Моя Маргарита (гет)

Когда Гретта пришла домой, то ей пришлось выслушать очередную нотацию, что она опять незаметно выскользнула из дома, а когда села пообедать, матери вдруг приспичило спросить, не надоело ли дочери без конца есть.

— Ты же только в кафе сходила, и опять есть? Посмотри на бока и живот. Скоро в дверь влезать не сможешь и стулья под тобой ломаться начнут.

Гретта только хотела встать, как мать бросила ей:

— Да сиди уже, ешь, кто ж тебе мешает? Потом будешь друзьям своим ныть, какие мы жадные, поесть не даём.

Но аппетит у Гретты полностью пропал и она всё же вышла из-за стола, чтобы уйти в комнату.

— И не психуй, — вкрадчивым тоном добавила «заботливая» мать. Как в «Рапунцель», кто понял, тот поймет.

Гретте стоило огромного труда не хлопнуть дверью, в противном случае от неё бы точно не отвязались. Спасательным кругом стало решение вытащить первый том купленной манги и просто забыть о проклятой реальности до вечера. Если она захочет поужинать, то сделает это, пока никого не будет дома.

Гаара вернулся домой и тоже принялся читать мангу, чтобы не спорить лишний раз с отцом. Он и так знал, что отцу до него нет никакого дела, что он появляется на горизонте только тогда, когда надо намылить шею. Темари убедилась, что с братом все в порядке, и ушла на свидание с Шикамару. Но у Гаары никак не получалось сосредоточиться на манге. Из головы не шли слова Гретты. Ее состояние очень беспокоило Гаару.

Зачитавшись, Гретта не заметила, как наступил поздний вечер. К реальности ее вернул стук в дверь. Не дождавшись ответа, в спальню вошёл отец.

— Ты ужинать не собираешься?

— Нет, я не хочу, спасибо.

— Не хочет она... в моё время никто нос не воротил, всё доедали и не жаловались. Или ты на диете?

— Да, — соврала Гретта, лишь бы он отстал.

— Тоже правильно. Сама знаешь, со своим весом ты довольно неуклюжа. Ты же девочка, должна быть лёгкой и воздушной, хотя бы как твои кузины. Я, если честно, когда последний раз их видел, обомлел просто — в таких шикарных женщин превратились.

— Пап, ты извини, но я читаю, — не выдержала Гретта. Она очень устала от бесконечных придирок.

Стоило отцу появиться рядом, она автоматически вжимала голову в плечи и крепко сжимала челюсть, от чего её речь всё чаще становилась неразборчивой. Все больше росла и крепла уверенность в том, что никому неинтересно слушать её, что подкреплялось ситуациями, когда к ней кто-то обращался и тут же переключался на другого человека, не дав даже договорить. Со временем Гретта стала замечать за собой привычку тараторить и сопровождающую её одышку, рождённые из убеждения, что её не поймут, тайно осудят или просто не дадут договорить то, что ей было важно. Но в неумении слушать почему-то обвиняли всегда её.

— Ах, ну да, книга же важнее родного отца. Твои кузины и то поразговорчивей тебя, и выслушать способны. Поучилась бы у них, — с этими словами отец ушёл, хлопнув дверью.

Не выдержав нахлынувшую лавину эмоций, Гретта уткнулась в подушку и заплакала. Когда же они от неё отстанут? Почему просто не оставят в покое? Она ведь никого даже не трогала, никому не докучала. Неужели обязательно надо прийти и вынести мозги?

К этому она не могла никак привыкнуть, хоть и прожила много лет с ними. С родителями нельзя было расслабиться. Даже если с настроением у них все хорошо и никто не лезет к ней с нотациями, то в крайнем случае непременно кому-то станет плохо из-за выпитого алкоголя.

Дождавшись, когда дома стихнут звуки, Гретта вышла на кухню, набрала поднос с бутербродами и салатами вкупе с лимонадом и вернулась в комнату. Поставив еду на подоконник, она посмотрела на тёмное небо в звёздной россыпи и слова родились сами собой:

— Если кто-нибудь там есть, пожалуйста, спасите меня. Я не очень верю в бога, но у меня кончаются силы. Пошлите мне того, кто будет любить меня в любом состоянии.

Покончив с ужином, Гретта прилегла на кровать, думая о жизни, и через десять минут уснула.

Гаара весь вечер не находил себе места от тревоги за Гретту. Он боялся, что она станет такой же, как Ино — зацикленной на внешности, стремительно катящейся в анорексию. Он несколько раз брал телефон, порываясь написать Гретте, но боялся, что она уже спит. Да и кто он такой, чтобы переживать за нее? Он всегда был никем. Для отца — всего лишь инструмент. Наконец он набрался смелости написать: «Как ты? Как манга? Жду не дождусь, когда увидимся». Вроде как ненавязчиво. Но Гретта, должно быть, уже спала, и Гаара тоже уснул, не дождавшись ответа.

Утром Гретта проснулась и удивилась, что пропустила сообщение Гаары. Должно быть, он написал, когда она перекусывала и бродила по закоулкам своих несбыточных мечтаний.

«Доброе утро! Извини, ты вчера писал мне, а я была занята. Со мной всё хорошо, манга очень даже по душе пришлась. Мне понравились Микаса и Ханджи. А кто твой любимый персонаж? Я сегодня поеду с родителями на одно семейное торжество, вернёмся к вечеру. Как у тебя дела и какие планы? Я тоже буду рада увидеть тебя завтра в школе».

Гаара с утра проснулся рано и места себе не находил, пока не пришло сообщение от Гретты. Но как только он увидел ее сообщение, от сердца отлегло.

«Привет, Гретта, у меня все хорошо. Мне тоже нравится Ханджи, пожалуй, она самая интересная. Мы с Темари и Шикамару сегодня идём на тренировку, а потом в чайную. Уже скучаю», — поколебавшись, приписал он. Гаара прежде никому не говорил этих слов, да и скучать было не по кому. Но все хорошо у него стало лишь в тот момент, когда он увидел ее сообщение.

«Ой, а что за чайная? Приятного вам дня и удачных тренировок. Рада, что наш вкус сошёлся. И тебя тоже уже как-то не хватает, хаха, кажется, я начала привыкать».

На последних словах Гаара испугался. Не лучшее состояние для девушки — привыкнуть к демону Шуукаку.

«Да мы все время ходим на чайные церемонии после тренировок, как-нибудь и тебя возьмём, если хочешь». В голове пронеслось, что он только все усугубляет.

«Вау! Я давно мечтала!» — бурно обрадовалась Гретта.

«Тогда в следующий раз сходим вместе», — заверил Гаара, подумав, что ситуация принимает опасный оборот. Но он был уже не в силах отказаться от Гретты.

«Тогда ловлю тебя на слове, — ответила Гретта. — Ладно, мне пора собираться».

«Удачи вам и нам, — написал Гаара. — Напиши, как будешь дома».

«Спасибо, я отпишусь, — забота была приятна Гретте. — До вечера!»

Отправив последнее сообщение, девушка надела чёрное облегающее платье, собрала волосы в пучок, закрепив крабом, надела золотые серьги и через некоторое время села в машину с родителями. Они должны были поехать к родственникам, приехавшим из Германии. С друзьями и семьёй Винтер они были связаны кровными узами по отцовской линии — сестра Астора, Хедвиг Лэнг (в девичестве Винтер, как и брат), её супруг Вильгельм и их дочери с разницей в два года, Одетта и Линда.

Гретта общалась с ними лишь в далёком детстве, а с возрастом они совершенно отдалились и от сестёр остались только слово и общее ДНК. Зная заранее, что там не с кем будет поговорить, она взяла с собой мангу, чтобы было, чем себя отвлечь.

Гаара радовался возможности сбежать из дома, как и Темари. Как только Шикамару заехал за ними, они отправились на тренировку. Правда, тренировка была своеобразная. Она заключалась в том, чтобы выпустить на волю демона, заточенного в Гааре — Шуукаку, в том, чтобы он научился им управлять, хотя бы отчасти. После тренировки Гаара был выжатый лимон, именно для успокоения и нужна была чайная церемония. Единственное, что скрашивало день Гаары — это ожидание сообщения от Гретты.

Когда три семьи сидели за огромным столом и разговаривали, Гретта молча ела свою порцию и молилась уже всем высшим силам, лишь бы её не трогали. Но либо их на самом деле не существовало, либо она была у них в немилости, поэтому тётя Хедвиг, сестра отца, спросила, чем она собирается заниматься после школы. Только Гретта хотела ответить, её опередил Астор:

— Она пойдёт получать высшее образование. А на кого — она решит сама.

Хотя бы в этом Гретта могла быть благодарна отцу, что он не навязывал ей свое мнение в выборе профессии.

— И что же, ты решила?

— Пока нет.

— У неё ещё год впереди, всё успеется, — поддержала мама.

Иногда они, как нарочно, становились слишком лояльными к ней, но она знала, что потом они будут манипулировать ею при любом удобном случае.

Доев порцию, Гретта сообщила, что хотела бы отойти. Ее, к счастью, отпустили. Дом был двухэтажным с несколькими комнатами. Найдя свою, она вышла на балкон и написала Гааре:

«Добрый вечер. Как у тебя дела?»

К счастью, тренировка прошла не слишком затратно, и Гааре удалось немного восстановить силы в чайной. Темари и Шикамару болтали о своем, а он только сидел и отмалчивался. Но что действительно восстановило его силы — так это сообщение Гретты.

«Добрый вечер! Устал немного, но это ничего. Все прошло хорошо, а у тебя?»

«Пережила ужин, в полночь домой поедем. Тоже устала».

Стоило Гретте вспомнить, что они скоро увидятся, как она почувствовала, что радостно улыбается. За эту неделю Гретта и правда успела привыкнуть к нему и это состояние было непривычным, ведь у нее еще не было ни влюбленностей, ни тем более отношений, если не считать вымышленных персонажей.

«Хотя кто знает, может, мы все тоже персонажи? Надеюсь, автор не придумал для меня никакого стекла», — задумалась Гретта, выискивая на небе созвездия в ожидании сообщения от Гаары.

«Ого, поздно едете! Я уже дома. Береги себя», — написал Гаара. Его настроение тоже улучшилось, когда он подумал о завтрашней встрече. Хотя прежде он никогда не ждал так встречи с девушками и даже не общался с ними, если не считать одноклассниц и подруг Наруто.

«Да, они там обсуждают ещё за столом. Я отпишусь, когда приеду, и сразу лягу спать. Ты тоже себя береги».

Заняв себя мангой, она не заметила, как часы уже показали позднее время. Пришли родители и сообщили, что летом на каникулах они едут в Германию к родственникам. Гретта сначала даже не знала, что и думать, потому что её разрывало от противоречивых чувств: с одной стороны, она была рада снова побывать на родине и навестить знакомые места и подругу, с другой — она поняла, что не хочет надолго расставаться с Гаарой. В глубине души ей всё больше хотелось проводить с ним время, слышать его голос и обсуждать что-то, но она отринула эти мысли, показавшиеся ей неуместными из-за слишком короткого срока знакомства. Для неё было странно и глупо испытывать чувства к человеку, которого она знала всего неделю. И тем не менее факт поездки она приняла и не стала возражать. Даже если за время её отсутствия он потеряет интерес, то вряд ли Хината и Тен-Тен от неё отрекутся.

А покуда до каникул оставалось ещё большое количество времени, Гретта отмела волнения в сторону и приняла решение просто продолжать жить, учиться и дружить без лишней суеты.

Когда на часах стукнуло полночь, семейство Винтер поехало домой. Вернувшись в свою спальню, девушка наскоро переоделась, отписалась Гааре и легла спать.

За этот день Гаара понял, что ему страшно потерять Гретту. Он ждал ее сообщения как глотка воды, и ему стало страшно от того, что он, не имеющий права кого-то любить, кем-то дорожить, привязался к ней. У него не было опыта, да и кто бы стал связываться с таким странным парнем? Всю свою жизнь Гаара избегал людей из-за демона внутри, но избегать Гретту он не мог и не хотел. Имеет ли он право испортить ей жизнь?

На следующее утро Гретта встала и обнаружила, что не только совсем не выспалась, но и не сделала одно из домашних заданий. «Совсем рассеянная становлюсь, — подумала она. — С этого дня начну делать уроки в библиотеке, чтобы дома отдыхать».

По пути в школу Гретта предупредила шофера Фрида о своём решении и пошла на первый урок. Несмотря на сонный вид, она приветливо улыбнулась, махнула Гааре и села за парту.

Гаара помахал ей рукой в ответ и поймал себя на том, как его лицо озаряется непривычной, но искренней радостью. «Нельзя так реагировать. Я не имею права портить ей жизнь», — подумал он.

Гретта передала ему записку: «Привет. Как у тебя дела?»

«Привет! — ответил Гаара. — Все хорошо, а ты как?»

«Тоже хорошо, только не выспалась, домой поздно приехали. Сегодня после уроков пойду в библиотеку, там буду уроки готовить».

«Может быть, вместе пойдем?» — решился предложить Гаара.

«Конечно, я только за», — ответила Гретта.

Когда в класс вошёл учитель, она больше не писала записок и старалась сконцентрироваться на лекции. Тем более что Куренай-сенсей рассказывала очень интересно.

После уроков Гретта и Гаара вместе отправились в столовую. Гретте было очень интересно, как все обустроено в японских столовых, тем более что японскую кухню она любила.

— Что у вас тут есть? — заинтересованно спросила она.

— Сколько угодно японской кухни, бери все, что захочешь. Хината вон Наруто целые бенто собирает, это так мило... — Гаара не признавался даже себе, но ему хотелось, чтобы и для него однажды кто-то собрал бенто.

— Возьмёшь мне то же, что и себе? — Гретта достала из рюкзака деньги и протянула ему. — Должно хватить.

— Да, конечно, — в итоге Гаара взял для них обоих суши. — Сай каждый день заказывает только суши, боится есть что-то новое, это симптом аутизма. Сакура тоже собирает для Саске бенто, только он может их и в мусорку выбросить. А Ино только и пьет зелёный чай. Ненадолго ее хватит такими темпами. Здоровье важнее всего.

— Даже не знаю, что и сказать на это, — призналась Гретта и взяла свою порцию. — Спасибо, Гаара, — и, пожелав приятного аппетита на японском, немецком и корейском, принялась наслаждаться любимой едой, хотя ей было неловко есть перед парнем.

Зато Гааре совсем не было неловко.

— Ты такая милая, когда желаешь приятного аппетита по-японски.

— Почему? — удивилась Гретта. — Вы же тоже все желаете друг другу на японском.

— А разве нужна причина, чтобы быть милой? Просто милая, и все. К тому же приятно, когда твою культуру ценят люди из других стран.

— А, д-да, н-наверное, — от сильного смущения Гретта стала даже заикаться. — Т-ты тоже, — она испугалась, что он сейчас услышит её учащённое сердцебиение.

— Что ты так боишься? Почти как Хината, — улыбнулся Гаара.

— Н-ничего, — Гретта ненавидела состояние дрожи в руках, она изо всех сил постаралась скрыть смущение, но переделать себя было непросто. Чаще всего до такого состояния ее доводил отец, провоцируя гнев, страх или отчаяние, так что со временем это стало привычной реакцией на стресс, но ей очень бы не хотелось, чтобы кто-то это заметил. Тем более Гаара.

Успокоилась Гретта не сразу. Хорошо еще, что любимые суши помогли ей прийти в себя.

— Все хорошо, — пробормотал Гаара. Он хотел успокоить Гретту, но сам не был силен в этом из-за вечного равнодушия отца. Хорошо хотя бы, что суши ей понравились. — Приятного аппетита, — он тоже принялся за суши, решив сделать вид, что ничего не заметил, чтобы не смущать ее еще больше.