Долгая дорога забвения Часть 2 (джен)

«Немезида» тихо летела по звездному космосу, куда глаза глядят. Никто никуда не торопился. Люпен ломал голову над загадкой последнего артефакта, Мик тренировался. Дайсуке, Сагара и Гоемон пытались придумать новые гаджеты для корабля, но это им никак не удавалось. Снежана и Шидори возились на кухне. Капитан писал мемуары, Майкл строчил путевые заметки.

Через неделю, когда корабль мирно плыл по космическому течению, неизвестный корабль внезапно появился из-за облака звездной пыли и напал на «Немезиду». Это был огромная черная крестообразная дура, который мгновенно стала атаковать.

— Что это за фигня! — завопил Дайсуке, который в это время сидел за штурвалом.

— Наши старые знакомые, — невозмутимо отозвался Мик. Он зашел в рубку для уточнения курса.

— Какие именно?

— Последователи Черного Пожирателя. Мы их тыщу лет не видели.

— Я бы еще столько же не видел, — проворчал Дайсуке, направляя корабль в глубокое пике, — есть ли по курсу место, где можно спрятаться от них?

— Сейчас посмотрю, — Мик вывел данные сканеров на экран и стал просматривать данные.

— Недалеко от нас есть какая-то планета, — Мик отправил данные к Дайсуке.

— Пять парсеков? Ладно, — Дайсуке прибавил скорость, и «Немезида» рванула вперед.

Крестообразный неприятель не отставал. Он несся и поливал их огнем. Через шесть часов на экране возникла планета, закутанная в серебристо-желтое облако.

— Туда?

— Угу.

Корабль пронзил дымку и вышел на орбиту неизвестной планеты. Спускался вниз, планета приближалась. Желтые поля, горы и маленькие фермы. «Немезида» опустилась на уровень обычного самолета, но никаких перехватчиков им не встретилось. Население равнодушно отнеслось к тому, что происходило у них над головами.

«Немезида» скользнула ниже. На горизонте вырос город. Невысокий, в туманной дымке пыли. Корабль сел на пыльное поле рядом с городом, и тут обнаружились представители власти. Трое парней. Один в белой рубашке, темных брюках и ковбойской шляпе. На бедре висел бластер, стилизованный под кольт 45 калибра. Остальные были одеты в обтягивающие комбинезоны в стиле «New West».

— Мы — звездные шерифы! — представились они, — что вас привело к нам?

— За нами гнались, — стал объяснять Дайсуке, — мы подумали, что тут мы сможем спрятаться.

— Вас преследовали аутрайдеры?

— Нет. А кто это?

— Ладно. Если у вас нет причин здесь устраивать разборки, то вы можете здесь отсидеться, — шерифы потеряли интерес к новоприбывшим, — город маленький. Нам не нужны неприятности.

— Нам они тоже не нужны, — заверил их Дайсуке, — один только вопрос, где можно разменять золото?

— На краю города ест лавка менялы, — лениво ответил парень в шляпе, — а в центре есть банк Вестерн Юнион.

— Спасибо.

Вечером в семь часов по стандартному галактическому времени, все собрались в камбузе.

— Я предлагаю прогуляться, — сказал Логан.

— Там холодно и темно, — ответили девушки.

— Да я имел в виду парней, — ухмыльнулся Логан, — кто со мной?

Вызвалось трое — Мик, Люпен и Дайсуке. После некоторого колебания присоединились Сагара и Гоемон. Остальные остались на корабле.

Парни сперва наведались в банк, разменяли золотишко, а потом пустились на поиски приключений. На улице было прохладно, но не слишком холодно, и поэтому ребята были одеты в джинсы, рубашки, сандалеты и туфли. Мик был в жилетке, одетой поверх клетчатой рубашки. Шляп они не взяли, но оружием запаслись. На всякий случай. После долгих поисков они набрели наподобие салуна. Это было двухэтажное здание, облупленное и обшарпанное. На крыше красовалась мигающая вывеска желто-красного неона, извещающая о том, что тут есть выпивка, еда и красивые девушки…

Парни зашли вовнутрь и очутились в густом облаке дыма, где-то надсадно работали вентиляторы, но они были не в силах разогнать это облако. Ребята прошли вглубь и облюбовали столик, который был так удачно расположен, что можно было смотреть на двери, стойку и сцену одновременно. К ним приблизился тощий бармен, одетый в кожаный комбез. Он был не гуманоидной расы. Палочник. Разумная раса Палочников обитала далеко на краю соседней галактики. Они периодически появлялись в разных уголках вселенной, пытаясь приобщиться к военным технологиям разных рас. Доподлинно было известно, что Палочники ведут затяжную войну с Колесниками и Тараканами.

— Что хотите заказать? — проскрипел бармен.

— А что есть? — поинтересовался Сагара.

— Коктейли…

— Ну, тогда мне — «Семь смертных грехов», — заказал Сагара.

— Коктейль «Бусидо», — Гоемон.

— «Ромовая история», — заказ Логана.

— «Огни Парижа», — это уже Люпен.

— «Мечта о мире», — Дайсуке.

— «Клубничный мохито», — это уже Мик.

Бармен ушаркал в клубящуюся тьму, а на сцене появился иглошерст во фраке и пропищал в микрофон:

— Звезда сцены! Несравненная ХОО-ОНИ ЛУ-У-У-У!

На сцену выскочила длинноногая и толстопопая гаитянка без ничего и стала призывно вращать задом. Музыка оставляла желать лучшего, танцовщица тоже. Ребятам принесли заказ. Пообвыкнув, они разглядели многих представителей разных рас вокруг себя. Бар этот был один единственный в городе и поэтому, несомненно, являлся местным культурным центром. Особи женского пола были, но они стояли на лестнице, ведущей на второй этаж, и призывно подмигивали глазами, ушами, перьями, чешуйками.

Когда Хони Лу закончила выступление, а парни пригубили по второму коктейлю, на сцене появилась новая танцовщица в костюме восточной гурии.

— Богиня танца! — восторженно пропищал иглошерст, — дивная и прекраснейшая! Черная Кошка!!!

Вкрадчивая и томная восточная музыка расходилась густыми волнами от сцены. Чернокожая девушка в красных шароварах и полупрозрачной кофточке извивалась на сцене, обещая зрителям жаркую восточную ночь под звездным небом. Её огромные черные глазищи были полны неземной страсти и неги. Тем ни менее, несмотря на томный танец, глаза Черной Кошки внимательно оглядывали зал, как будто искали… КОГО-ТО или ЧТО-ТО.

И она встретилась глазами с Миком, который в это время взглянул на сцену. Они смотрели друг на друга одно мгновение, но этого оказалось достаточно. Музыка потеряла свою томность, грохот наполнил помещение. Они как будто шли друг к другу, а помещение раздвигалось вширь и ввысь. Музыка давно заглохла, и тишина затопила все вокруг.

Дайсуке открыл глаза и уставился в черный пол, уперся ладонями и приподнялся. Осмотрелся. Он находился в исполинском зале. Витые колонны поддерживали прозрачный потолок с узорными решетками. Сквозь крышу светила белая зловещая луна. Её свет рассеивался, и в нем плясали чешуйки пепла. Стены терялись в темноте, и никого вокруг не было. Дайсуке привык к полумраку и заметил Мика. Он был уверен, что этот Мик, а никто-нибудь другой. Мик стоял недалеко от центра зала и смотрел в другой конец, где клубилась большая туча. Дайсуке почувствовал боль в сердце и приложил руку к груди. Сердце ныло, как будто чувствовало грядущие неприятности. Джиген был уверен, что это все не предназначалось для его глаз, но из-за того, что Мик ему в свое время подарил перо из своего крыла, теперь он вынужден созерцать некоторые вещи.

В туче раздался высокий пронзительный голос:

— Ты, который унизил моих сестер и забравший у нас силу, будешь уничтожен мной! Хоть и приказано мне не убивать тебя, но я пойду на нарушение этого приказа, ибо я — Таммати Блэкмур и цвет мой синий!— И голос стал настолько пронзительным, что раздирал уши, но Дайсуке слышал слова, — «И когда Он снял третью печать, я слышал третье животное, говорящее: иди и смотри, Я взглянул, и вот, конь вороный, и на нем всадник, имеющий меру в руке своей!» — И уже на ультразвуке: — ИМЯ ЕМУ — ГОЛОД!

Из тучи выскочил конь вороной, и был он глыбой мрака, и грива его была тучей, и сидела на нем фигура с весами. Но Мик не сдвинулся с места. Дайсуке видел его со спины и мог поклясться, что его приятель вообще не заметил появления всадника. Странное спокойствие жертвы заметил и всадник. Конь повис в воздухе, нервно перебирая копытами.

— Ты боишься! — хриплый шепот всколыхнул тишину темного зала, — ты трепещешь передо мной? Ну ладно, я мог бы измерить твою никчёмную жизнь, но я натравлю на тебя моих хороших знакомых, которые приносят голод в страны!

Всадник пробормотал какие-то слова, исчезнувшие в тишине, но Джиген понял/почувствовал их внутри, и звучали они так:

— «Из дыма вышла саранча на землю, и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы. И только мучить тех, кто не имеет печати на челах своих!»

И из тучи вылетело множество страшных существ, и имели они вид подобный коням, приготовленных на войну, и на головах её были как бы венцы золотые и морды были как лица человеческие. И имели эти насекомые волос как у женщин и зубы как у львов. И броня железная и шум как от множества коней. И хвосты как у скорпионов с жалами на концах.… И они все скопом налетели на Мика и облепили его. И почувствовал Дайсуке боль в сердце невероятную, и понял, что еще немного и разорвется сердце его. Но сжался в комочек на ледяном черном полу и, приложив обе руки к своему сердцу, постарался успокоиться.

А Мик стоял, облепленный шумящими насекомыми. Но потом он опустился на колени. И Дайсуке вдруг переместился и увидел Мика сбоку. У его друга выросли крылья большие. Восьмиметровые, но были они черные. И не просто черные, а ослепительно черные. И попадала с него саранча. Мертвые насекомые исчезли в черной тени. Мик сидел на полу, склонив голову. Крылья раскрылись на всю длину и закрылись за спиной. Мик стал подыматься. Он делал это неторопливо. Каждое его движение было пронизано невиданной мощью, силой и властью. Поднялся, отряхнулся и повернул незрячую голову в сторону всадника. Мик был весь черный. Полностью. Темнота расползалась из-под него, из-за него, над ним. Но крылья были поддернуты слабой серебристой дымкой. В них мерцали слабые серебряные пятнышки. Мик открыл глаза. Очень медленно. Но их серо-голубой цвет исчез. Из глазниц лилось абсолютно белое пламя — равнодушное и циничное. Черный незнакомец взглянул на тучу этими мертвящими глазами, и она съёжилась. Дайсуке чувствовал боль и силу. И преодолевая слабости, встал и двинулся к приятелю. Он не сомневался, что Мик внутри этого незнакомца и ему нужна поддержка друга. От Мика по полу пошел ледяной холод. Он сковывал пол этого зала и стремительно отвоевывал место.

Дайсуке не добежал до Мика, ибо черный незнакомец взглянул на него и, что-то острое и холодное ударило Джигена в грудь и отшвырнуло прочь. Отлетев и прокатившись несколько метров, Дайсуке неподвижно застыл, уткнувшись лицом в холодный пол. Полежал. Очнулся. Приподнялся на руках. Нестерпимо болела грудь. Дайсуке встал и ощупал себя. Рубашка на груди была порвана, но особой раны там не было, только ссадины. Дайсуке взглянул на друга. Черные крылья были подняты. Дайсуке рванул вперед. Он мчался навстречу цепенящему холоду, струившемуся от его приятеля. Надеялся, что в этот раз все получится. Но нет. В этот раз удар был более болезненным, и летел Дайсуке дальше. До самой стены. Ударился, обрушился и затих.

Пришел в себя. Вздохнул. Закашлялся. Сплюнул. Во рту остался привкус крови. Дайсуке поднялся на ноги. В голове шумело. Но… что это? Кончики крыльев стали белыми. Нет, не белыми — серебристыми. Серебряными. Они сверкали в темноте. И чернота стала отступать. По крыльям побежали белые трещины. Они расширялись. Серебряный свет заливал помещение. Дайсуке понесся к приятелю. В этот раз он достиг цели. Приземлился на колени рядом с Миком, который тоже, кстати, опустился на пол. Цепенящий холод отступал, темнота тоже. Мик начал светиться, как лампочка накаливания. Дайсуке с перепугу вообразил, что Мик сейчас просто превратится в свет и исчезнет, и поэтому крепко обхватил своего друга за плечи.

Свет. Теплый серебряный свет залил весь зал. Мик был светом, а Дайсуке просто растворился в нем. Зал низвергся в тартарары, туча исчезла, всадник на вороном коне стерся, но помещение, в котором они находились до этого, уютный задымленный бар не появился. А потом опять все стало по-прежнему — свет погас, серебряные крылья пропали, и парни остались вдвоем на бесконечной площадке исчезнувшего зала.

Дайсуке чувствовал, что Мик пытается высвободиться и ослабил захват. Мик поднял голову и уставился на друга.

— Ты давно тут?

— С самого начала, — ответил Джиген, — я все видел. Ты был черным.

— Да, — Мик затуманенным взглядом посмотрел за плечо приятеля, — знаешь, почему я стал черным?

— Нет.

— Время пришло, — серьезно сказал Мик, — я тебе не все рассказал про то, когда меня не было. Я… теперь вряд ли смогу считаться, — тяжело вздохнул, — настоящим полицейским. Я, — опять вздох, — убил троих.

— Они тебе угрожали? — поинтересовался Дайсуке.

— Нет. Я… ехал со встречи. Встреча была в Милтоне и человек, с которым я встречался, вряд ли тебя заинтересует. У меня был закрытый черный спортивный флаер на газовой подушке. А они сидели на обочине, слушали музыку и курили. Я проехал мимо. Потом почему-то решил вернуться. Вернулся и размазал всех троих по асфальту. Из-за этого я и ушел от сенсея.

— Так, — Дайсуке взял Мика за подбородок и повернул к себе, — почему ты мне не рассказал тогда, а только теперь?

— Я не знал, как ты к этому отнесешься. Логан всем уже рассказал, что я — НАСТОЛЬКО правильный полицейский, что прямо ангел какой-то. И вот такое СТРАШНОЕ преступление.

— Фу, — Дайсуке облегченно перевел дух, — ты боялся, что я начну тебя подкалывать? Мик, ну ты прямо как дитё малое! Это у меня подпорченная репутация, а тебе — все это приснилось. Это мираж, фикция.

— Я видел, — упрямо возразил Мик, — видел их кровь и их кишки на капоте моего флаера.

— Давай я тебе обосную, — Дайсуке ободряюще потрепал Мика по волосам, — ты встречался с кем-то. Где была встреча?

— В кафе.

— Ты заказывал?

— Да. Острый тако и минералка, а тот — куриный буррито и кофе.

— Ты вставал из-за стола?

— Два раза.

— Вот, тебе подсыпали в еду какой-то наркотик, вызывающий глюки. И ты был в закрытом флаере. Если что, я скажу…

— Ты мою вину возьмешь на себя? — недоверчиво спросил Мик.

— Точно. Моя репутация от этого не пострадает.

— Но зачем? Я сам должен отвечать за свои поступки, особенно за такие.

— Зачем такие сложности твоему лейтенанту! Он что, будет копаться в чужих делах далеких планет? Нужно ему это?! Успокойся и не кори себя за это. Или, — Дайсуке пытливо осмотрел Мика, — это еще не все?

— Ну, — протянул Мик, — были еще некоторые эпизоды, за которые мне нет прощения.

— Типа первого?

— Да. Только… я, конечно, старался держаться в рамках закона, но это не всегда получалось…

— Сколько?

— Десять, — негромко ответил Мик, — только Логану не говори.

— Женщины? Дети?

— Нет. Только мужчины.

— Защита?

— Пять раз.

— Значит, еще двое, — Дайсуке замолчал, обдумывая.

— Я… перешел закон…

— Нет, — сказал Дайсуке, — это были форс-мажорные обстоятельства, где на кону была ТВОЯ ЖИЗНЬ. Если бы ты поступил иначе, то — погиб. Все в порядке. Ты, для меня и остальных, остаешься самым добрым, справедливым, храбрым и отчаянным полицейским с абсолютно ЧИСТОЙ репутацией!

— Спасибо, Дайсуке! — выдохнул Мик и, в тот же миг они очутились в баре.

Шум заполнял помещение. Друзья выглядели растерянными.

— Что это было?

— Где вы пропадали?

— Что случилось?

— Ну, нельзя же так много пить, — укорил их Мик, — платите и пошли обратно.

— Ладно, — Логан пошел платить, остальные вышли в душную ночь. Хотя нет, снаружи занималась заря.

Шли, растянувшись цепочкой. Замыкали Мик и Дайсуке.

— Почему я оказался там?

— Перо, что я тебе дал. Оно имеет некоторый эффект обратной связи.

— То есть, не только ты, но и я?

— Да, — вздохнул Мик, — только в случае тебя, это не всегда срабатывает. Я не хотел, чтобы ты это видел, но ты оказался свидетелем.

— А что это было? Ты был ЧЕРНЫМ! Абсолютно черным и от тебя шел леденящий холод.

— Это то, во что я могу превратиться, если отрину добро и перейду на сторону зла.

— За печеньками? — ухмыльнулся Дайсуке.

— А вот это меня и останавливает, — улыбнулся Мик, — не очень-то я печеньки люблю, мне бы лучше мяса. Но, к сожалению, они этим не заманивают. Тебе спасибо. Ты поверил и пытался меня спасти.

— Только ты меня чуть не убил.

— Ну, — Мик виновато опустил голову, — я не хотел, правда. И поэтому пытался смягчить свою силу.

— Ладно, прощаю. Ты не в себе был. И потом. Ты мне рассказал, значит доверяешь.

— Правильно! — Мик поднял голову и широко улыбнулся, — я очистился и теперь готов вернуть себе последние силы.

— Так это было испытание?!

— Ты не понял, это не было испытанием, это случайно получилось. Мое сердце было омрачено виной, и зло нашло лазейку…. Я сам не знал, что так получится!

— Ладно, я тебе верю! — Дайсуке приобнял приятеля за плечи, — мое сердце было готово разорваться от боли, теперь я понимаю, что переживал за тебя.

— Спасибо!