Normal Rules did not Apply (джен)

Принцесса отложила нить и иглу, любуясь результатами своего труда. Теперь о долгом и тернистом пути через лес не напоминало ничего, так как слегка пострадавший подол платья Анна зашила столь искусно, что шов был и вовсе незаметен. Она перевела взгляд на уютную лежанку, но Эльза все еще спала, свернувшись в клубочек, и вставать сегодня словно и не собиралась. Эх, только напрасно ее ждала. Да и Олаф уже весь извертелся в предвкушении обещанной прогулки.

Оставив сестру отсыпаться, Анна выскользнула из шатра и направилась к костру. Утро разыгралось, и жизнь в поселении уже била ключом, но принцесса не торопилась: она пребывала в полной уверенности, что после всего, что им пришлось в последние дни выстрадать, они имеют право спокойно отдохнуть. Олаф, который шел с ней за ручку, нетерпеливо подпрыгивал, и в конце концов Анна его просто отпустила. Пусть бежит на поиски новых диковинок.

Вчера они с Олафом уже исследовали все, что только успели. Нортульдра по имени Ханимарен, оказавшаяся здешней травницей, дружелюбно встретила их буквально у порога. Похоже, ей не меньше самой Анны было интересно пообщаться с представительницей другого народа! Хотя… эх, принцессе до сих пор было трудновато поверить, что народ нортульдра не такой уж для них и чужой. Мама вдруг оказалась нортульдрой, это ж надо! Но девушка не испытывала никаких сожалений: все-таки не важно, принадлежишь ли ты к высшему свету Эренделла, к лесному племени или же ко всему сразу. Главное — это не ссориться.

Нортульдра передала ей повеление Елены: никуда не уходить от стоянки без спросу, не привлекать к себе лишнего внимания, но и подчеркнуто не сторониться своей новой родни. Теперь, когда Анна и Эльза стали частью племени, сердца нортульдра открыты для них.

Анна сразу заметила в словах Ханимарен какую-то несостыковочку: то есть, сердца открыты, а далеко уходить и попадаться на глаза нельзя? Нортульдра только одобрительно прищурилась при виде такой проницательности, но ни в каком лукавстве не созналась. Как бы там ни было, по стоянке гулять Анне никто не запрещал, поэтому они со снеговичком радостно исследовали такой новый мир.

Кроме Ханимарен, с наступлением нового дня познакомиться с ними захотела еще и Ханна (судя по всему, для Олафа эти имена звучали абсолютно одинаково). Это оказалась бойкая кареглазая девочка, примерно лет десяти: она не смогла ответить точно. Встреча вообще получилась самой что ни на есть внезапной, потому что нортульдра просто соскочила с дерева, на котором сидела, и приземлилась чуть ли не на Олафа. Секунду они напряженно разглядывали друг друга, а потом шалунья уперла руки в боки и заявила:

— Да, Мия совсем не врет, — и на вопросительный взгляд Олафа пояснила: — Ну, что ты живой и настоящий снеговик.

— А каким же мне еще быть? — искренне удивился Олаф, но приосанился: быть настоящим всегда очень здорово.

Ханна с удовольствием показала гостям мостик над вновь замерзшим ручьем. Хотя деревянные опоры казались слегка шаткими, девчонка с ловкостью белочки взлетела на деревянное же ограждение и пробежала по нему на другую сторону. «Прямо как я, когда со скуки каталась по перилам нашей винтовой лестницы», — вспомнила Анна. И вообще, эта маленькая нортульдра с каждым шагом все больше напоминала саму принцессу, особенно в детстве.

Еще они осмотрели склад с продовольствием (пусть теперь уже Анна была и не голодна, у нее все равно жадно заблестели глаза), и Ханна поучила принцессу готовить местные лепешки из ароматной пушистой муки; впрочем, усидчивости в этом создании было ни на грош, и девочка потащила Анну за собой дальше, стоило той хоть чуть-чуть настроиться на готовку.

К себе в гости малышка их пустила тайком. Когда Анна спросила, почему, девчонка без обиняков выдала: «Моя семья против, что Елена вас приняла как своих». Судя по ее тону, она действительно повторила услышанную дома фразу. Принцесса засомневалась, стоит ли тогда вообще смотреть эту… юрту (так вроде здешние хижины называются?), тем более, наверняка они тут все одинаковые. Но малышка уже проверила, что внутри пусто, и настойчиво потянула Анну за руку. С неловкой улыбкой девушка последовала за своей проводницей.

Надо сказать, юрта оказалась совсем не такая же, как у них с Эльзой. Анна восторженно выдохнула, разглядывая светлое и просторное помещение. У них с сестрой во временном жилище всегда царил полумрак, даже если оставить вход открытым. Но здесь было так… уютно. Кроме мягкого освещения, Анну покорили красивые, похожие на шелковые, ткани, развешенные на стенах. Они были в основном в золотисто-розовых тонах, отчего казалось, что девушка вдруг попала в сокровищницу.

— Это волшебство, да? — с одобрением спросила Анна.

— Где? — буднично поинтересовалась егоза, уже схватившая не самую изящную, но зато самую любимую, судя по потрепанности, тряпичную куклу. — А-а, ты вон про что…

На самом деле, Ханна поняла ее не так. Теперь девочка смотрела на ту часть жилища, которая располагалась прямо напротив входа. Это принцесса тоже сразу заметила: на самом видном месте висело огромное вышитое панно с четырьмя духами стихий. Изображены они были схематично, но старательно и четко. «Они действительно поклоняются духам, как божествам?» — подумала Анна, но без пренебрежения; ей не казалось удивительным, что люди, повстречавшиеся с загадочным природным (да еще и магическим) явлением, когда-то пожелали его чтить.

— Если уж ты повелительница стихий, как о тебе сказали, — тем временем требовательно вопросила Ханна, — то какой дух твой самый любимый?

Анна даже растерялась от неожиданности. Ого, так нортульдра все же решили, что не одна только Эльза управляет стихиями? Принцесса подавила воспитанный долгими годами тренировок дипломатичный ответ в духе «мне все одинаково нравятся» и призналась честно:

— Ветерок. Дух воздуха.

— О-о, — глаза малышки тут же стали как блюдца, — а у меня тоже! Он такой быстрый и шаловливый, жаль, меня никогда не слушается! А тебя?

— Меня слушается, — кивнула Анна, и это опять было правдой. Девушка почувствовала, как в груди разгорается приятное тепло. К Ветерку она относилась с трепетной симпатией: и не только потому, что он ей жизнь спас. Он ощущался бесконечно родным.

— Ой, как здорово! Вот и Эмили с Ролло он раньше, бывало, слушался!

— А что потом произошло? — поинтересовалась Анна, понятия не имея, о ком из своих друзей по племени Ханна вела речь.

— Они выросли! — рассмеялась девчонка. — А что, ты не знала? Детям легче общаться с духами, чем взрослым! И если Ветер кого-то из взрослых и слушается, то только потому, что он сам так захотел! А расхочет — и не будет больше слушаться. А детей он больше любит и играет с нами… Только вот, — она вдруг помрачнела, — меня не любит почему-то. Я вот все боюсь, — призналась она полушепотом, — что я вырасту, а он так со мной и не подружится.

— Ого, — эмоционально заметил Олаф, — одни стремятся навсегда остаться детьми, а другие боятся этого! Ох, Анна, вот как ты можешь объяснить такую переменчивость сознания?

— А? — среагировали обе, так и не поняв, к кому именно обращался снеговичок. Но так как толкового ответа ни одной в голову так и не пришло, они не сговариваясь решили сделать вид, что вопрос адресовался не ей.

— Как думаете? — спросила вместо этого притихшая девочка. — Дух воздуха прогневался на меня за что-то?

— Ну что ты, — тепло улыбнувшись, Анна поддалась порыву и обняла маленькую нортульдру. — А хочешь, прямо сейчас пойдем с ним вместе поиграем?

Девочка вскочила и захлопала в ладоши, но сию же минуту осуществить задумку отказалась. Раз уж они пришли к ней домой, Ханна посчитала своим долгом показать гостям каждый сундук, каждую игрушку.

— А вот тут у меня приданое, — с гордостью сообщила девочка, — ну, то есть, не целиком еще. Пока я вырасту, оно накопится. Смотри, ткань какая красивая! — Ткань действительно была добротная и приятного бежевого цвета. — А вот это моя любимая заколка, она очень старая. Но мне не разрешают ее трогать — наверно, боятся, что сломаю, да?

— Может быть, — пожала плечами принцесса. На самом деле, она подозревала, что проблема в другом: заколка очень напоминала по форме и отделке мелкими полудрагоценными камушками те украшения, что продавали на ярмарках в Эренделле. Похоже, у родителей Ханны рука не поднялась избавиться от этой вещицы, но лишний раз вспоминать о своих врагах они не хотели. Обидно-то как… Пускай и объяснимо.

— А вот тут у нас посуда! Точно тебе говорю, ни у кого, даже у старейшины, столько нет! Это просто у папы увлечение такое…

Глиняные чаши и тарелки выглядели слегка кособоко, но только по сравнению с тонким заморским фарфором, к которому принцесса привыкла в Эренделле. А вот чтобы встретить такую хорошую посуду в лесу, да еще если умелец никогда этого леса и не покидал…

Ханна заставила принцессу перегладить по головке всех своих кукол, а Олафа — залезть во все сундуки, где еще оставалось место. После этого гости с маленькой хозяйкой во главе все-таки — все так же украдкой — выбрались из шатра и пошли вызывать Ветерка.

Анна немного боялась, что дух не откликнется, но тот примчался по первому же зову, игривый и ласковый, как и всегда. Восторгам Ханны не было предела, и она вдоволь налеталась по всем окрестным кочкам и деревьям. Олаф от нее не отставал.

Принцесса тем временем продолжала осматриваться, и в одну секунду ее сердце тревожно замерло: в общем стаде невозмутимо пасшихся неподалеку оленей ей померещился олень, похожий на Свена. Откуда бы ему тут взяться? Она хотела было проверить, но не решилась оставить Ханну и Олафа одних, ведь полеты — это все-таки опасно. А потом тот олень скрылся из виду и больше не показывался.

Они так заигрались, что о времени Анна вспомнила только ближе к обеду, когда ее новая подруга проголодалась и спохватилась, что ей надо бежать домой и накрывать на стол. Тогда и Анна с Олафом заторопились обратно к Эльзе.

* * *

— Объясни мне еще раз, только очень четко, куда конкретно открывать портал? — переспросил Локи, одним мановением руки создавая в воздухе полупрозрачную проекцию карты. Она была не самой точной, но все-таки Мидгард он себе представлял довольно неплохо.

— Вот сюда, — с уверенностью ткнула в нужное место Рапунцель. — А я так и думала, что на свадьбе это были не просто фокусы, а магия…

— Некоторые не видят между ними такой уж большой разницы, — проговорил Локи, но польщенно улыбнулся.

Потом он отошел на безопасное расстояние и, под взглядами всех собравшихся, воздел руки, создавая новый портал. На этот раз он должен был быть рассчитан на неограниченное количество переходов в обе стороны и быть очень стабильным. Опыта в создании таких, как ни крути, у трикстера не было, и он взялся за задачу с волнительным предвкушением. Ему было очень любопытно взглянуть на одно из самых сложных заклинаний в действии. Конечно, Локи понимал, что по-хорошему не смог бы создать ничего подобного сам; это было ему просто не под силу. Он продолжал черпать силу камня, который теперь таился, окончательно подчиненный, в его распоряжении. Но знания, но сама технология создания портала — это все именно он, Локи. И только он.

Маг улыбнулся, понимая, как эффектно его расцветающий в воздухе портал выглядит со стороны. Сам Локи проживал рождение нового моста скорее изнутри, чувствуя, как в каждой его клеточке отдается поток искривленного пространства. Но люди, за неимением лучшего канала восприятия, видели все глазами.

Сначала в воздухе заклубилось что-то, напоминающее молочно-белый туман. Потом, когда Локи наощупь добрался до нужной ему точки, туман мгновенно сдуло, словно сквозняком из резко распахнутой двери. И в образовавшемся просвете засеребрилась набирающая обороты спираль. Так несведущему человеку должно было быть видно магическое плетение. Когда координаты обеих точек были заданы, а расстояние между ними сведено до одного шага, Локи занялся внутренним наполнением портала. Все-таки неприятно входить в стихийно возникшие порталы, в которых нет абсолютно ничего. Теперь это мгновенное падение в темноту вызывало у Локи неприятную ассоциацию с Бездной, но и до недавних событий маг такие порталы не особенно жаловал, предпочитая посылать вперед себя хотя бы сопроводительные огни, чтобы взгляду было, за что зацепиться, прежде чем закончится перемещение.

Этот портал Локи сделал искристым и лаконичным, выдержанным в спокойных золотисто-сиреневых тонах. Почему-то именно это сочетание пришло в голову, и только потом трикстер, собственно, разобрался, почему: раз уж он создавал путь в царство Рапунцель, дорога должна была ассоциироваться с нею.

Когда заклинание было готово, Локи в качестве завершающего штриха добавил порталу обрамление из переплетения тонких золотых проволочек и на шаг отступил, любуясь результатом. Этот портал, конечно, потребовал больших усилий, и Локи вытер со лба пот, но до сих пор не чувствовал, что его сила снова начинает иссякать. Невероятно! Лучшего подарка судьба ему сделать не могла! (Это-то и пугало, учитывая, что в благосклонность норн к его нескромной персоне Локи давно уже не верил). Может, в этом и была ирония: наделить истосковавшегося по магии бога безграничной мощью и заставить пугливо оглядываться через плечо каждый раз, когда он рискнет этой силой воспользоваться? Ведь ощущения своей бесконечной ничтожности и опустошенности Локи теперь никогда не забудет, даже если проживет еще не одну тысячу лет…

Подданные Эльзы пестрой толпой собрались вокруг него, восхищенно галдя и рукоплеща. Локи только незамысловато улыбнулся, вскользь отмечая на лицах людей такое искреннее благоговение. Кажется, еще совсем недавно он что угодно бы отдал, чтобы на него так взглянули в Асгарде? Что ж… похоже, ему в принципе было все равно, какой народ удивлять и брать под свою опеку.

— Еще раз благодарю тебя, Рапунцель, за проявленную щедрость, — наметив легкий поклон, шелковисто проговорил Локи, раздавая вежливые фразы больше по привычке. Но доля настоящей благодарности в его словах все же была. Если бы Локи открыл портал в первое попавшееся место, едва ли жители того края обрадовались бы переселенцам…

— Ну что ты, я уже и сама устала сидеть на голой скале, — рассмеялась Рапунцель, а потом обернулась к людям. — Друзья! Как видите, все получилось, и мы можем идти! Мои родители, я уверена, с радостью встретят всех гостей! И не беспокойтесь о вещах! Берите только то, что вам особенно дорого, а уж мы найдем, где вас разместить и чем обеспечить!

«Видимо, государство Рапунцель ощутимо крупнее Эренделла», — подумал Локи. По сути, принцесса обещала разместить у себя все население крохотной северной страны. Какая отзывчивость…

Но не все люди согласились пойти за иностранной принцессой. Некоторые предпочли остаться близ Эренделла, чтобы дождаться новостей о своей королеве и увидеть, как она вернется, восстанавливая разрушенный город. Локи и сам верил, что подождать осталось не так долго, но в нем засело ноющее ощущение, что не Эльзе, а ему самому придется магией заново отстраивать Эренделл. Разумеется, королева уже потратила все силы на сражение со своим заклятым другом. Который должен бы чем-нибудь отплатить ей за милосердие…

Рапунцель пообещала прислать через портал все необходимое тем семьям, которые решили остаться, а потом они с Юджином первыми прошествовали в магическую дверь, подавая пример остальным. Локи в очередной раз поразился безрассудной вере в него, ведь Рапунцель могла бы и усомниться в том, что портал рабочий и безопасный. Но нет же… похоже, у нее и мысли не возникло, а если вдруг и да, то Рапунцель скрыла и проигнорировала свои сомнения. Смертные, буквально сияющие радостным предвкушением тепла и довольства, тоже бесстрашно следовали за ней, даже не оборачиваясь.

На открытой всем ветрам, но защищенной обновленным магическим куполом, площадке стало тихо и немноголюдно. Локи обвел глазами импровизированный лагерь и с каким-то тягостным ощущением подумал, что пора бы возвращаться в другой такой же. К нортульдра он особой симпатии не испытывал. Может быть, он был обязан этой неприязнью их первой и последующим встречам, но Локи казалось, что дело в чем-то еще.

Он даже почти признался себе, в чем именно, но, к его облегчению, люди отвлекли его разговорами.

— Благодетель вы наш, спасибо, что выручаете, — напевно провозгласила какая-то древняя старушка, отчего-то не пожелавшая на время переселиться в теплую страну. Она заставила державшего ее за руку внука выступить вперед и чуть ли не в ноги поклониться Локи. — Я-то уж думала, покинули нас все, ан нет, нашелся добрый человек, чтобы нашей Эльзе помочь.

И тут мысли Локи словно опалило факелом. Не помогли разговоры. Скорее еще отчетливее заставили его все понять. Эльза…

Он не рвался к ней возвращаться. Безотчетная тревога, ключик от которой лежит на самой поверхности…

Не позволив себе прикоснуться к этому ключу, Локи сердечно ответил старушке и пообщался с другими людьми, осмотрел лагерь и вместо временных укреплений воздвиг роскошные походные шатры, болезненно напомнившие ему странствия бок о бок с Тором и его свитой. Люди снова ахнули, но уже не так удивленно: после создания портала любая другая магия покажется простой и обыденной. Вместо магических, дрова и хворост облизывали настоящие языки пламени. Локи как-то неосознанно потянулся к шее, на которой раньше висела монетка с заколдованной саламандрой. Теперь там не было ничего: предательский амулет, к счастью, кто-то сорвал с Локи еще до того, как маг пришел в себя, а Бруни снова обрела свою форму и сейчас, вероятнее всего, приглядывала за лагерем нортульдра в лесу. Оставалась только еще одна монетка, о которой Локи совсем не хотелось вспоминать, оттого он и оставил ее на замерзших струях того самого водопада… Пройдет несколько месяцев, ничтожный мидгардский миг, и никто уже не найдет этого предмета… Разве что Нокк поднимет его с самого дна фьорда?

Избавиться от самой вещицы оказалось недостаточно, чтобы о ней не думать. Локи встряхнулся и постарался отогнать непрошеные мысли. Так не годится. Сегодня, можно сказать, он родился заново. Не нужно тянуть за собой все нерешенные конфликты прошлого… («Ты сам-то в это веришь?») Локи отмахнулся от ироничного голоска в своей голове, как от назойливой мушки, и взглянул на исчезающее за скалами солнце. Пора.

Открывать еще один портал Локи не стал, призвав вместо этого Нокка. И всю дорогу нет-нет да и пытался уверить себя, что сделал это только ради экономии сил…

* * *

— Ну и где вы оба были? — не слишком-то доброжелательно поприветствовала их Эльза, стоило загулявшимся Анне с Олафом наконец-то вернуться. — Я волновалась!

— Эльза, ты выспалась! — возликовала Анна, но в ее глазах мелькнуло что-то виноватое. Похоже, сестренка настолько увлеклась прогулками по чужой территории, что совсем забыла и о сестре, и об осторожности. — А нам тут как раз стоянку показывали! У них такие красивые дома… Ханна говорит, их можно разобрать всего за час, представляешь? Раньше их племя часто путешествовало, переходя с места на место, пока не пришел туман…

Эльза жестом остановила ее, хотя рассказ был интересен.

— Ханимарен передала мне, что нас хочет видеть Елена. Сразу же после обеда, в ее шатре.

— Хорошо, — легкомысленно согласилась принцесса, похоже, даже не задумавшись, что разговор там может пойти очень даже серьезный. Кто знает, чем обернется радушие нортульдра теперь, когда их новым членам семьи ничего не угрожает… Чего они потребуют за спасенные жизни?

— Локи тоже должен там быть, — ни к кому особенно не обращаясь, добавила Эльза.

— Оу… ну и как мы к этому относимся? — максимально осторожно уточнила Анна. — Что ты теперь к нему?..

— Никак не относимся, — отрезала Эльза. — Будем действовать по обстоятельствам, но сначала его надо хотя бы найти. Ханимарен сказала, что он еще на рассвете куда-то делся — просто «растворившись в воздухе». Это правда?

Анна красноречиво кивнула. Эльза вздохнула, больше делая вид, что недовольна, чем действительно сердясь. Знать о том, что с магом все в порядке, для нее было необходимо, но отсрочить встречу… Да, если бы не наказ Елены, Эльза с радостью избегала бы Локи как можно дольше. Как-то она была не готова к тому разговору, к которому все неминуемо придет…

— Ну как, идем? — спросила сестра, и Эльза вздрогнула. Присоединяться к трапезе нортульдра тоже не хотелось.

И не зря. Ее опасения подтвердились, стоило Эльзе появиться у общего костра, за которым уже собрались женщины и дети. Взрослых мужчин не было: похоже, они все еще не вернулись, куда бы не ушли той ночью, когда к их народу (без ведома половины племени) примкнули чужаки. Как королева и предполагала, на нее косились с нескрываемым подозрением и боязнью. Не все: несколько молодых нортульдра пронизывали ее скорее типично женским оценивающим взглядом, словно примеряя на себя эренделльскую моду, вот несколько ребятишек смотрят скорее с любопытством, а вот и древняя-древняя старуха, наверное, шаманка, скользнула по ней мутным взором, словно и вовсе не заметив.

Но в основном Эльза ловила на себе неприязненные взгляды. Даже на Анну люди глазели не так: похоже, все дело было в том, что именно Эльза — королева Эренделла и повелительница духов стихий. Люди почти всегда относятся к новому с беспокойством и недоверием, но им гораздо проще принять это новое, если их всю жизнь не настраивали против него. А Эренделл эти юные нортульдра, должно быть, ненавидели столько, сколько вообще себя помнят. Девушке и самой было непросто перебороть постоянно поднимающуюся со дна души враждебность. Она напоминала себе, что хочет мира их народам и должна быть снисходительна к этим диким лесным людям, но… Простить их было не так-то просто.

В конце концов Эльза как можно скорее доела свой обед, дивясь вкусу еды и немного — вообще тому факту, что ей довелось нормально поесть после дней скитаний. И продолжила наблюдать со стороны, дожидаясь, пока доест сестра. А та совсем не торопилась. Вокруг нее как раз собралась стайка ребятишек, увлеченно жевавших толстые, аппетитные лепешки. Анна, не забывая есть сама, принялась рассказывать малышне какую-то сказку. Эльза толком не расслышала, но, по нескольким словам, догадалась, что это старая эренделльская сказка, которую когда-то рассказывал им на ночь папа. Как же это было давно… Интересно, а сказки, рассказанные мамой… они эренделльские, или нортульдра признают в них свои легенды?

Казалось бы, нортульдра должны были оценить дружелюбие Анны, которая с таким воодушевлением принялась занимать детишек рассказами. Но их мамам, должно быть, не понравилось, что истории эти были о чужой стране. И кончилось все тем, что одна из нортульдра бесцеремонно подошла и увела за руку свое чадо, а потом и другая последовала этому примеру…

Анна замерла, поднеся ко рту очередной кусочек лепешки.

— Ребят, вам интересно? — на всякий случай спросила девушка, и малыши с готовностью закивали, требуя продолжения. Она обнадеженно улыбнулась, но увы. Эльза прекрасно видела, какие взгляды кидали в сторону сестры радикально настроенные нортульдра, пока одна из них все же не велела Анне прекратить рассказ. Кажется, та женщина использовала как предлог уборку, потому что дети тут же начали уносить все недоеденные припасы и грязную посуду. Только Ханна (о ней Эльза уже была наслышана), похоже, презиравшая общественное мнение всем своим маленьким и горячим сердцем, а может быть, еще и не любя убираться, осталась с Анной.

Принцесса ласково улыбнулась новой подруге, но историю продолжать, разумеется, не стала. Вместо этого она поднялась на ноги и неторопливо направилась в сторону от костра. Там-то Эльза ее и нагнала, открыто обняла и уверенной рукой подняла печально опустившуюся голову сестренки.

— Не обращай внимания, — спокойно и мягко посоветовала Эльза, хотя в душе в нее сейчас кипело пламя почище того, которое Локи обрушил в своей иллюзии на Асгард. Никто не смеет обижать ее сестренку! И особенно — какие-то лесные невежи!

— Что я им сделала? — часто моргая, спросила Анна совсем детским голоском. Эльза только вздохнула и крепче обняла сестру. — Давай докажем, что мы ничем не хуже, чем они, а?

— Я не желаю им ничего доказывать, — удивленно отозвалась королева. — Мне безразлично, что они скажут о нас. Единственное, что меня беспокоит — это заключить с ними мир и больше никогда их не видеть!

— Ты же понимаешь прекрасно, что так все равно не получится? — подозрительным тоном уточнила Анна. Да, Эльза это знала. Худой мир лучше доброй ссоры, но и худой-то мир не удовлетворит ее идеалистичную душу. А уж тем более Анну. Надо искать нормальное решение, надо укреплять связи… — Что вздыхаешь? — озорно спросила в этот момент Анна. — Жалеешь, что Локи обед пропустил? Не переживай, нортульдра так торопились от меня скрыться, что целую тарелку лепешек не доели!..

Эльза шутливо щелкнула сестру по носу за всякие коварные намеки, но жест оценила. Действительно, маги тоже не только одной волшебной энергией сыты. Но где же его носит вообще?

* * *

Нокк легко перемахнул через туманную стену и пронес Локи через весь лес, притормозив только перед небольшим деревянным мостиком, за которым и начинались владения нортульдра. Трикстер чувствовал себя просто превосходно. Даже мысль о том, что сейчас придется, наконец, разобраться в текущей ситуации, больше не пугала. В конце-то концов, кто тут дипломат? Кто успешнее всех ведет переговоры? И у кого сил хоть отбавляй? Локи с предвкушением усмехнулся и потрепал Нокка по гриве, прощаясь. Нет, выяснение отношений с нортульдра мага не страшило совершенно. Вот что касается ситуации с Эльзой…

Первой его заметила Анна, стоило только Локи выступить из-за деревьев навстречу оживленно что-то обсуждающим девушкам. Эльза при виде него несколько смешалась, и хотя на ее поведении это никак не сказалось (она привычным усилием воли подавила всякую реакцию), Локи все равно различил тревожный огонек в ее глазах и мелькнувший на щеках румянец. Смущена? Интересно. Он ожидал скорее гнева; в таком случае было бы, пожалуй, даже проще.

Его лицо осталось непроницаемым, но движение Анны, которая просто схватила его за руку и увлекла за собой, показалось слишком неожиданным, и Локи приказал себе не отвлекаться на посторонние мысли. Впрочем, оказалось, что им назначена встреча, куда все трое уже опаздывали.

Быстрым шагом иноземцы пересекли стоянку лесного народа, и Локи пожалел, что не набросил какую-нибудь маскировку: хоть чужая личина, хоть невидимость могли ему сейчас сослужить хорошую службу. А с другой стороны, что, он к косым взглядам еще в Асгарде не привык, что ли?

О, и ему неслыханно повезло, что он ловил эти взгляды, еще считаясь законным царевичем. Как на него посмотрели бы теперь, когда правда открылась? (А точно ли открылась?) Мысль была не лишена горечи, но отчего-то Локи сегодня все виделось в другом свете. Может быть, эйфория от переизбытка магии еще не прошла? Но он промедитировал один, в окружении льда и скал, почти весь световой день и надеялся, что теперь его мысли снова обретут ясность.

Мог бы и догадаться, что так не будет.

Когда Эльза, совершенно точно специально замешкавшись на входе в шатер, порывисто обернулась к трикстеру, у того на секунду томительно оборвалось сердце. Пару мгновений оба просто смотрели друг на друга, а затем синхронно произнесли:

— Надеюсь, вы не гневаетесь за недавнее, моя королева…

— Извини, что мне пришлось обойтись с тобой так сурово…

Они замерли, осмысливая ситуацию. Эльза нервно теребила кайму длинного шерстяного платка, который был накинут ей на плечи. Локи окончательно отмел все варианты, в которых королева была на него зла, и сконцентрировался на других, менее однозначных и оттого сложных.

— Так ты не сердишься, — принужденно рассмеялся Локи и подал ей руку, на которую она едва ощутимо оперлась. — Так ведь и я не сержусь. Отрадно, что мы так быстро прояснили этот вопрос. — Эльза согласно кивнула. — Ну что, идем? — так же серебристо предложил Локи, улыбаясь тепло и безоблачно.

Эльза ответила такой же улыбкой. И оба в тот момент могли притвориться, что искренне верили в то, что все невзгоды уже позади. Но по крайней мере один из них лгал себе слишком долго и не хотел новую жизнь начинать с того же.

* * *

Елена встретила их одна. Отчасти Эльза ожидала чего-то вроде собрания старейшин или какого-то тайного экзамена, но все оказалось проще и прозаичнее.

Нортульдра дожидалась их в своем шатре: в полном одиночестве, в спокойствии и умиротворении. В ее внимательном взгляде не было ни проблеска тепла или искренней доброжелательности, но вела себя старейшина безукоризненно. Эльза в очередной раз заметила разницу между простыми сельскими жителями и политическими деятелями. И хотя обычно в людях Эльза предпочитала прямоту, конкретно в этом случае была рада вернуться к банальной вежливости. Косые взгляды за день ей наскучили.

Начала старейшина с того, что рассадила гостей по обе стороны от себя и налила им по огромной чаше ароматного чая. Он был столь обжигающим, что Анна взяла чашу прямо в варежках, а Эльза незаметно остудила чай до нужной температуры, почти не сомневаясь, что и Локи поступит так же.

Потом Елена заговорила. Она не сказала ничего нового: лишь опять поздравила со вступлением в семейство нортульдра и предостерегла всех, чтобы не смели противиться воле природы или причинять ей вред. Учитывая, что именно духи стихий, олицетворяющие природу, заменили лесному народу божества, это напутствие тоже нисколько королеву не удивило. Она мысленно поздравила себя с тем, что Эренделл хотя бы никогда не занимался лесозаготовками или охотой; не в их обычае было наносить урон природе.

Дальнейшее было уже интереснее.

— Никогда бы не подумала, что доживу до этого дня, — задумчиво проговорила хозяйка, разглядывая девушек. — Нортульдра и принцессы Эренделла у одного очага… с детства я не помню подобного. Ваш отец, юный Агнарр, был последним, кто удостоился такого доверия.

— Вы помните тот день? — засверкали глаза Анны, пусть Эльза и постаралась сделать знак, что это может быть неосторожный вопрос.

— Еще бы, — хмыкнула Елена. — В тот день ваш народ потерял доверие нортульдра, а мы потеряли куда больше… в частности, юную Каису, которую долгое время оплакивало все племя и считало ее то ли жертвой, то ли пленницей Эренделла… Как же мы жаждали ее вернуть…

— Эта Каиса?.. — начиная догадываться, спросила Эльза.

— Да, — не дожидаясь завершения фразы, кивнула нортульдра. — Каиса была нашей юной хранительницей, избранницей Ахтохаллэн. Уже второй раз судьба жестоко обошлась с нами, оставив без покровительницы. Кто же знал, что она не погибла, а стала женой юного короля Агнарра?

— Наша мама… была хранительницей?

— Да, — печально вздохнула Елена. — Я помню ее. Ветреная, легкая и проворная, такая милая девочка. Она никогда не нарушала наших правил… Само ее имя означало «чистота». Не понимаю, почему она решила нас покинуть и стать королевой Идуной.

— Она никогда нам не рассказывала, — призналась Анна застенчиво, — до этой недели мы вообще не представляли, кем она была.

— Мы видели воспоминание, — решилась внести ясность Эльза. — Застывшее во льду мгновение. В тот день она спасла нашего отца и отправилась с ним.

Елена неодобрительно поджала губы, но затем ее выражение лица смягчилось, и она рассеянно кивнула, все еще витая мыслями в прошлом.

— Раньше браки между разными народами, в том числе и с эренделльцами, были не редкостью, — подтвердила она. — Но много веков назад люди стали с подозрением относиться к колдунам, и нас, снискавших расположение духов, начали избегать. Мы гордый и независимый народ, поэтому не стали поддерживать контактов с теми, кому были в тягость.

Судя по лицу Локи, ситуация явно нашла живой отклик в его душе. Но он оставил свои раздумья при себе.

— Идуна… — примеряя на давнюю знакомую новую личину, проговорила старейшина. — Кто бы мог подумать… Что ж, вероятно, духи этого хотели, — возводя глаза к небу, вполголоса заметила она.

— Вероятно, — эхом отозвались все.

Пару минут они провели в задумчивом молчании.

— Как ты провел день, чародей? — с вежливой полуулыбкой поинтересовалась Елена, размешивая в чаше сладкий сироп. Прежде, чем Локи успел с той же учтивостью ответить, Елена словно невзначай добавила: — Надеюсь, тот портал не исчерпал твой магический резерв разом? Досадно было бы осознать, что энергию нашего камня растрачивают впустую.

И Эльза, и Локи напряглись, но постарались этого не показать. А Елена, словно и не было дано никаких тревожащий намеков, продолжила.

— Ханимарен от тебя в восторге, чужеземный маг. Как и от вас, дочери Агнарра. Она хотела бы заниматься вместе с вами, но я отказала, — на два недоуменных взгляда старейшине пришлось пояснить: — Я имею в виду, заниматься магией. Коль уж вы теперь вместе с нами, мы не должны таить от вас наше знание, верно?

— Благодарим за доверие, — с робкой радостью среагировал Локи, и Эльза подумала, что Локи с голодным нетерпением вгрызается в первую же возможность пообщаться с серьезным противником. Особенно учитывая, что в прошлый раз маг был не в себе. Девушки тоже чинно кивнули.

— Ханимарен также рассказала о чудесной двери в воздухе. Интересно, где же ты побывал?.. — Опять не дожидаясь его ответа, нортульдра продолжила: — Как бы там ни было, с этих самых пор никаких порталов! — ее голос вдруг зазвучал строго и властно, больше ничем не напоминая светскую беседу или вечер воспоминаний.

— Отчего же? — миролюбиво уточнил Локи, который, конечно же, следовать чужим требованиям не собирался абсолютно; уж Эльзе-то теперь хорошо известно, чем Локи руководствуется в своих поступках.

— Портал слишком сложен, что в создании, что в поддержании, — со знанием дела пояснила Елена. — Такое количество магии воины нортульдра обязательно отследят.

Тон ее был сухим и деловым. Не сговариваясь, Эльза и Локи отставили чаши и приготовились к серьезному разговору.

— Не углубляясь в подробности, — промолвила Елена, — скажу, что наше племя, в силу различных для женщин и мужчин увлечений и веяния времени, распалось на два лагеря. Мы, женщины, в большинстве своем храним уют и тепло домашнего очага, не позволяя его искрам воспламенить все, что находится за его пределами. Мужчины с колыбели грезили о войне и получили ее, когда нашли себе кровного врага в лице народа Эренделла. Скажу откровенно, мне не нравится решать вопросы с оружием в руках. Поэтому, как глава племени, я выбрала другой путь и приняла вас, как своих. Но когда отряд наших воинов вернется, вы убедитесь, что не все настроены столь же благожелательно… Мой брат, Агмунд, тоже старейшина. И его голос сильнее против моего. Если вы хотите избежать войны, в первую очередь вы должны избежать гнева моего брата. Поэтому, зная, что вы все чародеи, я прошу вас сменить обличия, чтобы он ни о чем не догадался.

«Елена что-то скрывает», — однозначно проскользнуло у королевы в мозгу, и она почувствовала, что Локи подумал о том же.

— Но все племя видело, как вы приняли нас в семью, — несмело уточнила Эльза. — Можем ли мы надеяться, что эта новость не станет известна за первые же десять минут?

— Разумеется, нет, — покачала головой нортульдра. — Но они также знают, что официального вступления в родство и не было. Я лишь признала, что в ваших жилах течет кровь одной из нортульдра, но не взяла с вас клятвы. Если хотите, могу сделать это сейчас, скрыв истину от моего народа до поры до времени.

Девушки переглянулись.

«Что мы теряем?» — подумала Эльза и в глазах сестры увидела то же решение.

— Мы согласны, — проговорила королева, чуть привстав со своего места.

— Хорошо, — величаво кивнула Елена. — Встаньте на колени… да, и ты тоже, чародей Локи, ибо в твоих жилах пульсирует магия даже более сильная, чем в наших самых древних кланах. — Старейшина открыла объемистый плетеный сундук и достала из него три свечи. — Повелители духов, призовите огонь, который нашим предкам стоило такого труда добыть. — Локи мысленно обратился к саламандре, и та радостно откликнулась, выползая из-за панно на стене, за которым притаилась. Локи щелкнул пальцами, и фитили трех свечей разом вспыхнули и разгорелись. — Это священный для всех нортульдра огонь, что несет мир и покой в ваши жизни. Храните его у себя в очаге и никогда не давайте ему покинуть стены вашего жилища. Клянитесь сейчас перед светом этого живительного пламени, что никогда вы не преступите законы племени нортульдра и не поставите их интересы ниже своих. Обещайте жить в мире с природой и отринуть гордыню. Никогда не стремитесь обуздать первородные силы. Поклянитесь быть верными своим друзьям и защищать семью ценою жизни, если понадобится. Готовы ли вы принять наш уклад, наши чаяния и историю? Готовы ли вы молодой порослью укорениться вокруг нашего древа?

— Да, — с секундной паузой веско проговорили все трое.

— Теперь, — проговорила нортульдра, — вы действительно стали частью нашей семьи. В качестве вступительного экзамена вы должны будете выполнить один мой наказ.

Девушки встревоженно переглянулись, однако Локи невозмутимо дожидался окончания фразы, явно предвосхищая его.

— Мы будем счастливы вам услужить, — вежливо склонив голову, заявил маг, поблескивая заинтригованным взглядом.

— Вы должны будете вернуть Зачарованному лесу пятый дух, — торжественно завершила Елена. — Идите же, повелители стихий, и докажите, что вы достойны зваться нашими детьми.

Конец пятой части

Примечания:

Вот и еще одна сюжетная арка позади, и я надеюсь, что эта история вам еще не наскучила. =)

Но в любом случае должна сказать, что все-таки беру паузу (на месяцок, а там как пойдет). Учитывая небывалый объем работы, которую мне надо доделать за месяц, выкладывать еще и главы мне будет точно не под силу. Но, думаю, и вам тоже ближе к Новому году будет некогда все это читать. Так что до встречи примерно через месяц.

PS. Перевод, кому интересно, пока выходит по расписанию.