Тропа небытия (джен)

Вернувшись в бывший донжон, мастер Бренн вызвал для своих соратников колдовскую иллюзию. В очередной раз Сиградд, Равенна, Освальд и сэр Андерс оказались на пустынной равнине, где отрабатывали приемы схватки с нежитью и злой волшбой.

Едва все четверо успели осмотреться, как на горизонте показался, стремительно приближаясь, их новый противник. Когда он подобрался поближе, соратники Бренна увидели, что это какой-то зверь. Поначалу приняли его за медведя, но когда зверь приблизился, оказалось, что мордой он больше похож на волка. Только с более мощным туловищем.

Еще он умел подниматься на задние лапы. Что сразу и проделал — прямо на глазах четырех человек. Да выставил передние конечности с большими когтями.

Шкура зверя была темно-серой, на грани черноты.

— Будем знакомы: оборотень, — раздался, как водится, откуда-то сверху голос мастера Бренна, в то время как сам колдун остался невидим, — по крайней мере, в своем боевом воплощении он выглядит примерно так. О них немного известно… откуда берутся, но кое-каким сведениям верить можно. Известно, например, что волшба, порождающая оборотней, заодно защищает их от оружия… обычного. Желающие могут проверить.

Таким желающим оказался сэр Андерс фон Веллесхайм. Выступил вперед, навстречу оборотню, на ходу извлекая из ножен меч. Зверь кинулся ему навстречу. Рыцарь выставил меч перед собой, готовясь встретить оборотня, нацелился на его морду.

Вот зверь приблизился. Зубы клацнули у самого острия меча. Сэр Андерс сделал выпад. Но вместо того, чтоб войти прямо в глазницу твари, клинок лишь чиркнул по звериной морде.

Сэр Андерс подался назад, держа меч перед собой плашмя. Оборотень ударил передней лапой, и рыцарь едва устоял на ногах. И все же когти его не достали.

Человек ударил вновь — на сей раз в горло зверю. Но снова добился лишь того, что острие меча бессильно скользнуло по мохнатой шкуре.

— Достаточно! — донесся голос мастера Бренна, и оборотень замер, словно был то ли очень искусно сработанной статуей, то ли изображен на картине. — Как видите, оружие… обычное, из железа, для этих тварей безвредно. Разве что внимание отвлекает.

— А как насчет необычного оружия? — нарочито задиристым тоном осведомилась Равенна. И, не дожидаясь ответа, выпустила прямо из раскрытой ладони в сторону замершего оборотня длинную ветвистую молнию.

Зверь, всего за миг до этого казавшийся неживым как статуя, коротко взревел, вскидываясь и вставая на задние лапы. Затем, не устояв, рухнул на бок и затих. Замер уже навсегда.

В воздухе запахло паленой шерстью.

— Да, — не преминул подтвердить голос мастера Бренна, — колдовство опасно даже для оборотней. Однако… легко разить волшбой одинокого противника, да вдобавок неподвижного. Вот только в настоящем бою это вряд ли получится.

Сразу два оборотня появились в поле зрения. И с двух сторон устремились к четверке людей.

Повернувшись к тому из зверей, который показался ей ближе, Равенна пустила в него новую молнию. Заставив его взреветь и рухнуть на бурую мертвую землю иллюзорной равнины.

Однако второй оборотень, подбегавший к ней со спины, успел подобраться на расстояние прыжка. И прыгнул. А из спутников Равенны только Сиградд, рванувшись, оказался между волшебницей и тварью.

Загородил собой, держа наготове секиру… понимая, впрочем, что этим делу не поможет. Разве что, погибнув сам, на мгновение отсрочит гибель Равенны. И то необязательно. Не говоря уж о том, что рядом с мощным зверем даже здоровяк-варвар выглядел не слишком внушительно.

Понимал все это Сиградд. Но не мог поступить иначе, когда соратнику… или соратнице грозит опасность.

К счастью, оборотень так и замер в прыжке, прямо в воздухе. Будто давая людям рассмотреть свое брюхо.

— Сиградд поступил правильно, — похвалил варвара голос мастера Бренна.

Но сразу же поспешил уточнить:

— Почти правильно. Действительно, лучшая тактика при схватке людей против оборотней — когда люди с оружием ближнего боя прикрывают имеющегося в отряде колдуна.

— То есть как это?! — воскликнул в недоумении Освальд. — Не ты ли, мастер, только что сказал, что оружие на этих тварей не действует? Да что там, мы ж и сами видели.

— Я говорил об обычном оружии, — напомнил мастер Бренн, — и еще ни словом не упомянул, как можно дать отпор оборотням, даже не владея колдовством.

— Я весь внимание, — сказал бывший вор.

Остальные тоже подобрались.

— Итак, способ первый, — начал колдун, — коль мы все видели, что оборотня можно убить молнией, из этого что следует? Правильно, для стихийных сил они уязвимы. Причем речь не только о стихиях, которые можно вызвать волшбой. Конечно, ждать, когда начнется гроза, и оборотня поразит одна из молний, смысла нет. Но вот пустить в ход огонь… просто огонь во время боя под силу даже простому смертному.

Бурая земля задрожала. Через несколько мгновений, проламывая ее, под бесцветное небо поднялся небольшой каменный постамент — высотой примерно до пояса Освальда, стоявшего к нему ближе всех.

На постаменте лежал факел. Бывший вор осторожно взял его рукой, и факел загорелся.

— Да, Освальд, — голос мастера Бренна прозвучал одобрительно, — именно тебе такой способ подходит больше всего. Потому что кинжалы твои… скажем так, не лучшая защита от таких больших тварей.

— Кто бы спорил, — согласился бывший вор, — вон у него когти какие. Чуть ли не с кинжал каждый!

— Хорошо, что понимаешь. А теперь поменяйтесь с Сиграддом местами.

Варвар отошел в сторону, опустив секиру, но не спуская глаз с замершего в прыжке оборотня. Тогда как Освальд встал, заслоняя собой Равенну. И выставив факел перед собой.

Зверь ожил вновь. Метнулся в его сторону и… почти сразу отскочил, взвизгнув, с опаленной шерстью. Было видно, как тлел мех твари, дымя и источая горелую вонь.

Повернувшись в его сторону, Равенна метнула в оборотня огненный шар.

Теперь зверь уже вовсю горел. Он верещал, крутясь и словно пытаясь укусить горящий бок. Затем принялся кататься по земле в тщетных попытках потушить пламя.

— Признаю, что старикам не понять молодых, — донесся голос мастера Бренна, — однако смею напомнить: бой — не развлечение. Забавные зрелища… или претендующие на то, чтоб быть забавными, в схватке неуместны. Так как отнимают и силы, и время.

Кивнув, как бы соглашаясь с увещеваниями наставника, Равенна прекратила мучения оборотня очередной молнией.

— Я уже о том молчу, — продолжал старый волшебник, — что противников может оказаться побольше одного-двух. Тогда, согласитесь, одного человека с факелом для прикрытия маловато.

— Ты назвал только один способ, — напомнил сэр Андерс.

— Именно, — немедля согласился мастер Бренн, — а вот и второй.

Новый постамент вырос из земли всего на расстоянии вытянутой руки от рыцаря. На вытесанном до гладкости камне лежали небольшой мешочек и глиняный кувшин с какой-то жидкостью.

— Что это? — спросил сэр Андерс, одновременно протянув к мешочку руку.

— Ну… — в голосе старого колдуна послышалась усмешка, — даже благородному сэру при виде незнакомого предмета лучше сначала спросить, что перед ним, а уж потом тянуть руку. Вдруг на этой вещи какое-нибудь проклятье. Страшное, мучительное. Перед волшбой, знаете ли, даже особы благородных кровей не имеют привилегий.

— Так что это все-таки? — вопрошал рыцарь, колкость мастера Бренна проглотив или сделав вид, что не заметил.

— Просто серебряная пыль, — было ему ответом, — благородный металл, искрошенный до мельчайших частиц.

Сэр Андерс осторожно развязал мешочек и заглянул внутрь. Действительно, какой-то порошок, лично рыцарю напомнивший соль.

— Для человека серебро не опасно, — сообщил голос мастера Бренна, — зря, что ли его используют в лечебных зельях. Зато для оборотней серебро — страшнейший яд.

— И как этим пользоваться? — не понял сэр Андерс. — Сыпануть твари в глаза?

— Не лучший выбор, — отвечал колдун, — во-первых, можно промахнуться. Благородный сэр сильно уверен в своей меткости? Можете не отвечать. Воин, хорошо владеющий мечом, редко умеет так же ловко пользоваться пращой… например. Или стрелять из лука. Ну а во-вторых, используя серебряную пыль подобным образом, вы ее быстро растратите.

— Тогда?..

— Насыпьте немного в кувшин… там особый раствор. Затем обмакните в него клинок.

Рыцарь осторожно взял из мешочка щепотку серебряной пыли и бросил в кувшин. После чего как мог глубоко погрузил туда клинок. Осторожно помешал, будто еду готовил. Достал, разглядывая.

— Видите? — окликнул голос мастера Бренна. — Благодаря раствору частицы серебряной пыли неплохо держатся на железе. По крайней мере, до поры. Так что теперь ваш меч, благородный сэр, вполне опасен для оборотней.

Еще трое зверей появились на равнине под пустым небом и устремились к четверке людей.

Первого Равенна встретила молнией — умертвив прямо на ходу.

Второй успел подобраться к волшебнице с фланга, и здесь его встретил сэр Андерс. Вонзил меч прямо в брюхо изготовившемуся к прыжку зверю. Тот вскрикнул и захрипел, почти по-человечески. Из пасти полилась кровь.

Тем временем третьего успел отогнать Освальд своим факелом. А заодно подпалил ему шкуру. Окончательную точку в существовании оборотня поставила очередная молния Равенны.

— Прекрасно! — так отозвался об этой быстротечной схватке голос мастера Бренна.

После чего обратился лично к сэру Андерсу:

— Одно плохо — слой серебра на клинке время от времени нужно обновлять. Осыпается. Так что я думаю, надежнее будет обмакнуть клинок в расплавленное серебро, а потом дать застыть. Вот только где взять столько серебра? И не затупился бы меч. А главное: не забывайте вытирать кровь оборотней.

На этих словах рыцарь поспешно вытер окровавленный клинок о штанину.

— Потому что кровь оборотня для оборотня очевидно не опасна, — пояснил мастер Бренн. — Наоборот. Если верить одному трактату, с кровью убитого собрата оборотень получает его силу. Так что в лучшем случае меч становится для этих тварей неопасным. В худшем — удар таким мечом делает их сильнее.

— Но как насчет меня? — напомнил о своем существовании Сиградд, которого вовсе не прельщало во время боя стоять в стороне. — Мне как? Тоже секиру серебром посыпать? Или факелом размахивать?

— Можно и так, — не стал спорить мастер Бренн, — но лучше… для тебя усилить свое оружие особыми рунами. Охранными знаками, разрушающими колдовскую защиту оборотней.

При этих словах на лезвии секиры проступило несколько значков, словно выбитых умелым гравировщиком.

— В этой иллюзии руны нанесены на время пребывания в ней, — пояснил колдун, — когда иллюзия рассеется, они исчезнут. Однако знаки я помню. И мы обратимся к хорошему мастеру, чтобы выбил их на секире по-настоящему.

Тут подал голос сэр Андерс.

— Так… прошу прощения! — воскликнул он едва ли не возмущенно. — А почему те же знаки нельзя нанести на мой клинок? Это было бы лучше, чем серебряная пыль. Надежней, по крайней мере.

— Может быть, — не стал спорить мастер Бренн, — но дело в том, что народ Сиградда в эти руны верит. Разновидность волшбы, на его родине почти забытая. А вот верит ли в это благородный сэр? Думаю, ответ очевиден.

Рыцарь замолчал, потупившись. Тоже считая лишним озвучивать ответ на вопрос колдуна.

— Представьте себе, благородный сэр, — подытожил мастер Бренн, — даже наше с Равенной колдовство… молнии, огненные шары, срабатывает только потому, что мы сами верим: оно работает. А коли так, для вас, не верящего… или недостаточно верящего в силу рун, они — просто грубые картинки. Живопись или письмена темных варваров.

Чтобы дать Сиградду испытать секиру, колдун вызвал лично для него еще одного оборотня. Северянин походя снес твари голову — с видимым удовольствием. Даже гаркнул от радости.

— А теперь, — произнес голос мастера Бренна, — предлагаю отработать бой против целой стаи. Учтя два очень важных обстоятельства, без чего этих тварей можно недооценить. На беду свою. Итак, обстоятельство первое. Когда оборотней много, держать их на расстоянии нелегко. Соответственно, даже умелого бойца оборотень может поцарапать своими когтями или укусить. И… нет, вопреки расхожим слухам, этот человек ту же способность не обретает. Ритуал превращения в оборотня сложен, и те, кто владеет им, не горят желанием делиться. Как некроманты. До честных колдунов, вроде вашего покорного слуги, доходят лишь обрывки описаний. А через рану, нанесенную оборотнем, человеку могут передаться разве что недостатки полузвериного бытия этих тварей. Боязнь яркого света, жуткий аппетит, который трудно утолить, вспышки ярости. Так что… не лишним будет заранее защититься от этих неприятностей.

Перед четверкой подопечных старого колдуна вырос новый постамент. На нем лежала глиняная бутыль, а рядом еще один факел.

— Зелье для защиты, — пояснил мастер Бренн, имея в виду бутыль.

Сиградд, Освальд, Равенна и сэр Андерс по очереди отхлебнули из нее.

— А это зачем? — не понял Освальд, беря в свободную руку новый факел.

— Когда обороняешься, — было ему ответом, — лучше, чтобы в этом участвовали обе руки. Точнее, чтобы ни одна из рук не пустовала. Кроме того… я уже говорил, что есть второе обстоятельство, которое нельзя не учесть, готовясь к схватке с оборотнями и планируя их победить.

— И что же это? — вопрошал Освальд, тогда как второй факел тоже загорелся в его руке.

— Излюбленное время для оборотней — ночь. Темнота.

При этих словах бесцветное небо над головами четырех человек мгновенно почернело. И на безжизненную равнину, созданную колдовством Бренна, опустилась глухая ночь. Непроглядная тьма, без луны и звезд, которую только и нарушал, только и отгонял чуток свет факелов в руках бывшего вора.

— В темноте никакой источник света лишним не бывает, — сообщил напоследок голос мастера Бренна.

А уже в следующий миг над погруженной во тьму равниной разнесся злобный многоголосый вой. Слышались в тех голосах и ярость, и неутолимый голод, и, кажется, ненависть ко всему живому.

Сверкнули в темноте несколько пар горящих глаз…

Равенна, не теряя времени, метнула в их сторону молнию. Попала в одну из тварей — та перестала выть, взвизгнула от боли, и одна пара глаз, кажется, погасла во тьме.

Остальные оборотни рассредоточились, судя по тому, что расстояние между парами горящих глаз увеличилось. Равенна ударила еще одной молнией, но на этот раз промахнулась. Не услышала предсмертного визга в ответ.

Приближались твари стремительно. Вот один из оборотней оказался в поле зрения Освальда — в пределах пятачка, освещенного факелами. При виде поблизости огня, зверь как-то передумал атаковать. Резко замедлил ход… должно быть, задумал обойти повелевающего пламенем человека. Но не тут-то было!

— Не подходи! Сожгу! — завопил бывший вор, размахивая факелами, а одним даже изловчился задеть мохнатую спину оборотня.

Тот не то взревел, не то взвизгнул, когда на шерсти заплясал огонек. А главное, мигом забыл про Освальда и его соратников. Теперь все внимание зверя занимала лишь загоревшаяся шкура. Закрутившись на месте, точно огромный щенок, вздумавший поиграть с собственным хвостом, оборотень пытался дотянуться мордой до горящего (и причиняющего боль) места.

Правда, долго так крутиться ему не пришлось. Молния, пущенная Равенной, отправила тварь в Преисподнюю.

На Сиградда из темноты вынырнули сразу три твари. Но могучий варвар не растерялся. Размашистым движением секирой он срубил одному из оборотней голову.

Ударил обратным движением — и еще один оборотень рухнул на землю с подрубленной передней лапой. Как раз собирался прыгать.

Третий преуспел больше всех. Варвар не успел парировать его атаку — тварь, метнувшись, сбила его с ног. Да еще ударила одной из лап с огромными когтями, пресекая попытку сопротивления.

Сиградд успел почувствовать, как похожая на волчью голова оборотня оказалась совсем близко от его лица. Видел, как горят глаза зверя. Ощущал зловонное дыхание пасти, наверняка полной острейших зубов.

Но ни на что большее времени оборотню не хватило. Меч сэра Андерса вонзился твари в бок.

Оборотень заголосил. Теплая кровь потекла из раны на лежавшего варвара. Тот, сплюнув яростно, ударил секирой и срубил голову твари. Поднялся, отталкивая ее прочь.

— Благодарю, — проговорил Сиградд.

— Не за что, — отвечал на это сэр Андерс, — спину прикроешь? А то…

Он не успел договорить, что меч его выпачкан кровь оборотня. Отчего сделался для этих тварей неопасным.

Не стал и соратник-варвар тратить время на слова. Но просто встретил еще одного оборотня ударом секиры прямо в лоб.

А последнюю тварь прикончил пара огненных шаров от Равенны.

— Замечательно! — раздался голос мастера Бренна, знаменуя окончание занятий. — Никого из вас даже не ранило… вроде бы.

Тьма рассеялась, сменившись привычной тусклостью пейзажа.

* * *

— А не скажет ли мастер, для чего нас готовили к схватке с оборотнями?

Такой вопрос сэр Андерс фон Веллесхайм задал, едва он и его соратники вернулись из колдовской иллюзии в обычный мир.

— Дело в том, — начал колдун, — что когда мы с вами столкнулись с Братством Ночи, я попытался понять, чем они обязаны своим наиболее сильным сторонам. А таких, в том числе с ваших слов я заметил две. Необычная осведомленность и столь же удивительная вездесущность. Проще говоря, люди из Братства всегда появляются в нужное время в нужном месте.

— Да, я тоже заметил, — вторил ему Освальд, вспомнив, как неожиданно встретил людей Братства на пути в Каллен. Когда они с Норой сбежали из плена.

Неожиданно? Разве что для самого бывшего вора. Тогда как ребята в плащах с капюшонами эту встречу задумали и заранее подготовили. Напали на след двух беглецов, настигли. Обнаружили очередное место их стоянки. И все — чтобы вручить ведьме Норе волосок герцога.

Зачем? Так это было тоже частью их плана.

— Одно только похищение Рувима чего стоит, — продолжил мастер Бренн, — откуда-то Братство узнало, когда он прибывает и куда. А главное: что у него назначена встреча со мной. Потому что вряд ли эта готовящаяся встреча и вдруг проснувшееся желание Братства похитить одного из бесчисленных, прибывающих в порт Мартеции, чужеземцев, совпали случайно.

— Я уверена, — сказала Равенна, — так было задумано, чтобы навредить нам.

— Я тоже почти не сомневаюсь в этом, — сказал старый колдун, — но речь немного о другом. Как они узнали? Да, возможно у Братства есть свои люди и в Мартеции той же, и в других портовых городах. Или даже среди моряков. Опять же слухами земля полнится. Но… помните некроманта Лира… как вы его освобождали? Дело тогда происходило по большей части в лесу. Ну и еще в захудалом трактире. Во всяком случае, вдалеке от людских поселений. Однако Братство все равно пронюхало о вашей миссии!

— Так тот лес вроде для них, что дом родной, — припомнил сэр Андерс.

— Точно! — вспомнила и Равенна. — Люди Братства о цитадели какой-то говорили, как раз в тех лесах расположенной. Да что там! Я сама ее видела… правда, глазами птицы. Что-то вроде замка на высокой скале. Эх, жаль, что места не запомнила.

— Ну, здесь можешь не переживать, — поспешил успокоить ее мастер Бренн, — с помощью чар, о которых я говорил… и плененного Рувима мы наверняка найдем ее снова. Отметим на карте. Что пригодится нам уже при подготовке атаки.

— Мастер надеется взять цитадель силами четырех человек? — не без ехидства осведомился Освальд. — Или пяти, считая себя?

— О, нет, — опроверг это предположение колдун, — и напоминаю, что у нас теперь есть союзник. Но… мы снова сошли с темы. Вернемся к Братству. Итак… допустим, что члены Братства Ночи впрямь чувствуют себя в тех лесах как дома. Но все равно дом свой… если он очень просторный, следует время от времени обходить. Проверять, не завелись ли где мыши-крысы, не надо ли прибраться. Или не проник ли вор в одну из комнат. Так и с Братством. Хозяйничая в лесу, им просто необходимо следить за ним, присматриваясь к появляющимся там чужакам. Вдруг они затевают неладное. Ну а как это легче сделать, наиболее незаметно? Сами посудите: кто тише передвигается по лесу и оттого привлечет к себе меньше внимания — зверь или человек?

Сиградд, как охотник, открыл было рот, чтобы ответить, но Бренн его опередил.

— Можете не отвечать, — сказал он вдогонку к собственным словам, — потому как очевидно. И из этого напрашивается вывод, что разведку люди Братства проводят в том числе в зверином обличии. А значит, очевидно, в их рядах есть те, кому такое обличье доступно. Проще говоря, оборотни.

— Что-то непохоже, — немедленно возразил сэр Андерс, — будь это так, нам пришлось бы туго. Особенно когда Равенну освобождали.

— Точно-точно! — подхватил Освальд. — В клочья бы нас тогда порвали. А так… это мы, помнится, устроили им веселую жизнь. За это они, кстати, и мстили потом, сюда припершись. Тогда же ни один из них в зверя не перекинулся.

— Я не имел в виду, что все Братство состоит поголовно из оборотней, — возразил мастер Бренн, — умение превращаться в зверей там может быть доступно только верхушке.

— Первенцы, — вспомнила Равенна, как в Братстве Ночи принято называть тамошних предводителей.

— Да, в любом братстве могут быть братья младшие и старшие, — подхватил ее наставник. — Кроме того, эти… Первенцы могли научить перекидываться некоторых рядовых соратников. Ну, за какие-то особые заслуги.

А немного помолчав, добавил:

— Конечно, я могу ошибаться. И, возможно, все обстоит не так. Все-таки это домыслы, умозаключения. Я даже не исключаю, что похитив Рувима, Братство ищет мира с нами, а не войны. Мира… с возможностью заключения союза. Именно потому и похитило его, вместо того, чтоб прирезать. Такой вот повод встретиться. Но если Рувима забрали в цитадель… если именно такое место для встречи они предлагают… на мой взгляд, это может означать только одно. Даже переговоры о союзе Братство Ночи предпочитает вести с позиции силы. Как бы дома и стены помогают. А я бы предпочел, чтобы сила была на нашей стороне. Все, я удовлетворил ваше любопытство?