Беглецы из Тени (джен)

Корнелиус Фадж был доволен. Даже более чем доволен. Через несколько мгновений он получит подтверждение, которое сделает его первым волшебником в Англии.

Министр Магии… Еще несколько месяцев назад он не смел даже мечтать об этом. Перспектива будущего, заманчивая, правда, но все же такая далекая… Люциус Малфой был превосходен. Он мобилизовал большое количество чистокровных, чтобы они поддержали его кандидатуру. Это, и неспособность авроров разыскать опасных братьев Блэк помогли вывести его на передний план. По словам его новых друзей, результат этих досрочных выборов не станет неожиданностью: Фадж определенно займет кабинет Миллисенты Багнольд.

Он бросил взгляд в зеркало. Он хотел казаться наиболее привлекательным в этот судьбоносный момент!

Его взгляд скрестился с взглядом дочери. Девушка молча сидела позади него.

Он испытал более чем облегчение, увидев, что эта грязная история закончилась, и Изабель отпустили. Как будто его дочь могла сознательно могла помогать такими чудовищам, как братья Блэк!.. Люциус снова был на высоте.

— У тебя слишком похоронный вид, дорогая, — бросил Фадж, раздраженный ее серьезным выражением лица.

— Потому что так оно и есть: это похороны! Конец той системе, что не преклонялась перед чистокровными семьями Англии! — горько возразила Изабель.

— Пф…

Фаджу не нравилось душевное состояние дочери. Как бы ему хотелось, чтобы она радовалась вместе с ним, а не смотрела на него с таким неприятным подозрением! И в чем же она его упрекала?! В том, что он защитил ее от людей, которые несправедливо обвинили и потащили ее под суд?!

— Давно пора было Миллисенте покинуть свое место! — возразил он.

— И поставить на него Люциуса Малфоя? — пренебрежительно сказала Изабель.

— Народ выбрал Министром не его! — возмущенно воскликнул Фадж.

— Ах, действительно?..

Корнелиус закусил губу. Он должен был успокоиться. Не могло идти и речи о том, чтобы он показал свои эмоции журналистам.

— Честное слово, Изабель… Я не понимаю твоей вражды к Люциусу Малфою… Он прекрасно защищал тебя во время этого дурацкого суда!..

— Он лицемер. Все, что он делает, он делает ради себя. И он опасен, папа.

Она замолчала, когда в дверь кабинета, который они занимали, несколько раз сухо постучали.

— Входите! — тут же бросил Фадж, с облегчением прервав дискуссию.

Он ненавидел то, на что намекала Изабель. Он даже не хотел больше с ней спорить.

В комнату вошел Малфой. Фадж увидел, как лицо дочери покрылось маской холодности и невозмутимости, которая все не давала ему покоя.

— Вы готовы, Корнелиус? — спросил его Малфой. — Результаты будут объявлены через несколько минут…

— Да, я готов, Люциус.

— Нервничаете?

— Немного…

— Не волнуйтесь, все будет хорошо. Уверяю вас, сюрпризов не будет. Через несколько минут вы официально станете нашим новым Министром Магии!

Фадж кивнул, спиной ощущая тяжелый взгляд, который бросила на него Изабель.

* * *

— Вот и все… — вздохнула Миллисента Багнольд. Ее должно было раздавливать гнетущее чувство неудачи, но она, как ни странно, испытывала лишь рассеянное облегчение.

— Этого следовало ожидать, — задумчиво произнес Дамблдор, стоявший у окна.

— Все-таки мы хорошо защищались, — пробормотал Скримджер.

Миллисента с усталой улыбкой посмотрела на своего начальника Аврората. Бедняга выглядел раздавленным. Гораздо больше, чем она сама. Конечно, он тоже потеряет свой пост, но не это мучило Скримджера больше всего. Зрелище того, как Малфой ставит своих пешек на высокие ответственные посты, леденила его кровь.

— К сожалению, не все Пожиратели были арестованы, — добавил Дамблдор. — Итог войны был для них невыгодным, но они нашли другой способ пробраться к власти.

— И на этот раз копать под них будет не так легко. Подавляющее большинство волшебников проголосовало за Фаджа, — мрачно проворчал Скримджер.

— Да. И, боюсь, осознание наступит слишком поздно…

Миллисента не возражала, но знала, что опасения Дамблдора более чем обоснованы.

— И что теперь? — спросил Скримджер. — Что мы будем делать?

— Я возьму заслуженный отпуск! — выпалила Миллисента. — И пусть Министерство погрязнет в интригах…

— Миллисента… — упрекнул ее Дамблдор, не теряя свою доброжелательную улыбку.

Она пожала плечами. Его снисходительные взгляды обладали даром раздражать ее. Она уже очень давно не была ребенком.

— Даже если Малфой назначит одного из своих подчиненных предводителем авроров, — подхватил Скримджер, — часть моих людей останется верна нам.

— Вы уверены в этом, Скримджер? — спросил Дамблдор.

— Они знают, чего стоит Малфой. Большая их часть, по крайней мере.

— Да. Но Малфой достаточно умен, чтобы не показывать свое истинное лицо, — заметила Миллисента. — Он будет использовать влияние, чтобы продвигать свои решения. И, к сожалению, у Фаджа хороший рейтинг среди общественности.

— Пока.

Дамблдор повернулся к окну, скрестив руки за спиной. Миллисента поправила стопку свитков, которые намеревалась унести с собой, когда окончательно покинет кабинет Министра Магии.

Она столько отдала этому посту… а теперь ее уволили, даже не поблагодарив. Неужели люди, превозносившие Фаджа, имели хоть малейшее представление об усилиях, которые она приложила, чтобы не дать миру вокруг них рухнуть под натиском Пожирателей?

Она вздохнула, в глубине ее горла образовался горький комок. Столько сил, столько упорного труда было вложено, и ради чего? Чтобы отдать свое кресло марионетке Малфоя.

— Не волнуйтесь, Миллисента, — сказал Дамблдор. — Мы будем продолжать борьбу, как и всегда.

Все тот же отеческий тон… На мгновение у нее возникло желание огрызнуться на директора. Неужели он не мог оставить ее наедине со своей горечью?

Она поняла, что, наконец, потерпела поражение. От охватившего ее спокойствия, когда результаты выборов только огласили, уже ничего не осталось. Теперь она хотела кричать от этой жестокой несправедливости.

— У меня есть шпионы в Аврорате, — сказал Скримджер. — Они будут следить за действиями Малфоя. Если они найдут что-нибудь подозрительное, то немедленно сообщат об этом мне.

— Я также предупредил членов Ордена Феникса, — добавил Дамблдор.

— Что ж, раз вы все берете в свои руки, то я уезжаю в отпуск, как и сказала! — раздраженно воскликнула Миллисента.

Она опустилась в кресло. В кресло Фаджа.

Мужчины обменялись сочувствующими взглядами, который только разжег ее гнев.

— Я сражалась против Сами-Знаете-Кого и его сторонников! Я отказалась отдавать им Министерство, даже когда моя жизнь была под угрозой! И ради чего, в итоге?.. — взорвалась она. — Чтобы сдать мой пост этому наглому Фаджу! Этот выскочка без грамма интеллекта, неспособный увидеть, что его дергают за ниточки!

Ее голос дрогнул. Она глубоко вздохнула, чтобы взять себя в руки.

— Я уеду в отпуск. Я заслужила это.

На этот раз Дамблдор промолчал.

Она взяла свои свитки и убрала их в сумку. Ей не терпелось покончить с этим. Ей хотелось перевернуть страницу.

— Журналисты будут ждать от вас реакции, Миллисента, — заметил Дамблдор.

— Я знаю. И я изложу им свои мысли предельно ясно.

Скримджер одобрительно кивнул.

— Все, я готова! — сказала она, убирая личные вещи в сумочку.

— Тогда пойдемте.

Миллисента Багнольд в последний раз окинула взглядом кабинет, затем повернулась на каблуках. Ей пора было встретиться с журналистами. И только после этого, может быть, она обретет некое подобие покоя.

* * *

Масса журналистов, толпившихся в вестибюле Министерства, впечатляла. Большая часть была сосредоточена вокруг Фаджа, который стоял перед фонтаном, выставив вперед свой большой живот, и на мгновение Дамблдору показалось, что приход Миллисенты остался незамеченным.

Однако не успела тройка выйти из лифта, как к ним уже стеклись журналисты. Скримджеру даже пришлось отталкивать их рукой, чтобы позволить Миллисенте пройти в Атриум.

— Отойдите, миссис Багнольд ответит на ваши вопросы, дайте ей немного места!

Сейчас больше, чем когда-либо, аврор походил на свирепого льва. Достаточно, во всяком случае, чтобы заставить отступить даже самых смелых представителей прессы. Дамблдор отступил на два шага назад.

Он слушал, как Миллисента отвечала этим падальщикам со всем достоинством сильной дамы. «Мир волшебников повернулся к ней спиной… но не в лучшую сторону», — с горечью подумал старый волшебник.

Он бросил взгляд на Фаджа, стоявшего в другом конце зала, уже окруженного толпой льстецов, жаждущих занять свое место в Министерстве. Он нигде не видел Малфоя. Хитрец. Он обезвредит нападки Миллисенты своим единственным отсутствием.

— Остерегайтесь пафосных красивых слов! — решительно заявила Миллисента. — Война не осталась позади, не все Пожиратели были остановлены…

— Да, братья Блэк сбежали по вашей вине! — саркастически бросил журналист.

Багнольд проигнорировала его, продолжая свою тираду против лицемеров и выскочек, поспешно обещающих чудеса ради собственной выгоды.

— И что вы ответите тем, кто возмущается отсутствием конкретных действий с вашей стороны для волшебного сообщества? — отрезал другой, агрессивный журналист. — У вас есть что ответить на обвинения о том, что вы держались не на своих достижениях? За то, что вы пользовались успехами авроров, чтобы удерживать место в Министерстве? Верны ли слухи о вашем романе с главой Аврората?

— Что за вздор! Успехи Аврората обусловлены личностными качествами миссис Багнольд, равно как и эффективностью самих авроров! — вспыхнул Скримджер, краснея от гнева. — Сколько руководителей осмелились бы принять такие же смелые решения, как делала это она, в то время как Министерство со всех сторон атаковали сторонники Сами-Знаете-Кого?!

Дискуссия нарастала. Это не удивило Дамблдора. Фаджа привело к власти общественное мнение. А то, более или менее, манипулировало предвзятыми взглядами журналистов. Бой был проигран. Пока что, по крайней мере.

Когда журналисты столпились вокруг бедной Миллисенты, Дамблдор заметил девушку, которая стояла немного в стороне. Она бросала на него настойчивые взгляды. Как будто пыталась этим единственным способом привлечь его внимание. Он нахмурился. Ей удалось заинтриговать его.

Но несколько резкий выкрик журналиста вернул его внимание к Миллисенте. Он взял ее за локоть, нежно, но в то же время крепко. Он не собирался позволять журналистам издеваться над этой женщиной.

— Миллисента? — сказал он, наклонившись к уху бывшего Министра. — Пора бы заканчивать с интервью.

Та колебалась короткое мгновение, прежде чем согласиться. Смятение, которое он увидел в ее глазах, когда она отвернулась от журналистов, было ощутимым.

— Скримджер, не могли бы вы сопроводить миссис Багнольд?

Он позволил аврору увести экс-премьера, а сам заставил журналистов отступить. Послышалось много упреков, но никто не осмелился возразить Дамблдору. Через несколько мгновений толпа расступилась, и журналисты перенесли свое внимание на победителя сегодняшнего вечера, Корнелиуса Фаджа.

Дамблдор уже собирался уходить, как вдруг заметил, что девушка, которую он приметил, так и не шелохнулась. Она по-прежнему неотрывно смотрела на него. Увидев, что ей удалось привлечь его внимание, она уверенным шагом подошла к нему и сунула протянутую руку ему под нос.

— Рита Скитер, журналист, — сказала она. — Не дадите ли вы мне интервью, профессор Дамблдор? Наедине…

Дамблдор колебался. Но молодая журналистка подкрепила свои слова красноречивым взглядом. Интервью? Он был уверен, что речь идет о гораздо большем.

— Конечно.

* * *

Изабель быстро покинула приемную, не обращая ни на кого внимания. И она отклонила предложение отца проводить ее до дома. Нет, она предпочитала ходить пешком одна. Она не отходила далеко от Министерства, где стайка честолюбивых колдунов все еще кружила вокруг ее отца.

Этот маскарад вызывал у нее отвращение. Она сразу же заметила идущих за ней мужчин, не сумев определить, были ли это Пожиратели или авроры. Но она не чувствовала опасности. Они хотели заполучить Регулуса, а не ее.

Она вошла в здание, в котором жила, и поднялась по лестничному пролету.

Неужели за ней проследят до самой двери?

Она бросила взгляд на лестничную площадку позади себя, одновременно вставляя ключ в замок. Она показалась ей неприятно темной, смутно угрожающей. Изабель невольно вздрогнула.

Она повернула ручку и вдруг отступила назад, удивившись, когда та выскользнула у нее из рук. Дверь открылась сама собой.

Испугавшись, она огляделась, широко раскрыв глаза и затаив дыхание. Ее рука скользнула под мантию и нащупала палочку. На всякий случай.

Но никого не было. Коридор был совершенно пуст.

«Воображение разыгралось», — подумала она.

Изабель слишком долго была в напряжении. Даже когда ей наконец разрешили покинуть Аврорат в Министерстве... по хотению Пожирателя, поэтому она так и не смогла расслабиться. Слишком многое было поставлено на карту.

Наконец она вошла в свою квартиру и тщательно закрыла за собой дверь. После недолгого колебания она наложила на нее защитное заклинание, осознавая, однако, что это не помешает Пожирателям или аврорам при желании взломать ее.

Она скинула мантию и повесила ее на крючок возле двери. Повернувшись, чтобы пройти на кухню, она в шоке застыла на месте и издала испуганный возглас.

Перед ней стоял мужчина.

Ее сердце бешено забилось, но затем она узнала Регулуса Блэка. Она вздохнула с облегчением, приложив руку ко рту.

— Регулус…

— Прости, Изабель, — пробормотал юноша. — Я не хотел пугать тебя.

— Как?..

— Я сожалею обо всем, что тебе пришлось пережить по моей вине…

То, что она пережила… Ее арест, часы, проведенные взаперти в камере Министерства… Неотвеченные вопросы, постоянная тоска и злость. Да, злость. Она вспомнила, как ненавидела Регулуса, когда инспектор МакФерсон давил на нее вопросами, на которые она не могла ответить. Она очень злилась на него.

— Я не хотел впутывать тебя во все это, — взволнованно добавил Регулус.

Она подняла на него глаза, охваченная противоречивыми чувствами. Но взгляд, который он послал ей, полностью обезоружил ее гнев. Он казался таким глубоко несчастным… И измученным, заметила она.

Изабель не нравилось видеть его таким. Она протянула руку, чтобы сжать его ладонь. Едва ее пальцы коснулись его, как она почувствовала неумолимое влечение. Он прижал ее к своей груди, и она испытала невыразимое утешение в этом объятии. Конечно, она пережила тяжелые времена… Но она не жалеет о содеянном. Регулус был цел и невредим, и это все, что сейчас имело значение.

— Они, наконец, освободили тебя… — пробормотал тот. — Я хотел прийти в Министерство, чтобы найти тебя и забрать. Но они сказали мне, что это только навредит тебе. Что это будет опасно…

— Кто, они? — спросила Изабель.

— Сириус и…

Он помолчал. Сердце Изабель сжалось. Снова какие-то секреты… Видимо, он недостаточно доверял ей, чтобы говорить откровенно.

— Гарри Поттер с вами?.. — спросила она.

— Что?

— Регулус…

Она в нерешительности прикусила губу. Но лучше было играть с ним по-честному. Разве она не была на его стороне? Она осторожно высвободилась из его объятий и посмотрела ему прямо в глаза.

— Мой суд был… подстроен. Для того, чтобы Малфой выиграл его.

Регулус нахмурился, но промолчал.

— Скримджер хочет, чтобы я поговорила с тобой.

— Он хочет использовать тебя, чтобы добраться до меня, — мрачно поправил Регулус.

— Они все очень беспокоятся за Гарри.

— Он в безопасности. Пожиратели пытались убить его, Изабель… Мы похитили его только для того, чтобы укрыть.

— Скримджер… Скримджер задавал хорошие вопросы. Он готов выслушать тебя. Он снова открыл дело твоего брата и уже не так уверен в его вине… Будет достаточно лишь одного действия с твоей стороны, чтобы расположить его к себе еще немного…

— Действия? Какого действия? Отдать ему Гарри? Этого он ждет?

— Профессор Дамблдор готов взять его в Хогвартс… Серьезно, Регулус, не будет ли ему безопаснее в школе, чем с вами? Вас преследуют авроры и, конечно же, Пожиратели…

— Сириус хочет держать крестника рядом с собой.

— Но это нелепо!

Наступила тишина. Регулус был погружен в свои размышления. Сможет ли Изабель заставить его прислушаться к ней?

— Мы подумывали доверить Гарри Дамблдору… — признался юноша. — Но мы не знаем, как безопасно это провернуть.

— Скримджер согласится вам помочь.

— Он может использовать это как предлог, чтобы заманить нас в ловушку.

— Неправда. Он человек чести, Регулус.

— Чести… Может быть… Но он больше не глава Аврората, не так ли? И кого Малфой назначит вместо него?

— Министр Магии - мой отец, а не Малфой, — сухо заметила Изабель. — Возможно, им будет не так легко манипулировать, как вы все думаете!

Она бросила ему вызов. При этом прекрасно осознавая, что ее аргумент был слабым. Хоть она всем сердцем и хотела, чтобы отец освободился от Малфоя, она знала его слишком хорошо. Он, конечно, не станет рисковать доверием такого человека. Слишком много было на кону и не только в плане карьеры.

— Я прослежу, чтобы он не наделал глупостей… — добавила она уже мягче.

— Не связывайся с Малфоем, Изабель, —взволнованно предупредил Регулус.

— Я знаю. Он опасен. Он хочет использовать меня, чтобы найти вас… И ты сильно рисковал, приходя сюда, не так ли? Они этого и хотят…

Изабель снова сжала его руку. За радостью этой неожиданной встречи, она не успела оценить опасность, которой он подвергается, оставаясь рядом с ней.

— За мной следят, — добавила она. — Авроры или Пожиратели, может, и то, и другое… Тебе лучше уйти.…

— Не волнуйся, они меня не заметят…

Он улыбнулся ей.

— Скримджер так и сказал… Регулус свяжется с вами и, будьте уверены, ему удастся уйти от слежки. Он не позволит поймать себя так легко… Как ты это сделал?

Регулус приложил палец к губам. Да, он не станет раскрывать ей свои секреты. Впрочем, так было даже лучше.

— Зачем ты пришел? — снова спросила она.

— Чтобы увидеть тебя… И сказать, что я сожалею о том, что тебе пришлось пережить из-за нас… Сказать, что я никому не позволю снова причинить тебе боль…

Он кивнул, его взгляд стал более напряженным. Изабель почувствовала, как биение ее сердца учащается. Она прижалась к его груди, даже не зная, по собственному ли желанию или по инициативе Регулуса. Наверное, немного и того и другого. Все, что сейчас имело значение — это чувствовать на себе его объятия.

— Но ты в еще большей опасности, Регулус… — прошептала она.

— Да. И…

Он колебался, как будто то, что он должен был сказать, было для него слишком трудно. Изабель прижалась к нему еще крепче, словно ободряя. Она была готова услышать все. Сделав глубокий вдох, он произнес:

— Мне снова нужна твоя помощь, Изабель…