Инициатива наказуема (In case of emergency) (джен)

Смотреть на гоблинов нельзя,

Нельзя их брать плоды. Кто знает,

Что за жадная земля

Давала им воды?

© Кристина Россетти «Базар гоблинов»

Был уже очень поздний вечер, когда Доктор сидел на террасе и, вооружившись налобным фонариком, паяльником и отверткой, кропотливо ковырялся в каком-то несуразном ручном устройстве из особых запасов Хореса. Свежий ночной воздух наполняло мирное стрекотание цикад, джунгли и скалы-великаны погрузились во тьму, небесный купол усыпала густая россыпь ярко мерцающих южных звезд, а дома в поселке уютно и приветливо светили желтыми окнами. Сара вышла на террасу и села на соседнее плетеное кресло.

— Что ты делаешь, Доктор? — с интересом спросила она.

— Конвергентный реверсионный модуль электромагнитного излучения, — ответил таймлорд. — Проще говоря, я собираюсь усовершенствовать эту штуку. Сюда поместим схему… — приговаривал он в процессе.

— Доктор, — по любопытному лицу Сары Джейн было видно, что она сгорает от нетерпения, — ты не скажешь, где находится вход в тоннели?

Доктор оторвался от своего важного занятия и вперил в компаньонку строгий взгляд.

— Ни в коем случае. Я сам едва выбрался оттуда, еще не хватало такой хрупкой девушке, как ты, плутать по этому ядерному лабиринту Минотавра.

— Ну, если дело только в том, что я девушка… — обиженно надулась Сара.

— И не только в этом. Мы не должны делать никаких резких движений, Сара. Моя задача — понять, чего хочет Мастер, и сделать все ровно наоборот. Но для этого мне нужно изучить остров, а поможет мне «Дхарма» — прямо или косвенно.

— Этот Мастер так опасен?

— О да. Тебе повезло не встречаться с ним до сих пор, но теперь, кажется, период его спячки окончен. Он готовит нечто грандиозное, как и всегда, впрочем. Этот остров — его мишень, средство для достижения какой-то чудовищной цели. И поверь мне, он не остановится ни перед чем.

Где-то совсем рядом подозрительно зашуршали садовые кусты. Доктор и Сара как по команде повернули головы на звук и увидели крадущегося к ним Бена. Мальчик, похоже, не был смущен тем, что его заметили, однако выглядел встревоженным. Его совиные глаза за стеклами очков смотрели испуганно и серьезно, правая рука крепко сжимала связку ключей.

— А вот и наш юный друг, — улыбнулся Доктор. — Что тебе нужно в такой час, Бен?

— Нужна ваша помощь, — ответил он чуть простуженным голосом. — Дженкинс, рабочий, умирает. Я отведу вас в карантин, вы поможете ему?

Сара тревожно взглянула на Доктора. Тот с озадаченным видом покачал головой и спросил у Бена:

— Что ж, полагаю, медицинский персонал знает об этом?

— Да, они знают, но ничего не могут сделать, поэтому просто оставили его умирать. Его смерть будут замалчивать так же, как замалчивают все остальные.

— И много их было?

— Как минимум две. Это началось недавно, когда начали строить новую станцию. Я ездил туда однажды вместе с отцом, чтобы отвезти рабочим еду, но нас и близко не подпустили к воротам стройки.

Таймлорд быстро отложил работу и собрался идти к больному.

— Мы отправимся к нему немедленно. Сара?..

— Я готова! — ответственно кивнула девушка, выпрямившись в полный рост.

— Но сначала нужно позаботиться о собственной безопасности. Защитные маски, костюмы — мы пока не знаем, с чем имеем дело. Мы же не хотим заразиться неизвестной болезнью, не так ли?

— В медицинском блоке есть защитные костюмы, — сказал Бен.

— Замечательно. Не будем больше терять ни минуты.

Втроем они осторожно проследовали мимо дремлющих гавайских домиков в дальнюю часть поселка, где находился карантинный бокс. Каким-то загадочным образом у Бена оказались ключи и от раздевалки, и непосредственно от изолированного помещения — Доктор и Сара удивились, но сообща решили пока отложить этот вопрос.

Натянув на себя желтые синтетические комбинезоны и плотно прилегающие к лицу маски-респираторы, они тихо вошли в палату к рабочему. Он лежал на койке, вперившись стеклянным взглядом в потолок, и не подавал никаких признаков жизни. Под носом у него обильно запеклась кровь, лицо было мертвенно бледным. Слабый, серый свет внутри бокса придавал картине какой-то совсем уж удручающий вид.

— Он умер? — шепотом спросила Сара.

— Не думаю, — сквозь респиратор ответил Доктор, подошел к койке и взял больного за руку. — Дженкинс, вы слышите меня?

Сразу ответа не последовало, но через несколько мгновений Дженкинс вздрогнул, и его оживший взгляд принялся растерянно блуждать по палате.

— Где я? — хрипло проговорил он.

— Вы на острове, — подсказал таймлорд. — Вы больны, и вас поместили в медицинский блок.

— А-а-а, — застонал молодой мужчина. — Опять этот проклятый остров!

— Вы не помните, что с вами случилось?

— Я… я только что был на парковке в Нью-Джерси. Я встретил там… Мэгги. Она меня не узнала.

— Послушайте, Дженкинс, какой сейчас год?

Больной изумленно посмотрел на Доктора и сделал долгую, тягучую паузу, которая свидетельствовала о напряженном мыслительном процессе в его голове.

— Семьдесят третий, — пролепетал он наконец. — Определенно только что был семьдесят третий.

— Сейчас семьдесят четвертый.

— Как это возможно? А вы кто такие?!

За считанные секунды Дженкинс впал в настоящую панику. Он сделал попытку вскочить с койки, но выяснилось, что под одеялом он пристегнут к ней ремнями. Это испугало его еще больше, и он надсадно взвыл.

— Тише! Тише, все в порядке, — с помощью Сары Доктор быстро расстегнул пару ремней, доставлявших больному беспокойство и дискомфорт, и стянул с себя маску. — Вы будете слушать мой голос, хорошо? Я досчитаю до пяти, после чего вы успокоитесь и расскажете мне, что произошло, тогда я смогу вам помочь. Один, два, три…

Несчастный рабочий притих и пришибленно смотрел на него, словно кролик на удава. Доктор не успел окончить счет, как Дженкинс закатил глаза и снова выключился.

— Кажется, я начинаю понимать, что с ним такое, — нахмурился повелитель времени.

— Что, Доктор? — взволнованно спросила Сара.

— С нами тоже будет так? — переживал Бен, стоя поодаль и внимательно наблюдая за происходящим. Комбинезона детского размера для него попросту не нашлось.

Доктор проверил зрачки Дженкинса, по очереди заглянув в оба глаза, пощупал пульс, оценил частоту дыхания. Затем приложил пальцы к его вискам и закрыл глаза, чтобы настроиться на его мозговые волны.

— Да, похоже, я прав. Он перемещается во времени, точнее, во времени перемещается только его сознание, а не он сам. Мозг не выдерживает такой сильной нагрузки.

Сара с мольбой взглянула на Доктора:

— Его можно спасти?

— Теоретически — да. Нужно, чтобы эти скачки прекратились, но здесь, не имея ТАРДИС и необходимого оборудования, я не могу быть уверен в своем успехе. А времени у нас осталось катастрофически мало.

— Пожалуйста, попытайтесь сделать это, — подошел к ним мальчик. — Я верю, только вы можете помочь.

— Твоя вера в меня похвальна, Бен, но немного преувеличена, — ответил Доктор, расстегнул молнию на защитном костюме и извлек из кармана своего пиджака авторучку с круглым металлическим наконечником. — Что ж, попробуем. Для начала надо установить контакт.

Он снова дотронулся до висков больного и попытался уловить след его мысли, блуждающей в пространственно-временных текстурах.

— …Нет, там просто ужасный кофе, — внезапно пробормотал Дженкинс, подскочил на постели и уставился на Доктора широко распахнутыми голубыми глазами.

Тот моментально принялся водить у него перед носом ручкой и петь, в экзотичной манере выводя голосом странные слова:

— Клок ли да парлхаменен клакш нхарун, нхарун, нхару-у-ун, клок ли да шхинатерен кша нхарун, нхарун, нхару-у-ун… Нхарун, нхарун, нхару-у-ун, нхарун, нхарун, нхару-ун…

Казалось, что эти умиротворяющие гипнотические напевы с выраженными восточными нотками вот-вот обратно усыпят Дженкинса. Однако ничего подобного не произошло: его лицо стало спокойным, взгляд — осмысленным, а сознание более-менее ясным. Когда Доктор понял, что между ними установилась достаточно теплая и доверительная атмосфера, он похлопал рабочего по щеке и улыбнулся:

— Добро пожаловать в свое время. Меня зовут Доктор, я научный эксперт, а это, — он указал рукой на компаньонку, — Сара Джейн, моя помощница. Мы прибыли на остров пару дней назад. Теперь вы расскажете нам, что случилось?

Дженкинс поморгал, вздохнул и начал свой рассказ:

— Ну, перед тем, как все это началось, я целый месяц работал на «Лебеде». Так называется новая станция, но пока мы только вырыли под нее котлован и начали бурить скважину.

Таймлорд помрачнел.

— Все-таки они бурят. И как глубоко?

— Мы уже достигли отметки в семнадцать метров. У нас пару раз случались аварии: бур перегревался и выходил из строя, из-за этого доктор Чанг требовал, чтобы мы остановились, но Радзинский был против.

— Значит, проектом руководит Радзинский?

— Да, сэр.

— Очень скверно, — Доктор задумчиво потер подбородок. — Еще немного, и бур пробьет естественный карман. Высвободится колоссальное количество электромагнитной энергии.

— После смен у меня жутко болела голова, — продолжал Дженкинс. — И не только у меня. Кое-кто из сменных бригад терял сознание прямо во время работы, а потом приходил в себя и не мог понять, какой на дворе год. Мы думали, они сходят с ума, а потом это случилось и со мной. Радзинский говорит, что это технологические издержки и не надо наводить панику, но я… я скажу вам, на «Лебеде» творится что-то страшное. Больше я туда ни ногой!

Доктор понимающе покачал головой.

— Дженкинс, та другая реальность, в которую вы перемещаетесь, какая она?

— Она… — на лице молодого мужчины появилась слабая улыбка. — Я только что хотел отвести свою девушку в кафе. Вернее, она еще не моя девушка, но станет ею в будущем. То есть она ею уже стала, но тогда еще не стала.

— О да, понятно. Это было до того, как вы попали в «Дхарму», верно?

— Да. Я сделал Мэгги предложение и хотел подзаработать на свадьбу, а тут объявление в газете, что требуются сотрудники в крупный международный научный проект. Питание, проживание, оплата просто сказочная — ну как тут устоять?

— А теперь послушайте меня внимательно, Дженкинс, — серьезно заговорил таймлорд. — Когда вы снова окажетесь в семьдесят третьем, не теряйте времени, звоните в справочную Лондона и просите соединить вас с ЮНИТ. Запомнили? Ю.Н.И.Т. Скажите, что вам срочно нужно связаться со мной, приоритет важности — высший. Сообщите мне всего два слова: вам нужна темпоральная константа. Темпоральная константа. От этого зависит ваша жизнь!

— Хорошо, — испуганно пробормотал Дженкинс. — Темпоральная конс…

Его взгляд вновь без предупреждения остекленел, голова безвольно упала на подушку. В карантинном боксе повисла душная тишина.

— Надеюсь, у него все получится, — сострадательно вздохнула Сара.

— Но если бы это было так, вы бы его запомнили, — засомневался Бен.

— Не обязательно, — ответил Доктор. — Время более пластично, чем ты мог подумать, Бен. Если бы я знал, что это провальная идея, я не стал бы ее предлагать, верно? Нам остается только подождать результата.

— Что сделало с ним это? — недоумевала Сара.

— Электромагнетизм. В больших дозах и при непосредственной близости к источнику он способен на разрушительные вещи, Сара. Впрочем, пространственно-временные перемещения он тоже делает возможными — я уверен, это именно та причина, по которой «Дхарма» изучает его и пытается подчинить своим целям.

— И что ты теперь будешь делать?

— Я собираюсь съездить к «Лебедю», как рассветет. Бен, ты помнишь, как туда проехать?

— Я не помню точный маршрут, — ответил мальчик, — но я помню, что находится рядом. Это на той стороне острова, если я посмотрю на карту, думаю, что смогу отыскать это место.

— Превосходно, — улыбнулся Доктор.

Вдруг рука Дженкинса вцепилась в его руку, до боли сминая в ней костяшки. В глазах мужчины светился ужас, подбородок и губы судорожно дрожали, из носа фонтаном брызнула новая порция крови.

— Дженкинс? — встревожился Доктор. — Что с вами?

— Числа! Доктор, числа!

— Какие числа?

— Четыре, восемь, пятнадцать, шестнадцать, двадцать три, сорок два! — с усилием выплюнул он. — Четыре, восемь, пятнадцать, шестнадцать, двадцать три…

Из его легких вырвался долгий, хриплый выдох, и Дженкинс замер. Несколько секунд столпившиеся возле его постели посетители напряженно вглядывались в застывшую окровавленную гримасу, а затем Сара спросила:

— Он опять переместился?..

— Нет, — сказал Доктор, почернев лицом. — Он мертв.

Таймлорд ладонью закрыл глаза усопшему, Бен и Сара всхлипнули.

— Какого черта, Бен?! — внезапно прогрохотало у них за спинами.

Мальчик вздрогнул и инстинктивно прижался к руке Сары. В бокс заявился тот самый мужчина, которого она видела в первый день по прибытии на остров. Очевидно, это был отец Бена — высокий, довольно крепкий, несмотря на свою худобу, не очень молодой и не очень трезвый, судя по пивному запаху, наполнившему помещение.

— Я повторяю вопрос: какого черта ты делаешь здесь? — свирепо обратился он к сыну. — Ты стянул у меня ключи, засранец!

— Если не имеете уважения к нам, проявите его хотя бы к своему умершему коллеге, — вмешался Доктор. Его холодный осуждающий взгляд пронзал крикуна насквозь.

«Роджер, уборщик», — было вышито у него на комбинезоне. Широким шагом он пересек палату и схватил Бена за ухо, отодрав его от Сары.

— Проклятый щенок! Сколько раз мне говорить, чтобы ты не шлялся, где не просят, и не вмешивался не в свои дела? Сколько?!

— Ай! — жалобно взвизгнул тот.

Он замахнулся, чтобы ударить мальчика, но крепкая рука Доктора перехватила его руку в воздухе и не дала совершиться удару.

— Прекратите это! — процедил он прямо Роджеру в лицо.

— А вы не лезьте, сэр! Это мой сын, я сам разберусь, как его воспитывать!

— Если воспитывать ребенка с помощью силы, он вырастет уверенным в том, что сила — это единственный способ общения с миром. Вы этого хотите для своего сына?

— Вам легко говорить, — сердито пробубнил Роджер и выдернул руку из чужой хватки. — Тут везде камеры стоят, вы хоть представляете, как он подставил меня, себя, да и вас тоже? У нас с вами из-за него будут большие проблемы.

— Вы знаете, кто мы и откуда? — не выдержала Сара Джейн. — Только что умер человек, рабочий, который пострадал из-за халатности со стороны «Дхармы». Если у кого-то здесь будут проблемы, то только у вашего начальства!

Доктор сделал ей знак, чтобы она не усугубляла конфликт.

— Что ж, сейчас не самое подходящее время для ссор, — сказал он и выразительно посмотрел на Бена. — Бен поступил не очень честно, взяв ключи без разрешения, но факт остается фактом — он единственный из всех постарался сделать хоть что-то, чтобы помочь человеку в беде. Посмотрите, — таймлорд указал на тело бедного Дженкинса, — это может случиться с каждым на острове, с вами или вашим ребенком. У вас есть два пути: спрятать голову в песок, как страус, и продолжать делать вид, что ничего не происходит, или взять пример со своего сына и приложить все усилия к тому, чтобы предотвратить катастрофу. Я утверждаю, что люди на острове находятся в большой опасности, но я могу разобраться с этим. С вашей помощью в том числе.

Роджер долго и показательно колебался, с недоверием поглядывая на гостей с Большой земли. В конце концов он пошел на сотрудничество:

— Хорошо, а от меня вы чего хотите?

— Сущий пустяк, — ответил Доктор. — Я хочу, чтобы вы рассказали мне, как добраться до станции «Лебедь». А я, так и быть, немного поколдую над записями с камер, если вам так будет спокойнее.

— Ладно. Я расскажу вам, как туда проехать.

* * *

Тропическое утро — это нечто удивительное. И нет в природе ничего более мелодичного, чем робкая симфония джунглей, радующихся первым лучам солнца после черной-черной ночи и прохладной сиреневой зари. Доктор и Сара спешили на автостоянку; капельки росы, которыми была обильно окроплена трава, щекотали и холодили Саре босые пятки в шлепанцах. Дома еще спали, но из столовой уже тянулись аппетитные запахи — повара и пекари традиционно поднимались раньше большинства жителей поселка.

— Доктор, ты уверен, что мне не стоит ехать с тобой? — спросила девушка.

— Я абсолютно уверен, Сара. В мое отсутствие ты будешь здесь моими глазами и ушами. К тому же я не просто так решил не ставить Хореса в известность о своей поездке на «Лебедь» — иногда очень важен элемент внезапности.

— Ладно, а что я скажу, если он или кто-нибудь другой спросит, где ты?

— Я ушел погружаться с аквалангом, очевидно. Доверься мне, Сара Джейн, — улыбнулся ей Доктор, увидев беспокойство на ее лице.

— Я доверяю тебе.

— И все же ты не спокойна?

— Я думаю о тех числах, которые назвал бедняга Дженкинс. Что они могут означать?

— Я тоже о них думаю, — признался таймлорд. — Любопытно, что в пещере я видел те же самые числа в виде египетских насечек и иероглифов.

— Что?! — округлила глаза Сара.

— У нас еще будет время разобраться с этим, а пока…

Доктор намеревался — нет, не угнать — позаимствовать один из дхармобилей, выстроенных рядком на стоянке. Он надеялся, что обойдется без уловок, ведь при всей своей засекреченности дхармовцы иногда проявляли чудеса доверчивости и безалаберности — какой-нибудь нерадивый водитель мог оставить ключ прямо в замке зажигания, не заботясь о том, что кто-то другой сядет в его фургон — среди своих делать это некому и незачем. И Доктор оказался прав в своей теории. Быстро найдя подходящий транспорт, он помахал дежурному рукой в объектив камеры слежения, сел за руль, захлопнул дверь и поехал.

Сара осталась наблюдать. Когда она вернулась в поселок, по нему уже сновали улыбчивые люди, здоровались друг с другом и стекались кто куда — в столовую, в административный пункт, на утреннюю пробежку. С веселым гомоном начали тянуться в школу дети. Сара пыталась высмотреть среди них Бена, но безуспешно, и это неприятно царапнуло где-то у нее внутри.

В целом не было ни малейшего намека на случившуюся ночью трагедию. Привычный деловой ритм, картонные улыбки и напускная бодрость оставались неизменными в «Дхарме». Сара испытывала по этому поводу странное гнетущее чувство, как будто все эти люди живут, трудятся и радуются, находясь в кратере вулкана, который вот-вот взорвется.

Примерно через час она увидела Бена на детской площадке. Он одиноко сидел на качели с самым скорбным видом, который только можно вообразить. Решив поддержать мальчика, она направилась к нему, но Бен соскользнул с качели и побежал, сделав вид, что не заметил ее.

— Бен! — удивленно окликнула его Сара. — Бен, подожди! Куда ты?

Мальчику пришлось остановиться. Он по-прежнему прятал глаза и нервно переминался с ноги на ногу.

— Бен, что случилось? У тебя проблемы с отцом?

— Нет, мисс, — ответил Бен откровенно плачущим голосом.

Сара взяла его за плечи и прямо посмотрела ему в глаза.

— Ты можешь доверять мне. Расскажи, что тебя беспокоит.

Он рвано вздохнул и пробормотал:

— Я сделал кое-что очень плохое. Мне очень стыдно. Простите меня, — предвосхищая вопрос Сары, читавшийся у нее в глазах, он выпалил: — Я предал Доктора.

Дхармобиль давно пересек долину и теперь на черепашьей скорости тащился по труднопроходимому участку дороги в джунглях. Из открытых окон на всю округу лилась слащавая американская попса: «Делай свою музыку, пой только свои песни…»⁽¹⁾ В конце концов Доктор выключил радио и последовал совету: затянул боевой марсианский марш, который вспугнул стаю птиц где-то наверху.

Этот бодрый мотив помог ему преодолеть сложный участок и выехать на более ровную дорогу. Не успел Доктор порадоваться долгожданному комфорту, как резкий звук ружейного выстрела заставил его инстинктивно пригнуться и закрыть голову руками. На лобовом стекле фургона красовалась дырка от пули.

1) Имеется в виду песня Mama Cass — Make Your Own Kind of Music

Вернуться к тексту