Хоук и прочие неприятности (джен)

— Алиена! Творцы мне послали тебя! — на меня налетела Арианни, стоило только ступить на причал Киркволла.

На этот раз в город я приехала на большом корабле: колесо года потихоньку поворачивалось к зиме, так что «Ястреба» пришлось оставить в доках Амарантайна. Не сказать, что меня это сильно порадовало, но к зимней навигации я была не готова.

Последние месяцы выдались слишком насыщенными на события: сначала поездка в Антиву, потом возвращение, которые внезапно растянулись почти на месяц, поездка в Круг, разговор с Фергюсом. Я никак не могла добраться до Киркволла, хотя меня беспокоила и книга о демонах, которую я так и не передала брату Кероуэну, и та женщина, Алесса, которую наметил для себя Мясник.

Пару дней назад я, наконец, избавилась от всех обязательств в Ферелдене: из Круга в очередной раз меня выставили, нанятые Айданом учителя разбежались, сочтя, что необходимый минимум информации я все же усвоила, — и на меня свалилось непривычное чувство свободы. Брат этим фактом был не слишком доволен, отпускать меня в Киркволл он тоже явно не хотел, но спорить все же не стал.

Китти моего энтузиазма не разделяла и снова пыталась меня увезти куда-нибудь еще — похоже, даже обещанию не связываться с другими демонами она до конца не верила, — но на этот раз я на провокации не поддалась. Пришлось демонессе смириться, хотя дулась она на меня всю дорогу.

Арианни в этот настрой вписывалась постольку-поскольку, но я все же вежливо улыбнулась и поздоровалась:

— Здравствуйте, Арианни. У вас все хорошо? Как Фейнриэль?

С матерью сновидца я была знакома, но не слишком близко: эльфийка на Расколотой горе появлялась нечасто, я и того реже, так что мы почти не пересекались. И теперь ее энтузиазму я удивлялась: ей-то я зачем понадобилась?

— С Фейнриэлем беда, — прошептала женщина, наклонившись ко мне так близко, словно хотела обнять. В глазах ее поселилась боль, разбавляющая старый страх, и мне подумалось, что тяжело быть матерью полукровки. Возможно, даже тяжелее, чем полукровкой.

Между нами вклинилась Китти и возмущенно зашипела. Почему-то после знакомства с тем сумасшедшим-извращенцем и пиратами ее ужасно злили посторонние люди, подходящие ко мне слишком близко. Кажется, демонесса ревновала и старательно гоняла от меня всех, делая исключение только для близких друзей. Ее друзей, в число которых Фергюс, к примеру, не входил, так что мы с ней даже пару раз спорили на эту тему.

— Что с ним? — я невольно отступила на шаг, мысленно велев демонессе угомониться. Та шипеть прекратила, но так и осталась стоять между нами, недружелюбно разглядывая эльфийку.

— Он уснул, — Арианни тоже отступила и обхватила себя руками за плечи. — И не просыпается уже несколько дней. Маретари говорит, что это демоны… и что его можно спасти, но нужен тот, кому мой мальчик доверяет. Я просила мессира Хоука, но ведь тебя Фейнриэль знает еще лучше. Помоги ему, прошу!

— Если смогу, — неуверенно согласилась я. И уточнила: — Неужели Хоук отказался?

— Он согласился, уже отправился в стоянку клана. Но…

— Шшш, — перебила я и взяла эльфийку за руку. Ей сейчас явно требовалась помощь не меньше, чем ее сыну. — Фейнриэль очень сильный. Он справится, а мы ему поможем. Верьте в своего сына.

Арианни кивнула, но боль и страх так никуда и не ушли. Повинуясь какому-то наитию, я обняла женщину, и, почувствовав, как напряжена ее спина, пообещала:

— Мы обязательно поможем.

Арианни снова кивнула, но так и не расслабилась, слишком сильной была тревога. Я вздохнула: успокоить женщину мне было пока нечем, единственное, что я могла сделать — это поторопиться. Отпустив эльфийку, я глянула на Китти, и она поняла меня с одного взгляда. Мысленно проворчала:

«Иди, но не вздумай вляпаться в неприятности. Я подожду в городе. Заберу вещи с корабля и поищу кого-нибудь из наших».

Умилившись этому «наших», я кивнула и заторопилась к ближайшей подворотне. Сердце кольнула тонкая иголочка боли: когда-то в похожую щель меня затащил Томми-Полкармана, чтобы предупредить насчет банд Нижнего города. Но эта боль была уже привычной и слабой: за последние недели о мальчишках, погибших по вине Адрианы, я почти не вспоминала.

С высоты птичьего полета Киркволл выглядел еще летним и очень свежим. Деревья в городе все еще стояли зелеными, только кое-где подернулись позолотой осени, по улицам сновали по своим делам люди, чеканя шаг, проходила стража. В Нижнем городе привычно раскачивался тряпичный повешенный на самом популярном заведении этой части города, а неподалеку в эльфинаже зеленел венадаль, скрывая основную площадь квартала своими ветками.

А вот за пределами города погода уже брала свое: склоны Расколотой горы пылали всеми оттенками пламени — мне казалось это бесконечно прекрасным и в то же время тревожным, словно дурное предсказание, увиденное во сне.

Разыскать стоянку клана Сабре удалось легко, мне не раз приходилось прилетать сюда раньше. Уже заходя на посадку, я увидела Хоука и, как ни странно, Андерса. Они неторопливо шли по тропинке и о чем-то негромко беседовали. Прерывать их не хотелось, так что я просто уселась на ветку дерева, растущего возле тропинки — так, чтобы они меня точно заметили. Когда это произошло, оба замолчали, но ненадолго. Хоук насмешливо уточнил:

— Я не путаю, это ведь сам Белый Страж нас посетил?

— Не путаешь, — согласился Андерс. — И смотри, даже не боится, что я ее спутаю заклинанием.

Мне такая мысль в голову не приходила, поэтому я и решила дождаться друзей в птичьем облике. Но теперь посмотрела на мага очень недовольно и выразительно щелкнула клювом. Он усмехнулся и, подойдя ближе, подставил руку, чтобы я могла перебраться. Задумчиво осмотрев потенциальный насест, я все же сделала выбор в пользу человеческого тела.

— Думала прокатиться с комфортом, — поделилась я, — но что-то уже расхотела. Ходят тут всякие… с заклинаниями.

Андерс усмехнулся и щелкнул меня по носу. Спросил с едва заметной ревностью:

— Ты как, мелкое чудовище? Повидала своего эльфа?

— Не спрашивай, — проворчала я. — Кого я только не повидала за это время, кроме эльфа. И как жалела, что отправилась на яхте!

— Расскажешь? — предложил Хоук. Я махнула рукой:

— Потом как-нибудь. Лучше скажите, что тут у вас? Поймали Мясника?

— Нет, — проворчал Андерс. Хоук его недовольно поддержал:

— Сняли даже наблюдение с Алессы, слишком долго он себя не проявляет. Авелин сочла, что он угомонился или уехал из города.

Я слегка растерялась от такого предположения. Осторожно спросила:

— Не хочу обидеть Авелин, но это не слишком… как бы это выразиться… оптимистично?

— Наплевательски, — поправил меня маг. Я неуверенно кивнула. Хоук вздохнул:

— Отчасти я могу ее понять. Киркволл не самый спокойный город, здесь каждый день что-то происходит. Стражников под ее началом не так много, и слежка за Алессой забирала еще одного-двух подчиненных.

— Но это ведь временно, — неуверенно возразила я.

— Это «временно» тянется уже четвертый месяц, — буркнул мужчина. — К тому же, пока караулили Алессу, пропала еще одна женщина, на этот раз из Верхнего города.

— А тот орлесианец? Гаскар? — Хоук на это только пренебрежительно махнул рукой, и я поняла, что толку с малефикара не было. Поэтому вздохнула и перевела тему:

— А что еще новенького?

Мужчины переглянулись, словно мысленно совещались, кто будет выкладывать новости, и я насторожилась. Однозначно хорошими новостями этот год меня не баловал, да и в лицах друзей было что-то такое, что заранее обрадоваться не давало. Наконец Хоук поделился:

— Бартранд нашелся.

— О, — только и смогла ответить я. Всего-то три года прошло с тех пор, как этот мерзавец бросил нас на Глубинных тропах… надо сказать, это довольно большой срок, учитывая, что Варрик пытался найти брата. После его пропажи младшему Тетрасу пришлось возглавить Дом и войти в Торговую гильдию; у него были неплохие возможности и до этого, теперь же они и вовсе вызывали восхищение, но найти брата не помогли. Наконец я сформулировала уточняющий вопрос: — Далеко?

— В Киркволле, — криво улыбнулся Хоук. Андерс продолжил за него:

— И в таком состоянии, что врагу не пожелаешь.

— Варрик его все-таки убил? — осторожно уточнила я. И только потом обратила внимание, что мы почти дошли до стоянки клана Сабре, даже пост охотников, оберегающих путь к аравелям, прошли. И они почему-то нас не остановили. Вернее, я их даже не видела. — А где патруль?

Хоук оглянулся, потом махнул рукой:

— Сидят где-нибудь. Нам тут недавно пришлось немного помочь, так что нас теперь ненавидят чуть-чуть поменьше. А Бартранда оставили в живых. Варрик надеется, что его можно вылечить.

— Ты была права, — нехотя добавил Андерс, видимо, заметив вопрос в моих глазах. — С красным лириумом что-то не то. Из-за него у Бартранда поехала крыша, причем так… в общем, хорошо, что тебя с нами не было.

— Обычно я рада быть правой, — пробормотала я. — Но почему-то не в этот раз.

Хоук хотел что-то еще добавить, но мы как раз дошли до первого из аравелей, ярко пламенеющего на фоне серых скал, и разговор невольно пришлось свернуть. Здесь, на территории лагеря, долийцы уже точно были и смотрели не слишком дружелюбно. Кажется, Хоук правильно выбрал определение — «ненавидят чуть-чуть поменьше». Тихонько пробормотала:

— Веланна и то дружелюбнее.

— По-моему, они друг друга стоят, — так же тихо фыркнул Андерс.

Я не стала рассказывать, что эльфийка изменилась, хоть и не слишком сильно: теперь ее презрение к окружающим было больше данью привычке, чем реальным чувством. По крайней мере, помогала эльфийка людям без особых проблем. Кривилась, конечно, но все-таки высокомерия в ней поубавилось.

Маретари нашлась в своем аравеле, она даже не вышла нас встретить. Причина, правда, для этого была довольно весомой: на низеньком топчане спал Фейнриэль. В этом году я его еще не видела, было как-то не до того, и теперь разглядывала с любопытством — и обычным взглядом, и правильным.

Фейнриэль, как и я, вырос, теперь язык не поворачивался назвать его мальчишкой, скорее, юношей. Сейчас узкое лицо было бледным, светлые волосы растрепались, а его чудесная, невозможная сила расплескалась еще шире, но при этом слегка поблекла.

Хранительница услышала наше приближение и, не поворачиваясь, узнала:

— Благодарю тебя за то, что нашел время, Хоук. Мальчику нужна помощь.

— Да, Арианни рассказала, хотя и без особых подробностей, — согласился Хоук. — Он одержимый?

— Пока нет, — пожилая эльфийка все же поднялась со своего места и повернулась к нам. — Но демоны одолевают его. Здравствуй, da`len. Рада, что и ты здесь. Возможно, так у Фейнриэля будет больше шансов.

— Речь уже идет о шансах? — Андерс нахмурился и посмотрел на спящего. — Как давно это с ним?

— Сон? Несколько дней, — Маретари тоже глянула на подопечного. — Вы готовы? Я смогу погрузить вас в Тень, но что там — я не знаю. Вам придется справиться самим.

— Я не маг, — напомнил Хоук. Эльфийка покачала головой:

— Это не важно. У долийцев есть ритуал, позволяющий проникнуть в Тень даже не-магам.

— Магия крови? — с подозрением уточнил Андерс. Маретари вновь покачала головой и грустно улыбнулась:

— Если бы долийцы так легко использовали магию крови, мне ни к чему было бы расставаться с Мерриль. Если вы согласны помочь Фейнриэлю, следует поторопиться. Сейчас он в ловушке демонов, и я не знаю, как долго ему удастся сопротивляться им.

— Готовы, — ответил за всех Хоук. Маретари указала нам в угол ее шатра — там не было даже топчанов, но было расстелено несколько одеял, так что лечь рядом могло бы человек пять. Спасителей полуэльфа тут явно ждали, вот только с количеством промахнулись. Сама эльфийка отошла к невысокому столику, на котором своего часа ждал небольшой котелок. Наполнив три чашки, она подала свое варево нам и велела:

— Ложитесь. Зелье поможет вам очистить разум, а заклинание отправит в Тень. Хоук! — мужчина посмотрел на эльфийку, прекратив задумчиво обнюхивать зелье. — Если Фейнриэль все же поддастся… если вы не успеете ему помочь… его надо будет убить там, в Тени.

— Это усмирение! — тут же взвился Андерс, расплескав зелье. В его глазах запрыгали лазурные искры, но Маретари не испугалась. Забрала его чашку и отошла к котелку, чтобы снова наполнить ее. Негромко проговорила:

— Иногда другого выбора не остается. Сомниари-одержимый станет слишком опасным для всего мира.

* * *

Впервые я оказалась в Тени добровольно, но на ощущения это никак не повлияло. Снова провал куда-то во тьму; первыми опять возвращаются тактильные ощущения: твердый каменный пол, призрачный свет и отдающий металлом сухой воздух, затем — звуки, и только потом я вспоминаю, что следует открыть глаза.

Вокруг нас оказались странно-знакомые каменные стены. Откуда-то слышался шелест страниц и глухие щелчки, но больше никаких странностей я не заметила. И Веры рядом не было. Так и не скажешь, что оказался на изнанке мира.

Похоже, не только мне Тень показалась на этот раз банальной. Заговорил Хоук, и в его голосе слышалось сомнение:

— Это Тень? Больше похоже на Казематы.

— О, точно, — пробормотала я. Вот что мне напомнили стены: Казематы. Меня сбило с толку отсутствие решеток. Встав, я даже пощупала ближайшую стену и все-таки убедилась, что мы больше не в реальном мире: камень был упругим, словно плотная резина. Но шершавым, каким и должен быть камень.

— Это Тень, — ответил Андерс голосом Справедливости. Глаза его целиком заливал знакомый лазурный свет, сквозь кожу пробивалось сияние, мне даже казалось, будто маг одет в прозрачные, едва заметные латы, что я видела у этого духа в нашу прошлую встречу в Тени. — Разве ты не чувствуешь легкости и наполненности мира?

— Я-то не маг, — хмыкнул воин. Присмотрелся к нашему спутнику и уточнил: — И не дух. Так это ты Справедливость?

Дух кивнул и осмотрелся. Странно было видеть такое отрешенное выражение лица у Андерса, но, к счастью, на усмиренного он все же не был похож: Справедливость успел нахвататься дурных привычек смертных, в том числе эмоций. Хоук наблюдал за приятелем, а вот я в недоумении прислушалась и к Тени, и к себе. На всякий случай попыталась создать щит, и, конечно, ничего не получилось. Неуверенно позвала:

— Вера?

Мелодичный голос духа раздался у меня за спиной:

— Я рядом, Алиена, — на мое плечо опустилась невесомая рука. — Ты снова в Тени. А ведь я просила тебя быть осторожнее.

— Меня попросили о помощи, — я пожала плечами и посмотрела на духа. Вера, как и раньше, сдержанно улыбалась, но веселья в этой улыбке не было. Скорее, укоризна. — Не могла же я отказать.

К нам обернулись мои спутники. Хоук на мгновение замер, впившись в нас взглядом, Справедливость только приветственно кивнул Вере и заметил:

— Я чувствую рядом демонов.

Моя защитница согласилась:

— И уйти отсюда, не победив их, не выйдет. Они запечатали этот участок Тени.

— Первый раз, что ли, — пренебрежительно отмахнулся Хоук. И поинтересовался у меня: — Я так понимаю, это не то, что я думаю? И вообще ты самый обычный ребенок?

Я усмехнулась. Вряд ли я так сильно изменилась внешне, Айдан говорил, что в Тени я выгляжу лет на шестнадцать, а в реальном мире мне почти четырнадцать. Светящееся платье тоже было похоже на то, в которое преобразовывался мой щит; правда, Хоук его не видел. Поправила рукав и покорно согласилась:

— Совершенно обычный. А что не так?

Он хмыкнул и уточнил, кивнув на духа:

— Она нам не помешает?

— Хоук, тебе ведь мама говорила быть повежливее, — укорила я с улыбкой. — Вера, ты нам поможешь?

— Духи редко вмешиваются в жизнь смертных, — заметила она. Я выгнула бровь, и… подруга?.. едва заметно колыхнулась, словно вздохнула: — Я помогу. Но драться с демонами я не могу. Это слишком явное вмешательство.

Последнюю фразу я не поняла, но не стала переспрашивать. На всякий случай вытащила свой шест из кобуры — в Тени это оказалось куда легче, словно никакой кобуры не было, а оружие просто висело за спиной, держась за воздух. И вопросительно посмотрела на Хоука.

— Идем, — кивнул мужчина. Оба духа безропотно подчинились; впрочем, им, скорее всего, было все равно, чем заниматься.

Стоило дойти до ближайшей развилки — я узнала этот коридор, мы проходили здесь с Калленом, — как разрешилась загадка шелестящих страниц: вдоль стен, по кругу, летала книга. Мне было интересно, о чем она, но Хоук явно тратить время не собирался, так что пришлось молча идти дальше. Метрах в трех от перекрестка с книгой в стене обнаружилась приоткрытая дверь, за ней виднелись бочки, постоянно меняющиеся местами с характерным щелчком. Тут мужчина все же притормозил.

— И часто здесь так?

— Это Тень, — отозвалась Вера. — Пространство идей, мыслей, снов. Мы видим ваш мир именно таким в сознании спящих, и создаем свои дома подобно им.

— Ооо, не хотел бы я побывать в том месте, что рисовали с моих снов, — хохотнул Хоук. Потом задумался и с сомнением протянул: — Или хотел? Смотря каких снов.

— Здесь еще почти нормально, — отозвалась я. — В Амарантайне хуже было: плывущие в паре метров над водой лодки и корабли, зависшие в воздухе предметы, залив на месте болота. Светящиеся скульптуры. Со звуками тоже что-то странное было. Кстати, почему тут все такое обычное?

— В этом городе тонка Завеса, — ответил на этот раз Справедливость. — А в этой точке она настолько прозрачна, что обитатели Тени видят настоящий реальный мир, а не его отражение во снах смертных.

Я кивнула в ответ, но дух на это внимания не обратил. Хоук эту лекцию и вовсе проигнорировал, задумавшись. Когда бочки сменили позицию в третий раз, он мотнул головой, прогоняя мысли, и молча отправился дальше.

Коридор закончился лестницей, которую я не помнила, а за ней был внутренний двор Казематов — это место мне, напротив, запомнилось очень хорошо, здесь я впервые столкнулась с Мередит. Сейчас ледяного дракона здесь, к счастью, не было, а обитатели Тени в сравнении с ней меня не пугали.

Правда, и двор на Тень был похож лишь относительно. Что-то странное творилось с перспективой, словно двор был нарисован на холсте. Над головой не было зеленого свечения, не парили острова и осколки камней и, самое главное, не было видно яркой звезды Золотого города, все скрывала тьма. Зато в воздухе мерцали зеленые искорки, похожие на застывших во времени светлячков. Это было красиво, но страшновато: пусть я не так много знала о Тени — строго говоря, никто в мире не знал о Тени достаточно, — но точно помнила, что темных небес тут быть не должно, и Город виден из любой точки.

— Это небольшой участок Тени, — проговорила Вера, словно отвечая на мои мысли. Следующая ее фраза лишь убедила меня в этом впечатлении: — Его отгородили от остального пространства несколько демонов, так что никто не может ни войти сюда, ни выйти.

— Но мы же вошли, — резонно заметил Хоук. Вера едва заметно пожала плечами:

— Вам помогла древняя магия. Настолько древняя, что не все демоны помнят о ней. Мы, хоть и не умираем, подобно смертным, все же рискуем потерять личность, опыт, память.

— Даже так? — удивился мужчина. Моя защитница согласно наклонила голову:

— Когда ты убиваешь демона, он не исчезает. Его энергия рассеивается, но вскоре из нее появляется тот же демон, но… обновленный. Без личности. Без памяти.

— То есть вас даже убить нормально нельзя? — возмутился Хоук. Я задумчиво перебила его:

— Вера, а как ты оказалась здесь? Ведь тебе не помогала древняя магия.

— Для меня открыты некоторые из тех дорог, что недоступны другим, — уклончиво отозвалась подруга. Справедливость гулко проговорил:

— Нам стоит поторопиться. Я чувствую разум Фейнриэля, и он напряжен. У нас не так много времени.

Хоук согласно кивнул и первым начал спускаться по лесенке во двор. Еще мгновение назад представшее нам пространство казалось картиной, задником сцены, пусть и талантливо нарисованным. Но стоило сделать несколько шагов, так картина начала наливаться объемом, текстурой и даже неким подобием жизни, представая перед нами полноценными декорациями.

Вместе с объемом на «сцене» начали появляться и персонажи. Практически точно в центре двора нас ждал мелкий демон, настолько невзрачный, что я даже ощутила укол разочарования: и вот эту шушеру не может победить Фейнриэль? У него такая сила… конечно, к ней нужно еще и умение ею пользоваться, но с таким противником, кажется, можно было бы справиться щелчком пальцев.

— Торпор, — мелодично, но с ощутимой угрозой позвала Вера. — Ты снова встаешь у меня на пути.

— А ты здесь откуда, дух? — недовольно, но испуганно отозвался демон. — Ты не должна быть здесь! Тоже решила прибрать к рукам сновидца? Тебе-то зачем?

— Тебя не должны волновать мои дела, — ровно проговорила моя подруга. — И меня не интересуют твои, до тех пор, пока ты не мешаешь мне.

Некоторые из обитателей Тени обладали не слишком выраженным обликом, чаще представая человекообразным туманом, как призраки, или кучей темного… тряпья как демоны голода. Как я прочла в исследовании старшего чародея Риса, это были две слабейшие формы для воплощения. Слабейшие — и чаще всего встречаемые. Вот и наш собеседник, Торпор, тускло светил фиолетовым глазом из-под капюшона, остальное же тело терялось в неряшливой разодранной мантии. Опознать выражение его лица было сложно, тем не менее, мне показалось, что кроме страха там было что-то еще.

Когда он перевел взгляд единственного глаза на меня, я напряглась и потверже стиснула шест. Но нападать Торпор не стал, снова посмотрел на Веру.

— А твои смертные знают о тебе все, дух? — он противно захихикал. Вера безмятежно отозвалась:

— Они знают достаточно. Твоя осторожность начинает тебе изменять, Торпор. Ты хочешь при следующей нашей встрече перестать узнавать меня?

Демон отшатнулся, отлетел на несколько шагов, потом злобно буркнул:

— Я не лезу в твои дела, дух. Но это было не твое!

Отвечать ему Вера не стала, повернулась к нам:

— Стоит поспешить. Торпор нам не помеха, но другие демоны в этом месте больше уверены в себе.

— Почему нам просто не убить его? — Хоук кивнул на Торпора. Вера пожала плечами:

— Если хочешь. Я не вижу смысла тратить время, но если тебя нервирует этот демон, ты можешь поступить по-своему.

— Он опасен? — уточнила я, хотя и так видела, что вряд ли. Возможно, для меня одной Торпор и был бы подходящим противником, но в компании хорошего мечника и двух сильных духов — точно нет. Подруга отрицательно качнула головой, и Хоук махнул рукой:

— Пусть живет, не до него. Идем, надо найти Фейнриэля.

Вариантов, куда идти, было не так много: возвращаться определенно не стоило, впереди нас ждал проход, затянутый той же тьмой, что взирала с небес, зато по бокам двора ждали две двери. Хоук задумчиво покосился на одну, затем на вторую, и выбрал левую.

Далеко идти не пришлось. Собственно, мы и смогли дойти только до двери: Хоук вошел первым, и после этого все пространство внутри залил невообразимо яркий свет. Он больно ударил по глазам, так что я даже вскрикнула и зажмурилась, а когда, наконец, проморгалась, дверь оказалась закрыта. Духов рядом не было, ни Веры, ни Справедливости, зато Торпор решился подлететь поближе и с интересом меня разглядывал.

— Занятная смертная, — пробормотал он. — Ты следуешь за этим духом, потому что тебя тянет к обитателям Тени?

— Вообще-то это Вера следует за мной, — напряженно отозвалась я, снова хватаясь за шест.

Вокруг царила тишина, так что угадать, куда делись мои спутники, было сложно. Дверь на попытку открыть ее никак не отреагировала, но выйти оттуда и сбежать никто из них не мог. Дело даже не в том, что меня бы не бросили — я стояла на пути, банально мешая проходу. Хотя и не бросили бы, конечно, тоже.

— О да, — согласился Торпор. — Мы часто следуем за смертными, когда нам что-нибудь надо. Или ты веришь, что дух помогает тебе по доброте душевной?

Я фыркнула:

— А кому и верить, как не духу веры? Тебе, что ли?

— Мне нет причин обманывать тебя, — демон чуть сместился, чтобы оказаться со мной на одном уровне. — В тебе нет силы, интересной для меня, поэтому от тебя мне ничего не надо. Хотя если ты решишь помочь мне заполучить того мага, я подумаю, чем отблагодарить. Нет? Как знаешь. Тогда, может, хочешь послушать про своего духа?

Из-под камней мостовой в темное небо вдруг ударил столб света, окружая демона словно клетка. Торпор заверещал неожиданно пронзительно и пискляво и начал метаться, ударяясь о прутья клетки и вскрикивая от этого еще громче. Я оторопела от этого зрелища: хоть и демон, но от боли он вопил почти по-человечески, и мне стало жаль этого слабосилка. И почти сразу он замер ровно в центре клетки, охваченный более слабым столбом света. Кричать Торпор перестал, но как-то съежился, словно оставил часть своего нематериального тела на прутьях света.

— Я предупреждала тебя, Торпор, — ровным тоном произнесла Вера, появляясь рядом. Демон тихонько заскулил, но моя защитница только сурово поджала губы. А во мне вдруг взыграло воспитание первого мира — Торпор был жалок и слаб, словно дождевой червяк, но все же был живым существом.

— Не надо, — попросила я. Несколько секунд Вера молчала, потом сурово проговорила:

— Не все твои черты подходят для этого мира, Алиена.

— Но они мои, — упрямо возразила я. — И миру придется с ними как-нибудь смириться.

Еще пару секунд она молчала, потом свет исчез, и Торпор рухнул на пол, словно был материальным. Вера довольно брезгливо на него посмотрела и велела:

— Уходи.

Демон не стал спорить или медлить, подобрался с пола довольно шустро; стонал при этом, правда, так, что мне захотелось даже подойти и помочь, но это желание я зарубила на корню — доверяла я только одному демону, и она сейчас находилась вне Тени.

Следом за Верой появились и Хоук со Справедливостью. Впрочем, по лицу мужчины было заметно, что всю эту сцену он видел и теперь находился под впечатлением. Если уж говорить откровенно, то и я тоже: порождения тьмы, которых Вера «отключила» в Амарантайне, упали быстро и безболезненно, да и то, по словам духа, разумные должны были прийти в себя. Торпору же явно причинили боль.

— Вера, — напомнила она мне. — Не милосердие.

— Да, это мы заметили, — пробормотал Хоук, а потом покосился на Справедливость. Но компаньон Андерса привычно молчал, так что мужчина предпочел не развивать тему, отправился к двери напротив. Я, побоявшись возможных ответов Веры на мои вопросы, поторопилась следом, на ходу дергая Хоука за руку:

— Где вы были? И что это была за вспышка?

— В комнате, — Хоук махнул рукой назад. — Пришлось сыграть роль заботливой мамочки. Утомительное занятие.

— Да, утешать детей — это не твое, я еще в прошлый раз заметила, — я фыркнула. За Хоука ответила Вера:

— Демон показывал Фейнриэлю прошлое. Такое, как было в мечтах мальчика: о любящем отце. Разрушить этот обман могла бы мать, и…

— И я ей стал, — мужчина недовольно дернул плечом. Вера не стала продолжать, а я наметила потом поподробнее расспросить Справедливость. Он же все видел, наверняка, Андерс потом вспомнит.

За второй дверью нас ждал коридор, который я сходу узнала. За одной дверью был кабинет Каллена, еще несколько вели в неизвестные мне помещения, но одним из них наверняка был кабинет Мередит. Хоук вновь притормозил, выбирая, куда пойти, но Справедливость уверенно указал на самую последнюю дверь.

На этот раз к вспышке я была готова и успела схватить Хоука за руку. Нас втянуло внутрь вместе, но почти сразу мы расцепили руки. Хоук… точнее, незнакомый мне эльф с залысинами в мантии мага Круга, стоявший на том месте, где был Хоук, осмотрел себя, потом меня, и сморщился:

— Вот дерьмо. А теперь я кто?

— Маг из Круга? — предположила я. Приятель с раздраженным вздохом поморщился еще раз и отвернулся. Я тоже посмотрела вперед и увидела Маретари, Фейнриэля и штук десять эльфов из клана Сабре. Хранительница с несвойственным ей пафосом рассказывала соплеменникам, как силен сомниари, о том, что его обучение подошло к концу, и… Лести было так много, что она казалась сладким липким сиропом, заливающимся в уши, но Фейнриэлю, похоже, нравилось слушать славословия: мальчишка краснел и смущенно улыбался, но отнекиваться даже из кокетства не пытался. Когда лже-Маретари дошла до объявления полуэльфа новым Хранителем, мы с Хоуком не выдержали.

— С чего бы Хранительнице доверять свой клан человеку? — рыкнул мой спутник. Я же удивленно поинтересовалась:

— А тебе правда так нужна эта власть, Ри?

— Первый Чародей? Алиена? — мальчишка повернулся к нам с испуганным выражением лица. — Но зачем Хранительнице врать? Мама говорила, долийцы благородный народ. Мне не нужна власть, но если я должен возродить величие эльфов, то сделаю все возможное.

— Верные слова, мой мальчик, — скрипучим голосом Маретари проговорил демон. — Не слушай Первого чародея, он давно отказался от своих корней и теперь хочет, чтобы ты отказался тоже.

— Маретари знает Мерриль уже много лет, но так и не отдала ей власть, хотя в других кланах уже поговаривали, что пора, — заметила я. — Ты можешь быть великим магом, Ри, но зачем тебе должность главы одного клана? Разве ты знаешь маршруты долийцев? Умеешь обеспечить клан едой, так, чтобы зимой не пришлось голодать? Можешь договориться с шемленами из окрестных деревень или избежать внимания храмовников? Хранитель клана — административная должность, а не магическая. Зачем Маретари отдавать ее тебе?

— Я… не знаю, — теперь глаза мага забегали между мной, демоном и Хоуком. А потом Фейнриэль вдруг спросил: — Почему ты так странно выглядишь, Аль?

— Потому что мы в Тени, — раздраженно отозвался Хоук. Ткнул пальцем в мое светящееся платье и пояснил: — И здесь Алиена выглядит так. А я какого-то демона постоянно меняю обличья. Убил бы того, кто придумал эту шутку!

— Хоук? — неуверенно предположил мальчишка. Демон положил руку на плечо Фейнриэля и велел:

— Не слушай их, Фейнриэль. Тебя, и нас вместе с тобой, ждет великое будущее.

— Нет, — полуэльф попятился. — Маретари всегда советовала прислушиваться к друзьям. Ты не она! Ты демон!

От осознания мальчишка вскрикнул и вдруг исчез. Хоук тут же вернул свое собственное обличье, а из-за двери к нам прошли Вера и Справедливость. Подруга метнулась ко мне и положила руку на плечо, как до этого делала лже-Маретари, и от этого я почувствовала себя неуютно. Рука тут же исчезла, и Вера шепнула:

— У тебя нет причин бояться.

Я кивнула, но как-то мимоходом, происходящее сейчас было важнее. Маретари у нас на глазах начала меняться: черты лица потекли, преобразуясь в жуткую многоглазую рожу, плечи раздались, на них появились шипы. Существо изрядно подросло и предстало уже полноценным демоном гордыни.

— Райм, — сухо опознала Вера. — Стоило догадаться, только вы с Лаской могли договориться о сотрудничестве.

Демон не удостоил мою подругу вниманием, обратился сразу к нам с Хоуком:

— Кто просил вас вмешиваться, смертные? — голос этого Райма оказался куда громче и более гулким, чем у Маретари. Он отдавался вибрацией где-то в черепе, и я поморщилась. — С его и моей силой мы могли бы изменить мир.

— А стоит ли? — хмыкнул мужчина. — Меня он и так устраивает.

— Ты не хотел бы остановить Мор, чтобы ни один мальчишка больше не погиб по глупости? — вкрадчиво, насколько у него это вышло, поинтересовался демон. — Убрать продажных храмовников и извращенцев, чтобы юным магичкам ничего не грозило в Кругах? Просто представь, смертный, как твою сестру насилует один из тех, кто должен охранять. Разве ты не хотел бы избежать этого? Или вернуть брата на радость матери? С моей помощью ты сможешь все — стать правителем, вернуть своей семье славу.

— За Бет присматривают, — отрезал Хоук, но не очень уверенно. — Карвера уже не вернешь. А твоя помощь мне не нужна.

— А ты? — повернулся ко мне демон. — С моей помощью ты могла бы опутать этот мир такими сетями, что в них запутается любая опасность…

— Райм, — сладко пропела Вера. — С моей помощью Алиене будет существенно лучше. Но ты можешь продолжать, я жду повода вмешаться.

— Предлагаю не тратить время, — уже увереннее проговорил Хоук. — Твои предложения нам неинтересны. Так что или освобождай Фейнриэля из этой ловушки, или освободим мы.

— Это демон гордыни, Хоук, — глухо напомнил Справедливость. — В нем не достанет смирения подчиниться тебе. Будь настороже.

— Ну, тогда времени тратить не будем совсем, — резюмировал воин и достал меч. Демон не стал строить из себя невинность и призвал электрическую плеть. И сразу же ударил, мы оба едва успели отпрыгнуть. Я запоздало вспомнила, что Хоук не знает об особенностях моих сил в Тени.

Точнее, об их отсутствии. Выкрикнула:

— На меня не рассчитывай!

Отвечать приятель не стал, а мне пришлось снова уворачиваться: отчего-то Райм выбрал целью меня. Впрочем, ему быстро наперерез бросился Справедливость. Видеть Андерса в светящихся голубым доспехах и с мечом было настолько необычно, что я не уследила, и мне в плечо вдруг впилась стрела. Это было так неожиданно, что в первый момент я даже боли не почувствовала, за что она отыгралась буквально мгновение спустя: плечо словно вспыхнуло пламенем.

Я зашипела, и тут меня отдернули ближе к стене. На то место, где я стояла, прыгнул Райм — кажется, даже не специально, просто уворачивался от Хоука. Я благодарно кивнула Вере, и поморщилась: рана горела. Но все же не настолько, чтобы я сосредоточилась только на ней. Оглядевшись по сторонам, я увидела призрачного эльфа с луком, одного из тех, кто до этого слушал лже-Маретари. Стрела в моем плече уже растаяла, так что, постаравшись не обращать внимания на боль, я двинулась к этому эльфу. Поначалу я хотела подойти со стороны и провести свой коронным прием: ударить его шестом по голове, но не сложилось: стрелок меня заметил и попытался подстрелить еще раз. Теперь я была настороже и успела вовремя отшатнуться.

Толку от Enansal в Тени оказалось куда меньше, чем мне бы того хотелось: руна то ли не срабатывала, то ли и вовсе не работала, а шест сам по себе особого вреда призраку не причинял, свободно проходя сквозь его тело.

Вторая стрела попала в ту же руку, в локоть, и теперь я уже взвыла. Разозлившись, целой рукой выхватила с пояса кинжал — под руку попал Assan, «Стрела», и мелькнула мысль, что это довольно символично, — и всадила эльфу прямо в грудь. Кинжал, подаренный богиней, оказался куда действеннее шеста, призрак развеялся от одного удара. Совесть моя даже не колыхнулась, все равно этот эльф уже давно был мертв.

Оглядевшись, я увидела еще одного призрачного эльфа. Этого я даже помнила — он и правда был из клана Маретари. Но добраться до него не успела, Хоук и Справедливость сумели убить Райма, и дух в один прыжок добрался до последнего противника.

Едва враги кончились, Хоук нашел меня взглядом, осмотрел и кивнул. Я кивнула в ответ и занялась своим оружием. Кинжал легко вошел в ножны, и только потом я вспомнила, что с корабля сошла без холодного оружия, только с шестом. Но теперь Assan уютно висел у меня на поясе, приклеившись к бедру. Пробормотав под нос ругательство, я подняла шест и отправилась к Вере. Подруга внимательно меня осмотрела и покачала головой:

— Если бы эти стрелы попали в того, чья связь с Тенью сильна, у него были бы большие проблемы.

— Как нам повезло, что я не он, правда? — поморщившись, проговорила я. Потом уточнила: — Ты же говорила, что мне опасно находиться в Тени, а получается, что опасности, наоборот, даже меньше.

— Опасность для тебя состоит в другом, — покачала головой Вера. Но объяснять ничего не стала; я тоже решила повременить с вопросами — подошел Хоук.

— С демонами все, — резюмировал мужчина. — Идем, найдем мальчишку и на выход. Что-то не нравится мне эта театральщина.

Фейнриэль, как оказалось, далеко не убежал, ждал нас во дворе, почти на том же месте, где до этого был Торпор. Я даже невольно поискала глазами демона, но он исчез. Сам полуэльф смотрел на нас настороженно, и, стоило подойти, сердито спросил:

— Кто она? Андерса я узнаю, хотя он выглядит странно. А она?

— Это дух веры, — ответила я. — Не переживай, она со мной.

Вера едва заметно хмыкнула, а я удивилась. Моя защитница была не настолько безэмоциональной, как Справедливость в начале знакомства, но все же ирония в число ее достоинств раньше вроде бы не входила.

— Здесь тебе больше никто не угрожает, — успокоил Хоук. — Так что пообещай, что больше не будешь влипать в истории с демонами, иди домой и не влипай.

— Он не властен над такими обещаниями, Хоук, — покачала головой Вера. — За обладание подобной силой всегда будут сражаться демоны. Нужен хороший учитель.

— Я могу уехать в Тевинтер, — неуверенно проговорил Фейнриэль, покосившись на мою подругу. — Там наверняка найдется кто-то, кто разбирается в этой магии.

— Отличная идея, — согласился Хоук. — Если там нет, то нигде нет.

Я попросила:

— Только будь осторожнее. Рабом магистры захотят похвастаться вернее, чем учеником.

— Если уж демоны меня не взяли, — немного высокомерно хмыкнул мальчишка. Но потом пообещал: — Я буду осторожен. Только попрощайтесь за меня с матерью. Ей со мной нельзя, она ведь эльф.

С этими словами мальчишка растаял. После этого сразу посветлело небо, приобретая привычный зеленоватый оттенок. Я, наконец, увидела знакомую золотую звездочку и улыбнулась.

Хоук моей радости не разделил:

— Отлично. Фейнриэля мы спасли, осталось теперь выйти самим.

— Не переживай, — Вера снова была безмятежна. — Тень полна различных дверей и проходов. Обычные смертные их не видят, а духи не могут открыть, но здесь Завеса тонка. Уверена, мы найдем для вас выход.

Поиски мы начали сразу же. Искали, в основном, духи, а мы с Хоуком бродили за ними следом. Впрочем, я включилась в поиски довольно быстро — дверь в реальный мир я найти не надеялась, а вот кабинет рыцаря-капитана меня заинтересовал. В нем было много бумаг, но прочесть их не представлялось возможным: буквы разбегались по странице, сливались, прыгали и всячески мешали пониманию. Вера сказала, что таково влияние Тени.

Хоука моя идея тоже увлекла, вот только осматривать он отправился найденный нами кабинет Мередит. Судя по лицу, понять из документов он тоже ничего не мог, но пытался, и я не могла не заинтересоваться таким упорством. Но на мой вопрос Хоук мрачно ответил:

— Бартранд притащил идола в Киркволл, а затем продал кому-то. Я надеялся узнать, кому.

— Но почему здесь? — я удивилась.

— Потому что красный лириум — тоже магия. Храмовники должны были заинтересоваться такой сделкой, — он посмотрел на стол и с досадой добавил: — Если узнали, конечно. Сдается мне, варриков братец облегчать нам жизнь не стал.

В этот момент в кабинет заглянула Вера и позвала:

— В этой части мы все обыскали. Справедливость считает, что выход из Тени может быть там же, где в реальном мире находится выход из Казематов. Это было бы символично, в самый раз для Тени. Разделяться нам не стоит, теперь сюда может попасть любой демон.

Хоук кивнул, и мы отправились следом за духом. Вера шла не оглядываясь, но мне казалось, что она ждет чего-то. Например, вопросов, которых у меня скопилось множество. Начала я не с самого важного:

— Почему у духов нет имен, а у демонов есть?

— Демоны стремятся в реальный мир, хотят вкусить жизни, и потому подражают смертным. Духам же нет до этого дела, и имена нам не нужны.

— Но ты за мной присматриваешь, — заметила я. Хоук с интересом прислушивался к беседе, Справедливость, догнавший нас во дворе, шел молча и безучастно. Вообще-то наше общение с Верой я бы предпочла сохранить в тайне, но сейчас получить ответы хотелось все же сильнее. — Что такого хотел сказать мне Торпор, что ты едва не убила его?

— Эти два факта связаны лишь опосредованно, — пожала плечами Вера. — Торпор слишком часто вмешивается в мои дела, и мне это не нравится. Что же до его слов — в них не было ничего полезного для тебя, Алиена. Или опасного. Я все же дух веры, я не могу лгать, а я обещала тебе защиту и помощь. Информация Торпора бесполезна, но может тебя расстроить. Стоит ли о ней говорить?

— Значит, ничего опасного? — уточнила я. Вера покачала головой:

— Я долго живу. Духи вообще в большинстве своем древние создания, ибо мы не часто контактируем со смертными, и демоны не видят смысла с нами связываться. Но меня смертные иногда интересуют. Такие, как ты. Возможно, кто-то из моих прошлых знакомых мог бы тебя расстроить.

Я кивнула, решив не спрашивать дальше. Первая же догадка, которая у меня возникла, не понравилась мне настолько, что я запихала ее поглубже и перевела тему. Покосившись еще раз на Справедливость, уточнила:

— У меня получилось? То, о чем мы говорили в прошлый раз.

Вера едва заметно улыбнулась:

— Мне сложно судить. Будущее не предопределено, и ни одна из вероятностей никогда не исчезает. Но свое влияние ты определенно привнесла.

— Вы говорите обо мне, — вклинился Справедливость ровным голосом. Явного интереса в нем не ощущалось, но все же какие-то вопросительные интонации присутствовали. Моя защитница согласно кивнула:

— Это так. Но тебе знать об этом не следует. Это может повлиять на восприятие.

Дух не стал настаивать, а вот Хоук заметно заинтересовался. Уточнять сейчас тоже не стал, но я прямо чуяла, что он выберет подходящий момент и задаст много вопросов. Мне.

Из уже знакомого участка Тени мы вышли в отражение двора Казематов. С этой стороны Завесы он смотрелся еще ужаснее, камень был покрыт какой-то белесой субстанцией, похожей одновременно на лед и какое-то желе. Шипы решеток отблескивали кроваво-красным, словно на них и впрямь насаживали провинившихся. Статуи рабов двоились в глазах, на них то появлялись мантии из оборванного тряпья, то ослепительно сверкала бронза. Иногда казалось, что они пытаются отнять руки от лиц или слезть со своих постаментов, но в следующую секунду снова замирали, как и положено статуям.

Не сговариваясь, мы прибавили шаг. Воздух стал заметно холоднее, даже стал вырываться облачками пара изо ртов. Вера пробормотала:

— Здесь свил гнездо демон отчаяния. Даже странно, что Райм и Ласка смогли отбить у него часть владений. Это древний демон, сильный.

— Сильнее тебя? — поинтересовался Хоук. Вера задумалась, потом пожала плечами:

— Вряд ли, но проверять я бы не стала. Он тоже не знает и сразу нападать не рискнет, но лучше бы нам найти выход побыстрее.

В этот момент одна из статуй все-таки соскочила на плиты пола. Я уставилась на нее, но когда моргнула, статуя оказалась на своем месте. Дрожащим голосом уточнила:

— Только я вижу, как статуи шевелятся?

Вера посмотрела на меня с каким-то непонятным выражением во взгляде и поторопила:

— Быстрее. Я не могу вмешиваться в дела смертных, если не хочу привлечь более… глобальные проблемы. А сами вы с этим демоном не справитесь.

Пришлось бежать. Демон, к счастью, пока не атаковал, но лед сковывал все больше и больше места: уже стены были покрыты инеем до самых крыш, воздух стал колючим и сухим, застревая в легких, ноги периодически проскальзывали по льду на полу. Под конец я даже не удержалась на ногах, так что в ворота мы влетели едва ли не кубарем, но это оказалось уже неважно: сознание поглотила тьма, а потом я поняла, что мы снова в реальном мире.

Первыми всегда возвращались тактильные ощущения, и сейчас под руками чувствовались знакомые одеяла, брошенные прямо на землю в аравеле Маретари.