Самый смелый слизеринец (гет)

Гарри пришлось вспомнить всё, чему его учил Снейп, чтобы не позволить проникнуть в свой разум. Впрочем, Забини тоже нельзя было назвать мастером легилименции. Вероятно, он думал, что легко получит желаемое и разозлился, когда понял, насколько ошибался.

— Ты ещё сопротивляешься, что ли?! — воскликнул он и дал Гарри кулаком по рёбрам.

Последний инстинктивно сморщился, но крепкие руки Крэбба и Гойла не позволили ему согнуться и снова прижали к стене.

— Легилименс! — повторил Забини.

— Пошёл в задницу! — выкрикнул Гарри, зажмурившись.

В неожиданный момент полностью очистить свой разум было невозможно, как утверждал профессор, но его можно было населить другими образами. Теми, что легилимент сможет считать и обмануться. Назло Забини Гарри не стал ничего выдумывать и сосредоточился на Святочном бале. На том моменте, когда Гермиона ушла ненадолго освежиться, а он опрокинул поднос с напитками на голову Малфою. За то, что тот посмел усмехнуться над ним и сказать, будто он совсем отупел, раз позвал на бал грязнокровку.

— Ах ты тварь упрямая! — рассвирепел Забини. — Кру!..

— Экспеллиармус! — внезапно раздался за его спиной голос, и он утратил волшебную палочку, так и не успев испробовать на Гарри непростительное заклинание.

Забини круто повернулся и увидел приблизившегося к ним Малфоя.

— Вот уж давно не видел столь жалкого зрелища, — заметил тот.

— Надо же, оно перестало грустить и заговорило, — делано поразился Блейз, и Крэбб с Гойлом дружно усмехнулись. — Драко, ты забыл своё место? Теперь оно в наших ногах. Верни мне палочку и сгинь отсюда, уяснил?

— Моё место там, где я сам решу, — отрезал на это Драко. — И если ты не забыл, мне ещё хватает денег и влияния, чтобы устранить тебя с мамочкой, как грязь с туфель. Хочешь сегодня же отправлю весточку гоблинам, и кто-то ой как пожалеет об этом разговоре? — прибавил он, подойдя ещё ближе.

Забини серьёзно нахмурился и протянул к нему руку.

— Верни палочку и иди грусти по своему папочке, сколько тебе влезет.

— Зря ерундой страдаешь: Поттер обучен окклюменции, — ответил ему Драко, всё ещё держа обе палочки в своих руках. — Можешь, конечно, замучить его до смерти, но это тебе вряд ли поможет. Стоит Поттеру только исчезнуть или серьёзно пострадать, как Дамблдор и его дружки из Министерства здесь всё перетрясут. Эти параноики тебя и Нотта первыми схватят и поближе познакомят с дементорами. Что, думаешь, удастся метку скрыть, когда ты её уже стольким показал?

Гарри почувствовал, что хватка Крэбба и Гойла немного ослабла. Похоже, они, как и он сам, не понимали, куда Драко клонит.

— А ты, значит, подошёл, чтобы что-то нам предложить? — выразил общую мысль Забини.

— Единственный, кто может залезть в голову Поттера и выудить оттуда нужное — это Снейп, — ответил Драко и протянул сокурснику палочку. — Отведи его к нему и тогда получишь результат.

Гарри почувствовал, как у него отвисает челюсть и вовремя её захлопнул.

— С чего ты взял, что Снейп на нашей стороне? — недоверчиво спросил Забини. — Он больше прислуживает Дамблдору, чем Тёмному Лорду.

— Может, с того, что Тёмный Лорд всегда беседует со Снейпом наедине и явно поручает ему куда более важные дела, чем тебе? — парировал Драко и повернул голову к Гарри. — Но ты можешь продолжать, раз так уверен в успехе. Давай, мучай его, я постою, полюбуюсь. У меня лично метки нет, мне не о чем беспокоиться. Когда сюда нагрянут учителя из-за того, что их драгоценный Поттер пострадал или пропал, я прикинусь идиотом, а ты выкручивайся, как хочешь.

Если Блейз и хотел продолжить, то заметно занервничал. Он хмурился и, казалось, вёл в уме напряжённую работу. Гарри уж было задержал дыхание, видя взмах его палочки, но заклинание с неё так и не сорвалось.

— Ладно, идём к Снейпу. Малфой, ты впереди, раз уж предложил, проследи, чтобы всё было чисто.

Драко лишь хмыкнул и отправился к выходу.

— Давай без шуточек, Поттер, — предупредил Забини, тыкнув палочкой в бок Гарри.

Последний наградил его свирепым взглядом и молча двинулся вместе с Крэббом и Гойлом, идущими по обеим от него сторонам. В самом хвосте шёл Блейз.

— Что-то случилось, мистер Малфой? — осведомился Снейп и застыл на месте, как только увидел, сколько учеников вошло в его класс следом за Драко.

— Нам нужна ваша помощь, профессор, — сказал было Забини, но тут события предприняли стремительный оборот.

— Ступефай! — сказал Драко, взмахнув палочкой в его сторону.

Гарри не растерялся и выхватил свою палочку: Гойла он уложил с одного взмаха, от кулака Крэбба пригнулся и едва успел только замахнуться в его сторону, как Драко отбросил того к стене.

— Я так понимаю, вы желаете мне многое объяснить… — невозмутимо заметил Снейп.

— Да, профессор, ваша просьба присматривать за Поттером в последние дни стала для меня крайне обременительной, — ядовито ответил на это Драко.

— Вы попросили его за мной присматривать?! — изумился Гарри.

— А вы думали, я считаю вас сверхспособным и Избранным, как Дамблдор? — вопросом ответил на это Снейп и наложил на дверь несколько заклинаний. — А теперь потрудитесь мне объяснить, что вы и эти трое делаете в моём классе?

Объяснения отняли не меньше четверти часа. Снейп быстро поработал с памятью Крэбба и Гойла, помог им подняться на ноги и, слегка ошалевшим, велел двигаться в спальню. Оба они, теперь уверенные, что пострадали из-за какого-то эксперимента, ушли без вопросов. Возле Забини же Снейп действительно совершал работу и пытался проникнуть в его разум. Гарри в это время подозрительно посматривал на Драко.

— А я уж было подумал, что ты от горя умом тронулся и решил со мной подружиться, — заметил он вполголоса.

— Я-я? Подружиться с тобо-о-ой? — глянув на него с таким презрением, словно на навозного жука, отозвался Драко. — Поттер, да ты, походу, реально болван и не врубаешься в расклад.

— «В расклад»? Это где ты теперь шавка позорная, от которой даже два твоих верных тупицы отвернулись в пользу Блейза? — поддел его Гарри. — Здорово, я смотрю, тебе досталось за косяки отца, раз пришлось согласиться присматривать за мной.

— Ты ничего не понимаешь. Не напрягай свои жалкие мозги, у тебя их всё равно не больше, чем с горошину.

— А ты не криви так рожу: морщины останутся, вычеркнут тебя с ними из числа аристократов, ну, или куда вы там входите, уроды породистые.

— Да ты!..

— А ну прекратили оба! — отвернувшись от лежащего на полу Забини, оборвал он их пререкания Снейп. — Мистер Малфой, вернитесь в спальню, я сам найду вас, если понадобитесь. Поттер, задержитесь ненадолго.

Драко фыркнул и вышел из класса.

— Тоже мне союзник, — мрачно подметил Гарри, — да он предаст нас, как только подвернётся удобный случай. Как вы могли ему довериться?!

— Однако сейчас он вам помог, а значит, я не зря его подключил. У мистера Малфоя поводов помогать нам куда больше, чем у кого-то другого, — ответил Снейп. — Как думаете, кому пришлось отвечать за промахи Люциуса?

— Драко? — скорее предположил, чем утвердил Гарри. — Ему ведь поэтому метку, как другим, не дали?

— Вы стали разумно мыслить, Поттер, но всё ещё неверно выбираете направление. Драко не дали метку, потому что он её не достоин. Метка не наказание, а почесть. А за промахи Люциуса отвечает его жена, Нарцисса. Учитывая, что её муж подвёл Лорда дважды, то теперь она для него не больше, чем прислуживающие ему оборотни. Очередное грязное отродье. Лорд без зазрений совести будет отправлять её на самые скверные задания.

— А разве Нарцисса сейчас не у сестры? — недоумённо спросил Гарри. — Я слышал… ну, девчонки болтали, что Драко перебрался к тётке…

— А вы всегда верите слухам? Думаете, Лорд бы не разозлился, если бы Нарцисса сбежала и пряталась у сестры, которая вышла замуж за грязнокровку? Пока она прислуживает Лорду, он не станет трогать Драко. Вот только у самой Нарциссы теперь два пути освободиться: или умереть и оставить свои обязательства сыну, или дождаться чуда, когда Тёмный Лорд исчезнет. Надеюсь, теперь вы понимаете, почему мы можем доверять Драко?

Гарри промолчал и кивнул. Не то чтобы он вдруг проникся уважением или симпатией к сокурснику, но теперь хотя бы понял его мотивы. Хоть что-то святое имелось у человека. Драко, оказывается, не мстит Волан-де-Морту, как Гарри было наивно подумал, а пытается спасти мать. Впрочем, Снейп не дал ему долго над этим размышлять.

— Нам повезло. Забини должен был добраться до домовых эльфов и отравить еду и питье Дамблдора, чтобы тот ослаб, и не оказал должного сопротивления, когда в школу ворвутся Пожиратели смерти. Я внушу Блейзу, что он находится на пути к успеху, но имейте в виду, такое внушение долго не продержится. Лорд может подстраховаться и подключить к делу кого-нибудь ещё. После Рождества нам придётся приложить куда больше сил ради достижения нашей общей цели…

После всего этого Гарри вернулся в спальню совершенно хмурый. Радость от пробуждения Гермионы вся куда-то утекла. Он лежал на подушке и думал только о том, что пока Волан-де-Морт жив, ему не удастся беззаботно проводить дни и гулять у озера, как это делает большинство учеников. Перед сном он даже представил, как было бы здорово погулять у озера с Гермионой. Взять её за руку, как это делает большинство парней, уединяющихся с другими девчонками, и отвести в сторону. От мысли, что они могли бы сидеть у кромки воды, слушать пение птиц и непринужденно болтать, Гарри сделалось чуть легче, и он наконец-то заснул.

Поскольку Гермиона пока находилась в больничном крыле, то Гарри пригласил на рождественский приём к Слизнорту Полумну. Идти туда ему, разумеется, не хотелось, но пришлось ради расположения профессора, жутко довольного от одного его присутствия. К тому же во время приёма Гарри заметил, что один из гриффиндорцев, а именно Невилл Долгопупс, выполняющий обязанности официанта, неоднократно с улыбкой посматривал на Полумну, способную развеселить кого угодно. Не то чтобы Гарри пытался её оградить от чужого влияния, но посчитал, что с её беззаботным добрым взглядом на жизнь её очень легко обмануть.

— Только попробуй её обидеть, и ты одним из этих фужеров подавишься, — произнёс он, подобравшись к Невиллу со спины, и тот не выронил поднос только потому, что Гарри вовремя подставил под тот свою руку.

— Да я не… я н-не думал… её обижать, — покраснев, произнёс Невилл.

— Смотри у меня, — для надёжности предупредил его Гарри, отпустил поднос и после приёма отправился проводить Луну до её башни.

Она, конечно же, тоже заметила к себе внимание и решила поговорить с ним о Невилле.

— Он такой добрый и скромный…

— И жутко неуклюжий.

— Это от неуверенности. Я слышала, как Парвати рассказывала Падме, что профессор Стебль его очень ценит. Он ни одного листика не сломал и ни один цветок не испортил, когда помогал ей вне уроков ухаживать за растениями. Как думаешь, может, мне тоже чем-нибудь таким заняться? Фестралы до весны всё равно ушли слишком глубоко в лес.

— Ну… если тебе это интересно…

— Мне многое интересно. К тому же там не будет много народа и Невилл не станет нервничать.

Они остановились у входа в башню, и Гарри немного нахмурился.

— Знаешь, я бы не стал заниматься чем-то вне уроков ради одного парня, который тебе весь вечер улыбался, — неодобрительно заметил он, а Луна шире улыбнулась.

— Ты такой заботливый, Гарри. Гермионе с тобой очень повезло, — сказала она и, поднявшись на цыпочки, поцеловала его в щёку. — Спасибо тебе за хороший вечер и спокойной ночи!

Гарри так и застыл, тупо смотря на то, как она уходит. Только Луне удавалось его смутить, и сейчас он чувствовал, как слова опять застряли в его горле, а сердце забилось чуть быстрее. Этот невинный поцелуй снова напомнил ему о том, что он бережно хранил в своей памяти. Гарри развернулся и направился в подземелье, снова вспоминая прошлый год. То, как Гермиона сидела возле него в больничном крыле, и то, как они расстались на перроне. Он немного приободрился после произошедшего на кладбище, но, возможно, выглядел не так чтобы хорошо. И тогда Гермиона сделала такое, чего с ним никогда не случалось. Она шагнула к нему и обвила руками его шею. Он чувствовал, как она тесно прижалась к нему. Чувствовал внезапно охватившее его волнение и инстинктивно сомкнул руки на её спине. Её нежная щека на какие-то мгновения соприкоснулась с его щекой, а дыхание защекотало ему шею.

«Хорошо тебе отдохнуть, Гарри, — сказала тогда Гермиона, и её мягкие губы коснулись его щеки. — До встречи!»

Эти объятия запомнились и взволновали его куда больше, чем какой-то танец, где они находились на расстоянии. В объятиях было что-то… необыкновенное. Бесценное. Интимное. Гарри казалось, что тот поцелуй обжёг его кожу и оказался во множество раз приятнее быстрого поцелуя в губы, что ему как-то подарила Дафна, проиграв в споре с Панси. Поцелуй и объятия Гермионы были настоящими, исходившими от сердца, а не чисто «по приколу».

Словом, из-за выходки Луны Гарри шёл в подземелье и чувствовал, как бы ему снова хотелось испытать те же ощущения, что тогда на перроне. Ощутить что-то такое, что с ним происходит, только когда он находится рядом с Гермионой. Её осуждение, молчание, обида — ничто не могло стереть того, что он открыл для себя. Утром он снова сходил её навестить. Гермиона была слаба и, к его облегчению, не заводила речь про своё представление о жизни и справедливости. Мадам Помфри прописала ей постельный режим и приём каких-то лекарств, из-за которых она становилась рассеянной.

— Профессор МакГонагалл отдала мой значок Лаванде, — кисло сообщила Гермиона. — Теперь она с Кормаком будет вместо нас с Роном следить за порядком…

— Так и хорошо же, тебе нужно как можно больше отдыхать, — пытался подбодрить её Гарри. — Ковбой Кормак и Лаванда как-нибудь справятся.

— Ковбой? А почему это Кормак ковбой?

— Э-э… не знаю, он вроде сам себя так назвал.

Гермиона устало вздохнула и не стала допытываться, поэтому Гарри не рассказал ей, что после возвращения из больничного крыла, куда Маклаггена отправили из-за укуса змей, он какое-то время ходил, полусогнувшись и широко расставляя ноги, как после долгой езды на лошади. Вроде бы это Дафна первой назвала его ковбоем, и прозвище надёжно приклеилось. Впрочем, судьба гриффиндорских старост Гарри всё равно не особо волновала, но волновала судьба Гермионы и своя собственная.

— А-ам… Гермиона, а ты на Рождество домой едешь или в школе остаёшься?

— Домой. Мама с папой уже ждут.

— М-м…

— А что? Ты в школе остаёшься?

— Нет, я к Сириусу поеду. Просто я тут подумал, ну… А ты не хотела бы зайти к нам гости? Ну, или я мог бы к тебе зайти… если ты, конечно, не против… Сириус теперь официально свободный человек, он мог бы меня сопроводить…

Из-за его вопроса Гермиона действительно приободрилась, но жутко растерялась.

— О… это было бы здорово. Обязательно заходи… то есть мне надо у мамы с папой спросить, — покраснев, прибавила она и торопливо продолжила: — В смысле, не планируют ли они куда-нибудь уехать и меня с собой взять, а так… А так я бы была тебе очень рада! Давай, я тебе напишу, идёт?

— Да, давай, — согласился Гарри и от своей смелости разошёлся настолько, что погладил её по ладони перед уходом.

После этого разговора его снова распирало от необыкновенного чувства, ширящегося в груди. Гарри шёл и думал, что надо будет серьёзно поговорить с Сириусом насчёт его пристрастия к крепким напиткам. Ещё не хватало, чтобы тот был нетрезвым и опозорил его перед Грейнджерами. Нет, такого нельзя допустить. В крайнем случае придётся подержать его под ледяным душем и перепрятать треклятые запасы огневиски. Гарри шёл и с улыбкой думал о самом прекрасном. Вот бы Гермиона снова его обняла, как тогда, на перроне, а ещё лучше, если бы поцеловала. Такие мечты его невероятно согревали.