Рассыпая пепел (гет)

Гарри задумался. Слова Кингсли он воспринял с недоверием. Нет, о том, что в аврорате крот, и раньше имелись смутные догадки. Но стоит ли принимать за истину всё, что говорят окружающие? И что вообще следует воспринимать всерьёз? Кингсли выглядел как всегда: спокойный, сосредоточенный, надёжный. В другое время Гарри бы уже начал планировать операцию по выявлению предателя, но сейчас он был в ступоре.

— Что с тобой? — спросил Кингсли.

— Ничего. Ты уверен в своём информаторе? Возможно, он ошибается, — озвучил свои сомнения Гарри.

— Информатор — человек честный, но ошибаться могут все.

— То есть ты точно не знаешь, кто крот?

— Знал бы, если бы были доказательства, а их нет. Надо добыть.

— Согласен, — кивнул Гари.

— Только сделай так, чтобы никто ничего не заподозрил, хорошо? Здесь нужна полная секретность. Я даже вызывать тебя к себе не стал, потому что любое моё действие после встречи с информатором может быть известно кроту. Повезло, что мы встретились в министерстве. Ты, кстати, зачем приходил?

Зачем Гарри приходил? Изначально он хотел заглянуть в Отдел Тайн, поинтересоваться, не происходило ли с кем-либо нечто подобное раньше. Но потом увидел спешащих по своим делам людей, полыхающие зелёным огнём камины, стайки бумажных самолётиков… Всё выглядело естественно — суетливо, монументально, обыденно. Внезапно его постигло сомнение: а может, эти три дня ему просто приснились? Любовь Гермионы, пугливая красавица Фатма, больные в Мунго? Возможно, ничего этого не было? И сегодня самый обычный день — двадцать первое сентября, Рон живёт с Гермионой, хладнокровный Кингсли властвует в своём кабинете, Гарри ловит преступников, а в аврорате прячется крот, которого предстоит вывести на чистую воду. Ничего сверхъестественного, и он напрасно паникует?

Так ли это?

Несмотря ни на что, Гарри выполнит свою работу: в конце концов, он ведь аврор, хоть и курсант. Охранять мир от преступников — его обязанность, даже если этот мир рехнулся.

— Я всё сделаю, Кингсли, — твёрдо сказал он. — Кстати, если информатору угрожают расправой, я могу его спрятать.

— Не получится: этот человек доверяет только мне, да и то не полностью. По некоторым специфическим причинам. Говорит, что спрячется самостоятельно.

— Но ты всё равно беспокоишься?

— Конечно. Наш крот невероятно хитёр, выследить осведомителя ему ничего не стоит, сам ведь знаешь. — Кингсли многозначительно промолчал.

— Знаю, — подтвердил Гарри.

* * *

В аврорате Гарри долго крутился возле открытых дверей архива, дожидаясь, пока Рон вернётся с лекций, чтобы, как всегда, после занятий, вместе изучать дела, и едва не проворонил его, когда отвлёкся: кто-то из авроров бросил на одну из архивных полок сегодняшний «Пророк». В газете ведь должна быть заметка про Асвальда Хоупа — стоит найти её и прочесть повнимательнее. В этот момент и подошёл Рон:

— Привет! Выздоровел?

— Да, — Гарри вытащил из кармана лист отпечатанной бумаги и дал ему. — Держи.

— Что это? — спросил Рон.

— Секретная информация. Погоди-ка, — Гарри отошёл за газетой.

Внезапно в коридор из своего кабинета выглянул Дженкинс.

— Есть тут кто? О, Уизли, — обрадовался он, не заметив Гарри, — немедленно ко мне! — и тут же скрылся.

Рон с листком в руке так и рванул за старшим аврором: Дженкинс был одним из тех, кому Рон беспрекословно подчинялся. Гарри выскочил из архива и двинулся следом. У кабинета Дженкинса он остановился и прислушался к тому, что происходит внутри. Удлинители ушей из магазинчика братьев Уизли ему весьма пригодились.

— Что это?

— Ничего, сэр.

— Я же вижу, у тебя бумага. Дай посмотреть!

— Нельзя, сэр. Это секретная информация.

— А это — приказ старшего по званию… Ну!

Раздалось шуршание бумаги.

— Кто тебе его дал?

— Никто, сэр.

— Здесь написано, что сегодня заключённого Гойла привезут в Мунго на освидетельствование. Это правда?

— Не могу знать, сэр.

— Ладно, чёрт с тобой, Уизли, — примирительно сказал Дженкинс. — Кстати, как там у тебя с этой Кихоул?

— Никак, сэр. Она, конечно, милая, но не в моём вкусе.

— Плохо, Уизли. Она секретарь Корвена — руководителя департамента магических существ. Этот человек в активной разработке.

— Но я…

— Настоящий оперативник должен уметь очаровывать женщин. Ты же хочешь стать хорошим оперативником?

— Да, сэр.

— То-то же. Иди, Уизли.

Рон выскочил из кабинета, едва Гарри успел спрятать Удлинители ушей.

— Забирай свою бумагу, — Рон озабоченно отдал Гарри листок, — мне ещё надо кое-что сделать, — и убежал.

Гарри посмотрел ему вслед и подумал, что, хоть и не по плану, но всё пока складывается более-менее удачно. Теперь надо двигаться дальше.

* * *

Гарри сидел в неприметной маггловской забегаловке на набережной. Здесь они с Кингсли условились встретиться, когда первая часть операции будет завершена. В такой неурочный час посетителей было мало, бармен сонно протирал стойку. Вошёл неопрятный верзила с длинной, по грудь, бородой и сразу подсел к Гарри за столик.

— Как прошло? — спросил бородатый.

Гарри удивлённо открыл рот, и лишь спустя пару мгновений, по большим выразительным глазам, узнал Кингсли.

— Нормально, — ответил Гарри.

— Он клюнул?

— Не знаю, но засуетился. Убежал куда-то, как только узнал.

— У нас проблемы, — вдруг сказал Кингсли.

— Какие?

— Гоблинские старейшины внезапно согласились на встречу. Я два месяца их уговаривал провести переговоры. Беседа предстоит долгая, отменить нельзя — иначе смертельно обидятся. — Кингсли задумчиво потеребил бороду. — Я, конечно, постараюсь закончить к девяти. Но, если не успею, твоя задача — незаметно проследить, в бой не ввязывайся.

— Проследить? И какой в этом смысл? Надо брать с поличным! — возмутился Гарри.

— Мы не можем сейчас послать туда авроров. Вдруг кто-нибудь из них настучит кроту, и тогда всё сорвётся? Поэтому просто посмотри и убедись, что наш парень слил информацию Мальсиберу. Потом засвидетельствуешь на суде.

— Я не согласен, — твёрдо заявил Гарри. — Моего свидетельства будет мало. Надо взять хотя бы одного пожирателя и…

— Гарри, — с досадой произнёс Кингсли.

— Я сам всё сделаю. Ты только сильно не задерживайся.

Они ещё некоторое время препирались, обсуждали детали, потом Кингсли ушёл, а Гарри допил остывший кофе и вышел на набережную. Солнечный свет весело искрился на зеркальной воде, и неожиданно Гарри почувствовал себя легко и уверенно — наконец-то он что-то контролирует в своей жизни. Надо же, какой странный сон ему приснился — будто он застрял в двадцать первом сентября! Бред же! И что он занимался любовью с Гермионой! Вот ведь ерунда какая!

Хотя… Нет, не ерунда.

Но об этом он подумает после.

Вообще, интересно: люди просыпаются и сразу понимают, где сон, а где явь. Но ещё за миг до пробуждения никто не в состоянии осознать разницу. Цвета, звуки, ощущения, даже запахи — всё кажется абсолютно реальным. Его сегодняшний сон был непередаваемым, удивительным, ярким. Интересно, а как бы это выглядело наяву? Узнать, видимо, не получится. Только если Гермиона, чудесным образом, вдруг влюбится в него.

Вот бы влюбилась…

Гарри пошагал по набережной, любуясь видом залитого солнцем города. Звучала красивая печальная мелодия — это уличный музыкант играл на гитаре. Среди немногочисленных праздных прохожих кто-то замедлял шаг и бросал монетки в его шляпу, кто-то равнодушно проходил мимо. Девушка в чёрном плаще остановилась, опустила в шляпу несколько монет, и… Гарри узнал в ней Фатму.

День вдруг померк — то ли солнце спряталось за появившимся из ниоткуда облаком, то ли снежной лавиной накрыло понимание — это был не сон! Всё происходило на самом деле…

Первым порывом было уйти, снова спрятаться дома, ничего и никого не видеть…

Нет. Ну, подумаешь, приснилась девушка! Наверное, он случайно столкнулся с ней раньше, поразился красоте, потом увидел во сне, а теперь снова наяву. Так ведь?

Гарри взял себя в руки и решительно подошёл к Фатме. Она скользнула по нему взглядом, затем, заинтересовавшись, посмотрела вновь и замялась в смятении.

— Простите, вы ведь Гарри Поттер? — спросила Фатма.

— Да.

— Так странно встретить вас здесь, среди магглов. Гуляете?

— Вроде того. А вы? — спросил Гарри.

— Тоже. — Горестная морщинка прорезала прекрасный лоб. — Здесь так красиво. Напоминать Стамбул, особенно когда светить солнце. Но солнце очень редко.

— Скучаете по родине?

— Очень. Мне тут одиноко.

— И мне, — вдруг признался Гарри.

Музыкант заиграл новую мелодию, напевая хрипловатым голосом какой-то незамысловатый текст. Фатма грустно улыбнулась и сказала:

— Я знаю эту песню. Только слова совсем другие, — она, меланхолично глядя на гладь реки, вдруг произнесла:

Сто сорок долгих лет пройдут

В пещере мертвецов,

Когда в тоске печальной я

Умру, в конце концов.

Сто пятьдесят безумных лет

Таится в теле враг.

Назад, к моей любимой, путь

Мне не найти никак…

— Что это за песня? — удивился Гарри.

— Старинная баллада.

— Очень мрачная.

— Да, — горько усмехнулась она и вскинула на него прекрасные глаза. — Можно тебя попросить?

— Наверное, — в недоумении ответил он.

— Не забудь про меня, когда найдёшь свой путь.

— Что?

— Только поторопись: капкан начинать сжиматься. Больному из сто четвёртой палаты всё хуже…

— Что?! — ещё больше изумился Гарри.

— Возьми, — Фатма вдруг протянула что-то, завёрнутое в бумагу.

Гарри развернул и увидел скрученную кольцом тонкую прядь чёрных волос, потом поднял взгляд — Фатма исчезла.

Аппарировала? Прыгнула в воду? Ни хлопка, ни плеска не было слышно. Ощущение нереальности происходящего вновь выбило почву из-под ног. Гарри измученно прислонился к парапету и глубоко задышал. Надо успокоиться. Вокруг всё было как раньше: пел и играл музыкант, сновали прохожие, щедро дарило свет предзакатное солнце. Гарри положил пакетик в карман, обнаружил там газету и развернул. Сюрпризы продолжились: на том самом месте, где вчера была заметка про Асвальда Хоупа, красовалась другая:

«Сегодня празднует свой стошестидесятилетний юбилей мистер Орли Дэф. Согласно реестру волшебников, мистер Дэф признан старейшим магом современности. К сожалению, эту замечательную дату он вынужден отмечать в Мунго. У мистера Дэфа не осталось живых родственников, что полностью оправдывает его удивительную фамилию. Но если вы не боитесь роковых совпадений, можете навестить его в палате сто шесть, отделение тяжелобольных. Редакция уверена, юбиляру будет приятно».

Реальность опять ставит в тупик, гипнотизирует, словно разноцветные кольца Каа, вводящие в транс несчастных, глупых бандерлогов. И, как и тем недалёким обезьянам, Гарри, видимо, придётся прыгнуть в пасть коварному змею.

Что ж, он примет правила игры. Если их понять и использовать в своих интересах, то, возможно, он сумеет найти хоть какой-нибудь выход.

Итак, сегодня предстоит поймать крота, и, если повезёт, — банду Мальсибера. Надо подумать, не упустил ли чего-нибудь…

«Освидетельствование» Гойла назначено на девять. Гарри будет там раньше. Около девяти как раз подоспеют на вызов авроры, значит, можно будет рассчитывать на их помощь.

Что ещё? Вертится в голове…

Ну конечно! Гермиона! Ей нужны ингредиенты для зелья, и, если она их не добудет, то, наверняка, отправится в Мунго. А там сегодня небезопасно. Надо её остановить, пока не поздно. Где она может быть? Может, рыщет по Косому переулку в поисках ингредиентов?..

* * *

Отправившись туда, Гарри обошёл все алхимические магазины, в каждом ему говорили, что мисс Грейнджер была, но уже ушла. Потом он пустился на поиски в Лютном, и только в третьей замурзанной лавчонке встретил, наконец, Гермиону.

— Гарри! — обрадовалась она. — Что ты здесь делаешь?

— Ищу тебя.

— Правда? Зачем?

— Я слышал, тебе нужны ингредиенты для зелья. Хочу помочь.

— Ух-ты. Здорово! — удивилась она, явно не ожидая такого внезапного проявления альтруизма. — А кто тебе сказал про зелье?

— Э-э, я был в Центре подготовки колдомедиков, там и выяснил. Вивос Редитум, верно?

— Да. Странно, я полагала, они должны держать экзаменационную информацию в секрете.

— Ну, я ведь аврор, и к тому же Гарри Поттер, — улыбнулся он.

— Лавка закрывается, господа, — вдруг сказал продавец.

— Почему? — не понял Гарри. — Ещё ведь рано.

— Почти восемь, уважаемый мистер, — и продавец указал на часы.

Они действительно показывали без пяти восемь. Как же так? Ведь совсем недавно было шесть… Когда успело пройти столько времени?

— О нет, у меня и половины не собрано! — воскликнула Гермиона, показывая на испещрённый отметками пергамент с рецептом.

Гарри подумал и обратился к продавцу:

— Я дам сто галеонов, если ты соберёшь все эти ингредиенты сегодня.

— Что за бред, я подобным не занимаюсь! — презрительно ответил тот.

— Триста галеонов.

— Гарри! — изумлённо прошептала Гермиона.

— Да где же я их сейчас найду? — отнекивался продавец.

— Пятьсот. И ещё столько же, если принесёшь их на площадь Гриммо через полчаса.

Тот явно потерял дар речи. Но Гарри знал, к кому обращался: в Лютном процветал подпольный рынок ингредиентов, и все лавочники так или иначе были связаны с ним.

— День…ги вперёд, — с трудом произнёс продавец.

— Половину, — парировал Гарри. — Вторую половину, когда все сделаешь.

— Идёт, — согласился продавец, глаза его жадно заблестели.

— Гарри, зачем? — подала голос Гермиона. — Я бы сама…

— Потом, — бросил Гарри и вышел, чтобы аппарировать в банк.

На формальности ушло минут десять, после он, весьма довольный собой, водрузил на стол перед опешившим лавочником увесистый мешочек с золотом.

— Через полчаса, — напомнил Гарри. — Пойдём, — обратился он к Гермионе, — подождём у меня.

Та лишь послушно последовала его указаниям. Однако как только они оказались у Гарри дома, возмущённо завопила:

— И что, чёрт возьми, это значит, Гарри Поттер?! Зачем эти широкие жесты?! Я сама в состоянии позаботиться о себе, и мне не нужна ничья благотворительность!

Гарри ничего не ответил, лишь смотрел на Гермиону и любовался.

— Что застыл, как истукан?! Я с тобой разговариваю!

Какая же она красивая, даже когда злится.

— Я ещё раз повторяю: у меня всё было под контролем!

— Это благодарность, — наконец, ответил он.

— За что?

— За всё. Если бы не ты, я бы давно умер.

— Не неси чушь, — упрямо возразила она.

— Гермиона, горстка галеонов — лишь капля в море моей бесконечной признательности тебе, — веско произнёс Гарри.

— О, — пожалуй, впервые Гермиона не нашлась что ответить, и растерянно пробормотала: — Но я ведь ничего не сделала.

— Ты не раз спасала мне жизнь. Могу я таким способом сказать тебе спасибо?

— Это совершенно излишне.

— А мне кажется, нет.

— Ну, хорошо, я приму твоё спасибо, но в последний раз! Не вздумай больше тратить на меня свои деньги!

— Ладно. Деньги не буду, — улыбнулся Гарри. — Как у тебя с Роном?

— Почему ты спрашиваешь? — насторожилась Гермиона.

— Просто интересуюсь, — пожал плечами он.

— Рон сегодня встречался с этой Кихоул, — Гермиона презрительно поджала губы. — Я случайно услышала, как они ворковали. До сих пор тошно.

— Понятно, — вздохнул Гарри.

Он хотел рассказать, что Рон выполняет задание Дженкинса, но передумал. Гермиона, меж тем, отошла к окну и, обхватив себя руками, обиженно застыла. Захотелось обнять, рассмешить, растормошить её, чтобы снова увидеть вчерашний лукавый взгляд сияющих глаз.

А потом подхватить на руки, опустить на постель, осыпать поцелуями…

Гермиона начала всхлипывать. В её тоненькой фигурке было столько печали, что стало стыдно за свои мысли. Гарри подошёл сзади и заключил Гермиону в объятия. Она доверчиво прижалась спиной, вытерла слёзы…

— Спасибо тебе, Гарри. Что бы я без тебя делала?

— Жила бы себе спокойно, — усмехнулся он.

Гермиона удивлённо повернулась, Гарри склонился к её лицу… Треньканье дверного звонка прорезало тишину. Кто там, чёрт подери?!

За дверью оказался давешний продавец с увесистым мешочком в руках и затаённой улыбкой в хитрых глазах.

— Я даже раньше управился, мистер Поттер, — заявил он подобострастно. — Может, накинете пару сотен за скорость?

— Здесь всё?

— Конечно, как договаривались.

— И кровь девственницы? — недоверчиво спросил Гарри.

— Э, с этим заминка вышла. Ингредиент редкий, достать почти невозможно, но если вы ещё чуть-чуть подождёте, я всё организую в лучшем виде.

— Как это «организуешь»?

— Известно как: найдём ведьмочку и… того.

— Не надо ничего! — отрезал Гарри. Не хватало ещё, чтобы бандиты с Лютного кого-нибудь изнасиловали. — Держи свои деньги. — Мешок с галеонами перекочевал в цепкие руки продавца, пакет с ингредиентами — к Гарри. — И учти: если там подделка — я знаю, где тебя найти.

— Не беспокойтесь, мистер Поттер. Я за каждый корешок, каждую травинку лично ручаюсь. Гальс меня зовут. Если что — обращайтесь.

Гарри торжественно вручил Гермионе мешочек с компонентами, она кинулась жадно рассматривать, оценивать, сортировать и, пару минут спустя, благодарно кинулась Гарри на шею. Он радостно подхватил её, но едва успел коснуться губами нежной щеки, как пробило половину девятого. Снова царапнула тревога, что время бежит слишком быстро.

— Мне пора, — шепнул он, заглядывая в карие глаза и не разжимая объятий. — Дождёшься меня?

— Куда ты?

— У меня одно важное дело. Дождись меня, хорошо?

— Зачем? — не поняла она. — Что-то случилось?

— Я просто хочу вернуться и увидеть тебя дома.

— Ну… хорошо. С тобой всё в порядке?

— Да, — он всё же решился и легко, почти невесомо, поцеловал её в губы.

— Что это было? — Гермиона изумлённо вытаращила глаза.

— Мне пора. Не уходи, ладно?

Гарри вышел на улицу и переместился к Мунго.

* * *

Мантия-невидимка надёжно спрятала Гарри от чужих глаз. Вокруг стояла тишина, даже случайные магглы не сновали мимо. Дверь больницы открылась, вышел Тэдди, стал подозрительно озираться. Гарри воспользовался этим и тихонько проник внутрь.

Тэдди, ничего не заметив, зашёл следом, наложил на дверь сигнальные чары. Странно: почему не Колопортус? В фойе Мэгги сосредоточенно оттирала пол от каких-то пятен.

— Всё чисто? — спросила медсестра.

— Да, — ответил сторож, озираясь. — Где они?

— В туалете.

Мэгги вытерла об себя руки, угрюмо, широкими шагами, прошлась по коридору и прислушалась. Тэд беспокойно топтался у двери, словно в ожидании чего-то.

— Уже половина десятого, никто не придёт. Пора отчаливать, нас ждут, — сказала Мэгги.

Половина десятого? Но ведь совсем недавно было девять! Куда подевались эти полчаса?

— Погоди. Ещё пять минут и всё, — ответил Тэдди.

Гарри озарила догадка — эти двое ведут себя необычно. Походка, жесты, тон — всё другое! А что если… Он на цыпочках пробрался к туалету, беззвучно открыл дверь и увидел Тэда и Мэгги, безжизненно лежащих на полу. Мертвых. Причём убили их явно не Авадой — пол был залит кровью.

А кто же тогда… Оборотное. Вот в чём дело!

Ярость подступила к горлу, Гарри выхватил палочку и двинулся на убийц. Одного он сразу обездвижил парализующим заклинанием, второй — в облике Мэгги — оказался слишком сообразительным: рванул к выходу с бешеной скоростью. Заверещали сигнальные чары, Гарри кинулся следом. «Мэгги» уже вертелась в аппарации, но Гарри успел ухватить её за руку, почувствовал рывок в области живота и… переместился на острые, влажные камни. Он вскочил, огляделся — место оказалось до боли знакомым: жуткая пещера Волдеморта. Вот и озеро, кишащее инфери. Вдруг он увидел лже-Мэгги и ещё троих в масках. Пожиратели с палочками наизготовку встревожено озирались.

— Вот он! — крикнула «Мэгги», указывая на Гарри.

Все четверо нацелили палочки, полетели шипящие зелёные молнии, Гарри едва успел спрятаться за большим валуном. Его стали обходить с двух сторон, отступать можно было только к воде. Он проследил за передвижениями справа, наслал наугад Конфундус, видимо, попал — раздался звук упавшего тела. В ответ снова полетели проклятья, дробя поверхность камня, и Гарри пригнул голову. Потом заклинанием Редукто сбросил на головы Пожирателей свисающие с потолка сталактиты и, воспользовавшись заминкой, сменил укрытие. Противники растерянно застыли. Гарри обездвижил одного парализующим заклинанием, но выдал себя — под ногой осыпалась галька. Один из пожирателей забросал его жалящими проклятиями, разозлённый Гарри срезал его Сектумсемпрой, как вдруг почувствовал страшный удар, будто окружающее пространство содрогнулось и раздавило его. Онемевший и оглохший, он рухнул в воду, инфери потянули к нему бледные руки…

Неожиданно он увидел Фатму. Она смотрела с печальным равнодушием, потом открыла рот и медленно произнесла:

Сто шестьдесят холодных лет

В могиле проведу,

Что ждёт меня в суровом том,

Безжалостном аду?