Неправильно... или - 7? Мир, дружба, мутанты. (джен)

— Собственно, вот так и обстоят у меня дела на данный момент. У нас, верней сказать, — к моменту, когда я завершила рассказ, Ульман и Хантер скорей всего спали сном праведников внутри Храма. Мы же с Легионом тусовались на колокольне, поскольку лучшего места для снайперских навыков гета найти невозможно.

— Я слышал о твоем побеге с «Нормандии», — комментирует ситуацию гет.

— И виду не подал. Вот гад.

— Не хотел попасть на то, что твой друг называет неблагоприятной ассоциативной цепочкой. Могу понять ребят. Но и тебя могу понять тоже.

— Меня?

— Кэтрин Андерсон, если быть точней. Я не знаю, с кем именно разговариваю сейчас, — признался гет. — Проще называть каждую из вас Рин и не задумываться о том, кому конкретно принадлежит та или иная черта характера. Ты же знаешь, насколько «хорошо», — последнее слово Легион демонстративно взял в воздушные кавычки, — обстоят дела с психоанализом у синтетиков даже после проделанных тобой изменений с нашими матрицами. Выражаясь словами Ульмана-сталкера — куда мне до ваших высоких материй.

— Так как ты понял, что Айрин — это Айрин, а не какой-нибудь клон, или вовсе похожий на нее, то бишь на наше тело, человек?

— Программа распознавания голоса, программа распознавания отпечатков пальцев, программа распознавания ДНК, программа распознавания сетчатки глаза, программа распознавания…

— Стоп. Все-все-все, поняла. Хватит. Значит, для этих твоих программ мы трое никак не отличаемся друг от друга?

— Арэйн отличается за счет несоответствия цветовой палитры и иной конструкции глаза.

— Ох ты ж, какие мы слова знаем, — фыркнула я. Лего привычно издал скрип, который у гетов символизирует смех.

— С кем поведешься, Рин-командор.

— И что, не будешь сейчас требовать у меня прийти в чувство, предаться воспоминаниям о старых добрых деньках, прекратить шарахаться от незнакомых приборов и не вести себя, цитирую «как будто ты не Шепард, а неизвестно кто».

— Согласно имеющимся у меня данным, ты больше не та Шепард, которую я знал. Органики изменчивы. Только обретя подобную изменчивость, я стал понимать такие вещи. Даже год спустя после нашей последней встречи мы оба не будем такими же, как раньше, разве нет? И синтетики все еще не понимают смысла фразы «предаваться воспоминаниям». Наша общность хранит память каждого гета. Твой импульс усилил нас, дифференцировав гетов в самостоятельные системы, но на возможность серверной работы это никаким образом не повлияло.

— Это…

— Говоря проще — мне не нужно предаваться воспоминаниям. Я и так помню, кто ты такая, что сделала для нас всех и меня в частности. Я готов идти за тобой. Как в старые добрые времена, как сказал бы Гаррус. Что же насчет расстройства твоей или ваших личностей… В моей платформе одновременно функционировали тысяча сто восемьдесят три программы без внутренних конфликтов оборудования. Твой импульс окончательно объединил их, создав то, что все вы называли Легионом. Полагаю, что объединив разок такое количество программ в целостную структуру ты без труда повторишь то же самое с тремя, когда это действительно потребуется лично тебе.

— Кому из нас?

— Всем троим, полагаю. Личности должны прийти к консенсусу, объединившись в единое сознание. Насколько мне известно, при противоположном варианте существование особи становится невозможным.

Не отвлекаясь от разговора, Легион стреляет. В отдалении падает на землю без единого звука тело носача. Вот это я понимаю, работает человек, то бишь гет — к храму живой ни одна тварь не приблизится.

— Рин-командор, то, что мы обнаружили…

— Мы ничего не обнаружили, Лего, — вздыхаю я. — Ровным счетом ничего.

— В том офисе ты выглядела более… оживленной, — с заминкой подобрал синоним органик.

— Ну, так скажем, я нашла путь, по которому нам царапаться в нужном направлении. Смотри сам. Разрыв, в который ты залетел, был статичным, так?

— Так, — Легион, кажется, уже понял, что в таких ситуациях надо просто вставлять ничего не значащие реплики, чтобы давать мне иллюзию диалога. На самом деле я, по сути, рассуждала вслух.

— Вот только на Грань Миров в твоем мире до сих пор действует энергия Айрин, которую та распылила в каких-то невероятных количествах, когда активировала Горн. Заметь, что в прошлый раз «Нормандия» залетела через разрыв в мир Д-Омега89, причем, как выяснилось, не оказав влияния на Грань Миров в том мире, то есть разрыв тоже был статичным. А группа Михаила тоже залетела через разрыв, созданный мною, при этом в обоих случаях попадания в этот мир моих союзников полностью игнорировалась сетка, препятствующая перемещению душ. И я еще могу предположить, что ее структура не улавливает синтетиков и сущностей — структуры душ там разные, так что чисто технически ты, Тефиана, Михаил и парочка синтетиков из его группы могли сюда залететь, но где тогда обоснуй на залет органиков? Ладно, черт с ним, отнесем Хомяк к низшим душам, она по эволюции недалеко от зверюшек ушла, разве что разговаривать умеет. А что насчет Аса? Ксифенг? Тех двух десятков боевых единиц разной степени аномальности, рассредоточенных по всей поверхности этой планеты?

— Маленькое уточнение, Рин-командор. «Нормандию», научную группу и меня выбрасывало не просто в мир, где вы находились, но и в место, находящееся в непосредственной близости от вас.

— Вот, кстати, да. Они с Кайланом и Сайрой на «Сафале» в Д-Омега 89 дрейфовали, сами не зная где. А тут опаньки — «Нормандия» на радарах. Типа, прошу любить и жаловать. И, кстати, как раз-таки именно тогда, когда очень нужен был корабль с командой десанта на борту. Они там лихо Зайниксовские базы на необитаемых планетах в секторе попалили и вовремя от орбитальной бомбардировки наземную группу спасли.

Три выстрела — три трупа. Один — точно носач. Еще двое — не знаю, но явно какие-то зверюшки. Надо будет потом с утра пораньше посмотреть, кого там Лего завалил.

— Хантер-дознаватель прав — такие аномалии связаны с тобой. Он еще говорил о происходящем с людьми. С учетом того, что «красные» направлялись прямиком к разрыву — они об этой особенности знают. Полагаешь, нашелся кто-то, способный их просветить?

— Вот последнее меня не удивляет. В смысле, обо мне очень многие знали и из «Темного Демиурга», и из «Зайникс», и из «Эдарджгаэр». Головы мы этим гидрам поотрубали, прижгли их по рецепту и все в таком духе, но вонь от тушек будет идти еще долго. Если ты понимаешь метафоры.

— В общих чертах. Известные им тайны давно стали достоянием других организаций, это закономерно.

— Хоть какая-то закономерность в моей жизни соблюдается, правда не самая лучшая. В смысле, я бы предпочла, чтобы все знания врагов обо мне умирали вместе с этими врагами. Ладно, развлекайся, вся ночь у тебя впереди. Людей не подстрели только случайно.

— Это исключено, — заверил меня снайпер. — Спокойной ночи, Рин-командор.

Уже спускаясь вниз, где расположились Хантер с Ульманом, я поняла: нифига мне не будет спокойной ночи. Взгляд Дознавателя обещал то ли смерть в мучениях, то ли ментальные пытки, то ли еблю мозгов перечнем уже нарушенных правил.

«Предоставь это мне», — фыркнула Айрин. С готовностью уступив ей пост управления нашим телом, я свалила в подсознание. Стоило нам приблизиться к костру, как Хантер хлопнул ладонью по свободному краю своего спальника, на котором сидел непозволительно близко к огню с точки зрения правил техники безопасности. Впрочем, делать ему замечания Айрин явно не планировала, плюхнувшись на предложенное место. Судя по всему, дознаватель заметил нашу замену, но только прищурился на пару мгновений, никак не комментируя происходящее.

* * *

«Похер, гет, так гет. Если действительно хорошо стреляет и не будет нашим проблем доставлять — пускай остается».

Иного Хантер от Мельника не ожидал. Кажется, главу Ордена Спарты куда больше заботили не аномальные люди и нелюди, которые притягивались к Айрин, как магнитом, а открывшаяся информация тесной связи разрывов в Грани Миров с их общей знакомой.

«Меня беспокоит происходящее. Эти порталы и роль Айрин во всем этом дерьме в итоге может обернуться большими проблемами не только для нее, но и для нас всех».

«Ее роль? Ах, да, я и забыл про вашу муть… Получается, что будучи Стражем Грани Миров, как ты ее называешь…»

«Мельник, так ее называю не я. Это иерархия Древнего Храма, которая за каждой парой артефакторов закрепляет определенную сферу влияний. Для пары «Пространство-Время» это Грань Времен, что логично. Для Воздуха и Огня это Грань Миров, что тоже логично: огненные и воздушные стихийники со своей магией больше всех ее дербанят. Ну, а Земле и Воде достается, естественно, Черта Миров, отделяющая живых от мертвых. Логика тоже есть, учитывая связь воды с потусторонними силами».

«И какая нам разница сейчас, Храм это прозвище ей дал, или кто-то другой?»

«Очень большая. Во всех «подарочках» Древнего Храма всегда была скрыта какая-то большая подляна. Взять те же Артефакты, которые настолько разогнаны в плане энергетических колебаний, что способны при столкновении друг с другом устроить катастрофу во всех, мать его, существующих мирах ветки Д. Ты хоть представляешь, какие это масштабы? И это не голая теория — еще сохранились свидетельства о Первом Противостоянии, второе нынешние артефакторы каким-то чудом остановили. Если все происходящее с Гранью Миров связано с артефактом Айрин и ее «статусом кво», то нам всем эти разрывы и неожиданно свалившиеся на голову союзники могут аукнуться так, что рады не будем».

«Вот когда наступит это «потом», тогда и будем решать, радоваться или нет. Пока что не вижу поводов для особой грусти. К твоему появлению здесь, как я понял, Айрин тоже причастна. Уже за это я ей благодарен. Да и сама она как нельзя кстати возникла на пути у Артема. Молчу уже о том, что с тем ублюдком Ризенхельцем мы бы без нее явно не разобрались. Верней, с той штукой в небе, которую этот ублюдок открыл».

Хантер вздохнул. Подводить Мельника к нужным выводам было сложно, но лучше сделать это сейчас, пока к тем же выводам его не привел кто-то из врагов. И лучше бы сделать это так, чтобы не узнали Кэтрин и Айрин.

«Послушай, ты там крепко сидишь на стуле?»

«Я не сижу. У меня обход, потом пойду отчеты ее научной группы изучать. И буду организовывать первый отряд к походу в бункер. Да ты рассказывай, за мою психику поздно бояться».

«Когда Айрин Шепард активировала Горн в Д-Сигма 415, уничтожив влияние одной не очень хорошей организации на этот мир, с него была убрана сетка, мешающая проникновению извне. Только там, в отличие от вашего мира, механика реинкарнации была сохранена — души просто воплощались в том же мире, не покидая его пределов. Но то, что произошло после, повлияло на окружающие миры и некоторые другие реальности. Например, недобросовестным исследователям стали доступны возможности экспериментирования с нулевым элементом. Остатки энергии Рин привели к образованию временно-пространственных разрывов, которые стали считаться естественными аномалиями. Через эти разрывы вражеские организации часто поставляли транзитом через Д-Сигма 415 оружие, тот же нулевой элемент и боевую силу для противостояния альтернаторам в различных регионах. Кроме того, такой выброс энергии спровоцировал множество отголосков в соседних реальностях».

Смех прервал его дальнейшие объяснения.

«Хантер, позволь я тебе кое-что объясню. Пока ты на своей Базе колупался по мозгам преступников всех мастей и размеров, я, понимаешь ли, варился в военной среде. Долго и нудно. Про учебу, работу в горячих точках еще до апокалипсиса и то, что было после него рассказывать — не на один роман хватит. И я до своих лет дожил. Я не тупой, Хантер. Я помню школьный курс физики. И химии. И я могу понять, что если она только закрыв один разрыв в Грани Миров устроила нам тут кучу землетрясений, паранормальную грозу и глобальное потепление на закуску, то более масштабные действия вроде снятия сетки наворотят еще больше дел. И с этим ничего не поделать. И я даже допускаю, что из-за близости Д-Сигма 415 к нашему миру на радарах вашей Базы из-за энергии Рин возникло «слепое пятно», помешавшее обнаружить творящееся здесь дерьмо до того, как произошла катастрофа».

«Ясно, что понимаешь. И что теперь?»

«Дознаватель Девяносто Шесть, я, может, и абориген из низшего мира, но точно не идиот. И не собираюсь, да и другим не позволю, предъявлять какие-бы то ни было обвинения человеку, который на добровольной основе руками, ногами и зубами пытается вытащить мой мир из большого дерьма. А последствия… Они всегда есть. В конце концов, использование ракет — это тоже был риск. Даже если не брать во внимание всю паранормальную муть, могло оказаться, что именно этого взрыва не хватало для глобального землетрясения, которое всех нас похоронит».

«Я тебя понял».

«Беспокоишься за нее?»

«Что?»

«Да брось. Все это было сказано к тому, чтобы я в неподходящий момент не бросился на Рин с обвинениями и не спровоцировал ее на очередную самоубийственную глупость под воздействием чувства вины».

«Я уже начинаю сомневаться, кто из нас двоих телепат десятого ранга».

«Могу, умею, практикую. Молчание — знак согласия, я так понимаю».

«Сейчас я меньше всего хочу снова терять кого бы то ни было. Даже если этот «кто-то» — причина моего залета в отсталую реальность, где я чуть не свихнулся в первый год жизни».

По телепатической связи все это время идут странные волны… Тепла, что ли. Он понимает, что разговор не хочется заканчивать. Но нужно, потому что говорить вроде бы как не о чем. Все важное и срочное он сообщил, о чем хотел, предупредил…

«Пора идти. Кэтрин возвращается, надо с ней кое о чем переговорить. Стоп, это уже Айрин. Чертовки, меняются быстрей рожков в автомате».

«Мне бы тоже сейчас не помешало какое-нибудь разтроение. Или хотя бы раздвоение учитывая, сколько здесь всего навалилось. И главное — сплошная канцелярщина, мать ее… Хантер, ты там главное, присматривай, чтобы Айрин под шумок не улизнула в окрестности той больницы с гетом на пару».

«Так точно».

Теперь точно сказать было нечего. И связь пришлось отключить. Хлопнув по мешку рядом с собой ладонью он дождался, пока Рин приземлится. Тут же окутало волной тепла. Похоже, он случайно перебросил себе вместе с личностной матрицей долю эмпатии. Хорошо это, или плохо? «Некритично», — про себя решил Хантер.

— Как думаешь, для чего им НЭ понадобился? Нам ведь не придется сражаться с высокотехнологичной флотилией вроде той, что ты собрала для противостояния Жнецам?

— Архонты. Они — Архонты. Жнецы… Будем считать, что их просто не было.

— Но флотилия была.

— Это не те масштабы, Хантер. Транзит, который отслеживал Легион — это, бесспорно, крупная поставка. Но всей партии не хватит даже для снаряжения одного корабля, про флотилию вообще молчу.

— Тогда есть идеи, зачем…

Вместо ответа Айрин протянула руку вперед, заставив ее светиться синеватым пламенем биотики.

— Знаешь, меня всегда беспокоила одна вещь. У Арэйн никогда не было биотических способностей. Сама по себе ее магия могла бы за них сойти, если не приглядываться, но нулевого элемента в ее нервных узлах не присутствовало. Равно как и не присутствовало у меня ровно до залета в мир Д-Сигма 415. При этом после того, как этот самый НЭ у меня в нервах появился, я внезапно оказалась способна на равных пиздиться с азари, которые обладают врожденным биотическим даром. При этом нам раз за разом повторяли, что единственный способ получить биотический ранг — быть облученным на внутриутробной стадии. Да и то не факт, что получишь именно биотику, а не опухоль мозга или какое-нибудь уродство, несовместимое с жизнью. Молчу уже о том, что для биотики нужен имплантат. Всем, кроме азари.

— И кроме тебя. И кроме других новобранцев Базы — некоторых еще во времена твоего стажерства облучили нулевым элементом, добившись без особого усилия биотических способностей на уровне четвертого ранга телекинеза. Это какой ранг по системе, принятой в Д-Сигма 415, седьмой?

— Восьмой скорей. При этом среди людей даже биотики пятого-шестого ранга считались достаточно одаренными, чтобы привлечь внимание Альянса. Или всяких незаконных организаций, занимающихся исследованиями без этой вашей «медицинской этики».

— А у нас тут мирок, в котором почти нет разумной жизни, а все малолетки из-за сетки для ловли душ — сто процентные паранормалы, хоть и неактивные пока что. Понимаешь, о чем я?

— Да понимаю… Вписывается в концепцию мира-полигона.

«Я тебе больше скажу, командор — этот мир официально хотели сделать полигоном. Некие… Великий Триптих», — в степенную беседу вклинился голос главы научной группы.

Научников Базы, верней — так называемые «группы для наземной научной работы» Хантер… не понимал. Верней, старался держаться от них подальше, что из-за специфики деятельности легко удавалось. Близкое знакомство с группой Михаила, верней — пятью ее членами, оставшимися в Москве, подтвердило худшие опасения Дознавателя. Каждому из них можно было смело вешать ярлык «трудного подростка», а последствия из этого проистекали… Нерадостные. Отсутствие дисциплины, безалаберность, никаких авторитетов… Сюда спихивали особо тяжелых малолеток, мутантов, которые не могли ужиться в нормальных коллективах (насколько вообще может быть «нормальным» коллектив с Базы), народ с различными психическими травмами, особо распоясавшихся детей, выросших на Базе, и… И почему-то в компании с такими же, как они сами, эти «детишки» неожиданно становились способны на продуктивную деятельность.

И что самое странное — вся группа чуть ли не молилась на Айрин. Допустим, симпатию со стороны Тефианы и Юны Дознаватель мог объяснить. Первая была одно время «личным элементалем» Айрин и обладала схожим с ее собственным менталитетом, а вторая была дочерью существа, которое Рин притащила по незнанию на Базу в качестве своего напарников еще в самом начале своей деятельности. Хомяк могла находиться под воздействием Юны, а вот Ас и Михаил… Полувампир и искусственный интеллект. Что они нашли в ней такого, что согласились на геморное и неблагодарное дело?

«Возможно, они принимают ее за свою», — подсказал внутренний голос. На этом диалог с самим собой пришлось закончить, поскольку Айрин закончила ржать.

«Блять, ну хоть не Великий Триппер назвались, уже хорошо. Ладно, что это за Триптих, чем занимаются, где замечены, когда были основаны…»

«Разве не тебе проще получить такого рода информацию у других Творцов?» — саркастично уточнил у девчонки Михаил.

«Можно и так. Но если вам есть что сказать — тоже прошу не молчать и не стесняться. Мало ли, вдруг пересекались уже где-то».

«Рин, мы безвылазно сидим по Темным Мирам десятилетиями, как мы могли с ними пересечься?»

«Я же говорю — мало ли. Если они таскались транзитом через другие реальности, то вы могли их и засечь, и поцапаться. Поспрашивай своих».

«Будет сделано. Ты тоже без дела не сиди».

«Не сижу», — заверила Михаила Рин.

«Кстати, как продвигаются работы по вычищению бункера?»

«Чистить его вы будете сами, это у вас триста здоровых мускулистых тел в униформе от безделья маются, а у меня есть более важные дела, чем вам жилплощадь благоустраивать», — нахамил Хантеру мальчик.

«Он не о том, — пресекла перепалку Рин. — Вирусы и прочее дерьмо поубирали?»

«Поубирали, — заверил ее Михаил. — И судя по всему, Триптих здесь собирался серьезно развернуться. И вирусы, и нулевой элемент, и Блуждающие Души, не к ночи будь упомянуты. Я к тому, что это ведь все кем-то еще финансировалось… Ставлю на Акадию-16. Есть еще вариант с остатками Саарота, но он менее вероятный».

«Просвети по Акадии и Саароту. Как ты помнишь, я не в курсе ситуации в этом секторе».

«Скидываю информацию. Еще кое-что — в этом бункере мы нашли симулятор. Сможешь пройти хотя бы начальные миссии, чтобы я смог понять, с чем мы имеем дело?»

«Хочешь определить срок давности агрегата, или кого именно собирались здесь готовить?»

«Полагаю, что скорей второй вариант. И твои опасения по поводу «Красных» подтверждаются — они замешаны. Эту группу отправили встретить «груз». Значит — опыты продолжаются, хоть бункер и пришлось оставить».

«Да, еще одна плохая новость в копилку уже имеющихся», — подытожил Хантер.

«Не вешать нос. Мы все еще живы, все еще на свободе и все еще барахтаемся потихоньку. Глядишь и сообразим что-нибудь».

Он лишь вздохнул.

— Поболтали? Вот и славненько. Нет, вы не стесняйтесь, продолжайте в том же духе, мне же абсолютно не интересно, что там у вас происходит, — подал голос Ульман, до этого спокойно валяющийся в своем спальном мешке.

— Да ничего не происходит. Выяснили, что транзитом из реальности, где я уже побывала, таскают сюда нулевой элемент. В обход сетки таскают, понимаешь ли. Еще выяснили, что ваши так называемые «Красные» замешаны во всем этом по самые гланды.

— Можно подумать, мы и раньше этого не знали, — смягчившимся тоном отозвался боец.

— Вот потому, что знали, поэтому я и не начала все вслух обсуждать. Смысл-то из пустого в порожнее переливать? Ну, перекинулась словечком с Хантером и Михой, построили догадки, кто может за всем этим стоять. Ну определили две возможные группировки, причем не факт, что это обязательно одна из них — может еще какой-нибудь левак быть, о котором мы вообще не в курсе… Ульман, хорош дуться. Если бы я что-то серьезное спланировала — ты бы первым об этом узнал.

— Я не дуюсь. Просто неприятно, когда тебя держат за тупого.

— Я не держу тебя за тупого. И, кстати, мне конкретно твоя помощь ой как понадобится. Помнишь херь, про которую Артем рассказывал? Ну, проклятый туннель между Рижской и Проспектом Мира?

— Такие байки забудешь. Что, хочешь закрыть «Великие Темные Врата»? — лицо бойца исказила невеселая усмешка.

— Именно. Вот только для того, чтобы их закрыть, нужно сначала, чтобы они появились. Сработали на возможную жертву. И я в роли этой жертвы не подхожу, поскольку отношусь к другому миру. Можно было бы взять Артема, поскольку у него есть сопротивляемость, но боюсь, что он со своей только-только раскочегарившейся телепатией чего-то не того случайно нащелкает и либо себе мозги к херам спалит, либо исказит случайно ту аномалию так, что моими усилиями не исправить. А из не-паранормальных персонажей у нас только ты, Паша, Боря со Степой, ну и Мельник. При этом ты быстрей всех оклемался и на подлетах к Полису, когда мы встряли в то дерьмо с трубами, и в бункере.

— Ты что, собираешься идти только вдвоем?

— За одним человеком я точно услежу. Можешь взять еще кого-нибудь с собой, но им придется остаться на подходах к аномалии. Или давай Легиона прихватим.

— Или меня, — раздался голос рядом с Ульманом. А потом прямо на глазах у Хантера нож с зеленой рукояткой, который Ульман крутил в руках, превратился в темноволосую девчонку, которая плюхнулась на колени бойцу и довольно ухмыльнулась при виде выражения его лица. — Ну извини, извини. Мне надо было для зачета неделю наебывать обычного человека, притворяясь каким-нибудь повседневным предметом и находясь при этом как можно ближе. А ножи вы все равно с собой постоянно таскаете, вот я и…

— Юна Ксифенг. Я мог бы и догадаться. Черт, а такой ножичек хороший был, — Ульман вздохнул и аккуратно ссадил девочку со своих колен на свободный край спальника.

— Я потом тебе напишу формулу сплава, — пообещала девчонка.

— Ловлю на слове.

— Под трибунал захотела? — привычно уточнил у подопечной Рин Хантер. И получил в ответ поднятый средний палец. Никаких авторитетов.

— Хантер, если ты нас не сдашь, то никто под трибунал не пойдет. А ты нас не сдашь, потому что в этом случае отправишься под тот же трибунал следом за нами. Верно ведь? — уточнила Айрин.

— Не только поэтому, — с неохотой признает Хантер. — Давайте спать, что ли? Дамам один спальник на двоих.

— Нет уж, спасибо, Рин пинается, — Юна демонстративно приняла форму ножа, который шлепнулся в подставленную ладонь Ульмана. Боец, словно так и надо было, снова засунул ножик в ножны и принялся укладываться.

— Я еще посижу, — проинформировал Хантер товарищей. Рин и Ульман лишь переглянулись и завозились в своих мешках, укладываясь поудобней. Охотник с тревогой следил за тем, как бойцы засыпают. Что-то мешало составить им компанию, хотя глаза слипались. Это что-то, как оказалось, было интуицией, которая последние двадцать лет его не подводила.