Несносная Херктерент - 5 (джен)

Глава 5

Последнему дню чего-либо, а данном случае лета и каникул одновременно, почему-то явно придают неоправданно большое значение. Как правило отмечается, тем более все сейчас в школе. Правда на этот раз почему-то все все решили отметить вдвоём-втроём или маленькими группками. Интересно, с кем разноглазая собирается последний день проводить? Вряд ли она много народа соберёт. Специально решила подождать подольше, чтобы соня Эр точно успела приготовится.

К разноглазой Марина так и не обрела привычку стучаться. Или звонить, что придёт. То же и к Соньке относится, но та предпочитает развлекаться в других местах. В теории то же могла бы сделать и Эрида, но ей в своей комнате уютнее всего на свете.

К некоторому удивлению, Эр одна, но явно кого-то ждёт. Надо же, столик сервировала считай профессионально. И Эр точно кого-то ждёт — всё полупрозрачное с кружавчиками, просматриваются одни ниточки с завязочками, такой стиль белья очень любит разноглазая. Всё не столько прикрывает, сколько подчёркивает, всё что нужно и не очень. Марина сначала подумала, что разноглазая так вообще для мальчика какого-то разоделась. Не сразу тугодумие Марины подсказала, кого именно Эр поджидала. И что она дождалась. Разворачиваться и убегать, хлопнув дверью смысла вроде нет. Даже есть лёгкий интерес, как Эр будет действовать, когда одна.

Обниматься и целоваться разноглазая не лезет, хотя Марина внутренне была настроена на подобные её проделки, ибо знает, как Эр любит подобное. Но проворные пальчики несколько неожиданно начинают расстёгивать пуговицы рубашки Марины. Остаётся только помочь снять. Вслед за рубашкой, Эр расстёгивает лифчик, благо у Марины модель с застёжкой

спереди.

Эр неожиданно опускает руки. Шепчет. Так и держит в одной лифчик.

— Можно я и дальше тебя раздену? Совсем-совсем? А потом ты уже когда безо всего будешь разденешь меня. Я очень люблю такое.

Марина хмыкает. То она не знает, что разноглазая любит, особенно из происходящего за закрытыми дверями.

— Разрешения обычно спрашивают до того, как что-то начинают делать. А не после. Хотя, как в таких делах обычно бывает наоборот. Ту уже сделала полдела. Заканчивай уже...

С тебя же самой, для чего угодно, где одежда обычно не нужна, можно совсем ничего не снимать.

— Ну пожалуйста. Мне так нравится...

— Больная ты.

— К тому же я не видела. Когда на тебе только чулочки. Особенно сзади не рассмотрела...

— Сказала уже, больная ты. И озабоченная.

Эр явно настроена строго на определённое взаимодействие, а не на творчество. Впрочем, на роль модели совершенно не настроена Марина.

Когда обе остались полностью без одежды. Эр берёт Марину за руку. Шепчет.

— Пойдём в душ вместе. Я очень люблю с кем-нибудь, — мечтательно щурится удивительными глазами.

Именно здесь, в этих стенах у Эр полностью отключились и так неважно работавшие тормоза, вырвалась наружу самая дикая и первобытная страсть, впрочем и с Мариной произошло что-то аналогичное. Страсть, помноженная на безграничное доверие друг к другу, когда возможно всё, всяческие сомнения полностью растаяли.

Лежат утомлённые, усталые, счастливые, крайне довольные друг другом. Эрида всё, что ей нравится, делает крайне увлечённо и самозабвенно. Ей важно не столько получить удовольствие самой, сколько подругу довести до вершины блаженства. Притом неоднократно...

Эр даже говорила про бесчисленных «Подруг» классического периода и современности, где именно подруги изображены. А где — влюблённые друг в друга девушки. Марина подобные заключения делать не взялась бы, хотя видела не только все произведения Эриды, но и многие излишне откровенные работы Софи, в основном двум образам посвящённые. Говорила — за такое и сейчас южане дали бы большой срок. Сестра только смеялась. Спрашивала, что бы сделали с Эр.

«Как обычно, придумали бы что похуже — отправили бы лечить принудительно с прямым воздействием на мозг хирургическими инструментами, и общим на тело сильными разрядами тока! Южане не меняются, люто женщин по-прежнему ненавидят, несмотря на то, что со времени последнего сожжения заживо ведьмы сменилось три эпохи. Для Эр бы из-за откровенности и сейчас бы сделали исключение. И статус бы не спас».

На Эр, кроме прекрасно известного древнего браслета, присутствует нечто новенькое — подвеска в виде довольно длинного массивного стержня на золотой цепочке. Совершенно никак не украшенный. Нечто странное, обычно у разноглазой гораздо лучше со вкусом, все украшения достаточно причудливые.

— Это что у тебя такое? Раньше не видела. Новая мода столичных ювелиров? Обожают они драгоценные металлы переводить на глупости.

— Не совсем! — Эрида загадочно закатывает глаза. — это не они придумали, а я. Хочу, чтобы одна из моих любимых вещей всегда была поблизости, но одновременно никому, не видна. — поймав недоуменный взгляд Марины тут же сообщает, понизив голос, — это чтобы себя можно было порадовать.

— Эр, ты как всегда — выставляешь на самое видное место, то что у большинства лежит если не в самом дальнем, то во всяком случае надёжно закрытом ящике.

— Он на аккумуляторах. И может подключаться к сети. — зачем-то шепчет разноглазая, по обыкновению добавив:

— У меня ещё такой есть, если хочешь, возьми себе.

— Предпочитаю более традиционные конструкции. Да и душ меня более чем устраивает для ярких ощущений. Что недавно и проверили вместе.

Эр только загадочно улыбается в ответ. Марине же не слишком весело. Хотя у разноглазой на предмет этих самых ярких впечатлений просто не существует запретных тем. Она у островитянок набралась, или наоборот — теперь уже не разберёшь. Скорее всего влияние было взаимным. Эр ведь наверное все летние ночи провела в обществе кого-то из дочерей Архипелага, поначалу ещё и не с одной одновременно. Это со временем ограничилась одной Крионо. Да и то тяга к разнообразию была сильнее Эриды.

— Говоришь, эта твоя подвеска на самом деле, для доставления себе удовольствия... Знаешь, форма крайне не реалистична. Длина... Согласно, бывает и короче. Но вот толщина... Совершенно никуда не годна.

— Где ты так успела форму и содержание изучить?

— В учебнике «физиология человека» и в отделах скульптуры Музеев Старой Крепости и Имени Его Императорского Величества. Предки были большими реалистами. Пропорции прекрасно умели передавать. Ты, конечно, анатомию знаешь лучше меня. Но на проценты, а не в разы. Это тебе нравится предмет незначительно больше твоего собственного пальца. То же, что подразумевается — значительно больше, особенно в напряжённом состоянии, хотя не литературным языком тоже тоже иногда пальцем зовётся.

— Я знаю. Мариночка, а ты не хочешь ещё кого-нибудь позвать? Втроём, вчетвером или ещё как ведь гораздо веселее...

— Нет, на сегодня мне твоего общества более чем достаточно. Разнообразие тоже иногда неплохо. И я не очень хочу знать, на ком ты остановишь свой выбор, ещё меньше хочу знать, с кем ты, озабоченная, ещё не успела.

— Так ты же будешь выбирать... После меня тебе тем более не откажут.

— Ну и логика! — фыркает Марина.

Эрида, как обычно, понимает по-своему.

— Знаешь из наших с зимы я только с Рэдой не была больше, новых ещё не рассмотрела как следует но с Осенью нельзя ещё.

— Совсем больная! — хотя на деле Марине плевать, будет ли Эр какие-то шаги в направлении маленькой принцессы предпринимать. Та, как говорится из молодых, да слишком уж ранняя. Во всех смыслах. Интереснее, как раз поведение Рэды, пока вопросов не вызывающее. Но в лучшую сторону со временем только вино меняется, но никак не люди. Эр уже привычно смотрит сверху на Марину. В глазах — уже привычные безуминки пополам с предвкушением. Где Эр находит столько сил и энергии? Протянув руку, шепчет:

— Мариночка, я хочу у тебя на коленях лицом к лицу посидеть. Очень люблю когда так глаза в глаза.

На некоторое время слова становятся не нужны. Ясно, что разноглазая находит в телесных контактах, Марина во многом разделяет её интересы. Возражает только против степени интенсивности, но Марине Эр уступит всегда. Вполне приспособились к темпераменту друг друга.

* * *

Лежат в объятия друг друга. Эр ещё стремится прижаться посильнее всеми возможными местами. Постоянно лезет целоваться. Болтает нежные глупости. Не то чтобы неприятно было, скорее наоборот. Как и большинство девушек, Марина на подсознательном уровне видит, если у кого-то тело совершеннее, нежели у неё. И это именно Эр, тело у неё даже лучше нежели у Соньки. Понятно, Эр не Софи, сознательно избегает физических нагрузок. Впрочем, совсем слабенькой её не назовёшь, изрядно изнеженной — это да. Не так давно за несколько часов сравнила её и Отинг. Та куда крепче не только Эр, но и большинства островитянок, хотя это-то как раз понятно, они-то танцовщицы. Она моряк. Хотя росли в близких условиях. Сказался род деятельности. Хотя островитянки в большинстве довольно сильные, хотя для Эриды это скорее недостаток нежели достоинство.

Эрида откровенно нежится в объятиях. Кажется, ей даже приятен чуть уловимый оттенок боли связанный с силой Марины. Сама она умеет прикасаться только исключительно нежно. Притом пару раз очень вежливо говорила Марине, что подруга грубовата, и просила её быть понежнее, но на деле дело было в физической силе и некоторой резкости Марины. Боль никому она причинять не хотела, разноглазой — в особенности.

Марина лежит, позволяя разноглазой делать всё, что ей хочется, а хочется Эр главным образом того, чтобы им который уже раз за сегодня стало хорошо. Причём Эр своеобразную игру придумала: затратить минимальные усилия. Может и получиться. Марине очень очень хорошо даже почти без прикосновений к её любимым у других местечкам. Много раз говорила, как ей нравится кого где трогать. И не только. Кроме Динни ей никто не отказывал, да и самой Марине начал нравится такой вид взаимодействия. Пусть и напоминает погружения в сладкую вату. Оказаться погружённым в абсолютную ласку и нежность, оказывается, совсем неплохо. Для подобных чувств Марина достаточно взрослая, а собственных границ разноглазая больше не пытается. Правда, если что с другой стороны захочется нарушить разноглазая не станет препятствовать, и даже посодействует. Оэлен не даст соврать, все остальные далеко. Но если попросить, Эрида картинки покажет. Может даже прямо сейчас. Любит после взаимодействия смотреть как с другими взаимодействует.

Ещё для Эр важно, что они сейчас именно здесь. Для Эр важно, что значимые события проходят в одном из мест, что она считает домом. У неё почему-то особенное к таким местам отношение. Марина готова считать домом любое место, где есть гвоздь, чтобы повесить куртку и мешок с вещами.

Но в общем-то так, как сейчас с Эр гораздо лучше. Пальцы и губы, ласкающие до высшие точки самые разные части тела, те же пальцы, угощающие чуть ли не всем комплектом вкусностей для свиданий. Совсем детские просьбы вовсе не по детски приласкать разноглазую. Собственные просьбы-пожелания сделать ей то или иное.

Эр соглашается, но в конце заявляет, причём с заметно погрустневшей рожицей, что резко отличается от её настроя совсем недавно.

— Мариночка, это для тебя не чувства, а приятная игра...

— С приятными людьми, да с установленными правилами — почему бы и не поиграть, особенно без взаимных обязательств. Ревность очень плохо выглядит.

— Почему ты такая зануда?

— Просто потому! — Марина ловко переворачивает разноглазую на спину. Та совершенно не сопротивляется. У Херктерент совершенно пропадает большая часть фантазий. Ограничивается поцелуями. Эрида лежит с довольной рожицей прикрыв глаза. Вот только Марина не слишком довольна.

В итоге разноглазая снова над ней оказывается. Кроме разноцветного взгляда, Марина пытается рассматривать отражения в зеркалах. Накануне Эр вызвала строительных рабочих из «Сказки» её кровать стоит между двух шкафов. Зеркал на дверцах ей показалось мало, теперь по зеркалу на каждой внешней стенке к кровати обращённой, одно на стене комнаты, ещё одно на противоположной, а самое большое на потолке. Марина жалеет, что не проверила, нет ли ещё одного под кроватью. К ощущениям такие виды добавляют немало, хотя поле зрения частенько сужено до разноцветного взгляда.

Хорошо ещё, Эр на первом году обучения отказалась от предложения отца откупить у школы один из жилых корпусов и оборудовать как жильё только для Эриды. С возвратом здания на баланс школы после выпуска разноглазой. В итоге ограничились заменой дверных ручек и кранов в ванной на варианты, разработанные для левшей. И то, поменяли только тем, кто выразил подобное желание. Впрочем, сама Эр, как подозревает Марина, смогла развить у себя обоерукость. Она и в детстве правой владела куда лучше, нежели Марина левой. Сейчас новую способность использует в основном, чтобы вызывать очередные восторги в свой адрес.

Поверх зеркал уже успела наклеить весьма откровенные изображения своих подруг, в самых разных техниках выполненные причём, как школьных, так и с Архипелага, плюс любимой самой себя. Собственных изображений Марина не обнаружила. Крионо есть, но в меньшем объёме, чем можно было бы ожидать. До потолка не успела добраться сама разноглазая. Впрочем, она сумеет так человека изобразить, что она смотрится лучше всего при рассматривании снизу. Может, не сделала ещё никого в таком стиле? Во всяком случае, плафоны и панно в «Сказке» до лета не планировала менять на что-то своего авторства. Тем более, большая часть плафонов и так в любимом ей стиле, с обилием обнажённого женского тела.

— Эр, я надеюсь, собственных изображений я у тебя на стене или где-то в другом месте не увижу. — Точность — не лишняя предосторожность при общении с Эр не лишняя предосторожность. Если чего-то отдельно не уточнять Эр именно так и сделает. А любоваться на собственную задницу на потолке Марине совершенно не хочется.

— Ты сказала — я услышала, — кивает разноглазая, теперь можно не сомневаться, именно так и будет, — про Софи что скажешь?

Марина с показной усталостью зевает.

— Там задница или иная часть тела Соньки, не моя. Соответственно, у неё и спрашивай! — вредно заканчивает Марина.

— Я подумаю, — без выражения сообщает Эр, снова закидывая ногу на бедро Марины.

* * *

Сидят у столика, завернувшись в полотенца. Теперь можно и вкусному с крепеньким должное отдать, тем более Эр прекрасно знает вкусы Марины. А Херктерент уже в высшей степени всё равно, где она сегодня спать будет. Тем более, и Сонька в городе сегодня ночует. Понятно, где и с кем. Так что на этом фоне Марина совершенно не выделяется. Тем более, Эр — подходящая во всех смыслах, начиная от статуса, и заканчивая великолепным отношением к самой Марине. Тем более, Эр плохо чьему-либо влиянию поддаётся. Но это скорее на будущее важно. Хотя один человек, занявший немалое место в причудливых мозгах разноглазой уже имеется. С другой стороны, ничего способного бросить тень на Крионо и Отинг заодно не найдено. Отинг, кстати, на соседней стене имеется? Разноглазая Марину подразнить хотела своим первенством? Нет, на Эр не похоже, хотя быть первой она и любит. Но свидание, причём именно у себя, решила именно с Мариной устроить. Хотя в претендентках недостатка нет. Марина решила сыграть по правилам разноглазой. Тем более с ней было вполне хорошо. Похоже Эр неплохо сумела неплохо своих прилипалок выдрессировать, раз ни одна из них не попыталась носика сунуть, хотя в прошлом году кто-то из них у Эр была постоянно. Но тогда же Эр старательно доводила до сведения каждой, с Мариной у неё сильно особые отношения и чьего-либо носика в них разноглазая не потерпит. Причём это было сказано крайне убедительным тоном, каким её отец наверное распоряжался о фронтовых операциях. То есть все всё поняли. Марине ещё лучше — все смазливые рожицы остались целёхонькими.

Сила Отинг и Крионо, не слишком приятно поразившие Эр, особого удивления Марины не вызывали. Береговое командование — тоже флот. Тяжелого там хватает, да и короба со снарядами даже для тридцаток весят немало. Потаскай такое несколько месяцев, пусть в основном и на учениях — тут и не такие мускулы нарастишь. Тем более, во флоте на питание личного состава никогда не жаловались. Да и Эр силой девушек, особенно Отинг, где-то и довольно была. Говорила, сильного можно просить о таком, о чём не решается просить большинство Островитянок, или Марину. Притом сама Херктерент с силой или гибкостью у неё не хуже, чем у Отинг или Крионо, она сама не хочет углубляться в бездну фантазий разноглазой. Предпочитает иметь дело с тем, что само оттуда вылезает... До некоторых вещей она бы точно не додумалась, а смотреть, как Разноглазая с Крионо время вдвоём проводят, она никогда особо не стремилась, хотя приглашали многократно. Вот с ловкостью и гибкостью у Эр точно лучше, чем у неё. Правда всё это исключительно в одной, правда весьма немаловажной сфере применяется. И не то, чтобы всё совсем уж не понравилось. Эр любит бездельничать, но если уж что-то делает, то делает это исключительно хорошо.

Впрочем, и с Мариной фантазирует достаточно, при этом почему-то изрядно преувеличивая хрупкость Херктерент. Фантазии оставались фантазиями процентов на девяносто. Впрочем, в основном из-за того, что сама Марина не изъявляла желания попробовать. В итоге так и не попробовала ни с Эр, ни с кем-либо ещё. Хотя сама разноглазая тут же была готова реализовать всё, что предлагала Марина, ни в чём не отказывая. Хотя её «нет» Марина услышала бы сразу. Впрочем, не очень было ясно как некоторые свои фантазии Эр реализовывала даже с сильной и ловкой Крионо, и много, по мнению Марины было за пределами возможностей человеческого тела. Впрочем, у Островитянок с этими возможностями, как правило лучше чем у континенталок. Связано это с поеданием с раннего детства большого количества рыбы и морепродуктов, или с чем-то другим, Марина судить не берётся.

Эр мурлыкает:

— Всё-таки по настоящему красоту и совершенство женского тела может оценить только другая женщина.

— Угу. Только большинство известных женских изображений женщин почему-то созданы мужчинами, включая твоих любимых «Подруг», — хмыкает Марина.

— Не так важно, кто прекрасное создаёт. Художников-женщин тоже немало, грэдок в особенности. И я хочу, чтобы прекрасных изображений было как можно больше!

— Не намекай, я позировать не в настроении, даже если ты снимки собралась делать.

— Да я и не прошу, я только-только посмотреть на тебя хочу... Без полотенчика...

— То не насмотрелась. Можно подумать, только на меня.

— Не только, конечно. Но на такое смотреть можно до бесконечности.

Марина нехотя поднимается. Сбрасывает полотенце.

— Не поворачивайся, — шепчет Эрида, — ты с этой стороны совершеннее всего.

— Не перехваливай.

— И ещё, так мне не видно чем ты сейчас занята.

В ответ только стон Эр. Отвечает не сразу.

— Нет, правда. У тебя самой совершенной формы ягодички из всех, какие я только видела.

— Что-то когда я ими на у тебя на коленях оказывалась, ты пыхтела, что тяжело.

— Чтоы ты, что ты нисколечко-нисколечко не тяжёленькая, Мариночка. Лёгонькая, как и должна девушка быть. Просто, именно для меня вес слишком большой. Но когда лежишь на мне, такой тяжёлой не кажешься.

— Когда на коленях и когда на тебе — разная площадь соприкосновения. Соответственно и нагрузка на квадратный сантиметр меньше, — беззаботно хмыкает Марина.

— Какая же ты иногда... В том числе и за это мне и нравишься... Во всех смыслах.

— Сказать сколько раз я давала по органам, что у тебя отсутствуют тем, кто на мою задницу слишком засматривался?

— Думаю, там ни одной девочки не было, а ведь твои формы нравятся и им.

— Мне хватает тех, кто есть. Никого сверх мне не надо.

— Из местных это Дина и Коатликуэ?

— Даже особо не хотела, во многом само получилось. — показывает большим пальцем за спину. — Вблизи тебя по-другому быть не могло.

— Почему у тебя я всегда виновата?

— Когда я тебя в чём-то обвиняла? И сейчас не обвиняю.

— Коатликуэ и мне нравится. Такая старательная. Телом словно ребёнок и одновременно полностью взрослая..

«Словно ребёнок» Марина предпочитает мимо ушей пропустить. Далеко не про все выходки разноглазой на Архипелаге она хочет знать. Уж слишком довольными были мордочки Вьюнка и Актинии. Но Марина не привыкла нос под чужое одеяло засовывать. Здесь же Эр тупо ещё не успела как следует разгуляться. Но судя по происходящему, год обещает быть крайне нескучным.

— Любовь без стремления к близкому контакту так не может называться. Это какое-то больное изобретение южан вроде «любви небесной». Я думаю зимой пригласить в «Сказку» и островных девочек и школьных. Пусть познакомятся. Всех вместе их голенькими увижу...

— Угу. И не только увидишь. — хмыкает Марина, чувствуя, что Эр стоит сзади, поглаживая её зад — свою любимую у Марины часть тела. Разноглазая легонько шлёпает. — А как же Крионо?

— Я сколько раз тебе пыталась объяснить. Крионо для любви, ты права, по-настоящему любить можно только одного человека. Все остальные для принесения радости. Мне и друг другу.

— Не вижу особой разницы.

Эр вздыхает:

— Любовь это обязательно что-то большое. Прекрасное и совершенное. Как твой задик. Сушествовать может только в единственном экземпляре. Радостью делиться можно со многими, иногда с несколькими сразу, — намёки у Эр иногда тонки и изящны, а иногда толщиной с якорную цепь «Владыки». — Я Крионо ничего не запрещала. Знает, что иногда развлекаться можно и с другими. Но близкая она только моя, а я её. Жаль, у тебя с Отинг не вышло. Она тоже очень-очень хорошая. И думает, что любит тебя. Напишет — ответишь?

— Отвечу. Мне в будущем много куда придётся писать. Практика лишней не будет.

Голова Эр на плече Марины. Плотно прижимается, обнимая. Херктерент даже интересно, что ещё придумает эта выдумщица. С ней всегда что-то новое узнаёшь. На всякий случай, накрывает её руки своими, ограничивая движение. Как ЕИВ выражается на родном языке, «доверяй с осторожностью». Тем более она намного сильнее Эр, да та совсем уж слабенькой только притворяется.

Эрида пока ограничивается горячим шёпотом прямо в ухо:

— Я люблю Крионо, но не вижу ничего плохого, чтобы хорошо проводить время с тобой. Или Коатликуэ. Это она считала, что я веду себя очень... как это она выразилась — греховно. Но самая я очень хорошая. Чуть ли не лучше всех, кого она в жизни видела. Почему-то была уверена, что девочке с девочкой нельзя совершенно, я уже видела таких, но у неё в особо острой форме было. Но я смогла убедить. Что это — самое прекрасное, что только может между людьми происходить. Смогла её уговорить. Змеедевочке понравилось... Если получение удовольствия не причинят никому боли. И не наносит вреда, то что в этом может быть плохого? Она и так с Диной по грани ходила. Я только помогла им эту грань перейти и по настоящему прочувствовать друг друга.

— Заодно и самой прочувствоваться, — шепчет Марина, говорить хочется всё меньше, водить Эр руками по телу она и так не препятствует. Эр прикосновениями умеет возбудить.

— К тому же, сама знать должна, у Коаэ всё прекрасно получается. Она всегда стремится оставить партнёршу очень довольной... И и в рисунках своих нафантазировала на эту тему. Женщина с осьминогами, притом сразу двумя или тремя. Сама знаешь, конечностей достаточно, чтобы использовать во все физиологические отверстия. Одна из тварей ещё клювом сосок сжимает, А часть конечностей использовано не только для проникновения но для удержания, причём второй осьминог только ласками занят. В общем наша змеедевочка как всегда. Причём использованы естественные отверстия, а не проделаны новые. И по сюжету всё происходит добровольно. Некоторые на самом деле любят, когда их связывают. У меня даже игрушки такие есть. Не хочешь попробовать?

Марина в достаточной степени даже сейчас здравомыслящая, чтобы сказать «нет». Ограничивать свою свободу передвижения она не позволит никому. Даже безобидной Эриде.

— Ну тогда посмотреть приходи. Может, вживую увидишь — больше понравится. Я специально позову кто особенно такое любят. Я и сама не против иногда. Ощущение полной покорности и зависимости так пьянит.... Все ощущения гораздо сильнее. Мне так хорошо нечасто бывало.

— Ну. А я чтобы опьянеть предпочитаю пить крепкие напитки. А почти всё, что бы себе или другой доставить удовольствие у меня природой предусмотрено.

— Не совсем правда, — замечает наблюдательная разноглазая, — ты в душе очень любишь, я и слышала, и видела. А и штука как у меня на шее у тебя тоже есть.

— Как и почти у всех, — хмыкает Марина, — мы всё-таки не мирренки, у них раньше вообще касаться себя там под запретом было. Да и вообще, девочки взрослеют раньше. Думаешь, я с подушкой развлекаться не умею?

Эр легонько целует её в плечо.

— Я и не сомневалась, что ты у меня очень-очень умненькая.

Следующий поцелуй уже в кровати Эр происходит...

* * *

Марина лениво играет с распущенными волосами разноглазой. Голова Эр покоится на груди Херктерент. Эр тоже занята одной из любимых в последнее время игр — с чьим-то грудями. В данном случае — Марины. Когда глаза вверх вскидывает, рожица настолько умильная, что даже у Херктерент слов не находится. Хотя поднятой эта рожица оказывается от её соска. С чьим-либо телом Эр способна забавляться, пока не прогонят. Тут уйдёт по первой просьбе, другой дело прогонять её только Марина в состоянии, но та сейчас не в настроении говорить что-то резкое. Ей уже тяжеловато, слишком долго лежит, но пока скорее хорошо, нежели неуютно. Да и довольно редкое для Марины состояние, что можно описать одним словом. Херктерент лениво. Но совершенно не сонно. Хотя некоторая приятная усталость ощущается. Но в это время дня Марина не спит с раннего детства. Да и соня Эр больше играться настроена. В процессе игр нашла у Херктерент гораздо больше чувствительных мест, нежели знала сама Марина. А общем-то, понятно, почему после встреч с разноглазой не бывает недовольных.

Марина только относительно недавно окончательно поняла, почему из-за определённого вопроса люди так сходят с ума. Чтобы она там раньше не придумывала, данный вопрос и её касается, только с аспектом она окончательно не определилась, разноглазая говорила, чаще всего это происходит позднее, причём под влиянием внешних обстоятельств. Как у неё бывает в меньшим проценте случаев. Самым худшим, после безусловного лидера — не добровольного. Бывает за компанию с кем-нибудь, или как выигрыш или проигрыш. Тут по грани Сонька во Дворце Грёз прошла.

С разноглазой даже начинаешь лучше южан понимать. Главная задача их самок — производство щенков, причём даже не для себя, а для брачного партнёра, который до недавнего времени имел на них все права, а самка не имела никаких. Причём зачастую была ещё безграмотной, пригодной только для одного. Причём тут Эр? А с появлением таких даже мирренки могут узнать, что можно получать удовольствие, а не выполнять какой-то там долг. В удовольствие нет ничего постыдного. А многие мирренки даже в довольно взрослом возрасте не знали, как дети появляются. Более того, не знали, как можно трогать себя. Более того, считали это чуть ли не преступлением, во всяком случае, весьма вредным для здоровья. Более того, перекос в этом направлении шёл от образованных слоёв населения вниз. Там читать в большинстве не умели, и продолжали обеспечивать стабильный прирост населения. Да и исполнявшие долг часто имели двуногих поросят, как не всякая свиноматка. А любимые Эр развлечения полностью решают эту проблему. Тем более всё тоже самое удовольствие можно получить и от близкой подруги. Столь часто встречающиеся в литературе и жизни совместное проживание молодых мирренок, вроде бы подруг. Или что одна из них хозяйка а вторая прислуга на деле обусловлено именно этим.

— Жаль, что я не видела, как ты в прошлом году танцевала с островитянками. Нагие... Среди огней. Это так пьяняще...

— То ты в этом году не насмотрелась, — зевнув, хмыкает Марина.

— То другое... Я и не знала, что ты можешь, как они.

— Ну могу. Заняться в конце того лета всё равно нечем было. Их всё поражало, какая я гибкая. Ну и взяла несколько уроков. Их умения из тех, что лишними в жизни не бывают.

— Жаль, я никогда не видела, как ты так танцуешь.

— И не увидишь. Этим танцам обязателен зритель. А в зале совсем не обязательно только ты окажешься. Моё тело — не для лишних глаз. Не волнуйся, твои к ним не относятся. Смелости у меня предостаточно, но она иного рода. В зале ведь можешь быть не только ты.

— А зимой, или в свободный день в «Сказке» сможешь показать?

— У тебя же множество знакомых профессионалок. А я так... Развлекалась.

— Но ты ведь у меня одна. И хочется видеть то, чего ещё долго никто не увидит.

— Потом посмотрим. Да и насчёт «одна», — Марина хитро щурится, — знаешь, скольких я перечислить смогу?

— Самая лучшая. Притом с самого детства.

Эр, положив голову на локоть, откровенно продолжает любоваться Мариной, будто на её теле осталось что-то неизведанное неутомимой разноглазой. Обратное, в общем-то, тоже верно, только у Марины любопытства было поменьше. Но сейчас этот взгляд слишком уж предвкушающий, несмотря на всё. Что уже было между ними сегодня. Слово «усталость» Эриде словно не известно, готова продолжать и продолжать до бесконечности. От избытка эмоций уже и смеялась, и плакала. Но всё равно. Готова продолжать и продолжать до бесконечности, будто чего-то не испытывала ещё. Словно у Марины есть ещё какие-то сюрпризы, хотя Херктерент свою фантазию вычерпала досуха. Пробовали какие-то идеи Эриды. Что-то нравилось, что-то не очень, а она всё находила и находила новое. Причём, всё раньше было на ком-то проверено. Для Эр хуже ночного кошмара было бы если бы Марина что-то не одобрила.

Хотя мозги у Эр чрезвычайно шаловливы, все остальные части тела склонны озорничать в куда меньшей степени. Хотя и степени этой тоже достаточно. Марина не на все идейки соглашалась. А Эр тут же генерировала новые взамен отвергнутых. Там степень допустимости была гораздо выше. Иногда. А временами гораздо ниже. Причём разноглазая во всех случаях знала о чём говорила. Ничего непроверенного на Марине она испытывать не станет. Летом уж очень старательно испытания занималась. Здесь ещё толком развернуться не успела, времени слишком мало прошло. Сумела оттаять от полупридуманных чувств к Софи. Ибо Эр с её непредсказуемыми мозгами... Отношение к Соньке напоминает теперь взгляд на древнюю картину или статую: нечто невообразимо прекрасное, но изображённого человека не увидишь никогда. Так гораздо спокойнее. Всем, и в первую очередь Марине.

— Ты словно на границе, где сила и нежность переходят друг в друга, — мурлыкает Эр.

— Ага, добро с кулаками, — хмыкает Марина.

— Марина, твои шутки... — хмурится разноглазая.

— Просто светятся весельем и остроумием! — во все тридцать два скалится Херктерент.

— Почему ты так любишь свои кулаки поминать? Не так уж часто ты их в дело пускаешь. Я же в своё время сдуру натравила тебя на Рэду...

— Это когда ещё было! — пожимает плечами Марина, — Да и ведь хорошо всё в итоге кончилось. Как раз для Рэды чуть ли не лучше всех. Благодаря мне полностью благородная, из-за своих баллонов — почти член Великого Дома, притом совсем не так, как это обычно из-за баллонов получается. Хотя получилось именно из-за них, точнее из-за их описания.

— Но до этого у Рэды всё чуть было не кончилось совсем-совсем плохо. И это тоже косвенное следствие столкновения с тобой.

— Сама виновата! Если Приморская, а плавает чуть получше собственного топора — лезла бы в воду только там, где есть пост спасателей. Или бы из бассейна не вылезала, где ещё один пост — штатный. Я всюду лезу, потому что в себе уверена. Нет этой уверенности — нечего и мне подражать.

Судя по блеску в глазах, разноглазая что-то придумала. Марина ожидала чего-нибудь в обычном стиле, то есть каких-либо необычных ласк или просьбы о них но всё оказывается весьма мирно, бывало и раньше, причём даже не всегда за закрытыми дверями. Эр собирает одежду для спальни. Или пряжа, разумеется, всё максимально откровенного покроя на грани полного отсутствия. Нечто вроде того, в чём она сегодня была изначально. И очень любит смотреть, как они на ком-то смотрятся. Иногда снимки делает. Марину тоже просит. Но всегда, когда они только вдвоём. Знает о некотором смущении Марины, и о том, что Херктерент любит совсем не тоже, что и она. Вот и сейчас Эр стремительно оказывается у шкафа. При умении Эр что-то делать с пространство туда, наверное, боевой доспех на слона можно запихнуть. Но держит в руках какую-то немыслимую смесь ниточек и кружев в магазинном пластиковом пакетике.

— Вот, Мариночка. Покажись мне в это. Я очень тебя прошу. Пожалуйста-пожалуйста, — и смотрит умоляюще.

Марина кривится. Впрочем, без выражения.

— Опять твоё любимое, с вырезами там, где должно быть закрыто и ремешками с цепочками там, где они и вовсе не нужны?

— Ну да, это так волнительно смотрится. Тут ещё моё любимое, где сосочки и волшебное место наружу. И задик полностью открыт.

— Извращенка, — фыркает Марина, выхватывает пакет и начинает разбираться в хитросплетении ниточек и действительно ремешков, почему-то с заклёпками. Выглядят стальными, но на деле из какого-то лёгкого металла.

— И как это всё на себя напяливать? — Марина раскидывает руки с хитросплетением.

— Давай я тебе помогу! — охотно вызывается разноглазая, — Тут ещё чулочки есть, ты их забыла из пакета вынуть. Надевать начинать надо именно с них. Ножку на мой крутящийся стул поставь. Так нам удобнее будет.

Марина устало вздыхает. Давно известно, Эр не столько одеваться помогать, сколько будет стараться Марины везде, где только сможет всем, чем достанет, коснуться. И в это раз, опустившись на колени, она начала с того, что коснулась Марины губами пониже спины.

Цепочки идут от кожаных браслетов на запястьях к кожаной полоске под грудью. Смысла в них нет не малейшего. Но Эр почему-то они особенно умиляют.

Марина хмыкает.

— Если надо, цепи такие я легко порву.

— Но они же для красоты только. И легко отстегиваются.

— У меня несколько иные эстетические воззрения. Зачем столько прикрытого, когда самое важное не прикрыто?

— Так в этом и смысл, — оживляется разноглазая, — всё и прикрыто, и открыто одновременно. Это так интригующе...

— Только никто такое носить не будет...

— Почему? Многим нравится во всём красивым быть...

— Думаешь, я не понимаю, это как раз для тех случаев, когда подразумевается, то что сверху будет точно снято. Да и сам наряд своеобразная награда... Не каждому... Или каждой такой позволят видеть. Особенно с учётом того, что для финальных действий ничего всё равно не понадобиться.

Руки Эр активно играют с неприкрытыми тканью частями тела Марины. Марина тоже даёт рукам волю с одетой в один браслет разноглазой. Такой впечатление, она лучше самой Марины знает, чего той хочется. По всякому поворачиваясь, чтобы Херктерент даже помимо воли касалась самых чувствительных мест. Аналогичное она делает совершенно сознательно...

— Почему? — улыбается Эр с неподражаемой интонацией, чулочки можно оставить, когда на тебе только они, это очень здорово смотрится.

Марина кулак показывает.

— Вроде ты сначала хотела только посмотреть! — шутя грозит пальцем прямо пред носом разноглазой, — постояннее надо быть.

— Разве я не любуюсь и не наслаждаюсь тобой? — искренне недоумевает Эр.

— Любуешься. Но глазами туда куда ты не заберёшься.

— Тебя что-то не устраивает? — Эр совершенно серьёзна. Даже руки убрала.

— Вроде сама всё разрешила, — хмыкает Марина, — всё в порядке.

— Правда-правда? — в глазах Эр лёгкий испуг, — Когда тебя снова такой завораживающей увидела, такое желание снова возникло...

— Конечно! — отмахивается Марина, — Ты у меня такая ласковая.

Руки Эр тут же оказываются, где и были.

Эр постоянно предлагает что-то померить. Кое-что на ней или на ком-то из подружек Херктерент видела, но в этот раз преобладает ранее не виденное. Марина когда соглашается, когда нет. На предмет чистоты можно не волноваться. Вещицы крайне откровенные. Пусть обычно предлагается нечто крайне откровенное,, как сама Эр любит, но точно не разу не надетое. Марине будет предложен второй экземпляр прямо из упаковки. Эр изначально что-то на Марине хотела увидеть. Поэтому и купила несколько экземпляров. Причём один — только для неё. Никому предложен не будет. Есть ещё один экземпляр, там даже этикетки не сняты — предназначенный для Софи. По понятным причинам, вряд ли их из упаковки достанут. Эр может отдать кому-то, но не Марине, ношенный образец, Херктерент если захочет взять всегда получит только новое. Впрочем, Эр из соображений раздарить всегда покупает несколько. Некоторые ниточки формально вполне числятся купальниками и предназначены для ношения на улице. Такой стиль не только Софи любит. Хотя летом они обходились даже без такого. Благо почти не вылезали из своей части резиденции.

— У меня и другое есть. Специально для тебя приготовлено. Покажешься? Я снимки сделаю.

— Только там я сама разберусь, — фыркнув, поводит бёдрами Марина, — помогать не надо. И смотри глазами. В крайнем случае, камерой, а не руками.

— Хорошо, только ты чулочки тоже от того комплекта надень. Эти с ним не гармонируют.

— Хорошо, только если там цепей кожи и заклёпок нет.

— Там, хоть Всё и мягкое, очень хорошо форму поддерживают.

— У меня ещё нечему обвисать! — усмехается Марина в ответ, — впрочем, подозреваю «мягкое» на твоём языке будет держать только то, что упруго от природы. Нечто для обозначения одежды и подчёркивания форм.

Разумеется, Марина оказывается права, никаких жёстких элементов нет. Зато кружев многовато, подобного качества Марина только у Императрицы видела, и то Кэретта хвасталась, что такое делают только для неё. Наверняка привирала, Кэрдин точно успела раньше, а Сонька привыкла ни в чём матери не уступать. Впрочем, красный цвет этих предметов, как у приготовленных, Софи тоже признаёт. Хотя чёрный ей идёт больше, а Эр одинаково причудливо смотрится в любом, равно как и безо всего. Платья, идеально облегающие фигуру, подчёркивающие всё, что можно подчеркнуть, при этом ничего под собой не подразумевающие, разноглазая весьма одобряет.

— Ты такая красивая! — который раз уже за сегодня шепчет разноглазая. — Встань чуть по-другому. Ноги немного в коленях разведи. Руку чуть подними.

Марина чуть усмехается. Кажется, обилие положительных эмоций спровоцировало у Разноглазой приступ невероятной работоспособности. Хорошо хоть, фото, а не рисования. Но всё равно, Эр не успокоится пока не достигнет некоторого, известного только ей результата. Плёнки у разноглазой кончится не могут по определению.

— Освещение тут не очень, — капризничает Марина.

— Моя почти вся аппаратура в школьной студии, — хмурится, чтобы сочетать естественный вид и редкостную серьёзность, действительно, разноглазой быть надо.

— Я туда не пойду! — скрещивает руки на груди Марина. — Ни в таком виде, ни в каком-то другом. А ты и подавно.

Эр решительно оглядывается по сторонам. При кажущемся беспорядке, ещё и усугублявшемся несколько часов, даже сейчас почти всё находится на точно известных хозяйке местах. В бесконечных шкафах разноглазой и лампы нашлись, и установки для них, и вообще всё, потребное для фотографии. Как этим разноглазая умеет пользоваться, Марина прекрасно знает. Но вот с какой скоростью превращает свою комнату в фото студию... Впечатляюще... Эр под вдохновением можно сравнивать с бесчеловечным оружием. Как то разрушительно, так Эр созидательна. Хотя и неудачное сравнение. Гораздо лучше с точке зрения Марины придуманное самой Мариной, хотя и Софи претендует на авторство: Эрида — стихия в чистом виде, что не может быть ни хорошей, ни плохой ибо просто этого не осознаёт. Какой у разноглазой лучший стимул для творчества, Марина прекрасно знает, и, что хуже всего, сама этим стимулом выступила. Будто не знала, что может сотворить заведённая разноглазая.

* * *

Всё закачивается, в том числе и вдохновение Эр. Наконец, решает — на сегодня достаточно. Марина решает ванну принять. «Только без тебя!» — бросает оживившейся было разноглазой. Совсем без неё разумеется, не получается. Стояла рядом и смотрела, как Марина душ принимала. Когда Херктерент в воду легла, выдумала новую игру будто Марина бронзовокожая госпожа с миниатюр или статуэток погибшего материка, а Эр вроде как служанка. Тем более сюжеты многих статуэток вокруг принятия ванн или купания и крутились. На изображённых были только украшения, и только по ним можно было понять кто есть кто. Как и здесь, еггтовский браслет намного роскошнее того, что у разноглазой. Даже на миниатюре смотрелся бы массивнее. А в остальном они почти не отличаются. За служанку скорее Марину можно принять, Эр куда более изящная. Но безумная разноглазая решила наоборот. Спросила, чего госпоже хочется, принесла затребованное крепенькое, причём на подносе в резных рюмочках в серебре. Если бы Марина не сказала поставить поднос такое впечатление, что и не догадалась бы. Так и стоит, словно распоряжений поджидая. Она постоянно и во всё заигрывается.

Марина чуть-чуть отпила и сказала «бери тоже!».

Эр, сложив руки руки и склонив голову, взяв рюмку, опускается на колени, причём оказывается почти лицом лицу с Мариной. Херктерент вскидывает рюмку, заглянув за край ванны. Всё-таки Эр достаточно предусмотрительна, опустилась не на плитку, а на сложенные полотенца. Иначе быстро бы колени заболели. Херктерент тут собирается изрядно времени провести

— Будем! За нас!

Эр смешно щурится.

— Всё понять пытаюсь, что в этом находишь. Вкус же не очень!

— Спроси что полегче! Сколько раз задавали этот вопрос, но вменяемого ответа как не было, так и нет.

— Ты всё шутишь.

— Сегодня ты первая начала. Игра совсем для взрослых, даже с переодеванием. Хотя не понимаю игр в тупое подчинение, — снова рюмку вскидывает, — это мне от тебя ничего не надо, неужели на самом деле хочется, чтобы от тебя что-то требовали? Да и одевались в Империи Островов в таком стиле не сильно чаще, чем нынешние островитянки. Что столько таких статуэток и миниатюр сохранилось — понятно, и сейчас изображения раздетых женщин продаются лучше, нежели одетых.

Эр отпивает микроскопическую дозу.

— Тогда представь, что ты Дина III, а я одна из её подруг, тем более я тоже имею к ним некоторое отношение. У них же было друг с другом...

— Угу. И не только. В противном случае не было ни меня, ни тебя, ни самой Кэрдин, ни Динки с сестрой, ни Осени до кучи. Причём, у всех всё было, если и не по большой любви, как у Великой Осени, хотя про неё и Дину тоже всякое говорят, то по полному взаимному согласию уж точно. Хотя они как мы сейчас тоже обычно выглядели только в Водных Залах Второго Замка Ведьм.

— Побывать бы там.

— С Крионо понежиться, — поддакивает Марина.

Сверкнуть глазами разноглазая вполне в состоянии.

— А хотя бы! Или не пустишь?

— Глупости не говори! Моё приглашение в Еггтовские резиденции на тебя и твоих друзей распространяется пожизненно. Только тогда мы обе не думали, что у нас будут разные друзья. Но Слово Еггта было сказано, и не отозвано. Значит, всё происходит по нему.

— Спасибо Марина, — просила Эр. Лезет целоваться, напрашиваясь на большее, но Марина на совместное купание не настроена. Хотя и губ Эр избегать не стала.

Разноглазая чуть ли не лучше Херктерент знает, кто от кого происходит. Особенно по женским линиям. В последнее время любит выискивать, что обычно в хрониках не найти, но зато прекрасно описано между строк. Что в то время считалось чуть ли не видом искусства. Исторических парочек девушек высмотрела предостаточно. Правда все они не отличались её разборчивостью. Иначе многих Великих Домов просто бы не было. С ней самой — сложнее, Эр считается последним потомком генерала Рэндэрда, но на деле происходит от удочерённой им. После величайшей из войн найти сироту труда не составляло. Вот генерал и нашёл. Старый друг — Великая Дина II — разумеется, признала девочку полнородной дочерью стареющего волкодава. На Эр история сразу двух Великих Домов, похоже, заканчивается. Хотя разноглазая точно куда здоровее собственной матери. Но Соправитель давно уже сказал: «Пусть делает, что хочет». Он живёт настоящим. Что там будет потом — стареющего волкодава не волнует совершенно. Впрочем, Эр слова «потом» вовсе не знает. Но о будущем в будущем и будем думать. Император прямым текстом сказал Марине, что выбор оставляет за ней. Очевидно, нечто аналогичное сказано и Соньке. Кэретта из-за собственных неприятностей в ранней юности влиять на выбор дочерей тем более не станет. Те более обе никакого выбора делать пока не собираются, несмотря на распространённость заключения ранних договоров в Великих Домах. И обязательность предмета «заключение брачного договора» в старших классах любых школ. Впрочем, разноглазая данный предмет точно игнорировать будет, ибо там чуть ли не на первой странице написано «договор заключается между женщиной и мужчиной». Другого ничего там не прописано. И сомнительно, что даже у Эр хватит влияния, чтобы заставить отца изменить эту редакцию. Впрочем, у неё достаточно ума, чтобы понять: её увлечение — не для всех. Тут так распространено во многом из-за её денег. Впрочем, есть ещё Сонька. Да и сама Марина. При этом денежные причины ни там, ни тут роли не играют, во всяком случае хочется в это верить. Хотя с разноглазой некоторые общаются исключительно из-за средств, что она тратит. Как говорится, всё имеет свою цену, а Эр готова щедро платить. Правда, та же Крионо вроде бы не такова. Хотя та же Отинг гораздо храбрее, хотя разноглазую похоже не волнует совершенно это качество. Да и по большому счёту, зачем ей это качество? Ей же не ходить в атаки. В отличии от той же Марины. Воевать у Еггтов в крови. Так даже Кэретта считает. Хотя та же Кэрдин говорила, что это тяжко, когда дочери уходят в бой. Хотя сама она воюет всю жизнь. Но люди не могут выбирать, в какое время родится. Только смерть могут выбирать, и то не всегда. Хотя не в такие цветущие моменты жизни думать о конце. Тем более разноглазая опять руку в воду опустила. Но пока ещё не разыгралась особо. Во всяком случае, останавливать её не хочется.

— С тобой так хорошо! — шепчет разноглазая, — Лучше всех после Крионо!

— Сомнительная похвальба, особенно при учёте твоей тяге к разнообразию! — хмыкает Марина.

— Но я же всех-всех вас люблю!

— Думаю, твои чувства не всеми разделяются в полной мере. Меня, например, мужчины тоже вполне привлекают. С подходящими, правда, не очень...

Эр брызжется, Марина не отворачивается. Разноглазая не сможет навредить даже если захочет, впрочем она подобного никогда и не захочет. Впрочем, люди, получающие удовольствие от принесения вреда, Марине прекрасно известны. Причём некоторым Эр вполне симпатизирует, хотя там достаточно не глупы, чтобы с Эр ссорится. И, видимо, в достаточной степени умеют нравится разноглазой. Хотя не поспоришь, красивы.

Марина ловит руку Эр, та аж взвизгивает от восторга обожает, когда нравящиеся ей люди её касаются. Хотя прикосновений этих сегодня было более, чем достаточно. Всяких. Но Эр почему-то мало. Марина не препятствует разноглазой удовольствие получать. Та так довольно щурится. Разумеется, этот довольный прищур для будущего зафиксирован. Равно как и то, чем он обычно вызывается. Запретных тем для разноглазой не существует. Особенно связанных с получением удовольствия.

Марина даже призадумывается, как у разноглазой с чувством усталости. Буквально неутомима, продолжает идеями фонтанировать. Аналог невероятной работоспособности Эр оказывается распространяется и на эту сторону жизни. Притом в реальность будет притворено только то, против чего не возражает Марина, с ходу отвергающая значительный процент идей разноглазой. Даже интересно, как она других уговаривает. Или деньги очень здорово повышают выносливость и терпение. Да и сами по себе способны доставлять дополнительное удовольствие, зачастую и главное. Марина симпатии к самой Эр не переоценивает. Вообще, хорошее отношение к людям прямо зависит от их состоятельности. У Эр же с этим параметром более чем неплохо. Многие считают, что вплоть до бесконечности.

Лучше только у самой Марины и Софи. Только у них намного более ограниченный круг общения, в значительно меньшей степени любящий финансовые возможности, что можно для собственного блага использовать. Хотя Эр особо деньги не нужны.

Словно не задумывается о том, что её используют как источник различных материальных благ. Ладно там запросы пока не такого уровня, чтобы серьёзно повлиять на материальное положение соправителя. Но аппетит приходит во время еды. И аппетиты прилипалок, как школьных, так и островных растут. С не слишком высокой скоростью главным образом из-за того, что где-то поблизости от разноглазой всегда находится Марина с её обострённым чувством справедливости. Не позволяет наглости излишни развиться. Хотя разноглазая продолжает всех хорошими считать, а Марина не спешит разубеждать, ибо знает в случае с Эр это бесполезно. Упряма она примерно в такой же степени, как и отец.

Эр кладёт голову на руку Марине. Херктерент не придумывает ничего лучше, как начать гладить и играть с волосами — одна из многих вещей, что разноглазая обожает. При этом требующее минимум усилий. А Марина не настолько неутомима. Впрочем какая сейчас разница? Эр в таком состоянии, когда чудесным и замечательным кажется целый мир, несмотря на всё происходящее в нём. Да и мир сейчас сужен до зелёного пламени взгляда Херктерент.

В общем Марина теперь знает как влюблённый человек смотрит. Другое дело — разноглазая — тот самый человек, кто лучше всех из известных Марине может изобразить любовь к кому угодно. И выглядеть это будет редкостно правдоподобно. Степень искренности известна только самой Эр. Марина судить не возьмётся. Уверена только в том, что невероятность фразы Эр, что она «всех любит одинаково» близка к ста процентам. Так не бывает. Даже с такими, как разноглазая. Текущее однолюбие Соньки — куда более вероятное чувство, но и оно не вечное. Во всяком случае Марина не верит в его высокую длительность. Марина в чувства не связанные с получением удовольствия не верит совершенно. Хотя столько наслушалась об обратном. Впрочем от кого слышала, начиная с той же Эр сами многое придумали. Что только подкреплялось богатейшей фантазией и бездонным кошельком разноглазой. Наибольшее степень искренности, с точки зрения Марины, Марины была у Эорен к мирренке. Притом именно так, а не наоборот. У только летавшей на Юг с бомбами и гордящейся этим южанки хватило ума разглядеть направленную га неё первую любовь, притом чувства и там во многом результат самовнушения. Раз с ней решили поиграть по правилам, мирренка сочла выгодным для себя их придерживаться. У них у обеих есть возможность связаться с Мариной любым из известных способов. Только Херктерент уверена, ни та, ни другая ни одним не воспользуется. Что поделать всегда-всегда у Марины Саргон было плохо с подругами близкого к ней возраста. Кэрдин и Пантера, как ни крути — это следующие поколения. Притом и у той и у другой личная жизнь крайне далека от идеальной, с какой точки зрения не рассматривай. Хотя Марина не отказалась бы посмотреть у кого эта жизнь в какой-то степени к идеалу приближение. В семье Осени? Может быть. Но, как обычно вырисовывается новая сложность. Притом даже со вполне ожидаемой стороны. Эрида и её любовь ко всем юным. Осень выглядит старше биологического возраста. Эр привыкла руководствоваться именно им.

А поблизости от Осени есть не особенно разделяющая её увлечения Рэда. И вовсе не разделяющая сестра Осени. Марине представляется весьма вероятным конфликт Эр с одной или обеими из-за повышенного интереса разноглазой к Осени. Невольно вспоминается история с Динни. Осень не нравится самой Марине, но и интерес разноглазой является предосудительным. Рэда и без топора может тел натворить. Когда зимой её били, она крайне активно давала сдачи. Серьёзные гематомы и даже переломы были и у другой стороны, несмотря на численный перевес.

Сестра Осени особой драчливостью не отличается средняя по всем параметрам, кроме красоты. К тому же из тех, кто считает данный параметр важнейшим. Но искренне любит маленькую семейную любимицу. Ту же самую Эр близко к сестрёнке не подпустит. Хотя на деле решать этот вопрос будет скорее Рэда, а она поможет.

Ещё в этой пока не развившейся истории не слишком хорошо. Девушка отличается крайне уважительным отношением к Марине и её статусу причём так было всегда. Включая те времена, когда главным школьным кошмаром считалась Херктерент. Другом её Марина не считала, но без нужды ссорится с ценным союзником тоже необходимости не видела. Может случится, чего вблизи Эр никогда не бывало. Драка двух девушек из-за третьей. Подобные конфликты разноглазая раньше ухитрялась гасить в зачаточной стадии. Только скоро сама может вляпаться. И ведь вляпается, слишком хорошо Марина для этого беззлобную Эр знает. Взбесится может самый милый и пушистый зверёк. А зубки у Эр весьма остренькие. Она всё-таки. Милая и пушистая хищница. И крови не боится.

Марине некстати вспомнилось, что ещё на Архипелаге разноглазая показывала ей всякие одеяния и игрушки для взрослых для получения удовольствия, связанного с причинением или получением боли. Причём изрядно демонстрировала на себе. Предлагала и Марине, но услышала однозначный отказ. Чувствовалось с трудом удерживается, чтобы не позвать кого-нибудь, кто согласится испытать всё это на себе. Но одновременно при таких играх Марина отказалась бы присутствовать, а Эр явно хотелось показать. Только на ком угодно кроме себя. Тогда с Мариной чуть не поссорилась. Марина за её спиной поинтересовалась у соправителя. Но оказалось никаких работ по перепланировке «Сказки» разноглазая не заказывала. Страшноватеньких мотивов поблизости от себя Эр всё-таки не хотела. Не до такой же степени она больная. Но новые люди люди, тем более со словом «игрушечная» в прозвище, могут спровоцировать совсем уж больные фантазии. Вполне способные привести к тому, что Рэда вместе с сестрицей Осени явятся к разноглазой голову ей отрывать. Притом в прямом смысле. Впрочем, Марина пока размышляет о том, что не произошло. Хотя вероятность не нулевая. В том числе и потому, что у слова «любовь» слишком много значений. И процент известных каждой резко различается. Эр наверняка начнёт действовать по самому простому, и как она считает, самому эффективному варианту — пробудить материальную заинтересованность как награду за определённые действия. До недавнего времени только однажды не сработало. И здесь тоже самое может произойти. Средства какими могут распоряжаться Осень с сестрой немногим меньше доступных Эр. Всеобщей любимице и вовсе ни в чём не откажут. Плюс соправитель родителей Осени весьма уважает. Хотя Эр любит до безумия, всё-таки считает, что разноглазая может заиграться, в том числе и в довольно опасные, притом не только для неё, игры.

Собственно Марина не видела, как Эр договорилась с эшбадовками, что «ей всё можно». Не слышала и крайне неудачных переговоров с Динни. Очевидно после некоторых размышлений. Это не столько Эр островитянку напугала, сколько та сама дала волю своим страхам. Что в итоге, впрочем, опять же не красит разноглазую. Марина видела Эр много с кем, но не видела предварительных переговоров. И не привлекалась к ним. Сработает ли любимый метод с Осенью — как знать, как знать. Тут ведь неразрешимая проблема — у маленькой принцессы, как и у самой Эр абсолютно всё есть. Заинтересовать нечем. Но можно попытаться. Те же финансы, за какие Осень не должна будет ни перед кем отчитываться. Вот и найдено, чем можно будет попытаться заинтересовать. А у Эр фантазия куда изощрённее. Придумать способна куда больше. Правда, успела привыкнуть к безотказности в любых вопросах. Но и и из неудачного опыта определённые выводы были сделаны. Тем более при Марине сама Эр признала, что в самом начале даже свой излюбленный метод толком не применила. Эр даже не сказала, что после Динни получит всё, что захочет. И выполнила бы в случае согласия. Тем более вполне возможно его и получила бы. Но получилось, так как получилось. Причём все стороны сочли, поступили правильно. У Эр пожалуй получилось отвратить Динни от близких контактов с другими девушками, хотя в среде эшбадовок они весьма распространены и никем не осуждаются. Причём некоторые даже не вполне добровольные. Но принуждение — совершенно противоречит беззлобной натуре Эр.

Впрочем, частенько самое плохое делается из желания ничего плохого не сделать. Причём похожим образом сразу в двух мирах рассуждают. Как на бывшей Родине отца рассуждают борьба за мир будет такая, что камня на камне не останется. Здесь такое уже четыре года продолжается. Скоро очередная годовщина намечается. Тоже ведь несколько лет назад много говорили о всеобщем мире и процветании. А вышло совсем наоборот. Война как правила Землёй испокон веков, так и правит.

Причём тут Эр? Так ведь она тоже хотела и хочет только хорошего. Полностью удаётся осуществить пока только для самой себя. Да и к активным действиям не приступила ещё. Марина для себя отмечает «пока не приступила». Потом может стать поздно. Но излишнюю активность разноглазой Херктерент рассчитывает пресечь. Хотя Осень ей самой не нравится. Притом именно из-за того, что хорошая слишком.

Хотя Марина считает, что лучше так сказать превентивно, не допустить чего-либо, чем потом заниматься устранением последствий произошедшего. Первое зачастую банально дешевле во всех смыслах слова. Тем более Эр вполне способна излишне увлечься. Нравится это не всем. И не всегда. Сама разноглазая считает ровно наоборот. Мол это чуть ли не лучшее, что с ней бывает. И свою увлечённость контролирует плохо. Но всё-таки нужно некоторое время, чтобы настроится. И попавшую в поле зрения соответствующим образом настроить. Разноглазая любит, когда хотят того же, чего и она.

Прикладывает это недоразумение к бедру. Марине не понятно Бантики декоративные, или разноглазая из штатных завязочек такое завязала. Уточняет.

— Они без верха. Хочешь, только в них послезавтра в бассейн пойду?

— Чего я у тебя не видела, — хмыкает Марина.

— А не обо мне речь. Зачем скрывать самое совершенное, что есть в природе — тело человека под какими-то тряпочками?

— Вот у себя в «Сказке» и не скрывай ничего. А я привыкла уважать такое понятие, как «форменная одежда»; в том числе и для плавания. Да и логика есть. Длительное половое перевозбуждение, особенно у мужчин, без разрядки не очень полезно, а при том что ты предлагаешь — оно просто неизбежно. А у большинства даже не с нашего возраста, а с более раннего почти все мысли — о твоих, моих или Сонькиных грудях.

— О её, я думаю, большинство. При возможности беспрепятственно любоваться неизбежны серьёзные травмы, причём не мной или Рэдой нанесённые, а в виде кровоизлияний в мозги от излишнего перевозбуждения.

Эр хихикает.

Марина хмыкает.

— Со стороны наших тоже возможны эксцессы, ибо у многих хватает фантазий на предмет размера органов определённых личностей в возбуждённом состоянии да возможности пока только наблюдать их вблизи. Хотя скорее всего, не только наблюдать.

Эр снова хихикает.

— Предлагаешь былую славу возродить? Напоминаю это место некоторое время назад уже чуть ли не официально называлось Весёлый Дом имени Его Императорского Высочества. Правда в итоге он женился не на одной из тех, с кем вместе учился.

Эр хихикает ещё откровеннее.

— Нет не предлагаю, но и ничего плохого в таком виде занятий не вижу. Вид заработка как вид заработка. Видеть что-то плохое — Устаревшие предрассудки, да и те мирренские. Их же святые книги к ненавистью к женщинам и естественным процессам буквально переполнены.

— Даже понятнее становится, почему ЕИВ так люто священников ненавидит, и зверски с культами борется.

— С ними бороться не надо. Достаточно разрешить им бороться друг с другом, а не с государственной властью, и они сами друг друга резать кинуться. Причём с крайней степенью жестокости.

— Ты всё шутишь, — беззаботно замечает разноглазая.

— Я сама серьёзность! — посмеивается Марина.

— Постоянно видели бы друг друга такими — все бы были гораздо спокойнее. Да и многие глупости, о каких мне эшбадовки рассказывали не были бы сделаны.. Именно глупости, не преступления, я эти вещи чётко различаю. Причина перевозбуждённость, помноженная на неопытность, причём глупили чаще всего обе стороны.

— Вроде ты говорила, что общаешься и с теми, кто мальчиков до себя допускает, вроде даже слово такое есть. Только я его не помню.

— Или не хочешь вспоминать. Я между никогда и никому не говорила, что любовью могут делиться только со мной. Кстати к тебе тоже относится. Мне только не показывай, если захочешь с мальчиком...

— Мне казалось ты любишь смотреть, да и снимают такого больше всего.

— Мне говорили, самый популярный сюжет — девочка с девочкой.

— У тебя самой так — уж точно, — хмыкает Марина, — но дело в том, что даже в таком жанре есть искусство, а преобладают ремесленные подделки. Впрочем вполне способные выполнять свою функцию — действовать на инстинкты.

— К сожалению ты как всегда права Марина. Но насколько я знаю, даже в довольно жестоких сценах всё происходит добровольно, ибо они на самом деле постановка. Настоящие такие кадры — преступление. А я не нарушаю законы.

— Вообще-то хранение и изготовление иногда тоже преступное деяние. Равно как и сбыт. Благо спрос всегда имеется, особенно среди мальчиков.

— Некоторым девочкам тоже нравится. И не только мне.

Разноглазая как всегда. В её словах даже что-то есть, внешне даже вполне логичное, только работать в этом мире не способное. Для срабатывание требующее других людей. Больше похожих на Эриду что-ли. Во всех остальных слишком много от злобной обезьяны, кем человек с биологической точки зрения и является. Притом с полным отсутствием контроля над какими-либо инстинктами, в первую очередь половым. Хотя может, права как раз Эр и люди станут лучше чувствами управлять. Но мысленным экспериментом такой вопрос не решишь, А к натурным экспериментам не готова даже сама разноглазая, не говоря уж о Марине. Тем более, по её же словам начинать их следует в несколько более раннем возрасте. К текущему должны уже результаты должны быть. Они вроде бы и есть уже, притом довольно положительные. Только на Архипелаге. Потом разноглазой так там и нравится — из крайне свободного отношению к свободе тела. И особенному подверженности этому местных девушек, притом с весьма юного возраста. Эр находит это совершенно естественным. Связанным с тем, что до прихода Флота население островов составляли в основном рыбаки и ныряльщики обоего пола. Нагота была естественна ввиду жаркого климата и профессиональной деятельности. Миррены успели назвать Архипелаг «островами разврата» но не смогли ни закрепиться, ни привить свои привычки. Адмиралы считали борьбу с местными манерами бесполезным занятием. Матросы и морские пехотинцы вообще всецело одобряли. Император не вмешивался. Соправитель с предложением продать ему для дочери Резиденцию пока не обращался. Марина считает, выпереть Эр на Архипелаг было бы и неплохо. Она там почти естественно смотреться будет. Пригласить туда можно будет кого угодно. От службы или работы на Архипелаге обычно не отказываются. Саму Херктерент о продаже спросят — она возражать не будет.