История Аяме (гет)

Как-то раз молодая девушка проснулась, и ее утро ничто не омрачало: успешная карьера, роскошное тело, внимание мужчин. Она ушла в ванную комнату, привела в порядок волосы и надела красивое модное платье. Если бы каждый день она ходила на работу по улицам, каждый бы смотрел ей вслед. Но, даже не имея такой возможности, она притягивала к себе взгляды.

Среди толпы прохожих оказался мужчина, обративший на нее особое внимание. Он проводил ее в госпиталь, подал свою руку, и ждал у двери. Вел себя исключительно порядочно. Потом они встретились на празднике сакур, и он проводил ее домой. Это был особенный момент в ее жизни: она ждала поцелуя, и возможно, нечто большего.

Но такое случается только в фильмах, снятых по известным романам. В реальной жизни ей пришлось подниматься в свою комнату одной, и конечно же, никакого поцелуя она не получила. Примерно так звучит моя история.

Моя одержимость мужчиной по имени Аоба Ямаширо обретала поистине вселенские масштабы, поскольку после праздника сакур я его не видела. Скрывался ли он от меня? Я так отчетливо потянулась к нему за поцелуем, что он не мог этого не заметить. Каждый раз, вспоминая это, я сгораю от стыда.

Ну как можно не поцеловать девушку, которая тянется к тебе за поцелуем? Что происходит с конохскими мужчинами, если они не реагируют на сигналы, которые женщины постоянно и отчаянно посылают?

На прошлой неделе я случайно увидела молодых генинов, у котороых уже вовсю цвели гормоны. И заметила, что девушка так и не смогла добиться хоть какого-то внимания от парня. Надо сказать, что выглядела она неплохо. Например, другой член команды отчаянно пытался привлечь ее внимание. Хотя, возможно, у подростков с этим все как раз в порядке.

Но у чунинов со стажем с этим явная проблема. Однажды они нарезали с десяток кругов вокруг беседки в парке, полной молодых смешливых женщин, и никак не могли подойти и завести разговор. Девушки тоже вели себя глупо: делали вид, что не замечают.

Что с ними происходит? Разве в этой деревне нельзя свободно подойти к объекту своей страсти, не используя изжившие свое шаблоны? Такое ощущение, что военные не знают слова «секс». С другой стороны, готова признаться, что у гражданских с этим нет проблем.

Они или спешно женятся, если девушка забеременела, или ведут беспорядочную половую жизнь. Хотя, бывают исключения.

Довольно странное явление. Мне казалось, что военные, в силу своей специфики, как раз намного более продвинуты в одноразовых связях, чем простые люди. Как выяснилось, они стремятся создать прочный союз, потому что знают цену человеческой жизни. У них обычно вырастают порядочные дети. А мирные жители частенько пользуются привилегиями своего положения: регулярный секс, легкие наркотики и творческие увлечения. Когда же им еайти время для семьи? И их дети, если они все-таки женятся, становятся свободными от обязательств, но при этом исправно платят налоги. Живут полной жизнью.

Меня волнует вопрос: является ли женская инициатива в поцелуе и возможно последующем сексе для военного преступной?

* * *

Размышляя о насущном, я решила пройтись по магазинам. С тех пор, как я была там в последний раз, мои обновки покрылись многочисленными катышками. Я поняла — слишком низкие цены это качественная смерть.

Найти хорошие магазины оказалось непросто. Я едва не зашла на территорию одного из кланов. Их всего два: магазин одежды, преимущественно спортивный, и нижнего белья. Белье оказалось качественным и жутко дорогим. То, что на моей полке, было уже стыдно носить. Один лифчик стоит две с половиной тысячи йена! Это слишком, несмотря на то, что белье оказалось хорошим. Не таким откровенным, но очень качественным.

В спортивном магазине на меня посмотрели как на бездомную кошку; кажется, за стойкой сидела женщина за сорок, сухая и стройная, со строгим красивым лицом. По цвету глаз я определила в ней одну из клана Хьюга.

Свои пробелы в памяти я уже давно перестала замечать, так же как и удивительные внезапные узнавания.

Эта женщина не сводила с меня глаз, так что осмотр коллекции для куноичи оказался напряженным. Я выяснила, что тут продают только профессиональную спортивную одежду. Пришлось капитулировать и вернуться в Храмовый квартал на рынок.

Пока я присматривалась к нижнему белью, я случайно обнаружила заметный интерес со стороны одного шиноби. Хм.

Он был интересный: высокий, подтянутый, с загорелым лицом и банданой, завязанной сверху. Он носил в зубах сенбон. Он заметил мой интерес, и я поспешила отвернуться. Но, не смотреть на него было невозможно. Он усмехнулся и продолжил бродить среди одежды. Надо же, как интересно — он ходил в зоне женского белья.

В конце концов, это было неизбежно, и я подошла туда, где стоял этот шиноби и делал вид, что его интересует полка. Белье, надо сказать, было очень сексуальным, и он за мной следил. Я протянула руку к трусикам ярко-зеленого цвета, и оказалось, что его рука лежала рядом. Наши ладно соприкоснулись, и по моей коже прошла дрожь, которая ушла в низ живота. Мы переглянулись, и я увидела его ухмылку. Он явно был доволен моим выбором белья. Он улыбнулся шире.

— Красивые трусики.

От его баритона по всему телу прошла дрожь. Мое сердце подскочило, и я промямлила:

— Да, спасибо.

Он снова усмехнулся.

— Вы говорите так, словно это ваш бутик.

— Почему бы нет? — спросила я. — Я могла бы продавать женское белье.

— Не стоит, — сказал он. — Лучше носите его.

— В этом и есть преимущество: если я владею магазином, я могу носить белье бесплатно, — пошутила я.

Он юмор оценил.

— Ну, а что вы делаете сегодня вечером?

— Работаю.

— До скольки?

Мое сердце так не билось наверное никогда. Я старалась дышать ровно и не срывать голос.

— До восьми.

— А где вы работаете?

— В Ичираку Рамен.

Он удивленно поднял брови и снова меня оглядел.

— Значит, вы умеете вкусно готовить, — одарил он меня своей сногсшибательной улыбкой.

— Ну, жалоб пока нет, — я тоже улыбнулась в ответ.

— Пойдете со мной на свидание?

Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Я лихорадочно думала, что бы такое сострить. Потом вспомнила, что стою с яркими трусиками в руке, потому что он только что смотрел на них. И тут мой мозг заработал.

— А что вы делаете в отделе женского белья? — спросила я.

Он явно не ожидал такой вопрос, поскольку сначала удивился, потом оторопел, а после от неловкости рассмеялся.

— Вы меня подловили. Я искал белье для... своей мамы.

— Своей мамы? — не верила я своим ушам.

Он снова рассмеялся. Тут я вдруг осмелела, потому что выпалила до того, как осознала:

— Приходите в восемь.

Я улыбнулась, глядя на его реакцию, а у самой тряслись поджилки. Он был ошарашен моей прямолинейностью и проводил меня глазами.

* * *

Вечером я поднялась в свою комнату заранее и надела купленное белье. Отыскала крайне редко одеваемую вещь в далеком углу гардероба, нацепила на себя. Я себя не узнаю — неделю сохла по Аобе, а тут на тебе, его имени даже не знаю. Очевидно же, что он зашел в отдел белья для своей подружки. Моя оценка нравственным ценностям шиноби затрещала по швам. Я красила губы и глаза и очень сильно постаралась, чтобы это не выглядело слишком призывно. Все-таки свидание.

Мои джинсы в облипку явно понравились Генме, как я узнала позже его имя, он стоял у входа и оглядывал меня всю полностью. Моя шелковая рубашка на бретельках обещала его глазам, что он получит удовольствие. А какие у него глаза. Таких темных и глубоких омутов еще ни у кого не видела. Мысли об Аобе старательно избегала.

— Выглядишь просто шикарно, — одарил он меня комплиментом.

— Спасибо.

Я улыбнулась и почувствовала себя раскованнее. Такой час предполагал наличие множества зевак на улице, но он вел меня какими-то окольными путями, и попадались только редкие одиночки. Мы разболтались о какой-то сущей ерунде, он пытался вести себя порядочно, но у него плохо получалось. Он так натужно придумывал темы для разговора, что я не выдержала и коснулась его руки.

— Сложно жить отдельно от родителей с такими ценами на недвижимость, правда? — спросила я.

— Правда, — он глянул с благодарностью. — Вся проблема в экономике деревни. Джонинам по запросу выдают бесплатные квартиры, но для этого приходится исписывать целую кипу бумаг.

— У тебя такая есть?

— Не сказал бы. Свою квартиру я купил на гонорары.

— Должно быть, хорошие гонорары. В каком районе?

— В другом конце деревни. Далеко от резиденции, зато тихо и спокойно. И цены хорошие.

— Хм, интересно. Надо посмотреть. Может, и я потяну.

— Возможно, — по теплоте, с которой он это сказал, я догадалась, что он улыбнулся.

Мы дошли до его квартиры, обсуждая бытовые темы. Эти темы помогли нам выяснить, во сколько мы оба любим просыпаться, что именно едим на завтрак, и как предпочитаем спать. Он спустил бретельки и прильнул к моей шее, с силой притиснув к входной двери. Он так прижимался и лапал меня, что я удивилась, как он не потерял равновесие. Я не заметила, когда он успел открыть входную дверь и впустить меня в свою квартиру, но в следущий миг меня прижимали уже по другую сторону стены. Генма был лишен ложной скромности, он сразу приступил к делу. Это я поняла, когда он без церемоний расстегнул мои джинсы с утробным мычанием, потому что в этот момент я пустила руку в его форменные брюки. И да, меня ожидал приятный сюрприз: Генма был хорош, и его член уже горел как печка, такой мягкий и твердый одновременно. Он интенсивно двигал бедрами навстречу, а его руки мяли мои ягодицы. Я от удовольствия тоже замычала и прильнула всем телом. С невероятной скоростью этот мужчина стянул с себя жилет, футболку, вместе с ней задел бандану, и я увидела его оголенный торс...

Боже, такого наслаждения я еще не испытывала, это я точно знаю, потому что этот мужчина есть Бог. Четко очерченные кубики и грудь с сосками, которые я тут же начала облизывать, отчего он замер. Сильная сухая талия с литыми мышцами, оплетавшими ребра. Он в какой-то момент снял мою рубашку и отодвинул от себя своими сильными руками, чтобы посмотреть. Да, то самое ярко-зеленое белье с пушапом, Генма, наслаждайся.

— Ммм, — облизнулся он и принялся ласкать сосок на левой груди, протиснув пальцы под бюстгальтер.

Он так умело это делал, что я вмиг вся взмокла и застонала. Не в силах больше ждать, я сбросила надоевшие джинсы, показав те самые трусики, от которых у него потемнело в глазах, и я в них чуть не утонула. Он сунул вторую руку в мои трусики и принялся активно ласкать клитор. Я вся задрожала, мои колени подогнулись, и я закричала. Он успел подхватить, а я продолжала двигаться в такт его пальцам, стараясь бедром задеть его член. Так мы простояли всего пять секунд. После чего, видимо, он не выдержал и тоже сбросил штаны на пол вместе с трусами. На меня надвигалось Нечто... Он терся прямо об мои трусики между ног своим охрененно большим членом, и черт побери, задевал мой клитор. Господи, Генма — мой Бог. Я буду ему поклоняться. Эти трусики бикини выставляли напоказ всю попу, и Генма беззастенчиво сжимал ее своими большими руками с мозолями. Потом грубо повернул меня спиной и — сдвинул трусики в сторону... Вошел... Медленно, я прогнулась и чувствовала его член внутри себя. Потом быстро, неожиданно и беспощадно вогнал в меня весь ствол. Я вскрикнула и продолжала кричать и подпрыгивать от его мощных ритмичных движений. Он меня не щадил, он трахал меня, как портовую шлюху, и такого оргазма я никак не ожидала. Я кончила и задрожала, а он продолжал входить, ему не надоело; а я обмякла, но мне было хорошо от осознания того, что он довел меня до оргазма и продолжал мною владеть. Я чувствовала его член, как он входит и выходит, и решила его наградить: сжала внутренние мышцы, сначала нижние, потом верхние, а потом все. Если он сначала просто сопел, то потом замычал и стал активнее входить. Я продолжала сжимать и расслаблять мышцы, а Генма начал уже громко стонать от удовольствия.

— Да! — кричал он. — А! Да!!!

Он уже вбивался с бешеной скоростью, впиваясь пальцами в бедра, а я сжала и продолжала сжимать свое влагалище, отчего он еще быстрее задвигался. А потом с рычанием кончил, вбиваясь окончательно. И держал меня так еще секунд пятнадцать. Я знаю, как это работает (все-таки мой первый любовник был шиноби), и все еще сжимала его член, потом выгнулась, отчего он мягко погладил мою спину. Я чувствовала, как его сперма стекает по внутренней стороне бедер. Это был кайф.

Он поднял меня, позволил выпрямиться, потянул за волосы назад и жадно поцеловал. Язык его тоже что надо. Он мой бог. Поднял на руки и унес в спальню. Комната небольшая, но просторная, он сразу бросил меня в середину большой кровати и навалился сверху. Теперь не было стеснения. Мы терлись друг о друга и хихикали, вставляли пошлые шуточки. Потом он снова начал меня целовать. Взял в руку грудь и подставил под свои губы. Смачно и глубоко начал сосать.

— Аах, — вздыхала я.

Его член снова наливался кровью, и я с таким удовольствием взяла его в руку, вы бы знали... Он толкнулся в мою руку и перешел к второму соску. Я ахнула так откровенно, что сама от себя не ожидала. Сколько лет у меня не было секса? Он раздвинул ноги и снова вошел, так мощно, что из груди вырвался непроизвольный стон. Задвигался быстро, без предварительных ласк. Генма любит жестко. Ну конечно, я так подготовлена. Его руки блуждали по талии, гладили грудь и соски, он иногда спускался, выходил, чтоб поцеловать пупок, потом снова входил — резко, чтоб я снова выдохнула, и смотрел в эти секунды на меня, жадно и внимательно. Какое зрелище предстало перед ним? Я вся потная, развратная, стонущая. К лицу прилипли волосы, а рот открыт, глаза закрыты, а если открывались, были с поволокой страсти. Да, на такое зрелище я сама бы посмотрела. Генма был доволен.

Потом внезапно сменил позу. Снова повернул спиной, притянул к себе за бедра и начал вести своим членом у входа. Я выгнулась навстречу, мое тело умоляло снова погрузить в него этот источник удовольствия.

— О, Аяме... — низким голосом произнес Генма.

Потом снова резко вбил свой член!.. О господи, это ни с чем не сравнимое удовольствие. Он прижал мою голову к постели, и тут я почувст-во-валаа... Все мои мысли испарились, он нашел точку G, и трахал на славу, а я заорала как шлюха. Все тело превратилось в натянутую струну, на которой он играет. Трахал жестко, резко и мощно. Прямо в эту точку. Его член входил и выходил, высшее творение богов. Он не дал мне кончить. Опять перевернул и стиснул мои груди, а я развратно раскрылась перед ним, готовая на все. Он снова вошел и снова начал трахать. И снова поднял меня так... заставил держаться за плечи — и отклониться, и снова началось. Я снова кричала как сумасшедшая, уверенная, что сейчас все соседи получают удовольствие от нашего секса.

Я не могла даже кричать «еще» или «глубже», но хотела сказать что-нибудь дико непристойное.

— Выеби меня как шлюху, — выговорила я, сношаемая в новой позе, в которой он коснулся моей точки сразу, как только вошел. — Выеби... меня... как шлюху...

— Шлюха, — цедил он сквозь зубы, сжимая мою ногу на своем предплечье. — Шлюха! — кричал он, хватая за волосы и дергая назад.

Потом вышел и отбросил, приблизился к лицу, и я жадно посмотрела на его член. Он делал все, что я просила, а сейчас просила обращаться с собой как с подзаборной шлюхой. Вот и член свой он нетерпеливо потер об мои губы, и я раскрыла их, впуская его глубоко... Не думала, что так умею. Судя по его стонам, умела очень хорошо. От меня не требовалось многого: он входил в мое горло и нежно придерживал за подбородок, как что-то очень хрупкое; мне оставалось лишь правильно поднять свою шею, и он смог войти до конца. Пришлось не дышать какое-то время, за которое он, кажется, достиг просветления. Осторожно вытащил его, нагнулся поцеловать, и так нежно это сделал, что я в него влюбилась, забыв о безумствах, которые до этого были. Мы целовались долго, он переместился ниже, потому что я обхватила рукой его шею и потянула на себя, лег сверху, и очень чувственно вошел опять. На этот раз он двигался неторопливо, и мы неотрывно целовались. Потом он перешел на мое лицо: целовал с чувством, медленно и нежно, каждую пядь моего лица — щеки, подбородок, губы. Перешел на шею. Я отдалась во власть этого дьявола, впуская в себя и даря ласки. Мы молчали, наслаждаясь тишиной, правда я отчаянно желала чтоб он ускорился и стал грубее. И кажется, это был его предел. Он ускорился, но двигался аккуратно, потом не смог себя сдерживать, и снова излился в меня. Я обнимала его — потного, с тяжелым дыханием, лежащим на мне, и не могла вобрать в легкие воздух, такой грузный он оказался, но это даже хорошо — и гладила по голове, спине и шее. Он отдыхал почти минуту, потом перевернулся на спину. Мы лежали где-то скраю или сбоку на постели, все простыни скомкались, но так лень было двигаться.

— Ты просто чудо, — тихо сказал он, переведя дыхание.

— Ты тоже, — так же тихо сказала я.

Он усмехнулся и прижал меня к себе. Так мы и заснули.

* * *

Утром он меня разбудил. Как ему это удалось, не знаю, потому что он не дернулся и не пошевелился. Дыхание, возможно, изменилось, когда сознание выплыло из сна. Я лежала на его груди, рукой обнимала его широкую грудь, ногой обвивала его ногу, и было очень хорошо.

Он понял, что я проснулась и наслаждалась, и поэтому не двигался. Такой теплый и мягкий, и все равно литые мышцы под натянутой горячей кожей. Так приятно ощущать их своим телом. Он вздохнул полной грудью. Полежал немного, а потом погладил меня по спине. Я сладко потянулась, а он начал перебирать мои волосы.

— Надо выпить таблетку, — произнес он тихо, не спеша разрушить момент.

— Угу.

Я поняла, о чем он. Вчера мы использовали две уникальные возможности, при которых я могла на сто процентов забеременеть. Я представила, как мы занимаемся любовью целую неделю, а потом месяцы, и даже встречаем вместе новый год. Он явно был на моей волне, иначе как интепретировать то, что он сказал потом?

— Хочешь, наложу печать?

— Хочу.

Приятно осознавать, что мы понимаем друг друга без слов. Мы неторопливо поднялись с постели. По темноте в комнате я догадалась, что его биологические часы настроены на несусветную рань. Осмотрелась и увидела на столике электронные часы: 4:00.. Времени было вагон. Привели в порядок постель и собрали вещи. Он бросил свою форму в стирку, а я надела свой сексуальный костюм, и была вознаграждена одобрением в его глазах. Он повел меня на кухню и открыл навесной ящик, вытащил оттуда полевую аптечку, пошарил и достал ничем не примечательный маленький сверток. Протянул мне, и я увидела, что в свертке лежали три прозрачные капсулы с какой-то жидкостью внутри.

— Можешь проглатить, запивать не обязательно, — сказал он, наблюдая за мной. — Днем, возможно, потребуется уединиться в ванной комнате и посидеть немного. Если это произойдет, не бойся — подмойся и приведи себя в порядок. Сильно больно не будет. Я приду после работы и осмотрю.

Я посмотрела на него с любопытством и задала себе вопрос: он медик? Достала стакан из навесного шкафа. Он этим воспользовался, чтоб обнять. Блин. Он дарит мне ощущение полноты... будто мы давно встречаемся и нам не нужно заполнять молчаливые паузы. Было очень классное ощущение. Я убеждена, что он чувствует то же. И самое классное в этом то, что мы не дали друг другу никаких обещаний.

Я запила эту капсулу, и он поцеловал меня в шею.

— Что мы будем есть?

— Мы можем заказать что-нибудь.

— Серьезно? — я глянула на него с удивлением.

— Да, — он улыбнулся. — Я всегда заказываю, мне лень готовить.

— Ты умеешь готовить? — вновь с удивлением спросила я.

— Ха-ха, — рассмеялся он и сжал в своих объятиях. — Ну, не так как ты, конечно, я в этом уверен.

Я захихикала.

— Ну, хорошо. Что будем заказывать?

— Мясо. Я голоден, — сказал он так, словно страдал от голода неделю.

Ну, конечно. Такой марафон устроил ночью.

— Хорошо. Давай, где заказывать?

Он протянул мне меню дорогого ресторана, и судя по меню, весьма дорогого. Я вообще успела заметить, что квартира у него хорошая, мебель хоть и простая, но очень высокого качества. И меню это выглядело внушительно. Сколько он зарабатывает? На какой он должности? Он сказал мне «выбирай», свой заказ он уже знал, а я присела и начала листать. Невольно обратила внимание на цены — бьют по карману. Но, ему, как видно, все равно. Я выбрала «средиземноморский завтрак», и Генма набрал номер на телефоне, кстати, он на быстром наборе.

— Они работают круглосуточно?

— Доставка работает, особенно для шиноби, — сказал он будничным тоном.

Я так полагаю, я впустила в свою постель шиноби самого высокого порядка. Для него, я думаю, важно иметь качество и результат. Все такое надежное и зарекомендовавшее себя, что я невольно подумала, подхожу ли окружающему меня интерьеру. Ну, в постели я точно хороша, иначе он не стал бы так ко мне относиться. Не помню, чтобы кто-нибудь обычно вел себя так, как ведет сейчас он.

Еду принесли через полчаса. Генма сказал, что эта доставка специально ориентирована на шиноби, поэтому они готовят быстро, сытно и вкусно. Он съел свою внушительную порцию сочного мяса с костным мозгом и овощами за три минуты, и тарелка его оказалась почти идеально чистой, он даже сок собрал куском хлеба и проглотил не жуя. А я тем временем клевала свой омлет с помидорами и зеленью, и понимала, что хлеб с маслом и медом не смогу съесть, потому что уже практически наелась.

— Сколько еды в тебя вмещается? — спросила я, глядя на его пустую тарелку.

Он усмехнулся и глянул на меня с иронией.

— Не представляешь, сколько энергии за день мы тратим на обычной тренировке.

— Сколько?

— Много.

Я улыбнулась.

— Я бы хотела однажды посмотреть.

— Это будет опасно.

— Но у вас бывают зрители? Те же самые ученики.

— У учеников хорошая реакция.

— В общем, мне нельзя, потому что я гражданка?

— Да, — он широко мне улыбнулся, а я помотала головой.

— Скотина.

Он усмехнулся еще раз и обвил мою ногу своей под столом. Так мы и сидели, пока я ела завтрак, а он пил свой кофе. Свежесваренный, кстати говоря. Я почувствовала, что могу закинуть свои ноги на его; он держал их и гладил время от времени. Мы сидели в тишине. Я во время завтрака осознала, что не так сильно проголодалась, в отличие от Генмы, и еще не успела обдумать почему. Обычно, после такой дикой скачки оба партнера страшно хотят есть, и Генма хотел, а я вот нет.

Может, дело в том, что он дал мне часть своей энергии? Это догадка. Возможно, я так себя чувствую, потому что простые женщины после ночи с обладателями чакры быстро беременеют, и поэтому часть жизненной энергии от шиноби переходит к плоду? В общем, сплошная фантастика, даже не вдумывайтесь. Я дошла до духовных практик в своей голове, пока не заметила, что Генма смотрит на меня как-то задумчиво, и улыбнулась; он напомнил мне простого человека, который ищет простого человеческого тепла. Может, этого им всем не хватает, и поэтому ценности мирных жителей и военных так сильно отличаются? Он продолжал задумчиво на меня смотреть, не таясь.

— Хочешь хлебцы? — спросила я, заглядывая ему в глаза.

Он улыбнулся и ничего не ответил.

— Могу поделиться. Я наелась до отвала.

— Серьезно, что ли? Пара яиц и помидоры? Наелась? — неверящим тоном спросил Генма.

— Да, честно.

Я намазала маслом и медом один хлебец и протянула ему. Он взял, и пока ел, я готовила второй, а потом третий. Мы сидели на кухне целый час. И, я думаю, в знак благодарности он снова меня взял: увел с кухни на кровать и мягко овладел. Постоянно целовал и стремился доставить удовольствие. Такое утро мне по нраву.

Проводил меня до раменной и напоследок поцеловал. А потом улыбнулся и ушел в сторону резиденции Хокаге. Утро все еще было погружено в темноту, но уже начинало светать. Я понимала, что отец заметил мое отсутствие ночью, и как ему все рассказать, не представляла. Но, раз он уж он все знает, нет смысла и скрывать. Он все еще спал, а я приняла душ и переоделась. Удивительно, но спать я больше не хотела, я была бодрая и полная энергии. Спустилась вниз, на нашу личную кухню, и начала готовить завтрак. А пока готовила, осознала, что опять сильно проголодалась.

Папа спустился на запах оладий и внимательно на меня посмотрел. Во взгляде читалось понимание и легкое осуждение. Он молча сел за стол и потянулся вилкой к оладьям.

— Где ты была? — спокойно спросил он.

— У шиноби по имени Генма.

Он глянул на меня, словно знал, что это имя означает. По его глазам я поняла, что он хотел знать. Отец меня воспитывал строго, это я поняла по тем привычкам, которые имею. Я дала ответ на его незаданный вопрос.

— Он очень порядочный. Проводил меня до дома, накормил вкусным завтраком. Он заботлив.

— Где же тут порядочность?

— Пап, — начала я, — я взрослая женщина. У меня есть личная жизнь. Ты согласен?

Я подняла глаза на отца и увидела, что для него это тяжелая тема. Он не хочет знать, что я уже взрослая и умею заниматься сексом. Он все еще заботится обо мне, как о своей маленькой девочке. Но я так же вижу, как он понимает, что мне нужен мужчина и личная жизнь. Но он не хочет в этом разбираться. Ему практически противно. Ох, мужчины.

Мы не стали развивать эту тему, но на повестке дня четко обозначился вопрос о моей отдельной жизни, если я вдруг стала взрослой независимой женщиной. Если б он был матерью, это было бы легче.

Мы начали утро, и в лавку тут же потянулись штабные чунины и гражданские работники, которые тоже вставали спозаранку, чтоб успеть. Чунины съели много, и теперь я понимаю, почему. Гражданские заказывали блинчики с маслом или брали обед на вынос. День прошел как-то незаметно. Лишь во второй половине дня после двух я ощутила дискомфорт внизу живота. Поднялась к себе в ванную и села на унитаз. После того, что я сделала, я осмыслила все первородное начало Генмы.

* * *

Вечером он пришел ко мне, спрыгнул к моему окну и тихо постучал. Я впустила его, и первым делом он меня поцеловал, пользуясь появившейся возможностью. Потом мягко опустил на постель, эротично снял с меня белье и осмотрел. Осмотр, я полагаю, прошел успешно, потому что следующее что он сделал, это начал целовать мои внутренние губы. Провел языком и, в общем, немного меня побаловал. Но продолжать не стал. Скорее всего, из соображений безопасности.

Он устроил себе вечер поцелуев и мелких удовольствий, а потом скрылся за окном. Какой заботливый любовник, просто нечто.