Змеюка подколодная (джен)

Мин Фань с негромким стуком поставил перед учителем собственноручно заваренный чай, от которого отходил белый дымок, показывающий, что напиток очень горячий. Ученик вздохнул, сглатывая готовые сорваться слова. Он резко понял, что всё, что хотел спросить, казалось таким нелепым и слишком детским, наверное.

Два месяца назад их учитель поменялся. Сильно поменялся, если уж на то пошло, даже кардинально. Вывел новый метод тренеровок «шо-ко-во-й» терапией, притащил на пик Непревзойденного демона, раскрыл в учениках затаившееся наследие от предков, подружился, если можно так сказать, с Лордом Байчжань. Их многочисленные перепалки и драки, конечно, остались, но они стали щадяще, что ли, у них будто в один миг ушла вся та ненависть, которая раньше горела в этих двух людях.

Что самое странное, на взгляд ученика, так это то, что пробудившихся демонят Шэнь Цинцю не только не прибил на месте, но ещё и нашел, хоть и откровенно говоря, херового, которого точно не следует брать как пример для подражания, но учителя. Да, как ни странно, но Четвёртый Непревзойдённый просто отлично вжился в роль просветителя детских умов. Звучит смешно, абсурдно и ужас насколько неадекватно. Но Ци Жун прижился и уходить отказывался, говоря, что его и здесь неплохо кормят. И если не сильно засматриваться на некоторые выверты его сознания, то демон вполне сходил за нормального взрослого, способного временами дать дельный совет. Временами. Очень-очень редко.

Мин Фань в который раз глубоко вздохнул, наконец привлекая внимание шицзуня, до этого глубокомысленно глядящего на накрапывающий через окно дождик. Шэнь Цинцю, видимо, откровенно надоело слушать все те горестные ахи и охи от ученика, отчего тот решился спросить, что же того беспокоит.

— Долго ещё собираешься на одном месте топтаться? Говори уже, чего хотел.

Спросил он, естественно, в своей манере по типу «я конечно отвечу, но не вздумай, что я тебе помогаю, и вообще хер ли расселся, иди своей головой думай, позорище, кого я вырастил, а ещё и Пик Искусства и Литературы, считай Науки, называется!».

— Шицзунь, этого ученика уже неоднократно мучает один нелегкий вопрос, который может вам показаться слишком неуместным, но этому очень бы хотелось услышать ваш ответ.

Шэнь Цинцю оторвался от разглядывания серых облаков, заполонивших всё вечернее дождливое небо, и кивнул, давая понять, что он внимательно слушает и готов дать ответ.

Мин Фань глубоко вдохнул, набирая побольше воздуха, и на одном дыхании выпалил, чтобы не передумать, как обычно с ним происходило.

— Шицзунь, раз заклинатели борются с демонами, то зачем вы пробудили в нас их кровь? Почему не убили сразу, как только выяснили? Это же совершенно нелогично, что на Пике обитает так много полукровок… Да ещё и обучать взяли. В чём смысл? Зачем вам так рисковать репутацией, ради нескольких полудемонов?

— На кровавый ритуал вас выращиваю, — абсолютно серьёзно выдал Владыка Цинцзин, состроив морду кирпичом.

— А? — Мин Фань вытаращил глаза.

— Шутка, — рассмеялся Лорд Шэнь, внутри катаясь от вытянувшегося лица ученика. Не многие всё же могли спокойно переваривать его своеобразный для нынешнего времени юмор. Хотя Лю Цингэ и Ци Жун уже даже не морщились, стоически снося все подколки от него. В своё оправдание Цинцю хочет сказать, что и не пытался ни разу зацепить их за живое, — Мин Фань, скажи, кто ты и твои шицзэ, шимэй, шиди и шисюны?

Старший ученик сделал задумчивое лицо, наглядно показывая, как он включает все мысленные процессы, и нахмурился. Сложенные на коленях руки сжались в кулаки от напряжения. Выдать неверный ответ на, как потом окажется, легчайший вопрос не хотелось, поэтому не стоит рубить с плеча.

Через несколько минут молчания, когда Лорд Шэнь, кажется, уже и забыл о чем его спрашивали, вновь уставившись на дождь и серое небо, и явно уходя в поток мыслей, Мин Фань наконец поднял опущенные до этого глаза — учитель всегда требовал, чтобы при ответе не отводили взгляд в сторону, говоря, что так сможет кое-что увидеть. Что — непонятно, но спорить никто не осмеливался, побаиваясь нарваться на трехчасовую лекцию о потаённых уголках души человека, которую видно «по глазам». Хотя тут первый ученик подозревал, что шицзуню нравится смотреть, как все нервничают, когда на них пристально смотрят, да ещё и без возможности отвести взгляд в сторону.

— Мои братья и сёстры… Я ощущаю их настоящей семьёй. Понимаю, что у некоторых есть другие, родные по крови, но… Для меня они настоящая семья. Уверен, для них тоже, — детёныш стойко выдержал льдинистый, — рентген, а не глаза — сканирующий взор Лорда Цинцзин, который под конец слегка улыбнулся и потрепал ученика по макушке.

— Верно, вы все одна большая семья, — похвалив Мин Фаня, ответил Шэнь Цинцю, — А я, как ответственный родитель просто обязан научить вас пользоваться не только доступными заклинательскими навыками, но и скрытым потенциалом. В том числе головой, и что в неё надо не только есть, но временами не помешало бы ей ещё и думать.

— Я всё понял! Простите, шицзунь, этот ученик исправится и больше не будет задавать глупых вопросов! — с этими словами Мин Фань откланялся и удалился, оставляя учителя наедине с собой. Какой же всё-таки у него мудрый и хороший, понимающий мастер! Характер, конечно, хуже, чем у демонической змеи бывает, но тут хотя бы характер, а не родословная! А то ведь живёшь себе спокойно, никого не трогая, а с какой из родителей стороны сюрприз прилетел и не подозреваешь! Нет, их шицзунь самый лучший!

* * *

— М-ма… — на выдохе протянул Шэнь Цинцю, упираясь локтями в стол и ставя голову на сложенные ладони.

Скучно.

Чертовски скучно.

Лю Цингэ усвистал на очередную вылазку, с которой обещал вернуться через месяц. Обязательно с победой, разрушениями и кровавым следом, тянущимися за ним по пятам, и какой-нибудь тушей демонического зверя. Освежеванных и обработанных шкур было столько, что при желании все Пики можно было бы завесить и ещё бы осталось. Ци Жун также, с матами и святым возмущением, пробравшим даже его, отчалил в демонический мир, разбираться с теми, кто посягнул на его территорию. Да, оказывается, у Лазурного фонаря был свой оплот спокойствия. Что-то вроде системы природных туннелей в горах где-то на востоке западной части мира демонов, где селились более слабые существа и автоматически попадали под протекцию Четвёртого Непревзойдённого. Там наметились какие-то разборки, и Ци Жун, шустро собрав манатки, пошёл карать возмутителей спокойствия.

А Цинцю, запертый на собственном Пике, впервые за несколько месяцев ощутил, что ему нечем заняться. Работы учеников быстро закончились, после недавнего инцидента с Юэ Цинъюанем тот вряд ли отпустит его куда-то дальше городка у подножия хребта, а ежели Лорд Пика Искусств сам попробует улизнуть, то сразу пустится искать его с собаками. Нет, такого ему точно не надо. И так задолбался следящие талисманы со всех углов отклеивать, а если напор одержимости усилится, то Цинцю имеет все шансы не сдержаться и прибить ненормального главу Цанцюн.

Можно было бы заняться написанием научных статей, точнее, восполнить огромнейшие пробелы в знаниях жителей этого мира тем, что ему удалось подчепкнуть из прошлой жизни, но то кисть не ложилась в руку или ложилась не так, то чернила заканчивались, то бумага мятая… В общем, на Горного Лорда напала осенняя меланхолия. Дел по горло, те же планы по убийству Юэ Цинъюаня, а желания хотя бы встать с кровати ноль. Если бы не ученики, за которыми глаз да глаз, он бы и не вылезал из вороха одеял и подушек, устроив себе оборонительную мягкую крепость.

Да, было скучно.

Но делать ничего не хотелось.

Разбитое состояние.

В окне в небе промелькнула чья-то фигура, парящая на мече, и тут же скрылась. Если бы Шэнь Цинцю изначально пристально не всматривался примерно в ту же точку, то наверняка бы и не заметил ничего странного сквозь опустившиеся сумерки. Но у бессмертных, во-первых, было потрясающее зрение, что и пылинку в дальнем углу рассмотреть можно и которое он постоянно демонстрировал, находя талисманы, подкидываемые определенным индивидом, а во-вторых, необъятное любопытство, срабатывающее в самых непредвиденных ситуациях.

Схватив с подставки Сюя и накинув верхнее одеяние, Шэнь Цинцю решил, что, раз меланхолия не уходит, надо создать подходящие условия для её исчезновения. И последовал за удаляющейся фигурой.

Лететь в полнейшей темноте в открытом пространстве было откровенно идиотской идеей, потому как окутывающая меч ци светилась. Недостаточно ярко, но вполне заметно. И то ли удача улыбнулась, то ли звёзды сошлись, то ли ещё какой фактор сыграл, например, безмерная тупость цели, ни разу не удосужевшейся обернуться и проверить наличие «хвоста», но Шэнь Цинцю преследовал заклинателя до самого пункта назначения.

Когда некто начал снижаться, Лорд Шэнь практически перпендикулярно земле нырнул вниз, прячась среди деревьев. Сюя убирать в ножны он не стал, мало ли, что там в конце пути поджидает. Небольшими перебежками от укрытия к укрытию, он наконец достиг цели.

На небольшой открытой полянке стоял… Шан Цинхуа.

Вот уж кого действительно не заподозришь в чём-то незаконном.

Хотя Юэ Цинъюаня никто тоже бы не додумался обвинить в одержимости, но вот как оно на самом деле происходит.

К тому моменту, как Горный Лорд Пика Искусств и Литературы успел отморозить, сидя в кустах в засаде, всё что можно и нельзя, на поляну с противоположной стороны вышел… Ледяной демон Мобэй Цзюнь.

…чудесная у них заклинательская секта борьбы с демоническими тварями получается. Один их выращивает, другой пособничает. Что дальше? Кто-то из глав Пиков чистокровным в сотом поколении небесным демоном окажется? Тухло у них внутренняя система работает. Чем там, интересно, занимается Тайная вершина? У Цинсюаня совсем крыша потекла или он от творившегося беспорядка решил взять отпуск и смотаться на Цзуйсянь, залить горе и заодно пожаловаться вечно пьяному и молодому Хун Цинвану?

Разведка хромает на обе ноги и явно ушла в глубокий продолжительный запой.

Тем временем Мобэй Цзюнь развернулся и собрался уходить.

Ну, ему, наверное, тоже пора. Что надо он услышал и запомнил.

Шэнь Цинцю отступил на шаг назад, готовый перемещаться обратно так же, как пришёл — перебежками, а потом на мече, но под ногой вдруг оглушительно громко хрустнула ветка.

В полнейшей тишине этот звук был сродни выстрелу из пушки.

На секунду всё замерло.

— Выходи.

Кажется, хвалёная фортуна закончилась. Лорд Цинцзин медленно двинулся навстречу собрату по секте, стоявшему белее мела, — тут он, по ощущениям, не сильно отличался в цвете лица — и Ледяному демону, застывшему изваянием.

— Лю Цингэ, ты и твоя дурная мощь мне бы сейчас очень пригодились, — мысленно воззвал к Богу Войны Цинцю. Если бы не две пары направленных на него глаз, он бы ещё сложил руки в молитвенном жесте, — Почему надо было уходить рубить демонических тварей куда-то, если одна из них прямо сейчас прикончит меня?