Калеки (гет)

Рождественский сочельник подкрался незаметно для жителей старого домика. Как-то в одно утро, календарь сообщил, что сегодня самая волшебная ночь в году и нужно срочно украшать дом, и готовить вкусные угощения. Гермиона, огорошенная тем, что в свете последних событий, совсем забыла про Рождество, судорожно украшала дом. А в кухне во всю властвовал Фред, периодически прося девушку о магической помощи. Их тандем работал настолько слажено, что к четырём часам у них все было готово: и дом украшен, и ужин готов, и атмосфера подходящая. Дело оставалось за малым — упаковать подарки и ждать наступления вечера. Разойдясь по разным комнатам, Фред и Гермиона принялись за эти приятные хлопоты, с особенной тщательностью и любовью упаковывая подарки друг для друга.

Прислушиваясь к веселому пению Фреда, доносящемуся из гостиной, девушка невольно вздрогнула, когда в их дверь громко постучались. Поудобнее перехватив свою волшебную палочку, Гермиона пошла открывать.

Сказать что она была удивлена, когда увидела семейство Уизли, практически в полном составе на своем крыльце, — ничего не сказать. Она была поражена и слегка разочарована. У девушки были особые планы на сегодняшний вечер, а нежданные гости полностью их разрушили. И что-то внутри подсказывало — она не раз еще разочаруется за этот вечер.

— Здравствуйте! — улыбнулась Гермиона, подальше пряча свои эмоции: — Проходите! Фред! Тут к тебе кое-кто пришел! — из гостиной послышалось ворчание, красноречиво говорящие, что он никого не ждет.

Неловко улыбнувшись, Гермиона поторопила гостей проходить и захлопнула дверь. Когда все семейство оказалось внутри, прижимаясь друг к другу, стало ясно — места всем не хватит. Но самих Уизли это ни капли не смутило. Объединив усилия, они расширили гостиную и перенесли кухонный стол, а деятельная мать семейства принялась расставлять все блюда принесенные с собой, отказываясь от помощи хозяйки.

Гермиона не уставала поражаться Миссис Уизли. Эта женщина сумела заставить всё свое неугомонное семейство встречать Рождество в Мерлином забытой глуши, только чтобы им — Фреду и Гермионе — не было одиноко. Она в одиночку наготовила столько еды, что стол буквально ломился от угощений. И зная Миссис Уизли — приготовление заняло у нее не больше четырех часов! В глазах Гермионы, она была настоящим воплощением матери. Такой, какой она должна быть в идеале: доброй, отзывчивой, в меру строгой и, конечно же, любящей. Как бы не любила девушка свою мать, но ей всегда не хватало банального материнского тепла, которое Миссис Уизли буквально излучала, и щедро делилась им с каждым. Поэтому, не смотря на сорванные планы, Гермиона была рада ее приходу, осознавая как сильно она соскучилась по этому теплу.

С приходом гостей, время полетело быстрей и не успел Фред опомниться от столь неожиданного сюрприза, как пришло время садиться за стол. Во время застолья, он то и дело бросал взгляды в сторону Гермионы, пытаясь поддержать ее. Если на него родственники не смотрели с жалостью, памятуя о его бурной реакции, то сдержанная Гермиона была просто атакована жалостливыми взглядами. К ее чести, она старалась никак не показывать, что ей это неприятно, только обмениваясь долгими взглядами с Фредом, она не пыталась спрятать раздражения, зная что он ее поймет.

Их «переглядки» не укрылись от внимательных взглядов, и к концу вечера Гарри и Миссис Уизли были абсолютно уверены в наличии отношений между ними. Если последнюю это очень радовало, то вот Гарри не был так оптимистично настроен, зная о том, что задумала его деятельная невеста.

Эта самая, деятельная невеста, улучив минутку, позвала Гермиону в кухню — поболтать по душам. Усадив девушку напротив, Джинни принялась внимательно разглядывать ее, поражаясь тому как сильно исхудала ее подруга. Гермиона же, в свою очередь, не знала как рассказать подруге о событиях произошедших пару ночей назад. Подходящие слова все никак не приходили на ум, и Гермиона только угрюмо молчала, ругая себя за внезапно появившуюся костоязычность. Из этого состояния ее вырвала Джинни, начавшая разговор:

— Как вы тут справляетесь вдвоем? Не сильно тебя достает мой братец? Может хочешь вернуться к цивилизации? — с ноткой надежды, аккуратно поинтересовалась Джинни.

— Нет, Джинни, все отлично! — ответила Гермиона, слегка покраснев. И, наконец-то, набравшись храбрости, она решила признаться Джинни, как ее остановила фраза, сказанная подругой:

— Не долго тебе его терпеть осталось.

— В каком смысле? Он вроде бы не собирается съезжать…

— Мне тут на днях пришло письмо от Алисии Спиннет, — заговорщически проговорила Джинни, не обращая внимания на странную реакцию подруги. — Помнишь ее? Она еще со школы по Фреду сохнет.

— И что же она пишет? — спросила Гермиона севшим голосом, нехорошее предчувствие неприятным холодком прошлось по телу девушки, а в ушах зашумело, мешая сосредоточиться.

— Хочет встретиться с ним. И в дальнейшем забрать его к себе, чтобы не стеснять тебя. Здорово, да? Ты наконец-то выдохнешь и мой несносный брат перестанет капать тебе на мозги. Алиссия будет о нем заботиться, и может у Фреда снова вспыхнут старые чувства. Хотя, я думаю они никуда и не пропадали. Они ведь так подходят друг другу, правда? — ища подтверждения своим словам, Джинни внимательно посмотрела на подругу, но та не спешила отвечать. — Так что жди ее в ближайшее время.

«А как же я? Я ведь еще жива! Я сама могу о нем позаботиться! Почему никого не интересуется тем, что нужно именно нам? Почему все думают только о себе? » — так и норовило слететь с языка, но Гермиона сдержала себя и, улыбнувшись Джинни, просто вышла из кухни, ничего не ответив.

Попав в гостиную, она встретилась взглядом со встревоженным Фредом, который заметил слезы в глазах девушки. На немой вопрос, Гермиона только покачала головой и скрылась в своей комнате, отгораживаясь от всего. Голова немного кружилась и перед глазами все плыло, почувствовав приближение обморока, девушка легла на пол и закрыла глаза.

В голове бродили совсем не веселые мысли. Фред и Алисия. Алисия и Фред. Если Спиннет снова появится в его жизни, то тут и Трелони понятно, кому отдаст свое предпочтение парень. Правильно задумала Джинни. Не соперница калека-Грейнджер статной красавице Алисии. Все-то у нее есть: покладистый характер, красота, чувство юмора, все конечности — Гермиона одернула себя, не позволяя пустить корни зависти и ненависти у себя в душе. Алисия действительно отличная девушка, и если Фред выберет ее, то нужно только порадоваться за него и пожелать счастья.

Вот только Гермиона и сама понимала, что если у нее хватит сил на то, чтобы отпустить Фреда, то вот на дальнейшую жизнь у нее их точно больше не будет. Слишком поздно девушка поняла, как он ей дорог. И счастливые ночи, которые они провели в объятиях друг-друга, еще сильнее разожгли в ее душе чувство, которое любовью назвать было нельзя. Оно было больше, чем просто любовь. Это чувство заставляло Гермиону вставать по утрам, помогало справляться со всеми бытовыми трудностями, и ежесекундно напоминало о том, что она жива, что ей есть за что бороться. Вычти из ее жизненной формулы главное звено и она потеряет всякий смысл. Фред стал для нее всем.

Пролежав пару минут на полу, девушка почувствовала, что замерзает. Медленно встав, ее бросило в жар. Гермионе совсем не понравилось свое состояние. Держась за стенку, она подошла к двери и распахнула ее. На нее тут же обрушились приятные запахи: сочная индейка, приправленная большим количеством специй, апельсины и, горячо любимая девушкой, мята. В любое другое время Гермиона бы наслаждалась столь приятным сочетанием. Сейчас же, этот коктейль ароматов окончательно выбил ее из колеи. Сделав пару шагов в сторону Фреда, Гермиона потеряла сознание.

Первым среагировал Гарри, который в пару секунд оказался рядом с девушкой, и попытался привести ее в чувства. Ни на какие заклинания, она не реагировала. Подняв обеспокоенный взгляд на миссис Уизли, Гарри больше утвердительно, чем вопросительно промолвил:

— В Мунго?! Срочно!

Никто с ним не спорил. Вся семья, словно огромный слаженный организм, моментально распределила обязанности: кто останется прибрать все и снимать заклинания; кто пойдет в Мунго вместе с Гермионой; а кто будет успокаивать разбушевавшегося Фреда, который ни в коем случае не хотел отходить от Гермионы.

Все доводы, приводимые родственниками, на него не действовали. И под конец спора, Фред просто встал на ноги, тем самым заканчивая все пререкания. Сам он еще пару секунд не понимал что произошло, поэтому продолжал кричать о том, что с инвалидами тоже нужно считаться.

— Фред! Ты…ты идешь! — первой пришла в себя Джинни. — Мерлин, Фред! — она прикрыла рот рукой, боясь спугнуть этот счастливый момент.

— Естественно я иду! Я не оставлю ее наедине с вами! — отмахнулся парень и наконец понял, что он стоит на ногах. — Я иду…иду, — он растерянно посмотрел на плачущую мать, — Иду!

В считанные секунды, атмосфера в гостиной изменилась. Все семейство Уизли разразилось счастливыми выкриками, каждый пытался обнять шокированного парня, растерянно оглядывающегося по сторонам, ища глазами свою соседку. Один только Гарри не разделял всеобщего веселья.

— Я конечно все понимаю, но нам срочно нужно в Мунго! — его реплика привела всех в чувство, и через пару минут Гермиона была доставлена в больницу.

Фред же в это время, все еще пребывая в легком шоке, трясся в Ночном Рыцаре на пути в Лондон. Как он не уверял своих родственников, никто не позволил ему аппарировать, боясь ухудшений его состояния. Фред этого опасения не разделял. Куда опасней была поездка в этом адском автобусе, чем мгновенное аппарирование. Пусть он и был пристегнут ремнями, это не давало ему гарантии, что он выйдет на своих двоих. Каждая кочка грозила ему возвращением в инвалидное кресло. И если бы не страх за Гермиону, он давно бы уже вышел вон из Ночного Рыцаря.

* * *

Колдомедики не сразу смогли привести девушку в чувства. Гермиона была настолько истощена, что у организма банально не хватало сил на пробуждение. Тело просто не хотело тратить драгоценную энергию на такую мелочь, как бодрствование. Проснувшись, а по ощущениям — воскреснув, девушка рассеяно смотрела на присутствующих, не понимая где она. Гарри, заметив ее замешательство, поспешил ее успокоить:

— Не переживай, Гермиона! Ты в Мунго.

— Что я здесь делаю? — прошептала девушка, не в силах хоть чуть-чуть повысить голос.

— Ты упала в обморок от истощения, дорогуша, — прямо около уха проскрипел незнакомый голос. — Нужно кушать хоть иногда, если не хочешь встретиться с Мерлином раньше времени!

Оглянувшись на голос, девушка увидела рядом с собой пожилую ведьму в форме колдомедика Святого Мунго. Несмотря на ворчание, ведьма смотрела на девушку с нежностью и поглаживала ее руку, чего Гермиона сначала даже не заметила.

— Я в порядке, — сказала девушка, и попыталась приподняться, но в глазах предательски потемнело и она опустилась обратно на подушки, заботливо поправленные колдомедиком.

— Конечно, ты сейчас в относительном порядке, — фыркнула ведьма, — В тебе такой коктейль из зелий, что и мертвый встанет. Но не думай, что я отпущу тебя сейчас домой. Ты слишком слаба, так что отдыхай, лежи, — после этого ведьма вышла из палаты, сказав посетителям, что у них есть пара минут.

Гермиона посмотрела на присутствующих и отметила, что Фреда среди них нет. Гарри держал за руку, почему-то радостную Джинни, а Молли Уизли, то и дело вытирала слезы. Странный контраст вызвал у девушки параллель с похоронами: кто-то радуется, как бы кощунственно это не звучало, а кто-то опечален. Гермиона вздрогнула, в последнее время она слишком часто думала о смерти и похоронах.

В коридоре раздался смех и через пару секунд на пороге палаты девушки возник улыбающийся Фред, стоящий на собственных ногах, которого поддерживала сияющая Алисия Спиннет. К такому повороту событий Гермиона была не готова. Сердце сжалось и отказывалось работать как положено, постоянно пропуская удары, а в горле встал комок, предвещая слезы. Чтобы не показывать своей слабости, девушка прикрывшись усталостью, прогнала всех из своей палаты. Когда ее желание было исполнено, она, уткнувшись в подушку, зарыдала, понимая, что худшие ее опасения и страхи начали сбываться. Теперь, когда Фред каким-то чудом встал на ноги, он вернётся к своей семье и оставит Гермиону доживать свои дни в одиночестве. Теперь она ему больше не нужна, даже несмотря на то, что между ними произошло. Занимались любовью — подумаешь! Этим никого не удержишь. Тем более Фреда. Ему не надо, чтобы рядом была больная калека. Ему нужна здоровая, полная жизни Спиннет. Вот пусть и катиться ко всем чертям вместе со своей Алисией!

Сколько продолжалось это самобичевание, девушка не знала, но единственное, что она запомнила, перед тем, как снова потерять сознание, был образ Алисии бережно поддерживающей Фреда при выходе из ее палаты и абсолютно не читаемый взгляд, брошенный ей Фредом напоследок.