Под сенью крыльев (джен)

Примечания:

Кажется потихоньку возвращаюсь. Что ж, скрестим пальчики чтобы я не пропадала так надолго в следующий раз.

Деревня Дождя не зря называлась именно так. Сезон дождей здесь продолжался чуть меньше полугода, очень мешая передвижению и быту горожан. Вода, достающая до подбородка взрослому человеку, стояла очень долго, а когда сезон дождей кончался, не спешила уходить. Дороги после нескольких месяцев потопа не успевали высохнуть, как снова их затопляла вода и так по кругу десятилетиями. Возможно люди, жившие в Аме к этому и привыкли, но Конан никак не могла. Умом она понимала, что не в дожде дело и не в ужасных условиях города, а в ней самой и ее привязанности к другим местам, но ничего не могла поделать с собой.

Она шла с задания. Повсюду звучали голоса: зазывалы с небольших причалов около магазинчиков наперебой кричали, дети на лодках звали купить у них мелкую рыбешку, наловленную собственными силами. В городе уже давно строили дома на низеньких сваях, у которых плескалась вода. Там же, на небольших площадках, уходила в воду лестница, которую сразу после сезона ремонтировали и, наконец, использовали. Но это не было шибко удобным — доски гнили, приходилось во многих случаях менять. Конан до сих пор удивлялась этим мелочам в жизни городских Дождя, ведь в своем родном городке у них не было настолько большого количества воды, все уходило в канализацию, которую местный богач построил напополам с остальными гражданами. Во многих других населенных пунктах Буфера о канализации и не слыхивали, что заставляло горожан ее города вдвойне гордиться и даже поглядывать свысока на остальных приезжих.

Стоило бы и здесь построить, отметила про себя Конан и пошла дальше, в сторону рынка. Ей нужна была новая одежда. Старая уже давно была мала ей, но поменять не было времени. Но это была не единственная причина — в этой одежде произошли все самые горькие моменты ее жизни, оставаясь в ней, Конан чувствовала себя постоянно зажатой в тисках, и ни минуты не могла расслабиться. Прошло уже много дней, однако ни в один из них она не смогла поспать больше двух-трех часов. Малейший шорох или потрескивание, и она подскакивала, чтобы узнать в чем дело. Уснуть после этого было невозможно, поэтому Конан просто сидела, откинув голову. Думать она могла только об одном. О Яхико. И о том, что у него даже могилы нет. Как и у мамы. Все ее самые близкие люди, по иронии судьбы, не были захоронены, и Конан полагала, что ее ожидает то же самое. Но не сейчас. Точно нет.

Она была шиноби, и ее учили выносливости, но даже такой организм как ее, рано или поздно утомлялся до состояния нестояния. Конан чувствовала, что этот момент уже близко. Месячных давно и прочно не предвиделось, что немного ее беспокоило, постоянные головные боли и бессонница доканывали ее, а беспокойство и нервозность были постоянными спутниками. Так больше продолжаться не могло, решила она. Ее цель была ясна и понятна, в этот раз она была намерена никого не подвести. А сделать это можно было только позаботившись о себе.

Особо морочиться с одеждой она не собиралась и вошла в первый же попавшийся магазин обмундирования шиноби. Ей навстречу поднялась хозяйка и поприветствовала вежливым поклоном. Конан слабо улыбнулась:

— Здравствуйте, госпожа. Мне бы комплект кэйкоги ⁽¹⁾ любого оттенка, разницы не имеет. И водолазку, — озвучила она свой запрос.

— Конечно, сейчас подберем что-нибудь вашего размера. Какой у вас размер? — засуетилась хозяйка и подошла к ней, оглядывая фигуру.

И вправду, какого? Конан не знала. Покупка одежды была давно, год назад, и она успела подрасти, округлиться, приобретя женскую мягкость и нежность в линиях тела.

— Стыдно признаться, но… — начала Конан смущенно, и женщина все поняла. Она ободряюще улыбнулась:

— О, ничего. Я попробую подобрать на глаз, госпожа.

Торговка удалилась искать подходящий комплект кэйкоги, но Конан как будто этого и не заметила. Слишком ошеломляющей и горькой была мысль о том, как же незаметно утекли годы, оставив за бортом многие приятные мелочи, вроде похода по магазинам, которые она любила еще девочкой. Любила. А теперь они для нее не стоили и гроша. Эта перемена показалась ей болезненной. Ее жизнь была как поломанная ваза. И склеить ее могла только сама Конан. Никто иной. Если она сама не сделает все возможное, чтобы выбраться из водоворота того злосчастного вечера, повторяющегося изо дня в день в ее мыслях, то просто утонет. Умрет. И вряд ли попадет туда же, куда ушел светлый Яхико.

Но додумать ей не дала хозяйка, молчаливо протянув комплект одежды и водолазку в фиолетовой расцветке, показывая на ширму, за которой Конан могла переодеться. Стянутое узлом на поясе кэйкоги сидело прекрасно, как и водолазка. Конан решила не переодеваться. Старую одежду она сложила в стопку и, выйдя из-за ширмы, попросила хозяйку:

— Госпожа, у меня к вам просьба — сожгите это. Я пойду домой в этой одежде. И скажите, сколько я вам должна.

Женщина кивнув, приняла одежду из рук и положила за

стойку. Конан расплатилась и вышла без слов, хотя цены и были дичайшими. Что уж поделать, послевоенное обесценивание валюты Буфера было довольно предсказуемой вещью, как сказал советник Фа ей и Нагато, когда они вдруг заметили все эти проблемы во время визита по городским учреждениям и рынку.

По правде говоря, без давления Фа они бы на это не пошли, но тот объявил, что раз уж они свергли Ханзо и возглавляют деревню, то и делами этой деревни заниматься — их святой долг. Что ж, мысль эта Конан показалась верной во время их беседы, и они начали свою деятельность. Денег катастрофически не хватало, хотя всех шиноби отправляли на миссии беспрерывно. Сама Конан тоже ходила на миссии, но даже это дело не решало, несмотря на дороговизну ее услуг. Нужен был иной источник дохода, и она постоянно над этим думала на пару с советником Фа. Кое-какие мысли у Конан по этому поводу появились, и она собиралась в ближайшее время ими поделиться с господином советником и Нагато на совете, начинающимся вечером. А пока она решила прогуляться и послушать людей в городе.

Когда Конан дошла до резиденции, уже вечерело. Весь ее день на рынке был под хенге, что немало ее утомило. Хотя сама по себе техника не была очень энергозатратной, это компенсировалось длительностью ее использования. По коридорам — тихим, с деревянными скрипучими досками и скудным освещением, она двигалась уже в своем обличии. Редкие шиноби, которых она встречала на пути, приветствовали ее кивком головы и шли дальше. Все они, как на подбор, были исхудавшие и уставшие, но миссии выполнять не отказывались. От этого зависела не только их жизнь, но и жизнь деревни. Все это придавало сил Конан — эти люди работают, значит и она должна. На ней ответственность еще больше. Она знала, что их команда справится.

Дверь кабинета выросла перед ней неожиданно, и она в нее вошла. В комнате ее уже ожидали сидящие за столом советник Фа и Нагато, о чем-то оживленно беседующие с незнакомым мужчиной. Но как только Конан вошла, разговор прервался, и Фа встав, поприветствовал ее, а потом, повернувшись, представил гостю:

— Знакомьтесь, господин Иакава, это госпожа Ангел, советник Дождя и друг господина Нагато.

Господин Иакава тоже встал, его светлые глаза выражали столько же недоверия, сколько и любопытства, тем фактом, что одним из руководителей Дождя является женщина. Он коротко поклонился. Этот обычай был распространен и в Огне, и в Камне, и в странах, составляющих Каменную подковку ⁽²⁾. Гость же был из Страны Жемчуга.

Конан любезно улыбнулась и кивнула секретарю Фа, давая знак, что он может продолжать.

— Госпожа, это Иакава Норияма, чиновник Денежного двора Страны Жемчуга. Он недавно ушел со службы, но поможет нам за определенную сумму восстановить денежный оборот и разобраться с проблемами перекупщиков. Мы как раз обсуждали размер оплаты господина.

Она перекинулась взглядами с Нагато, и он незаметно ей кивнул. Кажется, этот человек и вправду мог им помочь, в отличие от десятка других, бывших у них на собеседовании и пытавшихся продать им воздух. Изначально именно Конан и Нагато должны были заняться поиском специалистов, но из-за незнания и некоторой наивности дело их не продвигалось от слова совсем. Помочь никто не мог, ведь город для них был в буквальном смысле незнакомый, полный разных незнакомцев и даже элементарный поиск с помощью связей не был им доступен. Были, конечно, их подчиненные, но не сказать, чтобы они тоже в таких вопросах разбирались, при Ханзо в таком необходимости не было. Секретарь Фа был занят другими делами, так что поиск денежного спеца был их первым заданием на государственном посту. Которое они с честью провалили, впрочем. Куча авантюристов сидели в этой комнате до Нориямы и пытались продать свои услуги, однако наверно сами боги берегли их от ошибок. Конан сказала бы, что от ошибок-то уберегли, но и ума не дали, что было куда печальнее. Нагато на это ответил бы ей, что боги на то и одаривают людей мелочами, что одари они их больше, то люди бы сожрали руку дарующую. Но до разговора этого не дошло, потому как Фа, наконец, закончил свои дела и обратил внимание на мнущихся на политическом олимпе Аме, не в состоянии что-либо предпринять, неудачников. Тогда-то и начался настоящий мозговой штурм с привлечением всех связей Фа. Надо сказать, что Нагато и Конан кое-какие полезные знакомства тоже заимели, так что время провели не совсем уж впустую. Итогом стараний стал господин Норияма, про которого они разузнали все, прежде чем пригласить его на беседу.

— Как же передвигаются ваши переговоры, господин Фа? Обговорили оплату? — спросила она.

— Пока нет, госпожа. Господин хочет оплату в монетах Страны Камня. В месяц по сто тысяч дё. В наших деньгах это выйдет в четыре раза больше, что нам очень невыгодно, учитывая ситуацию.

Иакава снова кивнул и сказал:

— Я, как хороший специалист, могу требовать такую цену на свои услуги. Конечно же, оплата моя на прежнем месте была гораздо выше, но я вошел в ваше положение и немного сбавил стоимость…

— Тогда мне любопытно, господин, что же вы делаете здесь, а не на своей почетной должности? — перебила его Конан, и, пригвоздив холодным взглядом, продолжила, — может у вас какие проблемы с законом Страны Жемчуга возникли? Может вы подкупили кого, украли из казны деньги или попытались заказать чье-то убийство? — Конан с ходу решила протаранить его вопросами, отлично зная ответ на каждый из них.

Нельзя было дать ему очнуться и начать защищаться. Глаза у Нориямы расширились, руки начали нервно подрагивать, но он не мог выговорить и слова от такого резкого перехода с любезностей к откровенной грубости.

— Значит, это было заказное убийство, — протянула она удовлетворенно и присела напротив, установив зрительный контакт. Чтоб немного растянуть время и заставить его еще больше нервничать, Конан взяла графинчик, стоявший на столе и начала наливать в стакан воду. Далее начала пить, не отводя взгляда, делая все крайне медленно, даже отрешенно. Норияма мгновенно скукожился на стуле и посмотрел на нее с ужасом. И тактика ее не подвела. В тот самый момент, как она положила стакан на стол, мужчина вскочил со стула и затараторил:

— Пожалуй, я пойду. Ваше предложение не подходит мне, а мое — вам. Удачи найти стоящего человека…

А он оказался крепким орешком, подумала Конан. Сразу не раскололся, хотя его дрожь и говорила о том, что он изрядно напуган. Но игра продолжалась, и проигрывать было нельзя.

— Мы не закончили разговор, господин Иакава, — произнесла она так, что взявшийся было, за ручку, чиновник вздрогнул и отпустил ее.

— Развернитесь и сядьте на стул, — скомандовала Конан под одобрительный взгляд советника Фа, ход которого был дальше.

Господин Иакава на негнущихся ногах послушался и сел. Теперь работу мог продолжать советник. Фа мягко и доверительно улыбнулся гостю, демонстрируя дружелюбие и безопасность. Улыбка у него была красивая и располагающая к себе, снимающая своим очарованием недоверие и напряжение. Иакава чуть выпрямился под его поддерживающим взглядом и воспрял, хотя и глядел с подозрением.

— Можете нам рассказать, что у вас случилось, и мы обязательно поможем вам, чем сможем. Вы не знаете, но госпожа, — кивок в ее сторону, — лучшая куноичи нашей деревни. Сам Ханзо признавал ее талант и способности, — вдохновенно врал Фа, не сбиваясь ни на секунду, и достал из шкафчика бутыль с белым вином и чашечки.

— Вот, выпейте, господин, — он дал в руки чиновнику вино и снова ободряюще улыбнулся.

Тот с подозрением уставился на жидкость в чашечке, понюхал ее, но видимо ничего подозрительного не почуяв, пригубил. Фа принял вид оскорбленного хозяина:

— Как же так, мы к вам со всем почтением, даже оплатили ваш визит сюда, а вы нам не доверяете.

Иакава, застигнутый врасплох тем, что ему довольно толсто намекнули на его подневольное положение должника, сначала растерялся, а потом сконфуженно пробормотал извинения. А Фа и не собирался заканчивать и тут же заявил:

— Нет, господин, словесные извинения у нас в Аме ничего не значат. Пейте, — и протянул ему еще одну чашечку с вином, — пейте, отказываться нельзя. У нас такая традиция — за каждое оскорбление две чарки вина.

Глядя на то, как советник Фа профессионально спаивает господина Иакаву, Конан не могла не испытать веселого уважения. Скоро присоединится Нагато и можно будет решить дело с наименьшими потерями для них. Как только их гость опрокинул в себя штрафные чарки, настроение в кабинете как будто изменилось. Чиновник расслабился, успокоился и как будто стал слезливее. Но тут вступил в игру Нагато.

— Говорят, в Стране Жемчуга самый веселый двор дайме. Хотелось бы узнать, много ли в этом правды, господин Норияма. Вы ведь не последним лицом там были. Расскажите о родине, — как бы невзначай поинтересовался он, тоже пригубив вино, которую ему подсунул Фа.

Чем больше компания, тем душевнее посиделки. Не на всех это действовало, но Иакава Норияма был как раз из той категории людей, которые пьянку с хорошей компанией ценят очень сильно. И еще быстро пьянеют. Собственно, именно из-за этого он и оказался в руках Аме. Все же не зря ели хлеб их шиноби-разведчики.

Конан не притрагивалась к алкоголю, продолжая играть роль злобной баньши.

— Как же, веселый, — пьяно возразил собеседник и продолжил, обводя глазами всех троих, — веселый был бы двор, если бы мрачный регент не запрещал любые мероприятия, боясь растрат как огня. Дайме наш еще мал, за него правит его дядюшка по материнской линии. Уж какой скряга! Осознает, гнида, что годы быстро пройдут, и надо воровать поскорее, пока племянник не вырос. Так всю страну как липку и обдирает… — язык у него уже начинал заплетаться.

— Что же, и вас ободрал как липку? — спросил Фа и снова подлил ему вина.

— А как же! — закричал он и ударил по столу так, что чашки зазвенели, — моя семья издревле управляет монетным двором, однако, чтобы укрепить свою власть, регент отобрал эту привилегию. Теперь там сидит на посту его сынок и в тихую веселится, пока весь двор как будто в трауре. Это было верное разорение для нас, на моей шее две сестры и пять дочерей, куда прикажете их деть? Поэтому я и нанял человека… ну, чтобы… — Норияма словно бы не решался произнести слово «убийство». — Но ничего не вышло, его поймали, и он выдал мое имя. Если бы я не убежал, моя семья осталась бы без кормильца, — Норияма всхлипнул и вытер нос рукавом, — мои девочки остались там совсем одни-и-и, — запричитал он пуще прежнего и начал пьяно плакать.

Вот этого из них никто не ожидал, но быстрее всех среагировал Нагато. Видимо это горе напомнило ему свое, недавно пережитое, и все еще очень болезненное.

— Что вы, не горюйте так. Не зря ведь советник Фа вам сказал, что госпожа лучшая Куноичи Аме. Если вы будете с нами сотрудничать, то она поможет вашей семье. Перевезет сюда, в безопасность. И жалованье мы будем вам хорошее платить. Не двести тысяч, конечно, но такое, что на домочадцев хватит. А когда станет получше, то будем платить столько, сколько вы запросите. Надо только подождать, — закончил он и взглянул пристально на расклеившегося гостя. Однако каким бы пьяным он ни был, но деловой хватки не терял:

— Сколько вы предлагаете ждать? — деловито поинтересовался он и достал из штанов носовой платок, чтобы вытереть глаза.

— Максимум полгода, господин Иакава, а потом мы будем платить вам столько, сколько вы попросите. И даже дадим хорошее жилье, — ответил Нагато, обменявшись взглядом и еле кивнув Фа, который от такой перспективы соседства скривился. Единственное приличное жилье в деревне было именно в комнатах резиденции.

Чиновник важно покивал и решился:

— Хорошо, не больше полугода. И миссия госпожи не будет оплачиваться из моего кармана, надеюсь?

— Что вы, это безвозмездная помощь, в знак нашего благоволения к вашей персоне, — улыбнулся Нагато и подвинул чашечку с вином к гостю, — предлагаю выпить за сделку.

Второй раз Норияму не надо было просить.

1) Кэйкоги — кимоно для тренировки

Вернуться к тексту

2) Каменная подкова — страны, окружающие Страну Камня.

Вернуться к тексту