Яутжа сильной и независимой женщины (гет)

Лили с самого начала знала, что брать Кефира на юбилей дядюшки Бориса — ужасная затея, но тетушка Элиз настояла. Она относилась к сочувствующим. Нет, не так: к Сочувствующим — с большой буквы. С самой юности Элиз занималась вопросами инклюзии. Сначала она работала с инвалидами, потом с переменным успехом пыталась примирить геев и натуралов, а на старости лет загорелась идеей интегрировать инопланетян в человеческое общество. Поэтому она была единственной из родни Лилиан, кто отнесся к появлению Кефира не просто с пониманием, а с полнейшим восторгом.

Откровенно говоря, Лили скрывала Кефира до последнего. Немного-немало год. Пока во время одного из сеансов видеосвязи с родителями клыкастый не мелькнул неосторожно на заднем плане. И началось…

— Да он тебя ночью сожрет! — орал отец, пока мама молча (но очень показательно) утирала слезы платочком.

— Он тебя изнасилует, а потом сожрет, причем средь бела дня! — через полчаса звонил с другого конца света брат.

— Ты не знаешь, носителем каких патогенов является это существо, — читала нравоучения уже другая тетушка — со стороны отца. Медик по образованию, но ни дня в профессии не проработавшая.

Лили после этого все на свете прокляла… Она даже хотела на время полностью прекратить общение с семьей, чтобы все успокоились, но вовремя поняла, что родные ни фига не успокоятся, а наоборот, подумают, что Кефир ее сожрал. Или сначала изнасиловал, а потом сожрал.

К счастью, вскоре после этого скандала ремонтную бригаду вызвали на объект, и командировка продлилась почти три месяца. Слишком часто звонить на станцию было накладно, так что родня в конце концов сдалась. Но отношения остались натянутыми.

Позже Лили несколько раз была на семейных торжествах, но всегда одна. К себе в гости она по понятным причинам не звала, впрочем, никто и не рвался.

Кефир к подозрениям в свой адрес относился, к счастью, довольно философски. Здесь, вдали от привычного общества, его боялся каждый второй человек и каждый третий раут, но он как истинный яутжа никогда и не стремился кого бы то ни было к себе располагать. Изначально он, в общем-то, даже Лили не пытался понравиться, это она к нему прониклась и во многом была инициатором завязавшихся отношений. Как бы странно это ни звучало…

— Тетя, это ужасная идея, — за последние дни Лилиан отбивалась от зашкаливающего гостеприимства родственницы уже раз, наверно, пятый.

— Да почему, милая? — экран монитора дрогнул, когда тетушка Элиз на той стороне всплеснула руками.

— Родители его терпеть не могут, я подумать боюсь, чем закончится такая встреча! Подумай, надо ли портить дяде юбилей? Мне кажется, и сам дядя Борис не в восторге.

— Глупости! — тетушка поджала губы и насупилась, точно маленький ребенок. От этого ее морщинистое личико стало выглядеть еще более потешно, чем обычно. — Он же сказал тебе, что он не против.

— Он не хотел огорчать тебя. По его лицу было видно, что еще как против.

— Глупости, — снова повторила тетя, — я своего мужа не знаю что ли? И потом, никому не будет лучше, если ты опять явишься одна и будешь сидеть как бука! Без пары у нас только Джули и Кейт, но им по двенадцать, дорогая. Даже крошка Кристофер в том году привел невесту. А ты чем хуже? И что с того, что ты сделала такой выбор? Кто имеет право тебя осуждать? Давно пора представить Ке… Кфхр-р… — тут тетя попыталась в уважительной манере произнести имя Кефира в оригинале, но, конечно, потерпела полное фиаско. — М-м-м… В общем, твоего друга. Давно пора представить его семье. Думаешь, ему приятно, что ты его никогда с собой не берешь?

Лили не сдержалась и прикрыла глаза рукой. Боже, как это было неловко. О них ведь невесть что думали…

— Тетя! — сгорая от смущения, одернула она родственницу. — Ну что ты такое говоришь? Мы просто вместе работаем и… Хорошо друг к другу относимся. Это ничего общего не имеет ни с браком, ни даже с помолвкой. Мы — разные ви-ды, — это слово она специально пронесла с нажимом и раздельно. — Это как прийти на юбилей со своим котом…

— Да при чем тут кот? Это разумное существо. И не просто разумное существо, а мужчина, который о тебе заботится, — с укором в голосе проговорила тетя Элиз. — И не нужно стесняться. Подумаешь, виды… Виды — это для животных. А в современном обществе куда важнее ментальное сродство.

— Тетя, ты попробуй объяснить это моим родителям и брату.

— А я тебе что тут уже битый час твержу? — она опять взмахнула руками и едва не опрокинула свой монитор. — Нужно просто показать им, что они ошибаются на счет твоего кавалера. А для этого следует познакомить их ближе.

— Тетя, да как же ты не понимаешь? Не нужно им узнавать друг друга ближе. Ну, по крайней мере, точно не на дядюшкином юбилее! — кажется, смартфон в руках Лили слегка хрустнул.

— А когда? Следующий повод собраться представится еще очень нескоро. Все стали такие занятые… — в голосе родственницы проскользнули первые нотки отчаяния.

— Но яутжа за общим столом — это полная катастрофа! Они не понимают всех этих наших… Ну, наших человеческих… штучек. И ничего ему не обидно. Я вот с его родней тоже не горю желанием знакомиться, и не дай боже они меня в гости надумают звать, — близкая к тому, чтобы сдаться под влиянием этого нечестного приема, попыталась отыскать последние доводы Лилиан.

— У них, насколько я знаю, это и не принято, — парировала тетя.

— Так какого черта ты-то меня заставляешь его к вам тащить?! — бессильно запротестовала племянница.

— А такого, что он выбрал жить здесь с тобой в нашем обществе. Значит, он готов принять наши порядки, — отчаяние мгновенно сменилось на ультимативность.

Лили хотела что-то ответить, но тут дверь в ванную нетерпеливо задергали. Снаружи послышалось жалобное воркование Кефирчика. Он не любил, когда самка надолго от него запирается.

— Хорошо, тетя, я обещаю с ним поговорить, — вздохнула Лилиан. — Но я более чем уверена, что он не согласится.

— Посмотрим, — ухмыльнулась тетя и, помахав на прощение своей сухонькой ручкой, с видом победителя отключилась.

— Кефир, ты точно в этом уверен? — Лили на всякий случай решила переспросить, потому что не слишком поверила в услышанное.

— Да, а что такого? — невинно склонив башку на бок, застрекотал клыкастый. — Мне нравится идея сопровождать свою самку. Так нам не надо будет расставаться. Это же не на один день?

— На два. Ну, плюс дорога…

Яутжа с тихим воркованием обошел подругу и ткнулся жвалами в плечо с требованием почесать ему под подбородком.

— Тем более. Это куча времени. Что я тут опять буду делать один? У вас тут все нельзя. Я опять помру со скуки.

Лили вздохнула и, выполнив то, чего добивался клыкастый, ответила:

— Так и там тоже все будет нельзя. Ты же в курсе, что моя родня относится к тебе несколько… э-э-э… настороженно.

— Ууман просто трусливые, — мурлыкнул Кефир, в свою очередь принимаясь перебирать ротовыми придатками по беззащитной шее землянки. Надо сказать, Лилиан далеко не сразу смогла привыкнуть к подобным проявлением нежности. Первое время она так беспокоилась за свои сонные артерии, что пыталась носить водолазку, но из-за постоянной жары довольно скоро бросила эту затею. К счастью, яутжа очень хорошо контролировал движения своих жвал, и ни разу не оставил на коже ни единой царапины. Вот если бы он и поведение свое держал под таким же жестким контролем…

— Да не то чтобы трусливые… — смутилась женщина. — Они ведь думают, что защищают меня. Думают, что я слишком доверчивая. Конечно, если бы они узнали тебя лучше…

— Так давай дадим им такую возможность, — уверенно рыкнул Кефир.

В самолет с яутжа не пускали. Как Лили объяснили в консультационном центре, везти яутжа в салоне — все равно что везти бойцового пса без поводка и намордника и оружейный арсенал в придачу. «Но он ведь будет безоружен», — попыталась возразить Лили, но это отказались принимать за достаточно веский довод. В итоге после двадцати минут препирательств вердикт бы высказан такой: крайне нежелательно, но в случае острой необходимости по специальному заявлению охраняемым грузовым рейсом в особо прочной клетке. Эх, тетушки на них не было… Если бы она узнала о таком отношении, то в тот же вечер создала бы петицию и организовала митинг. Но так как ее бунтарские настроения могли испортить дядюшкин юбилей, благоразумная племянница решила оставить сей факт вопиющей дискриминации в секрете и принялась за проработку альтернативных вариантов.

Яутжа, в отличие от землянки, не был склонен искать проблемы на ровном месте.

— У нас же челнок есть, — лишь только услышав о волнующем Лили вопросе, напомнил он.

— Служебный транспорт нельзя для личных целей использовать, — уверенно возразила женщина.

— А ты уточни, — оптимистично оскалился хищник.

В это с трудом верилось, но для решения проблемы действительно оказалось достаточно одного-единственного звонка начальству. Только вот раскошелиться на подобное путешествие предстояло немало, так как пролетанное топливо следовало возместить. А еще оплатить двое суток размещения летательного аппарата в арендованном ангаре. Однако деваться было некуда.

Некоторое время голова Лилиан была всецело занята организационными моментами, благодаря чему ожидание неизбежного знакомства Кефира с родственниками значительно сгладилось. Но когда они оставили челнок и пересели в беспилотное такси (пришлось вызвать фургон, указав в приложении «крупногабаритный багаж» и «перевозка животного»), женщина почувствовала, что от пробудившегося волнения ее внутренности словно бы закручиваются в узел. И чем меньше оставалось до пригорода, тем туже и тяжелее это узел становился. От переживаний даже начало слегка мутить. Кефиру же все было нипочем. Он расположился в кузове с совершенно невозмутимым видом, вольготно облокотившись на объемную сумку своей земной дамы сердца. Коробку с подарком для дяди Бориса, доверенную ему на хранение, клыкастый поставил рядом с собой и небрежно придерживал рукой.

За время поездки тетя успела позвонить трижды. Стоило фургону затормозить у ворот, она выпорхнула из калитки, за которой, судя по всему, поджидала еще с момента первого своего звонка. В силу небольшого роста и сухого телосложения тетушка даже в свои довольно преклонные годы передвигалась так легко, что создавалось впечатление, будто ее подобно семечку клена переносит ветер.

— А вот и вы! — пропела она следка дрожащим голосом и тут же неожиданно громогласно гаркнула в сторону сада: — Боря, ну где ты? Иди скорее!

Затем, вновь обернувшись к выгружающимся из фургона гостям, тетя Элиз кинулась к племяннице:

— О-о-о, дорогая, наконец-то! Дай я тебя обниму! И знакомь, знакомь нас, пожалуйста, скорее! — на миг стиснув Лили, не устающую поражаться невероятной силище этих тоненьких ручек, в крепких объятиях, тетушка отступила в сторону и задрала голову, чтобы увидеть физиономию Кефира. Яутжа как раз встал чуть позади своей «самки» и старательно изображал дружелюбие (надо сказать, в такие моменты из-за вытаращенных глаз и широко разведенных максилл его вид становился слегка придурковатым, а сегодня — в особенности, так как образ дополнялся большой подарочной коробкой с пышным бантом, которую хищник держал перед собой).

— Приветствую Старшую, — учтиво поклонился Кефир.

Тетушка, готовясь к приезду необычного гостя, наверняка хорошо изучила «матчасть», потому что резво поклонилась в ответ — с безукоризненной яутжевостью в плане глубины поклона и скорости поднятия головы.

— Ну вот… Это — Кефир, — неловко указав рукой на спутника, пояснила очевидное Лили.

— Очень, очень рада знакомству! Я — Э-э-элиз, — старательно протянула тетушка

— Кхфкхир-р-р, — в виде ответной любезности навал свое имя яутжа. «Борьба», — сразу же перевел ретранслятор.

— Тетушка, можешь тоже звать его Кефиром, — подсказала Лили.

— Зачем же коверкать такое прекрасное имя! — воскликнула тетя, всплеснув руками.

— Я не против, Э-э-эис-с, — мурлыкнул хищник, снова улыбнувшись во все ротовые перепонки. — Ууман сложно произносить.

Тетушка изобразила на лице такое умиление, будто вместо здоровенного клыкастого инопланетянина перед ней был говорящий котенок или зайчик, после чего вдруг засуетилась, приглашая в дом.

— Тетя, а кто еще приехал? — поинтересовалась Лилиан.

— Да все уже в сборе, ждали только вас!

Кажется, от этих слов Лили побледнела, но тетя расценила ее реакцию по-своему, решив, что племянница волнуется, не оскорбит ли невежественное поведение родни тонкую душевную организацию яутжа.

— Не волнуйся, я всех подготовила, проинструктировала, что нельзя делать, чтобы не кивали, не делали резких движений, — шепнула она, увлекая Лили по дорожке. — Бо-ря! Ну где ты?

Мгновением позже запыхавшийся и красный дядя Борис показался на дорожке. Он пытался бежать трусцой, но больные колени делали эту трусцу марионеточно-неловкой. Тетя тотчас отпустила Лили, перепорхнула к супругу и, подхватив его под руку, притормозила, после чего пожилая пара уже чинно зашагала рядом. Вместе они смотрелись крайне забавно, как будто только что сошли с картинки из детской книжки, — тоненькая как щепочка тетушка и дядя, чье фигура стремилась к форме идеального шара.

— Наконец-то, мы уж заждались! — поприветствовал дядя, окидывая доловлено мощную по меркам людей фигуру яутжа беспомощным взглядом. В голосе юбиляра слышалось куда меньше энтузиазма, чем у в голосе его жены. Когда Кефир сделал шаг вперед, чтобы тоже поздороваться, дядя Борис еле заметно дернулся. Создавалось впечатление, что если бы тетя не вцепилась в его локоть хваткой ястреба, он бы попытался ретироваться.

— Дядюшка… Боря! — поспешно вставая между хищом и родственником, воскликнула Лили. Он всегда хотел, чтобы его на русский манер звали «дядя Боря», но Лилиан никак не могла к этому привыкнуть. Дядя Борис был братом Кристин — матери Лили. Он родился в России, но затем родители развелись, и его проворная мамаша — ныне уже покойная бабушка Светлана — быстренько усвистала в Штаты, где вышла замуж за своего арендодателя по имени Чарльз. Бабушку Сьюзи и дедушку Чарли Лилиан застала и хорошо помнила. В детстве она много раз проводила каникулы в их домике на побережье. Светлана пережила супруга на девять лет. В последние годы ее, уже совсем старенькую и слепую, приходилось навещать в пансионе. Сегодня же ее старший сын отмечал семидесятилетие — без пафоса, в узком семейном кругу. И весьма слабо верилось, что он горел желанием видеть за праздничным столом кровожадных инопланетян. То, что Кефир мог считаться «лайт-вариантом» яутжа, в контексте данной ситуации являлось слабым оправданием. Рычал он все равно громко, пах сильно, а вел себя и одевался — согласно всем традициям клыкастых.

— Приветствую, Старший. Считаю своим долгом выразить радость, что тебе посчастливилось прожить еще один год, — очевидно, точно так же, как и тетя Элиз, не ощущая никакого психологического дискомфорта, торжественно проговорил Кефир.

Дядя определенно к таким поздравлением готов не был, поэтому не успел достаточно искусно замаскировать свою реакцию: его лицо вытянулось, а глаза недоумевающе заморгали.

— Яутжи не празднуют дни рождения, — поспешно пояснила Лили. Накануне она пыталась втолковать Кефиру, в чем суть отмечаемого праздника, но воспринять все тонкости яутжа оказался не способен. — Зато они очень ценят каждый прожитый год — он это имел в виду, дядя.

— Конечно, мы поняли! — ответила за мужа Элиз и возбужденно встряхнула Бориса за плечо, словно надеясь передать супругу свой заряд оптимизма. — Боря, ты представляешь, как тебе повезло? Немногим может посчастливиться услышать поздравление от одного из славных воинов.

Тут уже настал черед клыкастого смущаться. Самец внезапно побледнел, а затем его окрас вспыхнул контрастными полосами.

— Вообще-то Кефир — не воин, — прошептала тете Лили.

Тетушка беззвучно охнула и прикрыла рот рукой. Н-да… Общение длилось всего несколько минут, а количество неудобных ситуаций уже шло на рекорд… Страшно было подумать, что произойдет дальше.

Тетушка повела их через дом. По пути дядя под благовидным предлогом, что нужно проведать, как там все за столом, вырвался и исчез со скоростью пули.

— Сейчас я покажу вам вашу спальню, вы оставите вещи, и мы пойдем в сад, — бодро карабкаясь по лестнице на второй этаж, беспрестанно говорила тетя Элиз. Лили едва поспевала следом за ней. Кефир с сумкой и подарком шел последним. Ему пришлось согнуться, чтобы не пересчитать головой потолочные балки.

— Вот! Располагайтесь! — распахнув дверь в дальнюю гостевую, радушно пригласила тетя.

Лили уже думала, как бы деликатно намекнуть, что на имеющемся там диванчике им с Кефиром не поместиться (и даже одному Кефиру не поместиться), но вопрос отпал сам собой, стоило женщине заглянуть в комнату. Большую часть пространства занимал огромный надувной матрас, по габаритам чуть-чуть не дотягивающий до батута для детских праздников. Диванчик, о котором только что вспоминала Лили, стоял к нему почти вплотную. Кресла и журнальный столик, располагавшиеся здесь раньше, куда-то делись.

— Мы подумали, что кровати стандартного размера будут нашему гостю тесноваты, поэтому заказали надувную, — как бы извиняясь, проговорила тетя. — Лили, ты можешь устроиться на диване, как раньше.

Кефир уже раскрыл жвала, чтобы сказать, что не стоит волноваться, они с самкой спят вместе, но спутница успела украдкой пихнуть его локтем. Перед родственниками требовалось сохранять хотя бы видимость приличий. Только как-то еще нужно было улучить момент и попросить толстое покрывало. Новенькие простыни, устилавшие гигантское ложе, явно были плохо совместимы с когтями яутжа. Да и сам матрас Кефир вполне мог во сне продырявить. Дома Лили изрядно намучилась, прежде чем отыскала достаточно прочное и недорогое постельное белье, служащее хотя бы месяц. Все потому, что предложение подстричь когти — даже на ногах — хищ воспринимал как личное оскорбление и посягательство на самое святое.

Показав гостям спальню, тетя Элиз сообщила, что подождет их внизу, и удалилась.

— Сейчас я переоденусь с дороги, и пойдем, — сказала Лили. Забрав у клыкастого сумку и с трудом обогнув чудо-ложе, женщина принялась разбирать вещи на диване. — Поставь подарок пока на матрас. Вещь очень хрупкая, а дарить будем только вечером.

Кефир согласно рыкнул и разместил коробку с бантом посреди матраса, после чего с интересом принялся изучать содержимое полок, висящих на противоположной от спального места стене. Пока Лили облачалась в выходное платье, яутжа перелистал в поисках картинок несколько книг, перевернул декоративные песочные часы и сравнил их точность с наручным устройством, после чего высказал свое фи относительно невнятного временного промежутка, а также чихнул в аромадиффузер и предложил убрать из комнаты «эту вонючку». Затем пришло время спускаться и идти знакомиться с остальными. На всякий случай Лили заранее проглотила таблетку успокоительного.

Было время ланча. Все обширное семейство настороженно собралось за большим столом в саду. Здесь были Кристин и Джордж — родители Лилиан, а также ее старший брат Стивен с супругой Моникой — они поженились два года назад. С другой стороны сидели две кузины Лили с семьями. Старшая — Мария — приехала с мужем Филиппом, сыном Кристофером и дочкой Кейт. К Крису испуганно жалась худенькая блондинка — судя по всему, она и была та самая его невеста, чье появление так восхитило тетушку. Дальше сидели младшая кузина Лидия с мужем Дугласом и дочерью Джули. Дядюшка занимал место во главе стола. Лилиан и Кефиру достались места между отцом Лили и тетушкой.

Мысленно поблагодарив тетю Элиз хотя бы за то, что она рассадила гостей именно таким образом, изолировав яутжа от наименее подготовленных к нему людей, Лили попыталась изобразить приветливое выражение и направилась к родне. Кефир благовоспитанно шел рядом, чуть отставая. Тетушка, обогнав племянницу и клыкастого, уже возвестила об их прибытии, поэтому все взгляды были устремлены на межвидовую парочку. И одобрения не читалось ни в одном. Разве что во взглядах девчонок сквозило плохо скрываемое любопытство.

— Мама, папа, Стив!.. — с унылым восторгом воскликнула Лили и по очереди обняла родных. Потом помахала кузинам и выдавила из себя, как же она рада всех видеть.

— Как добралась, милая? — голос мамы звучал странно. Словно у нее вот-вот начнут стучать зубы.

— Все хорошо, мы доехали без приключений, — старательно не замечая попытку матери демонстративно игнорировать присутствие клыкастого, ответила Лилиан. — У нас был свой транспорт, а остаток пути мы проделали на беспилотном такси.

— Очень… разумно, — косясь на Кефира, заметил папа.

Лилиан натянуто улыбнулась и села рядом.

— Знакомьтесь все, это вот Кефир, — запоздало проговорила она.

Хищник приветливо рыкнул. Металлический голос переводчика, лаконично продублировавший: «Здравствуйте», заставил всех напрячься еще больше. Ну да, многие слова яутжей звучали именно как звериный рев, а не как нормальные слова. Но, справедливости ради, нормальные слова в их языке тоже имелись.

Родня что-то невнятно забормотала в знак приветствия, но Кефир даже не обратил на это внимания. Он с сомнением окинул взглядом предложенный ему садовый стул из ротанга, пошевелил его, пришел к выводу, что конструкция слишком хлипкая, и, убрав стул в сторону, присел перед столом на корточки, благо рост позволял сделать это вполне спокойно.

— Дорогой, тебе так удобно? Может быть, принесем из дома кресло? — заволновалась тетя и приготовилась поднимать присутствующих мужчин, но Лили ее остановила.

— Тетушка, не волнуйся, для них нормально так сидеть. У них ноги иначе устроены.

В подтверждение Кефир с добродушным воркованием доверительно боднул тетю Элиз в плечо, из-за чего вся родня повскакивала с мест, готовясь ее защищать. Однако видя, что тетушка буквально светится от счастья, все медленно уселись обратно.

— Кефирчик, не за столом, — украдкой нащупывая рукой его бедро и сильно сжимая, процедила Лили.

Через стол от них в этот момент произошло примерно то же самое. Так вышло, что Кейт и Джули оказались в аккурат напротив Лили и ее необычного спутника. Перед ланчам девочки явно канючили, что хотят сесть вместе, и родители им разрешили, а когда появился яутжа, спохватились, да поздно. Поспешное пересаживание болтушек вызвало бы не только громкое недовольство, но и послужило бы четким невербальным сигналом уж как минимум для Лилиан. Хищнику-то, наверное, было уже не привыкать, что люди от него подальше детей убирают. Что касается самих девочек, то они при появлении яутжа начали тихонько хихикать и переглядываться, за что и получили каждая по хорошему тычку под столом. Это ненадолго их утихомирило, но хитрые заинтересованные взгляды и шепотки очень быстро возобновились. Было видно, что тетя строго-настрого запретила им пялиться, но разглядеть инопланетянина, которого в кои-то веки посчастливилось наблюдать вблизи, страсть как хотелось! Тем более что погода стояла жаркая, а потому яутжа был одет весьма условно. В гости он явился примерно в таком же виде, в каком его сородичи летали на планеты самок — то есть почти нагишом. Он так и пояснил, когда Лилиан на него вытаращилась: «Это же не деловой визит». Выше пояса фигура самца оставалась полностью обнаженной, а бедра прикрывала традиционная повязка из грубой кожи. Штаны Кефир признавал, но носил исключительно дома, не считая за подходящий парадный вариант.

По человеческим меркам Кефирчик, надо сказать, был сложен довольно неплохо. По крайний мере, для Джули, чей отец не отличался стройностью, и Кейт, отец и брат которой, напротив, были как под копирку высокими и тощими, фигура пришельца выглядела непривычно и даже в чем-то притягательно. Хотя разница с людьми отчетливо прослеживалась. Торс молодых яутжей в пропорции превышал по длине человеческий, тогда как плечи были уже, а бедра мощнее. Чем старше становился хищник, тем более равномерно широкой делалась его фигура. Очень интересно с возрастом менялся и мышечный рельеф. У молодняка он едва проступал, в среднем возрасте у отдельных особей был не хуже, чем у земных атлетов, а затем шкура утолщалась настолько, что хищ, несмотря на огромную мышечную массу, становился на вид грузным и мешковатым, будто гигантский крокодил. Кефирчик как раз приближался к среднему возрасту. И тренировался регулярно, хотя и не относился к касте воинов, так что его даже было за что пощупать. Одним словом, интерес девочек-подростков не стал неожиданностью. Странно только, что их физиономия этого красавчика не смущала. Лили-то понятное дело привыкла находить ее симпатичной. Но поначалу, помнится, было слегка не по себе…

— Что ж вы стесняетесь, вы кушайте, — опомнилась тем временем тетушка, демонстративно пуская по кругу тазик с картофельным салатом. — Кефир, специально для тебя — бифштексы очень слабой прожарки, почти без специй.

На тарелку плюхнулся отменный кусок полусырого мяса, после чего угощение сунули хищнику прямо под жвала. Самец, кажется, слегка вздрогнул, и бросил в сторону своей спутницы быстрый жалобный взгляд. Женщина чуть заметно наклонила голову. Кефир страдальчески стиснул челюсти и уставился на тарелку, как на задевшего его честь соперника.

Конечно, у дяди (а жарил мясо в семье именно он) получилось ни то ни се. Правильнее было бы предложить инопланетному гостю полностью сырой кусок. Но остальные вряд ли согласились бы с этим мириться. Поэтому пришлось искать компромиссный вариант. Впрочем, проблема заключалась отнюдь не в качестве блюда. Дело в том, что упертые самцы крючкоротых считали ниже своего достоинства принимать пищу, не добытую самостоятельно. Эти предрассудки были свойственны даже ученым и технарям. Поэтому мясом и пищевыми концентратами с оптимальным для него беловым составом Кефир всегда затаривался сам. На свои честно заработанные деньги. А еще при первом удобном случае браконьерствовал. Но если в быту вопрос продовольствия межвидовая пара давно урегулировала, то поход в гости вызвал неожиданную дилемму. Заставлять Кефира есть означало оскорбить его, позволить ему не есть — означало поставить в неловкое положение дядю и тетю. Лили пыталась уговаривать клыкастого и так и эдак. В конце концов они сошлись на том, что самец себя пересилит и чуть-чуть поест из вежливости. Единственный довод, который на него подействовал, состоял в том, что тетя Элиз — старшая самка, ослушаться которую непозволительно, а обидеть отказом — и вовсе преступно. Но был бы Кефир воином да чуть старше по возрасту — фиг бы на него эти уговоры вообще подействовали.

С минуту хищник гипнотизировал бифштекс, затем решился и потянулся к нему рукой. Осознавая, что сейчас будет, Лили шепнула ему в гриву:

— Нож. Воспользуйся ножом.

Надо сказать, Лилиан стоило огромных трудов отговорить клыкастого брать с собой оружие. Но нож он все-таки прихватил. И теперь, на глазах у потрясенных родственников своей «самки», яутжа послушно достал жуткое на вид орудие с кривым лезвием и начал неуклюже, с душераздирающим скрежетом пилить бифштекс на тарелке. Разумеется, лежащий рядом столовый нож Кефир даже не удостоил своим вниманием.

И все же это было куда лучше, чем его обычная манера есть. Был бы Кефирчик дома, он бы преспокойно взял этот кусок руками и начал разрывать его при помощи жвал. Зрелище это мало тянуло на приятное. Оно наверняка окончательно добило бы несчастных родственников Лили, которые и так уже едва удерживали себя от желания сбежать из-за стола, наблюдая за работой ротовых придатков, тщательно пропихивающих окровавленные куски в хищную глотку. Но тут уж ничего поделать было нельзя. Яутжи не умели жевать и глотать, как люди. Впрочем, омерзение было взаимным. Кефир не раз признавался, что его передергивает, когда он видит, как «ууман» мусолят пищу во рту.

Ланч показался Лилиан бесконечно долгим. И не ей одной. После того как все поднялись из-за стола, тетя, до которой, судя по всему, наконец-то начало доходить, какую глупость она совершила, пригласив хищника на семейное мероприятие, смущенно предложила племяннице показать Кефиру сад. На что Лили сразу же согласилась. Она сейчас была готова схватиться за любую возможность увести клыкастого подальше.

Увы, сад был слишком мал, чтобы спрятать от посторонних глаз яутжа. В итоге к вечеру уже все соседи знали о том, кто гостит у Бориса и Элиз. Поселок опустел и затих. А мимо дома как будто бы случайно четырежды прошел полицейский патруль.

Возвращаться на ужин Лили хотела меньше всего (Кефир же оставался спокоен как удав), но пришлось. Ведь нужно было поздравить дядю.

Торжественная часть прошла скомкано. Кристин и Джордж забыли половину поздравительной речи, большинство тостов прозвучали странно, приглашенные музыканты сыграли три композиции (причем из рук вон плохо — видимо, от волнения), после чего объявили, что у них произошла накладка, быстро упаковали инструменты и уехали. Только девчонки не подкачали — подготовленная ими сценка немного разрядила обстановку.

Затем настал черед подарков. В коробке, преподнесенной племянницей, дядя Борис обнаружил компактный телескоп. Так как дядюшка сегодня в принципе очень тяжело подбирал слова, его реакция осталась непонятной. На помощь попыталась прийти тетя.

— О, Боря, это потрясающе! Какой отличный подарок от пришельца со звезд! — обнимая супруга за плечи и улыбаясь так широко, как только можно, воскликнула она. Лили ничего ответить не успела, потому что вмешался Кефир, который всегда считал своим долгом внести ясность.

— Старшая ошибается, дар только от Иэан. У самца нет повода получать дары от другого самца, который ему никто, — серьезно заявил он.

Тетушка в замешательстве открыла рот, потом закрыла и поспешно переключила внимание присутствующих на новую газонокосилку, подаренную кем-то из дочерей.

Сразу после десерта Лилиан, сославшись на усталость, покинула застолье, утащив с собой Кефира. Самец к тому времени совершенно освоился. Настолько, что хряпнул шампанского (к счастью, большую часть бокала пролив мимо пасти) и напал на блюдо с персиками, из которых, как он обнаружил, очень удобно было высасывать сок, погрузив жвала в мякоть.

Направляясь к дому, Лили услышала за спиной, как мама тихо и озабочено сказала отцу:

— Джордж, ты понимаешь, что он сегодня будет ночевать в одном доме с нашей девочкой?

— Да он и так каждую ночь с ней ночует, — буркнул отец. — Ты лучше побеспокойся о том, что он будет ночевать в одном доме с нами.

— Ох, это был очень длинный день…

Переодевшись, Лили выключила свет и подлегла к блаженно растянувшемся на чудо-ложе Кефиру. Да уж, габариты клыкастого тетушка, конечно, переоценила. Помимо них двоих тут еще бы поместилась пара человек или один яутжа средних размеров. Оставалось надеяться, что этот аэродром не куплен, а взят в аренду. Хотя… уж лучше нет. Потому что до них арендовать подобную кровать могли разве что только для оргий.

— Световой день увеличивается из-за времени года, поэтому самке так могло показаться, — со своей обычной невозмутимостью заявил хищ.

— Я имела в виду, что он был напряженный, — пояснила землянка. — Ты не заметил?

— Нет, — фыркнул Кефир. — Почему самка так думает? Стрельбы не было, поединков не было, все живы, никто не получил травм. Считаю, что встреча прошла отлично.

— Ну… А тебе не обидно, что моя родня так тебя и не приняла?

— Самка слишком многого ждет от ууман, — насмешливо застрекотал Кефир.

— Иногда ты забываешь, что я — тоже ууман.

— Как раз наоборот, — по характерному звуку, сопровождающему движение максилл, Лили поняла, что яутжа улыбается. — Только ууман способны ожидать от ууман так много.

— То есть ты бы и в следующий раз со мной поехал? — повернувшись на живот и приподнявшись на локтях, женщина предсказуемо утонула в кровати. Чтобы заглянуть Кефиру в лицо, пришлось переползти на размеренно поднимающуюся и опускающуюся грудь самца. Тяжелая рука незамедлительно легла женщине на спину, по-хозяйски слегка прижав. Хитро прищуренные глаза хища мерцали в полумраке. Лилиан придвинулась ближе и кончиками ногтей провела вдоль высокого ороговевшего лба, вызвав удовлетворенное мурчание.

— Я бы поехал. Но нас больше не позовут.

— Почему ты так решил?

Напротив вновь раздался стрекот, но на этот раз куда тише.

— В отличие от ууман, я хорошо знаю, чего ожидать от ууман.

Навеяло:

AWOLNATION — Wake Up