Механизм светлого будущего (гет)

Примечания:

Первые два отрывка происходят в один день, третий — следующий день.

— Вот ты где, — сказал Виктор и тут же выдохнул. Учёный ничуть не удивился, найдя Фриду в своём секретном месте.

Девушка сидела на выступающей площадке, свесив ноги вниз по направлению воды из фонтана, и что-то рисовала в своём блокноте. Виктор успел разглядеть её рисунок лишь на несколько секунд, пока та не обернулась и не заметила его.

Это был очередной пейзаж города, но с некоторыми дополнениями. Фрида любила вносить яркие краски в ландшафт, потому нарисованная ею улица пестрила вписанными в неё невысокими красными клёнами, пурпурным багряником, жёлтой форзицией и даже разноцветными кустарниками рододендрон.

Виктор уже привык к её мировосприятию, поэтому не удивлялся тому, что большинство рисунков его девушки были пронизаны импрессионизмом.

— Привет, — стоило Фриде увидеть возлюбленного, как блокнот тут же отошёл в сторону, а лукавые глаза устремились на Виктора. — Стоит мне не прийти к тебе утром, как ты уже теряешь меня?

Учёный не хотел признавать этот неловкий факт, поэтому с лёгкой улыбкой поставил трость на край и осторожно присел рядом с девушкой, та немного подвинулась.

— Захотелось порисовать на рассвете? — перевёл тему он, бросив взгляд на её блокнот, от чего та в смущении прикрыла его рукой.

— Да, отсюда потрясный вид.

— Не надо было тебе его показывать, — Виктор устало выдохнул и положил голову ей на плечо, а когда услышал ожидаемый хмык, неохотно добавил: — Слишком далеко идти.

— Тогда в следующий раз оставайся в лаборатории и жди меня там.

Она наклонила голову к его лицу, и Виктор нахмурился:

— Нет, — в него снова полетел вопросительный взгляд, и он уже в смятении ответил: — Я беспокоюсь.

Студентка довольно усмехнулась. Её нежная ладонь коснулась щеки Виктора, и он невольно замер, прикрыв глаза.

— Это я беспокоюсь за тебя, Виктор, — она переложила руку на его лоб, откинув назад мешающие тёмные пряди. — У тебя упадок сил, а ты постоянно загружаешь себя работой. Думаешь, живя в таком темпе, тебя надолго хватит?

Учёный поднял лицо и упёрся взглядом в обеспокоенные глаза возлюбленной:

— Я сплю теперь через день, и мы отдыхаем один выходной день вместе. Твой прогресс, милая.

Лицо её тут же смягчилось, а в глазах загорелся нежный огонек. Улыбка Виктора была слишком очаровательной, чтобы продолжать упрекать его в наплевательском отношении к своему здоровью, а золотые глаза стали такими тёплыми, что Фрида, стараясь сохранять ясность рассудка, быстро потеряла голову.

— Люблю, когда ты хвалишь меня, — она с блаженной улыбкой прижалась к нему.

— Будешь наводить за собой порядки, буду хвалить ещё больше, — поддразнил он, заставив девушку резко отдёрнуть голову назад. — Ты вчера оставила свои пончики на моём столе и заляпала ими мои чертежи, — с лёгким недовольным тоном подметил учёный.

Студентка включила свою привычную защитную реакцию и резко стала убедительной.

— Вообще-то я хотела покормить тебя, помнишь? Сахар нужен мозгу, а твой работает за пятерых! — будто в подтверждении своих слов она начала давить пальцем ему на лоб. — Кто виноват, что, когда ты слишком отвлечён, не видишь, куда кладёшь свои бумаги.

Виктор усмехнулся и перехватил её руку в свою. Два браслета красиво переливались на солнце, напомнив ему о том дне, когда он признался ей.

— Потому что я не предусматриваю того факта, что где-то на моём столе может лежать кремовая бомба.

Фрида насупилась. Такой прямой удар насквозь пробил её внешнюю невозмутимость.

— Знаешь, теперь мне ещё больше захотелось заляпать его. Да, решено. Завтра я поеду за булочками в сиропе.

Это прозвучало не как угроза или предупреждение, а скорее, как констатация факта.

— Ты не посмеешь, — засомневался учёный, когда девушка с хитрецой в глазах, приблизила своё лицо к нему. — Они же липкие, Фрид.

— И ужасно сладкие.

Она намеренно протянула последнее слово, и Виктор пропал. Сдался. Боже, такой сладкий тон должен быть запрещён законом! Это просто принуждение, насилие над его личностью!

Рука учёного замерла на щеке девушки. Он припал к её губам медленно и нежно, будто касался чего-то хрупкого. Всё внутри него вмиг затрепетало, а тело охватила приятная слабость. Он понял, что проиграл. Но разве с ней могло быть иначе?

— Но ты ведь всё-таки пошутила, да? — спросил он, после того как отстранился и перевёл дыхание.

— Я из Зауна, Виктор. Я не умею шутить, — сказала как отрезала девушка.

— Раз так, тогда и мне придётся проучить тебя, — Фрида с подозрением сощурила лицо, и изобретатель продолжил: — Скажу Хаймердингеру, что ты хочешь помочь в подготовке ко дню Независимости.

— Ты не посмеешь.

— Если ты не посмеешь первая.

Оба недоверчиво прищурились, а потом по-детски усмехнулись. Повторив эту процедуру пару раз, одному из них всё-таки надоело.

— Ладно, ничья, — вскинула руками девушка. Перспектива заморачиваться с подготовкой академии к этому празднику её ничуть не радовала. К тому же Виктор вряд ли бы поступил так, но чем чёрт не шутит.

— Другое дело, — довольно подметил парень.

— Надеюсь, ты осознаёшь, что пользоваться своим положением ассистента в личных целях это кощунство.

— Но и глупо отказываться от этого.

Девушка тоскливо вздохнула:

— Ладно. Не будем об этом. Я бы хотела предупредить тебя кое о чём: после обеда я отправлюсь в Заун, нужно покормить рыб, так что вернусь немного позже обычного.

— У тебя мало занятий?

— Да. На двух последних занятиях будет групповое задание, не пойду на них.

— Ты так и не поладила ни с кем из своей группы? — обеспокоенно произнёс парень.

— Нет, заботами Генри мне грозит прожить жизнью отшельника ещё два года.

Виктор нахмурился. Они с Фридой уже обсуждали эту проблему ранее. Девушка не хотела, чтобы он вмешивался в её отношения с группой, при этом перевод в другую группу тоже был невозможен, так как она была всего одна, да и сам факультет по большей части был экспериментальной задумкой Совета. Виктор не знал, как помочь, и от этого мучился. Радовало только одно, что Фриду не задирали. Да и кто посмел бы, зная, что он её парень?

— Не грузись так. Меня всё устраивает, — вывела его из размышлений девушка. — У меня есть то, что я люблю, — она указала рукой на блокнот, а затем положила её на грудь Виктора. — И тот, кого я люблю. Большего мне для счастья и не надо. К тому же если говорить откровенно, то благодаря тебе мои требования к другим немного завысились.

— Не думаю, что дело только в этом. Просто я терпеливый и единственный, кому под силу держать твой бардак под контролем.

Фрида выдержала задумчивую паузу:

— Возможно.

Боже, она никогда не признает этого до конца, подумал про себя Виктор и даже уже смирился с этим, как она продолжила:

— Но я всё равно склоняюсь к тому, что ум сексуален.

Щёки девушки слегка вспыхнули. Виктор и сам, кажется, немного покраснел. Ему захотелось поцеловать её сначала ласково, а потом более требовательно. Он мог бы довести её до исступления, даже не прилагая ума для этого. И когда её тело стало бы податливым шёлком в его руках, он увёл бы её отсюда по первой же её просьбе, потому что её чувства для него всегда были и будут на первом месте.

Учёный напряжённо сглотнул от собственных мыслей. О чём он думает? Фриде скоро идти на занятия, а он помышляет, как бы закрыться с ней в комнате на пару часов, чтобы отгородиться ото всех и разделить эту пьянящую близость пополам, а затем слушать её судорожное дыхание и…

Так, остановись! — пробудившийся разум советовал ему не продолжать думать об этом, по крайней мере, сейчас.

Учёный спешно перевёл взгляд с Фриды на башню с часами — скоро начнутся занятия, надо идти.

— Пора, скоро начнутся занятия, — он аккуратно поднялся на ноги, а в следующую секунду почувствовал, как девушка порывисто ухватилась за рукав его рубашки.

— Я ведь не сморозила глупость, да?

Виктор посмотрел на неё сверху-вниз и чуть не задохнулся. Неужели она совсем не видит, какой эффект она производит на него?

— Конечно, нет. Но впредь лучше не бросайся такими фразами, если не хочешь, чтобы тебя потеряли на занятиях.

Он заботливо протянул ей руку и помог встать. Когда же его слова дошли до неё, лицо девушки приняло резко взволнованный вид.

— Да пусть хоть совсем забудут, как я выгляжу.

Она шагнула к нему и оказалась так близко, что Виктор мог кожей почувствовать напряжение между ними. Но только он решил поддаться их общему ощущению, как на всю округу громко прогремел взрыв, и он забыл обо всём. Почти рефлекторно он прижал Фриду к себе и крутанул на девяносто градусов от выступа, чтобы она, не дай Бог, не сорвалась с этой площадки от испуга.

— Что это? — спросила девушка, подняв глаза на обнимающего её Виктора и заметив, что тот смотрит на город.

— Это со стороны студенческого общежития.

— Что? — она резко развернулась и глянула вперёд. Клубы дыма и правда шли от здания общежития.

— Похоже какой-то дурак соорудил бомбу в своей комнате, — голос Виктора стал серьёзным и недовольным, оно и понятно почему — Хаймердингер заставит его пойти туда.

— Чёрт, теперь туда хлынут миротворцы, — также недовольно добавила девушка.

Виктор только сжал трость, после чего положил руку на спину девушки и, отвернув её от всего этого вида, сказал:

— Идём, я провожу тебя на занятия.

Когда Фрида вернулась, был уже поздний вечер. Девушка вошла в лабораторию усталая и недовольная. Виктор же в этот момент сидел за своим столом и внимательно изучал какие-то записи. Вид его был привычно угрюм и задумчив.

— Чёрт возьми, что за ерунда творится сегодня? — возмутилась студентка буквально с порога. — Я видела миротворцев даже в Зауне. На пограничном мосту тоже проводят проверки, и я застряла там на час! Кого они там только ищут, не понимаю…

— Утренний взрыв оказался ограблением, — подметил учёный, не отрываясь от записей.

Фрида с удивлённым видом прошла внутрь комнаты:

— Правда?

— Да, я был там сегодня утром, — ответил Виктор, после чего оторвался от записей и, посмотрев на девушку, добавил: — Хаймердингер послал всё проверить. Но будь спокойна, твоё крыло общежития не пострадало.

Она облегчённо выдохнула:

— Спасибо, а то я весь день на нервах из-за этого. Хотела сама всё проверить, но миротворцы отцепили всё здание. И кстати если это ограбление, то зачем понадобилось взрывать его?

— Кто ж его знает, — машинально утаил от неё правду парень, ибо сам не до конца разобрался в утреннем инциденте.

— А ты что делаешь? — она зашла учёному за спину и бросила взгляд через его плечо.

— Читаю конфискованные записи.

— Чего? — она пригляделась, на краю записной книжки было написано имя. — «Джейс Талис» Это наш утренний дурак?

— Не говори так, — поправил её изобретатель, не сразу заметив, что прозвучало это немного грубее, чем он рассчитывал. Фрида опустила на него недоумённый взгляд, и учёный в качестве извинений притянул девушку к себе одной рукой.

От неё пахло разными запахами, но существенно выделялся аромат дыма от химзаводов Зауна, которым пропах весь нижний город. Это навело его на мысли о старых временах, что иногда беспокоили его, а также о том, почему он вообще стал помогать людям. С задумчивым видом он прижал голову к животу девушки, решив, что может посвятить её в свои мысли, ну или хотя бы попробовать объяснить их.

— В его работе есть научный прорыв. Но некоторые части нужно немного доработать.

Он оторвался от девушки и будто бы в подтверждении собственных слов положил руку поверх чужой книжки. Фрида сомнительно посмотрела на него.

— Если это так, то почему её конфисковали?

— Он использует магию.

Одно слово, и глаза девушки заметно округлились:

— Что?

— Камни, с которыми он работал, генерируют магию, — начал своё объяснение Виктор. — Если стабилизировать их, то мы сможем спасти сотни, нет, тысячи жизней, но Совет не разрешает подобные эксперименты. И их причины вполне обоснованы.

Фрида смотрела на него больше с беспокойством, чем с удивлением. По её лицу Виктор понял, что она думает только о нём и что сама идея кажется ей безрассудной и опасной.

— Ты ведь что-то задумал, да? По лицу видно, что ты заинтригован.

Виктор усмехнулся её догадливости. Неужели она стала видеть его насквозь? Он захлопнул книжку и посмотрел на неё прямо и убедительно.

— Это могло бы изменить жизни многих людей. Я вижу в этом возможность.

— Но тебя могут отчислить или…

Фрида боялась произносить последнее вслух, ибо перспектива изгнания учёного из города волновала её сильнее всего. У Виктора тут было всё, и она не хотела, чтобы он терял то, чего долго добивался собственным трудом.

Виктор поднялся с места и положил руки ей на плечи:

— Всё хорошо. Лучше расскажи, как ты съездила? — перевёл тему он, жалея, что заставил её беспокоиться. Наверное, лучше бы он ничего не говорил ей.

— Нормально, — коротко ответила девушка и тут же вернулась к прежней теме: — Но я прошу тебя, не делай ничего криминального. Ты и без магии способен на многое. Ты уже сделал многое.

— Ты не понимаешь. Этот парень находится на пороге открытия. Это совершенно другой уровень.

— Но если ничего не получится, то твоя репутация пострадает или… — она вспомнила о взрыве, а затем пазл в её голове окончательно сложился, и она вмиг помрачнела. — Тот взрыв…

— Не думай об этом, — Виктор взглянул на неё так, будто хотел найти в ней одобрение, но вместо этого вызвал лишь ещё больше ненужных сомнений. — Ладно, ты права, может лучше оставить это, — тоскливо добавил он, и она тут же выдохнула.

— Это правильное решение, не заставляй меня ещё больше беспокоиться за тебя.

— А я так хотел сделать какой-нибудь прорыв, чтобы стать более привлекательным в твоих глазах.

Они изобразил расстроенный вид, Фрида оживилась и улыбнулась:

— Если ты потеряешь свою целостность, то и привлекать будет не чем. Подумай лучше об этом.

Вместо ответа он с улыбкой положил свою ладонь ей на затылок, и их губы соединились. Не прошло и минуты, как все переживания вмиг улетучились из мыслей девушки, и она принялась подхватывать робкие движения его губ и углублять их поцелуй, в котором не чувствовалось никакой агрессии или напора.

— Тебе нужно идти, уже поздно, — остановился Виктор, почувствовав, как её руки принялась расстёгивать его жилет.

— Правда? А я думала, мы будем решать наш утренний вопрос, — выражение её лица приняло мечтательный вид. Стараясь выглядеть соблазнительной, она решила красиво присесть на его стол, но случайно толкнула припаркованную к нему трость, и ей стало неловко. — Извини.

— Ничего, — Виктор потянулся за предметом и, когда поднял его, заметил, что атмосфера между ними стала напряжённой. В глазах Фриды горело желание, и ему до смерти хотелось продолжить всё это, но он не мог — другие мысли постоянно отвлекали его.

Завтра всё оборудование Талиса будет уничтожено, а значит, времени мало. Ему было стыдно, что он соврал Фриде, но иначе никак. Изначально он думал, что она поддержит его, но не учёл того, что это вызовет у неё такие беспокойства. При этом сам для себя он уже давно всё решил.

— Давай придержим эту мысль до завтра, — предложил учёный, заботливо поцеловав девушку в лоб и проведя рукой по её мягким волосам.

— А почему не сейчас?

— У меня остались дела. Ты ведь знаешь, что я не успокоюсь, пока не закончу их.

Она тоскливо выдохнула и с неохотой слезла со стола:

— Тогда я надеюсь, что ты осознаешь, что завтра я возьму с тебя вдвое больше.

— Не имею ничего против. Мне нравится эта мысль, — он поцеловал любимую на этот раз медленно и не торопясь, и поцелуи его имели вкус горьких сожалений.

Фрида хотела что-то сказать на прощание, но, судя по всему, передумала, покачала головой и, развернувшись в сторону двери, спешно вышла из лаборатории.

Секунду спустя дверь с шумом распахнулась, и она снова появилась на пороге:

— А знаешь, иногда мысли так быстро уходят.

Виктор приоткрыл рот от удивления, но Фрида закрыла глаза, откинула голову назад, так, что даже слегка стукнулась затылком о дверь, и сама себе ответила:

— Нет! Я ухожу. Не буду мешать. До завтра.

Виктор накрыл лицо рукой. Сердце его колотилось как бешенное, но он не мог позволить себе уйти следом за ней. Чёрт! За что ему всё это?

Всё утро Виктор не находил себе места. Прошлая ночь, полная риска и надежды на то, что этот риск действительно будет оправдан до сих пор будоражила его ум. У них всё удалось. Получилось. При этом он кажется забыл о чём-то важном.

— Виктор! — Фрида влетела в его лабораторию точно ураган. Взгляд её был категорично недовольным и смотрел прямо на него.

— Доброе утро, — учёный немного растерялся. Всё в лице девушки указывало на то, что она уже узнала главную утреннюю новость и теперь пришла порицать его за то, чего им с Талисом, к счастью, удалось избежать.

Она прошла внутрь и, проигнорировав все приветствия, тут же перешла на более высокие тона:

— Ты же просто спровадил меня вчера, чтобы я не мешалась у тебя под ногами, так? Что ты за человек такой?! Ты ведь собой рисковал!

Виктору стало стыдно и одновременно приятно, что за него так беспокоятся. Больше всего ему хотелось, чтобы она порадовалась вместе с ним, но сейчас это, наверное, невозможно, ведь он обманул её.

— Успокойся, оно того стоило. Иди сюда, я покажу, — учёный попытался сгладить ситуацию и, отойдя от стола, явил девушке венец их благополучного будущего — маленький голубой камень, что лежал внутри вращательной установки и даже в неактивном состоянии искрил мелкими частицами магии.

Фрида остановилась посреди комнаты, не удостоив хекстек даже взглядом:

— Не хочу даже видеть это. Чтобы это ни было, твоя жизнь этого не стоит!

Изобретатель издал тяжёлый вздох. Чтобы он сейчас не сказал, это её не успокоит. Он взял трость и подошёл к девушке почти вплотную. Она подняла на него обиженный взгляд, стоило ему только коснуться её волос.

— Прости, я не мог сказать тебе. Мне очень, очень жаль. Я раскаиваюсь.

Она ещё с несколько мгновений молча сверкала глазами, а затем будто бы отмахиваясь от собственных переживаний, что разрывали ей грудь, более задиристо ответила:

— Ничего тебе не жаль. У тебя глаза блестят, и я очень сомневаюсь, что это слёзы от моих переживаний.

— Тогда что мне сделать, чтобы ты меня простила?

Фрида задумалась, но не успела дать свой ответ, как дверь в лабораторию распахнулась, и через порог перешагнул декан академии. Виктор тут же отошёл от девушки, чтобы не давать профессору лишнего повода подразнить их обоих, но всё произошло с точностью наоборот.

— Я шёл рядом и услышал какой-то шум, — заговорил йордл. — Не подумал бы, что наши милые тоже умеют браниться… Удивительно, какими полярными могут быть отношения: сначала ты можешь безгранично любить человека, а через секунду желать начать лупить его по физиономии. Во истину убийственное сочетание.

Фрида с понимающей улыбкой взглянула в лицо профессора, а затем косо глянула на Виктора:

— И правда удивительное сочетание, — она усмехнулась, а Виктор заметно напрягся. — К его счастью, я уже привыкла к этой его странной инопланетной начинке.

— Меня больше удивляет, как он ещё раньше подобную штуку не выкинул, — поддержал её Хаймердингер.

— Простите, что отвлекаю, но я вообще-то здесь, — как бы невзначай заявил о себе учёный.

Декан перевёл внимание с девушки на своего помощника, и улыбка слетела с его лица, вернув его привычный деловой вид.

— Ты получил всё, что нужно для исследования? — спросил он.

— Да, профессор, — кивнул Виктор.

— Вот и славно, не мешай мне говорить с мисс.

Виктор хотел бы возмутиться, но не мог. Хаймердингеру очень нравилась Фрида, а точнее то, как она влияет на самого Виктора. Ему нравилось объединяться с ней против него. Это его забавляло. Сам же учёный был ошеломлён тем, как быстро они спелись. Никогда прежде он не видел того, кто мог бы так свободно говорить в присутствии декана.

— Простите, а о каких именно исследованиях идёт речь? — поинтересовалась у йордла Фрида.

Профессор заметно подсобрался, а затем со всей важностью двинулся к столу Виктора, как к своему собственному, призывая обоих студентов следовать за ним.

— О, это будет рискованный эксперимент, милая, — от этих слов Фрида сразу же нахмурилась. — Виктор будет работать над хекстеком вместе со своим новым напарником Талисом. Это очень милый молодой человек, только немного опрометчивый.

— То есть проблем нет? — удивилась девушка. — Я слышала, что они пробрались в ваш кабинет.

— Это и правда было очень неосмотрительно, но мы уже разобрались с этим. Эти двое те ещё сумасброды, так что работы у вас прибавится, моя милая. Доверяю опеку на этих оболтусов вам.

— О чём вы говорите, профессор? У неё и своих дел хватает, какая ещё опека? — не выдержал Виктор, в то время, как профессор уже ловко запрыгнул на его стул.

— Это лишь мера предосторожности. Наука — это настоящая дробилка для душ и умов, а ты подвержен чрезмерному ее влиянию, мой мальчик. Потому, мисс Фрида, навещайте его почаще и позаботьтесь о его здоровье.

— Я постараюсь, профессор.

— Ну раз вы помирились, то покажем твоей девушке хекстек, Виктор, — начал потирать руки декан.

— Думаю, что сперва лучше дождаться Талиса, — подметил парень, и декан в разочаровании скривил лицо. Его усы смешно зашевелились в такт его раздражению. Виктор продолжил: — Вчера оборудованием занимался именно он, я же всего лишь подправил его расчёты и теорию.

— Что ж тогда придётся отложить.

— Но мы можем устроить простую презентацию, вот, посмотри, — учёный вытащил магический камень из установки и протянул его девушке.

Та его не взяла, а лишь скептично оглядела. Мысль о том, что эта мелкая, искрящая энергией штука могла убить ночью Виктора, теперь вызывала у неё противоречивые чувства.

— Ну я пойду, — Хаймердингер видимо уловил их желание остаться наедине и обсудить всё, поэтому быстро удалился.

Только дверь за ним захлопнулась, как Виктор сразу заговорил:

— Видишь, всё разрешилось, так что больше не переживай об этом.

— Не могу, — хмуро ответила та, пока учёный убирал камень обратно в установку. — Значит, этим ты теперь будешь занят всё время?

— В основном.

Она недовольно хмыкнула, и, он, развернувшись обратно лицом к ней, добавил:

— И тобой тоже.

Выражение её лица приняло расслабленный вид, и она наконец улыбнулась ему. Виктор решил закрепить успех и продолжить то, на чём их прервали, поэтому потянулся к девушке за поцелуем, но дверь лаборатории снова отворилась, и на пороге появился высокий темноволосый парень.

— Я не помешал?