Летний рассвет (джен)

Возле стола сидела медсестра, изящно закинув ногу на ногу и поигрывая туфелькой. Она небрежно кусала колпачок ручки белоснежными зубами и неторопливо рассматривала парней. Глаза у девушки были разного цвета, что придавало ее внешности какие-то демонические черты.

Глядя на халатик, туго обтягивающий соблазнительную фигуру, Семен подумал, что если в медпункт требуются помощники, Бублик окажется обречен.

Он незаметно покосился на товарища и увидел, как тот покрылся испариной. Бедняга не знал, куда деться от взгляда красотки и неловко переминался на месте. Впрочем, остальные вели себя примерно так же.

— Чего пожаловали такой компанией, пионеры? — раздался бархатный голос.

Поняв, что Бублик пребывает в прострации подобно кролику перед удавом, Семен забрал у него обходные и протянул медсестре.

— Подпишите, пожалуйста.

Та усмехнулась, поставила роспись на трех листках и отодвинула их на край стола.

— Вы свободны, а ты, пионер, что-то подозрительно выглядишь. Тебя придется осмотреть. Ты ведь сегодня приехал?

Саня покосился на Семена и неуверенно спросил:

— Сень, тебя подождать?

— Да идите, я вас догоню.

Парни поспешно покинули медпункт. Очевидно, им тоже было некомфортно в компании этой знойной дамочки с ее странным поведением. Тем не менее, Семена она смущала не сильно. Его больше интересовало, всегда ли она старается выбить из колеи собеседника, подчеркивая свою сексуальность при общении, или медсестре просто нравится таким образом издеваться над пубертатными подростками. Пускай волею судеб Семена угораздило оказаться в этом амплуа, ребенком он себя явно не ощущал. Хотя…

Хотя, откровенно говоря, всего лишь за пару часов уже начал невольно вживаться в образ. Если бы не мысли о родителях, которые то и дело всплывали в голове, она уже была бы забита планами о рыбалке, футболе, купании и прочих интересных занятиях. Поиски ответов всегда могут подождать.

— Значит, Семен.

Он промолчал в ответ, прикидывая, сколько времени еще предстоит дышать неприятным больничным воздухом.

— Что же, Семен. Я Виола. Повторю, ты только сегодня приехал?

— Типа того.

— Какой-то ты бледный. Еще не хватало инфекции в лагере. Как самочувствие… Пионер?

Семен покосился на больничные койки, стеклянный шкаф со склянками разных размеров, унылые плакаты о здоровой пище. Он живо представил, как медсестра ради карантина запирает его здесь на пару дней и испытал острое желание поскорее избавиться от ее внимания.

— Да я это… Почти все лето дома просидел, вот и бледный. Не волнуйтесь.

Виола довольно улыбнулась. Возможно, она просто хотела добиться от него привычной реакции на ее провокационную манеру общения, иначе наверняка пришлось бы придумывать причину, по которой школьник торчит в квартире, а не носится по улице с друзьями в каникулы.

Поставив размашистую подпись, она слегка наклонилась и протянула Семену обходной. Ему стоило определенных усилий не опускать взгляд на ее декольте, но и в разноцветные глаза Виолы смотреть было сложно. Решив пойти на некий компромисс в этой дурацкой дуэли, Семен посмотрел в сторону и внезапно заметил телефон. Объемный кнопочный аппарат стоял прямо в центре стола, аккурат между лампой и вентилятором.

Оставаться в компании медсестры не хотелось, но упускать такую возможность было глупо. Он постарался припомнить свой старый номер,

— Эмм… Виола, могу я позвонить?

— Кому это, пионер? Невестам?

— Родителям.

Она усмехнулась.

— Ну, вообще-то в лагере не позволяют звонить в первые дни домой без веских причин. А то, знаешь ли, пока пионеры не приживутся, некоторые индивиды так скучают по своим душным квартирам, что и пешком домой срываются после того, как их не забирают по первому требованию…

— А я… А я попросить хочу, чтобы из ящика стола еду убрали. Забыл там бутерброд перед поездкой!

Виола расхохоталась. Семен и сам бы расхохотался, услышав такой бред со стороны, но все же, отсмеявшись, медсестра добродушно кивнула на телефон. Дрожащей рукой он поднял трубку и набрал цифры, которые всплывали в памяти. Несколько томительных гудков…

— Дом Культуры, слушаю.

Покраснев, Семен положил трубку на рычаг, буркнул, что не дозвонился, и повернулся к выходу. В тот же миг на улице раздалось странное громкое шипение, похожее на звук радиопомех.

— О, вот и обед! — сказала Виола. — Ты новенький, так что не удивляйся. Скоро все починят, будет горн трубить. Там у них репродуктор сломался, пока обходятся тем, что есть. Так что дуй в столовую, пионер…

— Гм… До свидания.

Семен с облегчением сбежал по крыльцу на аллею и посмотрел в сторону библиотеки. Долго ждать не пришлось, и вскоре оттуда вышли его соседи. Мимо неторопливо брели пионеры, маленькими компаниями и по одиночке. Дождавшись товарищей, Семен присоединился к ним, и они вместе влились в этот небольшой поток людей.

Путь до столовки занял меньше минуты, она располагалась совсем рядом с медпунктом. У ступеней, ведущих к ее входу, парням открылось странное зрелище: там, скрестив руки на груди, стояла веселая объемная повариха. Она требовала у подходивших пионеров стишок в качестве платы за проход, а затем пропускала ребят по четверо — пятеро человек. Кто-то пристраивался к группам пионеров, у которых был неполный комплект, кто-то шушукался, сочиняя речёвку.

Семен узнал маленького дежурного, принесшего ему форму. Тот подошел вместе с тремя ровесниками, откашлялся и выдал тоненьким голоском:

«Страсть пожирает наши души

Сердца пылают с малых лет.

А мы хотели бы откушать

Компот, пюрешку и котлет!»

— Тьфу ты, опять со своими виршами! — всплеснула повариха руками. — Ну хоть не про демонов сегодня, и то хорошо!

Паренек со своими хохочущими товарищами отправился обедать, а Серега подошел к ней почти вплотную и вытянулся по стойке «смирно».

— Мы голодные, как звери, открывай скорее двери!

— Ой халтууураа… — протянула повариха. — Ну ладно уж, проходите.