The Queen Of My Life (гет)

Девушка закрывает в страхе глаза, когда рядом с ней разбилось стекло. Громила истерично смеется, а сама она даже не знала, что и делать. Использует магию — точно пострадает коридор. Следует позвать фамильяра? Салливан уже думала об этом, да вот только все ее выкупленные печати в лавке Каму Каму конфисковал Каллего еще на своем уроке. Конечно, она сама была в этом виновата, учитывая их отношения и его обоснованное недоверие к ней лично, но… как же теперь быть? И что ей остается делать в такой ситуации?

«Придется снова положиться на кольцо… как там звучало то заклинание, которое сказал мне использовать дедушка?» — но ключевая проблема заключалась в том, что кроме «куан-куан» в мыслях ничего и не осталось. Естественно, кто же станет в своей голове держать какой-то странный набор букв? Ох, точно, практически все демоны. И Ирума, будучи обычным человеком, не привыкла к тому, что теперь ей надо заучивать разные странные слова в целях самосохранения.

— Эй-эй, Ирума! Ну как тебе мой удар?! — обезумевший демон крутил в руке биту, и в следующую же секунду сделал вид, словно замахивается прямо на нее. — Слу-ушай, я тут задаюсь вопросом! А ты правда та самая Салливан, одолевшая Стража Долины? — слухи о ее подвиге разрослись настолько, что успели перефразироваться уже бесчисленное количество раз, и девушка не знала, сколько нужно было повторить этим болванам, что она никого не убивала.

— Я ведь уже говорила, что все не… — Ирума хотела ответить. Собрала всю свою храбрость в руках, и подала наконец-то голос, как ее обидчика просто нокаутировали с одного точного удара. И человеком… то есть, демоном, сделавшим это, оказался сам президент студенческого совета. — Спасибо?

— Что за беспорядки вы тут устроили? — но девушка проигнорировала благодарность, холодно взглянув на внучку директора, что под ее взглядом лишь сильнее вжалась в стену позади себя. — Ты. Отвечай, — указав на первогодку, демоница встала перед ней, когда ее свита, состоящая из двух демонов в черной школьной униформе, оставалась чуть позади, давая боссу разобраться с ситуацией.

— Эм… а бита в руках этого уро… то есть, добросовестного демона, которого ты замочила, ни о чем не говорит? — Салливан попыталась улыбнуться. Старшеклассница, взглянув еще раз на ученика, подвергнувшегося злому циклу, тихо хмыкнула, как бы признавая тот факт, что она все понимала, и отвечать первогодке было совсем не обязательно. — Ух ты, он даже все еще шевелится, — Ирума искренне удивилась тому, что после настолько мощного удара тот демон, что весьма успешно попытался ее запугать, прямо сейчас зашевелился, и девушка решила, что следует предупредить об этом его карателя с волосами цвета спелой клубники.

«Когда там уже обед?» — Салливан прикусила губу, ловля себя на мысли о том, что она только что сравнила волосы демона с клубникой, и, как оказалось, просто жуть как сильно хочет есть.

— Да, я заметила, спасибо, — саркастично бросила глава студсовета, поднимая демона за шиворот. — А ты!.. — она произнесла эти слова намеренно громко, и бедолага сразу же поднял руки вверх, показывая, что он сдается. Девушка цыкнула, опуская его, и громко продолжила: — Раз так хочешь крушить, то попробуй для начала сломать стену, придурок! — с ноги ударив по стене, старшеклассница сделала еще один неровный проход в школу прямо с внутреннего двора.

Еще чуть-чуть, и у Ирумы начнется нервный тик. Она пыталась держать улыбку, но все внутри нее буквально сгорало от нахлынувшей несправедливости и недовольства, когда большегрудая красавица с прекрасным именем получила бурю оваций и радостных выкриков, какая она крутая, и каким должен быть демон.

— И это все?.. — спрашивает внучка директора, заставляя Амели остановиться. Ученики замолчали, и лишь некоторые из них начали перешептываться: «Смотри, это же та хулиганка!», «Та, что приручила стража?», «Я слышал, она его убила», «У нее какие-то терки с Амели?», «Неужели… они собираются устроить дуэль?».

— Да? Чего еще? — девушка положила руку к себе на бедро и склонила голову, как бы спрашивая, что же спасенная ею ученица хотела сказать.

— То есть, ты в тупую разрушила стену и ничего не собираешься с этим делать? Оставишь все, как есть? Так действует студсовет? — зло спросила Ирума, уже представляя, как работники с добрейшими улыбками будут просить ее о помощи. Не Амели, что разрушила с пинка стену, а именно ее, ведь Салливан всегда, черт возьми, откликнется и поможет всем, кто ее попросит!

— А, ты об этом. Я выложу средства на починку, не переживай.

— М-м, класс. Прямо полегчало, — язвительно ответила Ирума, убирая руки в карманы жакета. — Слушай, а ты всегда сначала что-то необдуманно крушишь, а потом пытаешься обанкротить собственных родителей, вынуждая их платить за твое безрассудство? — двое парней, что стояли по бокам от своего начальника все это время, уже хотели возмутиться, как Амели просто выставила руку вбок, показав, что у нее все под контролем.

— Как, говоришь, тебя зовут? — прямо спросила девушка, скрестив руки на груди, когда только вернулась к новенькой. Между ними словно пронеслась злая искра, и один из воителей по журналистике сделал удачное фото с перебранки президента и внучки директора, что вместе буквально напоминали противостояние водной и огненной стихий.

— Салливан Ирума. И много ли тебе дало мое имя? — знакомиться, по крайней мере, с такой особой ей точно не хотелось.

— Ирума. Я — Амели Азазель, — представилась она на тот случай, если первогодка не услышала ее имя с первого или же двадцатого раза со стороны других учеников. — У тебя есть какие-то проблемы, требующие моего вмешательства? Или же я могу воспринять твои слова как оскорбление моего клана?

— А я могу воспринимать твою страсть к разрушению школы моего дедушки как оскорбление претендента на трон Короля? Лорда Салливана, — вот здесь, к сожалению, в борьбе родами Амели потерпела поражение, когда Ирума подчеркнула неоспоримый авторитет своего родственника. — Да ты можешь хоть пять, хоть десять раз откупиться деньгами, но это не отменяет того факта, что ты, действуя от студсовета, что должен защищать Бабилус, рушишь сама школу и своими выкрутасами доставляешь проблемы простым работникам. Никогда не думала о том, насколько тяжело все это строить? Каково стоять полураком, выкладывая все по кирпичикам, и как это трудозатратно? Что ж, хорошо. Тогда у тебя теперь будет, о чем еще стоит поразмышлять на досуге, вандалка, — Азазель, кою отчитали, как совсем маленькую девочку, прямо сейчас сгорала со стыда и желания возразить, да оспорить ее мнение, но с каждым новым словом она все меньше и меньше понимала, что же ей нужно ответить.

— Достопочтенная студентка Ирума… — от такого обращения сквозь зубы первогодка заметно напряглась, видя перед собой вовсе не смущенную, а, скорее, не по-детски разозлившуюся дьяволицу, готовую в любой момент разорвать ее на мелкие кусочки. — Не желаешь ли ты обсудить этот инцидент в более уединенном месте? Мой кабинет как раз подойдет, чтобы мы разрешили возникшее недоразумение.

— Если хочешь его разрешить — предложи помощь тем, кто будет прибирать за тобой весь этот беспорядок. А мне с тобой говорить не о чем, — отмахнулась Салливан от великанши. — И если твои цепные псы продолжат следить за мной, либо же за моими друзьями… в общем, знай, что я так просто это не оставлю. И, возможно, смогу достучаться до преподавателей с мыслью о том, что следовало бы приуменьшить влияние студенческого совета на жизнь учеников. В общем… — Ирума приблизилась к ней, тише прошептав: — Не хочешь проблем на свою голову — оставь меня в покое.

* * *

Буквально на следующее же утро в новостной газете школы Бабилус разместили историю о том, как Ирума Салливан, или же внучка всеми обожаемого директора, бросила вызов всему студсовету, закритиковав действия самого президента. На следующих страницах Амели Азазель вместе со своими подчиненными таскала ведра, грузы, и различный мусор, оставленный учениками, дабы взять ситуацию снова под контроль и показать, что действия студенческого совета направлены исключительно на то, чтобы помогать школе и, непосредственно, самим ученикам, обеспечивая их поддержкой и защитой от разных неприятных ситуаций.

— Госпожа Ирума, вы просто восхитительны! Бросить вызов студсовету, это…

— Ирумася! Намечается война? Война? Война? Мне делать воинов?! — Клара пролетела мимо парня, скорее обнимая девушку. — Устроим кровопролитие?!

— К-Какое еще… — но не успела Салливан даже спросить, как ее друзья начали спорить уже друг с другом. — Ребят… я вовсе не ссорилась с нашим президентом. Все хорошо. Я рада, что она выяснила урок из моих слов, но все же… — на самом деле, Ируме просто не хотелось разгребать все это самой. И жгучая несправедливость вырвалась наружу вместе с накопленным возмущением за то, что многие студенты Бабилуса ведут себя хуже свиней, совсем ни во что не ставя труды работников школы.

— Вы преподали урок президенту… — кажется, Асмодея все-таки волновало больше то, что его госпожа планировала захватить власть. Точнее, так было в его понимании, а девушка, что пыталась пояснить ему совершенно за другое, вскоре попросту смирилась. Главное — не подтверждать, и следить за тем, чтобы Алис не решил для нее поработить всю школу.

— Надеюсь, это не скажется сильно на ее репутации. Все-таки… спасла она меня из добрых побуждений, — Ирума неловко отвела взгляд в сторону, вспоминая ее раскрасневшееся лицо, свои последние слова и… вот теперь она начала даже чувствовать вину за произошедшее. Может, стоит все же поговорить и разрешить конфликт какими-нибудь сладостями?

— Она спасла тебя? Бу-у, я тоже хочу спасти Ирумасю! Азизи, ты будешь играть в этот раз злодея! — надулась Клара, как бы ненавязчиво спросив: — А от кого? — несмотря на невинное выражение лица, Салливан всем своим естеством почувствовала нависшую угрозу.

— Дура, тебя серьезно волнуют только твои игры? Госпожа Ирума! Скажите мне, кто этот подлец, и я немедленно устраню его с вашего пути!

«Своей настойчивостью вы пугаете меня даже больше того парня с битой…» — по крайней мере, ему и так сильно досталось из-за Амели. А если вмешаются ее друзья… даже думать не хотелось о том, что с ним тогда случится, сможет он ходить и будет ли вообще существовать.

— Не нужно. Проблема уже решена, — и девушка снова мягко улыбнулась, погладив Клару по голове, словно ребенка. — Может и правда поиграем?