивший орден, то сам Энакин с его методами был не согласен, о причинах этого несогласия император умалчивал, а вот выводы сделал. Вскоре в центральном и среднем кольцах открылись соответствующие учебные заведения, образованные на базе уже созданных с милостивого разрешения Палпатина академий для молодых имперцев. В итоге перепрофилированию подверглись пять учебных заведений. Расположившиеся в мирах центрального и среднего кольца, они открыли свои двери, а обучение в них стало строго обязательным. Причиной тому было отсутствие у Энакина хоть какого бы то ни было желания проглядеть где-нибудь под боком очередного падшего. Одного вон галактика уже проглядела, и воцарилась в ней империя вместо республики. Повторять нечто подобное Энакин не планировал и нет, он не боялся за свой трон или за что-либо подобное. Ему просто и банально не хотелось тратиться. То количество ресурсов, как людских, так и техногенных, превратились в прах лишь из-за того, что один конкретный индивид возжелал власти, а сколько бездарно сгинуло с того дня, как власть эту он получил?

В итоге посоветовался с лордом Тором, и, так как более не был ограничен необходимостью скрываться, попросту просеял галактику сектор за сектором. Благо, способности астронавигатора помогали, да и подросший уже Эйнакс согласился помочь. В конце концов, в два потока за полгода просеяли всё центральное и среднее кольцо. Система была простой, астронавигатор указывал приблизительное место отклика, и туда направлялась соответствующая группа. Общением с родителями или самим одарённым занимались прибывшие вместе с Раинхартом мидгардские стражи. Итогом практически всегда было согласие. Если требовалось, то семью перевозили. Согласно новой государственной политики, наличие дара — это благо, и его развитие всячески поощрялось.

Внезапно с Кашиика вылезла семья Мареков. Отец-джедай и сын-падаван, который и не падаван ни разу. Переживший войну клонов и последующую смерть любимой мужчина был не сказать, чтобы в себе. О происходящем в галактике Кенто узнал от вуки. Мохнатые жители лесов согласились передать для обучения одного из своих сородичей; произошло это после того, как на планету лично прибыл император. То, о чем Энакин говорил с кругом вождей, осталось тайной, но после этого разговора верховный вождь объявил, что отныне и до тех пор, пока на троне находится род Эл, их народ будет её частью. Воинственных мохнатиков пристроили быстро, благо природа Кашиика позволила. Именно в лесах Кашиика принёсшийся туда с исследовательским интересом Невилл и обнаружил то, чего ему так недоставало. В итоге мохнатики с изумлением наблюдали за тем, как, подчиняясь велению молодого одарённого, скрещённые с какой-то привезённой им из, как он сказал, колыбели растительностью саженцы дерева врошир, обретали по истине удивительные свойства. Ликованию местных не было предела, целебные свойства листьев и коры получившегося гибрида были прямо-таки феноменальны. Самому же Невиллу требовалась исключительно древесина, срезанная в день праздника лета, коей, как быстро выяснил юный герболог, в здешнем мире совпадал с одним из сильнейших моментов силы, молодые побеги. При совершенно несущественной и в большей степени декоративной обработке превращались во в самом деле самые настоящие буквально выращенные световые мечи.

Естественно, что на грядке такое не высадишь, и каждый юный джедай-герболог должен был сам с самого семечка взрастить и напитать своей силой маленький, получивший название световой-врошир, росток. И лишь спустя ровно год с момента посадки получить свой наконец-таки выросший световой клинок.

Очень скоро среди Вуки зародилась традиция новой проверки, как выяснилось, семена нового вида врошир светятся при контакте с носителем силы. И с тех пор каждый вошедший в возраст обучения Вуки должен был проверить себя семенем света. И если оное семя светилось в его мохнатых ладонях, то племя признавало его как дар предков, после чего юнец отправлялся на обучение в созданную специально для таких как он академию. Главой её гербологической части стал молодой Лонгботтом и вскоре присоединившиеся к нему его собственные ученики. Именно они-то однажды и наткнулись на вышедшего из-под покрова леса мальчишку. Юный Гален, повинуясь видению силы, пришёл к академии. А спустя сутки его тяжело заболевший отец уже получил всю необходимую ему помощь. Именно так его, казалось бы, предначертанная история изменилась до неузнаваемости. Оказавшийся одним из сильнейших защитников мальчик, как и в некогда посетивших его отца видениях, стал учеником императора, вот только, как и сам император, мальчик был уже не тот. И спустя пять лет полностью пробудивший своё наследие одарённый был одним из сильнейших в галактике, и, как и в бытность своего учителя простым главкомом, что изображал из себя злобного и мало уравновешенного ситха, парень любил летать и именно поэтому очень гордился тем, что учитель лично для него подготовил совершенно уникальный корабль. Конструкторские способности Галена были на высоте, и, как следствие, подаренные учителем чертежи, объединённые с его способностями в Силе, позволили появиться на свет настоящему чуду.

========== Эпилог ==========

Первыми о грядущем нападении предупредили Чисы, произошло это в тридцать второе лето правления первого императора из династии Эл. Сказать, что к нападению не готовились, было бы ничего не сказать. Умерившая свою экспансию по решению Энакина империя все эти годы только и делала, что укрепляла собственные границы. Внешнее кольцо на то и было внешним, что приличная часть оного пространства к империи отношения не имела. Принцип «присоединить любой ценой» уже много лет как не применялся. Хотите в империю, не вопрос, примем, но извольте явиться, как говорится, сами. Единственным исключением стали те системы внешнего кольца, которые присоединились ещё при Палпатине. Именно после объявления о том, что прежде чем чего-то исследовать и куда-то там лезть, своё бы обжить, и началась перестройка обороны. Отныне Энакин видел верной необходимость в наличии как секторальных, так и галактических флотов.

Комплектовавшиеся по принципу достаточности они не превышали приемлемых для поддержания порядка в секторе размеров. Место громоздких утюгов заменяли доработанный и слегка уменьшенные «Владыки» и образующие охранный периметр флота «Обереги». Именно так в войсках прозвали необычные по своей форме едва заметно напоминающие изломанные гранями шары, единственной задачей которых было защищать. Из оружия только и исключительно москитная оборона, а вся остальная функциональность отдана под стационарный щит неимоверной мощности. Появились они незадолго до первого сообщения о появлении на границах неизвестной и не сказать чтобы миролюбивой армады. Каждый из них управлялся экипажем, на пятьдесят процентов состоящим из рыцарей Юноса. Абсолютно секретный внутри, сияющий во время работы щитов своими гранями, шар в одиночку оказывался способным обеспечить защиту целого флота. Первыми всю мощь «Оберегов» на себе познали обнаглевшие, как они думали, оставшиеся без пригляда хатты. Их попытка высунуться была куда как более чем неудачна. И если бой с секторальным флотом они ещё хоть как-нибудь да осилили, то вот когда спустя немногим более часа со звёздного пути вышел ведомый юным Эйнаксом второй галактический… в общем, желающих возникать резко так поубавилось, ну а «Обереги» прошли своё первое боевое крещение. В итоге пришельцев ждал пренеприятный такой сюрприз, и если в видениях предков они распороли галактику будто нож масло, то в реальности их остановили ещё на внешних секторах. Готовившиеся к этому рыцари Юноса стояли насмерть, и по итогу битвы, несмотря на потери, корабли противника были отброшены. Несколько кораблей-миров погибли, ещё больше медленно умирали. Впервые с момента исхода встретившие серьёзное сопротивление Вонги с неверием осознали, что нахрапом ничего не получится. Та же участь постигла и единичные вылазки, а о переговорах ни шло и речи. Как итог агрессор был отброшен далеко за пределы внешнего кольца и, как следствие, потрёпанный и лишённый каких-либо шансов отправился доживать оставшееся ему время в пространстве, которое местные называли ничто.