Насмешка судьбы (джен)

Город переливался тысячами праздничных огней. Новые люди, новые запахи, новые звуки. Он жил своей жизнью как один огромный муравейник, а вся эта суета вызывала в душе восторг и небывалый подъём. Ведь сегодня жители отвлеклись от возведения своего дивного нового мира, чтобы встретить праздник добра и Света. Почтить то, что уже было создано. Вечные вещи, за которые стоило бороться. А над всем этим возвышался Странник, вокруг которого кружили его огромные обломки, отколовшиеся ещё во времена Красной Войны. Но величественный белый шар не уступал злу и внушал веру в завтрашний день, подарив человечеству его бессмертных защитников, ставших подобными ангелам светлого бога.

Два таких стража как раз пробирались по городу тенями, переулками и крышами, изредка выскакивая на людные места и снова растворяясь в неизвестности. Путешествие, которое оказалось даже интереснее, чем просто ночная прогулка. Ведь городские охотничьи тропы полны красивых видов, доступных, пока ты пытаешься сократить расстояние. Они не делали тебя частью празднующих людей, но позволяли наблюдать за ними.

Да, Рэй и Фелис успешно предугадали, что их самый неожиданный гость и сам побоится вот так просто взять и выйти ко всем. Даже неузнанный, он смутился большой толпе, чтобы тут же быть затащенным в следующий переулок. Оставалось лишь поражаться, с какой скоростью и смекалкой знающий город охотник успевал уточнить у местных торговцев, где и что он может купить. Во всяком случае, у Ульдрена появилось неожиданно много времени, чтобы осознать себя и всё произошедшее, когда он понял, что остался один, в компании двух призраков, а Рэй убежал, пообещав быстро вернуться. И пусть тот будет что-то искать хоть целую вечность, этот страж уже совершил самую невозможную вещь. Он выполнил своё обещание, чем воззвал к почти детской вере, что справится и со всем остальным. Просто один маленький охотник, оказавшийся в силах сделать то, что не могли многие другие.

— Не волнуйтесь, он скоро вернётся, — Фелис, призрак невозможного стража, прозвучал немного с хитрецой, но не скрывал своего истинного энтузиазма, смешанного с гордостью. — Мы всё продумали.

— Верю, — ответил Ульдрен, даже не посмотрев в ответ.

Взгляд бывшего принца приковала оживлённая пешеходная улица, тянущаяся несколькими этажами ниже. С заснеженной крыши, ставшей его временным убежищем, открывался прекрасный вид на шумную толпу и яркие гирлянды, вьющиеся между фонарных столбов. Предвкушение момента, когда удастся безопасно спуститься вниз, всё больше овладевало им без остатка, отправляя в небытие страх.

— Надеюсь, нас не узнают, — Глинт тоже смотрел вниз.

Этот призрак и прежде не раз бывал на городских праздниках. Потому больше волновался за своего стража и за то, как для него всё пройдёт.

— На прошлом Рассвете мы с Рэем привязывали к фонарикам маленькие игрушки в виде разноцветных мышей и запускали в небо. Это была его идея, — сказал Фелис, судя по своему тону, с восторгом вспоминавший потакание его маленькой слабости.

Этот призрак действительно мог вдруг погнаться за жуком или долго наблюдать за маленькими грызунами, из-за чего и получил соответствующее отношение от окружающих. Но двойная ирония была в том, что он не не хотел поймать кого-нибудь и растерзать как настоящий кот. Фелис просто любил наблюдать за этими существами, ведь для него они и сами были размером с домашнее животное.

Впрочем, все знали, что настоящее домашнее животное призрака — это страж.

— Раньше мне нравилось летать по Городу и слушать музыку, — Глинт довольно пошевелил корпусом. — Одинокие музыканты, небольшие оркестры, церкви разных религий и просто городские каналы. На празднике Рассвета её всегда так много.

Ульдрен невольно прислушался, будто ожидая что-то уловить, но до крыши семиэтажного дома долетали лишь очень смешанные звуки.

— Надеюсь мы ещё сможем её послушать, — с улыбкой сказал он.

Рэй вынырнул из тени так же неожиданно, как и нырнул. Причём не с пустыми руками.

— О, вы никуда не ушли, — страж был крайне эмоционально возбуждён, похоже его уже подхватил дух праздничного веселья. — Я не стал долго думать с одеждой… А ещё мне удалось добыть еду. Не волнуйся, в дороге я может и согласен съесть живого червяка. Но, когда мы в Городе, мне не нравится слишком сладкое, слишком солёное, слишком пережаренное, слишком… В общем, я начинаю вести себя как избалованный городской страж, — охотник с весельем вручил Ульдрену новую одежду. — Взял на себя смелость найти тебе плащ в более… Э… Приемлемом состоянии. Спрячем тебя под капюшоном. Должно помочь. Кстати, эти штуки…

Впервые за всё время, парень не сдержал своего отношения к прошлому этого пробудившегося. Но вылилось оно не в агрессию, а в любопытство. Опомнился уже в то мгновение, когда коснулся кончиками пальцев чёрных чешуек на рукаве убийцы авангарда охотников, после чего в него упёрся вопросительный взгляд.

— Я… Хм… Извини, они просто интересно выглядят, — Рэй поспешно отстранился.

— Хм… Спасибо, — Ульдрен смотрел всё ещё немного удивлённо.

Иногда он и сам думал над необычностью собственного одеяния. Ещё одна загадка из прошлой жизни.

— Серьёзно. Не бери в голову, мне просто любопытно, — снова заверил Рэй. — Я раньше не видел ничего подобного. Ты прямо как ворон...

Фелис очень странно посмотрел на своего стража, но промолчал. Однако сам Ульдрен с усмешкой кивнул не столько словам, сколько собственным мыслям, и приступил к изучению новых вещей.

— Эти штуки словно перья. Ты прав… Но постой, ты специально подобрал одежду так, чтобы она была похожа на мою прежнюю? О, благодарю... Это поможет недоброжелателям как можно быстрее узнать меня, — с сарказмом закончил бывший принц.

— О тебе всё равно узнают, если мы пойдём к Завале. Ну, а до этого момента едва ли кто-то станет всматриваться, — Рэй демонстративно отвернулся, тем самым показывая, что не собирается смотреть.

Он предпочёл более продуктивное занятие и зашуршал пакетом с пирожками, которые добыл по пути в местной кондитерской. Сильный голод ощутимо давил на мысли и еда стала самым желанным подарком в эту праздничную ночь.

— А если серьёзно... Зачем ты подобрал похожую одежду? — тихо спросил Фелис, осторожно подлетевший к своему стражу.

— Не знаю… — честно ответил тот.

Ульдрен окинул взглядом заснеженную крышу. Привычки, оставшиеся от прошлой жизни, твердили, что это не лучшее место для переодевания. Холод, снег и ветер! Но разум спокойно напоминал, что он теперь страж. А стражу не опасно небольшое переохлаждение. Они вообще не могут простудиться! Потому, не тратя времени попусту, пробудившийся сноровисто начал снимать старую одежду и также быстро облачаться в новую. Самым трудным оказалось натянуть сапоги.

Однако как раз в этот момент Рэй обернулся, словно предугадал, что ничего неприемлемого он уже не увидит. Ульдрен, не ожидавший подобного поступка, бросил на него взгляд, что не предвещал ничего хорошего.

Повисла пауза.

— Ты в прекрасной форме после всего пережитого, — слишком беззаботно произнёс охотник, в глубине души понимая, что смотрит на чёртового принца пробудившихся.

Тот пару секунд помолчал, чтобы затем несколькими хищными плавными шагами сократить дистанцию и почти угрожающе нависнуть над Рэем. Одним уверенным движением он положил свои руки на его пакет с пирожками и очень скоро снедь оказалась во власти опального стража. Но лицо бывшей королевской особы не дрогнуло, сохраняя всё то же надменное и холодное выражение, когда правая рука нырнула внутрь и схватила первый попавшийся пирожок.

— Фелис, Ульдрен отобрал у меня еду... — пожаловался Рэй.

Что правильнее было бы перевести как “Полуобнажённый принц Ульдрен собственной персоной забрал мой пакет с пирожками, а я даже не знаю, чем ему возразить”. И это подкосило боевой дух призрака, начавшего сначала сдержанно хихикать, а затем громко расхохотавшегося.

А бывший принц, сохраняя всё тот же высокомерный взгляд, доел первый пирожок и не собирался на этом останавливаться. Потому что хотел продолжения. Лишь спустя булочку с индейкой, затем с творогом и после с капустой, он отдал Рэю похудевший пакет, чтобы продолжить своё облачение.

Настроение ощутимо приподнялось.

Фелис посмотрел на своего стража. Может, стоит заглянуть в лапшичную? Знал он одну… Но добираться придётся долго и сложно. Вот только могла ли перспектива прогуляться по городу огорчить сейчас такого жизнерадостного Ульдрена? Он даже перестал чувствовать холод.

— Я рад, что тебе понравилось. Надеюсь, угадал и с одеждой, — вдруг очень тепло произнёс охотник. — Хочешь запустить фонарик? Знаю, где добыть парочку.

— Фонарик? — с интересом переспросил бывший принц, как раз завершивший своё облачение и теперь складывающий старую одежду на дно рюкзака. Игра в надменного сноба кончилась и он снова искренне улыбался. — Никогда не пробовал. Конечно же хочу.

— Хорошо. Тогда нам потребуется ловкость моей платёжеспособности и другая крыша, — а Рэй умел поддерживать дух праздника.

Фонарик медленно поплыл по воздуху, словно одинокая искорка Света. Ветер стих и потому он плавно поднимался всё выше и выше. Чтобы где-то там, наверху, потеряться среди множества других огоньков, что стремились в небеса из самых далёких уголков Города. Эти крошечные светлячки, каждый из которых был так мал и незаметен, вместе создавали поистине волшебную картину. Их свет переплетался с сиянием фар, ореолом высотных домов и чем-то ещё. Неуловимым для глаза, но от этого не менее значимым. Связанным со Странником. Будто души отдельных людей, такие незаметные поодиночке, вместе рассеивали мрак и давали надежду, веру в завтрашний день. Когда-то давно, наблюдая за движением Солнца, люди поняли, что именно сейчас, в конце декабря, ночи столь темны и дни столь коротки. Но древние земляне познали и ещё одну истину. За холодной зимой всегда следует весна, а после самой тёмной ночи наступает Рассвет. Холод и Тьма — не повод для отчаяния. Завтра обязательно наступит, таков вселенский закон! Йоль, Рождество, Новый год… Сколь много имён носил этот праздник.

Ульдрен взял следующий фонарик, протянутый Рэем, и отпустил тот в ночное небо.

— Они прекрасны, — произнёс Глинт.

— И одновременно так просто устроены, — добавил Фелис.

Два разных и одновременно чем-то похожих маленьких призрака. Один очень упрямый, самоотверженный, долго искавший своего стража и не собиравшийся уступать обстоятельствам, когда все остальные отвернулись от того. А второй, хоть и являлся людям в облике в меру наблюдательного и обаятельного создания, на деле представлял из себя не лишённую добра, но чертовски хитрую личность.

Однако преданность своим стражам объединяла их.

— Ещё? — предложил Рэй, предусмотрительно купивший несколько десятков фонариков.

— Спрашиваешь! — Ульдрен взял в руки следующий, чтобы отпустить и его навстречу звёздам.

Когда Рэй сказал, что они идут запускать фонарик, то не уточнял о количестве. Что оказалось ещё одним чертовски приятным сюрпризом, потому что охотник не просчитался нигде, ныне зажигая новый огонёк. Так символично… Он делился своим Светом, отогревая покинутую в снегах душу.

— Хорошо. Однажды ты ведь остановишься, да? — весело поинтересовался охотник.

— А сколько их ещё? — со смехом спросил Ульдрен.

Сам он был готов заниматься этим хоть всю ночь. Отправлять искорки Света в полёт и чувствовать столь странное единение со всем Городом. Пусть даже не видел тех других, кто точно так же запускал фонарики. Но подобная завеса тайны оставляла место для чего-то совершенно иного, совсем другой степени взаимопонимания. Когда вы, не видя лиц друг друга, чувствуете единство в светлом празднике. И не важно, кто ты. Богат или беден, слаб или силён, страж или обычный смертный… Все были рады новому Рассвету и все хотели верить, что завтра будет лучше чем вчера.

— Пара десятков. Неужели не холодно? Мы могли бы зайти куда-нибудь… Только не стоит снимать этот капюшон, — Рэй усмехнулся.

— Значит, ещё парочку, — лучезарно улыбнулся Ульдрен.

Охотник подошёл к своему спутнику, протянув новый фонарик. Но этим не ограничился, приняв решение идти в своём безумии до победного конца. Поэтому он достал сделанную из фольги корону, надел бывшему принцу на голову и молча отправился готовить последний фонарик.

Ульдрен ошалело замер, глядя на Рэя и потрогав головной убор. Он перевёл взгляд на призраков, пытаясь найти ответ на свой немой вопрос. Однако Фелис решил, что умрёт, но ничего не скажет.

— Рээээй… — протянул страж. — Ты что-то хочешь мне сказать?

Парень поднял на него свои зелёные глаза.

— Увидел эту корону по пути назад... Я прямо начинаю становиться твоим слугой, — иронично отозвался охотник. — Сколько ещё фонариков прикажете?

Удивление сменилось весельем, а затем пониманием и тёплой волной благодарности. Шагнув ближе и пряча то, что не получалось выразить словами, за нарочито-покровительственным взглядом, Ульдрен вновь коснулся шуточной короны.

— Если бы я действительно был королём... Или, скажем, принцем. Я назначил бы тебя первым среди своих рыцарей, а не просто слугой. Но я просто страж. Однако… Подготовь ещё один фонарик. И давай запустим его вместе.

Если в жизни Рэя и бывали тяжелые моменты, то этот побил их все с лихвой. Потому что сохранить хотя бы каменную маску лица оказалось практически невыполнимой задачей. Как и справиться с последним фонариком, что закончилось ожогами пальцев. Но их залечит призрак. Однако это… Вызывало одновременно грусть, желание безумно хохотать и какое-то ещё ощущение, что захватывало все мысли, но не могло оформиться в нужные слова.

— Я… Вот, — охотник показал результат своих усилий. — Только прошу тебя, когда мы спустимся в город, всё же лучше сними эту корону.

— Как скажешь, первый из моих рыцарей, — мягко улыбнулся Ульдрен, касаясь фонарика. Он чувствовал волнение своего друга, но понимал, что не должен давить на того и выяснить причины. — Твои пальцы... Пусть Фелис сначала вылечит их, а уже затем мы запустим его. Вместе. Это же Рассвет, ведь так? Не тот праздник, на котором должно оставаться место боли.

Маленького призрака не нужно было просить дважды, однако сейчас он не решался что-то сказать. Слова Ульдрена, обращённые к Рэю, шли откуда-то из глубины его сердца. Из той части, что обычно дремлет под гнётом суеты, лишь иногда открываясь миру. Но для стражей именно она служит источником той Силы, что делает их чем-то большим.

Рэй ещё пару секунд смотрел на собственные исцелённые пальцы. Затем вздохнул.

— Но Рассвет вполне годится для того, чтобы удивляться новым открытиям... Фонарики пошли тебе на пользу и я этому рад, — он чуть улыбнулся. — Давай запустим последний.

— Хорошо, что я встретил тебя. Ещё вчера утром даже не представлял, как круто изменится моя жизнь. Сложно сказать, что было бы, сложись всё иначе. Возможно, посидев ещё немного под стенами Последнего Города, отправился бы искать счастья на Берега.

Ульдрен направил фонарик выше и стражи синхронно отпустили его. Тот, качнувшись, словно кивнул им на прощание, устремившись вверх, навстречу другим таким же маленьким огонькам. И пусть этот полёт не мог оставаться вечно безветренным, но Свет всегда будет тянуться к большему Свету. Что бы не предпринимала Тьма.

— А я ведь просто искал фрагмент крыла. В итоге получил целое приключение… Но мне понравилось, в этом можешь не сомневаться, — ответил Рэй, один из самых необычных огоньков на небосводе Странника, сумевший услышать отчаянный зов чужой души.

Фелис подлетел к нему поближе, бросив взгляд и на бывшего принца. Что бы не происходило, оба считали, что поступали правильно. Так, как велел истинный Свет, не его человеческая интерпретация… Как велело сердце, видевшее гораздо больше, чем глаза. Сказанные Ульдреном слова пугали, но одновременно сложно было не понять, что тот вкладывал в них.

— Ну вот… — заново коронованный Рэем принц наконец опустил взгляд, когда фонарик затерялся среди других. — Он там, где и должен быть.

— Нам предстоит совершить нечто подобное, — осторожно подобрался Глинт к самой важной теме этого дня. — Свет к Свету.

— Рассвет — это время чудес, — у Фелиса не было лица, но его голос говорил о том, что призрак всё же улыбается. — А чудеса случаются там, где в них верят.

— Ну да, верьте в чудеса... Мне же их расхлёбывать, — иронично вздохнул Рэй. — Если сегодня меня побьют ногами, оставляю за собой право громко жаловаться.

— Не бойся, Рэй, — Ульдрен аккуратно снял корону, свернул и бережно убрал её в карман. — Ты можешь сказать, что действовал по моему приказу. А для меня… Одним грехом больше, одним меньше. Но ещё ты обещал отвести меня в лапшичную. И давай сделаем это перед тем, как отправимся решать мою судьбу.

— Хорошо. Только ты помни… Никто и никогда не поверит, что мне можно было приказать.

* * *

Снежинки медленно кружились в своём причудливом танце. Варлок Джон Смит задумчиво смотрел на них, а клубы пара поднимались над его кружкой. Пузатый термос покоился рядом на лавочке. Плавные движения бритвенно-острого ножа отрезали от деревянной заготовки всё лишнее. Ещё много лет назад Джону пришлась по душе эта незамысловатая работа.

Но дерево — мягкий материал, неоднородный. Ты можешь чуть пережать и отсечёшь лишнее. Единожды ошибившись, с огромным трудом компенсируешь это. Однако появлялся и шанс открыть невиданные доселе свойства своей заготовки. Красивое сочетание древесных слоёв или сучок смогут стать важной частью композиции.

Джон сделал глоток из своей кружки и, прикрыв глаза, подставил лицо нежным морозным касаниям снежинок.

Основная деятельность этого стража напоминала работу с деревом. Её тоже можно было назвать своего рода вырезанием. Пусть в черте Города он предпочитал быть просто старым варлоком, но снаружи, где законы Авангарда не действовали, брал на себя иную роль.

Вот только инструментом становился уже не старенький ножик, а Свет и пули. Яды, мины, удары из темноты... Даже сейчас, когда Человечество стояло на краю гибели, опаснейшим врагом оставались вовсе не Кабал или Падшие, но сами люди. Те, кто становился на кривую дорожку, чья гордыня возносила их выше других. Внутренняя угроза, яд, отравляющий веру в ближнего. Вот, с чем боролся Джон. Вырезание... Но не по дереву. Тонкая грань, отделяющая тебя самого от твоих же жертв. Непросто сохранить душу за века подобной охоты, но старый варлок научился находить покой в простых мелочах, в красоте природы, во вкусе чая, в улыбках детей. И потому он любил Рассвет более прочих праздников.

Однако отнюдь не веселящиеся люди привлекли внимание Джона. Даже фейерверк не заставил хотя бы на миг отвлечься. Молодой страж в знакомой тёмной броне, поблёскивающей фиолетовыми вставками, которые можно было узнать из тысячи. Вот что приковало взгляд охотника за головами.

Рэй… Умный мальчишка. Но кто это с ним?

Варлок пригляделся и в первый миг не поверил своим глазам. Ульдрен Сов собственной персоной... Павший от руки Молодой Волчицы принц пробудившихся. Убийца Кейда.

Небрежно убрав нож на место, Джон поднялся на ноги. Напускная беззаботность сгинула без следа. Подобно ковбою из древних фильмов, он преградил дорогу двум пробудившимся. Полы плаща-пыльника всколыхнулись на лёгком ветру, а брови угрожающе нахмурились. В воздухе запахло угрозой.

— Рэй… — произнёс старый варлок, пристально глядя в глаза охотнику.

— Джон? — последний ощутимо занервничал, невольно отступив назад.

— Я не ждал тебя здесь увидеть… Особенно с компанией, — следующий взгляд был направлен на Ульдрена.

Тот ощутил пробежавший по спине холодок. Считанные часы назад он дрался со стражами, желающими его смерти. Однако один лишь взгляд в глаза этого мужчины действительно пугал. Старый охотник на двуногую дичь. Ступивший на опасный путь в те времена, когда в сени Странника ещё не заложили первый камень Города. И если его рука неуловимым движением сожмётся на рукояти верного револьвера, то у Ульдрена не останется никаких шансов.

— Ты ни за что не поверишь, какая история со мной приключилась, — Рэй посмотрел на своего спутника и хохотнул. — А… Нет... Поверишь.

— Какого чёрта ты не выходил на связь? — нахмурился Джон. — Ты должен был вернуться ещё вчера. Не поверишь, но я как знал, что встречу тебя в городе, влипшим во что-то… — с этими словам мужчина полез в свою сумку, чтобы отдать Рэю бумажный пакет.

Ульдрен понял, что теряет дар речи, когда парень открыл его. Внутри было печенье.

— Вчера оно было тёплым, — хмуро добавил варлок.

— Спасибо, но я… Я почти два дня бегал по горам от клана этого придурка Марса, — охотник разговаривал так, словно эти двое действительно были старыми друзьями. — Мой новый друг мне помог. Только мы ещё до конца не решили, как он будет себя называть. Правда ведь?

— Тогда понятно... Раз тебя ещё не объявили в розыск, то их призраки целы, — Джон усмехнулся каким-то своим мыслям и перевёл взгляд на Ульдрена. — Имя дело наживное, спешить не стоит, но и затягивать тоже. Иначе прилипнет какая-нибудь дурная кличка. Друзья Рэя — мои друзья. Я Джон Смитт. Варлок, — представился он, протянув руку для рукопожатия.

— Я называю себя Ульдреном, но… — бывший принц ответил на жест, крепко сжав ладонь старшего стража.

— Но не стоит так себя называть в Последнем Городе. Просто поверь мне... — решительно закончил за него охотник, после чего жизнерадостно заулыбался. — Джон — мой наставник, временами напарник и порой отец. Я добился его расположения тем, что он принял меня за преступника.

Ульдрен очень быстро начал догадываться, откуда у Рэя такие глубокие познания, как пачками укладывать других стражей. А Джон улыбнулся и кивнул, лишь подтверждая слова охотника.

— Я люблю вырезать по дереву. Раз уж сегодня встретил тебя, то пусть новая поделка будет твоей, — произнёс он, протянув Ульдрену завершённую статуэтку ворона. — Подарок по случаю Рассвета.

Старый варлок повидал многое на своём веку. Этот пробудившийся стал не первым стражем, который успел оставить кровавый след в своей первой жизни. Ему случалось находить и собственных жертв, оживлённых призраками. Потому Джон уже очень давно принял одну истину — смерть стирает грехи. Но не страхует от новых...

А бывший принц принял подарок с кивком благодарности. На первый взгляд простая работа, при ближайшем рассмотрении таящая в себе тончайшие детали. Казалось, что птица вот-вот расправит крылья и взлетит со своего деревянного насеста. Странное чувство дежавю коснулось разума в это мгновение, словно ещё одно забытое воспоминание.

— А у меня уже пять деревянных кошек, — похвастался Рэй, дав понять, что это был жест дружелюбия.

— Но я не могу не спросить, — Джон вновь посмотрел на ученика в своей невозмутимой манере. — Куда вы путь держите? Башня в другой стороне.

— Клянусь тебе, я собирался отвести его туда, но сначала хотел… — парень выдержал паузу. — Пусть просто нормально поест, а уже потом мы отправимся сдаваться Завале.

Рэй бросил взгляд на теперь уже трёх призраков, к которым присоединился белый, слишком пристально рассматривая смутившегося такому вниманию Глинта. Селена…

— Он превращается в тебя, — прозвучал её голос. — Сначала ужин, а уже потом ножом под рёбра.

Ульдрен зябко передёрнул плечами, надеясь, что это шутка. Он не ждал удара в спину от своего нового друга, но эти слова напомнили, сколь легко обмануться, особенно когда ты ещё мало знаешь о мире вокруг. На месте Рэя мог оказаться совсем иной “спаситель”, прячущий за улыбкой корысть или жестокость. Молодой страж не успеет оглянуться, как обнаружит себя по рукам и ногам связанным паутиной лжи. Этот охотник собирался привести его на встречу с Авангардом. И пусть ещё никто не знал, как она пройдёт, однако подобная решительность стала одной из важных причин доверия. Его новый друг тоже рисковал.

Лапшичная представляла собой шумное и вместе с тем уютное место. Сюда часто заходят стражи, однако и обычных горожан более чем достаточно. Повара быстро выполняют заказы, а несколько официантов ловко лавируют среди небольших столиков, разнося тарелки, исходящие ароматным паром.

Джон первым шагнул внутрь, с наслаждением вдыхая запахи.

— Тут подают лучший рамен в Городе, — прокомментировал он, придерживая дверь для своих спутников.

Как Рэй это делал? Он сумел втянуть в их маленькое приключение самого настоящего охотника за головами. Пусть оба были явно достаточно близки и несложно догадаться, что этот варлок продолжал присматриваться к новому стражу с таким известным лицом, однако то, как старый страж потакал своему ученику, вызывало очень смешанные чувства. Либо это очень хитрый план, либо большая привязанность.

— Не думаю, что ему есть с чем сравнить, — с энтузиазмом отозвался Рэй. — Но для нас тем лучше.

— Если хочешь знать моё мнение, Рэй, то я не нахожу идею бродить здесь просто так безопасной, — обратилась к нему призрак Селена. — Если его кто-нибудь узнает, то тебе придётся долго объясняться.

— Из города меня за такое едва ли выгонят. Так что расслабься, — парень поспешил к стойке, потянув за собой Ульдрена. — Ваше высочество, вам предстоит сделать очень непростой выбор.

Его взгляд резко упёрся в очень крупного титана. Этот человек мог вызвать ощутимый приступ зависти. Волевой подбородок, правильные, но мужественные черты лица, умные светлые глаза и золотого оттенка волосы. Ассоциацию с рыцарем, явившимся прямо со страниц сказок, прекрасно дополнял красный призрак, форма которого напоминала собой распустившийся цветок.

— Привет... Амадеус... — Рэй замер.

Казалось бы… Встреча с другом праздничной ночью. Что может быть лучше? Однако титан был не один. За его массивной фигурой, облачённой в крепкую броню, расположился другой воин Света. Коммандер Завала собственной персоной, чей нечитаемый взгляд по-очереди смерил Джона с Рэем и остановился на лице Ульдрена.

— Мне теперь даже интересно, как ты сам будешь выкручиваться… — прошептал Джон уголком рта.

С резким звуком ещё один стул отъехал от барной стойки. Третья персона, теряющаяся на фоне двух огромных титанов. Рыжая молчаливая охотница Джейн. Молодая Волчица. Убийца Ульдрена Сов. В этот момент остальные стражи, знающие её довольно неплохо, впервые увидели на этом лице такое искреннее изумление.

— Почему, когда происходит что-то связанное с убийством стражей, эти двое всегда рядом? — спросила красный призрак, совершенно игнорируя бывшего принца.