Гештальт по расписанию (гет)

Повинуясь волшебной силе пергамента, Скабиор перенесся в тихую сельскую местность. Посреди кукурузных полей стояло несколько обшарпанных строений. Скабиор подошел к нелепому дому. Будто бы несмышленый ребенок-великан слепил этот дом из отдельных домиков, и непонятно было, как и на чем его части вообще держались.

Скабиор постучал. Когда он уже хотел постучать во второй раз, дверь открылась. На пороге стояла Джинни Уизли. Скабиор уже открыл было рот, чтобы поприветствовать красавицу, но Джинни сделала страшные глаза, прижала палец к губам, помотала головой и громко крикнула куда-то вглубь дома:

— Мама-а! Я к ребятам во «Вредилки», буду поздно!

Пальцы Джинни переплелись с пальцами Скабиора. Скабиор слегка сжал нежную ручку, пощекотал большим пальцем ладошку. Джинни покраснела и отвела глаза.

— Хорошо, милая, — прозвучал в ответ приятный женский голос.

— Мам, тут к тебе пришли, — снова крикнула Джинни, протискиваясь мимо Скабиора в дверь, быстрым движением погладила его по рукаву неизменного кожаного пальто, отошла на пару шагов от домика и аппарировала.

Скабиор зашел в домик, огляделся. На плите готовилось какое-то блюдо, само себя помешивая большой лопаткой, над креслом сама вязала себя на спицах какая-то одежда, в раковине сами себя мыли тарелки, ритмично ныряя и выныривая из густой белой пены. Скабиор оценил уровень волшебства. Он был практичным человеком.

Откуда-то из недр дома на кухню вышла невысокая женщина в разноцветном халате поверх вязаной кофты. Ее карие глаза приветливо смотрели на Скабиора, но улыбка была чуть напряженной.

— Привет, красавица, — сказал Скабиор. Он чувствовал неловкость, не свою, просто интуитивно прочитал настроение этой женщины. Интуиция не раз спасала ему жизнь на разных поворотах судьбы. Сейчас опасности не было, но он чуял — просто не будет.

Женщина улыбнулась чуть шире, пригладила светло-рыжие волосы.

— Привет.

— Как тебя зовут, солнышко? — Скабиор надел самую дружелюбную свою улыбку.

— Молли. Молли Уизли.

Молли стояла и не двигалась с места, накручивая на палец пояс халата.

Инструкция Грейнджер выручала Скабиора в разных ситуациях, но иногда ее соблюдение было очень выматывающим делом. Он продолжал доносить странные фразы до своей собеседницы.

— Мм, что это за запах?

— Это пирожки. Ой, ты, наверно, голодный. Садись, садись скорее за стол.

Молли, наконец, почувствовала себя уверенно. Она потянула его за рукав, усадила на стул.

— Ты будешь моей любимицей, — признался Скабиор, глядя, как на его тарелку один за другим прилетают разной формы пирожки. Такие же, как те, что он пробовал во время незабываемой вечеринки в доме Лавгудов. Сейчас не время было вспоминать об этом, и он помотал головой, прогоняя навязчивое видение.

Молли положила руку ему на плечо.

Пока он вдумчиво и аккуратно ел, она стояла рядом, очень близко, и то и дело дотрагивалась до него, гладила плечи и спину. Когда рука Молли стала поглаживать его по голове, Скабиор выразительным взглядом дал понять, что ему, вообще-то, давно уже не пять лет. Молли убрала руку и немного расстроилась, чего допустить было никак нельзя. Поэтому Скабиор как кот потерся головой о ее руки и грудь и сообщил:

— Ты пахнешь ванилью.

Молли заулыбалась смущенно.

Взмахом палочки отправив опустевшую тарелку в мойку, Молли повела Скабиора вверх по узкой шаткой лестнице. «Как в Хогвартсе, только деревянная и того гляди развалится,» — подумал Скабиор. Вдруг снизу раздался грохот, как будто кто-то опрокинул стол, все стулья и пару кастрюль.

— Мама! Я дома! — раздался мужской голос. — Есть, что поесть?

Откуда-то справа сверху послышались быстрые шаги и звук закрывшейся двери.

Молли с виноватой улыбкой взглянула на Скабиора и пожала плечами. Он понимающе вздохнул.

— Одну минуту, Рон, я сейчас спущусь, — крикнула Молли в направлении кухни. Она быстро провела Скабиора в какую-то комнату и закрыла за ним дверь.

Скабиор огляделся. Эта комната была явно женской. Здесь было чисто и уютно. На столе разложены модные журналы, на стене плакаты «Холихедских Гарпий» и колдофото Джинни в обнимку с Гарри Поттером. На кровати ворох платьев.

А у окна стояла Грейнджер.

— Привет, красавица, — поздоровался Скабиор.

— Привет, — без удивления взглянула на него Грейнджер. — Ты к миссис Уизли?

— Ага. А ты?

— А я вещи забрать пришла, — Гермиона показала ему крошечную вышитую бисером сумочку. — Мы с Роном разводимся, поживу пока у Панси.

— Понятно, — кивнул Скабиор. — А чего разводитесь-то?

— Да не сложилась как-то семейная жизнь, — уклончиво ответила Грейнджер. — Миссис Уизли очень переживает по поводу развода. Да и с мистером Уизли у них трудности. Поэтому ты и здесь.

— Я понял.

Они помолчали. Потом Грейнджер воскликнула:

— Да когда уже все это закончится?! Мне домой надо, у меня еще куча дел.

— А в чем проблема-то? Аппарировать разучилась? — Скабиору даже любопытно стало.

— Невежливо же аппарировать прямо из дома, — ответила Грейнджер. — Жду, пока Рон уйдет с кухни, чтобы можно было выйти на улицу. Он нервный очень.

— Это вот ты сейчас серьезно? — спросил Скабиор. — То есть вызвать для бывшей свекрови любовника прямо в семейное гнездо — это норма, а аппарировать непосредственно из дома, чтоб не нарваться на скандал с бывшим мужем — это невежливо. Может, я чего не понимаю, конечно.

Грейнджер прям просветлела лицом. И аппарировала.

Скабиор усмехнулся. Невежливо аппарировать, ишь ты, знатоки волшебного этикета. Скабиор хотел было присесть на стул, но вовремя заметил спящего там лилового клубкопуха. Он взял зверька на ладонь и почесал ему лиловую шерстку. Клубкопух заурчал.

На лестнице послышался громкий топот, потом оглушительный стук закрываемой двери. Потом вернулась Молли. Повела Скабиора за собой на улицу. Их целью стал покосившийся сарай.

Прикрыв дверь, так что в сарае стало темно, как в погребе, Молли решительно стала раздевать Скабиора. Расстегнула его штаны, без долгих сомнений опустилась на колени и принялась ласкать его ртом, так нежно и страстно, что чувствовалось — ей это доставляло не меньшее удовольствие, чем ему. У Скабиора перед глазами уж было поплыли счастливые звезды. Но внезапно в огороде послышался шум и птичьи вопли. Это ястреб прилетел охотиться, схватил курицу, другие куры с громким кудахтаньем разлетелись в разные стороны. Молли выбежала из сарая. Скабиор только вздохнул. Он натянул штаны, помянул Мордреда и стал разглядывать инструменты и приспособления, что в изобилии и беспорядке покрывали все горизонтальные поверхности.

Через какое-то очень продолжительное время со стороны дома послышались голоса. Кто-то кричал, что-то падало, разбивалось… Потом мимо сарая пробежал высокий рыжий парень. Рон Уизли. Скабиор поморщился. За ним быстрым шагом следовала Джинни и что-то эмоционально ему втолковывала. Рон отмахивался от нее, потом вообще аппарировал. Джинни остановилась как раз напротив двери сарая, заглянула внутрь. Глаза ее раскрылись широко-широко. Через пару секунд она решительно шагнула в сарай.

Скабиор слез со стола, на котором сидел. Ни говоря не слова, Джинни принялась колдовать. Скабиор аж засмотрелся. Всего несколько стремительных движений палочкой, и старый сарай приобрел уютный вид. Стеллажи спрятались за иллюзорными шторами. Стол, заставленный маггловскими приборами и разным другим хламом, трансфигурировался в кровать, застеленную чистым бельем.

— Слушай, подожди еще немножко, а? — попросила Джинни.

Скабиор пожал плечами. Он никуда не спешил, хотя и подзадолбался уже ждать. Джинни направилась было к выходу из сарая, но он громким шепотом позвал:

— Эй!

Джинни обернулась. Скабиор приблизился к ней и поцеловал. Ну мог он себе позволить эту маленькую шалость как компенсацию за такое долгое ожидание? Джинни закрыла глаза и с готовностью отдалась воле его губ. Потом выскользнула из его объятий и исчезла в сумерках.

Через несколько минут в сарае появилась Молли. На ней был кокетливый пеньюар, длиной до пят, но хотя бы без цветочков. Настроение Скабиора после поцелуя было все еще приподнятым. Поэтому он приобнял Молли за плечи и проводил к роскошной кровати, которую наколдовали для них в этом старом сарае. Молли юркнула под одеяло и оттуда сияющими глазами смотрела, как Скабиор раздевается. Он не торопясь снимал с себя одежду. Он никогда не стеснялся своего тела и, если находились желающие посмотреть на него, особенно женщины, ничего от зрителей не скрывал.

То, что произошло потом под одеялом, Скабиор мог бы назвать мягким, теплым, нежным, очень чувственным упоением. Молли была хороша не только на кухне, теперь он это точно знал.

Надев свой длинный пеньюар, несколькими точными взмахами волшебной палочки Молли вернула старому сараю его прежний обшарпанный вид. Исчезли красивые шторы, мягкие подушки. Вновь возникли разлапистые приборы, старые железки, связки проводов вновь как паутина запутали углы. Ничего не напоминало о произошедшем здесь свидании, только глаза Молли выглядели теперь совсем по-другому. Вместо замученной бытом и повседневностью почти пожилой женщины на Скабиора задорно смотрела молодая девчонка. Скабиор подмигнул ей. Молли улыбнулась ему совсем другой улыбкой, чем та, с которой она сегодня встречала его на своей кухне. Скабиор было хотел уже уйти, но Молли остановила его.

— Послушай, подожди, — Молли вытащила из кармана какую-то вязаную тряпочку и протянула Скабиору. — Возьми.

Скабиор взял. С недоумением посмотрел на Молли. Левой рукой придерживая его за тыльную сторону ладони, правой Молли расправила белую салфеточку на его руке. Пальцы ее не спеша касались кружева, гладили, обводили незамысловатый узор. Руки Молли слегка дрожали.

— Здесь наложены кое-какие чары. Когда станет грустно, положи салфеточку на ровное место, и три раза дотронься палочкой.

— И что будет? — спросил Скабиор. Не то чтобы он боялся самодельных артефактов, но предпочитал знать наверняка.

— Увидишь. Ничего страшного, поверь, обычная бытовая магия, — Молли отпустила его руку.

— Спасибо, — сказал Скабиор, вышел из сарая и аппарировал.

Ну и денек.