Серп и Молот (джен)

Ивана шарахнуло. Мгновение и он оказался в незнакомой комнате. Прошелся. Ногам было непривычно в сапогах на каблуках. Иван огляделся. Почему форма серая?

Серая?! Как у фашистов что ли?!

Иван похлопал себя в поисках документов.

“Клаус Швайгер, гауптшарфюрер”.

Борислава — тварь! В немецкого офицера его превратила?!

Иван подошел к зеркалу. Лицо не его, форма фашистская.

Иван вышел на улицу. Совсем рядом слышались смех и улюканье. Иван подошел ближе. Немцы травят пленного. Тот бежит в сторону леса, прыжками, как заяц, уворачиваясь от пуль.

— Свиньи, что здесь происходит? — спросил Иван по-немецки.

— Но вы сами…

— Прекратить!

Иван прицелился, выстрелил. Пуля пролетела возле уха пленного. Тот упал и начал ползти.

— Долго не проползет, оставьте его, — сказал Иван немцам.

— Надо добить…

— Отставить! — рявкнул Иван.

Иван обошел всю территорию, нашел сарай, в которых держали пленных. Ночью Иван пробрался к ним.

— Родненькие, я свой. Разведчик.

Иван помог пленным сбежать.

На следующее утро Иван узнал, что намечается бой.

— Отступаем! — приказал Иван.

— Но, господин гауптшарфюрер… У нас все приемущества. Зачем отступать? Чтобы русские догнали и всех перебили?

— Отступаем! Не обсуждается.

Иван как раз хотел, чтобы наши догнали и перебили. Бегство немцев с поля битвы должно было поддержать боевой дух русских бойцов.

И вот советские войска догнали немцев. Начался бой.

Ивана довольно скоро убили. Он не стрелял, а сам нарывался под пули. Иван вышел из тела. Обнаружил себя в процессии многих душ. Слышалась немецкая речь. Ивану стало тесно и он поднялся выше в воздух. И выше и выше.

Иван увидел, что процессия двигалась со стороны немцев. Многие держали в руках иконы и статуэтки Божией матери. Процессия была многоярусной, многие летели а не шли. Во главе процессии чуть в отдалении от всех шел высокий статный мужчина с длинными волосами и в древних одеждах. Очень похожий на… Неужели это Иисус Христос?

Иван подлетел в начало процессии и опустился рядом с Иисусом.

— Вы — Иисус Христос?

— Здравствуй, Дьявол, да, это я.

— Какой еще Дьявол?

— Здравствуй, Молот.

— Какой еще Молот?

— Странно, — протянул Христос. — Отец говорил, что все тебе объяснил.

— Какой еще Отец?!

— Ты вскоре вспомнишь, кто ты есть на самом деле. А для начала помолись. Ты должен превратиться в Крест, я этого жду. Поднимись выше, чтобы тебя все видели.

Иван поднялся выше и начал читать Отче наш. На высоте увидел Бориславу, пикирующую вниз. Она была в черном балахоне с косой в руке.

Смерть с косой опустилась на самый низ на уровень битвы.

— Мары, пастушки, садовницы. Вперед! — кричала Борислава.

К ней налетели множество женщин на метлах и в ступах.

Недавно погибшей медсестре Ниночке Борислава вручила метлу.

Женщины на метлах пролетали совсем рядом с немцами, задевали метлищами по харям. Вскоре в эти хари попадали советские пули.

Иван прочитал Отче наш и Богородица, дева, радуйся. И начал читать 90 псалом. Его он знал плохо. Иван подумал о молитвеннике. Когда молитвенник оказался в его руках, Иван понял, что превращается в гигантский светящийся крест. Было очень странно, он с своем человеческом обличии был словно в центре креста. Иван видел как в процессии Христа люди падают на колени, смотрят на него и молятся.

На высоте было видно и вторую процессию, движущуюся со стороны советских войск. С красными флагами, многоярусную (многие летели, а не шли). Во главе процессии шли трое мужчин, державших портреты Маркса, Энгельса и Ленина. Иван засмотрелся на процессию, хотелось туда. Но он не может, он же крест.

Рядом пролетела гигантская Борислава с косой. Она перерубила крест с веселым улюканьем.

Иван был деревянным, а сделался серебряным крестом.

Борислава перерубила крест раскаленной косой.

Иван упал в середину коммунистической процессии.

Его хлопали по плечу, обнимали.

— Брат, немецкий брат, добро пожаловать в коммунизм.

— Я свой, разведчик, — Иван яростно сорвал с себя немецкий китель и начал топтать.

— Господи… — прошептал один из коммунистов.

На груди Ивана светился огромный крест во всю грудь.

“Господи” странным образом подействовало на Ивана. Он осознал, что снова должен превратится в крест, чего ждал Иисус Христос. Чугунным что ли сделаться?

Иван снова поднялся высоко в воздух.

В первой христианской процессии многие молились на коленях.

— Господи… Господи, помилуй. Господи…

“Господин” — слышалось Ивану. Захотелось прокукарекать.

Конечно, нужно прокукарекать, он же Абраксас, Дьявол. Ивана затрясло, он Господин, а вокруг рабы его.

Иван превратился в Абраксаса. Божество с телом мужчины, головой петуха и змеями вместо ног. Одна змея держала трость с серебряной головой змеи.

Иван прокукарекал.

С неба спустились тельцы и кони (бывшие языческие божества). Напоить бога кровью, — слышалось среди них.

Тельцы и кони спустились на уровень битвы и принялись опрокидывать танки. И немецкие, и советские. Танки после опрокидывания взрывались. Напоить бога кровью, напоить бога кровью, — мычали тельцы.

— Идиоты! — вскричал Иван. — Переворачивать только немецкие танки, — это говорю я — Абраксас.

— Слушаемся, хозяин, — прогудели тельцы и кони.

Рядом образовалась гигантская Борислава с косой. Она скосила всех змей Абраксаса и отрубила петушиную голову.

Но Иван в этот раз не упал. Напоить бога кровью. Кровь. Он все еще Абраксас. Но Абраксас слаб. Против косы нужен топор. Я — Топор.

На месте Абраксаса в небе засветился гигантский топор.

Топор перерубил косу Бориславы. Но что-то неправильное. Он не должен оставаться топором. Он — Молот!

Топор превратился в гигантский Молот. Борислава превратилась в гигантский Серп.

С минуту они так провесели, а затем Борислава превратилась в колхозницу с серпом, а Иван в рабочего с молотом.

— Я — Серп, я — Колхозница, — с ликованием вопила Борислава.

Колхозница подмигнула рабочему.

Ивана охватило чувство единения — его сестра! Иван ликовал. Он — Молот, он Рабочий!.

Иван оглядел пространство ниже. Две процессии: христианская и коммунистическая были совсем рядом друг о друга. У обоих процессий были хвосты. В коммунистической в хвосте держали портреты Сталина. А в христианской портреты Николая Второго. Они так и должны оставаться в хвостах. Ни в коем случае не встречаться. А коммунисты и христиане встретиться должны.

“Должны стать единой процессией”, — Не бойся, это моя мысль, Христа, — пронеслось в голове у Ивана.

“Равенство, братство, свобода от войны, счастье”, — гудело коммунистическое сообщество.

Христос подошел совсем рядом к мужчинам с портретами Маркса, Энгельса и Ленина. И упал на колени.

Мужчина с портретом Ленина принялся поднимать Иисуса. Христом взял у него портрет Ленина, взамен дав икону Богородицы.

Христос встал во главе двух процессий с портретом Ленина в руках.

— Да здравствует христианский коммунизм!