In the darkness. Книга 1: на осколках (гет)

Кто сказал, что там, за порогами

Вниз с немыслимой высоты

(Флер, «Над водопадом»)

Астория пошатываясь брела по дорожке, ведущей от границы антиаппарационного барьера к парадному входу поместья. Снова лил дождь, смывая с лица кровь, немного усмиряя боль, разрывающую душу. Сплошная стена воды. Холодный поток как-то отрезвляет, проясняет затуманенное сознание, и на смену дикой агонии приходит тупое безразличие. Почти две недели бесплодных попыток расшифровки древних текстов, изматывающие разговоры с Пожирателями, успевай только пополнять запасы заживляющих и восстанавливающих зелий. Угрозы? Уже наплевать. Круцио? Уже все равно. «Мир жесток» — всегда твердили родители. Но если раньше Тори просто верила на слово, только лишь согласно кивала головой, то теперь пришло время прочувствовать это каждой клеточкой тела, всеми фибрами души. Увидеть, что есть настоящее безразличие, истинная жестокость, почувствовать чистую ненависть, утонуть в слезах, выплакать все глаза. Понять как это, когда старательно, последовательно уничтожают морально, ломают, заставляют ощутить себя полным ничтожеством, пустым местом, мешают чувства с грязью. А потом сказать «Стоп!» и расправить наконец плечи, возродиться, создать из осколков прежней себя нового человека, стать на уровень выше, чтобы снова заблестели глаза, ведь эти изумрудно-зеленые омуты так прекрасны… Поднять склонившуюся было голову и пойти наконец напролом, вперед, только вперед, оставляя позади тех, кто оказался слабее. Это путь темных…

Природа понимает… Сколько их было, вот так же ищущих спасения под проливным дождем, так же страдающих…. Не счесть… И уже все равно, уже совсем не важно что одежда насквозь промокла и противно липнет к телу, это мелочи. Главное, что сейчас она начала понимать — мир действительно жесток, и для того чтобы выжить, надо стать его копией. Но все равно кое-что останется от прошлой сущности навсегда. Боль… И безысходность… Наследники темных… Им уготована одна судьба, которую не обмануть. И выбор невелик: либо Метка, либо смерть. Пленники темных лабиринтов жизни, из которых нет выхода…

Сухое тепло холла поместья резко контрастирует с холодной сыростью улицы. Астория сбросила с плеч тяжелую от пропитавшей ее воды мантию и, быстро высушив волосы и остальную одежду заклинанием, по привычке направилась в библиотеку. Впереди целая ночь, быть может в этот раз удастся хоть немного продвинуться. А завтра утром Хогвартс-экспресс в последний раз увезет ее в школу магии и волшебства. Последний год жизни… Потом выбор, который придется сделать всем детям темных. Метка или смерть…

* * *

Драко стоял на платформе номер девять и три четверти в окружении слизеринцев, таких же как и он детей Пожирателей Смерти. В эти минуты начиналось одно из жесточайших испытаний, жизнь бросила им вызов. Впереди был последний год в Хогвартсе, самый страшный для них год. Одни против целой школы, без поддержки. Все они, прошлогодние семикурсники, должны бы уже выпуститься, но прошлый учебный год, прошедший под знаком войны, преподавателями единогласно был не засчитан. Экзамены устроили так, для галочки, и сдали их лишь те немногие, чьи семьи остались в стороне от войны, сотрясавшей Британию. Астория, например…

Он всматривался в толпу, пока тщетно пытаясь разглядеть хрупкую фигурку светловолосой красавицы, в чьих руках отныне была реликвия древних темных. Хогвартс экспресс… В последний раз…

Сколько же связано с этим поездом надежд, желаний, радостей и наоборот, разочарований… Когда каждый, независимо от возраста, замирает в радостном предвкушении чего-то нового, удивительного, необыкновенного. Хогвартс экспресс… Встречи и расставания… В последний раз…

А память невольно воскрешает такую же поездку, но перед вторым курсом, первую встречу с белокурым чудом. Робкая светловолосая девчушка, изумрудно-зеленые глаза смотрят испытующе и как-то немного настороженно, но нет того щенячьего восторга, присущего маглорожденным, потрясенно озирающимся по сторонам. Первокурсница, совсем еще ребенок, но кровь уже говорит свое веское слово. Поначалу тихая, но через пару часов выясняется, что первое впечатление действительно часто ошибочно. Пусть не настолько уверенная в себе, как старшая сестра, но обладающая тем неповторимым шармом чистокровной, что никогда не позволит по какому-то досадному недоразумению спутать ее с маглорожденной. Но все же как бы то ни было, а для всех — просто младшая сестра Дафны. Для абсолютного большинства. Но не для него…

Малфой-младший никогда не верил в любовь, даже не говорил этого слова. Ни вслух, ни в душе. Ведь всем известно: ее не бывает, глупая выдумка, сентиментальность, непозволительная слабость. Только что же с ним делало это зеленоглазое белокурое создание, учащееся годом младше? Почему не выходит из головы, почему сбивается ритм сердца? Что за идиотская нерешительность нападает, почему не выходит общаться с ней так же как и с остальными слизеринками? Пытался не думать, забыть, игнорировать, встречался с другими, сколько же их было… Но нет, нет… Не вышло… Астория Гринграсс, его наваждение и постыдная слабость. Стал ей просто другом, держал дистанцию. Этикет, манеры… Не подошел, не сказал, а так хотелось… А теперь? Упустил свой шанс, потерял то, чего не имел. Хоть какое-то время они могли быть вместе, но что уж теперь, зачем вздыхать о несбыточном? Она Хранительница, а значит, решит сама. Не трогать, не проявлять себя, не приближаться пока не придет время, пока она не примет титул, не войдет в силу. Больно… И выхода нет…

* * *

Ужин в Большом Зале, торжественная церемония распределения первокурсников по факультетам, минута молчания в память о погибших в битве за Хогвартс. Зал — одно из тех немногих помещений, которое успели восстановить к возвращению учеников в школу. И повсюду ложь и лицемерие… На лицах притворная радость от возвращения — в душе бушует ураган. Тяжело возвращаться в место, которое не так давно стало полем боя, но еще хуже тем, кого заставят отвечать за грехи родителей. Потомки темных — на них поставили невидимое клеймо. Как с этим жить? А никто не скажет. Этому не научат, это нужно просто понять, чем раньше — тем лучше. Быть виновным в том, чего не совершал, жить всем назло, гордо подняв голову и ступая по головам, не заботясь ни о чем и ни о ком. А иначе растопчут, привьют чувство вины, которое должно быть у других. Раньше за их спинами были родители, были многие поколения славных предков, а ныне ничего не осталось. Мир в огне, мир разрушен, и остается только выстроить новые лабиринты, чтобы раз за разом загонять себя в тупик. А пока только пустота… Буря эмоций за маской хладнокровия… Боль… Безысходность…