Мыши после бойни (джен)

* 11 *

День второй, ночь — утро

― Здравствуйте. Простите, что так поздно. Это телевидение?

― Да, Четвертый канал. Слушаю вас.

― Знаете, сегодня, в смысле, уже вчера по телевизору рассказывали о Капитолийском инциденте и всех этих мышах-убийцах… Понимаете, о чем я?

― Конечно, понимаю! У вас есть информация по этой теме?

― Думаю, да. Там показывали фотографию этого биолога, доктора Сноу, кажется, я же правильно говорю?

― Да-да, правильно.

― Так вот, мне кажется, я знаю, где его держат.

― Простите, кто держит?

― Ну как, эти, ЦРУ. То есть, наверное это ЦРУ, я не узнавал точно.

― Так, минуточку…

― Это вам интересно?

― Конечно, интересно! А кто вы, можете сказать?

― Эм-м-м, а без имени никак? Нет, я понимаю ваше недоверие ко всякого рода анонимным звонкам, но мне бы очень не хотелось афишировать свою личность, понимаете?

― Да, понимаю. Так где, вы говорите, его держат?

― Дом девятнадцать ноль один по Двенадцатой Северо-Западной стрит.

― Погодите, это… Это что, Вашингтон?

― Да, Вашингтон. Округ Колумбия.

― А что это за адрес?

― Это? Ну, как… Обычное такое здание, офисное, не знаю. Я там внутри не был.

― Нет, постойте, вы это серьезно? В смысле, что человека, причастного к заговору такого уровня, держат в обычном офисном здании в центре столицы?

― Ну, извините, я не знаю, почему его там держат. Я знаю лишь то, что его там держат. Ну, то есть, могут держать.

― Могут держать?

― Во всяком случае, чуть больше месяца назад его туда привезли. Ну хорошо, привозили, не знаю.

― Откуда вы это знаете?

― Я это видел.

― Видели?

― Да, видел. У меня даже фотография есть.

― То есть, вы не только видели, но даже фотографировали то, как его туда привозят?

― Нет, я не фотографировал, как его туда привозят. Я фотографировал своих родственников, дальних, на углу Одиннадцатой Северо-Западной и Северо-Западной Т-стрит. Ну и сфотографировал, как его выводили.

― Выводили?

― Да, из машины. Большой черный минивэн, ну или как там эта машина называется, которую во всяких боевиках показывают. Огромный такой внедорожник, ну… Да вы знаете наверняка!

― Ну, догадываюсь. И вы его сфотографировали?

― Да, так получилось. Помню, когда фотографии просматривал, еще подумал, мол, явно каких-то федералов застукал, ну, знаете, там, теории заговора и прочее… А вот это когда его показали сегодня, да еще сказали, мол, мы никогда не узнаем, что с ним стало, так я вот стразу бросился снимки те просматривать, ну и вот, нашел, что да, он. Одно лицо. Такой же лысый…

― И вы его узнали? С такого расстояния и спустя столько времени?

― Ой, ну обижаете! У меня камера ― зверь! Это вам не мыльница, это «зеркало» профессиональное, всё в «сыром» формате снимает, то есть, я всё снимаю, чтобы иметь лучшее качество, меня ведь не всякое качество удовлетворяет, вот! А насчет узнал ― так память на лица профессиональная, фотографическая. Без этого никак, сами знаете.

― Нет, ну, это, конечно, интересная версия…

― Почему сразу «версия»? Не верите, да? Хотите, фотографию пришлю? У вас факс там есть цветной?

― Да, конечно. Номер тот же самый, только в конце не девятка, а ноль.

― Посылаю, ждите…

― У вас что, два телефона там?

― Нет, я с вами через «Скайп» говорю, а через «ПэмФакс»[1] посылаю. Удобная вещь, хотя порой дороговато выходит… Так, послалось вроде. Как там у вас, есть?

― Печатает… И что это?

― Ну, как, фотография та самая! Сверху оригинал, на белую область не обращайте внимания, это я родственников вытер, зачем им проблемы лишние создавать… Так там справа вдали то здание и те машины. Я внизу специально увеличенный фрагмент добавил.

― Так, погодите…

― Ну что, он? Он ведь, да? Нет, ну я же знаю, у меня с глазами всё в порядке, профессия такая!

― Мистер, я даже не знаю… Сходство поразительное, да, но… Ну, вы же это не сами нарисовали, верно?

― Зачем?

― Ну, не знаю… Кстати, а зачем вы звоните?

― Зачем звоню? Хочу, чтобы вы знали правду и людям рассказали, вот что я хочу! Ничего больше не хочу! А вы мне не верите, да?

― Ну, поймите, нам многие звонят…

― И все присылают фотографии, да?! Все присылают?! Или кто-то один не прислал?!

― Нет, вы первый…

― Вы тоже, между прочим, первый, кому я позвонил! Я ведь ваш канал часто смотрю, особенно шоу субботнее и новости в пятницу вечером с Джеффом… Джеффом…

― Родригесом.

― Точно! Я же помню, что фамилия как у того режиссера! Так вот его новости ― это что-то! Вот его смотришь и веришь, что он не подведет и расскажет всё, как есть, и его примеру хочется следовать! И я, когда понял, кого снял, сказал себе: Джефф должен об этом рассказать! Уверен, если бы он взял трубку, он бы мне поверил! Потому что Джефф знает, где правда! Знает, понимаете! Это в крови у него!

― Подождите, секундочку…

― Нет уж! Я и так на вас уйму денег угробил, а всё впустую! Недаром говорят, что правду за деньги не купишь, а я вот решил, дурак старый… В общем, не хотите заниматься этим ― не надо! Забудьте всё, что я вам сказал, считайте это бредом старого слепого фотографа! А Джеффу передайте, чтобы уходил от вас, потому что у вас ему с его обостренным чувством правды делать нечего! Но не волнуйтесь, без работы он не останется, вы в этом городе не единственный канал! Да, не единственный, так и знайте! Люди должны знать правду, и они ее узнают! Всего хорошего!

― Постойте! Подождите!..

Так или примерно так выглядели беседы между дежурными сотрудниками восьми крупнейших телестанций Вашингтона и анонимным правдоискателем, имевшие место в период между одиннадцатью вечера и двумя часами ночи. Во всех случаях неизвестный сообщал точный адрес и присылал отретушированную фотографию, сделанную, если верить проставленной в углу дате, тридцать пять дней назад, на которой некто, очень похожий на доктора Сноу, в сопровождении четырех крепких мужчин в штатском входил в обычное офисное здание, коими изобилует северо-западная часть столицы. Во всех случаях неизвестный в ответ на закономерное удивление и недоверие обзывал собеседника «врагом правды» (в различных вариациях) и недвусмысленно намекал о намерении позвонить на «другой, по-настоящему честный канал». Во всех случаях результатом разговора был срочный выезд съемочной группы соответствующего телеканала по указанному адресу, целью которого было не столько подтвердить или опровергнуть слова звонившего, сколько оказаться на месте раньше конкурентов. Уже очень скоро на тихом перекрестке Северо-Западной Т-стрит и 12-ой Северо-Западной стрит было не протолкнуться от расположившихся в самых выгодных с точки зрения ракурса местах съемочных групп и их аппаратуры, а ближайшее круглосуточное кафе переживало такой наплыв посетителей, что впору было задуматься о расширении.

Первые робкие и вежливые попытки узнать что-либо конкретное об указанном здании натолкнулись на глухую стену непонимания и молчания со стороны дежуривших в фойе охранников. Они наотрез отказались впускать внутрь съемочные группы, ссылаясь на политику компании и коммерческую тайну, а когда их попросили уточнить название компании, они посоветовали всем расходиться и не мешать работать. Столь вопиющее пренебрежение правами и свободами демократической прессы не могло остаться безнаказанным, и первые репортажи с места событий были насквозь проникнуты раздражением, желчью и непоколебимой уверенностью, что здесь что-то нечисто. Почуяв кровь, акулы информационного бизнеса задействовали все свои каналы, и вскоре вопрос о том, кому и зачем принадлежит офисный комплекс по адресу 12-ая Северо-Западная стрит, 1901, решался уже силами аппарата мэрии и городского совета.

Однако полученные оттуда ответы лишь сгустили туман, поскольку из обтекаемых формулировок, скрепленных безличными междометиями, можно было сделать массу несовместимых друг с другом и объективной реальностью выводов, включая то, что это здание было снесено еще десять лет назад, и отстраивать его никто не собирался. На снимках «Гугл Стрит Вью» оно также отсутствовало, что дало повод Рею Макнамаре, острому на язык репортеру Девятого канала (местная станция конгломерата WBC), начинать каждое прямое включение словами «мы ведем репортаж с пустого места».

Искомое здание, впрочем, и впрямь выглядело пустующим, и лишь наличие в вестибюле охранников мешало считать его заброшенным. Нигде не горело ни огонька, никто не входил и не выходил. Обычный вымирающий на ночь офисный комплекс, разве что камер наружного наблюдения чуть больше обычного, да стоянка, примыкающая к северной и восточной стенам здания, против ожидания не пустует. К сожалению, ставшее сперва кофейной, а затем и информационной Меккой кафе располагалось далеко от перекрестка, и его владелец не мог сказать, сколько и какие именно из находившихся там машин принадлежали работникам комплекса. А вот то, что занята была ровно половина парковочных мест, наводила на мысль о существовании дневной и ночной смены, равных по численности, а значит, и по служебным обязанностям. Еще одно интересное наблюдение, которое вполне могло оказаться простым совпадением, но моментально получило общенациональную огласку. Просто потому, что сообщать всё равно было больше нечего.

У людей, собравшихся в общем зале на пятом этаже дома номер 1901, тем для разговора, напротив, было в избытке. Их было чуть больше, чем машин на автостоянке, потому что некоторые из них жили достаточно близко, чтобы ходить на работу пешком. Сейчас им всем до дома было, как до луны, и именно этот вопрос был первым на повестке дня, точнее, ночи.

Председательствовал Лерой Джексон, грузный пятидесятилетний африканоамериканец с широким морщинистым лбом, волевым двойным подбородком и дипломом Гарвардской бизнес-школы. Именно ему как начальнику размещавшегося в здании неофициального отделения Национальной тайной службы ― подразделения ЦРУ, перенявшего эстафету ведения агентурной разведки от упраздненного Директората операций и координировавшего совместные усилия Управления и других органов безопасности по осуществлению тайных операций в масштабах всего земного шара ― приходилось отвечать на вопросы подчиненных. Чем дольше он это делал, раз за разом цитируя полученные от начальства инструкции, тем сильнее ощущал себя брошенным на произвол судьбы, но виду не подавал. Пятому по должности человеку в НТС паниковать не положено.

― Нет, ― повторил он, когда его спросили, покинут ли они здание в восемь утра, как это обычно делали. ― Все те, кто должен был сменить нас, получили четкие инструкции сегодня на работу не выходить, чтобы избежать контакта с представителями прессы. По этой же причине мы все будем оставаться здесь, в здании, до тех пор, пока обстановка не нормализуется. Настоятельно прошу тех, кто еще этого не сделал, позвонить родным и близким и предупредить их, чтобы они не приходили сюда искать вас. Уверяю вас, это заточение временно, и в здании есть всё необходимое для автономного существования в течение месяца.

― У них тоже! ― крикнул заведующий аналитического отдела, начавший полнеть, лысеть и слепнуть отец троих детей, которого перспектива провести ближайшие недели в четырех стенах удручала. ― И потом, неужели вывести персонал одного ― подчеркиваю! ― одного отделения ― непосильная задача для ЦРУ?! В конце концов, мы же не на обитаемом острове находимся!

― Мы в каменных джунглях, Том, это страшнее! ― по своему обыкновению не удержался от вклинивающейся хохмы ведущий программист Джейк Армстронг. Он был одним из немногих, кто воспринимал ситуацию стоически и не без юмора, возможно, потому, что был по натуре затворником и не видел особой разницы между офисной кабинкой здесь и компьютерным столиком на чердаке домика в пригороде. Его оптимизм разделяли не все, но шутке улыбнулись.

― В каменных джунглях… ― набычился Томас. ― В каменных джунглях во всех нормальных зданиях есть подвалы, соединенные с соседними зданиями! А у нас даже гаража подземного нет! Это ж надо было додуматься заводить такого человека, как Сноу, через парадный вход, где его любой дурак может сфотографировать!

― Этого не мог предвидеть никто, мистер Джеральд, ― возразил Джексон, стараясь, чтоб его голос звучал спокойно. ― И, между прочим, рекомендация заделать все проходы в соседние здания пришла из вашего отдела.

На это главному аналитику нечего было возразить, поэтому он высказал следующую претензию:

― Хорошо, почему бы нам их сюда не пустить?

Этот вопрос Лерой сам задавал начальству, поэтому быстро и без раздумий ответил так, как ответили ему:

― Это режимный правительственный объект, куда посторонним вход строго воспрещен.

― Бросьте, мистер Джексон! Мы же не секретная лаборатория, они не увидят здесь ничего сверхъестественного!

― А как же «пациент»?

― Господи, да мы его так спрячем, что они его в жизни не найдут!

«Знаю, ― подумал Джексон. ― Я им то же самое говорил. Но они…» Увы, руководство «Славянского шкафа», а именно такое кодовое название носила операция по выявлению и уничтожению террористической организации «Черный стол», осталось непреклонным, поэтому теперь ему оставалось, как и подобает командиру, с каменным выражением лица превращать распоряжения начальства в свои собственные.

― Возможно. Но правила есть правила, и рисковать мы не можем. Как не можем быть уверены, что под личиной репортеров в здание не проникнут вражеские агенты.

― Не хочу никому навязывать своего мнения, ― вступил в разговор стоявший у дверей начальник охраны, усач с могучим торсом и не менее могучими бицепсами, распиравшими рукава свободного пиджака, ― но лично мне кажется, что об этом уже поздно беспокоиться.

В зале поднялся ропот, и Джексону пришлось стукнуть ладонью по столу, чтобы восстановить тишину.

― Я понимаю, на что вы намекаете, мистер Дилан, ― грозно и на повышенных тонах заговорил он, ― поэтому сразу скажу: мы не будем устраивать охоту на ведьм! Зарубите это себе на носу и своим людям передайте! Никаких «внутренних» и «частных» расследований, никакого «простого любопытства»! Все здесь присутствующие прошли строжайшую процедуру отбора, поэтому лично я уверен в каждом из них и ожидаю того же от вас! Мы все одна команда! Вопросы есть?!

― Вопросов нет, ― отчеканил Дилан. Невооруженным глазом было видно, что ответ босса его не удовлетворил, но перечить ему он не будет, по крайней мере, пока, а большего от него и не требовалось.

― Благодарю, ― кивнул Лерой. ― Еще вопросы, я имею в виду другие вопросы, будут? Нет? Очень хорошо. Тогда предлагаю на этом закончить. Ситуация под контролем, и если мы не будем делать глупостей, она под контролем и останется. Все мы знали, куда трудоустраиваемся, и уверяю вас, это далеко не первый и не последний раз, когда нам с вами придется работать в особых условиях. Поэтому прошу вас относиться к этому как к рутинной чрезвычайной ситуации и спокойно продолжать работу. Когда поступят новые инструкции, вы узнаете об этом первыми. Спасибо за понимание!

Нельзя сказать, что подчиненных Джексона его ответы устроили, но все они прожили на свете и проработали в НТС достаточно долго, чтобы понимать, что ничего другого ждать не приходилось. Поэтому все встали с мест и потянулись к выходу. Из общей покорной массы выбивались лишь Томас Джеральд, который продолжал открыто возмущаться глупостью положения, и один молодой чернокожий парень, шедший поперек течения к столу Джексона, что не укрылось от острослова Армстронга.

― О, Сэмми, как это мы о тебе забыли! Может, хоть ты вразумишь дядю, а?

Парень отмахнулся, не глядя, и Джейк, хохотнув для приличия, отстал. Лерой даже не стал делать ему замечания. Во-первых, эпизод и так был исчерпан, во-вторых, сейчас было не до мелких склок и придирок.

― Что скажете, мистер Джексон? ― спросил Лерой, когда они остались одни. Сэмюель Джексон, младший следователь НТС, нервно улыбнулся.

― Знаете, сэр, Дилан ведь прав…

― Знаю, ― согласился Лерой, воспринявший официальное обращение со стороны племянника как должное и единственно верное. Он понимал, что его решение взять Сэмюеля в свое подразделение в качестве стажера вызовет много кривотолков и ощутимо повлияет на отношение к парню со стороны сотрудников, но был уверен, что это хороший способ закалки характера и духа. Так или иначе, составлять рекомендацию Джексону-младшему будет непосредственный начальник, Генри Берри, руководитель следственной группы, человек принципиальный и въедливый, которому и так очень не просто угодить, а если у тебя репутация «блатного» ― то и подавно. Три шкуры спустит, пока не убедится, что ты не только связями ценен, но и сам по себе кое-чего стоишь. Поэтому Лерой был спокоен насчет племянника, точно зная, что служба под началом Берри не расхолодит, а наоборот, соберет его в крепкого профессионала.

― И всё-таки вы с ходу отвергли его предположения.

― Да. Они только вредят и парализуют работу. Кроме того, не нам этим заниматься. Уверен, сейчас наверху этот вариант прорабатывается, и досье каждого из сотрудников изучают под микроскопом. Наша задача ― не допустить скандала.

― Ну, ― Сэмми кисло усмехнулся, ― об этом уже поздно беспокоиться. Думаю, зря мы их сразу сюда не пустили, пусть даже вопреки инструкции. Так бы они решили, что это просто чья-то шутка и уехали, а теперь их отсюда и танками не прогнать.

― У руководства свои доводы. Если честно, будь я на их месте, тоже не стал бы рисковать.

― Они не говорили, как планируют вывозить его отсюда?

Лерой Джексон развел руками.

― Сказали, что работают над этим. Возможно, задействуют вертолеты. Тайной это не будет, но тихо в любом случае уже ничего не провернешь, а так останется пространство для маневра. По крайней мере, я себе это представляю именно так. Ладно, что там у тебя?

― Всё то же самое, ― ответил Сэмюель, передавая дяде диск в бумажном конверте с написанной фломастером сегодняшней датой. ― То есть, практически ничего.

― Ты ему не веришь?

― Даже после того, что мы видели, это слишком невероятно.

― Ну да, ну да… ― Лерой в задумчивости сдавил пальцами нижнюю губу. ― Ладно, отдыхай.

― Вам тоже не мешает, сэр.

― Нет-нет, ― Джексон-старший улыбнулся и постучал по диску, ― вот, что мне сейчас нужно. Ознакомиться и подготовить список вопросов. Он знает, что происходит?

― Нет, мы его отпустили еще два часа назад. Сейчас он спит.

― Выходит, утром его ждет сюрприз… Это можно использовать… Ну ладно, свободен. Дай взрослым дядям поработать.

― Да, сэр! ― Сэмми вытянулся по стойке «смирно» и вышел из зала строевым шагом. Лерой проводил его взглядом, полным отеческой любви и узнавания себя самого в его возрасте, после чего, крякнув, встал из-за стола и пошел в свой кабинет. Разбудив движением мыши уснувший компьютер, он вставил диск и погрузился в изучение записи ночного допроса доктора Сноу, время от времени делая пометки в своем блокноте.

Камера установлена в углу комнаты над дверью, так что ее объектив ловит малейшие жесты и нюансы мимики Арчибальда Сноу. Допрос ведет лично Берри. Кроме них в комнате никого нет, но за односторонним зеркалом, спиной к которому сидит сменивший белый халат на серую робу без карманов ученый, наверняка кто-то есть. Не исключено, что там собрались все члены следственной группы.

«― Арчибальд, что вы можете сказать по поводу этой программы?»

Ученый криво ухмыляется, явно пытаясь подражать Ганнибалу Лектору, и рисует в воздухе двумя пальцами большую окружность.

«― Что в вашей хваленой защите во-о-от такая дыра!»

Даже если реплика Сноу и задевает Берри, на его лице это никак не отражается.

«― Это не имеет отношения к нашему делу. Отвечайте по сути».

Видя, что его камерная заготовка результатов не дала, несостоявшийся нобелевский лауреат тушуется.

«― По сути? По сути, я всё это вам уже рассказывал!»

«― То есть, вы по-прежнему утверждаете, что не готовили покушение на президента?»

«― А вы мне упорно не верите?»

«― Ваши слова расходятся с фактами».

Сноу смеется. Что характерно, совершенно не вымучено. Раньше ему никогда не удавалось убедительно сыграть веселье, значит, эмоции искренние. Это существенно, поэтому Джексон делает соответствующую пометку.

«― Это какими же? Теми, которые изложил Блейзер, что ли? То есть, ему вы верите? К репортеру, за деньги работающему на публику, у вас доверие полное, так?»

«― Лучше работать на публику, чем на врага».

Смех ученого прерывается заливистым кашлем, и Джексон чувствует себя зрителем на боксерском матче. Чуть один из бойцов открылся ― и сразу удар под дых. Берри в этих делах мастер…

«― Послушайте…»

«― Сколько денег вы получили за смерть генерала Хаддама?»

«― Миллион».

«― А за президента?»

«― Нисколько…»

«― Верно! Потому что заказ не выполнен, а оплата сдельная!»

«― Потому что никакого заказа не было!»

Несмотря на нажим следователя, Сноу удается взять себя в руки. Быстро, отмечает Джексон, и делает вывод: приноровился. Берри противник сильный, но всё же знакомый. Да и вообще, поди, за всё это время к допросам привык. Интересно, сколько следователей успело с ним поработать? И почему Генри не привлекли сразу? Почему Сноу привезли сюда, а не его перевели в группу, которая им занималась? Впрочем, смена обстановки и связанная с ней нервозность подследственного всегда на руку… Хотя какая, по большому счету, смена? Одна комната и койка на другую комнату и койку. Только под камеру подставились…

«― Не было, значит? Откуда тогда мышь в коробке и цианид в шприце?»

«― Я уже говорил…»

«― Да-да, на вас напал какой-то Лесной Дозор и освободил всех животных, в том числе “ликвидатора абсолютной надежности”, который потом сам включился и напал на президента…»

«― Послушайте, Генри…»

«― Мистер Берри».

Сноу явно растерян.

«― Но мы же вчера уже…»

«― Это было вчера! А сейчас я для вас мистер Берри, который хочет узнать, сколько вам пообещали за убийство президента!»

«― Мне не заказывали убийство президента!»

«― А чье заказывали?»

«― Генерала Хаддама».

«― И всё?»

«― Всё. Больше не успели».

«― Почему?»

«― Ликвидатор сбежала».

«― Вот так вот просто взяла и сбежала?»

«― Нет, конечно, ей помогли те два бурундука».

«― Которых Ферранте получил от “Байо-Тэк”, да?»

«― Да».

«― Но это невозможно, ведь “Байо-Тэк” вам отказал. Вы же слышали выступление Вассермана».

«― Он лжет!»

«― Выходит, это он лжет?»

«― Ну… ― Сноу нервно трет нос. ― Ну, тогда выходит, что они подделали письма!»

«― Кто “они”?»

«― Бурундуки!»

«― По-вашему, грызуны способны подделать письма, обнаружить лабораторию, прорезать окно и вывести всех животных?»

«― Именно! А еще они проткнули все шины и побрили налысо сторожевых псов!»

«― Арчибальд, вам самому не смешно?»

«― НЕТ!» ― кричит Сноу. Он всегда болезненно реагировал на недоверие к своим словам, но на крик срывается впервые. На это тоже следует обратить внимание…

«― Нет?»

«― Нет! Я их видел! Держал в руках их самолет!»

«― Дырявую пластиковую бутылку с насыпанными внутрь шестеренками вы называете самолетом?»

«― А крылья? А приборная доска?»

«― И при этом всё поломано и разбито вдребезги. Я это уже слышал. Что-нибудь еще?»

«― Один из бурундуков обронил шляпу!»

«― Которую вы в припадке гнева порвали и выбросили. Очень удобно».

Сноу наклоняется над столом, чуть не сталкиваясь носами с Берри.

«― А как вы объясните оборудованный миниатюрными тайниками контейнер? А разбитый огнетушителем террариум? Поднятую тревогу? Сбежавших животных? Как?!»

Следователь НТС встречает этот натиск совершенно спокойно. Некоторое время противники буравят друг друга глазами, но даже очки не помогают Сноу выдержать взгляд закаленного профессионала, и он опускается обратно на стул. Берри невозмутимо, словно ни этой атаки, ни зрительной дуэли не было, отвечает:

«― Очень просто. Экспертиза установила, что стекло прорезано изнутри…»

«― Вот! Я же о чем! Изнутри!»

«― …из чего следует, что это сделали вы сами…»

«― Я?! Но зачем?!»

«― …предварительно избавившись от животных. После этого ваш сообщник поднял тревогу и, пока вы отвлекали охрану во дворе, учинил разгром в комнате, где содержался ЛАН, разлил по полу пену из огнетушителя и ушел. Он же проткнул шины на всех автомобилях. Кроме одного, понятное дело, ведь вам надо было на чём-то поехать в Вашингтон, прихватив с собой клетки с ликвидатором и крысами-убийцами. А всю эту историю с побегом ликвидатора придумали для отвода глаз, понимая, что после второй подозрительной смерти вам не отвертеться».

«― Бред…»

«― Отнюдь. Ведь Макмиллан уже после убийства Хаддама заподозрил неладное и именно по этому поводу звонил вам в ту ночь. Запись этого разговора мы нашли у него на компьютере, посему не утруждайте себя отрицаниями. Вот вы и решили свалить смерть президента на вышедший из-под контроля правительственный эксперимент. В уме вам не откажешь, поэтому вы продумали все до мелочей. Даже штатный контейнер для переноски животных раскурочили, снабдив “тайниками”. Вот только историю придумали слишком уж заковыристую и невероятную, на том и погорели. Что скажете?»

«― Что это всё чушь собачья!!!»

«― А показания вашего сообщника, Ферранте, тоже чушь собачья?»

«― Ферранте? А что, он…»

«― Он во всём признался».

Сноу откидывается на спинку стула и какое-то время молча смотрит на следователя.

«― Неправда».

«― Вам показать запись? Дать почитать его признание?»

«― Не держите меня за идиота! Да, я биолог, но в современной технике тоже кое-что смыслю и знаю, что на компьютере можно изобразить, что угодно! Впрочем, даже если вы его сломали, запытали, обкололи или что у вас там принято делать, и он признался во всём, что вы на него повесили, это ничего не доказывает! Потому что вы заблуждаетесь, а я знаю ПРАВДУ!»

«― Какую еще правду, Арчибальд? Вашу?»

«― Послушайте! ― ученый стучит кулаком по столу и тут же хватается за ушибленную кисть, кривясь от боли и превращая вспышку праведного гнева в фарс. ― Послушайте, Генри…»

«― Мистер Берри».

«― Плевать! Послушайте, ну ответьте хотя бы вы! Ну зачем вы меня держите в ваших тюрьмах, зачем делаете вид, что меня на свете не существует, зачем допрашиваете меня по десять раз на дню, если вы всё равно мне не верите?! Вы же, выходит, лучше меня знаете, как всё было! У вас даже есть признание Ферранте! Зачем тогда всё это?!»

«― Затем, что мы не знаем имен тех, кто заказал вам убийства Хаддама и президента Логана».

«― Я их тоже не знаю!»

«― То есть, вы признаете, что убийство президента вам заказывали?»

«― Нет, президента мне не заказывали!!!»

Берри позволяет себе проявить эмоции. Он широко разводит руки и иронически усмехается.

«― Но вы же сами только что сказали, Арчибальд…»

«― Я не сказал ничего! Это вы всё ставите с ног на голову! Так и скажите, что вам просто нужно закрыть дело и найти козлов отпущения! Что вам нужна не правда, а статистика!»

«― Хорошо, допустим на минутку, что вы говорите правду…»

«― И на том спасибо…»

«― …так всё-таки, кто вам заказал убийство Хаддама?»

«― “Черный стол”».

«― Предмет мебели?»

«― Нет, они так себя называют».

«― Кто “они”?»

«― Откуда я знаю!»

«― Вы согласились работать с тем, кого не знали?»

«― Они доказали, что их следует воспринимать всерьез!»

«― Каким образом?»

«― Я уже говорил это вашим коллегам!»

«― Знаю. Итак?»

Сноу вытирает рукавом ослепительно блестящую от пота лысину.

«― Хорошо. Всё началось…»

«― Минутку! ― резко прерывает его Берри и, посмотрев на часы, сокрушенно цокает языком. ― Что-то мы с вами засиделись, Арчибальд. Продолжим завтра с утра».

«― Постойте, но ведь вы хотели…»

«― Увы, моя смена подошла к концу».

Разговорить клиента и тут же прервать разговор. Интересная техника. Теперь всё время до следующего допроса Сноу только о нем и будет думать. Кроме того, зная, о чем его спросят в первую очередь, он постарается заранее подготовить ответ, выстроить как можно более убедительную версию. Что-то изменит, переформулирует, переиначит. И попадется на противоречиях с прошлыми показаниями…

«― Неправда! Она у вас только два часа назад началась!..»

Джексон уважительно хмыкнул и мысленно поаплодировал доктору. Действительно неглупый человек. Он здесь всего ничего, а уже вскрыл схему дежурств. Пожалуй, и впрямь надо свежие силы подключать…

«Свежие силы да…»

Лерой закрыл файл и одну его копию закачал в локальное сетевое хранилище, а вторую отослал по выделенному защищенному каналу в базу данных ЦРУ. Потом скомпоновал свои заметки в текстовый документ с подробными рекомендациями и послал на внутренний почтовый ящик Берри. ЧП, не ЧП, а порядок должен быть.

Когда компьютер просигнализировал об успешном завершении загрузки, Джексон-старший отправил его обратно в режим ожидания и потянулся. По штатному расписанию сейчас ему спать не полагалось, но поскольку за последние четверо суток он спал в общей сложности лишь пятнадцать часов, а последующие дни обещали быть еще более напряженными, то решил воспользоваться паузой и поспать хотя бы до рассвета. Все средства связи так или иначе при нём, и если он понадобится, его разбудят.

Потушив настольную лампу, Джексон уверенно прошел в потемках к дивану и лег. Только пиджак снял, чтобы не помялся. Вытянувшись во весь рост, он сомкнул веки, закатил зрачки вверх и уже через пять минут спал глубоким спокойным сном без сновидений, так и не узнав, что всё это время за ним наблюдали целых четыре тысячи пар глаз. Правда, они были настолько маленькими, что легко умещались на голове всего одной крохотной зеленой мухи, как раз сейчас летевшей сквозь запутанную систему вентиляции здания на крышу, где ее ждал целый конвертоплан с электродистанционной системой управления и его жаждавшие известий пассажиры.

― Угу, ― глубокомысленно изрек Рокфор, когда Вжик закончил обстоятельный доклад. ― Выходит, этот анонимный фотограф и впрямь сорвал джек-пот!

― А вместе с ним ― и мы! ― присоединился к его триумфу Спарки, чья идея обосноваться на крыше местного канала сети WBC позволила им сесть на хвост микроавтобусу репортажной группы, который и привел их к этому зданию.

― Супер-супер-супер! ― воскликнула охваченная радостным возбуждением Тамми, потирая маленькие кулачки. ― Мы нашли Сноу! Как они его ни прятали, а мы его всё равно нашли! Ура!

― Воистину «ура!» ― согласился австралиец. ― И троекратное «ура!» цеэрушникам, которые ему не верят! Наконец-то можно вздохнуть спокойно!

― Ну, если они даже Нимнулу не поверили, который был в нашем штабе, что уж говорить о Сноу! ― пропищал Вжик.

― Точно, старина! В последнее время я ощущаю себя приведением, в существование которого никто не верит! ― хохотнул Рокки. Его друзья могли сказать о себе то же самое, поэтому незамысловатая шутка имела оглушительный успех.

― Ладно, ребята, ― сказал Рокфор, вытирая натруженные глаза. ― Задача-минимум нашего пребывания здесь выполнена. Сноу найден. Теперь главное ― не упустить его. Как, говоришь, его собираются вывозить? Вертолетами? Это хорошо, за ними легко следить. Вот только… ― он огляделся по сторонам, и все сразу поняли что он имеет в виду.

На крыше здания не было оборудованной и размеченной вертолетной площадки, однако полное отсутствие каких либо выступов и надстроек, за исключением скрывавшего кабину лифта бетонного куба, на крыше которого они как раз и находились, наводило на мысль, что посадка вертолетов была возможной. Более того, она предусматривалась, на что указывали утопленные в поверхность фонари, в данный момент не горевшие.

― Хорошо подготовились! ― заметила Тамми.

― Точно! ― подтвердил усач. ― Это напоминает мне тайный аэропорт африканских иглистых мышей-контрабандистов, полоса которого была сделана из нескольких десятков кухонных терок! Большую часть времени она скрывалась под песком, а когда подлетал кто-то из своих, ее поднимали, песок легко просыпался в отверстия, и можно было садиться хоть с закрытыми глазами! Вот только колеса приходилось часто менять! Помнится, однажды…

В отсутствие организованного Чипа и нетерпеливого Дейла позабывший об усталости Рокфор мог бы разглагольствовать часами, наслаждаясь вниманием Тамми и Спарки. Для них его истории были в новинку, поэтому слушали они, открыв рты и развесив уши. В результате роль дающего свисток об окончании матча арбитра пришлось взять на себя Вжику.

― И вот летит он… АЙ! ― Рокфор встрепенулся от громкого жужжания прямо над ухом. ― Что, Вжик? Увлекся? Ой, да, действительно… В общем, я к тому, что надо бы нам местечко найти поукромнее.

― Можно спрятаться за лифтом, ― Тамми постучала ногой по бетону, но австралиец помотал головой.

― Рискованно. Именно отсюда будут выводить Сноу, а значит, здесь точно каждый камешек обнюхают. А если уж даже простые обыватели в магазине нас едва не изловили, то я боюсь представить, какие кенгуриные бега нам устроят тренированные агенты! Нет! Здесь оставаться опасно! Нам надо… вон туда! ― он указал на соседнее здание. ― Все на борт!

Знай Спасатели, что их ждет, летели бы без остановок до самой Вирджинии. А так они вольготно расположились на крыше дома по другую сторону автостоянки. Он был на три этажа выше, и оттуда открывался прекрасный вид на всю округу. Правда, из-за темноты рассматривать было особо нечего, поэтому Рокфор решил в кои-то веки устроить привал. Оставив Спарки как самого энергичного во всех смыслах дежурить, он и остальные улеглись спать в «Крыле», кресла которого имели убирающиеся подлокотники и легко превращались в три уютные полноразмерные койки. Уже очень скоро к звукам вашингтонской ночи прибавился богатырский храп Рокфора, а Спарки подошел к краю и посмотрел на секретную базу НТС и окружавшие ее микроавтобусы прессы, ставшие, как и «Крыло», местом ночевки для утомленных прямыми включениями журналистов. Лишь несколько человек стояли у направленных на «заколдованный дом» камер.

― Надо же было ЦРУ так проколоться, ― пробормотал ученый. ― Один провал за другим…

― Что, Спаркс?

От неожиданности Спарки чуть не свалился с крыши.

― Тамми? ― громким шепотом спросил он, оборачиваясь на голос.

― Да, ― ответила белочка. ― Прости, пожалуйста, я не хотела тебя пугать…

― Пустяки! ― улыбнулась крыса. ― Рокки храпит так, что я бы даже стадо слонов не услышал! Это из-за него ты не спишь?

― Ну-у, частично, ― подойдя к краю, Тамми осторожно посмотрела вниз, и восходящий поток воздуха взметнул вверх полы ее рубашки. В Штабе она носила преимущественно медицинский халат, но при первой же возможности меняла его на джинсы и рубашку навыпуск. Даже повзрослев, она не собиралась отказываться от привычного стиля, простого и практичного, пусть даже он позволял Дейлу по поводу и без повода называть ее «доктор Натхаус». ― Высоко… Ты не боишься?

― Высоты? Да вроде нет. Во всяком случае, это я бы запомнил.

Штатная медсестра Спасателей прыснула и тут же сконфужено отвернулась. Она не любила, когда друзья подшучивали над забывчивостью Спарки, и всячески избегала этого сама, четко следуя принципу «грешно смеяться над больными». Тем более такими неординарными, как Спарки, чья способность накапливать и удерживать в своем теле электрический заряд не переставала поражать ее. В фигуральном, разумеется, смысле.

― Ты что-то говорил о ЦРУ, ― сказала она, чтобы прервать неловкую паузу.

― О ЦРУ? ― Спарки снова посмотрел вниз. ― А, ну да! Я говорил… Постой, я говорил?

― Ну да, я же слышала! Или ты уже… Забудь!

― Нет-нет, я помню, не в том дело. Просто я не замечал, что говорю всё это вслух. Старая привычка.

― Думать вслух?

― Да. Вообще разговаривать с самим собой. Так оно, не знаю, когда что-то проговариваешь, оно лучше и усваивается, и запоминается, и порой такие идеи приходят сами собой, до которых вот в жизни бы сам не додумался, а тут словно совет со стороны услышал и прозрел.

― Очень интересно, ― Тамми села рядом. ― Так что там с ЦРУ?

― С ЦРУ? А, я просто подумал, что им в последнее время крупно не везет. Сначала утечка информации в прессу, теперь вот это.

― Думаешь, здесь что-то кроется?

― Не знаю. Я в этих делах не силен. Это у Чипа надо спрашивать.

― Да будет тебе! ― белочка похлопала его по скрытому одеждой плечу, стараясь, чтобы ее движения не производили впечатление осторожных. ― Ты такую комбинацию с тем письмом провернул, блеск да и только!

― С письмом? А, ты об этом… Спасибо! Но мне просто повезло. Вообще, очень многое в моей жизни произошло случайно. Именно так я встретил Спасателей, и так же попал к профессору.

Историю встречи ученого со Спасателями Тамми знала прекрасно, а вот о знакомстве с Нимнулом Спарки заговорил впервые.

― И как ты к нему попал?

― Он купил меня в зоомагазине. Меня и Дзыня. То есть, тогда еще не Дзыня, потому что это имя ему профессор придумал.

― Ого… ― Спасательница была поражена до глубины души. ― Выходит, это его ненастоящее имя?

― Нет, самое что ни на есть настоящее. Другого-то всё равно нет. Как и у меня, кстати.

― Погоди… То есть, «Спарки» ― это тоже… Никогда бы не подумала!

Ученый хмыкнул.

― А ты можешь себе представить, чтобы родители так назвали своего сына?

― Ну, ― Тамми пожала плечами, ― Гайку же назвали…

― Это другое. У нее это семейное, ― сказал Спарки и на секунду опустил глаза, что не укрылось от внимания Тамми.

― Спарки, ты… Ты не обидишься, если я задам личный вопрос?

Лабораторная крыса исподлобья посмотрела на нее, но в итоге разрешила:

― Задавай.

― Тебе… Гайка тебе нравится?

― В смысле? ― удивленно вскинул брови ученый. Тамми порозовела.

― Ну… В прямом. Или как там это…

― А, вот ты о чём! ― Спарки улыбнулся, блеснув зубами. ― Нет, к Чипу я ее не ревную. Рад, что она вернулась. И что они счастливы.

― Я тоже! ― энергично закивала Тамми. Но успокаиваться ей было рано, потому что теперь настала очередь Спарки задавать неудобные вопросы.

― А что ты скажешь насчет Чипа?

― А что насчет Чипа?

― Ну, ― Спарки демонстративно закатил глаза, ― мне рассказывали, что когда ты с ним только познакомилась…

Тамми вспыхнула, как прожектор.

― Давай не будем об этом!

― О чем?

Белочка подозрительно покосилась на Спарки. Тот чуть склонил голову набок и заинтересованно смотрел на нее, ожидая ответа. Забыл. Отличный повод сменить тему.

― Слушай, я давно хотела спросить, как это у тебя получается? Ну, ток накапливать и потом им биться?

― Я не накапливаю ток, ― возразил ученый. ― Я накапливаю свободный электрический заряд, который при контакте с проводником нейтрализуется. При этом возникает одномоментный электрический ток, создающий в воздухе ионизированный проводящий канал, наблюдаемый в виде вспышек…

Тамми слушала оседлавшего любимого конька Спарки, позабыв обо всём на свете и ощущая себя одновременно невеждой и счастливицей, которой выпала честь слушать такого мастера. Позитивные эмоции преобладали, и она решила, что именно так должен был чувствовать себя Чип в обществе Гайки…

― …вот! ― поставил точку Спарки. ― Я ничего не забыл?

― Нет. Наверное. Не знаю. Не важно. А как это у тебя получается?

― Либо в результате трибоэлектрического эффекта, а проще говоря, физического контакта, в том числе трения, либо под воздействием электростатической индукции. Так же, как и у всех.

― У всех? ― недоверчиво переспросила Тамми. ― То есть, и у меня тоже?

― Разумеется! Попробуй потереть руками волосы, а потом дотронуться до чего-то, проводящего ток! Возникнет такая же искра, как и у меня!

― А, нет, это я знаю, мне Дейл показывал. Но это другое, там всё происходит спонтанно.

― Ну, у меня вообще-то тоже.

― Как? ― нахмурилась белочка. ― Разве ты не умеешь этим управлять?

― Кто, я? ― засмеялся ученый. ― Нет, конечно!

― Но ведь буквально сегодня, в смысле, вчера в магазине ты этим управлял!

― Разве? Что-то не припомню…

― Ну, как же! Когда я попросила тебя закрыть уши, ты закрыл их мне, причем обеими руками! Но током меня не ударило!

― Ну, значит, тогда я был недостаточно заряжен.

Тамми погрустнела.

― Всего лишь?

― Увы, ― Спарки развел руками. ― Не я решаю, когда биться током, а когда нет. Если заряд на мне есть, то я ударю того, до кого дотронусь первым. А если нет, то не ударю никого, как бы мне этого ни хотелось.

― Так вот зачем ты мои волосы потер.

― Да. Они у тебя хорошие!

― Правда?

― Да! Очень густые и шершавые! Ведь чем выше трение, тем быстрее происходит заряжание… Что? ― спросил он, когда Тамми громко засопела и отвернулась, скрестив руки на груди.

― Ничего! ― обиженно ответила та.

― Я тебя чем-то расстроил?

― Нет! Всё хорошо!

― Почему же ты сердишься?

― Я не сержусь!

― А что ты делаешь?

― Заряжаюсь!

― А, ясно… А давно ты здесь сидишь? А то я что-то…

― Нет, это безнадежно! ― вскричала Тамми и начала вставать, но Спарки схватил ее за рукав.

― Ну, ладно, Тамми, прости! Не сердись! Я пошутил!

Юная Спасательница медленно повернулась к нему.

― Что?

― Я пошутил! Всё я помню!

― В смысле, совсем всё?

― Нет, ну, не совсем, конечно! ― почесал голову Спарки. ― Провалы у меня бывают, от этого никуда не деться. Но наш разговор я прекрасно помню!

― Что, и о Чипе тоже?

― О Чипе? ― ученый задумался. ― Нет, о Чипе не помню. А что было?

― Ничего, это я так… ― Тамми села обратно. ― То есть, это твое «давно здесь сидишь»…

― Это была шутка. Просто шутка.

― А зачем?

― Ну, тебя подбодрить. Прости, что так получилось…

― Нет-нет, всё хорошо! ― Тамми похлопала его по ладони, совсем забыв об опасности получить удар током, и тут же ощутила короткий укол. ― Ай!

― Ой! ― Спарки быстро отдернул руку и посмотрел на вставшую торчком шерсть на ладони. ― Чего вдруг, спрашивается?.. Тамми, прости!

― Ничего! ― белочка подула на пострадавший палец. ― Так говоришь, я тоже так могу?

― Конечно!

― Волосы, говоришь, у меня шершавые?

― Да, а что… АЙ! ― вскрикнул Спарки, когда Тамми, быстро почесав свою косу, обхватила его ладонь своими, вызвав самое настоящее короткое замыкание. Шерсть и волосы ученого встали дыбом, зрачки разошлись в разные стороны, а рот открылся, обнажив ряды судорожно стиснутых зубов.

― СПАРКС! СПАРКС! ― принялась тормошить дымящегося друга перепуганная Тамми.

― Мгм… Э-э-э… Уххы… ― промычал тот. К его безвольно свисавшему изо рта языку понемногу возвращалась чувствительность, но до членораздельной речи было еще далеко. ― Моффно…

― Спарки, приляг! ― Тамми придержала его, помогая лечь на левый бок. ― Так лучше?

― Да… Потрясающе… Жжет посильнее лабиринта…

― Ребята, что случилось?! ― раздался у них за спинами трубный глас. ― На нас покушались?! Спаркера ранили?! Покажите мне этих гадов, я им…

― Нет-нет, Рокки, Вжик, всё в порядке! ― замахала рукой Тамми, показывая, чтобы австралиец и разбуженная им муха оставались в самолете. ― Это я, случайно… В общем, всё под контролем, врачи уже на месте! Спите!

― Поспишь тут… ― крякнул Рокки, спрыгивая на крышу. ― Вы такой балаган подняли, что я уж подумал, ученья идут! Новостей никаких?

― Никаких… ― пробормотал Спарки, неуклюже садясь. ― За время дежурства никаких происшествий, замеченных мною, как обычно, не было…

― То-то и оно, ― недовольно проворчал Рокфор. ― А там, между прочим, целый мусоровоз приехал!

― ГДЕ?! ― Спарки аж подскочил. Его повело вбок, но он устоял на ногах и, медленно подойдя к Рокфору, оперся для надежности на его могучую спину и посмотрел вниз на стоянку.

― Ух ты, действительно… Мусоровоза-то я и не приметил…

На самом деле, мусоровоза не приметил не только Спарки, у которого было оправдание в лице Тамми, но и окопавшиеся под зданием журналисты. Но объяснялось это отнюдь не применением конструкторами машины новейших маскировочных технологий. В данном случае камуфляж был гораздо прозаичнее, а потому в разы эффективнее, так как работал не на уровне органов чувств, а на уровне психологического восприятия поступившей от них информации. Другими словами, мусоровоз был настолько привычным и органичным элементом пробуждающегося от ночного сна города, что удостоился лишь нескольких мимолетных взглядов. Подъедь он к центральному входу, журналисты учуяли бы в этом хитроумный план по эвакуации засветившегося Сноу и набросились на него, как стая пираний. Но вместо этого машина, степенно урча, проследовала на стоянку, где после нескольких неуклюжих маневров остановилась у самой бровки кузовом к зданию.

Природа не обделила работников телеканалов и редких случайных прохожих способностью к логическому мышлению, поэтому поведение водителя мусоровоза вызвало у них закономерные вопросы. Зачем, к примеру, ему понадобилось ставить машину кузовом к зданию, максимально затрудняя загрузку в нее содержимого контейнеров? Зачем ставить ее здесь, в центре, а не в дальнем северо-восточном углу, где эти самые контейнеры стояли? Зачем, наконец, глушить двигатель, который позже понадобится, чтобы загружать контейнеры и спрессовывать мусор? Это было непонятно.

Но хотя эти вопросы вертелись у всех присутствующих на языках, ни один не произнес их вслух. Во-первых, никому не хотелось выглядеть глупее остальных, чье молчание воспринималось как признак знания и уверенности, что всё именно так и должно быть. Во-вторых, сработал принцип диффузии ответственности в толпе. Обычно этим термином описывают снижение ощущения ответственности индивида в толпе по сравнению с обычными условиями, из-за чего индивид в толпе способен совершить действия, которые скорее всего не позволил бы себе в одиночку. В данном же случае сработал другой аспект, а именно склонность индивида в толпе воздерживаться от действий, которые он совершил бы в одиночку при прочих равных условиях вследствие ориентации на поведение окружающих. Поэтому никто не окликнул вышедших из машины двух мужчин в форменных красно-желтых жилетах, а когда они уверенно направились к стоявшим в отдалении контейнерам, и вовсе перестали обращать на них внимание.

И очень зря.

― Интересно, куда подевались мусоросборщики… ― задумчиво произнес Рокфор, переводя взгляд с пустого грузовика на нетронутые контейнеры. ― Вы не видели, в какую сторону они пошли?

Тамми и Спарки лишь беспомощно развели руками, но тут Вжик, летавший выше и видевший дальше, громко зажужжал, указывая куда-то в сторону. Рокфор перебежал на угол крыши и увидел отъезжающий от тротуара автомобиль.

― Они сели туда? ― спросил он, и Вжик энергично закивал. ― Но зачем, если у них есть… ЧЕРТ!!!

Рокфор припустил обратно, пыхтя как маневровый паровоз.

― РЕБЯТА!!! ― кричал он во весь голос. ― БЫСТРО В САМОЛЕТ! БЫСТРО!!!

Из-за расстояния Тамми и Спарки не сразу поняли, что он имеет в виду, и это промедление, как потом выяснилось, спасло их если не от смерти, то от тяжелых увечий точно. А вот Джейка Армстронга промедление, наоборот, погубило. С другой стороны, у него просто не было времени на адекватную реакцию. Всем сотрудникам строжайше предписывалось соблюдать светомаскировку, поэтому только сейчас, когда рассвело, он смог раздвинуть шторы, заметить стоящий в шести этажах под ним мусоровоз и сказать делившему с ним кабинет коллеге:

― Странно, они никогда раньше здесь не остана…

Его последнее слово так и осталось недоговоренным. Часовой механизм закончил свой бездушный отсчет, восемь тысяч фунтов спрятанной в корпусе мусоровоза смеси нитрата аммония и нитрометана сдетонировали, и в здание ударила сверхмощная ударная волна, многократно усиленная созданным за счет оптимального размещения контейнеров со взрывчаткой кумулятивным эффектом.

* 12 *

Стэн Блейзер видел странный сон. Будто он сидит в дорогом ресторане, где официанты сплошь слепые и их надо подзывать при помощи установленного на столе звонка по типу тех, что стоят в гостиницах на стойках администраторов. И вот он хочет сделать заказ и бьет по звонку, но вместо мелодичного звона раздается громкий стук, будто кулаком по стеклу колотят. Тут же появляется лысый официант в черных очках, как две капли воды похожий на Ферранте, на ощупь берет со стола звонок и начинает сам в него звонить, производя тот самый странный звук. Официант сердится и бьет по непокорному устройству все сильнее. Громкость звука всё увеличивается, в конце концов становится невыносимой, и Блейзер привстает, чтобы отобрать звонок у взбесившегося официанта. Но Ферранте, а это именно он, теперь у репортера нет никаких сомнений, шустро отпрыгивает в сторону, и Стэн падает на пол и…

…просыпается весь покрытый потом, тяжело дышащий и по-прежнему во власти этого звука, раздающегося, кажется, со всех сторон, хотя на самом деле ― из окна, за которым виднеется…

― Лонни?.. ― сипло спросил Блейзер, рассматривая лицо знакомого оператора. Видя, что Стэн проснулся, Кравиц улыбнулся и помахал ему. Репортер ответил ему тем же, после чего со словами «Леонард, будь человеком, поставь чайник…» завалился обратно на кровать. «Привидится же такое…» ― еще успел подумать он, прежде чем стук повторился, и Блейзер, окончательно осознав, что все это слишком плохо, чтобы быть галлюцинацией, вскочил и подбежал к окну.

― ЛОННИ?! ― крикнул он, совсем забыв, что окна дорогие, а значит, звуконепроницаемые. Поэтому он поднял раму и повторил вопрос столь же громко, что и в первый раз, от чего бедняга Лонни чуть не упал с приставленной к окну лестницы.

― Лонни, что ты здесь делаешь?!

― Стою на лестнице! Собирайся и поехали! Каждая минута на счету!

― Если нужно рассказать о смерти и описать разрушения, то ты обратился по адресу! ― пошутил Стэн. Кравиц его юмор не оценил и нахмурился пуще прежнего, поэтому корреспондент быстро пошел на попятную. ― Ладно, прости, я спросонья бываю циничен. Что произошло?

― Если откроешь входную дверь, я всё тебе расскажу! ― ответил оператор. ― Мы и так уже весь околоток на уши подняли!

― Ага, да, хорошо…

Накинув халат, Стэн как был босиком побежал вниз. Открыв двери, он убедился, что Лонни не только не преувеличил, а даже преуменьшил возникший ажиотаж. Напротив его дома собралась вдвое большая толпа, чем вчера вечером, а на тротуаре сразу за микроавтобусом Шестого канала стоял полицейский автомобиль.

― Ого… ― только и успел вымолвить Стэн, как на террасу поднялись два патрульных офицера.

― Доброе утро, мистер Блейзер, полиция Мэйплвуда. У вас всё в порядке? ― спросил старший наряда.

― Да, да, в полном… А зачем это всё? Я не вызывал…

― Я вызывал! ― сказал прибежавший из-за дома Лонни. ― Точнее, твой сосед по моему поручению! Мы до тебя целый час дозвониться не могли, поэтому меня направили сразу сюда! А когда ты еще и на стук в дверь не ответил, мы заволновались по-настоящему! А тут еще сосед твой начал о какой-то бомбе рассказывать…

― Бомбе? ― переспросил второй полицейский.

― Не обращайте внимания! ― замахал руками Блейзер. ― Ему просто привиделось! Репортаж вчерашний, сами понимаете…

― Да, мистер Блейзер, мы смотрели передачу. Кстати, вам по поводу нее никто не угрожал?

Стэн яростно замотал головой.

― Нет-нет, ничего такого!.. Впрочем, раз уж вы упомянули, ко мне вчера заходили два агента ФБР, соседи могут подтвердить… Да, и за моим домом следят из синего микроавтобуса, стоит в конце улицы. Не знаю, правда, в вашей ли это компетенции…

― Всё, что происходит в Мэйплвуде, находится в нашей компетенции, ― спокойно, но твердо ответил старший полицейский. ― Показывайте!

― Да, конечно! ― Блейзер указал рукой в ту сторону, где вчера стоял синий фургон. ― Они там…

Но никакого фургона там не было. Ни там, ни на другом конце улицы, ни где-либо еще.

― Где? ― спросил патрульный.

― Нету… ― развел руками Блейзер. ― Уехали, наверное, когда вас увидели…

― Вы запомнили номер, марку?

― GMC из последних, номер не знаю, далеко было… Сосед мой, Сол Уэствуд, может знать! Это он его заметил и мне сообщил! Вон его дом, через один от моего!.. А вон и он сам, на той стороне, высокий и седой!

― Спасибо, мы сейчас же с ним поговорим! Больше ничего? Вы так долго не открывали…

― Да, да, офицеры, спасибо, всё хорошо! Просто принял снотворное, тяжелый день…

― Можете не объяснять, мистер Блейзер. Счастливо! ― патрульные козырнули и вышли. Лонни закрыл за ними дверь и повернулся к ошеломленному происходящим коллеге.

― Ну же, Стэн, двигайся! Больше жизни! Пей свой кофе и поехали, нас уже вертолет дожидается!

― Вертолет? Какой вертолет? И вообще у меня сегодня выходной…

― Какой выходной?! Вашингтон в руинах, а ты — «выходной»!

Ноги Стэна задрожали, он неуклюже попятился и плюхнулся на очень удачно расположенный диван.

― Что, совсем в руинах?

― Нет, пока только частично! Я по дороге всё тебе расскажу, одевайся давай!

Окрики Леонарда возымели действие, и Блейзер шустро зашлепал на кухню.

― Сейчас, только кофе выпью… Тебе налить?

― Спасибо, я его уже напился на неделю вперед, ― ответил оператор, идя следом.

― Ну хоть в двух словах скажи, что к чему! А то я проспал каких-то девять часов, а проснулся как в другом мире!

― Твои слова ближе к истине, чем ты думаешь, ― мрачно хмыкнул Лонни. ― В общем, слушай…

По ходу его рассказа Блейзер просыпал полбанки кофе мимо кофеварки и чуть не разбил чашку.

― Так значит, это из-за Сноу… Он действительно был в здании?

― Его пока не нашли, но там еще копать и копать, так что всё может быть.

― Ясно… ― Блейзер задумчиво помешал кофе, вскрикнул и подул на обожженный палец, которым он по рассеянности воспользовался вместо ложечки. ― Говоришь, подкатили к зданию на грузовике и взорвали вместе с половиной квартала? Прямо как в девяносто пятом в Оклахоме[2]…

― Именно, ― согласился Леонард. ― Официальных данных пока нет, но, по мнению многих экспертов, характер разрушений указывает на то, что использовалась та же самая взрывчатка. Только теперь ее было раза в два больше.

― Слу-у-ушай… ― Стэн застыл с недонесенной до рта чашкой. ― А ведь тут может что-то быть… Что, если Маквей имел отношение к «Черному столу»? Это будет бомба! У меня есть хороший друг на нашей вашингтонской студии, Рей Макнамара, я позвоню ему, скажу, чтобы к нашему приезду поднял все те дела…

Лонни отвел взгляд.

― К сожалению, Рея уже не попросишь. Он погиб. Прямо там…

Если бы чашка Стэна не была на три четверти пустой, лужи расплескавшегося кофе на полу было бы не избежать.

― Он… был в том здании, да?

― Нет, но рядом. Слишком рядом.

Стэн залпом допил кофе, не обратив внимания на его температуру.

― А много наших?..

― Трое. И еще девятнадцать с других каналов…

Трагическое известие подействовало на Стэна мобилизующее. Глаза заблестели, движения стали четкими, а мысли ― ясными.

― Дай мне три, нет, две минуты! ― бросил он и, небрежно сполоснув чашку под струей воды, побежал одеваться. Леонард недоверчиво проводил его взглядом, но Блейзер не обманул, и ровно через две минуты скатился с лестницы полностью одетый и экипированный для продолжительного пребывания вне дома. Что ни говорите, а клокочущая ненависть к врагам, убившим товарищей и коллег, стимулирует лучше всякого кофеина.

― Поехали! ― скомандовал он, убедившись, что ничего нигде не забыл выключить. Потом поставил дом на сигнализацию и нехарактерной для себя рысцой побежал к студийному фургону. Сев рядом с водителем, он махнул в ответ на приветствия, пожелания удачи и соболезнования по поводу гибели коллег со стороны соседей и, полуобернувшись, наказал забравшемуся назад Кравицу рассказать всё еще раз, но уже максимально подробно. План репортажа уже начал созревать у него в голове, и он даже не нашел времени, чтобы окинуть прощальным взглядом оставшийся позади уютный дом, вернуться в который ему было не суждено. Впрочем, знать об этом он не мог, поэтому сие досадное упущение ему вполне можно было простить.

Не знали этого и оставшиеся внутри Спасатели. Разбуженные еще самыми первыми попытками Кравица дозвониться и достучаться до Блейзера, они были в курсе всех последних событий и знали, что времени терять нельзя. Чип уж и не рад был, что оказался настолько прав насчет скорых терактов, но одно приятное следствие из новостей всё же было ― они на правильном пути. Правда, одновременно это означало, что «Черный стол» еще опаснее, чем казался до того, и у него есть агенты непосредственно в составе группы, занимающейся его обнаружением и ликвидацией. Похоже, у вашингтонского звена появилось новое ответственное задание…

― Боже! ― вскрикнул он, до полусмерти напугав Гаечку. ― Рокки и остальные… Они ведь наверняка…

Не дослушав его, мышка бросилась в гараж, на ходу доставая из кармана пульт управления гиротанком. Ночью они оставили дверь в подсобку открытой, поэтому возиться с замком не пришлось. Спустив машину на пол, они с Чипом с ходу запрыгнули в люк, и пока бурундук включал установленный в задней части кабины телефон, Гайка активировала выдвижной механизм штыря телескопической антенны, врезанной в броню для непосредственного контакта с корпусом-«землей» и лучшего качества приема. Она обеспечивала хорошую связь даже в условиях сравнительно слабого сигнала, при этом существенно экономя заряд телефона, которому не приходилось усиливать сигнал собственными силами.

― Ну же, Рокки, отвечай… ― приговаривал Чип. В отличие от других аппаратов, этот телефон не был установлен в режим громкой связи, поскольку находился в чересчур замкнутом для этого пространстве. Правда, разговаривать по нему обычным способом тоже было невозможно из-за установленной над кормовым десантным люком электрической лебедки. За годы, прошедшие после случая с культом Ку-Ку-Колы, гиротанк оброс всевозможным оборудованием, позволявшим проводить крупномасштабные спасательные операции. Увы, его корпус от этого резиновым не стал, и кормовая часть салона временами напоминала чулан, забитый очень полезными вещами, которые, собранные вместе, очень мешали. Поэтому к телефону прилагались наушники, переделанные под нужды и размеры грызунов, один из которых Чип вставил в ухо себе, а второй передал Гайке. Ее близость делала ожидание ответа гораздо менее тягостным, да и длинные гудки вместо ужасающей в этой ситуации фразы «абонент находится вне зоны доступа» внушали надежду, что всё обошлось…

Всё и впрямь обошлось. Группа Рокфора находилась достаточно высоко, чтобы обломки и осколки стекла их не задели. Также им крупно повезло, что в момент взрыва они были на земле, а не в воздухе, поскольку в этом случае ударная волна настигла бы «Крыло», вызвав потерю контроля и крушение, а так повреждения отброшенного вглубь крыши конвертоплана ограничились разбитой фарой и погнутыми посадочными опорами. Хвостовой стабилизатор и законцовки крыльев не позволили ему перевернуться, поэтому его успевшие пристегнуться пассажиры избежали увечий, схлопотав лишь небольшую контузию, что, учитывая мощность взрыва, соответствовало легкому испугу.

Тем не менее, они еще долго не могли прийти в себя, ведь даже бывалый австралиец впервые столкнулся лицом к лицу с трагедией таких масштабов, что уж говорить об остальных. Взрыв их не убил, но должно было пройти определенное время, прежде чем можно будет сказать, что он сделал их сильнее. Сейчас они были опустошены и подавлены и просто сидели на краю крыши, молча наблюдая за развернувшимися внизу спасательными работами, поэтому далеко не сразу расслышали за воем сирен сигнал скрытого под корпусом «Крыла» сотового.

― Да? ― сухо спросил подошедший, точнее, приплётшийся к телефону Рокфор. ― А, Чиппер, привет. …Нет, никто не пострадал, мы были на соседней крыше. …Да, видели. …Нет, мусоровоз. …Да, всё разрушено. …Да, Сноу там был. …Нет, пока не известно, но думаю, погиб. Помнится, в Бейруте в восемьдесят третьем мало кто уцелел[3]. Правда, тут здание побольше будет, то есть, было… …Да, конечно, как только, так сразу. …Да, понимаю. …Передам. Гаечке тоже привет. …Отбой. Так, ребята! ― крикнул он остальным и громко хлопнул в ладоши. ― Работаем! Вжик! Найди, кто у людей главный, вцепись в него всеми лапами и не отпускай, пока не узнаешь, что там и как со Сноу, типом бомбы, подозреваемыми, в общем, со всем! Тамми, Спарки! Людям внизу нужна наша помощь, поэтому необходимо срочно привести самолет в порядок! Я тут видел неподалеку магазинчик электроинструментов…

Получившая боевую задачу «вашингтонская четверка» развернула активные действия. Чип и Гайка, успокоенные разговором с Рокки, тоже не отставали, незамедлительно приступив к обыску дома Блейзера. Отправляясь в столицу, он вряд ли взял с собой материалы, которыми его снабдили эмиссары «Черного стола» (именно такой была текущая рабочая версия), поэтому если он хранил их дома, они должны были здесь и остаться.

Конечно, Стэн мог зарыть их под деревом в начинавшемся буквально в каких-то пятистах футах за его домом лесу или оставить в камере хранения на ближайшей железнодорожной станции, и в этом случае Спасатели просто теряли время. Однако, как ни крути, обыск дома Блейзера был гораздо более обоснованным шагом, чем беготня по лесу, обширному даже по человеческим меркам. Да, жилище репортера было слишком легким, а значит, если рассуждать логически, одним из самых маловероятных вариантов. Чип это понимал, но с его точки зрения лучше было потратить время на отработку очевидных вариантов, чем упорно не обращать на них внимания, попав в ту же ловушку, что и лучшие полицейские сыщики в рассказе Эдгара По «Похищенное письмо». Кроме того, как верно подметил он в разговоре с Гайкой по дороге сюда, надо же было хоть с чего-то начинать…

Начать они решили с комнаты Блейзера, которая находилась на втором этаже вместе с тремя спальнями, столовой и ванной с совмещенным санузлом. Последняя располагалась прямо возле лестницы, поэтому Спасатели сперва направили гиротанк туда. Забравшись на потолок, они при помощи лебедки с присоской приподняли крышку сливного бачка, после чего Чип спустился по веревке и заглянул под нее, однако один из дилетантских тайников оказался пуст. После этого пара, для очистки совести проверив закуток под ванной и изрядно при том запылившись, оставила гиротанк у лестницы и отправилась искать кабинет журналиста по всем правилам обхода лабиринтов, держась левой стены.

Теоретически на роль кабинета Стэна подходила комната в северном крыле, прямо над гаражом, в которой стояли несколько книжных шкафов и специальный компьютерный столик, уставленный самой продвинутой аппаратурой. Но опыт и чутье подсказали героям, что солидный отец семейства вряд ли забьет книжные полки комиксами, да и руль в качестве компьютерного аксессуара ему понадобится в очень уж редких случаях. Заключив, что комната принадлежит единственному, судя по семейным фотографиям на стенах в коридоре, сыну Блейзера, Спасатели на всякий случай скрупулезно просмотрели все коробки на предмет соответствия маркировки дисков этикеткам. Ничего похожего на спрятанную среди игр секретную информацию не обнаружилось, поэтому они пометили комнату как «перспективную» и пошли дальше, а именно в противоположную, юго-западную часть дома. Чип рассудил, что именно там должна располагаться комната родителей, от которых юный бунтарь, к коим, судя по густо покрывавшим стены его комнаты плакатам с фотографиями исполнителей альтернативной музыки, относился и Блейзер-младший, стремился бы отгородиться максимально возможным числом стен.

Интуиция его не подвела. Рабочий кабинет Блейзера размещался в сравнительно небольшой комнате, прилегающей к их с супругой спальне. Установленный здесь компьютер был даже визуально на порядок слабее машины его отпрыска, но стоявший рядом с монитором белый «томик» внешнего жесткого диска вселял очень большие надежды, оцененные Гайкой в один терабайт.

— Сколько мы сможем унести? — спросил Чип.

— У нас с собой две флэшки по 128 гигабайт каждая. Думаю, нам хватит. В крайнем случае, зальем часть на файлообменник. Интернет здесь кабельный, так что много времени это в любом случае не займет.

Чип кивнул. Фоксглав подыскала очень хорошее Интернет-хранилище с большой квотой для бесплатных аккаунтов, которое чрезвычайно облегчило им всем жизнь. Вообще с течением времени попытки переоценить роль, которую в команде играла рукокрылая прелестница, становились занятием все более неблагодарным. Уже за одно то, что Дейл перестал стоять между ним и Гаечкой, ей следовало воздвигнуть памятник, а ее крылья и сонар выручали команду чаще, чем у Рокки случались сырные приступы. По мере пробуждения способностей, которые в ней разглядела еще Уинифред, она стала еще и своеобразным посредником между Спасателями и миром потустороннего и подсознательного, что очень помогло команде в истории с проектом ЛАН и позволило распутать несколько совершенно фантастических дел, связанных с черной магией и злыми духами.

Но основной специализацией Фоксглав были компьютеры. Те самые компьютеры, которых она, родившаяся в глуши и выросшая в атмосфере оккультизма, до вхождения в команду Спасателей в глаза не видела. Несмотря на это, она очень быстро нашла общий язык со сложной техникой, и если на первых порах это проявлялось лишь на уровне помощи Дейлу в борьбе с непокорными компьютерными играми, будь-то их тонкая настройка или взлом и редактирование файлов сохраненных игр, то после исчезновения Гайки в ней словно пробудился вулкан знаний и умений. Она с легкостью обходила все системы защиты и на ходу подбирала пароли высшей степени устойчивости, докапываясь до самых секретных данных касательно Нимнула и того, где могут храниться изъятые в его лаборатории образцы[4]. Совместная работа со Спарки, также знакомого с вычислительной техникой не понаслышке[5], дополнило ее интуицию теорией и позволило добиваться результатов поистине выдающихся. До научных разработок и докторских степеней, конечно, было далеко, но что касается практики, тут ей среди Спасателей не было равных. С первого взгляда могло показаться, что такое сочетание предрасположенности к волшебству и технологии одновременно противоречит природе вещей, однако, по меткому выражению завсегдатая «bash.org» Дейла, «ничего странного в этом нет, ведь у Фокси есть бубен!» Не ахти какое объяснение, но даже Чип был вынужден признать, что фактам оно не противоречит.

— Надеюсь, нам не придется вызывать сюда Фоксглав, — сказал бурундук, залезая на стол и спуская Гайке веревку с таким расчетом, чтобы она прошла недалеко от кнопки включения системного блока, который из соображений экономии места был установлен не на столе, а под ним, в специальном закрытом со всех сторон отделении. У его сына системный блок стоял на столе со снятой крышкой, недвусмысленно показывая, кто в этой семье главный по «железу» и новым технологиям. Теперь надо было убедиться, такой ли Стэн Блейзер «чайник» в вопросах эксплуатации ПК, каким казался.

— Я тоже, — сказал Гайка. Раскачавшись на веревке, она нажала ногами на кнопку питания, и компьютер отозвался гулом вентиляторов. — В крайнем случае, позвоним и попросим совета.

— Если они будут у аппарата, — заметил Чип, подавая ей руку и затаскивая на стол.

— Не обязательно, — резонно возразила изобретательница, похлопав мужа по ремешку ранцевого комплекса связи, который на человеческом языке назывался Bluetooth-гарнитурой. — Им достаточно быть в радиусе тридцати трех футов. У нас у всех приемопередатчики первого класса. В смысле, не у нас, а у наших телефонов, но поскольку наши телефоны у нас, то по правилу транзитивности имеем замыкание…

— О замыканиях не надо, только их нам сейчас и не хватало! — перебил жену бурундук, — Ты не видела, у него USB-разъемы спереди?

— Они у него на столе.

Чип озадаченно посмотрел под ноги. Гайка хихикнула и, обняв его лицо ладонями, повернула его голову налево, к золотистому удлинителю, избавлявшему пользователя от необходимости залезать под стол каждый раз, когда надо воспользоваться флэш-накопителем.

— Удобно.

— Чертовски удобно! — подтвердила мышка, снимая со спины основной пульт управления гиротанком, значительно превосходивший по своим возможностям крошечное двухкнопочное устройство с проволочной антенной, которым она воспользовалась ранее. Это был прибор в корпусе от МР3-плеера с кнопками, полностью дублировавшими приборную панель машины, и QVGA экраном, на который выводилось изображение скрывавшейся под округлым броневым выступом на крыше веб-камеры. Сигнал, как и в случае с телефоном, передавался по протоколу Bluetooth на расстояние до 100 метров, полностью охватывая дом репортера и частично — лужайку вокруг него.

Пока Гайка, закусив губу, сосредоточенно вела гиротанк от лестницы в кабинет, Чип занялся осмотром окрестностей на предмет бумажки с паролем доступа. Не найдя таковой ни на стене, ни под ковриком для «мыши», ни под клавиатурой, он стал перебирать в уме наиболее популярные пароли, длинный список которых Фоксглав скомпилировала из данных разных антивирусных и антихакерских сайтов. Первую двадцатку он помнил наизусть, но вот дальше начинались пробелы. «Надо будет освежить…» — дал себе зарок Чип. Сейчас это было не критично, поскольку сшивка из пяти листиков была у них с собой, в бардачке танка, но ведь в следующий раз его может поблизости не оказаться…

На этот раз, правда, применять коллективную мудрость Интернета не довелось. Операционная система загрузилась сама, даже не предложив выбрать учетную запись и пароль.

— Мой дом — моя крепость, — хмыкнул Чип, после чего нажатием нескольких клавиш проверил одну гипотезу и хмыкнул еще громче. — Да он тут вообще по умолчанию как администратор сидит!

— Фокси бы его убила, — заметила Гайка, не слишком погрешив против истины. Если Рокфор при каждом удобном и неудобном случае спрашивал изобретательницу, не забыла ли та поставить на свое новое изобретение тормоза и ремни безопасности, то Фоксглав не выпускала ее из-за компьютера, пока она не убирала все следы своего пребывания в системе. Разумеется, мышка осознавала важность этих рутинных действий и очень скоро стала выполнять их безо всяких напоминаний, но осадок остался.

— Не исключено, — согласился Чип. Ему тоже в свое время перепало от летуньи, слишком хорошо знавшей, чем может обернуться даже самое микроскопическое отступление от правил безопасности, а потому ставшей в этом отношении несколько параноидальной. Всем Спасателям от нее досталось, особенно не страдавшему от избытка организованности Дейлу. Зато теперь они могли быть уверены, что проникшим в Штаб злоумышленникам придется попотеть, чтобы получить доступ к их системе, и даже в этом случае они не смогут сделать и доли того, что предстояло пережить компьютеру Блейзера.

— Нашел что-нибудь? — спросила Гайка, заводя гиротанк на стену и останавливая на уровне столешницы.

— Да, много чего, — отозвался бурундук. Он начал с папки «Мои документы» и не прогадал. Блейзер, как прилежный пользователь, хранил все свои работы именно там. — Но здесь самые свежие файлы трехнедельной давности!

— Значит, он или менял дату перед сохранением, или…

— Или три недели назад приступил к работе над вчерашней программой, результаты которой поместил… — Чип пинками навел курсор на пиктограмму внешнего диска. — Сюда!

Он дважды нажал на кнопку, ожидая, что уж на этом-то этапе ему пароль точно понадобится, однако том открылся безо всяких проволочек. Как и предсказывала Гайка, его емкость составляла целый терабайт, из которого использовалось не более десяти процентов, да и те были заняты исключительно семейными фотографиями и видеозаписями с дней рождений детей Стэна.

— Что думаешь? — спросила мышка.

— Либо он каким-то хитрым способом скрыл файлы от операционной системы, либо интегрировал их в видеоролики и фотографии при помощи стеганографии, либо скинул на компьютер сыну, либо спрятал диск где-то в доме или вообще закопал поблизости. В первых двух случаях нам понадобится Фоксглав, в последнем — Крот. Посему предлагаю начать со второго компьютера. Идем!

— Погоди! — Гайка схватила направившегося к бронемашине супруга за воротник. — У меня есть идея… Чем он ходит в Интернет?

— Я только «Эксплорер» видел.

— Что ж, это упрощает дело! — мышка запустила браузер и открыла перечень последних посещенных страниц. — Да, об очистке кэша он определенно не слышал… Так, посмотрим… Поисковый портал… Почта… Сайт WBC… Википедия… Ага! Вот оно! Жми сюда!

Чип послушно открыл указанный пункт списка, и они очутились на главной странице еще одного популярного сетевого файлохранилища. Его бесплатный пакет был неоправданно скуден, а вот возможности тех, кто не пожалел расстаться с приличной суммой, ограничивались лишь их собственным воображением. В их распоряжении оказывались огромное дисковое пространство, отсутствие ограничений на объем и скорость передачи информации, использование защищенного протокола и 256-битное кодирование наиболее ценных данных по схеме с открытым ключом, в качестве которого использовался пароль пользователя. Его сложность оценивалась прямо в процессе регистрации, поэтому об использовании простых и популярных паролей не могло быть и речи.

Гайка повернулась к Чипу.

— Нет, — мотнул головой тот, упреждая вопрос, — листочка с паролями я не находил. Похоже, придется звонить подруге.

— Возможно, но не обязательно! Ну-ка, вызови свойства обозревателя! Так, теперь перейди на вкладку «Содержание», там в разделе «Автозаполнение» есть кнопка «Параметры»… Ага! — мышка торжествующе улыбнулась и указала на стоящую напротив пункта «Запоминание имен пользователей и паролей в формах» галочку. — Видишь? Логин и пароль должны были сохраниться в реестре операционной системы!

— Если бы это было так, мы бы уже вошли. А вместо этого… — Чип указал пальцем на пустые поля аутентификации пользователя. — Похоже, на этот раз Блейзер оказался умнее и не дал браузеру запомнить пароль.

— Это не имеет значения, он всё равно там есть. В зашифрованном виде, правда, но это не проблема, у меня…

— Погоди! — прервал ее Чип. — Откуда он там возьмется, если Блейзер сказал браузеру их не сохранять?

— Нет, он сказал браузеру не заполнять поля данными логином и паролем при входе на эту страницу. Но для этого браузер должен знать, какими логином и паролем на какой именно странице не нужно заполнять поля. Поэтому он запоминает сочетание логина, пароля и адреса страницы, чтобы потом, когда ты входишь на эту страницу, не вставлять эти самые логин и пароль в эти поля! Правда, умно придумано?

— Очень, — Чип закатил глаза. — Впрочем, ничего другого я от этой компании не ожидал…

— Нет, ты не подумай, всё не так плохо! Все данные надежно шифруются очень стойким алгоритмом, в котором используется хеш-функция от адреса страницы, к которой относятся эти логин и пароль. Не зная этого адреса, пароль разгадать просто невозможно!

Чип посмотрел на экран.

— Но мы с тобой его знаем, верно?

— Именно! — Гайка прямо лучилась задором. — Сейчас принесу флэшку с нужными утилитами и тут же приступим, поэтому не отвлекайся!

— Я сама сосредоточенность! — бурундук как мог сильно наморщил лоб, доказывая, что он не шутит. — Ты, как всегда, просто неподражаема!

— Вообще-то, всё это я узнала от Фокси, так что…

— Ничего! Еще немного, и ты ее затмишь!

— Ну… — Гайка вздрогнула и неопределенно взмахнула руками. — Я… Я сейчас… Я быстро!

Резко развернувшись на 180 градусов, она побежала к гиротанку и вскоре вернулась, волоча за собой USB-накопитель. Потертый корпус этого старожила вмещал лишь два жалких гигабайта, но стоил при этом дороже иного золотого самородка. На нем была собрана целая коллекция хакерских утилит, буквально пинцетом надерганных из самых мрачных и опасных закоулков всемирной паутины. После визита на каждый такой ресурс приходилось полностью форматировать жесткий диск и переустанавливать систему, чтобы наверняка обезопаситься от «подарков» в виде троянских программ и руткитов, но «хабар» того стоил. В теории обладателю такого джентльменского набора был подвластен любой компьютер, в котором имелся подходящий разъем, однако некоторые программы были чересчур нетривиальны в использовании. По большей части авторы-умельцы писали их лишь для одних себя любимых, не отвлекаясь на мелочи вроде дружественного интерфейса и документированности, из-за чего со многими из них без Фоксглав и ее бубна было не разобраться.

Впрочем, для работы с компьютером Блейзера, напоминавшим открытый настежь и продуваемый всеми ветрами сарай, столь сильнодействующие средства были не нужны. Хватило коммерческой утилиты восстановления забытых паролей, которую Спасатели, будь они людьми, обязательно купили бы, а так были вынуждены взломать для доступа ко всем функциям и возможности восстановления паролей произвольной длины. Эта утилита не была хакерской в обычном смысле этого слова, поскольку для работы ей требовался обеспеченный пользователем доступ к реестру и введенный вручную адрес веб-страницы, пароль к которой требовалось восстановить. Всё это у Чипа с Гайкой было, и несколько секунд спустя они стали счастливыми обладателями пароля доступа к сетевому хранилищу Блейзера и всем содержавшимся там данным: одинокому файлу «key[6].txt» размером девяносто девять байт.

— Отлично! И что это значит? — Чип покрутил головой, разглядывая строку из чуть менее чем ста символов, совершенно никак между собой не связанных.

— Хороший вопрос, — Гайка прищурилась. — Похоже на какой-то код доступа.

— Ценное наблюдение, не спорю. Более того, верное, учитывая название файла. Вот только к чему он?

— К какой-то учетной записи на каком-нибудь сайте, скорее всего. Или к почтовому ящику…

— Не уверен, — возразил бурундук. — В этих случаях обычно употребляют слово «password»[7], а не «key», а поскольку Блейзер — явно «чайник», то вероятней всего назвал бы файл именно «password.txt», чтобы гарантированно ничего не перепутать. Нет, нам нужны не «пароли», а именно «ключи»! Что называют этим словом?

— Ну, например, коды регистрации лицензионных программных продуктов…

— Интересно, но бесперспективно. Еще?

— Еще? Ну, скажем… К примеру… Ну…

— Ну? — поторопил жену Чип.

— Ну, к примеру…

— К примеру, ну?

— Ну, взять хотя бы… Нет, стоп, не то… Или то…

— Что?

— Нет, ничего… Слушай, может, повикипедим?

Чип, едва успевший ощутить себя сыщиком, моментально поник. Но дело было важнее самоощущения, и он успокоил себя тем, что даже у Шерлока Джонса мало что вышло бы без его картотеки.

«Википедия», однако, помогла не сильно. Предложенные ею варианты употребления слова «ключ» охватывали целую палитру областей человеческой жизни и творчества, но ни один и них не дал ответа на вопрос, что конкретно имел в виду Блейзер. И хотя при просмотре статьи о хеш-таблицах у Чипа екнуло сердце, сфера их применения была слишком обширной, чтобы утверждать что-то наверняка.

— Нужен другой путь, — сказал он, когда научная терминология закончилась и начались герои комиксов. — Давай посмотрим, какие вообще программы здесь установлены. Может, удастся найти, где этот самый ключ используется.

— Давай попробуем! — Гайка перешла в меню «Программы» и всплеснула лапками. — Господи! Да у него тут просто свалка! Ни малейшей сортировки! Фокси бы его…

— Знаю, милая! — остановил ее Чип, увидевший в этом подарок судьбы. — Ярлыки появляются здесь по мере установки программ, верно? Ну-ка, прокрути в самый низ! Я хочу знать, что он ставил последним.

— О’кей, сейчас!.. ОГО! «Фринет»-клиент!

— «Фринет»? — переспросил бурундук. — Это случайно не то, на чем «Викиликс» развернут?

— Именно то! — подтвердила мышка. — Децентрализованное цензуроустойчивое хранилище данных с полностью открытым кодом, гарантирующее анонимность пользователей и сохранность их информации! Фокси даже, кажется, что-то для него писала…

— Да-да, точно! — теперь Чип вспомнил всё. — Она еще говорила, что теперь сперва ищет все нужные вещи там, и только потом на торрентах и в других местах, дескать, так безопаснее… Выходит, Блейзер загрузил материалы туда! И этот ключ…

— …служит для доступа к ним! — закончила Гайка, уже набиравшая в строке браузера адрес домашней страницы проекта. Через пять минут герои уже точно знали, что странная последовательность из букв, цифр и знаков препинания — это так называемый хеш-ключ контента, служащий для однозначной идентификации размещенных во «Фринете» ресурсов. Воспользовавшись имевшимися здесь же инструкциями, чета Спасателей запустила скачку нужного им файла и стала ждать. Ждать пришлось долго, так как во «Фринете» файлы не столько скачивались, сколько собирались из множества разбросанных по узлам сети кусочков. Привыкшие к кабельному Интернету зверьки почувствовали себя вернувшимися назад в эпоху коммутируемой связи, когда приходилось молиться за каждый килобайт. Правда, в их случае надо было молиться за каждые тридцать два килобайта — именно таким был размер отдельных фрагментов, которым ничто не мешало храниться на выключенном в данный момент или вообще сломавшемся компьютере. Однако, похоже, на данном этапе «Фринет» состоял исключительно из энтузиастов, никогда не выходивших из сети, поэтому сборка архива завершилась успешно, а извлеченный из него образ ДВД-диска без проблем прочитался виртуальным оптическим приводом.

— Бинго! — воскликнул Чип, обводя курсором файл «CameraRecord.mov» и прилагавшийся к нему текстовый документ «Conspiracy[8].doc». Коротко и по существу, абсолютно в стиле Спарки, который таким образом не оставлял своей амнезии ни единого шанса.

— Похоже, здесь всё! — разделила его энтузиазм изобретательница, быстро просматривая список файлов и каталогов. — Интервью, видеосъемки, наброски сценария… Полный набор!

— Отлично! В таком случае я за флэшками! — объявил бурундук и пошел за 128-гигабайтными накопителями. За цилиндрическую форму и выгравированные на корпусах парусники Дейл нарек их «торпедами». Прозвище прижилось, но Чип не стал упоминать его дабы лишний раз не бередить раны себе и супруге.

— Всё копировать? Наши файлы тоже? — уточнила Гайка, когда он вернулся, катя накопители перед собой.

— Наши — в первую очередь. Надо проверить, не изменяли ли их перед тем, как передать Блейзеру. Ты помнишь, что там было?

— Разве что приблизительно. Текст Спарки и Фоксглав писали.

— Что ж, будем надеяться, у Фокси с памятью всё в порядке… Да, и сделай резервную копию!

Скопировав все данные и убедившись, что больше на компьютере Стэна нет ничего интересного, Спасатели выключили его и вернулись к гиротанку.

— Теперь можем заняться вторым компьютером! — объявила Гайка, когда оба флэш-накопителя были погружены в машину. Чип отрицательно помотал головой.

— Не думаю, что в этом есть хоть какой-то смысл. Только время зря потеряем. Давай лучше посмотрим комнаты, где мы еще не были. Здесь наверняка есть чердак…

Чердак здесь действительно был, но проход туда преграждал тяжелый откидной люк.

— Вроде деревянный! — сказала Гайка, постучав. — У меня тут где-то были пилы…

— Не стоит, это слишком явный след. Попробуем залезть туда по внешней стене. Спускайся вниз, поищем вход в подвал.

Мышка кивнула и спустила танк на пол. Планировка этажа не позволяла сильно разгоняться, поэтому она не стала переводить машину в режим скейтмобиля, и они так и ехали, жужжа электродвигателем и чавкая присосками. Спуск с лестницы в этом режиме, правда, был задачей нетривиальной, но Спасатели с честью вышли из положения, объехав ступеньки по стенке. Однако это была далеко не самая трудная из стоящих перед ними проблем. Вход в подвал тоже находился снаружи, а выйти из дома оказалось сложнее, чем войти.

— Как жаль, что у них нет собаки, — сказал Чип, когда они затормозили перед запертой дверью.

— Мы бы в ту щель всё равно не протиснулись бы. Ширина не та.

— Может, откроем окно?

— Не думаю, что это очень хорошая мысль, — Гайка показала пальцем на стену, где красными лампочками мигал пульт сигнализации.

— Ты можешь его взломать?

— Теоретически, если в моем распоряжении будет достаточно времени…

— Не волнуйся! Блейзер в Вашингтоне, его семья в отъезде, так что здесь еще долго никто не должен появиться…

Не успел Чип произнести волшебное слово, как из глубины дома донеслись очень неожиданные звуки. Там, рядом с лестницей, находилась дверь черного хода, которую в данный момент открывали. Ключом.

— А кто же тогда… — хотела спросить Гайка, но бурундук перебил ее: — Быстрее! Прячемся!

— Ой, точно! — спохватилась мышка. Развернув гиротанк вокруг оси, она дала задний ход и направила его под стоявший в центре комнаты столик. Не успели они укрыться, как в коридоре послышались шаги. Выскочив из машины, Спасатели подбежали к ножке стола и увидели двух мужчин, ничем с виду не примечательных, если не считать того, что они находились в чужом доме в отсутствие хозяев. Один из них пошел наверх, а второй стремительно пересек гостиную в направлении пульта охранной системы. Но вместо того, чтобы взломать его при помощи какого-нибудь хитроумного оборудования, он просто ввел десятизначный код, и все лампочки погасли.

— Ничего себе! — Чип аж присвистнул. — Они даже код знают! Как такое может быть?

— Мало ли, как. Подсмотрели, наверное…

— Да, но… — Чип запнулся, и его глаза озарились понимаем. — Микроавтобус, о котором говорил полицейским Блейзер!

— Выходит, то были не ФБР, а грабители! — ахнула мышка.

— Как раз наоборот! Смотри, что он делает! — бурундук показал рукой на неизвестного, который, разобравшись с пультом, принялся за стоящий на маленьком столике телефон. Вынув его из розетки, он перевернул аппарат вверх ногами и отвернул куртку. В висящем над столиком узком зеркале отразились разномастные инструменты, заполнявшие притороченные к подкладке отделения, и торчащая из-за пояса рукоять пистолета.

— Они устанавливают «жучки»! — поняла Гайка.

— Что ж, этого следовало ожидать, — сказал Чип. — Я бы очень удивился, если бы после вчерашнего они…

Он замер с открытым ртом, не веря своим глазам. Человек действительно разобрал телефон, но не вставил, а вынул из него какую-то крохотную микросхему, после чего привинтил крышку на место, убедился, что аппарат работает, и направился к стоящему у дивана торшеру.

— Ты видела?! — спросил Чип, непроизвольно перейдя на шепот, хотя с такого расстояния человек их в любом случае услышать не мог.

— Видела, — так же шепотом ответила Гайка. — Они не устанавливают «жучки», они их… Господи…

— Убирают, — угрюмо произнес лидер Спасателей, наблюдая, как мужчина вынимает из патрона торшера устройство размером с пуговицу от рубашки. — Теперь понятно, откуда они знают код. Выходит, всё это время Блейзер был под «колпаком». Но если так, то… Ну да, всё верно… — он повернулся к жене и, криво улыбнувшись, показал рукой сначала на нее, потом на мужчину, будто представляя их друг другу. — Гайка, «Черный стол». «Черный стол», Гайка.

— Так вот ты какой… — мышка вгляделась в профиль террориста, инстинктивно, как учили в лаборатории, запоминая мельчайшие детали его облика. — Жаль, нету с собой фотоаппарата. Его портрет очень бы пригодился полиции…

Чип вскинулся, словно очнувшись от наваждения.

— Верно! Но раз мы не можем привести в полицию их, остается вызвать их сюда!

— И как же мы это сделаем? Сигнализацию они отключили, так что даже разбивание окна ничего не даст!

— Позвоним! — бурундук показал на телефон.

— Но ведь они не поймут нашей речи!

— А нам ничего не придется говорить! Просто снимем трубку и наберем 9-1-1! Они мгновенно определят номер и адрес и вышлют патруль, чтобы разобраться, что к чему! Они всегда так делают!

— Чип, ты гений! — Гайка коснулась губами его меховой щеки. Шутки, подбадривания и проявления нежности со стороны Чипа мало-помалу точили камень у нее на сердце, и сейчас она просто не удержалась. И сразу же устыдилась этого, ведь ей по-прежнему казалось, что после вчерашнего она не заслуживает снисхождения. Потом она поняла, что скованность не помогает ей, а наоборот, выдает ее с головой, поэтому улыбнулась так широко, как только могла. Но тут же решила, что из-за столь резких перепадов эмоций становится такой же удобочитаемой, как напечатанная крупным шрифтом открытая книга, и впредь решила вести себя более сдержанно…

Сложно сказать, как долго она ходила бы по этому кругу, если бы Чип не чмокнул ее в носик и не сказал, весело подмигнув:

— Нет, просто знаю, что почем! Всё, он уходит! Пошли!

Едва закончивший «убирать» комнату бандит удалился, Спасатели стремглав бросились к столику. Он был слишком высоким, чтобы сходу на него запрыгнуть, поэтому они воспользовались телефонным шнуром. Сдвинув общими усилиями трубку так, чтобы она отпустила рычаг, но при этом для маскировки оставалась на аппарате, супруги нажали на кнопку экстренного вызова.

— Отлично! — подытожил Чип, когда из-под трубки донесся приглушенный гудок ожидания. — Дом большой, а если у них в каждой комнате по два-три «жучка», то работы у них еще минут на двадцать минимум! Посмотрим, как они объяснят полицейским свое присутствие!

Гайка собиралась сказать что-то столь же бодрое и оптимистичное, но тут в комнату заглянул террорист, занимавшийся вторым этажом.

— Брэд, ты где? ПК я почистил, так что…

Оборвавшись на полуслове, он застыл в дверях с перекошенным от удивления и неверия лицом, глядя на двух грызунов, так и оставшихся стоять возле телефона.

— Может, он решит, что мы просто вредители… — предположил Чип, хотя после приключений их друзей в вашингтонском супермаркете уповать на это было глупо. Однако действительность превзошла самые мрачные ожидания.

— БРЭД! ОНИ ЗДЕСЬ! ПЕРВЫЙ БУРУНДУК И ЕГО ПОДРУЖКА!!! — заорал террорист на весь дом, после чего выхватил из-за пояса пистолет с глушителем и открыл огонь на поражение.

* 13 *

И без того всегда оживленный деловой район в северо-западной части Вашингтона напоминал муравейник, в центр которого упал булыжник. На его склонах, простиравшихся примерно от Северо-Западной Род-Айленд-авеню до не менее Северо-Западной Флорида-авеню, царило относительное спокойствие, но ближе к центру начинались владения хаоса. Кричали и бегали люди, рокотала техника, а от пыли и выхлопных газов становилось тяжело дышать. Потом у вас под ногами начинали хрустеть кусочки стекла, по которым вы, как Мальчик-с-пальчик по белым камешкам, добирались до многоуровневого бетонного сооружения, которое наверняка обрадовало бы ценителей авангардной скульптуры, если бы не было местом чудовищного преступления.

В результате взрыва треть принадлежавшего Национальной тайной службе офисного комплекса полностью обвалилась, и при взгляде сверху широкое сходившееся к центру углубление делало его похожим на вырванный с корнями зуб. Пронзившая здание насквозь ударная волна выбила все до единого окна, превратив покрытый стеклом куб в гигантскую гранату с исчисляемым тысячами футов радиусом поражения, «осколки» которой засыпали всё вокруг и изрешетили окрестные здания. Как потом установили, именно разбившееся в этом и 282 окрестных зданиях стекло стало причиной 7% общего количества смертей и 65% ранений среди тех, кто находился вне уничтоженной базы НТС. В их число вошла и большая часть дежуривших на перекрестке представителей прессы, из которых в живых остались только пятеро счастливчиков, и то лишь потому, что в момент взрыва они находились в кафе вниз по улице.

К счастью, в этот ранний час офисы и магазины по соседству преимущественно пустовали, в противном случае пострадавших было бы значительно больше. Но всё равно этот взрыв в буквальном смысле потряс весь Вашингтон, и не только и не столько потому, что, как показал сейсмометр станции в Солджерз-Дилайт, штат Мэриленд, он соответствовал землетрясению силой в 3,2 магнитуды по шкале Рихтера. Уже через двадцать минут после теракта в столице было объявлено чрезвычайное положение, и на разбор завалов и помощь пострадавшим были брошены все силы округа Колумбия. Каждого павшего журналиста заменили двадцать новых, и с этой минуты все мировые информагентства начинали выпуски новостей с репортажа из Вашингтона, с каждым разом все убедительнее рассказывая, показывая и доказывая, что до завершения продолжающейся уже несколько лет войны с терроризмом еще далеко.

Всего на данный момент было известно о 116 погибших и 552 раненых, но всем было ясно, что эти цифры далеко не окончательные. Поэтому каждое известие о новой порции извлеченных из-под развалин тел, подобно брошенным в костер сухим поленьям, давало повод возобновлению дискуссий о том, превзойдет ли этот теракт по количеству жертв подрыв федерального здания в Оклахома-Сити и будет ли найден труп доктора Арчибальда Джозефа Сноу, который в данный момент единогласно признавался главной мишенью террористов. Мнения разделялись, но одно было неоспоримо: после столь мощной подпитки зажженный «Специальным расследованием Стэна Блейзера» огонь будет гореть очень и очень долго…

В отличие от героев и антигероев вчерашней программы, имя человека, кое-как втиснувшего свой автомобиль на импровизированную стоянку перед полицейским заграждением, было известно лишь очень ограниченному кругу лиц. В Вашингтоне это означало принадлежность либо к низшим слоям общества, либо к кругу власти, и одного даже очень неопытного взгляда на его черный Мэркьюри «Мэродэр» и сшитый на заказ костюм было достаточно, чтобы отбросить первый вариант. Поэтому дежуривший у заграждения полицейский обратился к нему вежливее, чем к другим зевакам:

— Простите, сэр, но посторонним проход воспрещен…

Новоприбывший молча вынул из внутреннего кармана черную кожаную книжечку.

— Специальный агент Брэнсон, Секретная служба, — отрекомендовался он, предъявляя удостоверение. Патрульный посмотрел сперва на золотую пятиконечную звезду со щитом Большой печати США в центре жетона, потом на фотографию. Крупные черты чернокожего лица, полные губы, тонкие усы, горбинка на кончике носа, короткая стрижка и седые виски, так не вяжущиеся со смоляными бровями. На экране он выглядел моложе и подтянутее, но ведь столько времени прошло…

— Это же вы были тогда на сцене, да? — спросил патрульный, возвращая удостоверение хозяину.

— Да, — коротко ответил Тревор Брэнсон, пряча книжечку обратно. — Не подскажете, где находится штаб?

— Идите прямо, сэр, никуда не сворачивая. Большой черный трейлер, не спутаете ни с чем.

— Благодарю, офицер, — Брэнсон прошел между ограждениями и пошел по тому, что раньше было проезжей частью Северо-Западной Т-стрит, а сейчас напоминало арену уличных боев. Выбитые окна, испещренные выбоинами стены, гул вертолетов. Больше похоже на Газу, чем на Вашингтон.

Многоколесный прицеп, в котором размещался полевой штаб спасательной операции, действительно было сложно не заметить. Черный параллелепипед размером с железнодорожный вагон с несколькими параболическими антеннами на крыше выгодно отличался от уничтоженных взрывом автомобилей, сгоревшими остовами которых была забита вся стоянка перед зданием. Здесь пропускной режим был строже, чем у периметра, и Тревору пришлось еще два раза вынимать удостоверение, прежде чем его допустили внутрь, в царство бойкой речи операторов, шелеста бумаги и кондиционированного воздуха, которым правил назначенный главой расследования специальный агент ФБР Уолтер Кулидж.

— Какие люди! — приторно улыбнулся он, поднимаясь из-за столика в углу и с некоторым опозданием протягивая Брэнсону колкую от пыли руку. — А я уж думал, кого они пришлют… Наверху и впрямь всполошились, а?

— Не то слово, — ответил Тревор, также расплывшись в улыбке. Позволив ладони федерального агента провисеть в воздухе две секунды, он пожал ее, показывая, что тоже умеет играть во власть и субординацию, и продолжил уже совершенно деловым тоном: — Результаты есть?

Поняв, что расшаркивания закончились, Кулидж посерьезнел и прищурился.

— Что именно вас интересует?

— Всё, конечно же. Но в первую очередь кто это сделал, как они это сделали и был ли в здании доктор Арчибальд Сноу.

Глава расследования кивнул, всем своим видом говоря «так я и знал».

— Ответственность пока что не взял на себя никто. Характер повреждений и данные предварительного химического анализа позволяют предположить, что использовалась смесь нитрометана с нитратом аммония в качестве окислителя.

— Точь-в-точь как в Оклахома-Сити, — тут же сообразил Брэнсон. — Интересно. А что насчет третьего пункта?

— Работы ведутся, — уклончиво ответил Кулидж.

— Но он там был?

— Мы этого наверняка не знаем.

— А кто знает наверняка?

Глава расследования скосил глаза вправо. Брэнсон посмотрел туда и понял всё без слов. В противоположном конце трейлера за точно таким же столом, как у Кулиджа, сидел начавший лысеть мужчина в строгом черном костюме, от которого за милю разило Центральным разведывательным управлением.

— Кто это там? — нарочито громко спросил Тревор. Следивший за ними незнакомец явно ждал этого вопроса, потому что спокойно встал и подошел к ним.

— Роберт Каннингем, офицер по руководству сбором разведданных, Национальная тайная служба, — представился он. За этой невзрачной формулировкой скрывался отнюдь не простой кабинетный теоретик, но человек, в чьи обязанности входит поддержание связи между лицами, отвечающими за формирование государственной политики Соединенных Штатов, и полевыми агентами, дабы те точно знали, какая информация и в каких объемах требуется. На вид ему было столько же лет, сколько Брэнсону, и в своей организации он явно занимал аналогичный, а значит, далеко не самый низкий пост.

— Тревор Брэнсон, заместитель начальника управления охраны президента, Секретная служба, — в тон ему отрекомендовался африканоамериканец. — Выходит, это ваше здание.

— Было, — подтвердил Каннингем.

— А доктор Арчибальд Сноу там был?

— Это секретная информация.

— Другими словами, да, — хмыкнул Тревор.

— Это ваше мнение.

Брэнсон широко и белозубо ухмыльнулся.

— Но вы ведь не сказали «нет».

— «Да» я тоже не сказал, — всё таким же бесстрастным голосом парировал сотрудник НТС.

— Бросьте, мистер Каннингем! Многие члены моей семьи и многие мои добрые друзья и знакомые работали и продолжают работать на правительство, да и сам я, как видите, недалеко от яблони упал и прекрасно знаю, что в таких случаях никто ничего другого не говорит. Но хочу обратить ваше внимание, что я отнюдь не назойливый журналист и не досужий обыватель, лезущий не в свое дело, а…

— Вот именно, мистер Брэнсон. Это наше дело.

— Вы правы, — согласился Тревор. — Это ваше дело, поскольку здание принадлежало вам и погибшие были сотрудниками вашего ведомства. Это также дело мистера Кулиджа, ведь именно ФБР занимается расследованием преступлений федерального значения, в том числе терактов. Но это также и наше дело, — Брэнсон ткнул себя указательным пальцем в грудь. — Потому что, во-первых, мы находимся менее чем двух милях от Белого дома, а во-вторых, в этом деле фигурирует лицо, причастное к покушению на президента, и это, как вы прекрасно знаете, уже наша епархия.

— Не думаю. Видите ли, я подотчетен напрямую директору ЦРУ, а…

— А я — президенту. Ну так что, будем каждый тянуть одеяло на себя или объединим усилия и вместе начнем искать этих мерзавцев?

Разведчик сощурился.

— А что я получу взамен?

— Увы, — развел руками Брэнсон, — я только-только прибыл на место, поэтому ничего нового сообщить вам не могу. Зато могу сказать, чего вы точно не получите: выговора с занесением в личное дело о препятствовании расследованию, проводимому по личному распоряжению президента США и находящемуся под его персональным контролем. Что скажете?

Офицер НТС задумчиво поджал губу и исподлобья посмотрел на оппонента. Лицо Брэнсона не выражало абсолютно ничего, как у хороших игроков в азартные игры, но Каннингем чувствовал, что говоря о роли президента, тот не слишком грешит против истины.

— По крайней мере, честно, — наконец произнес он и пожал Брэнсону руку. — Что ж, рад сотрудничеству.

— Взаимно, — кивнул Брэнсон, и все втроем пошли к рабочему месту Каннингема.

— Так что насчет Сноу? — повторил вопрос человек президента.

— Он был в здании.

— Погиб?

— Его труп пока не нашли.

— Вы не думали, что взрыв мог быть прикрытием для его побега?

— Думали. Но записи с камер наблюдения показывают, что в момент взрыва он находился в своей комнате…

— Записи с камер? — удивился Брэнсон. — Они уцелели?

— Копии на запасном сервере в нашем здании в соседнем квартале, — пояснил Каннингем и тут же предупредил: — Каком — не скажу!

— Разумеется! — снова сверкнул зубами Брэнсон. — Это там вы держите Ферранте?

— Нет.

Тревор остановился, пронзенный внезапной догадкой.

— Ферранте тоже был в этом здании, верно?

— Нет, — повторил Каннингем.

— Роберт, мы договаривались…

— Честно, нет! — голос офицера-разведчика стал резким. — И попрошу без фамильярностей!

— Ладно, простите! — уступил Брэнсон. — Просто хотел сгладить углы. Рад, что Ферранте здесь не было.

— Он так много для вас значит? — удивился Кулидж. — Впрочем, вы ведь с ним работали…

— И арестовывали, — добавил офицер НТС.

— Да, его и Сноу, — Тревор вздохнул. — Жаль, Макмиллан ушел…

Каннингем хмыкнул.

— Но не слишком далеко.

— Что вы хотите этим сказать? — поинтересовался Брэнсон, которому тон офицера НТС очень не понравился.

— Что есть версия, точнее, предположение, что вы его всё-таки настигли. В больнице.

— Намекаете, что это я его убил?

— Необязательно вы лично, но… И вообще, знаете ли, вся эта история с посланием по электронной почте как-то дурно пахнет…

Тревор сощурился, от чего участки кожи вокруг его глаз стали черней обычного. Он сам отдал бы многое, чтоб узнать, откуда взялось то письмо, но поползновения энтээсовца следовало пресечь на корню.

— Если у вас есть конкретные факты, офицер Каннингем, вы знаете, куда обращаться. В противном случае оставьте свои инсинуации при себе, а я не стану высказывать свое сугубо личное мнение по поводу некоторых темных страниц истории вашего агентства и всего Управления. Идет?

Каннингем ничего не сказал, лишь косо посмотрел на него, но молчание — знак известно чего, поэтому эмиссар президента невозмутимо продолжил:

— У вас есть список тех, кто был в здании?

— Конечно, — разведчик взял со стола верхнюю папку. — Крестиками отмечены те, кого нашли и опознали.

— Выживших много?

— Меньше, чем хотелось бы. Будем надеяться, под завалами отыщутся еще. Но пока находили только тела.

Брэнсон кивнул и углубился в список. Крестиков и впрямь было слишком много. Адамс Джон, 24 года. Аллисон Майкл, 32 года. Армстронг Джейкоб, 29 лет… На первой странице не было никого старше тридцати пяти. Все молодые, полные надежд и жизненных планов…

— А это, надо понимать, первые подозреваемые? — спросил он, указывая на три имени, напротив которых стояли знаки вопроса.

— Что-то вроде, — кивнул Каннингем. — Естественно, они все прошли строжайшую проверку перед зачислением в это подразделение, но сами знаете, в нашем деле всегда есть место подозрению.

— Знаю, — подтвердил Брэнсон. — Вижу, вы не считаете эти звонки на телеканалы случайными.

— Не считаю. Более того, знаю, что это было не так.

— Откуда?

— Мы допросили работников телестудий, которые принимали эти звонки. Каждый раз он говорил одно и то же, каждый раз одинаково реагировал на недоверие и сокрушался, что трубку взял какой-то мелкий клерк, а не известный журналист этого канала, который наверняка поверил бы ему, ведь он «знает, где правда». Каждый раз одна и та же схема и одни и те же угрозы позвонить на конкурирующую станцию. Даже в последний раз, когда он пригрозил работнику 32-го канала позвонить на Четвертый канал, куда он звонил в первую очередь.

— Звонки отследили?

— Он звонил через «Скайп» с только вчера созданного аккаунта. Сейчас мы пытаемся проследить счет, с которого оплачивались звонки и факсы… Знаете, мистер Брэнсон, вы мне всё больше напоминаете трутня, пришедшего на всё готовое и ничего не дающего взамен!

— А разве это всё? — спросил Тревор, которого внезапный переход на резкость ничуть не смутил. Ему доводилось держать и не такие удары.

— Нет, просто… — кавалерийский наскок Каннингема провалился, но кипевшая в нем досада требовала выхода, поэтому он обрушился на тех, кто был далеко и не имел возможности ответить. — Знали бы вы, как тяжело с этой пишущей братией работать! Вертлявые, скользкие, только надавишь — судами грозят! Судами… Да их самих надо засудить, причем всех сразу! И этого Блейзера в первую очередь! Если бы не эта его проклятая передача… Впрочем, знаете, я даже рад, что их всех сюда вызвали и…

— Хватит, Роберт, — то ли попросил, то ли распорядился Кулидж, и на сей раз Каннингем не стал возражать против обращения по имени. Может, счел неразумным заедаться с хозяином трейлера и формальным главой расследования, а может, просто не заметил. Как бы там ни было, он умолк и принялся бесцельно перебирать папки, а Брэнсон вернулся к чтению. Слова НТС-овца его покоробили, но он понимал, что его гнев оправдан. В конце концов, погибших журналистов было двадцать два, а во взорванном здании, если верить списку, находилось двести шестьдесят семь человек, младшему из которых было 22, а старшему — 50…

— Нет… — пробормотал Брэнсон. — Не может быть…

Но это было. Два стоявших рядом имени. Джексон Лерой М., 50 лет. Джексон Сэмюель П., 24 года.

— Кто-то знакомый? — спросил федеральный агент, заметив волнение Брэнсона.

— Более чем… — Тревор повернулся к Каннингему. — Вот эти двое, они… Тут крестики, это значит…

— Да, — коротко ответил тот. — Старший и младший Джексоны. Лерой возглавлял это подразделение, а Сэмюель был у него стажером. Это его племянник.

— Я знаю, — Брэнсон положил папку на стол. — Знаю… Семье уже сообщили?

— Еще нет.

— Тогда я сам, если вы не против.

— Разумеется, — в голосе Каннингема впервые за всё время появились человеческие нотки. — Соболезную.

— Спасибо. Можно взять копию списка со знаками вопроса? Мы их пробьем по своей базе.

— Конечно, берите… да хоть прямо эту. У меня их много, — офицер тайной службы протянул Брэнсону всё ту же папку. Просьба специального агента его не удивила. В состав Секретной службы Соединенных Штатов входило несколько подразделений, одно из которых занималось мошенничеством, связанным с так называемыми похищениями личности. Тщательная проверка биографических и других данных претендентов практически сводила на нет возможность проникновения в подразделение кого-то, кто не был тем, за кого себя выдавал, но в этом деле, как метко подметил он сам, всегда есть место подозрению…

— Что ж, джентльмены, приятно было познакомиться, — стал прощаться Брэнсон. — Жаль, что при таких обстоятельствах, но тут уж ничего не поделаешь. Держите нас в курсе, и мы со своей стороны поможем всем, чем можем… Уолтер, у вас на воротнике муха!

— Где? — Кулидж машинально хлопнул себя по плечу, но громкое удаляющееся жужжание возвестило о том, что удар не достиг цели. Он резко обернулся и успел заметить уносящееся прочь изумрудное пятнышко. — Вот ведь привязалась! Полдня уже ее гоняю! Зеленая, трупная. Чует, холера! И ведь вроде не сезон…

— Для них всегда сезон, — мрачно пошутил Каннингем.

— Точно, — согласился Брэнсон и вышел из трейлера. Спустившись на землю, он остановился и посмотрел на скелет разрушенного здания.

Джексон Лерой М., 50 лет. Джексон Сэмюель П., 24 года. Почти тридцать лет разницы в возрасте, а умерли в один день, а то и вообще одновременно…

«Покойтесь с миром… — мысленно пожелал им Брэнсон и посмотрел налево, где полицейское оцепление еле сдерживало напор журналистов. — Не знаю, что там с мухами, а для этих точно всегда сезон…»

Взяв папку под мышку, он повернулся в другую сторону и пошел к своей машине. Следовало доставить списки в офис и доложить о результатах президенту. Но прежде он должен был сделать один очень болезненный звонок.

* 14 *

Первые три пули ударили в телефон, и разлетевшиеся по комнате кусочки пластика лишь чудом не задели бросившихся в разные стороны Чипа и Гайку. Они быстро скрылись из виду, но террорист продолжал поливать сектор свинцом, пока магазин не опустел.

— ПИТТИ, ТЫ ЧЕГО?! — донесся из коридора крик второго террориста. Вопреки расхожему в Голливуде заблуждению, глушители делают звук выстрела тише максимум децибелов на сорок[9], так как никакая насадка на ствол не может заглушить стук подвижных частей оружия, не говоря уже о звуке вхождения пули в преграду. Этого достаточно, чтобы он смешался с шумом улицы, и случайные прохожие приняли его за что угодно, кроме выстрела. Но в тихом, а главное, закрытом помещении его слышно очень хорошо, и в гостиной дома Блейзеров стало шумно, как на рок-вечеринке. Поэтому, хотя Брэд толком не разобрал, что кричал его напарник, начавшуюся канонаду не услышать было нельзя, и мгновение спустя он влетел в комнату с точно таким же пистолетом с глушителем наготове.

— Ликвидатор и Счастливчик! Они здесь! — ответил Пит, шустро доставая новый магазин.

— Ты что, спятил?!

— Да я своими глазами видел!

— Говорил я тебе, не смотри на ночь новости… — Брэд опустил оружие.

— Лучше по сторонам смотри, их нельзя упустить… ВОН ОН!

Это был Чип. Первый обстрел он пересидел за вешалкой, но, понимая, что в случае чего деревянная мебель его от пуль не спасет, решил воспользоваться моментом и пересечь открытое пространство, пока один пистолет не заряжен, а ствол второго направлен в пол. Пит резко вставил магазин, передернул затвор и даже успел дважды спустить курок, однако Чип уже скрылся за диваном и пули только зря продырявили пол.

Выстрелить Брэд не успел, однако вид бурундука с характерным необычно коротким хвостом моментально убедил его в серьезности ситуации. Не говоря больше ни слова, он вскинул пистолет и осторожно направился в обход дивана.

— Сразу бы так, — процедил Пит, заходя с другой стороны.

— Говоришь, мышь тоже здесь? — спросил его напарник, пропустив критику мимо ушей. — Уверен, что это она?

— А кто же еще? Химик ее подробно описал! Прямоходящая, светловолосая[10]… Точно она!

— Ну, если так… — Брэд замер, уловив какое-то движение возле ножки дивана. Не меняя позы и не делая резких движений, он всмотрелся туда и различил темный комок, слишком большой и темный, чтобы быть сгустком пыли. Преступник улыбнулся и медленно навел на него ствол…

— ЧТО ЗА ЧЕРТ?!! — вдруг заорал он и, так и не сделав выстрела, обернулся на раздавшийся сзади вой фена. Он еще успел разглядеть вылетевший из-под журнального столика серый шар. Потом непонятный предмет врезался в его голень с силой и скоростью ноги профессионального футболиста, и Брэд с громким воплем рухнул на пол, лишь чуть-чуть не задев головой угол столешницы. Опомнился он лишь через три секунды, а больше Спасателям и не требовалось. Выкатившись из-под дивана, Чип схватился за гирораму и постучал по корпусу. Гайка тут же тронулась с места, направив гиротанк прямо на второго террориста. Однако Пит оказался расторопнее коллеги и успел отпрыгнуть в сторону, после чего выпустил вслед неведомой машине полмагазина. Замедленные глушителем пули не смогли пробить корпус, однако погнули раму, откололи кусок от корпуса фена и продырявили одну из присосок. Хотя это не помешало Гайке выехать из комнаты, удары о корпус оглушили ее и дезориентировали, поэтому она проскочила поворот к черному ходу и лишь в последний момент вписалась в двери, ведущие в гараж. Слетев со ступенек, мышка резко затормозила и осмотрелась, прикидывая, как открыть ворота гаража. Но тут сзади раздался топот преследователей, и ей ничего не оставалось как свернуть в уже знакомую подсобку.

— Чип, ты как? — крикнула она, высовываясь из люка.

— Порядок! — крикнул тот, залезая на корпус.

— Отлично! Тогда прыгай, а я закрою дверь!

Бурундук нахмурился, не понимая, как они в этом случае выберутся из маленькой комнатки без окон и щелей, где даже им самим не было где толком спрятаться, не говоря уже о гиротанке. С Блейзером фокус удался, но сейчас они имели дело с профессионалами… Которые были уже близко, поэтому Чип, рассудив, что вопросы обождут, быстро спрыгнул на пол и стал смотреть, что его благоверная придумала на сей раз.

Гайка, как водится, устроила целое техно-шоу. Включив электродвигатель, служивший не только для вращения гирорамы, но и для движения задним ходом, она закрыла гиротанком двери и запустила смену режима. Как только корма начала подниматься, мышка снова дала задний ход, и машина уперлась в дверь сперва феном, а затем и задней частью доски. В свою очередь гирорама продолжала двигаться до тех пор, пока таран гиротанка не уткнулся в пол.

Выждав несколько секунд и убедившись, что танк встал плотно, изобретательница выключила уже ревевший от перегрузки электродвигатель и с трудом протиснулась в перекошенный люк. Никаких ручек на корпусе не было, держаться приходилось за гладкую броню, из-за чего мышка все время сползала вниз и вряд ли смогла бы выбраться без помощи мужа, который запрыгнул на носовую часть и вытащил ее, упершись ногами в край смотровой щели.

— Всё в порядке? — осведомился он, когда они оказались на полу.

— В полном! — как всегда в таких случаях, ответила Гайка. — Вот, возьми!

Она протянула Чипу фонарь на гибком ремешке, который он тут же надел на лоб.

— Ого! — восхищенно произнес он, оглядываясь и попутно озаряя окрестности белым светом. — И когда ты только успела их вытащить!

— Вообще-то, они на меня сами упали! — ответила мышка, надевая второй такой же. — Меня там вообще чуть не задавило прикатившимся сзади снаряжением, в частности, надувной лодкой, зато фонари нашлись. Я их долго искала…

Дверь сильно толкнули, но стоявший на двух точках опоры гиротанк не поддался.

— Видишь! — улыбнулась Гайка. — Никаких проблем! Вот если бы та лодка была надута, тогда, конечно…

— А почему ты не воспользовалась дистанционным управлением? — поинтересовался бурундук, не сводивший глаз с двери, атаки на которую становились все громче и сильнее.

— Потому что на маленьком пульте нет всех необходимых кнопок. Там есть только общая кнопка смены режима, которая и раму крутит, и колеса подворачивает, а мне нужно было, чтобы рама вращалась, а колеса…

Послышались выстрелы, и прямо под ручкой двери образовались два отверстия.

— Хорошо, что мы не подперли дверь доской или одной из тех лопат, — отметил Чип.

— А зачем? — удивилась его жена. — Лучше гиротанка для этих целей мало что подходит!

Преступники явно были с ней солидарны, потому что после трех попыток выломать дверь разразились площадной бранью. Рассудив, что Гаечке не пристало слушать слова, которым не место в приличном обществе, Чип громко сказал:

— Но ведь у гиротанка есть еще один пульт!

— Да. Точнее, он был. Видишь ли, в результате кинетического воздействия пуль на броневой корпус произошел откол небольших кусочков металла от внутренних стенок, которые, благодаря большой скорости и высокой температуре, обладают высокой поражающей способностью…

— Боже! — Чип схватил жену за плечи и стал вертеть из стороны в сторону. — С тобой точно всё в порядке?! Ты уверена, что не ранена?!

— Конечно, уверена! — успокоила его Гайка. — Основную массу осколков принял на себя аккумулятор и сложенное в кормовой части оборудование, в том числе главный пульт, в результате этого пришедший в полную негодность, а путь остальным преградила спинка сиденья водителя, которую я также сделала бронированной, поскольку никаких других материалов в тот момент под рукой не оказалось… Ну, всё, Чип, хватит, перестань! Вон, даже те двое угомонились!

Действительно, из гаража не доносилось ни звука. Бурундук подошел к двери и приложил ухо к щели между ней и порогом.

— Ничего не слышу. Интересно, что бы это значило…

— Может, они ушли? — предположила Гайка. — Мы же вызвали полицию, к этому времени они как раз должны были бы подъехать…

Чип собирался возразить, что в этом случае они бы услышали сирены, но тут террористы снова заявили о себе во весь голос и даже громче. Судя по грохоту и лязгу, они смели с полок всё, что плохо лежало, в том числе ключ от подсобки, который был ими незамедлительно применен по назначению.

— Они заперли дверь! — вскричал бурундук.

— Интересно, зачем им это? — задумалась его жена.

— Чтобы не выпустить нас отсюда! — ответил Чип. Он не любил давать бесполезные ввиду своей очевидности ответы, но других у него просто не было. Пока он не заметил просочившуюся под дверью тоненькую струйку маслянистой жидкости с резким, ни с чем не спутываемым запахом.

— ГАЙКА! — закричал он. — БЕНЗИН!

— Спасибо, Чип, но я не хочу пить… — машинально ответила изобретательница, но тут она тоже заметила струйку бензина, к этому времени ставшую раза в три шире, и побледнела. — ГОСПОДИ! Они хотят сжечь дом!!!

— Хороший способ избавиться от всех «жучков» и грызунов разом, тут не поспоришь, — мрачно пошутил бурундук. — В доме есть система пожаротушения?

— Я не заметила.

— Я тоже не заметил… Так, ты не помнишь, какая у этой двери толщина? Гиротанк ее пробьет?

Мышка задумалась.

— Нет, вряд ли. Места для разгона слишком мало. В смысле, может, и пробьет, и даже наверняка пробьет, но при этом, скорее всего, застрянет.

— Его носовая часть вместе с люком будет с той стороны? — уточнил лидер Спасателей.

— Да, разумеется! Но деформация гирорамы приведет к тому, что он не сможет двигаться ни вперед, ни назад, и нам придется его бросить!

— Лучше пусть он останется здесь, чем мы, ты не находишь? Поехали!

— Нет, Чип, — мышка помотала головой, — так нельзя! Мы не можем с ним так поступить!

— Что?! — Чип вытаращил глаза. — Гая, но… Но ведь это всего лишь машина!

У Гайки задрожали губы. Больше всего на свете она ненавидела две вещи: терять близких и бросать свои изобретения, и совершенно не понимала, как Чип мог так пренебрежительно относиться к технике. Ведь будь его воля, электрический кот Том так и остался бы валяться на свалке, как позже остался лежать на земле разбитый и никому не нужный Самолет Спасателей.

Она узнала о его потере слишком поздно, когда спасать было уже нечего. Сейчас такая же опасность нависла над гиротанком, который после гибели махолета был второй старейшей машиной на службе у Спасателей, уступая пальму старшинства лишь Спасателемобилю, да и то ненамного. После стольких лет переделок, модификаций и улучшений его потеря была практически невосполнимой…

«Господи, точно! Модификация!» — поняла изобретательница и оглянулась вокруг, ища решение.

— Ну же, Гайка! — прикрикнул на нее Чип. — Или он, или мы!

— Нет! Мы все! — возразила Гайка, показывая на стоящий в дальнем углу садовый инвентарь.

Миссис Блейзер явно понимала в садоводстве больше, чем ее муж в компьютерах, и имела в хозяйстве целую коллекцию инструментов для самых разноплановых земляных работ. Почетное место в ней занимала насадка-бурав для обычной электродрели, при помощи которой садовод-любительница выкапывала глубокие круглые ямки, в которые так удобно сажать кустики и вставлять опоры ограды. Длинный синий стержень с доходящими до середины лопастями архимедова винта был слишком тяжел для Спасателей, а вот его съемный наконечник, которым пробивалось первичное отверстие, был как раз тем, чем нужно, и идеально подходил для установки на гиротанк.

Поначалу Чип решил, что Гайка собирается усилить им таран, но у мышки как всегда были гораздо более масштабные и нетривиальные планы. Ведь она знала, что в режиме машины-вращалки гиротанк поворачивался за счет одновременного вращения всех присосок, семь из которых делали это вхолостую, а восьмая, на которой он стоял или висел, будучи зафиксированной, вертела машину. Поэтому она просто сняла поврежденную пулей присоску и навинтила бурав на ее ось, легким движением лапки превратив его в выступающее далеко за таран сверло.

— Вот теперь — поехали! — задорно объявила она, опуская очки на глаза и включая оба двигателя сразу. Чип подумал, говорить ей, что за время этой возни бензин залил уже треть кладовки, или не надо, и решил, что лучше промолчать. Всё равно это ничего не изменит. Хуже того, его любимая могла начать подсчитывать скорость распространения лужи и в итоге убедительно доказать то, что он и так знал, а именно, что если они не поспешат, то поджарятся, как картофель во фритюре. Поэтому он просто согнулся в три погибели на кое-как расчищенном от снаряжения боковом кресле и стал надеяться, что фен не воспламенит горючие пары.

— Готово! — объявила Гайка, закончив сверлить в двери последнее, пятое отверстие. Бурав был не самым подходящим инструментом для работы по дереву, и отверстия получились неровные, с рваными краями. Впрочем, так было даже лучше, поскольку целью Гайки было максимально ослабить дверь в месте будущего столкновения с гиротанком, которое должно было состояться…

— Держись! — приказала мышка, запуская фен на полную мощность и специально придерживая тормоза, чтобы выйти на максимальные обороты. Только когда машина начала ощутимо вибрировать, она отпустила педаль, и «Броненосец Спасателей», как наверняка назывался бы гиротанк, не стройся он в дикой спешке, рванулся навстречу остро пахнущей бензином неизвестности.

— Господи, я совсем забыла снять бурав! — воскликнула мышка, когда половина пути была пройдена. Столкновение с дверью, даже ослабленной, длинного тонкого стержня, напрямую соединенного с гирорамой, грозило разрушением всей конструкции. Тормозить было уже поздно, и Гайке оставалось только направить танк точно в центр двери на одну из дырок и уповать, что бур попадет точно в нее, и основной удар придется на таран.

Допустимое отклонение от центра дыры составляло примерно одну треть радиуса, в связи с чем шансы были где-то сорок на шестьдесят в пользу двери. Но судьба отблагодарила героев за сделанное ими добро. Бур вошел куда надо, и гиротанк вместе с выбитым из двери аккуратным прямоугольником влетел в гараж, тут же заскользив по разлитому по полу бензину. Бить по тормозам в такой ситуации было не только бессмысленно, но и чревато взрывом, поэтому Гайка отключила фен и дала задний ход. Кусок двери на пару с буравом продолжили движение прежним курсом, а гиротанк, пару раз вильнув, уткнулся во что-то твердое. На этот раз Спасатели серьезней подошли к закреплению снаряжения и лишних деталей, и самым тяжелым из сорвавшихся с мест предметов была всё та же надувная лодка.

Гайка еще отстегивала ремень безопасности, а Чип уже вылез из люка и осмотрелся. Картина была, мягко говоря, безрадостной. Полки на стенах были пусты, заполнявшие их ранее емкости с горюче-смазочными материалами были сложены пирамидой на свободном парковочном месте, и их содержимое маслянистой жижей растекалось по всему помещению. Огня пока не было, но темные потеки на ведущих в остальную часть дома ступеньках говорили о том, что трудностей с его доставкой по адресу у преступников не возникнет. Сейчас они наверняка обливали мебель и полы в гостиной и на втором этаже, чтобы гарантированно уничтожить все следы своего пребывания.

Чип посмотрел на ворота и грустно улыбнулся. Как и следовало ожидать, оба пульта управления были раскурочены, а оставшаяся дверь, которая, как он помнил, открывалась внутрь дома, была так крепко чем-то забаррикадирована, что аж прогнулась. Да, эти двое явно прекрасно отдавали себе отчет, с кем имеют дело, и не оставили своим маленьким жертвам ни малейшего шанса. Правда, они ничего не знали об имеющемся у них гиротанке, но даже он вряд ли мог чем-то помочь.

— Ну что там, Чип? — спросила вылезшая из люка Гайка и тут же всё поняла без слов. — Есть идеи?

Представитель семейства беличьих почесал затылок.

— Давай рассуждать логически.

— Давай!

— Выходов отсюда два — двери и ворота. Ворота металлические и надежно выведены из строя, поэтому их отбрасываем. Остается дверь. Она деревянная, но явно подперта чем-то тяжелым. Кроме того, перед ней ступеньки, а значит, протаранить сходу ее всё равно не получится. Вот всё, что смог увидеть сыщик-непрофессионал. Что скажет технический гений?

Гайка была слишком поглощена мыслями, чтобы заметить комплимент. Она посмотрела то на ворота, то куда-то на потолок, после чего сказала:

— Попробуем пробиться.

— Где именно?

— Через ворота.

— Гаечка, двери в подсобку нам и те пришлось сверлить, а эти ворота вообще металлические, против них таран заведомо бесполезен!

— Смотря какой таран.

Чип подошел к краю корпуса и посмотрел вниз.

— Ну, тебе виднее, конечно, но боюсь, тут нужен бульдозерный ковш, а они, по моему скромному мнению, чересчур большие для гиротанков.

— А причем тут гиротанк? — удивилась мышка. — Здесь есть кое-что побольше!

Чип оглянулся и только сейчас заметил, что именно преградило путь гиротанку. Это было заднее колесо оставшегося в гараже Форда.

— Воистину, большое видится на расстоянии! — рассмеялся бурундук. — Думаешь, мы сможем это сделать?

Гайка пожала плечами.

— А что, у нас есть выход? Ну, то есть, он есть, ведь даже если тебя съели…

— Милая, давай не будем об этом, — попросил бурундук. — Кажется, я слышу сирены, а если их слышу я, то преступники их тоже услышат и подожгут здесь всё. Поэтому твори свою магию, пока здесь не стало по-настоящему жарко!

И мышка начала творить. Времени было в обрез, поэтому в ход пошли самые быстрые пути решения проблем, которых перед Спасателями стояло две: проникнуть в автомобиль и выбраться на нем отсюда.

Первую задачу Спасатели решили банально — они прыгнули. Для этого, правда, Гайке пришлось проделать хитрую манипуляцию с присосками гиротанка, а именно равномерно распределить семь из них по периметру гирорамы так, чтобы отсутствие восьмой не сказалось на способности машины взбираться на стены и потолки. По заверениям мышки, благодаря такому механизму балансировки машина могла спокойно пережить потерю двух, а то и трех присосок. В последнем случае, правда, очень многое зависело от высоты, на которую надо было подниматься, и материала, из которого было сделано препятствие…

На этом месте Чип ее перебил, и она, вспомнив, зачем они здесь сегодня собрались, разгерметизировала присоски. Гиротанк рухнул на многострадальный Форд, и не просто так, а прямо на ветровое стекло. В результате передняя рессора автомобиля жалобно скрипнула, а его кабина обзавелась непредусмотренным конструкцией входом.

— Может, его закрепить? — предложил Чип, выбираясь вслед за супругой из танка.

— Не надо! Капот его удержит! Я заведу, а ты разберись с передачей! — Гайка бросила мужу моток веревки, а сама, увешанная булавками, шпильками и надувной лодкой, побежала к замку зажигания. Чип с сомнением посмотрел на продавленные колесами в крышке капота вмятины, глубина которых, по его скромному мнению, была явно недостаточной, чтобы удержать танк, потом махнул рукой, мол, чему быть, того не миновать, и прыгнул на рычаг переключения передач. Спасателям не раз приходилось иметь дело с человеческими автомобилями и даже управлять ими, но это всегда было делом всей команды, а о том, чтобы завести машину вдвоем и при том менее чем за полминуты не было и речи. В этом отношении Гайка и Чип шли на рекорд, однако совершенно об этом не думали. Когда ты находишься в залитом бензином гараже, в который вот-вот ворвется огонь, как-то не до этого…

— Есть! — крикнула Гайка одновременно с включением двигателя. — Что у тебя?

— Почти готово! — крикнул Чип, заканчивавший сооружать из вверенной ему веревки хитрую систему, которая поможет им с Гайкой переключить передачу на задний ход. В автомобиле Блейзера стояла автоматическая трансмиссия, поэтому им просто надо было сдвинуть рычаг из текущего положения «Стоянка» в соседнее положение «Задний ход». Но это была лишь малая часть необходимых действий. Ведь запуск автомобиля — это целый ритуал, который многие выполняют машинально, даже не задумываясь о том, какой он на самом деле сложный, особенно для мелких грызунов.

— Хорошо, — Гайка перебралась на рулевое колесо и взялась руками за обод. — Приготовься… Давай!

Раскачавшись на руках, она спрыгнула на педаль тормоза, без нажатия на которую система безопасности не давала переключить передачу из положения «Стоянка». Едва педаль подалась вниз, Чип потянул сначала за один конец веревки, затягивая петлю и зажимая контрольный рычажок, потом за второй, передвигая ручку на одну позицию к себе.

— Есть! — крикнул он, когда ручка с отчетливым щелчком встала на нужное место. Теперь надо было снять машину с парковочного тормоза и дать полный газ.

— Чип, лови! — Гайка бросила ему надувную лодку, чуть не сбив его с ног. — Это на педаль газа! Когда я скажу, дерни за шнур!

Бурундук с силой втиснул лодку между стенкой приборной доски и педалью. В свою очередь Гайка запрыгнула на сиденье, потом на руль, а оттуда — на расположенную в левой нижней части приборной панели прямоугольную кнопку снятия с парковочного тормоза.

— ГАЙКА, СКОРЕЕ! — заорал ее муж при виде заплясавших на стеклах автомобиля отблесков пламени. В гараже стало темно от дыма. Через пару секунд огонь дойдет до канистр, и тогда…

— ДЕРГАЙ! — приказала Гайка. Чип рванул на себя шнур, и самонадувающаяся лодка, зашипев, стала стремительно расти. Сделана она была из человеческой грелки, поэтому мгновенно заполнила собой всё пространство под рулем, плотно вдавив педаль газа в пол. Стрелка тахометра одним махом пересекла всю шкалу, взвизгнули передние ведущие колеса, и «Таурус» рванулся назад, вырвав ворота вместе с креплениями. И очень вовремя, потому что как раз в этот миг пламя достигло полупустых канистр, и на месте северного крыла дома расцвел огненный шар. Автомобиль подбросило в воздух, остекление кабины разлетелось вдребезги, и ухватившийся за натянутые веревки Чип мысленно попрощался с гиротанком, который, согласно его представлениям о физике, в эту минуту должен был пролетать над городом на высоте сорока-пятидесяти футов. Потом он поднял глаза, увидел над приборной панелью знакомый силуэт, крепко прижатый открывшимся от взрыва капотом к крыше, и убедился, что Гайка и в этот раз просчитала всё на несколько ходов вперед.

— Чип, лови!

Крик мышки утонул в грохоте, но когда в пол рядом с Чипом воткнулась тонкая булавка, он всё понял без слов. Взяв ее, бурундук подобрался по веревкам к лодке и проделал в ней сразу несколько дырок. Лететь зажатой с трех сторон грелке было некуда, поэтому она просто обидно сдулась, огласив салон не самым приятным звуком и отпустив педаль газа. Чип тут же нажал на тормоз, но сил у него было слишком мало, а скорость машины слишком велика, чтобы остановить ее сразу, поэтому «Таурус» пересек лужайку перед домом и проезжую часть и только потом остановился, уткнувшись задним бампером в фонарный столб. От удара капот опустился, и гиротанк вкатился обратно в те же вмятины, что и раньше, словно и не двигался с места.

— Чип, быстрее! — снова подала голос Гайка. Лидеру Спасателей причину спешки объяснять было не нужно. Полицейские сирены раздавались уже совсем рядом, но теперь они из желанных друзей превратились в недругов, встреч с которыми лучше избегать. Кроме того, не следовало забывать о Брэде и Пите, которые не могли уйти далеко.

— Заводи двигатель, я сейчас! — крикнул бурундук уже залезавшей в гиротанк жене, а сам вернулся к рычагу переключения передач и перегрыз натянутые веревки. На полное заметание следов не было времени, но так их роль в запуске машины была не столь очевидной.

«Надеюсь, полицейские после программы Блейзера не стали чересчур умными… — думал Чип, взбираясь на усыпанную осколками приборную панель, а оттуда — на гиротанк. — Ведь если все станут такими же, как эти двое, никакого житья не будет…»

— Что так долго? — спросила Гайка, когда он закрыл за собой крышку люка.

— Прибрался немного. Давай за дом, к черному ходу! Поищем следы.

— Ясно! — мышка развернула гиротанк прямо на капоте и дала полный ток, стремясь как можно быстрее скрыться из виду. Броневик слетел с капота, пересек улицу и, неуклюже перевалив через низкий бордюр, исчез за углом горящего дома ровно за секунду до того, как перед ним затормозили сразу два подъехавших с разных сторон полицейских автомобиля.

— Они как всегда очень вовремя! — не удержался бурундук.

— Работа такая, — ответила изобретательница, слишком увлеченная управлением, чтобы заметить сарказм. Чип издал смешок, но развивать тему не стал. Времени не было. Всего в пяти сотнях футов от дома Блейзеров начинался холм, покрытый густыми зарослями заповедника Саут-Маунтин, в сторону которого на полном ходу мчался синий фургон. Если Спасатели хоть что-то в жизни понимали, именно об этом фургоне упоминал Блейзер, и именно в нем находились Брэд и Пит, с которыми героям просто кровь из носу надо было познакомиться как можно ближе.

— Как ты планируешь их догнать? — осторожно поинтересовался Чип, откуда-то зная, что ответ ему не понравится.

— Срежу угол, — Гайка показала на как раз выехавшую из-за деревьев легковую машину. — Эта дорога огибает холм. Мы поедем напрямик и перехватим их на той стороне!

— Э-м-м, Гаечка, а мы там проедем?

— Как горячий нож сквозь кипящее масло!

— Хорошая аналогия… — пробубнил себе под нос Чип. Впрочем, это и впрямь был лучший из доступных им вариантов. В такие минуты лидер Спасателей очень жалел, что у них в команде только один летун, скажем так, дальнего радиуса действия. Он думал о том, чтобы пригласить в команду Птич[11], но у нее уже была своя семья, да и необходимость каждый год улетать в теплые края не позволила бы ей уделять работе в команде нужное для обретения необходимых навыков количество времени.

Едва гиротанк въехал на территорию заповедника, на душе у Чипа, несмотря на азарт погони, стало очень тоскливо. Он не любил лес. Странное чувство для бурундука, но абсолютно закономерное — для борца с преступностью. Именно в лесах он отчетливее всего понимал, насколько Спасатели одиноки в своей борьбе. Сейчас, когда настала осень и пришла пора готовить запасы на зиму, Саут-Маунтин кишел жизнью, но для Спасателей он был всё равно, что безлюдная пустошь.

Казалось бы, что может быть естественнее, чем вскарабкаться вон на тот ясень и попросить облюбовавших его ворон проследить за фургоном с опасными преступниками? Рассчитывать на самих себя — вот был правильный ответ. В лучшем случае к столь необычной просьбе отнесутся равнодушно, в худшем — набросятся на чужака с когтями и клювами. Летучий отряд под командованием Джона Келли[12] был счастливым исключением из правил, да и то они согласились помочь лишь потому, что Фоксглав представила Чипа как Джека Райана. Здесь, в относительной дали от цивилизации, где законом была чаща, а прокурором — самый крупный хищник, все выживали, как могли, порой так и проводя всю жизнь на строго очерченной предками территории и практически ничего не зная о внешнем мире. Не потому, что были глупы. Просто не хотели понапрасну ввязываться в непонятные, но явно опасные авантюры, с которых ничего толком не поимеешь. Даже в крупных городах, где у зверей был живой пример в лице сотрудников человеческих правоохранительных органов, многие предпочитали жить по старинке, следуя принципу «моя нора с краю». Так что несколько созданных при поддержке Спасателей добровольных команд вроде СОВоГ были не закономерным итогом многолетней работы, а чудом.

— Чип, держись! Перехожу на вторую скорость!

— А это какая былА-А-А-А?!!! — Чип схватился за сиденье и уперся в пол ногами, но всё равно неуклонно съезжал к носу машины. — ГАЙКА!!!

— Ничего страшного, просто очень крутой склон! — ответила мышка, лавируя между деревьями. В одни промежутки гиротанк проезжал, в другие протискивался, обдирая рамой кору, а в третьи, вроде того, что был между отростками расходящегося ствола могучего вяза, и вовсе пролетал.

— Не волнуйся, шоссе уже близко! — мышка указала на приближающееся дорожное полотно. — Они от нас не уйдут!

— Меня больше волнует, чтобы мы от них не улетели! Как ты собираешься сбрасывать скорость?

— Вот именно, Чип! Именно сбрасывать! Приготовься!

Бурундук почуял недоброе и вцепился в сиденье когтями и зубами, а Гайка дернула за ручку возле своей правой ноги, по форме напоминавшую рычаг ручного тормоза. Сходство было не случайным, поскольку она управляла замками четырехлапого тормозного якоря, который выпал из гнезда и стал волочиться за гиротанком в поисках чего потверже.

— Зацепился! — радостно воскликнула мышка, услышав под ногами звон разматывающейся цепи.

— А что это?

— Аварийный тормоз! Сейчас остановимся!

«Аварийный тормоз? — не поверил своим ушам Чип. — Она определенно делает успехи! Если, конечно…»

— Гаюсик, скажи, пожалуйста, а эта штука куда крепится, к корпусу или к доске?

— К доске, конечно! Но не переживай, цепь закреплена даже надежнее, чем корпус!

— Этого я и боялся.

Гайка удивленно посмотрела на несколько более бледного, чем обычно, мужа, и нахмурилась.

— Минуточку, ты хочешь сказать…

— Как думаешь, они погибли? — в очередной раз спросил Пит. Он всё никак не мог успокоиться после схватки в доме Блейзера и то и дело нервно хлопал ладонями по коленям.

— Ты что, не слышал взрыва? — ответил вопросом на вопрос сидевший за рулем Брэд, которому общение с распсиховавшимся напарником давалось всё тяжелее.

— Слышал! А вот трупов не видел!

— Трупов? Да там весь дом разнесло, какие трупы?

— Хоть какие-нибудь! Хоть что-то, что бы я точно знал, что они мертвы, а не сидят, скажем, в этой куче! — Пит кивнул на большую кучу листьев у обочины, мимо которой они как раз проезжали. — Кстати, там вон что-то шевелится!

— Питти, не психуй! Это всего лишь ветер!

— Уверен?

— Нет, не уверен. Но боюсь, после взрыва от них ничего не осталось, поэтому придется тебе мучиться неизвестностью до самой смерти! — Брэд с притворным участием похлопал напарника по плечу и загоготал.

— Тебе бы всё шутки шутить… — огрызнулся Пит. Его напарник лишь равнодушно пожал плечами.

— Я предлагал высадить дверь. Ты не согласился.

— Конечно, не согласился! Ну высадили бы мы дверь, дальше что? Гоняться за ними с тапками? Ты видел, что это чудовище сделало с Ферранте и Макмилланом? Им еще повезло, что в тех дротиках был транквилизатор!

— Тебя послушать, так мы только что чудом избежали смерти! Ты уверен, что вообще видел ЛАН?

— Как тебя сейчас вижу!

— И как тогда Элвиса, да?

— Да ну тебя!.. Скажи лучше, что это в тебя такое врезалось, а? Может, просветишь?

— Думаю, это был робот-пылесос. Я читал, есть такие модели…

— С противопульным бронированием? Дайте два!

— Просто целиться надо лучше!

— Что?! — возмутился Пит. — Да я стреляю лучше тебя!

— Ой, перестань! В тот раз тебе просто повезло!

— Ага! «При таком ветре я с закрытыми глазами навскидку попаду!» Помню-помню!

— Заткнись! Что ты от меня хочешь вообще? Это была твоя идея взорвать всё и смываться!

— Да! Иначе нас сцапали бы копы!

— Ну да, конечно! — хохотнул Брэд. — Так и скажи, что струсил! Только не надо мне тереть о телефоне, это уже даже не смешно!

— Не надо о телефоне, говоришь? — переспросил его подельник. — Что же они тогда возле него делали?

— Наверное, им просто стало интересно, что я с ним сотворил.

— То есть, по-твоему, они понимают толк в электронике, но при этом не умеют набирать номер?

— Думаешь, они знают о его существовании?

— Ну, если даже коты и собаки иногда набирают 9-1-1, чтобы вызвать «скорую» к умирающему хозяину…

Брэд фыркнул.

— Совпадение!

— Многовато совпадений! Я скорее поверю, что у животных есть специально обученная команда, которая умеет пользоваться техникой, чем в то, что псу вдруг захочется поиграть с телефоном как раз тогда, когда его двуногому другу поплохеет, и он при этом совершенно случайно вызовет спасателей!

— Питти, ты слишком много смотришь телевизор!

Запас аргументов у Пита исчерпался, поэтому он сказал просто:

— Пошел ты! И вообще за дорогой следи, а то поворот прозеваешь!

— Сам иди! Нам до поворота еще пилить и пилить!.. Да не нервничай ты так, машина качается!

Пит еще какое-то время подергался и поругался про себя, но постепенно успокоился. В конце концов, его напарник был прав. После таких взрывов даже от людей мало что остается, что уж говорить о мелких грызунах.

«Успокойся, старина, — сказал он себе, расправляя плечи и поудобнее откидываясь на сиденье. — Такое не пережить никому, а значит, и они не пережили. Всё хорошо. Следы вторжения уничтожены, ликвидатор… О! Ликвидирован! Да, ликвидирован! Так, надо взять себя в руки! А то уже и впрямь в каждой мусорной куче мышиные танки мерещатся…»

Чудовищно сильный рывок не дал Гайке договорить. Впрочем, ее слова так или иначе заглушились бы громким хрустом.

Как и обещала мышка, крепление цепи выдержало. Сама цепь, снятая с одного очень горного велосипеда, выдержала тоже. Однако авторы одного популярного телешоу недаром утверждают, что всегда найдется слабое звено, и в этом раунде команду подвели заклепки, удерживающие на месте броневой корпус. Если честно, Гайка давно хотела заменить их сварным швом, но каждый раз, когда она в конце рабочего дня бралась за сварочный аппарат, ее посещала идея нового масштабного усовершенствования, по сравнению с которым сварка четырех швов выглядела настолько примитивной, что могла и подождать…

В общем, воз остался там же, где и был, равно как и вставшая на якорь роликовая доска. Корпус же вместе с гирорамой, феном и парой Спасателей продолжил путь вниз по склону, собирая носом все встретившиеся на его пути листья и пучки травы, которые очень быстро пролезли во все щели, включая смотровую. В итоге эта полезная для леса, но очень неприятная на вид и ощупь субстанция затопила кабину так же плотно, как наколдованный Рокфором сыр коридоры Штаба, и целиком погребла под собою корпус, оставив торчать наружу лишь пару задних присосок. Именно эту кучу приметил Пит, так и не узнавший, насколько его галлюцинации были близки к истине.

Тем временем неосмотрительно отвергнутая им и его сообщником куча зашевелилась снова, и из нее показалась маленькая головка с копной некогда светлых, а ныне покрытых комками грязи волос. Люк на крыше завалило, поэтому Гайке пришлось вылезать через смотровую щель. Выбравшись наружу, она быстро взбежала на крышу и стала откапывать люк.

— Помощь нужна? — спросил чей-то голос.

— Да, конечно! Там мой муж, мы… — мышка запнулась и посмотрела на стоящего перед ней бурундука. Он был черно-коричневый от покрывавшей его с ног до головы земли, но никакая грязь не могла скрыть его блестящие глаза и улыбку. — ЧИП! Ты… Как ты выбрался?!

— Снизу, через десантный люк. Крышку сорвало при падении. Прости.

— За что? — удивилась Гайка. — Это ведь не ты ее сломал. А даже если бы ты ее сломал, мне всё равно было бы не за что тебя прощать, ведь это я поставила… м-м-м…

Остаток фразы получился неразборчивым из-за закрывших ее рот губ Чипа.

— Чип, не надо, я грязная, — попросила мышка, когда бурундук отвлекся, чтобы вдохнуть.

— Я тоже, не волнуйся, — ответил тот, снова целуя ее. — А знаешь, есть в этом что-то, такое, ну, первобытное, что ли…

— Если тебе нравится, я тут неподалеку видела глубокую грязную лужу!

Чип выпучил глаза и высунул язык, изображая тяжелую форму морской болезни.

— Нет, спасибо, я всё-таки любитель, а не профессионал. Ладно, что мы имеем?

— Гиротанк развалился надвое!

— Это минус. Что с плюсами?

— Я могу его починить, но мне нужно время!

Бурундук понял, что Гайка сейчас не может думать ни о чем, кроме разбитой машины.

— Хорошо, тогда начну я. Блейзер находился под колпаком «Черного стола» еще до выхода передачи, что подтверждает версию о том, что именно они организовали утечку информации.

— Которую мы себе скопировали, — добавила Гайка. Расчистив ногой краешек брони, она села, свесив ноги. Чип не стал утруждаться и просто плюхнулся рядом.

— Да, которую мы себе скопировали. Кроме того, «Черный стол» знает, кто мы такие. Это плохо, но, будем надеяться, после взрыва мы у них числимся в графе «безвозвратные потери», что дает нам шанс подобраться поближе к ним и этому «химику», который слишком много знает о тебе и твоей внешности. Есть идеи, кто это может быть?

Гайка пожала плечами.

— Сноу, конечно, кто же еще.

― Действительно, он первый, кто приходит на ум, ― согласился Чип. ― Правда, он физиолог, а не химик, но эти головорезы могут просто не разбираться в таких тонкостях. Кроме того, он погиб, а значит, искать его больше не нужно…

― Но тебя этот вариант не устраивает, ― мышка не спрашивала, а утверждала.

― Скажем так, я предпочитаю подозревать худшее. Поэтому будем исходить из того, что это кто-то живой и очень опасный. Скорее всего, это один из непосредственных участников проекта ЛАН. Ты помнишь тех, кто с тобой работал?

— Пару лиц помню, но имен нет. Они называли друг друга «доктор», «сэр» и «мэм», а таблички с именами мне ни разу не удалось прочесть.

Бурундук сокрушенно цыкнул зубом.

― Эх, раньше надо было этим заниматься! Сейчас этих людей будет ой как сложно отыскать… Ладно, не впервой! В целом, конечно, плохо, но не смертельно, а для первой вылазки так вообще очень даже ничего!

— Для кого как, — изобретательница показала на столб дыма, поднимающийся над лесом за их спинами.

— Главное, что никто не погиб, а дом наверняка был застрахован. Бывало и хуже.

— Да, пожалуй, — мышка начала вставать, и моментально вскочивший супруг подал ей руку.

— Теперь осталось придумать, как с этим всем добраться до дома, — бурундук постучал пяткой по броне. Гайка кивнула.

— Предоставь это мне. Есть у меня пара идей… Но мне нужны будут инструменты! — она показала лапкой на люк. — А они все там!

— Что ж, — Чип со вздохом снял куртку и потряс руками, как пловец перед

заплывом, — раз так, готовь список…

---

[1] PamFax ― дополнение к «Скайпу» от компании Pamela Systems, позволяющее отправлять факсы.

[2] Имеется в виду подрыв административного здания в Оклахома-Сити, осуществленный Тимоти Маквеем и Терри Николсом 19 апреля 1995 года и до событий 11 сентября 2001 года остававшийся самым разрушительным террористическим актом на территории США.

[3] Имеется в виду подрыв казарм морской пехоты США в Бейруте 23 октября 1983 года, совершенный террористом-смертником на начиненном взрывчаткой грузовике.

[4] Возможно, это покажется жутким преувеличением и неоправданным отходом от канонического образа, однако в своей работе автор отталкивался в первую очередь от мира, описанного Крисом Фишером, а у него, как видно, к примеру, на этой странице (http://www.cdrrhq.ru/comics/?author=Fischer&comics=mom_eng&page=20), Фоксглав с компьютерами чувствует себя на «ты». Схожий вариант развития образа Фоксглав описан у Эндрю Лангхаммера a.k.a Stainless Steel Rat, в частности, в произведениях “Foxglove Wa Otaku Desu” (http://rrdatabase.dyndns.org/written/andrew_langhammer/al_foxglove_wa_otaku_desu.html) и “The Glass Jar Fighter” (http://www.theacorncafe.org/phpbb/viewtopic.php?f=3&t=21295).

[5] Во всяком случае, эта страница (http://www.cdrrhq.ru/comics/?author=Fischer&comics=mom_eng&page=176) позволяет сделать именно такой вывод.

[6] Ключ (англ.)

[7] Пароль (англ.)

[8] Заговор (англ.)

[9] Как показывают сравнительные исследования, с результатами которых можно ознакомиться по адресу: http://silencertalk.com/results.htm (по состоянию на 30.07.09).

[10] То, что в ОМАМ Гайку постригли, дает повод утверждать, что в этой спасателенной ее волосы являются вполне осязаемыми для людей объектами.

[11] См. серию «Птицефабрика» / “Pie in the Sky”.

[12] В ОМАМ (см. http://www.cdrrhq.ru/comics/?author=Fischer&comics=mom_eng&page=109) предводителя стаи летучих мышей, помешанных на фильмах с участием Джимми Стюарта, зовут Рой Бэтти (в честь персонажа фильма «Бегущий по лезвию бритвы» (Blade Runner, 1982), роль которого исполнил Рутгер Хауэр). В «Мышиной бойне» он превратился в Джона Келли (в честь героя нескольких романов Тома Клэнси), а объектом его и его друзей поклонения стали фильмы режиссера Джона Мактирнана (поставившего среди прочего экранизацию романа Тома Клэнси «Охота за “Красным Октябрем”» (The Hunt for Red October, 1990)). Автор считает эту адаптацию весьма удачной, поэтому придерживается ее и в своем произведении.