Шахматный порядок  (гет)

Что-то темное мелькнуло в глазах Альбуса. Чёрная вспышка. Она была похожа на картину чёрной шаровой молнии, которую он видео в книге. Шар словно прекратился в чёрный коридор, зовущий куда-то в бездну. Затем воцарилась тишина.

— Надо спешить! — звонко сказал профессор Мангейм. — Мы следом.

— Да, да…. Сейчас…. — ответил его отец.

Он был настороже, словно ожидая чего-то. Альбус, кажется, и сам пончо чего он ждёт. В воздухе повисла странная тишина, а люди вокруг двигались удивительно медленно, словно в замедленном фильме. На всякий случай он быстрее достал палочку. Послышалось странное назойливо жужжание, и Ал почувствовал тоску.

— Мы должны спешить… — сказал Маннгейм. — Еще немного, и они скроются очень далеко.

— Разве в Хогвартсе нет защиты? — мадам Аверина говорила твердо, но Альбусу казалось, что ее слова плывут словно в замедленном кадре.

Становилось тоскливо. Альбусу вдруг показалось, что его ругает мать за то, что он подслушивает взрослых, хитрит и просто растет подлецом. «Я знаю, это ты приносишь в нашу семью интриги!» — кричала она. Кто-то вокруг словно высосал всю радость.

Тотчас в воздухе послышался противный гудящий шум.

— Expeto Patronum! — Призрачная змея, выплыв из палочки Альбуса, ударила по летящей группе дементоров.

Отец отреагировал также быстро и выпустил призрачного оленя. Следом на дементоров помчалась призрачная мышь. Альбус посмотрел на Аверину, но, как оказалась, она с не меньшим интересом рассматривала его патронус.

— Мы теряем время… — пробормотал Маннгейм, выпустив призрачного носорога.

— Мы можем разбиться на отряды… — предложила мадам Аверина.

— Я бы не стал разделяться…. — пробормотал Поттер.

— Но иначе мы их никогда не настигнем… — возмутилась директор Дурмстранга.

В тот миг Маннгейм с Макгонагалл и Поттером аппарировали, взявшись за руки. Айрис и Аверина снова выпустила патронусов в возвращавшихся назад дементоров.

Альбус последовал их примеру, хотя соседству Айрис не казалось ему особенно приятным.

— Поттер, что вы тут забыли? — крикнула профессор трансфигурации.

— Эм… Отец велел мне следовать за ним, профессор, — постарался максимально спокойно ответить Ал.

— Хорошо, Поттер, — кивнула Айрис. — Хотя странно, что отец не оставил вас с остальными учениками.

— Что же мне… — спросил Альбус, но не договорил: дементоры снова приближались.

На душе стало тоскливо, и Алу показалось, что у него уже не осталось сил для нового патронуса. Стало тоскливо, словно он снова, как в детстве, был заперт в своей комнате, но с ним никто не хотел общаться. Ал попробовал сосредоточиться на мысли, что выходит живым к друзьям: это было лучшее, что он мог сейчас придумать.

— Expecto patroum! — призрачная змея, выплыв из его палочки, отбросила дементора.

Альбус не стал испытывать судьбу и, подумав, быстро нырнул в лабиринт. Затем, развернувшись, побежал вглубь лабиринта.

Среди искусственных деревьев и кустарников было темно, но Альбус продолжал держать путь туда, где по его мнению должен находиться выход.

Альбус вспомнил, как в комнату ворвалась мать и приподняла платье.

— Вот смотри! Смотри! — закричала она. — Видишь, что это? Шов. Шов от операции. Это я, я вправе требовать уже от вас поддержки. А я знаю хорошо вашу философию: я — делаю — хорошо, а не делаю — еще лучше. Но подумай немного головой…

— Права ответить у меня, конечно, нет? — вздохнул Ал.

— Нет! — взвизгнула мать и побежала из комнаты.

На душе стало тоскливо: исчезало всякая надежда на дальнейшую жизнь. Призрачная мать говорила ему, что это из-за пьянок и гулянок отца, сломавшего ей жизнь, она всегда начеку.

Около густого кустарника Ал заметил недвижимое тело ученика. Судя по форме, им был кто-то из райвенкловцев. Ал присел на колено и стал рассматривать его лицо. Тотчас он заметил, что парень держал в руках палочку. Ад задумался. Холодный голос в голова, шептал, чтобы он взял ее: вторая палочка никогда не помешает. Подумав немного, Альбус решил, чти это справедливо на случай, если ему придётся выполнить непрощаемые. Что касается кражи палочки, то….

«Представим ситуацию иначе…. — подумал Ал. — Я шёл и нашёл возле тех деревьев бесхозную палочку. Я забрал ее, чтобы отдать учителям. Кстати, ничто не помешает мне выбросить ее в суматохе. Ищи-свищи, кто ее на самом деле взял».

«Зато меня не проверят на непрощаемые с помощью Priori Incantatem», — подумал Альбус.

Было темно, и Ал зажег синий огонек на конце палочки. Побежав немного вперёд, он обнаружил ещё одного лежащего без движения ученика. Джеймс! В былые времена Ал бы фыркнул от смеха, но сейчас ему было не до того. В лабиринте определённо кто-то был. И этот кто-то шёл по лабиринту или уходил из него.

Огонек на конце палочки, словно фонарь озарил существо. Это был сфинкс с телом огромного льва, головой жен­щины, тяжелыми когтистыми лапами и длинным желтым хвостом с коричневой кисточкой на конце. На мгновение Ал отступил назад, но сфинкс не шевелился. Похоже, некто обездвижил и его.

Альбусу казалось, что он вошёл в какой-то сумрачный лес. Сердце забилось, и он посильнее сжал палочку Скамандера, решив в критический момент без промедления применить непрощаемые. Что-то предательских хрустнуло под ногами. Затем перед глазами возникло подобие индийского колонны. Около неё стояла тонкая фигура в синем платье. Фигура осторожно повернулась, и парень не смог скрыть вздох удивления. Да, это была Клэр.

— Профессор…. Это вы…. — удивился Ал.

— Называй меня Клэр, Альбус, — улыбнулась женщина. Альбусу показалось, что в ее улыбке было что-то натянутое.

— Там… несколько учеников без чувств… — пробормотал Ал.

— Я видела. Возможно, это дементоры…. — нахмурилась Клэр.

Альбус задумался. Могли ли в самом деле дементоры сотворить это или Клэр придумала это на ходу? Он посмотрел в темноту. Холодный ветер пронизывал насквозь, словно внезапно наступила осень.

Снова перед глазами поплыло видение матери. Она отбросила в сторону белье:

— Я знаю прекрасно вашу философию! Я делаю — Хорошо, а не делала бы — было бы ещё лучше. Только если я не буду делать, вы вашему отцу не нужны. Никак.

— Expecto Patronum! — сообразил Ал, сконцентрировавшись на мысли, что он выходит из лабиринта.

Клэр, видимо, тоже выпустила патронуса. Призрачные заяц и змея словно огромный световой щит отбросили трёх дементоров.

— Неужели от них нет защиты? — спросил Альбус.

— Нет. Раньше министерство с ними договаривалось. Теперь дементоры дикие и носятся по всей стране, — вздохнула Клэр.

Они быстро пошли вправо. Альбусу показалось, что над ним с Клэр нависло огромное зеркало, в котором они отражены вниз головой. Профессор рун достала из сумочки плитку шоколада:

— Съешь. Твои силы на исходе.

— Профессор… так вы точно не видели нападавших?

— Только дементоров, — покачала головой Клэр.

Возможно, конечно, нападавшие использовали чары невидимости, но как им удалось их сохранить при нападении? Если пробить защитные чары лабиринта ещё представляется возможным — да и какие, раз дементоры уже проникли?

Они, видимо, выходили из лабиринта, хотя тьма сгущалась. У Альбуса были сомнения: дементоры могли напасть на Джеймса и Скамандера, но едва ли они могли напасть на сфинкса. Или могли? В книгах он вроде бы не встречал ничего подобного. К тому же, нельзя исключать возможность обходиться невербальными — если Клэр не зафиксировала ни одного сигнала. Рядом лежало тело, в котором Альбус легко узнал мадам Максим. Похоже, на неё тоже было совершено нападение. Ал присмотрелся: рядом с ней валялся плед, который директор Дурмстранга обычно использовала как средство от холода. Ал наклонился и осмотрел тело.

Навстречу им выбежала директор Макгонагалл из леса. Не обращая внимание на Клэр, директор сразу подбежала к Алу.

— Ради Мерлина, Поттер…. Вот вы где……. — проворчала она.

— Эмм. директор…. Альбус внимательно посмотрел на неё. — Я выхожу из лабиринта с профессором Чайри…

Ал знал, что полуправда всегда убедительнее лжи и использовал этот приём.

— Хорошо… Поттер…. — пробормотала она, но подозрительно посмотрела на Клэр.

Альбус знал, что Макгонагалл испытывала к Клэр странную напряжённость, хотя его радовало, что мастер рун всегда обходила нелюбимого директора. Но долго думать об этом ему было некогда. Следом аппарировала Гермиона, а за ней мадам Максим.

— Как там? — сухо бросила им Макгонагалл.

— Все скверно, — вздохнула Гермиона. — Не знаю, погиб ли Лэрд или ранен, но Вольф бежала. У нас потери.

— Потери? — удивилась Макгонагалл. — Но почему потери….

Вновь становилось тоскливо. Небо казалось сомами грозовым, затянутым свинцовой пеленой туч. Альбусу почудилось, будто полностью ушла вся радость.

Перед глазами поплыли образы гостей, спешащих в Нору, и он, как мажордом, пожимает руку входящим и мечтает, чтобы поскорее прошёл этот день. Воздух наполнял противный жужжащий звук. Лучше всего было не попадаться на глаза матери. На душе повисло противное чувство, словно он объелся очень жёстких и терпких груш.

— Expecto patronum! — Крикнул Альбус, стараясь вспомнить свою радость от первой поездки к Эрику.

Змея выплыла из палочки, правда теперь ее очертания стали блеклыми. Ал с тревогой подумал, что у него уже почти не осталось счастливых воспоминаний.

В тот же миг со стороны леса мелькнул какой-то человек. Макгонагалл запустила в него желтой молнией, но он легко отбросил ее. Затем из-за деревьев не спеша вышел высокий темноволосый человек в сером костюме и в очках. Он шёл медленно, словно просто гулял по лесу, и, казалось, не боялся ни Макгонагалл, ни дементоров, ни аппарировавших авроров. Один из них бросил в него заклинанием, но человек в очках поймал его вытянутой рукой, словно мячик. Несколько мгновений молния бегала по его ладони, а затем растворилась в ней.

— Штирнер! — вдруг крикнула с изумлением Макгонагалл.

— Да, совершенно верно, — человек говорил, как ни странно, почти юношеским голосом, так отличавшимся от его немолодой фигуры. — Я — Штирнер, — улыбнулся он.

* * *

Человек в бабочке приближался. Вытянув вперёд правую руку, он казался немного смешным и беззащитным. Преподаватели бросали в него заклинаниями, но ни одно из них не причиняло ему вреда. Он ловил их рукой как молнии, и на его ладони заклинания светились, переплетались и формировали сияющий разноцветный шар.

Альбус с восхищением смотрел, как неясная субстанция переливалась всеми цветами. Наконец, Штирнер лениво бросил шар в то место, где стояли Макгонагалл и Аверина. Сила взрыва оказалась чудовищной, опутав поляну красной и чёрной дымовой завесой.

Мгновение спустя Гермиона бросила в него золотистой молнией. Штирнер снова выставил вперёд руку и поймал его ладонью. Золотистая молния стала переливаться на его ладони, как неясная субстанция. Понимая, видимо, что сейчас произойдёт, Гермиона сотворила вокруг себя прозрачную защиту. Один из авроров взмахнул палочкой, но Штирнер тотчас направил на него шар.

Аверина, поднявшись с земли, подняла заклинанием камень и направила его на немца. Штирнер напряг вытянутую руку. Камень завис в воздухе, а затем рухнул на землю.

— Послушайте, Джейн, — почему-то обратился он к Макгонагалл. — Я не хочу кровопролития. Ты знаешь, что мне нужно.

Немец говорил с тем же странным акцентом, что и Хелена: оглушая окончания и смягчая звук «л». Но Альбус с интересом смотрел на него. Почему он назвал Макгонагалл Джейн, если каждому ребёнку известно, что ее зовёт Минерва? Или Штирнер путал ее с кем-то?

— Ты не получишь камень, Людвиг, — парировала Гермиона.

— Намекаете, что вы его присвоили, Уизли? — отвернулся к ней немец.

Кто-то бросил в волшебника заклинаниями, но тот лениво поймал их ладонью, начав формировать новый шар. Однако Штирнер не успел сделать следующий шаг. В тот же миг к изумлению Альбуса аппарировал его отец. Не говоря ни слова он атаковал немца разоружающим заклинанием. Штирнер чуть отклонился влево, но снова поймал ладонью его красный. Он добавился в формировавшийся на его ладони новый разноцветный шар.

Альбус с изумлением посмотрел влево. Кто-то из авроров, презрев все запреты, выпустил в Штирненра зеленый луч "Авады". Но зеленый луч также попал на ладонь Штирнера и стал вливаться в шар неясной субстанцией.

Опешив на мгновение, Гарри снова пригнулся и атаковал немца «Stupefay», синхронизировав свой удар с чёрной молнией Макгонагалл. Штирнер метнул в него шар, а затем поймал левой рукой заклинание директора. Раздался взрыв.

— Нет! — крикнул Альбус.

Отец лежал в нескольких метрах от него без чувств. Ал хотел бросится к нему, но Клэр властно удержала его. Макгонагалл бросила новое заклинание, но Штирнер снова поймал его, формируя на ладони шар. Затем не спеша и, как показалось Альбусу, неуклюже шагнул влево. «Он медленно ходит до сих пор», — вспомнил Ал слова Мангейма.

— Все, что мне нужно — это только камень, — спокойно сказал немец.

— Ты не получишь его, — спокойно ответила директор Хогвартса.

— Минерва…. — пробормотала мадам Аверина. — Может быть….

Неожиданно немец расхохотался. Он, кажется, смеялся искренне, а из его груди сам собой шел смех.

— Минерва…. Господи, она Минерва? — издевательски спросил он.

— Да! Минерва Макгонагалл, наш директор, — ответил громко Альбус.

Штирнер повернулся к нему и, казалось, улыбнулся.

— Мой друг, Минерва Макгонагалл преподавала в этой школе в тысяча девятьсот семнадцатом году, когда только родился мой дед!

Гермиона достала палочку, и Штирнер, заметив это, бросил в неё шар. Министр выпустила огромный призрачный щит, в который врезался шар. Несколько мгновений она с огромным напряжением держала щит, пока, наконец, не перенаправила шар к соснам. Дерево с хрустом разлетелось пополам.

Макгонагалл тем временем превратилась в кошку. Заметив это, Штирнер поскорее достал из кармана палочку и бросил в неё заклинание. Оно было похоже на изгиб молнии или плети. Тотчас вместо чёрной кошки предстала прежняя Макгонагалл.

— Ещё раз: мне нужен только камень, — мягко повторил немец.

— Он никого не воскрешает, — неожиданно сказала Гермиона. — Это большая ложь. Он даёт только что вроде голограммы умершего.

— Мне это известно, — ответил спокойно немец. — Но видите ли, Уизли, с помощью науки можно попробовать и оживить голограмму.

К Гарри тем временем вернулось сознание. Застонав, он провёл рукой по земле и взял палочку. Затем, быстро поднявшись, бросил в Штирнера новым «Stupefy». Немец по традиции быстро поймал его ладонью и бросил назад в отца Ала.

— Невозможно…. — прошептала Аверина. — Ни один смертный не может обладать таким могуществом.

Альбус едва подавил смех, услышав такое странное слово: сейчас он сам заворожённо смотрел на Штирнера.

— Не лежать же ему в лесу, чтобы кто-то вроде вас его забрал, — спокойно ответила Гермиона.

— Тогда я предлагаю вам и… так называемой Макгонагалл… — кивнул он, — сделку. Вы мне камень, а я вам последних пропавших членов той экспедиции…

— Значит, ее гибель ваших рук дело? — с пониманием вздохнула Гермиона.

— Нет, но я знаю в чем там дело. Эти придурки помчались в Египет искать проклятие фараона Гора-Нетерерхета. И на свою голову нашли, — сказал Штирнер. — Что вам все искать приключений на свою пятую точку? — пожал он плечами.

Несколько авроров аппарировали на поляну и тотчас бросились в сторону Штирнера. Немец, словно воспринимая происходящее как неизбежность, отошёл немного назад и покрутил палочкой. Альбус едва сдержал вздох восхищения: немец направил на них две чёрные шаровые молнии.

— Назад, — крикнула Гермиона. — С этим врагом вам не справиться!

— Одного я с помощью Эммы вернул вам в декабре, — продолжал Штирнер, словно ничего не случилось. — Он, правда, был настоящим растением, но, что есть, то есть…

— А вы можете вернуть им личность? — спросила с интересом Гермиона. — В рамках нашей сделки?

Авроры как могли уклонялись от шаровых молний, осыпая их заклинаниями.

— К сожалению нет, — вздохнул Штирнер. — Это чертово проклятье съедает мозговые клетки, как крыса зерно. Слишком поздно.

Альбус прищурился: сейчас Штирнер из опаснейшего тёмного мага словно превратился в учителя арифметике, объясняющего ученикам сложную задачу. Макгонагалл и Аверина, достав вместе палочки, пошли навстречу Штирнеру. Альбус с замиранием сердца представил, что сейчас бросит в них немец, но тот продолжал неуклюже ходить взад и вперёд.

— А, Джейн…. Только один вопрос… Вы прихватили документы Макгонагалл до или после пятьдесят третьего года? — Ехидно спросил он.

— Чтобы вы не сделали, Людвиг, а вам не удастся вернуть Австро-Венгрию, — сказала Клэр.

На лице Щтирнера вдруг мелькнула тень, словно сказанное чем-то задело его. Неожиданно для всех на опушке мелькнула белая молния. Альбус понял, что кто-то аппарировал снова. И мгновение спустя, он с легким восхищением оценил тактику Гермионы. На поляне появился профессор Мангейм.

— Здравствуй. Людвиг, — мягко улыбнулся он. — Мне кажется, ты напрасно проделал столь долгий путь.

— Здравствуй, Карл, — на это раз на лице Штирнера была явная тревога. — Я не хочу сражаться с тобой.

— Я тоже не хочу, Людвиг, но увы, я должен буду тебя остановить. Бегите…. Глупцы…. — пробормотал Мангейм, обернувшись к остальным.

Палочки братьев скрестились, выпустив две золотые струи. Встретившись, они стали шипеть и разлетаться, образуя светящийся купол.

— Карл, мы можем…. — пробормотала Макгонагалл.

— Бегите! — рявкнул Мангейм, удерживая изо всех сил золотой купол.

Альбус хотел было остаться, но Клэр, властно схватила его за руку. Полёт показался младшему Поттеру мгновением темноты. Скользнув в неё, он выпустил руку Клэр, зачем-то пробормотав «два валуна». То ли это было первое, что пришло ему на ум, то ли он захотел их увидеть, го так или иначе он приземлился возле небольшого ручейка. Вода мерно журчала мимо двух валунов. Ал понял, что он в какой-то части Запретного леса, хотя в какой, не мог сообразить.

Летняя пора всегда оставляет особенное впечатление. Даже август, когда тепло уже уходит и освобождает место для спокойной осенней красоты. Но в первых месяцах даже сложно отличить день от вечера. Разве что чуточку темнее неба. Разве что мелькает лёгкий ветерок. В целом же, природа бодрствует.

Запретный лес, на первый взгляд, не казался таким уж запретным. Пушистые сосны, готовые приютить путника и дать ему время просто остановиться. Просто подумать о чем-то важном, а, может, о приятной мелочи. Изумрудная трава, не знающая человеческой руки, а тем не менее ровная. Шишки под ногами. Альбус слегка улыбнулся, вспомнив, как Лора весело обещала в гостиной сварить шишковое варенье.

Альбус осмотрелся. Пока никого рядом не было, но лучше было принять меры предосторожности. Быстро сотворив вокруг себя магическую защиту, он сел на валун и только сейчас почувствовал, насколько он на самом деле устал.

Только сейчас Ал стал осознавать, как он устал. Перед глазами поплыли картины минувшего нескончаемого дня. Штирнер, Эмма, раненая Хелена…. Они с отцом на кладбище… Седрик… выступление Пикеринг о какой-то очередной победе…. Трудно было поверить, что это все было сегодня. Но думать о Штирнере, Макгонагалл и камне ему сейчас не хотелось. Перед глазами почему-то поплыли сцены с Вики Смит накануне Святочного бала.

Ал вспомнил, как они спорили про «Русалочку». В детстве русалка его очень разочаровала, в одном магловском парке он видел чашу с изображением русалки в центре клумбы. Тогда ему казалось, что русалки очень сильны и могущественны, могут взмахом хвоста гонять волны по морю, и нет силы, способной им противостоять. А выяснилось, что русалку может легко победить и ведьма, и принц и какая-то его убогая невеста. И русалка даже поцеловала ее в конце.

«Вики сказала, что это сказка про настоящую любовь… — подумал он. — Только в чем тут любовь? Глупая русалка придумала себе образ Принца и поверила в него. А она оказалась ему не нужна. Бросилась сломя голову за призраком, который придумала она сама».

Ему вдруг захотелось, чтобы нашлась какая-то умная русалка, которая сказала бы: «Ну куда ты лезешь, дурочка? Ну что ты знаешь про этого Принца? Может, он жулик какой. Может, у него невеста есть. Ты готова потерять все ради этого?»

«Подумала бы — я ради принца на всё способна, даже жизнь отдать. А принц на что ради меня? И если вообще ни на что?» — с досадой подумал Ал.

«Променять жизнь во дворце, прекрасные балы, высокое положение…. На кого? Какой-то призрак?» — думал Альбус. Перед глазами опять поплыл образ Кэт, и он с досадой скривился от отвращения. «И я ее любил», — с презрением подумал он.

Альбусу вдруг вспомнился урок из детства. «Король кажется самой слабой фигурой в начале игры. Но он становится самой сильной в конце, в эндшпиле. Именно король ведёт пешку в ферзи, которая поставит мат противнику».

Альбус прикрыл глаза. К его удивлению он вышел из Хогвартс-экспресса и пошёл через поле к небольшому косогору.

Самое интересное, однако, только начиналось. С косогора неспеша спускалась Евангелина Забини в голубом коротком платье. Похоже, она его заметила, потому что ускорила шаг.

— Привет, — кротко улыбнулась девочка.

— А что ты тут делаешь? — с приветливым озорством спросила Ева.

— Решил пройтись, — спокойно ответил Ал.

— Пройдемся вместе? — спокойная уверенность вопроса граничила с утверждением, но не суть важно.

— Да. Конечно, — раздумчиво бросил он, оглядываясь по сторонам. Впереди открывался вид на лесное озеро, уходящее вдоль дороги. Только не это, Чёрное, где обитали русалки, а другое. Звенящая зелёная пелена и тихий шелест деревьев не оставлял, казалось, места грусти, и старался вдохновлять на новые границы.

— Странно, — шелестел нежный голос Евы. — Что магические леса всегда пустые. В детстве мы читали, что это прибежище всех магических зверей. А на самом деле? Ни чудищ, ни мелкой живности, ни единорогов. Во всяком случае, не попадаются.

У Альбуса в голове крутилось что-то связанное со словом единорог, но что он именно, он точно не мог понять. Налетевший ветер зашевелил небольшой ельник.

Она пошли к ельнику, который странным образом все отдалялся от них.

— И заметь. Учителя приняли сказку Дамблдора про страхи Запретного леса. Единогласно, — сказала довольно Ева.

— Значит, с лесом связана какая-то их неприятная тайна? — мотнул головой Ал.

— Я и сама удивляюсь. «Запретный лес», «Запретный лес». И давно лес запретным стал? Мы и этого не знаем. Никто не упоминает даже несчастных случаев. А почему? Не ходите туда: пострадаете, как Флит и Смит. Ученики ещё больше испугаются.

— Есть, конечно, Арагог и его банда, — скривилась Слизеринка. — Но Хагрид сам привел его туда.

— Выходит, его кто-то запретил? — спросил Альбус.

— Меня это давно удивляет, — ветер легко играл с золотыми волосами Евы. — Особенно, как это просто.

— Странная градация. Бесчисленное множество учебных курсов, про которые мы даже не слышали — Дамблдор запретил. Было дело по загадочной Тайной Комнате — а детали Дамблдор запретил. Все говорят, что виновник был Хагрид. Но Хагриду не хватит ни мозгов, ни здравомыслия.

— Но не это главное, — сверкнули малахитом глаза Евы. — Если даже лес для нас закрыт, что мы знаем о нашей истории? Об истории нашей школы?

Они шли, но загадочный ельник все отдалялся от них. Мокасины Евы вязли с песке.

* * *

Альбус очнулся и мотнул головой. Видение закончилось. Он, похоже, даже не успел осознать, как заснул. Любопытно, что он шёл по лесу с младшей сестрой Кэт. Думал ли он о чем-то таком наяву? Он понятия не имел. Впрочем, размышлять было некогда. Надо было соображать, как выбираться отсюда. Конечно, Альбусу было жаль свою защиту: она была весьма прочной. Но выбираться отсюда было надо. Небо казалось темно-синим и прозрачным — видимо, дело шло к полуночи, а июньские ночи всегда синие из-за близости солнца.

«Подумай об этом логически, Эйспер, — сказал себе Альбус. — Одному Мерлину известно, когда они начнут прочёсывает лес. На случай нападения у тебя есть вторая палочка — можно смело применить непрощаемые».

Конечно следовало бы смотреть по сторонам, но кромешная тишина не предвещала никакой неожиданной встречи.

Альбус достал волшебную палочку, произнес: «Люмос», и на ее конце вспыхнул маленький огонек, достаточный, чтобы различить тропу. Он понятия не имел, куда идти дальше, но синеватое ночное небо вселяло надежду: значит, учителя прогнали дементоров.

Постепенно деревья обступили тропинку плотной стеной, закрыв кронами небо, и волшебная палочка Альбуса осталась одиноким огоньком в непроницаемом мраке. Альбус чувствовал разочарование: Запретный лес вовсе не был дендрарием невиданных деревьев. Под ноги попадатшсь пни и корни, почти не видные в темноте, да заросли ежевики.

Неподалеку раздался шорох листьев. Ал достал палочку, опасаясь, что это дементоров, но к его удивлению на поляну вышел кентавр. Ал с интерном осмотрел его мускулистое тело и копну рыжих волос. Кентавр, кажется, тоже с интересом посмотрел на него.

— Ты волшебник? Дай я посмотрю на тебя. — Сказал он спокойно.

— Вы кентавр?

— Да. Ронан, — ответил он с достоинством. — Вообще мы не любим вмешиваться в дела людей. Но сегодня особенный день.

— Штирнер? — догадался Ал. — Меня, кстати, зовут Альбус Северус Поттер, — добавил он.

— Ты мог и не представляться, — ответил кентавр. — Ты похож на своего отца. А он сейчас у школы. Они ищут раненых.

— В лесу бродят люди Штирнера, — ответил кентавр. — К тому же сегодня особая ночь. День начал убывать, а значит, силы Тьмы начинают расти.

— А не слышали ли кентавры имя Лорда Эйспер? — спросил Ал, осторожно следуя за кентавром.

— Эйспер…. — вздохнул кентавр. — Об этом имени говорят звёзды.

— А что именно говорят о нем звёзды? — поинтересовался Ал.

Кентавр сначала ничего не ответил, а затем задумчиво посмотрел вокруг.

— Эйспер…. Слишком ярко сияет Уран. И Плутон проходит по близкой орбите… Определенно он член Круга…. — размышлял кентавр. — Да… Со стороны Тьмы самопровозглашения. Со стороны Света ожидание признания заслуг….

Ожидание признания заслуг со стороны света… У Альбуса вызывало лёгкую улыбку. За все четыре года «светлая» команда необходимости в его мнении явно не испытывала. Или, во всяком случае, очень хорошо это скрывала. Тьма небесной синевы продолжали сгущаться. Да и есть ли они, те заслуги, которые надо или не надо признавать?

Деревья становились все реже: Альбус понимал, что выход из Запретного леса уже недалеко. Где-то невдалеке слышались голоса и мелькали огни. Альбус понимал, что приближается к опушке леса.

— Ну вот, мы, кажется, подходим к месту… — спокойно сказал кентавр. — Удачи тебе, молодой Лорд Эйспер, — пристально посмотрел он на Ала.

— Спасибо…. — пробормотал Альбус и тотчас вздрогнул. Кентавр как-то догадался, что Эйспер — его второе имя, а не просто взятое из книг.

Трава казалась высокой, но Альбус осторожно стал пробираться сквозь заросли. Где-то перед ним все ближе мерцал огонёк. Все ещё опасаясь чего-то, Ал размышлял над тем, зажечь ли свет на конце своей палочки, но затем решился. «Lumos», — прошептал он, озаряя красным огоньком пространство вокруг себя.

Огонёк замерцал в ответ. Ал тоже послал мерцающий сигнал. И тотчас вздрогнул. Его плечо сжала холодная когтистая рука. Без сомнения это был дементор.

— Expecto Patronum! — мгновенно сориентировался Альбус, вспомнив девушку на картине в особняке Блэков. Это было первое, что пришло ему в голову, но оказалось действенным: призрачная змея буквально отбросила чудовище от куста.

В этот же момент на дементора помчался призрачный леопард. Что же, хороший знак, выход был уже близко. Только у кого он видел этого леопарда? Ответ представился всего лишь спустя несколько метров вперёд.

У входа в лес стояла Айрис с фонарем в руке. Лицо, казалось, ничего не выражало, но жёсткая поза и взволнованные голубые глаза быстро дали понять, что она потрясена.

— Хорошо, Поттер, что вы самостоятельно нашли дорогу. Я в вас не сомневалась.

Альбус поднял глаза. Кажется, Айрис утратила обычную словоохотливость.

— Не удивляйтесь, Поттер, — кивнула Вэнс. — Сегодня не до запретов.

— Не совсем сам, мэм, — Альбус решил сыграть на опережение, догадываясь, что преподаватели все равно рано или поздно узнают об этом. — Мне помог найти дорогу кентавр.

— Хорошо, — спокойно ответила декан Гриффиндора. — Они не приносят вреда человеку, если их не раздражать. И достаточно мудрые.

— А куда мы идём? — спросил с интересом Ал, глядя, что профессор Вэнс ведёт его между деревьев.

— Пока на поляну, Поттер. Там собирают потерявшихся учеников, — ответила декан Гриффиндора.

— И много их?

— Вас, — ответила с неудовольствием Вэнс. — Не их, а вас. Мне трудно понять, как вы, Поттер, попали в этот переплёт.

Конечно, проще говоря, профессор хотела знать детали. Хорошо бы сказать правду, но так, чтобы это не выглядело как оправдание.

— Я был с отцом, — спокойно ответил Ал. — Он велел мне быть рядом с ним. Потом мы разминулись, — в ночном Свете заросли осоки казалась сказочным болотом.

Альбус задумался. Сказать ли, что он видел в лабиринте обездвиженного Джеймса или лучше не стоит это делать? Конечно, лучше было сразу лишить Вэнс важного козыря, но с другой стороны она могла и прицепиться, что он там делал. Лучше было приберечь этот козырь на потом, а пока осторожно прощупать ее.

— Мы пошли за отцом, но разделились в лабиринте, — пожал плечами Ал.

— Пожалуй, надо было быть осторожнее. Но в случае общей паники это неудивительно, — неожиданно спокойно сказала Вэнс. — А вы были в лабиринте? — прищурилась он.

«Хочет прочитать мои мысли?» — ехидно подумал Ал, ставя ментальный барьер.

— Мы зашли туда все вместе, — спокойно ответил Альбус. Сейчас он намерено вспомнил некоторые картины.

Альбус едва не скрыл улыбки. Около опушки леса виднелся жалкий остов обгоревший хижины Хагрида. То ли в неё попало один из шаров Штирнера, то ли просто она вспыхнула в общей суматохе.

— Вам не стоило сюда лезть, Поттер, — спокойно сказала Вэнс. — Это….

Она не договорила. Со стороны леса надвигалось синее светящееся облако. Оно напоминало тучи, но на самом деле было просто каким-то очень мощным заклинанием. Мгновение спустя, облако достигло и их самих.

Вэнс достала палочку и выкрикнула контрпроклятие, но оно только удвоилось о волну и тотчас растворилось в ней. Ал последовал ее примеру, но волна преодолела и его заклинание. Их словно поглодал синий туман. Ал почувствовал, что больше всего на свете сейчас хочет спать. Он устал, в самом деле устал, да и туман оказался не такой уж страшный. Быстро наколдовав подушку, он упал на нее, думая о Том, что облако лучше переждать лёжа…. Да, без сомнения лёжа…

* * *

Альбус открыл глаза и тотчас зажмурился. Снег. Мокрый снег. Беспорядочное кружение снежных хлопьев, словно пелена, мешало ему рассмотреть место, где он оказался. Ал вытянул руку и надел очки. Хвала Мерлину, они на месте. Осмотревшись, Альбус понял, что это парк, переходящий в старое заброшенное кладбище. Да… без сомнения…. Они гуляли здесь с отцом, когда во сне или наяву. Альбус и сам не помнил, было ли это в его жизни или только приснилось. Однажды они шли в мокрую метель. И зачем-то, пройдя мимо деревьев, зашли на кладбище.

Так и есть. Альбус увидел две фигуры в плащах. Высокая фигура шла в фиолетовом плаще, маленькая в чёрном.: Без сомнения, это были…. Ребёнок оглянулся. Да, это был он сам только пяти или шести лет. Ал изумился. Если это он, то тогда…. «Если человек встретит своего двойника, в мире случится катаклизм», — вспомнил он какую-то заповедь. Но катаклизма не начиналось. Он смотрел на себя с отцом, словно со стороны. Удивительно, но они его не видели.

Осторожно Ал пошёл за ними. Снег ложился на хвою тяжёлым пледом, хотя вода капала с веток. Ал шел ха отцом, понимая, что они почему-то его не видят. Наверное, он по какой-то причине был для них фантомом. Отец что-то говорил его маленькой копии, но Ал не понимал его слов.

Наконец, Ал заметил, как его маленькая копия отошла к небольшой заметённой могиле. Ребёнок стоял и с испугом смотрел на неё. Ал совсем забыл, о чем он думал в тот момент, но сейчас вспомнил. Да, он подумал о том, как ужасна смерть. Он подумал о том, как это так — лежать целую вечность в яме, не шелохнувшись, не думая ни о чем и даже не засыпая и не видя сны. От этого всего он сам ощутил озноб и холод.

Только сейчас Ал увидел, что над ребенком нависла какая-то тень. Отец не видел ее — он курил в отдалении. Его маленькая копия тоже не видела ее, но чувствовала озноб все сильнее. В призрачном очертании тени Ал вдруг уловил нечто очень знакомое ему с детства. Это был дух. Его Дух.

Мальчик не кричал от страха: он просто чувствовал все более сильный озноб и страх. Тень постепенно обволакивала его, закрытая от ничего не подозревавшего отца. Альбусу показалось, будто Дух хочет целиком закрыть собой ребёнка. И тотчас ощутил сильную головную боль. Ему показалось, будто всего голове поселился кто-то новый, иной, и этот иной хочет целиком завладеть им.

Озноб усиливался. Тень обволакивала ребёнка все сильнее. Альбус с силой массировал лоб, пытаясь хоть как-то вырваться из этой ловушки боли и озноба. Возможно, он оправится. Сумеет побороть холод. Но тогда он станет каким-то другим Альбусом. Метель усиливалась, превращаясь в ледяной дождь. Только сейчас Ал почувствовал ужас от того, что он был одет по-летнему. Он непременно заболеет. Он обречён заболеть.

Свет вокруг сужался и сужался, словно маленький экран. Поёжившись, Альбус смотрел на него. Белое пятно становилось все уже и уже, пока, наконец, не вспыхнуло, подобно былому пламени. Ал вскрикнул.

— Альбус…. — раздался знакомый голос.

— А? — Парень вздрогнул. Перед ним возникла тень профессора Лонгботтома.

— Не волнуйтесь, мистер Поттер. Хвала Мерлину, вы в порядке… — кивнул он.

— А что это за облако? — с интересом спросил Ал и тут же заметил подходившую к ним Гермиону. На ее коричневых сапогах были видны следы листьев, что само по себе создавало какое-то забавное впечатление.

— Облако усыпления. Невероятно мощное, — бросила она Альбусу. Он понимал, что министр чем-то озабочена.

— Но это не походе на заклятие усыпления… — удивился Альбус.

— Да, это мощное облако. — вздохнула Гермиона. — Не «Sopporo»: а мощнейшая концентрация сонной энергии.

— Какова же сила мага, выпускающего подобную энергию? — От волнения Ал забыл, что все еще сидел на земле: ему казалось. что он решает интересную задачу.

— Это походе на печку, генерирующую облака тепла, — кивнула Гермиона. — Не удивлюсь, если это даже не человек, а некое приспособление — неуверенно поводила она рукой.

— Другие… Уснули под его воздействием? — заинтересовался Ал.

— Вероятно, — ответила Гермиона.

Летнее темное небо казалось синеватым: солнце недалеко ушло за горизонт.

— Но… Как они установили здесь подобный генератор7 — изумился Ал

— Через брешь в защите. — ответил профессор Лонгботоом. Лэрд или Эмма сделали ее в защите, ну и сюда… Хлынули люди Штирнера.

— Лэрд все же погиб? — спросила быстро Гермиона.

— Да… — бросила подбежавшая женшина. — Ал вспомнил, что это была Элиза из министерства, судившая матч.

— У нас… Кажется, у нас тоже есть потери, — Альбус ещё не слышал от Авериной такого отчаянного голоса. — Кажется, профессор Мангейм… В общем, профессор Мангейм погиб.

— А Штирнер? — Гермиона быстро подошла к телу погибшего и осмотрела его, не выпуская из рук палочку.

— Что Штирнер? — Спросила директор Дурмстранга.

— Я имела ввиду, где он? — пожала плечами министр.

Уже светлело, как и положено в конце июня, но в воздухе стоял сырой предрассветный запах прелой травы. Альбус ловил ароматы сырости, старясь не закашлять. Если Штирнер и его люди были в лесу, но нужно было бы не терять времени и нести тело в замок. Однако его тетя, похоже, что-то ожидала. В тот же миг раздвинулись еловые ветки и из порослей показал стройный человек с усами. Серо-голубые глаза как обычно улыбались с легкой иронией.

— Профессор… Профессор Брэди? — изумилась Макгонагалл.

— Все в порядке… — грек был спокоен, но Альбусу показалось, что в его голубях глазах мелькнула легкая улыбка…. — Я прогнал Штирнера.

— Вы… но как… вы… — бормотала Макгонагалл.

— Ну а вы кого ждали? — насмешливо переспросил он.

— Но как же Штирнер? — осторожно спросила Аверина.

— Не волнуйтесь, я прогнал Штирнера, — мягко сказал он.

— А Мангейм? — спросила Аверина.

— К сожалению, погиб или очень серьезно контужен, — вздохнул Брэдли.

— Мне кажется, мистеру Поттеру нужна помощь? — Ал не заметил, как подбежала школьная медсестра мадам Виола.

— Безусловно, — кивнула Гермиона. — Его сильно задело сегодня.

— Но я… — Ал посмотрел на быстро светлеющее небо. — Мне хорошо.

— Даже не думайте, — бросила медсестра. ~ Просто сейчас несут пострадавших сильнее. Но потом осмотрим и вас.

Ал тяжело вздохнул. Он почему-то не хотел, чтобы мадам Виола осматривала его, но, похожее, его никто не хотел слушать. Вдали на быстро светлеющем небе были уже видны башни Хогвартса.

Парень снова почувствовал приступ сонливости, но уже другой, приятной и обволакивающей. Остатками сознания он подумал о том, что Мангейм мёртв, и это не укладывалось в его голове. Возможно, здесь была какая-то ошибка…. Так или иначе, но утром станет известно лучше. Хорошо, что хотя бы не было Вэнс с ее вечными расспросами, что да зачем. Пожалуй, это было к лучшему. Ал захотел снова посмотреть на хогвартские башни, но тотчас слабо улыбнулся и снова заснул.

* * *

Весь следующий день Хогвартс приходил в себя после ночных событий. Альбус очнулся в лазарете после полудня, и ближе к вечеру был выписан мадам Виолой. В гостиной Слизерина осторожно шептались о произошедшем, хотя точную картину составить никто не мог. Одни говорили, что напали люди Штирнера: другие, что было просто нападение темных магов на школу; третьи — дементоров. Альбус понял, что знает больше их всех, но предпочитал не выдавать себя. По традиции он больше слушал, чем говорил.

Выходя из лазарета, Альбус заметил, что Крис пришёл проведать Хелену. В гостиной также не было Кэт: Ал подозревал, что она пошла проведать Золотова. «Любовь», — подумал Альбус со смесью меланхолии и ехидства. И тотчас оборвал себя: давно ли он сам воображал Кэт, летящую на пегасе? Впрочем, наверное давно. Ал брезгливо поморщился: пожалуй, не стоило бы Лорду Эйсперу отвлекаться на такие мелочи.

— Уверена, что немцам не дадут первое место, — раздался тонкий голос Лоры Яксли.

— Или немцы с кем-нибудь его разделят, — шелестел в ответ Энтони. — Своей силы для отпора у них нет, и все это видели. Им теперь остаётся искать какое-то время. «А мы не распространяем ответственность на студентов». «Мы демократичные».

— К тому же Туле. Разве наши признают победу Туле? — вздохнула Лора.

— Первый вопрос — «А «наши» это кто?» — неуверенно махнул кистью руки Энтони. — Все иностранцы видели, что быстро «наших» разнесли. И полетели «наши», как осиновые ветки. А если и помогать не станут…

— Хуже, если наши не боятся, — слизеринец сокрушенно вскинул взгляд на потолок.

Альбус проводил их глазами, а затем осторожно пошёл в Большой зал. Сейчас он думал о том, волнуются ом учителя относительно его воспоминаний о диалоге со Штирнером. Применят ли они к нему заклинание забвения? Или уже применили, но оно почему-то не сработало? Ал задумался над тем, хватит ли его внутренних сил для того, чтобы противостоять этому заклинанию. Сейчас он не был уверен, что сможет его блокировать, да ещё и незаметно для учителей. «Не бойся, Эйспер», — неожиданно холодно сказал он самому себе. Если бы только у него было подобие Омута памяти.

Определить победителя по эмблеме не представилось возможным: зал был украшен знамёнами для каждой школы. Даже немецкая, гора в синем полярном сиянии, что интересно, сохранилась. «Решили показать, что настроены демократично?» — подумал равнодушно Альбус. Однако стена за учительским столом, однако, была задрапирована черным.

Вероятно это всё-таки дань нынешней битве. «Значит, Мангейм или кто-то другой правда погиб», — подумал он.

Все преподаватели уже заняли свои места. По левую и правую руку директора Макгонагалл расположились Гермиона и Брэдли. Огромная мадам Максим, Арсеньева и Элина Элтон заняли место ближе к краю. Кресло Магнейма пустовало.

— Спокойнее! — поднялась Гермиона. — Я сразу должна сказать, что нынешний турнир по уже заведённой плохой традиции закончился трагически. Как вы знаете, позавчера вечером на школу напали темные маги, профессор Мангейм, заместитель директора академии Туле, погиб в неравной схватке. В том числе за нас.

Вдоль стен зала тотчас появились траурные флаги Туле.

— Мы скорбим по профессору Маннгейму: отважному человеку и учителю. Он погиб на боевом посту, как и положено, — сказала с нотой печали Гермиона. — Предлагаю, почтить память профессора Маннгейма минутой молчания.

— Тело будет кремировано, и урну с прахом мы передадим в Туле, — сказала печально Гермиона.

— Сожгут то есть? — прошептал Эрик.

— Даже больше, — тихо пояснил Ал. — Если сожгут, то пепел. А пепел еще и особым способом переработают.

— Это как так?

— Из пепла что-то там удаляют, что он белым становится… — не совсем уверенно пояснил другу Ал.

— А зачем? — Эрик, кажется, тоже не до конца понимал суть происходящего, но старался разобраться в теме налету.

— Однако мы должны учитывать и результаты последнего половинчатого тура, — сказала Гермиона.

— Мисс Элтон, — обратилась она, — Огласите нам результаты! — голос Гермионы звучал бойко, словно ей снова было семнадцать лет.

— На последнем месте чемпион Хогвартса Лоркан Скамандер, — сказала она с легкой грустью.

По залу пронёсся недовольный гул.

— Ууу, позор… — протянула Лора Яксли.

— Пожалели, — ехидно добавила её подруга Джулия.

— На трётеи месте чемпион Шармбатона…. Но в свете последних событий мы не учитываем Шармбатон…

— Протестую! — раздался громкий голос мадам Максим.

Элиза с мольбой посмотрела на министра.

— Однако… — вмешалась Гермиона. — Ваша чемпионка оказалась самозванкой, не имевшей отношение к Шармбатону. Я не хотела говорить об этом, но….

— Чемпионы подписывают неразрывный контакт с Кубком! — стукнула кулаком мадам Максим. — Фройлян Вольф подписала контракт с Кубком выступать за нас. Принесённые ей баллы — наши баллы!

— Она не ученица вашей школы, — пожала плечами Гермиона.

— Но Кубок признал ее право выступать от имени нашей школы, — подчеркнула мадам Максим.

— Под заклинанием конфундус, — отрезала Гермиона.

— Какая разница? Значит, такова у вас защита, — не менее жестко ответила великанша.

— В самом деле…. Куда же мы денем баллов Шармьтона? — удивилась Макгонагалл.

— Как ни горько, но придётся распределить их между другими факультетами… — вздохнула Элиза Элтон.

Мадам Максим встала и резко отодвинула поправила мантию.

— Неслыханная наглость и грабеж! — воскликнула она. — Неслыханно!

Гермиона посмотрела на профессора Брэдли.

— Я предлагаю решить вопрос миром, — словно улыбнулся он в усы. — Разжечь Кубок снова.

— Это невозможно, — вздохнула Элиза. — Кубок потух до следующего состязания.

— Мы может попробовать это сделать с помощью науки, — ответил Брэдли.

— Но тогда нам придётся в сентябре начинает новый турнир, — вздохнула Гермиона.

— А как быть с баллами Шармбатона? — заволновалась Макгонагалл. — Мы не сможем анулировать их, ибо Кубок не позволит нам это сделать.

— Думаю, мы можем разделить их между другими колледжами, — невозмутимо ответила Элиза.

На этот раз мадам Максим уже презрительно фыркнула.

— В таком случае, моя школа может просто навсегда разорвать магический контракт с Кубком, — презрительно сказала она. — И аннулировать результаты всех предшествующих турниров.

— Но… Это уничтожит все международное магическое сотрудничество. — удивилась Макгонагалл.

— Прекрасно. Зачем нам нужно такое сотрудничество? — фыркнула великанша.

— Однако… ущерб может быть непоправимым…. Вам есть над чем подумать….- пробормотала Макгонагалл.

— Вам тоже! — спокойно ответила мадам Максим.

— Как бы вы поступили, профессор? — повернулась Гермиона к Брэдли.

— Я аннулировал бы результаты турнира, — пожал тот плечами.

Альбус задумчиво посмотрел на учительский стол. Ему казалось, что он Хорошо знает, а чем здесь дело. По справедливости победила, конечно, Хелена и ей должны дать Кубок. Но Эрик прав: они не хотят отдавать Туле первое место. «Должно быть, за счёт дополнительных баллов хотели натянуть результат Золотову», — мелькнула у него циничная мысль. Но декан Шармбатона, похоже, сорвала им этот замысел. Факел у стены тускло вспыхнул, озарив отблесками пламени базальтовую стену.

— Я согласна отменить результаты, — кивнула директор Шармбатона. — это выгодное предложение.

Макгонагалл и Гермиона переглянулись.

— А что делать, если мы отменим результат? — спросила Элиза. — Такого прецедента, кажется, у нас ещё не было?

— Тогда мы будем обязаны в сентябре новый турнир, — ответил Брэдли.

— Я отказываюсь от участия в нем. — холодно отозвалась Аверина. — Я не хочу новой разводки!

— Ого… — прошептал изумлённый Эрик.

— Как вы сказали? — Макгонагалл впервые недовольнее посмотрела на подругу.

— Так и сказала. Разводка. Мы честно сражались. Вы бросили нашего ученика, сказав, что он зря работал, — холодно фыркнула она. — Нового ученика на такую разводку я вам уже не дам.

Они не договорили. За учительским столом появилась большое зеркало. На мгновение оно словно застыло. Затем из-за стола поднялась притихшая Хелена, достала палочку и что-то прошептали. Зеркало стало превращается в туман, из которого вышел высокий полный человек в костюме и в очках. Он был очень коротко острижен, но Ао догадался, что у него залысина.

— Добрый день, профессор Кранц, — с уважением сказала Гермиона. — Если я не ошибаюсь, вы исполняете обязанности директора?

— Совершено верно, — ответил он. — И я должен забрать урну с прахом профессора Мангейма.

На мгновение Альбусу показалась его внешность немного комичной. Очки и живот правда смотрелись немного забавно. Однако, столкнувшись с мощью немецких магов, он срезу подумал о том, что доктор Кранц скорее всего весьма опасен.

— Займите Ваше место, профессор, — кивнула Гермиона.

Человек в костюме быстро подошёл к столу и, посмотрев на стул, быстро увеличил его.

— Доктор, мы решаем не простой вопрос, — вздохнула Элиза. — Вы бы согласились аннулировать результат турнира?

С минуту гости не понимающем смотроиеа нее. Затем его чёрные брови поползли вверх.

— А на каком основании? — вдруг спросил он.

— Это связано с вашей школой, — вздохнула Макгонагалл. — Ваша ученица выступала под именем…

— Если Щармбатон не может контролировать своих учеников — это его проблемы, — фыркнул немец.

— Что, простите? — мадам Максим с презрением посмотрела на нового директора Туле.

Кранц иронично поднос брови.

— Вы не отличаете своих учеников от чужих? — удивился он.

— По вине вашей Эммы мы заняли третье место, — фыркнула великанша.

— Лучше бы поблагодарили ее за это, — хмыкнул немец.

— Так вы не согласны на перенос? — вздохнула Элиза.

— А на каком основании? — ответил Коанц. — Фройлян Ляйпенгоф продемонстрировала лучший результат. Так в какой радости мы должны его отменить?

— Из-за выступления одной ученицы за школу другой! — отрезала мадам Максим.

— Это ваши проблемы, — ответила Аверина. — Наш немецкий коллега прав.

— А вы не заметили отсутствие фройлян Вольф на занятиях? — редко спросила Макгонагалл.

— Она закончила Туле 30 мая прошлого года, — развёл руками Кранц.

— Как же Кубок принял фройлчн Вольф за мадемуазель Рене? — спросила Макгонагалл.

— Это к вам вопрос, мисс Макгонагалл, — ответил немец. — То ваш Кубок Поттера выбирает, то учеников путает…

— Я предлагаю необычное решение, — вдруг сказала Гермиона Уизли. — Мы можем разделить первое место между чемпионами Дурмстранга и Туле!

— Разве это возможно? — спросила Аверина.

— Отчего же нет? — удивилась министр. — На прошлом турнире первое место раздели чемпионы Хогвартса. Вы поделите первое место, только и всего. Профессор Кранц?

С минуту немец помассировал лоб, явно что-то прикидывая и вдруг сказал:

— Да… Да…

«Видимо, понял, что больше с них пока не выжать», — подумал ехидно Ал с какой-то ноткой сожаления.

— Мадам Максим? Вы переходите тогда на второе место, — улыбнулась Гермиона.

— Да. Хорошо… — неожиданно ответила она.

— Мы согласны, — отозвалась грустно Макгонагалл.

— Третье место не четвертое, — ехидно заметила мадам Максим. Альбус подумал, что их хорошим отношениям приходит конец.

— Мадам Аверина?

— Не уверена, что это верное решение… А как быть с Кубком?

— Какая ему разница, возьмет его один человек или двое?

— Пожалуй, верно… Я не согласна, но в сложившихся условиях это лучший компромисс.

— Что же, если все согласны… — в голосе Элтон звучала дрожь… — думаю, мы можем пригласить чемпионов поднять кубок. Мистер Золотов и мисс Ляйпенгоф — просим!

Альбус рассеянно смотрел, как вдоль стен появились флаги Дурмстарнга и Туле, как сияющие Хелена и Золотов вышли к учительскому столу. Счастливая Кэт радостно хлопала («победе своего любовника», — ехидно подумал Ал). На мгновение он даже задумался над тем, натянет ли Золотов по праву победителя Кэт как свой трофей. Впрочем, какая разница? Он вспомнил, что палочка Скамандеоа была у него, а, значит, ее можно будет использовать для тёмных опытов.

— Слушай… может сразу ко мне? — шепнул Эрик.

Алтбус поискал глазами отца, но не смог обнаружить его нигде. Что же, возможно это и к лучшему. Не надо слов, не надо объяснений, а просто пошлёт ему сову. Едва ли после этого года отец будет настаивать на его визите домой. Или все. Же будет? Мерлин их там разберёт.

— А Давай…. Пошлю письмо сегодня… — Ал вдруг почувствовал себя ужасно сильным и взрослым.

— Как думаешь, завтра нас отправят?

— А Мерлин знает…. После того что было, они, наверное, хотят нас услать побыстрее.

— А что было? — прошептал Эрик.

— Потом, — тихо ответил Ал.

Ал рассеянно смотрел, как Золотов и Хелена вместе подняли кубок.

Затем перевели взгляд на Кэт. Сейчас он не чувствовал ничего, кроме странной усталости, смешанной с ощущением меланхоличной горечи.

Альбус снова посмотрел на Кэт. Сейчас он поймал себя на мысли, что видит ее в первый раз. Влечение к ней прошло, и осталось только подобие усталого равнодушия. Обычная смазливая белокурая девка, все время корчившая из себя маленькую девочку. Пустая и недалёкая, обожающая сильных самцов. «Интересно, трахнет ли ее Золотов в часть победы?» — подумал Ал с оттенком снисходительного любопытства. Пожалуй, что и трахнет: не даром же он инвестировал в Забини столико усилий. Впрочем, какое это имело значение? «Забини получит то, что хочет». В конце концов, каждый получит то, что он захочет. И, пожалуй, чего он достоин.

Горечь, впрочем, казалась мимолетной. Вот прошёл год, и ему даже было куда поехать. Он вдруг с замиранием сердца подумал о том, что в прошлом году убил двух маглов. Сейчас ему казалось, что это было то ли во мне, то ли в прошлой жизни. Впрочем, какая разница? Наверное, он и так знал слишком много о произошедшем на турнире, о магии и о мире. Гораздо больше, чем мог знать каждый, сидящий с ним за одним столом.