Призрачный грипп (джен)

А поздно вечером из Министерства прилетела сова.

— Завтра в Хогвартсе начнут снимать портреты, — сказал Гарри, вернувшись из кабинета директора. — А затем школу должны будут покинуть все привидения. Без исключения. Даже те, кто не заболел. Я только что разговаривал с Макгонагалл, она час пыталась убедить Попечительский совет, но они не пожелали её слушать. Либо так, либо они закроют школу. Мы с Гермионой отправляемся в Лондон, попытаемся попасть к Кингсли и уговорить его повлиять на решение Попечительского совета.

На расстроенное лицо Поттера было больно смотреть. Невилл вытер руки о фартук и кивнул. В горле застрял ком. Он хотел было что-то сказать, но просто вышел в коридор и, не глядя, стал подниматься вверх по лестнице. Если закроют школу — это будет его вина. Если бы он не пригласил привидения...

Он и не заметил, как ноги сами привели его к Больничному крылу. Над порогом, сложив руки на груди, висел Кровавый Барон и смотрел на лежащего на кровати Почти Безголового Ника.

— Ему снова хуже? — спросил Невилл.

Барон обернулся, посмотрел на Невилла и кивнул.

— Вы уже знаете? — спросил Невилл.

— Знаю, — глухо ответил призрак.

Слова давались им с трудом.

— Почему вы никому не хотели говорить, что заболели? — спросил Невилл просто для того, чтобы хоть что-то сказать.

Барон долго молчал, и Невиллу уже стало казаться, что призрак так и не ответит.

— Возможно, вам это покажется странным, Невилл, — наконец произнёс он, — но наше общество ещё более консервативно, чем общество волшебников. Мы, призраки, не приемлем отличия и перемены. Взгляните на сэра Николаса. Он шесть веков пытается вступить в Общество безголовых охотников и каждый раз получает отказ, и всё потому, что крохотный лоскут кожи удерживает его голову. Даже самое незначительное отличие, мелочь, может погубить вашу репутацию. Сделать вас изгоем. Многие считают, что привидения ведут очень замкнутый образ жизни, но это далеко не так. Мы ходим друг другу в гости, празднуем годовщину смерти, устраиваем охоты и карнавалы. Слухи распространяются очень быстро, гораздо быстрее, чем болезнь… Если бы кто-то узнал, что я болен… Настоящее привидение не может заболеть…

— Знаете, — сказал Невилл, — Хогвартс нашёл для меня очень странную книгу. В ней рассказывается о дверях, что соединяют наш мир и мир мёртвых, а ещё о зельях, что открывают и закрывают эти двери, и о магии веры и любви. То, как это написано… я сначала решил, что всё это глупости, бред сумасшедшего, но чем больше я об этом думаю, тем больше верю, что это единственное, что может нам помочь…

Невилл достал из кармана книгу и открыл её на нужной странице.

— Здесь написано, что если кто-то по ошибке или злому умыслу не закроет дверь между мирами, то мир мёртвых потянется за тем, что считает своим.

— За призраками? — спросил Кровавый Барон.

— За призраками, — подтвердил Невилл, — и за портретами, ведь в каждом из них тоже живёт кусочек умершей души. Если оставшаяся щель узка, то миру мёртвых не хватит сил, чтобы забрать привидение сразу, и призрак начинает болеть. Чтобы это исправить, нужно сварить зелье и запечатать щель. Я долго не мог решиться попробовать, ведь в этом рецепте так много незнакомых ингредиентов: мерцающая спинка лунного жука, заснеженная наперстянка, призрачная пыль... Но сегодня я обязательно это сделаю. Так что никому не придётся покидать Хогвартс.

— Призрачная пыль? — переспросил Кровавый Барон. Он резко обернулся и посмотрел в окно, на ярко светившую луну, и что-то в его лице изменилось.

— Вы знаете, что это такое? — спросил Невилл.

— Знаю, — ответил Кровавый Барон, — призрачную пыль можно увидеть только в свете луны, а ещё, чтобы её удержать, вам действительно понадобится вера. И да, — добавил он, уже улетая, — всё, что в вашем списке, вы найдёте на четвёртой полке слева. Так что поторопитесь.

* * *

— Вы меня обманули! — влетая в личные покои Снейпа, возмущённо воскликнул Кровавый Барон. — Вы заставили меня достать вам призрачную пыль. Вы столько говорили о стремлении создать лекарство, способное отсрочить старость! И что же на самом деле? Вы снова пытались вернуть её!

— Нет, — спокойно ответил Снейп. Он взял со стола стакан, в который только что налил виски, и сделал небольшой глоток. — Я не пытался вернуть Лили. Те времена давно прошли. Мной двигало тщеславие, жажда знаний, стремление совершить невозможное, если хотите. Я просто пытался поставить эксперимент.

— Так это вы открыли дверь?

— Не знаю, — честно признал Снейп. — Но я не могу этого исключать, иначе всему происходящему просто нет объяснения.

Он подошёл к камину и несколько секунд молчал, мрачно глядя на огонь.

— Мне было девятнадцать, — наконец произнёс он, — когда я случайно увидел рецепт зелья Привратника в дневнике Тёмного Лорда. Тогда я ещё не знал, что Лорд боится смерти и ищет способ её избежать, я думал, он нашёл возможность заглянуть за грань. И я из любопытства попытался переписать рецепт, но не успел сделать этого до конца. Позже, когда погибла Лили, я сотню раз варил это зелье, старался самостоятельно закончить рецепт, но так и не справился. А когда я сдался, Дамблдор подарил мне книгу Квиликуса Слакиса «Дорога туда и обратно». Вот тогда-то я и узнал, кому изначально принадлежал рецепт. Я был в ярости, я читал страницу за страницей и видел лишь бред сумасшедшего, отрицавшего науку и все мыслимые законы зельеварения. Добавьте щепотку веры, поймайте лунный свет и впрысните каплю удачи! — с внезапной злостью процитировал Снейп. — Тёмный Лорд просто подчистил рецепт, убрал из него всё лишнее, и я, свято веривший в его могущество, убил столько времени на зелье, которое изначально нельзя было сварить. Я помню, как Дамблдор пытался объяснить мне, что зелье Квиликуса — это не логика и даже не наука, это просто магия и вопрос веры, но тогда я не понял, что это значит, и, видимо, в глубине души не понимаю даже сейчас.

— А потом я рассказал вам, что много веков назад знал Квирикуса лично, и что он действительно умел открывать дверь, но использовал эту возможность не для того, чтобы воскрешать мёртвых, а для того, чтобы находить для своих зелий уникальные ингредиенты, — произнёс Барон, — и что именно он научил меня проникать в междумирье. Тогда-то вы и решили снова попробовать?

— Да, — ответил Снейп, — и я попробовал, но мне не понравился промежуточный результат, и я бросил зелье на середине дороги, не придав этому большого значения. Решил, что это просто ещё один неудавшийся эксперимент. Но, видимо, я всё же смог приоткрыть дверь. Когда я заподозрил неладное, я попытался сварить обратное зелье.

— И у вас не вышло?

Прежде чем ответить, Снейп молчал несколько секунд, а потом залпом допил виски и кивнул.

— Я не смог взять в руки призрачную пыль и собрать лунный свет. Мне не хватило веры.

«И вы просто снова всё бросили», — собирался сказать Кровавый Барон и вдруг замер, впервые отчётливо осознав происходящее. — Так это вы сделали так, чтобы Невилл нашёл книгу? Мерлин, но почему?

— Потому что единственный из нас, в ком достаточно веры и стремления совершить невозможное — это Лонгботтом. В нём нет логики, а только желание помочь — наивное, подчас глупое, раздражающее, но невероятно искреннее. И если кто-то способен сварить это зелье, то именно он. И да, я знаю, что двадцать минут назад Лонгботтом уже обнёс мою кладовую, а это значит, что я всё сделал правильно.

— Но почему вы сами не отдали ему книгу?

— Если Невилл будет верить, что книгу для него нашёл Хогвартс, он справится. А если бы книгу ему отдал я, он даже не стал бы пытаться, решил бы, что если я не справился с зельем, то у него и вовсе нет шансов.

Барон на секунду закрыл глаза, внезапно со всей очевидностью ощутив приближение катастрофы. Как же он не понял всего этого раньше?

— Невилл верит в вас ничуть не меньше, чем в Хогвартс, — сказал он, пытаясь достучаться до Снейпа, — просто вы ни разу не дали ему возможность это показать. В нём достаточно веры в магию и в чудеса и стремления совершить невозможное, но у него не хватает веры в себя. И он не справится, Северус, он испортит зелье, потому что ему не хватит знаний и опыта, которые есть у вас.

— Ничего, — с усмешкой ответил Снейп и снова налил себе виски, — ему поможет Грейнджер, её знаний им хватит на двоих.

— Грейнджер и Поттер уехали в Министерство уговаривать Министра отменить решение о выселении. Невилл остался совсем один!

— Дьявол! — в сердцах выругался Снейп и схватил с кресла свою мантию. — Где он? Найдите мне его немедленно!

* * *

Зелье почти свернулось. Невилл вытер вспотевшие ладони о фартук, ещё раз сверился с книгой и понял, что руки у него дрожат. Он напортачил! Он так и знал, что не справится! Зелье должно было стать фиолетовым, а не этой тёмной бурдой. Чёрт! Чёрт! Неужели это был его единственный шанс? Может, вылить всё и попытаться снова? Он потянулся за палочкой, чтобы очистить котёл, и едва не подпрыгнул от неожиданности.

Дверь распахнулась и в кабинет трансфигурации влетел Снейп. Мантия на нём была застёгнута лишь до половины, палочка угрожающе зажата в руке.

— Я всё вам верну... — испуганно начал Невилл. — Все ингредиенты…

— Положите палочку, — сухо велел Снейп, — и объясните, что вы уже сделали?

Невилл растерянно посмотрел на книгу, потом на Снейпа и облизал губы.

— Я дошел до двадцать шестого пункта, но, вероятно, где-то ошибся, — голос его предательски задрожал.

— Вы перетёрли черемницу или нарезали? — Снейп бросил на Невилла нетерпеливый взгляд и вдруг смягчился. — Успокойтесь, Лонгботтом, — добавил он тише, — всё ещё можно исправить. Так что вы сделали?

— Нарезал, — ответил Невилл.

Снейп распахнул окно, выставил руку наружу и, взмахнув палочкой, произнёс: «Акцио сушёные буривухи!»

Где-то в отдалении послышался звон разбитого стекла, и металическая банка со свистом влетела Снейпу в руки.

— Вы только что пробили дверь собственного кабинета? — с ужасом спросил Невилл.

— Нет, — ответил Снейп, — я только что разбил окно в Больничном крыле и одолжил буривух у мадам Помфри!

От столь несвойственного Снейпу признания Невиллу неожиданно стало легче.

— Что мне делать? — спросил он, откладывая палочку.

— Разотрите буривух и медленно засыпьте их в котёл. Они нейтрализуют черемницу и вернут зелью прежний цвет, а потом мы снова вернемся к пункту двадцать шесть.

Спустя полчаса зелье было почти готово. Невилл уменьшил огонь под котлом и выжидательно посмотрел на Снейпа.

— Что дальше, профессор?

— А теперь последняя стадия. Откройте банку с призрачной пылью, зачерпните горсть и аккуратно опустите её в котёл.

Невилл открыл банку и неожиданно замешкался.

— Не бойтесь, — поспешно сказал Снейп, — у вас получится, и зелье сработает.

— Конечно, сработает, — без тени сомнения ответил Невилл, — его же сварили вы. Я просто хотел вас поблагодарить, без вас бы я никогда не справился.

Он покраснел и, зачерпнув ладонью горсть сверкающей серебром пыли, опустил её в котёл.

— И что теперь? — спросил он, в ожидании глядя на Снейпа.

Профессор молчал несколько секунд, и на мгновение Невиллу даже показалось, что у него от волнения тоже немного подрагивают руки.

— А теперь мы перельём зелье в колбу, выйдем на улицу, — немного хрипло ответил Снейп, — и попытаемся отыскать щель.

* * *

На улице было прохладно. Луна, большая и яркая, висела над тёмной линией облаков, и в её призрачном свете Хогвартс казался покрытым серебристой изморозью.

— Красиво, — с невольным трепетом сказал Невилл, невольно вспоминая свой сон. Он поднял колбу над головой и долго стоял так, неподвижно, пока под мантией не начали замерзать коленки. Постепенно фиолетовое зелье в колбе напиталось лунным светом и изменило свой цвет на серебристый, и Невилл сам понял, что пора.

— Открывайте, — велел Снейп.

Невилл потянулся к пробке и вдруг замер.

— Знаете, — сказал он решительно, — лучше откройте вы, мне кажется, это будет правильнее!

— Лонгботтом! Прекратите эту сентиментальную чушь! — возмутился Снейп и резко выдернул пробку. И зелье из колбы потекло вверх. Оно поднялось над их головами и устремилось в небо, клубясь, словно серебристый пар. Его становилось всё больше и больше, и постепенно оно обволокло собой всё озеро и замок.

— Вот она! — закричал Невилл. — Трещина!

На фоне серебристого облака постепенно проступила длинная узкая полоса, похожая на хищно ощерившийся рот, и Невиллу на мгновение даже почудилось, что трещина из последних сил тянется к ним, пытаясь стать шире. А потом серебристая пыль закрутила трещину в кокон, и она пропала.

— Наверное, щель осталась еще с войны, — сказал Невилл, — тогда здесь было столько чёрной магии!

Снейп промолчал, и Невилл подумал, что он тоже, наверное, думает о войне. А затем Невилл обернулся, увидел на ступеньках замка Кровавого Барона и, будучи больше не в силах сдерживать охватившего его восторга, радостно закричал: — У нас получилось!

А затем для пущей надёжности поднял сразу два больших пальца вверх.

* * *

А на утро произошло сразу два отличных события — на картинах внезапно пропала зелёная плесень и из Министерства вернулся Гарри с предписанием оставить все привидения в замке и отложить начало занятий до седьмого сентября.

— Прекрасно! — желчно сказал Снейп, как только Макгонагалл закончила читать предписание. — Значит, теперь мы точно можем поступить, как маглы, и больше никого не лечить.