Хоук и прочие неприятности (джен)

По всей церкви горели свечи. Их отсветы не достигали высоких потолков, но отбрасывали довольно зловещие тени на стены, колонны и статуи, коих в помещении оказалось немало. Первой в глаза бросалась огромная фигура Андрасте с мечом в руке. С видом победительницы она возвышалась над всеми, даже Преподобной Матерью — у ног статуи я разглядела небольшой помост и пюпитр с фолиантом, вероятно, Песней Света. За спиной Пророчицы слепо таращились высокие стрельчатые окна, кажется, украшенные витражами, но ночью разглядеть их было сложно. Другие статуи были не такими крупными, как центральная, и изображали, по всей видимости, значимых для Андрасте людей. По крайней мере, я точно узнала архонта Гессариана, внешность которого неплохо запомнила благодаря Вере. Еще один мужчина, в доспехах, лысый и с бородой, скорее всего, был тем самым Мафератом. Точнее сказать было сложно: местные статуи довольно сильно отличались от тех, что я видела в Амарантайне, но других предположений у меня не было.

В остальном здание особого впечатления не производило. Стены здесь были из светлого камня — редкость для Киркволла, — и почти ничем не украшены: висели только стяги со стилизованным изображением солнца и по углам прятались несколько изящных вазонов с живой зеленью. Возможно, виновато было время дня, точнее, ночи, укрывающее во мраке внешний облик церкви, но того ошеломляющего впечатления, что я испытывала в церквях Ферелдена, здесь не чувствовалось. Негромко проговорила, больше для себя, чем ради беседы:

— Церковь Редклифа красивее.

— В Лотеринге тоже, — согласилась Бетани. — Там было очень уютно, как дома. И сестра Лелиана рассказывала чудесные сказки.

— А в Редклифе было… волшебно. Словно ты из тьмы этого мира идешь навстречу свету, который дарит Создатель, — поделилась я и вздохнула: — Не то чтобы я была очень религиозна, но там и правда было что-то вдохновляющее. А здесь так… помпезно.

— И где-то здесь прячется Хайдер, — промурлыкала Изабелла.

Лестницы по бокам от возвышения для проповедей я заметила только тогда, когда по ним начали спускаться мужчины в легких доспехах и с мечами. Их предводитель, высокий, но немного одутловатый мужчина с хвостиком на голове с усмешкой поправил:

— Прячусь? Ну что ты, Изабелла. Я жду, когда же ты придешь ко мне. Хочу узнать, где же реликвия? Кастильон беспокоится.

— Ммм, тут такое дело, — с досадой проговорила пиратка. — В общем, реликвии нет. Потерялась.

— Потерялась? — с заметной угрозой в голосе уточнил мужчина. — Так же, как «потерялся» корабль с ценным грузом?

— Это был не груз, Хайдер, это были люди! — возмущенно отозвалась Изабелла, но я заметила, что она скорее тянет время и играет, чем на самом деле испытывает озвученные эмоции. Лица ее я не видела, но была уверена, что медленное продвижение вражеских солдат женщина заметила.

— Рабы по сто золотых за голову! — поправил Хайдер не менее возмущенно. — А ты позволила им сбежать в какие-то леса!

— Рабы? — лениво уточнил Фенрис. — А ты, значит, занимался их перевозкой?

— Ш-ш, лапушка, дай нам сначала побеседовать, выпустить ему кишки всегда успеем, — отмахнулась Изабелла. Хайдер от такой наглости аж поперхнулся и прошипел:

— Ты, грязная потаскушка! Получила такое легкое задание — всего-то принести реликвию! И то не справилась. Кастильон будет очень недоволен.

— А о чем речь-то? — уточнил Хоук. Он наблюдал за беседой расслабленно, с легким любопытством, словно в театре. Хайдер отвернулся от пиратки и с сарказмом спросил:

— А что, Изабелла даже не удосужилась рассказать о том, как любит кидать партнеров? Сорвала прибыльную сделку и смылась. Кастильон очень переживал.

— Я знаю рецепт хорошего успокоительного, — предложила я, наивно хлопая ресничками. Что драки не избежать, было понятно даже мне, Андерса, который мог бы меня притормозить, рядом не было, так зачем лишать себя удовольствия почесать языком? Изабелла хмыкнула:

— И я знаю, лапушка: сталь отлично успокаивает, — затем повернулась к Хоуку и проговорила уже серьезнее: — Я отвечу на твои вопросы, но позже.

— Ну, значит, пришло время выпустить немного кишков, — резюмировал наш командир. Фенрис взялся за свой огромный двуручник, но Изабелла его опередила, метнув нож в одного из подручных Хайдера. Тот равнодушно проследил за падением уже мертвого воина и стремительно выхватил меч из ножен.

Я вздохнула и принялась за щиты. Лезть под руку малознакомым воинам, да еще и в тесном помещении, было глупо, так что я осталась рядом с Бетани и Мерриль — и заодно решила понаблюдать за магичками. Обе юные, темноволосые и видно, что умелые. Но на этом сходство заканчивалось.

Мерриль была худощавой, гибкой, валласлин делал ее… диковатой, как лесную кошку. Бетани очень заметно была домашней девочкой: легкий макияж, аккуратные ноготки с перламутровым лаком, женственная фигура. Но при этом эльфийка смотрела на мир с некоторой наивностью новорожденного, чего не было у горожанки Хоук. Наверняка где-нибудь в лесах они поменялись бы ролями, но сейчас это было так.

Я не отказала себе в удовольствии полюбоваться силой обеих девушек и вот тут-то пискнула не то от восторга, не от ужаса. Бетани я уже видела и ничего нового не нашла, а вот Мерриль сумела удивить: кокон ее силы мерцал легкой зеленью, которую оплели кровавые лозы. Магию крови я видела раньше довольно часто, кажется, даже у эльфов, хотя за это поручиться бы не могла, но всегда она выглядела отвратительно. Но на этот раз запретная энергия не вызывала отторжения, гармонично вписавшись в собственную силу девушки, хоть и выглядела все же слишком непривычно.

Интересно, а Хоук знает? Если да, то понятны и его опасение, и мрачная рожа Фенриса. Но тогда странно, почему они так спокойно отнеслись к эльфийке — любой из моих знакомых храмовников попытался бы или убить, или усмирить девушку. И не только храмовников, кстати.

От размышлений пришлось отвлечься: противников оказалось слишком много. Точнее, они явственно боялись связываться с эльфом, снова полыхающим синевой, в нашу одаренную группу тоже разве что стрелы летели. А вот Хоуку, Варрику и Изабелле доставалось. Щиты с них срывали едва ли не раньше, чем я успевала их повесить. Особенно с Хоука, гном все-таки стоял не прямо в гуще врагов, а пиратке достался этот ее Хайдер.

Еще мне постоянно казалось, что кто-то должен явиться на шум, и тогда нам не поздоровится. Но церковь продолжала хранить тишину и покой, даже звон мечей и щелчки тетивы звучали как-то приглушенно. Видимо, зал был спроектирован с учетом законов акустики — и тогда логично, что лучше всего звук будет разноситься от возвышения для проповедей, тогда как остальной зал должен быть погружен в тишину.

В живых оставалось всего трое нападающих и Хайдер, когда мои опасения сбылись. Темноту церкви разрезал напевный, сочный баритон:

— Что здесь происходит?

Я подняла голову и увидела настоящего принца на белом коне, только без коня. Потрясающе красивый, но без смазливости мужчина: лицо с правильными чертами, высокий открытый лоб и такой же открытый взгляд голубых глаз, сейчас полыхающий негодованием, каштановые кудри, зачесанные назад... Кипенно-белые доспехи только дополняли образ прекрасного принца, который сейчас являл собой воплощение благородного гнева. Если бы Пророчица была Пророком, то выглядела бы, наверно, точно так.

Привлек этот принц не только мое внимание: краем глаза я заметила, что Бетани даже опустила посох, разглядывая незнакомца. Мерриль отступила на шаг, а вот остальная часть команды и ухом не повела.

Зато отреагировали наши противники. Двое из четверых дернулись, словно желали сбежать. Один тут же получил болт в основание шеи — удачно повернулся к Варрику спиной, — второго каким-то неожиданным финтом убил Фенрис. Третий все-таки почти сбежал, оттолкнув Хоука с такой силой, что бывший контрабандист отлетел к стене. Но тут из тени от статуи выскочила Китти, вздыбив шерсть и зашипев. Смотрелась она на удивление опасно для мелкой кошки, хотя свою демоническую сущность не проявила ни в малейшей искорке. Бандит недаром был воином, не слишком испугался, не шарахнулся, но с шага все-таки сбился, а затем его обхватил тонкий, но прочный корешок из ближайшего вазона. И тут же догнал еще один болт — такое впечатление, что Бьянка не умела промахиваться.

Хайдер после этого продержался всего несколько секунд. Но этого хватило, чтобы окончательно разозлить новоприбывшего. Красавчик вскинул лук и прицелился в Фенриса, видимо, как в самого опасного. Голос снова разнесся по всему залу:

— Я повторю только один раз. Что здесь происходит?

— Принц Себастьян Ваэль? — уточнил Хоук, переключая на себя внимание. Я изумленно уставилась на лучника: надо же, и правда принц. — А мы тебя искали. Ну, знаешь, уточнить, что там с наградой будет за наемников.

— Наградой за наемников? — нахмурился этот Себастьян, опуская лук. Потом его, похоже, озарило: — Подожди, так ты прочел мое объявление? Ее милость разрешила его не снимать?

— Не то чтобы разрешила, скажем, я успел первым, — усмехнулся наш предводитель. — Но, судя по тому, что уточнения к твоему пафосному посланию мне пришли от церковной проповедницы, не все в Церкви так уж против твоей затеи.

После этих слов «настоящий принц» окончательно закинул лук за спину и спустился с возвышения. Подойдя ближе, он пообещал:

— Награда будет достойной. Скажи, ты убил уже всех Кремней в округе?

— Я работаю над этим, — уклончиво ответил Хоук. — На Расколотую гору мы сегодня прогулялись, встретили там довольно большой отряд. Еле отбились. Других еще поищем.

— Отлично! — Себастьян удовлетворенно улыбнулся, и в глазах мелькнуло торжество, но почти сразу мужчина нахмурился: — Но это не объясняет этой отвратительной бойни в доме Создателя.

— На нас напали, — с самыми честными глазами отозвался бывший контрабандист. — Мы пришли поговорить, но, знаешь, с этими пиратами никогда не знаешь, когда они нападут.

— Так это еще и пираты? — лицо принца едва заметно скривилось, словно он не удержал брезгливой реакции. Потом он подарил Хоуку довольно долгий взгляд, и стало понятно, что в такую версию событий он не поверил. Но все же решил подыграть: — Что ж, не могу винить вас в том, что вы подверглись нападению. Буду ждать сообщения о судьбе Кремней. И рассчитывать, что больше никто на вас в церкви не нападет.

— Мы на это тоже очень рассчитываем, — заверил Хоук. — Так мы пойдем?

Принц Себастьян величественно кивнул, и я не удержалась. Проскользнула вперед и вежливо поинтересовалась:

— А вы действительно настоящий принц?

Мужчина посмотрел на меня удивленно, потом еще раз окинул взглядом трупы и подарил Хоуку очень укоризненный взгляд. Пантомима была настолько очевидной, что понял бы и тупой. Я только вздохнула, но промолчала: объяснять что-то смысла нет, а если этот лучник и правда принц, то проигнорировать меня ему воспитание не позволит. По крайней мере, я на это надеялась.

И, кажется, не зря. Легкая улыбка тронула идеально очерченные губы, стоило ему снова посмотреть на меня, и мужчина изящно поклонился:

— Себастьян Ваэль, принц Старкхэвена. С кем имею честь?

— Алиена ди Фламма, леди Кусланд. Белый Страж Ферелдена, — я тоже поклонилась, хотя, уверена, сейчас был бы к месту реверанс. Но, увы, делать их я так и не научилась, да и ходила в штанах, какие уж тут реверансы. Принцу Себастьяну это не помешало перехватить мою руку и запечатлеть на ней символический поцелуй. Казалось бы, простое действо, сколько раз я читала о подобном обращении в исторических романах, да и вживую видеть доводилось — во дворце Денерима. Но все равно вспыхнула как свечка от смущения.

— Я слышал о Белом Страже от прихожан, — удивил принц, выпуская мою ладонь. — Но не думал, что он окажется столь юн.

— Ничего, это быстро проходит, — смущенно пробормотала я. Поначалу я хотела попытаться что-нибудь стребовать с такого знакомства — коллекция подарков от правителей, что может быть лучше? Начиная с носового платка Алистера. Но теперь все мысли из головы выветрились.

Возможно, все-таки стоило уделить время изучению этикета. Мало того, что я смущаюсь как школьница, так еще и чувствую себя необразованной варваркой.

Кажется, принц хотел сказать что-то еще, но понял, что сейчас я вряд ли адекватно отвечу, так что уточнил еще какие-то детали у Хоука, которые прошли мимо моего сознания, и исчез в недрах церкви.

На улицу мы выходили молча. Снаружи все-таки собрался снег — мелкий, неуверенный, он таял, едва касался мостовой, превращаясь в грязную жижу, которая забивала разворошенные колдовством Мерриль камни. Уже спустившись по лестнице и покинув церковный дворик, я, наконец, ощутила, что смущение меня окончательно оставило. И, словно именно этого и ждал, Варрик заметил:

— Вот уж не думал, что тебя можно смутить, Перчинка.

— Сама в шоке, — буркнула я, снова краснея, хотя уже и не так сильно. Китти ехидно прокомментировала:

«Даа, а я-то тебя соблазнить пыталась… Не с того начала».

У меня появилось жгучее желание чем-нибудь кинуть в демонессу, и она, явно его уловив, рассмеялась и исчезла в какой-то подворотне.

Остальные внимания на кошку не обратили. Хоук еще несколько секунд шел молча, о чем-то раздумывая, потом выдал:

— Сегодня поищем мальчишку из эльфинажа, остальным займемся уже завтра. Не вижу смысла таскаться по берегу ночью и искать каких-то наемников.

— Наемников лучше не откладывать, — возразил Варрик, выразительно кивнув в сторону церкви. — К тому же эти Кремни вынюхивают что-то дельное в порту, возможно, удастся стрясти награду и с городской стражи. Или Торговой гильдии.

— И часто ты оказываешь услуги окружающим? — кокетливо поинтересовалась Изабелла. Мне показалось, что в свой вопрос она вкладывала больше одного смысла, но это меня почему-то не смущало — возможно, потому что я привыкла к похожим шуточкам от Зеврана.

Хоука тоже не смутило, но и на флирт он явно не был настроен:

— Только когда эти услуги оплачиваются.

— О, так тебе нужны деньги? — выгнула бровь пиратка. — Могу подкинуть небольшое дельце. Много не получишь, но и риска никакого. Плевое дело.

— Что ж ты сама им не займешься?

— Мне нужен корабль, а не жалкие пара монет, — с досадой вздохнула Изабелла. — А с такими подработками я рискую до конца жизни проторчать в этом городишке.

— А если украсть корабль? — предложила я, радуясь смене темы. Пиратка умилилась:

— Ты ж моя лапушка, обожаю такие идеи. Осталось только подобрать соучастников.

А в городе, где есть свои криминальные авторитеты, это не так просто, как я поняла. Хоук усмехнулся каким-то своим мыслям, скосил на меня глаза, а затем предложил:

— У нас тут намечается интересное дельце, в котором не помешает опытный воин. Темнота, опасность, куча порождений тьмы и такая же куча золота в перспективе. Может, на корабль и не хватит, но вклад в накопления должен выйти солидный.

— Звучит интригующе, — повернулась к нему девушка. Я мрачно буркнула:

— Ты забыл упомянуть о той части перспектив, где вы умираете посреди этих Глубинных троп. Или не умираете. Как говорил незабвенный капитан Сильвер, «и живые позавидуют мертвым».

— А теперь это прямо-таки возбуждает, — Изабелла подмигнула, но я ее веселья не разделила. Повернулась к Мерриль и попросила:

— Если он и тебе предложит, откажись. Серьезно, смерть — не самое плохое, что может случиться на Глубинных тропах.

— Я не совсем понимаю, о чем вы говорите, но на Глубинные тропы мне не очень хочется, — немного виновато проговорила эльфийка. — Там много скверны, а скверна — это очень плохо. Я видела, как от нее умирают.

Я подняла глаза к небу и с чувством произнесла:

— Хвала Создателю, хоть у кого-то в этом городе есть мозги.

— Сомнительное утверждение, — пробормотал Фенрис, скользнув взглядом по рукам девушки. Мерриль посмотрела на него неожиданно твердо, но ничего не сказала, отвернулась. Я удивленно покосилась на них обоих и предположила, что о развлечениях эльфийки с запретной магией компания все-таки знает. Это было любопытно: до сих пор я думала, что мой брат — скорее исключение, раз не стал убивать Авернуса и Йована, но вот теперь мне попалось другое исключение. Правда, при взгляде на Мерриль мысли о драке с ней не могли возникнуть в принципе, даже сражаясь, девушка выглядела милой, наивной и безобидной. Но многим, как я знала, это ничуть не мешало.

За разговором я не заметила, куда мы шли, но когда Хоук свернул в какой-то проулок, забеспокоилась — нам явно нужно было не в ту сторону: лестница к Нижнему городу осталась далеко справа. Покосившись на спутников, я решила промолчать, хотя было, конечно, интересно, куда это мы. Особенно после заявления, что сегодня пойдем спасать мальчика. Но остальные молчали, и я решила последовать их примеру.

Нашу компанию провожали взглядами еще более удивленными, чем одну бегущую эльфийку. Все-таки теперь представителей не самой популярной расы Тедаса стало двое, да и Изабелла в своей порно-ночнушке и с двумя солидными кинжалами, скорее даже короткими мечами, обращала на себя внимание. Если добавить к этой троице двух девиц с посохами, гнома с огромным арбалетом и дикаря в мехах — куртка Хоука была оторочена мехом — то удивление становилось вполне понятным. К счастью, чем позднее становилось, тем меньше вокруг оказывалось народу, тем более в переулках Верхнего города. Да и снег наверняка поспособствовал.

Пройдя через пару кварталов, Хоук бросил «Подождите здесь» и дальше отправился один. Я посмотрела вслед. Справа был вход в милый домик с розовыми занавесками на окнах, над дверями которого с намеком горели красные фонари. На вывеске была изображена роза на длинном стебле, причем бутон был выписан так причудливо, что в этом виделось что-то неприличное.

Слева из закутка выглянула навстречу Хоуку эльфийка-контрабандистка, Атенриль, и я от нее быстро отвернулась.

— Какой интересный цветок, — задумчиво проговорила Мерриль. Изабелла скользнула по вывеске скучающим взглядом и поинтересовалась:

— Ну, а какой вывески ты ожидала от борделя?

— Борделя? Там живут барды?

Варрик раскашлялся, явно скрывая смех, Изабелла тоже глянула насмешливо и с кривой усмешкой согласилась:

— Вроде того. Иногда такие симфонии на флейтах исполняют, заслушаешься.

Бетани смущенно отвела глаза, а эльфийка посмотрела на дверь другим взглядом и произнесла:

— Правда? Я бы с удовольствием послушала.

Приступы кашля приняли размах эпидемии, даже Фенрис отвернулся куда-то в сторону, видимо, чтобы не показывать, что кроме мрачности на его физиономии бывает и другое выражение. Я хихикнула и хотела попросить взять меня с собой — очень уж интересно было увидеть лицо Мерриль в этот момент… да и бордельной хозяйки тоже. Но не решилась — вдруг неправильно поймут.

Вместо меня это сделала пиратка, ухмыльнулась и предложила:

— Соберешься — позови меня с собой.

— Куда это вы собрались? — поинтересовался подошедший Хоук. Мерриль честно отозвалась:

— Слушать симфонии на флейтах.

Хоук бросил взгляд в ту сторону, откуда пришел, явно заметил бордель и удивленно вскинул бровь. Затем заметил смущенную сестру, улыбки Варрика и Фенриса и покачал головой:

— Здесь играют не самую лучшую музыку. Идем, поговорим с Арианни.

Девушка радостно кивнула и отправилась следом за предводителем. Варрик немного отстал и с укоризной спросил у бывшей капитанши:

— И не стыдно? Как у ребенка конфетку отняла.

— Ой, Варрик, в портовых городах от наивности быстро избавляют, — хмыкнула Изабелла. — Лучше я этого котенка сама в воду скину, чем потом шерстку ей приглаживать.

Гном бросил задумчивый взгляд в спину эльфийки и согласился:

— Быстро. Даже в эльфинаже.

— А еще она плохо ориентируется в городе, — добавила я. Варрик кивнул не менее задумчиво, а потом усмехнулся:

— А ты?

— А у меня крылья.

— Крылья от Хартии не слишком помогут, — заметил он. — А вы с Блондинчиком выбрали не самое лучшее место.

— Да ладно, не переживай, — я отмахнулась. И пояснила, опровергая свое же прошлое утверждение: — У нас двери в лечебнице так зачарованы, что только кошка проскочит, да и благодарные пациенты присматривают по мере сил.

Правда, Андерс ворчал, что оборонные чары — не самая его сильная сторона, а наставить ловушек для излишне любопытных и вовсе не мог, но я, когда была в Круге, переписала несколько рун, и среди них нашлись подходящие для защиты. Как минимум, если кто-то попытается вломиться, его откинет от двери магией. А заодно этот кто-то словит очень неприятное ослабляющее проклятье и свою порцию ужасов, но об этом элементе нашей обороны Андерсу было лучше не знать — во избежание вопросов об его источнике. По-настоящему знакомить его с Китти я по-прежнему не торопилась.

Мы вышли на центральную площадь перед дворцом наместника, и разговор на время прервался. Мерриль оглядывалась вокруг с заметным любопытством, что выдавало в ней новичка в городе, но при этом жалась к Хоуку, особенно при виде стражников. Когда мимо, на довольно большом расстоянии, прошел храмовник, эльфийка и вовсе шарахнулась, так что мужчине пришлось поддержать ее за талию, спасая от падения. Воин Церкви проводил долийку удивленно-подозрительным взглядом, кажется, хотел подойти, но потом посмотрел на нас и передумал. Я задумчиво оглядела своих спутников и наткнулась на внимательный взгляд Варрика, адресованный тому храмовнику.

— Ты его знаешь? — поинтересовалась я. Варрик добродушно усмехнулся:

— Главное, чтобы он меня знал, Перчинка.

— А у тебя наверно много разных знакомых? — закинула я удочку. Еще на словах гнома о том, с кого можно стрясти дополнительное вознаграждение за наемников в порту, мне в голову пришла интересная мысль. Второй из подаренных мне романов, «Змеиное гнездо», рассказывал как раз о Торговой гильдии и ее взаимоотношениях с окружающими. Роман изобиловал такими подробностями, которые редко доверяют посторонним, а в том, что Варрик описывает более-менее реальное положение вещей, я успела убедиться.

— Много и разных, — согласился гном. — Тебя интересуют какие-то конкретные?

Я секунду подумала и кивнула:

— Двое. Мне нужно проверить кое-что на наличие ядов и еще кое-что купить. Собственно, «кое-что» — это кофе, ничего запрещенного. Просто южнее Антивы я кофе больше нигде не видела.

— И на наличие ядов проверять тоже кофе? — заинтересованно уточнил Варрик. — Знаешь, интересный ход.

— Вряд ли там будет яд, — честно признала я. — Мастеру Игнасио совершенно невыгодно меня травить. Но принимать подарок от Антиванского Ворона вообще без проверки как-то глупо, согласись.

— Связываться с Антиванскими Воронами вообще паршивая затея, — заметил он. Изабелла вмешалась:

— Да брось, в определенных ситуациях Вороны очень даже ничего.

— На удобной палубе? — невинно уточнила я. Она хмыкнула:

— Или когда надо убрать надоевшего мужа.

— Не хотела бы я жить в Антиве, — пробормотала Бетани. Варрик хотел что-то сказать, но тут нас, вернее, Хоука, догнала запыхавшаяся лейтенант Авелин. Мы тут же, как по команде, замолчали, я даже прислушалась, но о чем стражница говорила с бывшим контрабандистом, услышать не удалось. Зато нас догнал Фенрис, плетущийся где-то за спиной, и мы уже все вместе подошли ближе к Хоуку. Окончание диалога я услышать успела:

— Тогда до встречи ночью, Хоук.

Он махнул рукой, и Авелин, чеканя шаг, отправилась в сторону дворца наместника. Я уже знала, что казармы стражи располагались именно там, поэтому не удивилась. Хоук двинулся в сторону лестницы, на ходу рассказывая:

— Авелин не утихомирилась после того разноса, который ей устроил капитан. Теперь она считает, что он и сам замешан во что-то незаконное.

— И поэтому ты собираешься влезть в терки со стражей? — со скепсисом отозвался Варрик. Хоук пожал плечами:

— Авелин обещала, что на этот раз стража оплатит наши услуги. Но, в любом случае, ей бы я помог, все-таки не раз друг другу спину прикрывали.

Гном немного недовольно поморщился, но тут же переключился на Мерриль, начиная рассказывать ей какую-то байку. Я чуть отстала и поравнялась с Бетани, задумчиво наблюдающей за братом. Проследив этот взгляд, я наткнулась на руку, которую Хоук так и не убрал с талии эльфийки. Магичка заметила, что я смотрю туда же, куда и она, и шепотом поделилась:

— Я попозже поговорю с братом. Мерриль такая милая, но такая наивная. Не хотелось бы, чтобы он ее невольно расстроил.

Я кивнула и спросила:

— Как так вышло, что ты не жила в Круге?

— Отец был отступником, — пожала она плечами. — Сам он никогда не хотел жизни в Круге, и меня оберегал от этого как мог. Как видишь, успешно.

— Оно и к лучшему, — заверила ее я. — В прошлом году там восстание было, такой ужас творился. Лучше не видеть.

— А ты там была? — удивилась она. Я кивнула:

— Брату нужна была помощь магов против Мора, мы зашли договориться, а попали вот на это. Пришлось помочь.

— И ты все еще считаешь, что магам стоит доверять? — раздался над ухом бархатно-недовольный голос. Я подняла голову, чуть недовольно поморщилась и ответила:

— Ты ведь даже не знаешь, в чем там было дело, но уже готов осудить. Это немного неправильно, тебе так не кажется?

— Есть же маги, которые спокойно живут и не продаются никаким демонам, — поддержала меня Бетани. — Более того, их много.

— Я полагаю, маги в этой истории окажутся не виноваты? — с заметным сарказмом уточнил эльф.

— Смотря в чем, — я пожала плечами. — Хочешь, расскажу? Был там один маг, из старших, которому очень не нравилось жить в Круге и еще очень хотелось власти. Он под носом у храмовников умудрился научиться магии крови и подобрать себе помощников. Я даже знаю, как он подбирал. Ему доверял Первый чародей, и этот Ульдред считался ответственным за поиск магов крови и передачу их храмовникам. Иронично, да? Так вот, он находил молодых слабых магов, из тех, кого даже до Истязаний не хотели допускать, или бунтарей, у которых подростковый максимализм в жопе играл, или еще каких недовольных, и предлагал им научиться запретной магии. Потом тех, кто поспособнее, оставлял при себе, а слабаков или принципиальных сдавал рыцарю-командору как малефикаров. И во время Мора решил, что вот он, шанс на свободу, пока все заняты порождениями тьмы, можно устроить переворот. Кончилось все печально.

— Откуда ты столько знаешь? — с любопытством спросила Бетани, которая слушала с таким же вниманием, как и Фенрис. Я пояснила:

— После восстания нашли несколько интересных записок насчет этого Ульдреда, и дядя Грегор устроил расследование, как так вышло, что башня почти пала. А еще один из этих недоучек, которых находил Ульдред, выжил и сейчас у моего брата в Ордене. Йован неплохой, только ему нужен хороший друг или уважаемый руководитель, чтобы направлять. Сам он вечно какие-то неприятности находит.

— Но, по твоим словам, выходит, что виноваты все-таки маги, — удовлетворенно отозвался Фенрис. Я поморщилась.

— Виноват один хитроделанный мерзавец, который закрутил сложную интригу. Еще в ней участвовало несколько идиотов. Но погибли в основном тоже маги. Слуги вовремя успели сбежать, большая часть храмовников тоже. Причем они так и сидели в холле, трусливо поджав хвосты, и ждали разрешения всех уничтожить. Вообще всех, понимаешь? Не только тех, кто виноват, но и детей, у которых, может, и сила только вчера проснулась. Просто на всякий случай. Это, по-твоему, справедливо?

— Мне показалось, ты хорошо относишься к рыцарю-командору? — осторожно спросила девушка.

— В целом, да, — я нехотя согласилась и подергала себя за кончик волос. — Он спокойный, справедливый и не злоупотребляет своей властью. Для храмовника это уже неплохо, хотя, надо сказать, в Кинлох много адекватных храмовников. Но героем я его точно не назову. И этот случай с восстанием мы оба предпочитаем не вспоминать. Я плохо умею прощать, особенно предательство. А он, как ни крути, предал тех, кого должен был защищать, — потом я повернулась к Фенрису и наставительно заметила: — Все проблемы случаются либо из-за мерзавцев, либо из-за дураков. А маги они при этом или нет, неважно.

— Тебе не кажется, что у магов больше возможностей? — явно начиная сердиться, спросил эльф. Я хмыкнула:

— Нет. Сколько народу ты можешь перебить при помощи своих татушек? Десяток, сотню? Хорошо обученный убийца тебя переплюнет. Но король, отправивший на смерть армию, превзойдет и тебя, и убийцу. А Церковь, средоточие веры, не вызывающая сомнений, заткнет за пояс любого короля. Священный поход на Долы, кстати, объявили совсем не маги.

— Это не то. Ты вообще не представляешь, о чем говоришь, — зло отозвался Фенрис. Я даже остановилась и проникновенно спросила:

— Скажи, бывший раб… А есть разница, как именно тебя убьют — запорят плетьми ради собственного удовольствия или вскроют вены на алтаре? Смерть — всегда смерть, и это не слишком приятная штука.

Фенрис, тоже остановившийся, чтобы выслушать, зло сверкнул глазами, резко развернулся и чуть ли не бегом начал спускаться по лестнице — мы как раз до нее дошли. Его проводили удивленными взглядами, и Варрик, похоже, прислушивавшийся к нашей беседе, поинтересовался:

— А это ты тоже на своем опыте проверила, Перчинка?

Настроения что-то придумывать у меня не было, а отступать не хотелось, поэтому я буркнула:

— Да. Я, наверно, подожду вас в эльфинаже. Не хочу по этой лестнице ногами топать.

Обернувшись птицей, я почти сразу поняла все минусы такого решения: с приходом ночи светлее совсем не стало. Ориентироваться по огням внизу, конечно, можно, но эльфинаж в этом отношении выделялся крайне невыгодно, почти погруженный во тьму. Тем не менее, отказываться от своих слов я не стала, благо летела я быстрее, чем люди шли, так что успела все-таки найти венадаль и угнездиться на нем.

Арианни опять оказалась на улице, стояла недалеко от меня, с тоской глядя не то в небо, не то на море, видное в щели между двумя домами. Когда появились мои новые знакомые, она резко обернулась, с надеждой вглядываясь в проулок, но даже в неровном свете свечей было заметно, как тут же поникли ее плечи. Но и к Мерриль, и к Хоуку она обращалась приветливо, в какие-то моменты даже с мольбой в голосе. В слова я не вслушивалась. Все равно от меня они так просто не избавятся, на месте все и узнаю.

Когда компания уже собралась уходить, я слетела с той ветки, где успела удобно устроиться, и спикировала на плечо эльфийки. Впрочем, Мерриль каким-то образом успела меня почувствовать и подставила руку, что, на мой вкус, было куда предпочтительнее — все-таки я с трудом могла удержаться на плече брата, довольно крупного мужчины, а тут худенькая, как тростинка, девушка.

На этот раз кидаться на меня с оружием никто не стал, видимо, привыкли. Мерриль только с любопытством рассмотрела и украдкой потрогала перья, так легко, что я бы и не заметила, если б не следила.

Направились мы в сторону рынка Нижнего города. Путь был не слишком далеким, но Хоук успел поинтересоваться:

— Почему Арианни пришлось уходить из клана? Разве долийцы не держатся за сородичей?

— За сородичей, да, — печально согласилась Мерриль. — Но ее сын — наполовину человек. Не думаю, что в клане смогли его принять.

— А здесь он наполовину эльф, и это тоже вряд ли пошло ему в зачет, — проворчал Варрик. Хоук резюмировал:

— Не повезло парню.

Дорогу к рынку я знала отлично, могла бы пройти ее с закрытыми глазами — если бы это не было так опасно. Поэтому и лачугу, возле которой крутилась Китти, когда искала Хоука, опознала сразу. Сам мужчина, проходя мимо, тоже бросил на нее взгляд, и я предположила, что здесь живет он или кто-то из его близких.

Бетани подтвердила мои мысли, вздохнув:

— Интересно, мама уже смогла добиться аудиенции у наместника? Она так этого хочет.

— Так быстро это не делается, Бет.

Девушка кивнула и замолчала. Рука Мерриль, на которой я сидела, начала заметно дрожать, и я огляделась в поисках, куда бы пересесть. Превращаться в человека и снова топать своими ногами, рискуя вызвать неудобные вопросы, мне не хотелось, но и мучить эльфийку тоже. Варрик то ли угадал мои мысли, то ли тоже хотел пощупать хищную птичку, но, поймав мой взгляд, приглашающе похлопал по плечу. Я с сомнением покосилась на Бьянку — арбалет был крупным и высоко возвышался над плечом гнома, — но все же приняла приглашение.

Когда мы проходили мимо «Висельника», я, наконец, устроилась поудобнее и поняла, что могу безнаказанно пощупать свою соседку. Но крыльями и клювом это делать оказалось совсем неудобно, а когда я приподняла лапу, надеясь, что смогу удержаться на одной, Варрик бережно перехватил меня поперек туловища и погрозил пальцем. Я в ответ попыталась его клюнуть, но гном только рассмеялся, вовремя отдергивая руку. Пришлось смириться.

На рынке мы подошли к одному торгашу; я его давно приметила, он был не местным, судя по смуглой коже и акценту — антиванцем. В первый раз, когда увидела, я даже подумала, не Ворон ли он, но последующие встречи меня в этой мысли разубедили. Настолько валенком не получалось прикидываться даже у Сезара. Да и не могли же Вороны обосноваться в каждом городке Тедаса и постоянно попадаться у меня на пути?

Торговал этот антиванец оружием. И все бы ничего, если бы он не зазывал покупателей слоганом «Лучшая антиванская сталь, самые качественные клинки севера» — потому что на паре мечей я отчетливо видела знакомое клеймо. Оружейника я, само собой, не назвала бы, но это клеймо точно попадалось на территории Ферелдена. И слишком часто, чтобы счесть, что это привезенный из-за границы клинок.

Оказался этот торгаш, Винченто, отцом пропавшего паренька, но особой заботливостью не страдал: сначала попытался сделать вид, что вообще не понимает, о каких детях речь, но когда Хоук его прижал, все же пробормотал:

— Он маг и полукровка, никогда не знаешь, кто друг, а кто враг.

Бетани протянула руку к торговцу; между ее пальцами забегали фиолетовые искорки.

— Мы уж точно не враги, мессир.

— Так вы маг, монна? — пролепетал он, меняясь в лице. — Тогда, конечно, наверняка будете добры к несчастному мальчишке, бегущему от храмовников. Я отправил его к Самсону. Это бывший храмовник, сейчас он частенько помогает магам, попавшим в трудную ситуацию. Днем его не найдешь, но ночью он ошивается в Порту.

Хоук коротко кивнул, отпустил торговца и направился куда-то в обратную сторону. Я, стоило только свернуть в безлюдный переулок, тут же приняла человеческий облик. Проворчала:

— Ну и папаша. Бедный Фейнриэль.

— Идем, посидим в «Висельнике», — в пространство проговорил Хоук. — До ночи еще пара часов есть, раньше в порт соваться бессмысленно.