Собиратель душ (гет)

Жнец посмотрел по сторонам: вдруг рядом с ним находится еще один какой-нибудь Сайрус, о ком сейчас и шла речь между Вистианом и Аларией. Но он был один, а услышанное никаким образом не собиралось обретать смысл. Демон с чокнутой девчонкой его не замечали, поскольку стояли спиной к стойке. Сайрус откашлялся в кулак, опираясь правой рукой на зонт и скрещивая ноги. Вторую руку он засунул в карман брюк, принимая расслабленный вид. Ни за что на свете он не покажет своей растерянности.

― Надеюсь вы уже закончили шептаться и прямо сейчас расскажите мне, что происходит на самом деле.

Вистиан поставил перед ним три высоких бокала с пивом и кивнул на столик. Взяв свой, он молча прошел в центр зала и сел.

― На меня не действует алкоголь, ― уточнил Сайрус, когда присел рядом.

― А я вообще не чувствую вкуса, ― пожал плечом Вистиан. ― Итак, начну с медальона. Вот это, ― он положил на стол украшение, ― медальон семи граней.

― Замечательно, ― безэмоционально произнес Сайрус, делая глоток.

Алария вздохнула, всем своим видом показывая, насколько этот разговор считает бессмысленным.

― Что ты помнишь про Сады? ― демон склонил голову на бок, прищуриваясь. ― Не могу понять по какому принципу вам блокировали память.

― И что ты хочешь услышать? Если я что-то, по твоему мнению, забыл, то как я объясню тебе — что именно я не помню?

Сбоку послышался смешок, но девушка по-прежнему не вмешивалась в разговор. Она крутила свой бокал, пытаясь, наверное, взбить содержимое.

― Медальон семи граней — реликвия, принадлежащая Высшим магам, кто владел Садами. Семь Высших. Семь граней магии.

Оба уставились в ожидании на Сайруса. И Алария, оставившая свой напиток в покое, и Вистиан, чьи глаза горели нетерпением. Только вот Жнец не понимал, чего от него хотят. Очень здорово, конечно, что Высшие носили украшения, но он-то здесь причем?

― Так, хорошо, ― демон причмокнул, отодвинул рукой бокал и облокотился на стол. ― Семь магов — семь медальонов, по одному каждому.

Сайрус почесал лоб, нервно подергивая ногой под столом.

― Слушай, Вис, может, я начну задавать вопросы? А то у тебя с объяснениями что-то не так, ― предложил он, и не дождавшись ответа, воскликнул: ― какого черта происходит?

Нерв под правым глазом демона дернулся, но Вистиан остался неподвижен.

― Когда-то Сады пытались захватить. Вообще-то, история показывает, что Сады лакомый кусочек для любой жадной нечисти. Перехватить частичку такой магии желает каждый, но не каждому это под силу, ― он рассказывал размеренно, вымеряя слова, словно был свидетелем всего происходившего сам лично. ― В последний раз им это почти удалось. Магия начала просачиваться наружу, трансформироваться, извращаться. Высшие теряли контроль, теряли души. И было принято решение закрыть врата, ― взгляд Вистиана переместился со Жнеца куда-то в сторону, становясь затуманенным. ― Высшие покинули Сады, чтобы магия не погубила мир.

― Высшие погибли в великом сражении, защищая Сады, после чего те закрылись навечно, ― со знанием дела вставил Сайрус. ― Именно поэтому не осталось ни одного Хтажа, а врат больше не существует. Сады иссохли, как и магия.

― Поэтому ты сумел познакомиться лично со Хтажем? Потому что их не осталось, да?

― Серьезно? ― оживилась Алария, вытягивая в любопытстве свое худенькое личико.

― Он с ним бороться пытался, ― повеселел демон, ― представляешь?

― На какой секунде твой Солихтейн уложил его на лопатки? ― вполне серьезно спросила девица.

― А ну хватит! Мы тут Сады обсуждаем, а не... не... и вообще, я был не готов, понятно? ― Сайрус нахмурился, презрительно глядя на обоих.

Алария засмеялась, прикрывая ладошкой рот.

― Возвращаясь к разговору: нет, Высшие не погибли, Сайрус, ― демон взлохматил волосы. ― Вам лгут. С того момента, как Высшие проиграли, ваш мозг тут же промыли, вложив в нее фальшивую правду, приправленную историческими фактами. И только сейчас я начинаю понимать, почему.

― О чем ты? ― склонилась к нему девушка.

― Тогда все выглядело, как обычно. Обычное вторжение, количество которых устанешь считать. Защитники справлялись, но потом... ― Вистиан потер лицо с такой силой, что остались красноватые пятна. ― Потом взбесившиеся твари вломились огромными скоплениями, как ты помнишь. Они разбегались по та́клерам ‒ местам, где сосредоточена магия Высших, и пытались их разрушить. Они знали, что делать. И они были сильны! Не так, как раньше. Чародеи еще тогда планировали захватить власть, но не получив свое ‒ пошли долгим путем.

Сайрус слушал внимательно, удивляясь, как простому Девуру могут быть известны такие подробности. То, с какой страстью и болью тот рассказывал, поражало. Опустив взгляд на медальон семи граней, Жнец закусил губу, пытаясь поймать какую-то мысль, что пищала внутри головы, словно перепуганная канарейка. Столько мелочей и деталей, столько неизвестных ему событий... И когда до него дошло, он вскочил с такой скоростью, что стул отлетел назад, заставив вздрогнуть и Аларию, и Вистиана своим грохотом.

― Не может быть! Ты! Этого не может быть!

― Дошло наконец? ― покачал головой Вистиан, поглаживая пальцем украшение.

― Это! Невозможно! ― Сайрус отчаянно сопротивлялся своему осознанию.

― Как видишь, все возможно. Сядь, ― демон протянул руку в сторону валявшегося стула.

― Ты Высший маг... ― голос подвел Жнеца, и он зашел кашлем, похлопывая себя по груди, не двигаясь с места. ― Ты Девур! Как ты можешь быть Высшим?

Вистиан сделал несколько глотков, облизал губы и вздохнул.

― Меня прокляли. Мне кажется, данная участь должна была постигнуть каждого Высшего, но они спешили. Мне повезло меньше, ― он горько усмехнулся.

― Зачем вам я? Кто я?

Почему-то сейчас Сайрусу казалось, что все, что он знал до сегодняшнего дня не стоило и сморщенного мизинца Девура. Перед ним в данную минуту сидел настоящий Высший маг. Тот, благодаря кому расцветало перерождение. Тот, кто поддерживал жизнь и магию. Тот, кто награждал и карал.

― О-о-о, а это самое интересное! ― протянула Алария, хищно улыбаясь.

Жнец поднял стул, вернулся к столу и прищурился.

― А ты кто? ― спросил он без особого энтузиазма, прекрасно зная, что вряд ли получит ответ.

Как и ожидалось, девушка не собиралась ничего говорить. Вместо этого она оттопырила ворот водолазки и вытащила оттуда медальон семи граней. Присаживающийся в это время Сайрус, замер в особо неудобной позе с полусогнутыми коленями. Если так пойдет и дальше, он получит сердечный приступ вопреки законам мироздания. Жнец Смерти скончается от передозировки шокирующих новостей.

― Нет, ― выдохнул он.

― Да, ― кивнула она, широко улыбаясь.

Все же сев на место, Сайрус переводил ошеломленный взгляд с одного на другого.

― Я понимаю твое удивление, ― участливо кивнул Вистиан. ― Закрывая врата в Сады, мы закрыли и возможность вернуться. Контролировать взбушевавшуюся магию даже нам не под силу, именно потому решение оставить Сады стало единственно верным. Без нас она иссякла, не доставшись никому. Ритуалы, что проводили чародеи, как я теперь уже думаю, не несли в себе столько силы, чтобы завладеть всем.

― Падение Садов произошло триста лет назад, ― вступила в разговор Алария. ― Как только врата закрылись, за защитников взялись чародеи. Совет, что они составляли автоматически перешел в единственное управление. Теперь только он занимался перерождением душ. И только они могли принимать решение. Понимаешь теперь? Ты, Жнец, защищал врата, а считаешь, что существуешь всего лишь триста лет и являешься обычным собирателем душ.

― Но как? ― растерянный Сайрус выглядел глупо и неестественно.

Каждый, кто когда-либо видел его, даже издалека, называл утонченным и грациозным. Жнец Смерти всегда восхищал своими манерами, плавными движениями и сдержанным выражением лица, на котором невозможно прочитать ни единой эмоции. Сейчас же все изящество испарилось, как утренняя роса под жаркими солнечными лучами.

― Заклинание какое-нибудь. У них много козырей в рукавах, ― Алария покрутила бокал. ― Это очень удобно, держать синих и черных Жнецов подальше, ведь с ними справиться гораздо сложнее. Вы сильны, хитры и молниеносны. Ваша личная магия не ограничивается искусством сражения и цепью вечных мук. Ты удивишься, когда вспомнишь себя.

― Мы отыщем всех Высших, чтобы быть готовыми к атаке. Я не позволю открыть врата и захватить Сады, ― Вистиан сжал кулаки.

― Я не понимаю, ― Сайрус покачал головой. ― Зачем им Сады, если магии в них нет? Ты сам говорил, что сомневаешься в возможности ее возрождения. Это бессмысленно.

― Магия есть, только она...

― А Высшие? ― перебил его Жнец, с каждым словом начиная повышать голос. ― Зачем они прячутся? Почему бы самим не открыть врата и не вернуть все на свои места? Почему бы не прийти к чародеям, раз вы даже не знали, что они за всем этим стоят, и не попросить о помощи? Много вариантов, но ни одним никто из вас так и не воспользовался. Почему вы отсиживаетесь? Магия иссякла, удерживать больше нечего. Возвращайтесь! В чем проблема?

― Проблема в самой магии! ― демон привстал, опираясь кулаками на стол и наклоняясь вперед. ― Мы не можем вернуться, поскольку не знаем, какую магию возродим!

― В последний раз все вышло из-под контроля, ― Алария подперла подбородок и грустно вздохнула. ― Магия извратилась. Мы просто боимся, что вернем искалеченную.

― Что это значит? ― Сайрус нервно отстукивал пальцами ритм по столу.

― Есть вероятность, что магия возродится темной.

― Но вы точно не знаете? ― он недоверчиво прищурился.

― Нет, ― Высшая покачала головой, откидываясь на спину стула.

― Тогда...

― Это не то же самое, если вдруг кто-то наколдует проклятье, ― напряженно произнес Вистиан, активно жестикулируя. ― Это крах всему! Она начнет расползаться, выискивая себе подобающее пристанище. Она заразна и разрушительна. Она своевольна и почти неуправляема. Она забирается тебе в голову, ― он покрутил рукой у головы, скрючивая пальцы, ― и нашептывает тебе отвратительные вещи, испытывает тебя, одурманивает. И если ее заполучат чародеи, то души не смогут больше перерождаться, вместо этого на свет начнут рождаться твари. А твари захотят живой плоти. Темная магия, Сайрус, понесет за собой смерть всему живому. И это будет уже далеко за пределами Садов.

Жнец помолчал немного, обдумывая услышанное. Ему оказалось сложным сразу осознать масштабы грядущей беды, но он, как никто другой, осведомлен, что представляют собой твари.

― Поэтому вы не возвращаетесь сами, но готовы встать на защиту врат, чтобы не позволить чародеям заполучить подобную власть, ― подвел он итог. ― Что требуется от меня?

Вистиан тяжело опустился на стул, прикрывая глаза. Он выглядел неважно, и дело вряд ли было в трудном для него разговоре. Он давно не питался, и Сайрус не знал теперь, как поступать. Для него он демон, падальщик, пожирающий души. Но знание противным молоточком стучало по вискам, говоря, что это проклятье. Он должен позволить ему есть? Он должен отречься от защиты? Об этом больно даже думать! Это как предать самого себя. А Жнец Смерти никогда себя не предавал.

― Пока ты ничего не помнишь, ты мало, что можешь, ― ответила Алария, прожигая Сайруса своими зелеными глазами. ― Когда найдем Глуриана, тогда и решим, как действовать. Смотри.

Она положила рядом два медальона, и Сайрус только сейчас увидел разницу между ними. Знаки, что завершали узоры по краям, отличались.

― Вот это, ― она ткнула пальцем на тоненький символ, напоминающий по виду ее сай с той лишь разницей, что длинную черту венчали два полумесяца противоположно наложенные друг на друга, ― мой знак. Руна Мине́кса, обозначающая клинок. Я вроде как небесный воин.

Алария улыбнулась почти скромно, но Жнец видел, каким самолюбием сияли ее глаза.

― Вот этот знак Вистиана, ― она проследила очертания пальцем на медальоне Высшего, где его символ выделялся сильнее и выглядел, как пушистое дерево с перекрученным стволом и расходящимися в разные стороны корнями, ― Руна Тиу́нис, дух рассвета. А нам нужно сейчас отыскать Глуриана, чья руна выглядит так, ― она вновь указала на символ в виде многоликих масок. ― Он обозначает предназначение. Надеюсь, у него получится восстановить тебе память.

― Почему я? Я даже не черный Жнец.

― Это воля Садов, не иначе, ― усмехнулся Вистиан, похлопывая указательным пальцем по губам, а затем наставляя его на Сайруса. ― Я очень давно не питался, мне пришлось идти за душой на свой страх и риск, зная, что меня там будет ждать синий Жнец. Но когда я увидел тебя, я понял, что это мой шанс! Мы оба знаем, что мне не удалось бы убедить любого другого Жнеца Смерти выслушать меня.

― Я был уверен, что в конце концов убью тебя, ― уверенно произнес Сайрус. ― Скажи, как ты вообще питался все это время? Ты, может, и Высший, но в теле Девура мало, что можешь.

― Солихтейн, ― гордо ответил Вистиан. ― Он со мной с первого дня падения Садов. Только благодаря ему я все еще существую. А потом он нашел Аларию. Служители чувствуют Высших.

Сайрус закатил глаза при упоминании священной птицы. Ну конечно, кто же еще смог бы ему помочь.

— Он так же грязно нападал на Жнецов со спины? — не удержался он от язвительности.

Вистиан рассмеялся, запрокидывая голову назад.

— Мы никогда ни на кого не нападали, — сказал он. — Солихтейн отвлекал Жнецов. Иногда, конечно, приходилось действовать жестко, но мы не убийцы.

Сайрус промолчал, слабо веря в это. Служителю ничего не стоило переломить кости Жнецу, оставив того доживать минуты с неизлечимыми ранами. И сейчас Сайрус думал о том, как теперь быть. Пока у него нет памяти, вряд ли он сможет в полной мере принять все, что услышал. Это меняло абсолютно все. От привычной работы собирателя душ, до дружбы, хоть и с ненастоящим, но все же Девуром. Жнец уже собирался поинтересоваться, сколько Служитель будет искать Высшего, как его кольцо нагрелось. Он тут же посмотрел на Вистиана, ожидая его реакции. Но, судя по всему, тот еще ничего не почувствовал.

— Мне нужно идти, — как можно нейтральней произнес Сайрус. Нет, он пока не готов отдавать души. — Увидимся позже.

— Это ребенок. Я такими душами не питаюсь, можешь быть спокоен, — не глядя на него сказал Вистиан.

— Как ты…

— Понял? У каждой души свой запах.

Что ж. Сайрус спорить не собирался. Он действительно не готов приносить души в жертву, даже если это во благо великой цели.

Поднявшись и одернув брюки, Жнец взял в руки зонт. Чувствовал он себя в этот момент довольно странно. Сделал ли разговор их троих ближе? Нужно ли теперь как-то по-другому относиться к ним? Они стали командой, которая планирует спасти мир? Или они остаются сами по себе, но с единой целью? И самое главное: нужно ли ввязываться в это ему самому? Кроме медальонов никаких доказательств, что слова Аларии и Вистиана правдивы — нет. Одно Сайрус знал точно: он хочет встретиться с еще одним Высшим, чтобы вернуть свою память.

Коротко кивнув на прощание, Сайрус вышел из закусочной. Он вдохнул полной грудью, подставив на мгновение лицо солнцу. Усмехнувшись, Жнец покачал головой. Это же надо, оказывается, ему даже не триста с чем-то лет. Все его существование — ложь и обман. Если все действительно так, как рассказали Высшие, то из защитника врат слепили обычного клерка. Сайрус цокнул. Нет, так не пойдет. Сначала, он вспомнит, а потом накажет виновных. Месть — это не блюдо, которое подают холодным. Месть — это долгожданный выдох карающего от последнего вдоха казненного.