Ускорение (джен)

— Ты издеваешься? — я поморщилась, не веря собственным ушам. — Ты хочешь, чтобы я вернулась в школу?

— Дослушай, — Колин поднял ладонь, словно пытаясь остановить мой протест. — На это есть несколько причин. И не последняя из них — восприятие.

— Восприятие? — переспросила я, нахмурившись.

Теперь уже он скривился.

— За последние недели после того инцидента мне пришлось многое пересмотреть. В том числе — работать с человеком, с которым я, мягко говоря, не всегда в ладах. После твоих действий внимание к городу резко усилилось. И всё это внимание в первую очередь сосредоточилось на тебе.

— На мне? — я нахмурилась ещё сильнее. — Из-за Левиафана?

— Отчасти, — ответил он. — Но дело не только в этом. Всё, что ты сделала потом, привлекло массу внимания. И далеко не в положительном ключе. Особенно с учётом той записи.

Я поморщилась.

— Камеры я вырубала на ходу. Значит, какие-то пропустила...

— Как бы то ни было, — сказал Колин, — по сети разошлось видео, где ты пробиваешься через базу Выверта и в конце на глазах у двенадцатилетней девочки... казнишь его. Да, запись подредактировали, убрали самые жёсткие моменты — но это не играет роли. Все видят только одно: парачеловек, демонстрирующая фактическую неуязвимость, оставляющая за собой груду тел и добивающая лидера снарядом, после которого от его ничего не осталось.

— А сколько людей в год убивают Губители? А Бойня? И это я еще не вспоминаю о кейпах из других стран. — я резко вскинула руки. — Почему это вдруг важно именно сейчас? Я не понимаю!

— Восприятие, — тихо проговорил он. — Знаешь, "с глаз долой — из сердца вон". Большинство людей никогда не видят, как умирают тысячи от Губителей или Бойни, не сталкиваются с этим лично. Для них это теряет остроту, будто это происходит где-то далеко, не в их жизни. Раз не затронуло их — значит, неважно.

— Какая глупость, — отрезала я.

— Верно, — кивнул Колин. Я уже встала и начала нервно шагать по комнате для совещаний. — Но пойми: сразу после того, как ты сразилась с Губителем и вышвырнула его из города, ты пошла и убили кучу людей, уничтожила их лидера, взорвав ему голову с помощью своей силы.

— Почему ты всё время возвращаешься к этому?! — сорвалась я. — Трикстер же помогал Выверту! А эта тварь, Ноэль, кем бы она ни была, — настоящее чудовище! Выверт собирался сделать с Диной что-то ужасное!

— Я возвращаюсь к этому, потому что поступки имеют последствия, Тейлор, — спокойно ответил Колин. — У тебя есть сила. Огромная. И, если я правильно понял, потенциал ещё больший. Но это не освобождает тебя от ответственности за то, что ты делаешь. Сколько способов было вывести Выверта из строя, не убивая его?

Я отвела взгляд.

— Я… не знаю.

— Значит, вариантов было немало, — заключил он. — Но уже неважно, что ты могла сделать. Мы должны разбираться с тем, что ты сделала.

— И школа, по-твоему, в этом поможет? — я не смогла скрыть горечь в голосе. — Прийти туда, чтобы на меня все таращились и шептались за спиной: мол, вот она, поехавшая убийца?

— Важно то, как тебя воспринимают, — сказал он. — Если все будут видеть тебя рядом со сверстниками, обычной ученицей, пусть даже на первый взгляд, это будет формировать образ нормальной девочки. Такой же, как они. — Он поправил бумаги перед собой. — Я не до конца согласен с этим методом, но…

— Ты ведь не единственный так думаешь, — перебила я усталым голосом.

— Но тот, кто разработал этот план, настоящий профессионал, — спокойно продолжил Колин, будто меня и не слышал. — Как бы я к нему ни относился, он отлично выполняет свою работу. И, заметь, он ещё ни разу не ошибался.

Я опустилась в кресло, тяжело выдохнув.

— Поэтому ты его и недолюбливаешь?

— Без комментариев, — легко отозвался он. — Но одно могу сказать точно: если тебя будут видеть обычной школьницей, как всех остальных, именно такой они тебя и воспримут. Для них ты станешь Тейлор Эберт, ученицей старших классов, а не Тейлор Эберт, опасной парачеловеческой угрозой.

Я уставилась в одну точку на стене.

— А если инцидент в Уинслоу повторится?

— Этого, — подчеркнул Колин, — не будет. Обещаю. — Его лицо на миг дёрнулось, будто он вспомнил что-то неприятное, но тут же снова стало спокойным.

— Что-то не так? — осторожно спросила я, пытаясь понять, что это было.

Он покачал головой:

— Всего лишь вопрос, который я должен обсудить с директором Пиггот. Тема, которая беспокоит нас обоих, не более. Так что — согласна?

Я помассировала виски.

— Ну... идея ужасная. Но я согласна.

— Им потребовалось время, чтобы распределить учеников после того, как Уинслоу была разрушена Левиафаном, — продолжил Колин, раскладывая перед собой бумаги. — Но завтра занятия возобновляются. Восемь утра. И не переживай, всё будет в порядке. Может, даже друзей заведёшь.

— Ага, "друзей", — фыркнула я, покачав головой и поднимаясь со стула. — Ладно, пойду проверю, что там с домом. И да, спасибо за это, кстати.

— Благодари не меня, — ответил Колин. — Это мэр подсуетился. Формально ты обеспечивала защиту его племянницы. Найти муниципальный дом, который простаивал без дела, оказалось несложно. А пожертвования… наши пиарщики умеют работать, если уж на то пошло.

— Всё равно это не мешает тем, кто видел запись, бросать на меня косые взгляды, — заметила я.

— Изменения не происходят мгновенно, но мы переломим общественное мнение в твою пользу, — уверил Колин. — Нужно только верить.

— Жаль, что я не такая оптимистка, — бросила я уже на выходе из конференц-зала.

* * *

Солнце било в глаза, когда я шла по улице после того, как вышла из автобуса. Реакции прохожих до сих пор сбивали меня с толку. СКП уже успели выпустить ответ на запись смерти Выверта — впервые показав публике кадры сражения с Губителем. Ну, или часть его. Ту самую часть, где я вышвыриваю Левиафана из Броктон-Бэй.

Я видела это видео. И, честно говоря, оно меня оттолкнуло. Всё было смонтировано так, чтобы подчеркнуть: несмотря на разрушения, Левиафан так и не сумел прорваться сквозь защитников города. Общий тон — героическая оборона, стойкость, и, в конце концов, победа над неумолимым врагом. Красиво подано, спору нет. Но этим они перечеркнули тех, кто бился и умер там. А таких было слишком много. Я понимала: моё вмешательство сильно изменило исход, но ведь люди всё равно погибали. И герои, и злодеи.

Герои. Злодеи.

Но кем была я? Я спасла Дину, но по пути погибли люди. Слишком много людей. Можно было бы оправдаться тем, что эти люди сами себя загнали в могилу, продолжая нападать на меня. Но ведь именно моя сила обратила их атаки против них. И от такого оправдания не становилось легче. Я не могла забыть Ноэль или Выверта. Я убила их, прекрасно понимая, что делаю. Значит ли это, что я злодейка?

Я чувствовала взгляды на себе, пока шла. Ближе к гавани всё выглядело хуже всего — ремонт шёл полным ходом. Многие прохожие останавливались и смотрели прямо, а потом выкрикивали слова благодарности. Для тех, кто жил у самого Залива и только-только получил обратно свет и воду, единственной известной им новостью был тот самый ролик о Левиафане. Меня теперь узнавали с первого взгляда. В других районах города, где электричество не пропадало и где люди видели второе видео, взгляды были разными — от восторга до откровенной неприязни.

Повернув за угол, я увидела результат стараний мэра. Ну и не только его — нашлось немало людей, кто тоже помогал. Когда всё только началось, здесь были пустыри и заросли. Теперь сорняки выкорчевали, расчистили место, и уже больше половины дома было готово. После истории с Левиафаном кто-то в СКП или в Протекторате (я так и не узнала, кто именно) выложил подробности обо мне и о том, что случилось с моим домом из-за Выверта.

Фотографии со мной — снятые в какой-то момент, о котором я даже не помнила, — прилагались к новости. Видимо, мой вид, будто я побывала в огне, и растерянное выражение лица сумели склонить общественное мнение на мою сторону. С тех пор деньги на восстановление дома поступали без остановки, вместе с строителями волонтерами, готовыми тратить своё время.

Я гадала, сколько в этом искренней помощи, а сколько — попытки набрать очки на хорошей рекламе. Потом решила: какая разница? Главное, что у нас снова будет крыша над головой.

Когда я подошла ближе, отец разговаривал с кем-то, кто, похоже, координировал работу строительных бригад. Увидев меня, он поднял руку, помахал. Я улыбнулась и остановилась, рассматривая недостроенное здание. Оно было явно больше нашего старого дома и куда уютнее — и место лучше, и внутренняя планировка.

Часть меня всё ещё ненавидела мысль, что дом, в котором я выросла, исчез, и никак не могла принять это место в качестве замены. Но это была лишь маленькая часть. Всё остальное во мне радовалось новому дому. Новому началу.

Я почувствовала, как уголки губ сами собой поползли вверх, когда я пошла к отцу, и тяжесть в груди отступила хоть немного. Может быть, и правда всё с Аркадией сложится не так уж плохо.

* * *

Я была права. Это была ужасная идея.

Многие ученики Аркадии успели увидеть запись, где я убиваю Выверта, ещё до того, как официально разошлись новости про Левиафана и моё участие в сражении. И это явно повлияло на их отношение. Никто ничего вслух не сказал, но я прекрасно видела — испуганные взгляды, шёпот за спиной.

Было солнечно, поэтому я взяла обед и ушла на улицу, устроившись под деревом, как можно дальше от остальных. Прислонилась к стволу, уткнулась в тарелку.

— Зачем я вообще сюда пришла? — пробормотала я себе под нос, ковыряя еду вилкой.

— Предположительно ради лучшего образования? — откликнулся чужой голос.

Я подняла глаза и щурилась, стараясь заслонить ладонью солнечные лучи, бьющие сбоку. Передо мной стоял парень, на вид на год-два старше. Чёткие скулы, спортивное телосложение. Сразу было видно — игрок какой-то школьной команды. Наверное, футбольной.

— Задания по математике я могла бы решить даже во сне. По английскому заставляют читать книги, которые, ну… без обид, если тебе они нравятся, но они жутко скучные. А на остальных уроках все только и делают, что пялятся на меня, когда учитель отворачивается, — сказала я. — Не то что бы образование от этого становилось лучше.

— Дин, — представился он, протягивая руку и улыбаясь.

Я моргнула, потом всё же пожала его ладонь, чувствуя, как лицо предательски краснеет. Зачем он вообще со мной разговаривает?

— Тейлор, — ответила я. — Эм… могу спросить, что ты здесь делаешь?

— Ты выглядела одинокой, вот я и решил подойти, — просто сказал он. — Можно присесть?

— Эм… конечно, — пробормотала я и сдвинулась в сторону.

Что, чёрт возьми, происходит? Это что, розыгрыш? Не может же быть, чтобы он подошёл только потому, что я одна.

Я моргнула ещё раз, потом тряхнула головой, когда до меня дошло, почему школьный спортсмен может внезапно заговорить с "новенькой", вокруг которой ходят слухи.

Он что, клеится ко мне?

— Что? — он удивлённо взглянул на меня, приподняв бровь.

— Хм? А, ничего. Просто задумалась, — я пожала плечами. — Так зачем ты на самом деле подошёл?

Теперь он моргнул.

— Ровно по той причине, что сказал. Ты выглядела одинокой. А я не тот, кто упустит шанс поднять девушке настроение.

О господи. Он и правда это делает.

Я отвела взгляд и прикусила губу. Какая же я дура — подумала о таком всерьёз. Наверняка это просто розыгрыш, а я ещё не поняла подвоха.

— Ну, я не одна, — сказала я и мотнула головой в сторону толпы учеников, рассевшихся по двору с ланчами. — Особенно если альтернатива — это снова выносить на себе чужие взгляды.

— Да, я слышал, тебе не очень радушно приняли, — сказал он с оттенком сочувствия. — Я просто хотел это исправить. Поверь, в Аркадии рады тебя видеть.

— Это всё идиотская пиар-акция, — пробормотала я, раздражение снова полезло наружу. Если я когда-нибудь узнаю, кто это придумал, у них на голову свалится ящик с бутылками. — Аркадия получает… да плевать. Это глупо.

— Ты уверена? Если хочешь выговориться, я готов выслушать, — мягко предложил он.

— Слушай, — я развернула ноги, готовясь встать. — Уверена, ты хороший парень, но сейчас меня подобное не интересует — сказала я и, не дожидаясь ответа, поднялась с подносом и направилась прочь.

* * *

Дин ещё пару секунд сидел, глядя в сторону ушедшей Тейлор Эберт. Лёгкая растерянность так и не сходила с его лица. Ну что ж… могло пройти и получше.

— Дин! — окликнул его знакомый голос. Он обернулся и увидел, как к нему идёт один из друзей.

— Карлос, — кивнул он, поднимаясь с места.

— Ну, как прошло? — спросил Карлос и хлопнул его по плечу.

Дин изобразил слабую улыбку.

— Честно говоря, не уверен… Но, кажется, меня только что отшили.

— Что? — Карлос моргнул, явно озадаченный.

— Похоже, она решила, что я к ней клеюсь, — признался Дин. — Перекинулись парой фраз, и она просто развернулась и ушла.

Карлос расхохотался.

— Ох, чувак… Может, мне стоило подойти вместо тебя. Народ видел, как ты с ней разговаривал. Когда слухи разлетятся, Вики будет в ярости.

Дин побледнел.

— О боже… об этом я совсем не подумал.

— Кстати, о Вики, — протянул Карлос, глянув ему за спину. — Я, пожалуй, пойду. Совет: молись и проси прощения. — И он смылся, оставив Дина один на один с реальностью.

Парень обернулся — и точно: через двор к нему уверенной походкой шла его девушка.

— Определённо, плохая идея, — пробормотал он себе под нос, заметив выражение её лица. Выпрямился, собрался и приготовился оправдываться. Иногда он по-настоящему ненавидел Оружейника и его дурацкие поручения.