Андертейл, ты ли это? (джен)

Темно. Слышен лишь отдалённый равномерный писк. Где-то сквозь ватную пелену можно различить неясные голоса, тяжёлые вздохи и, кажется, всхлипы.

— Она же очнётся? — послышался женский голос.

— Она ещё жива, так что непременно выкарабкается.

Кажется, женщина сказала что-то в ответ на это, однако писк с каждым разом становился всё громче, а гул в ушах всё нарастал, из-за чего расслышать слова стало невозможно. Шум становился всё громче и громче с каждым мгновением, пока окончательно не слился в невыносимую какофонию звуков. В какой-то момент, когда казалось, что барабанные перепонки вот-вот лопнут, внезапно всё стихло.

Через пару мгновений я начала различать неясные фоновые звуки, такие как пение птиц вдалеке, шум ветра и чьи-то взволнованные голоса. Кряхтя от раскалывающейся головы, я разлепила веки, с трудом принимая сидячее положение.

— Дитя моё! — перепуганная Ториэль подбежала ко мне, осторожно приобнимая и успокаивающе поглаживая по голове. Так вот кому принадлежал тот женский голос!

— Я же говорил, что она очнётся. Такие мелкие заразы, как она, так легко не убиваются, — послышался ехидный смешок Санса и следом обиженное оханье от тычка Папса. А вот наверняка и тот мужской голос, который отвечал. Удивительно, как моё сознание исказило их восприятие, знатно я стукнулась головой, однако.

— Ну ты и напугала нас, мелочь, — подошедшая Андайн широко улыбнулась, щедрым махом хлопнув меня по плечу, так что восстановивший было равновесие мир вновь пошатнулся.

— А-андайн, осторожнее, вероятнее всего у неё сотрясение и такая нагрузка может плохо сказаться на её самочувствии.

— Сотрясение?! Моё дитя, какой ужас! Альфис, скажите, мы можем что-то сделать? Наверное, нам срочно нужны какие-то лекарства и немедленный постельный режим! — Ториэль тут же принялась щупать мой лоб и осматривать голову на наличие повреждений, не переставая причитать.

— Ториэль, не волнуйтесь, я в порядке, — я постаралась ответить это как можно энергичнее и жизнерадостней, начиная приподниматься.

— Не беспокойтесь, Ваше Величество, я о ней позабочусь, в том числе и о соблюдении постельного режима, — тяжёлая рука в перчатке приземлилась на моё плечо, заставляя сесть обратно.

— Па-апс, да всё в порядке, правда, — я закатила глаза, принимая надутый вид, но в глубине души тронутая его заботой.

— Думаю, человеку стоит позволить хоть раз нарушить постельный режим хотя бы ради того, чтобы полюбоваться на наружность. Всё-таки не каждый день у нас разрушается барьер, — послышался мягкий басовитый смех. Повернувшись, я заметила короля Азгора с виноватой улыбкой на лице.

— А ты вообще молчи, старый чёрт. Если бы я не подоспела вовремя, она бы наружность могла никогда больше и не увидеть! — Ториэль в яростном возмущении замахнулась рукой на Азгора. Тот втянул голову в плечи, испуганно глядя на бывшую жену, а я прыснула от этой картины, тут же маскируя смех в кашель. — Ах, милая, ты заболела? — Ториэль снова обеспокоенно потрогала мой лоб. — Вот до чего ты довёл ребёнка, остолоп!

— Спасибо, я правда в порядке, — откашлявшись и отсмеявшись, я улыбнулась, глядя на всех собравшихся и хлопочущих вокруг монстров. Здесь были все: Ториэль с Азгором, Папирус с братом, Андайн с Альфис. Как и следовало ожидать, недоставало лишь одного Флауи… — Стоп, барьер разрушен?

До ушибленной головы только сейчас дошёл смысл фразы про наружность. Все согласно закивали, обмениваясь восторженными комментариями по этому поводу.

— Мы дожидались тебя, Рейчел, чтобы вместе с тобой выйти наверх.

— Простите, но, кажется, вам придётся ещё немного подождать, — я вскочила на ноги, тут же хватаясь за голову, в которой резкий подъём отозвался тупой болью. — Если хотите, можете пойти без меня, я потом догоню!

С этими словами я быстрым шагом направилась к выходу из зала, игнорируя обеспокоенные крики о том, что такой быстрый подъём и долгая ходьба могут мне навредить.

* * *

Так значит, Флауи с самого начала задумал разбить барьер, а я зря испугалась, решив было, что он собирался разрушать подземелье. Это же Флауи, он ни за что бы так не поступил. И о чём я только думала, когда полагала такое?

Но одна деталь всё ещё не давала мне покоя. Почему он называл меня Чарой? Значит ли это, что он и впрямь с самого начала принимал меня за свою погибшую сестру? Если это так, то это будет весьма… больно. Потому что тогда выходит, что никакой Рейчел для него никогда и не существовало.

Не успела я дойти до Ядра, как мне позвонил обеспокоенный Папирус с вопросами о том, куда я так внезапно убежала и всё ли в порядке. Я, улыбаясь для придачи голосу более весёлой интонации, ответила, что просто захотела попрощаться с подземельем, прежде чем покинуть его, вероятно, навсегда. Тот удовлетворился ответом и пообещал передать это остальным, чтобы они не мучали меня вопросами почём зря. Я уже искренне благодарно улыбнулась в трубку и с облегчением отключила звонок. И впрямь ведь волнуется, бедняжка.

Врать Папсу не хотелось, но и рассказывать всю правду о произошедшем с Флауи я тоже пока не решалась. Да и к тому же, полной ложью это не являлось, ведь я действительно хотела бы попрощаться с подземельем и его обитателями, — всё-таки, я уже успела к ним изрядно привязаться за тот небольшой, но насыщенный отрезок моей жизни, что я провела здесь.

Все монстры, встречающиеся мне по дороге, оказались непривычно дружелюбными и жизнерадостными: кто-то с восторгом повторял о том, что барьер разбит, кто-то планировал свою жизнь на поверхности, а кто-то делился рассказами о том, что видел меня по телевизору. Но их объединяло одно: все они с необычайной теплотой благодарили меня за подаренную им свободу. Не знаю уж, новости ли или слухи так быстро разнесли весть о том, кто именно разбил барьер, но слушать их было действительно приятно и даже трогательно до учащённого сердечного ритма. Выходит, я и правда кому-то смогла помочь? Осчастливить стольких существ? Как же, оказывается, приятно осознавать, что и ты иногда бываешь не так уж и бесполезна для этого мира.

Бургерпентс, к которому я не удержалась и всё-таки заскочила по дороге, в честь такого знаменательного события вручил мне гламбургер за счёт заведения и с меланхоличной улыбкой сообщил, что на поверхности собирается продолжать также прозябать свою жизнь.

Меттатон, встретившийся мне в Водопадье около дома Напстаблука, с восторгом рассказал об образованной ими с кузеном и Смуреной музыкальной группе, подарил каким-то чудом уже сделанные пригласительные с визиткой и в таких красках описал их планы на ближайший концерт, что окончательно засмущал Напстаблука, из-за чего последний буркнул что-то по типу «вообще-то, всё должно было быть намного мрачнее и готичнее».

Монстрёнок обнаружился при входе в Снежнеград, и уже в первую секунду встречи подлетел ко мне, принявшись нарезать круги вокруг, восторженно рассказывая о том, что теперь Великий Папирус, о котором он прознал как о помощнике «освободителя» и «взглянул на него с более крутой стороны», его новый герой. Я улыбнулась на эту новость, зная, что Папсу она непременно понравится. А уж детская восторженность, с которой Монстр Кид будет носиться вокруг него, точно должна ему приятно польстить.

Там же в Сноудине мне встретились и Амальгаметы, стоящие вместе со своими семьями. Их родственники благодарили меня теплее и искреннее всех, а вид всех их счастливых, наконец воссоединившихся со своими семьями, был лучшим подарком для меня.

По пути я повстречала множество монстров, начиная от Фроггитов и заканчивая осьминогом из Водопадья. Казалось, нам удалось увидеться с каждым, кто хотя бы раз встречался мне на пути. Вот только того, кто сопровождал меня весь этот долгий путь, нигде не было, и от этого от каждой встречи оставался тоскливый осадок где-то в глубинах сердца.

Наконец достигнув той самой поляны золотых цветов, на которой мне однажды посчастливилось очнуться, я с облегчением увидела знакомый полосатый свитер и радостно ринулась навстречу.

— Флауи! Ой, то есть, Азриэль. Слава Биллу, я уж думала, что тебя не найду, — добежав, я опустилась прямо цветы, присаживаясь рядом с другом.

— Ты искала меня? — он неуверенно обернулся, поднимая на меня виноватый взгляд. — Я думал, ты на меня злишься.

— Злюсь? За что? Хей, я же поняла, что ты разрушил барьер и на самом деле не задумывал ничего плохого, — я улыбнулась, добродушно потрепав его по плечу. — Да даже если бы ты всё-таки пожрал души всех тех монстров, так и не выплюнув, всё равно после всего, что мы с тобой прошли вместе, я бы не смогла вот так вот просто тебя оставить в покое, как минимум не расспросив, какого, собственно, хрена. — Азриэль натянуто улыбнулся в ответ, изображая тусклый смешок от неудачной шутки.

— Прости, что напугал тебя. Когда ты в очередной раз ответила, что намереваешься разбить барьер, при этом отказавшись убивать короля, я понял, что с твоим упрямством тебя не переубедить. Поглотить души было единственным выходом, который я видел. Правда выглядело это всё, наверное, не очень, — он нервно усмехнулся, теребя край свитера.

— Не волнуйся. Я всегда знала, что такой добренький дохляк, как ты, не способен ни на что плохое, — я шуточно пихнула его в плечо, получая в ответ звонкое айканье. — Хотя, признаться, твой грозный видок в той твоей летающей ультра-форме на пару минут заставил даже меня в этом усомниться. Зато ты был как никогда крут! Увидь я тебя такого в каком-нибудь фильме, непременно стала бы твоей фанаткой, — я с улыбкой потрепала его по голове, мимолётно ощутив два тёплых отросточка на месте рогов. — И рожки-то у тебя были покруче этих.

Я прыснула, когда в ответ на это Азриэль шуточно боднул меня в плечо, на практике демонстрируя свои нынешние рога.

— Меня только одна вещь беспокоит, — я неуверенно переступила с ноги на ногу, ловя напряжённо-вопросительный взгляд Азриэля. — Ты и впрямь всё это время видел на моём месте Чару?..

— А, это? — я с удивлением услышала облегчённый выдох. — Из-за такого большого количества душ мой разум помутился, так что я нёс всякий бред. Честно говоря, я уже толком и не помню, что говорил тогда… Ох, говоришь, это что-то было про тебя и Чару?

— Да! Ты называл меня её именем, отказывался слышать мои доводы о том, что это не так, и утверждал, что мы с тобой теперь навсегда вместе. Приятно, конечно, но больше жутковато, если честно.

— Прости, мне очень стыдно, — он зажмурился, пряча лицо в пушистых ладонях и покачивая головой.

— Да ладно тебе, я понимаю. Я бы, наверное, после стольких душ несла бы бред и похуже. Главное, что всё закончилось и все остались целы. Я правда рада, что ты в порядке.

— А я рад, что ты со своим «везением» всё-таки дожила до конца, — Азриэль тепло улыбнулся, а я сгребла его в крепкие объятия.

Тёплая шёрстка приятно проходила сквозь пальцы, а голова с маленькими рожками упиралась в плечо, чуть подрагивая с приглушёнными всхлипами. Я нежно поглаживала его по затылку, давая выплакаться со спокойной душой. Казалось, в моих руках сейчас находился всего лишь маленький напуганный ребёнок. Хотя, почему казалось? По сути ведь так и было: всего лишь маленький мальчик, что слишком рано потерял родителей и лучшую подругу, со смертью которой он не мог смириться до самого конца. Наверное, в какой-то момент он всё-таки видел её во мне, вряд ли это вырвалось у него тогда просто так. Хотя, скорее всего, поначалу он хотел видеть, но… сомневаюсь, что мы с ней настолько похожи и вряд ли я когда-нибудь смогу её заменить, да и не нужно это на самом-то деле. Буду просто Рейчел — новой подругой. Где-то более сумасшедшей, где-то менее понимающей, а где-то, возможно, более жестокой. А может и менее. С этим мне так и не удалось разобраться до конца.

Я прикрыла глаза, вслушиваясь в затихающие всхлипы и замедляющееся дыхание. В какой-то момент мягкая шёрстка перестала ощущаться под пальцами, а тёплое тело куда-то пропало из объятий. Я с испугом открыла глаза, обнаруживая перед собой потрёпанный золотой цветок, грустно опустивший свои лепестки.

— Прости, я так и знал, что эта форма долго не продержится без поддержки душ, — он виновато вздохнул, тут же потускнев.

— Ничего, зато в таком виде мне привычнее тебя видеть, — я опустилась на коленки, осторожно погладив один из лепестков.

— Пожалуйста, не говори родителям, что это я. Я не хочу их нагружать. Да и они наверняка разочаруются, увидев меня таким.

— Ну что ты такое говоришь. Они же твои родители. Думаю, хотя бы в вашем мире родители принимают своих детей, какими бы они ни были, просто потому что они их дети. Или хотя бы стремятся к этому, — я робко улыбнулась, а Флауи неуверенно поднял на меня печальные глаза.

— Я знаю, но я всё-таки пока не готов предстать таким перед кем бы то ни было.

— Хорошо, я понимаю и никому не скажу. По крайней мере, пока ты сам не решишься рассказать об этом.

— В смысле сам? — Флауи настороженно поднял на меня взгляд.

— Как это «в смысле?» В самом что ни на есть прямом. Ты же не надеялся остаться сидеть здесь с драматичным видом? — с этими словами я подобрала Флауи и, прежде чем он успел что-либо сообразить, закинула себе на плечо на его привычное место.

— Ну что, пришло время наведаться к остальным и показать вам всем долгожданную поверхность.

* * *

А та встретила нас ярко-оранжевым закатом и огромным полукругом солнца на всё небо. Как я и ожидала, вышли мы вовсе не к моему городу. Вдалеке виднелись черепушки крыш какой-то мелкой деревушки, окружённой горами, которых уж точно не наблюдалось поблизости нашего родного мегаполиса. Я даже не была уверена, что это то время и тот век, из которого я пришла. Хотя, на самом деле, сейчас это было уже и не важно.

— И всё-таки я рад, что в итоге не ошибся, — я обернулась, встречаясь с одобряющим взглядом Санса.

— В чём это ты не ошибся? — Папирус подозрительно взглянул на брата.

— В том, что поверхность на самом деле невероятно скучная, — тот тут же перешёл на свой обычный ехидный тон.

— Вы посмотрите, он даже сейчас продолжает это утверждать. И это я ещё упрямая! — я поддержала спектакль, приняв напускной ворчливо-недовольный вид.

— А мне нравится, — неожиданно добавила Ториэль, и впрямь с искренним восхищением глядя на небо. — Если вы тут живёте и видите такое каждый день, то… я вам даже чуточку завидую, — она хихикнула, мягко улыбаясь.

— Мне тоже очень нравится, — Азгор, не упуская возможности, тут же приблизился к королеве, робко протягивая к ней лапу.

— Не смей даже прикасаться ко мне, остолоп! Видеть тебя не хочу, — Ториэль отвернулась, хмыкнув, и принялась решительным шагом спускаться с горы. — Пойду полюбуюсь на вид с другого ракурса, где не будет всяких поддакивающих недоумков.

— Тори, постой! — король засеменил за ней следом.

— Не смей меня так называть, козёл!

— Но ты же сама коза!

— Ах ты…

Мы со скелетами дружно прыснули, наблюдая за собачащейся парочкой. Или лучше будет сказать «козлящейся»?

— Агрх, да они там сейчас передерутся! Я должна как минимум за ними проследить и как максимум присоединиться, — Андайн решительным шагом двинулась за ними.

— А-андайн, погоди! Эта местность ещё не изучена, и, согласно моим прогнозам, там может быть… — голос учёной утонул где-то среди деревьев вместе с переругивающимися монстрами.

— Кхм, Рейчел. Полагаю, и тебе есть куда пойти? Или… ты всё же согласна остаться с нами?

Папирус протянул мне руку, в ожидании ответа смотря прямо в мои глаза. В воздухе передо мной возникли две светящиеся надписи: «я хочу остаться с вами» и «мне есть куда пойти». В лицах остальных ничего не изменилось, все продолжали смотреть на меня — видимо, и эти кнопки видела лишь я. Что ж. Вот и самый главный выбор этой истории. Вернуться домой к наверняка ждущим меня родителям и друзьям или всё-таки остаться здесь, с теми, кто практически стал для меня новой семьёй и новыми друзьями? Как ни странно, выбор был очевиден. По крайней мере для меня.

— Не волнуйтесь, вы от меня так просто не избавитесь. Я останусь с вами навсегда, — с этими словами я вложила руку в ладонь Папируса. Рука прошла сквозь нужную кнопку, и та с тихим щелчком растворилась.

Кажется, будто где-то на подкорке сознания вновь послышался едва различимый равномерный писк, который вскоре прервался, становясь сплошным звуком. Где-то особо громко вскрикнула птица, а на деревьях зашелестели листья, — должно быть, из-за них эти звуки мне и показались.

С другой стороны от меня Санс закатил глаза и в тайне от глаз Папируса изобразил рвотный рефлекс. На что я с ехидной усмешкой точно так же взялась и за его костлявую ладонь крепкой хваткой, не давая вырваться. Впрочем, после нескольких слабых попыток он прекратил это дело, возможно, расценив, что в такой момент можно и поступиться со своими принципами. А может просто решил не тратить энергию зря, кто его знает.

Таща скелетов за собой, с Флауи на плече я вприпрыжку двинулась навстречу закату, уже готовя Сансу коронное «кто быстрее» для спуска с холма. Наконец-то я была действительно дома. И наконец по-настоящему счастлива. Всё было хорошо.