Этот жмот спасет галактику! (джен)

Во второй раз я понял, что настал Тот Самый День, не сразу, но все-таки довольно быстро. Сперва в магазин примчался друг Энакина Китстер и сообщил, что Себульба и Газгано только что прилетели в космопорт и будто бы привезли новые двигатели или что-то еще, а также большой таинственный ящик. Конечно, Эни было интересно, как улучшили свои болиды гонщики-конкуренты, поэтому он ненадолго отпросился с работы, чтобы на них посмотреть. И я разрешил, сочтя, что это уважительная причина.

А когда дети вернулись, Скайуокер рассказал, что у Газгано и правда новый двигатель и еще несколько деталей, но ничего особенного. А Себульба установил себе новые стабилизаторы — самые лучшие, какие только можно купить. А вот в загадочном ящике были не детали…

— Там были рабы, которых захватил Себульба, — мрачно сообщил мальчик.

— А, рабы… — я насторожился, но сделал вид, что не особо заинтересовался. — Как будто подлому дагу мало денег, которые получает за победы на гонках, он еще и рабов ловит. Думаю, это просто потому, что он любит грязные делишки. То есть что это я говорю, работорговцы же очень уважаемые существа, хе-хе. Да, Эни, а эти рабы случайно не гостлинги?

— Да, это гостлинги, — слегка удивился малолетний Избранный.

— А-а… И, наверное, еще к тому же маленькие дети?

— Да, — ребенок удивился еще больше, уставившись на меня во все глаза.

— Понятно… — я зевнул. — Ладно, Эни, послушай, у меня как раз для тебя важная работа. Тебе надо слетать в пустоши Юндланда на встречу джав и выменять у них кое-какой товар. Вот планшет со списком.

— Всё в порядке, поговорим потом, — ободрил Энакина Китстер.

Я отвернулся и сделал вид, что ухожу, но через несколько шагов (если можно так говорить, ведь я летал, а не шел ногами) остановился, как будто что-то вспомнил.

— Совсем забыл! Эни, я же хотел сделать тебе и твоим друзьям подарок!

— Подарок?! — услышав это, мальчик и вовсе опешил.

— Ну, я, конечно, жмот, но ты так хорошо мне помогаешь, и у тебя такие хорошие друзья, что я решил… Ладно, идите сюда.

Влетев в свой рабочий кабинет, я порылся в шкафу и достал оттуда ворох вещей, который бухнул на прилавок перед детьми.

— Вот! Самая настоящая одежда джав, четыре комплекта. Плащики, перчатки, маски с линзами, и все — натурально поношенное.

— Э-э-э… Большое спасибо, — ничего не понимая, ответил Энакин.

— Ха, знаю, что ты думаешь — зачем глупый Уотто вам это подарил? Но я же знаю вас, маленьких хулиганов, вас хлебом не корми — дай пробраться куда-нибудь, куда пробираться не разрешают, и влипнуть в какое-нибудь приключение. А в Мос Эспе это куда удобнее делать, одевшись, как джавы. Только не забудьте надеть на себя весь комплект, включая перчатки и маски — может быть, будет и жарковато, но зато никто на свете вас не узнает, и вы не оставите после себя следов. А то современные сканеры могут найти разумного даже по маленькому кусочку его кожи, волоску или чешуйке, если только он потеряет их на месте преступления. А еще есть всякие нехорошие дроиды и охотники, которые отлично различают запахи. Поэтому советую вам также натереться этим, когда пойдете на свои хулиганские дела, — я поставил перед детьми банку. — Настойка из тыквы хубба. Эта штука отлично маскирует любые запахи. Очень удобно!

— Спасибо… — пробормотал Эни, до которого, похоже, что-то дошло.

— Только не надо сообщать мне, на какие именно малолетне-хулиганские дела вы отправляетесь, меня это абсолютно не интересует, я этого не знаю и не хочу знать, это целиком и полностью ваши проблемы. Я просто сделал небольшой подарочек и надеюсь, что вы не станете применять его против меня самого, хе-хе.

— Нет, Уотто, мы не станем, обещаем!

— Ладно, тогда забирайте и отправляйтесь на работу или куда там вам сейчас надо, — сделав вид, что полностью потерял к ним интерес, я полетел прочь. — Эни, пустоши Юнланда и джавы тебя ждут — не дождутся.

В моих мыслях было, однако, далеко не так спокойно:

«Надеюсь, вы справитесь, ребята. Ведь справились же в каноне и без моей помощи. Единственное, что оставили после себя следы, по которым вас потом начали искать. Что ж, если все получится, как я рассчитываю, сейчас и следов не будет. Смотри не подведи меня, Энакин! Надеюсь, Сила действительно с тобой и поможет тебе благополучно выбраться из этого приключения…»

* * *

На следующий день по городу поползли слухи. Что несколько джав — подумать только, джав! — ночью проникли в крепость хаттши Гардуллы и устроили там большой переполох. Они выпустили из клеток гигантских жуков, которых Гардулла выращивала себе на съедение, и те разгромили полкрепости. А пока насекомые ломали все, что можно было поломать, джавы похитили каких-то особо ценных рабов, которым еще не успели вживить детонаторы! После чего исчезли без следа.

Никто не понимал, как мелкие воришки джавы решились на такую наглое вторжение. Как у них это получилось. И вообще, зачем мусорщикам джавам рабы.

— Что-то тут нечисто, — со значительным видом говорили горожане друг другу.

Энакин же, как ни в чем ни бывало, пришел в магазин на работу, правда выглядел уставшим и не выспавшимся. И работал из рук вон плохо.

— Эни, ты не заболел? — недовольно поинтересовался я, делая вид, что ничего не понял.

— Может быть, — устало отозвался мальчик. — Я… я не мог уснуть прошлой ночью. Я вчера нашел кое-что на встрече с джавами. Думаю, что это какая-то коробка. Я не смог её открыть.

— Коробка? — насторожился я. — А ну-ка дай мне посмотреть на нее.

Энакин достал из кармана небольшой кубик и протянул мне. Тот выглядел очень старым, две его стороны были совершенно вытерты, а на остальных можно было различить изображения: двух людей, сражающихся на световых мечах, вулкана, звёздной карты, и лампы, пронзенной ножом, что, как я знал, являлось символом запретного знания. И на каждом углу — надписи на неизвестном языке.

— Если это и коробочка, то в ней спрятано что-то очень маленькое, — пробормотал я. — Хотя, конечно, информационные носители такого размера вполне могут быть. Или эта штука — сама по себе и есть информационный носитель, только мы не знаем, как его просмотреть. И не нравятся мне эти рисунки. Запретное знание, существа, сражающиеся на световых мечах — все это наводит на неприятные подозрения. Знаешь, Эни, не обижайся, но я заберу у тебя этот кубик — он может быть опасен. Если когда-нибудь я встречусь с джедаями, отдам его им, пусть разберутся.

— Хорошо, — грустно ответил ребенок.

— А ты иди отдохни, можешь поспать немного. Но, когда проснешься — возвращайся к работе.

— Ладно! Спасибо!

— Постой! — остановил я мальчишку, уже собравшегося убегать. — И, если тебе с друзьями хочется кому-то помочь… кому-то, кто оказался далеко от дома. То посоветуйтесь с твоей знакомой Джирой, торговкой фруктами и соками. Но я тебе этого не говорил.

Энакин остановился и внимательно посмотрел на меня.

— Ага, и я этого не слышал, — наконец, кивнул он. И тут же умчался прочь.

«Похоже, я уже здорово изменил ход этой истории с детьми гостлингов. Детей, кажется, никто не ищет. Так что неизвестно, обратится ли теперь Джира к ним сама, лучше подстраховаться. А уж Джира свяжется с кем нужно, и у них будет корабль, чтобы вывезти детей с планеты. Так, теперь эта штуковина… Всегда гадал, что это за загадочный кубик, который ни с того, ни с сего достался Энакину еще до встречи с джедаями, — недовольно подумал я. — Но, похоже, его дальнейшую историю просто не стали прописывать — нечего сказать, молодцы… Что ж, тогда придется мне ее завершить.»

Весь день в Мос Эспе действительно было тихо — никто не угонял болид Себульбы и не летал на нем по городу. Однако к вечеру пошли новые, встревожившие меня, разговоры. О том, что джавы, проникшие в крепость Гардуллы, были вовсе и не джавами. Мол, вчера двух человеческих детей застали возле ящика с теми самыми рабами, которых и похитили ночью. Так что Себульба, так и не получивший от Гардуллы денег за них, заподозрил, что похитителями тоже были дети, которые только маскировались под джав. Правда, никаких улик в его руках нет, но даг все же намерен их поймать, а хатты объявили вознаграждение тем, кто их выдаст. Впрочем, я знал, что никто из знакомых Энакина и его друзей выдавать их не станет.

Правда… Цепочка событий в каноне развивалась следующим образом: подруга Энакина твилекка Пала оставила на месте похищения рабов чешуйку своей кожи, и ее стали искать — дети спрятали Палу вместе с гостлингами, а Эни сделал для нее глушитель сигнала ее детонатора — Джабба поручил своему рабу, обучающемуся на шпиона, и по совместительству другу Палы, Китстера и Энакина ботану Дорну найти Палу, угрожая ему смертью в случае неудачи — дети попытались организовать Дорну побег — и тут-то их всех и взяли (кроме Эни, который потом сумел спасти друзей) — потому что они надели джавские плащи, но охотник-сакианец выследил их по запаху.

Отправит ли Джабба Дорна искать похитителей рабов сейчас? Не отправит, так как никому неизвестно, что в этом участвовала его подруга Пала? Или все равно отправит, просто потому что Дорн ребенок и может что-то разузнать у других детей? Уверенности у меня не было, поэтому на всякий случай стоило предупредить их и об этом.

— Ха, какие-то детки, переодетые в джав! — усмехнулся я, после того как вечером, во время работы, будто невзначай, пересказал Энакину последние городские слухи. — Самая большая их проблема — это подручный Себульбы, этот нюхливый сакианец. Он сможет их вынюхать просто по следу их запахов, повисшему в воздухе. Впрочем, если они не дураки, они будут не только переодеваться, чтобы затеряться среди джав, но и использовать… например, настойку из тыквы хубба, чтобы замаскировать свой запах. Только так им удастся оторваться это этого нюхача.

Больше я ничего не говорил, и умный Эни ничего не спрашивал. Второй день истории с гостлингами благополучно закончился, спокойно прошла и ночь. Зато на третий день, который в этой истории должен был стать и последним, снова посыпались события. Правда, не такие, как в каноне. Детей никто не нашел и не поймал, но…

Во-первых, вдруг пропала девочка-твилекка Пала Кви’текса, которую сегодня как раз должны были продать известному пирату в качестве шпионки. Но, видимо, она предпочла побег, хотя сейчас ей ничего не угрожало.

Во-вторых, исчез и раб Джаббы мальчик-ботан Дорн. Должно быть, и он предпочел бегство «достойной работе» на хаттов.

И в-третьих, произошло то, чего я совсем не ожидал, хотя, возможно, и должен был… Ближе к вечеру ко мне пришла пожилая торговка фруктами Джира.

— Видишь ли, Уотто, — смущенно начала она. — Энакин рассказал мне, как ты помог ему и его друзьям с…

— Никому я ни в чем не помогал! — поспешно ответил я сварливым тоном. — И ни о каких его делах ничего не знаю!

— Да, конечно, — кивнула торговка. А затем зашептала. — Уотто, мы собирали деньги, чтобы заплатить контрабандисту за вывоз… ты знаешь чего… с Татуина, но у нас не хватает… немного…

Сердце мое упало.

— И сколько не хватает?..

Джира назвала сумму.

Я перевел дух — это было далеко не так много, как мне сначала представилось. Но все же…

— Да, вот так и будь добрым к разумным… — бормотал я, залезая в сейф для выручки. — А они потом тебе на шею садятся. Дашь им палец — руку откусят. Только умоляю, никому, никому ни слова о том, что я вот просто так дал вам денег — я не благотворительная организация! Один раз — вот сейчас — я хотел немного помочь Эни, но не нанимался быть кассой взаимопомощи! И больше с такими просьбами ко мне никогда не приходи!

— Спасибо. Ты — благородный тойдарианец, Уотто, — благодарила меня женщина, забирая кредиты.

— Нет, я жмот! Жмот! Понятно?! — сердито прошипел я. — Нет, постой. Как ты будешь передавать этому контрабандисту деньги? В чем?

— В сумке.

— Ага… — мне пришла в голову одна идея. — Погоди минутку.

Начеркав короткую записку, я положил ее в конверт и запечатал, написав на конверте «Ракиру Банаи, в собственные руки».

— Положи этот конверт на дно той сумки, под деньги, но не говори ему об этом. Пусть найдет его позже, не сейчас. Так будет лучше.

— А ты что, знаешь этого человека? — удивилась торговка.

— Немного знаю, хотя он меня — вряд ли, — я надеялся, что перевозчиком освобожденных рабов действительно будет отец Китстера, как в каноне. — Ладно, иди. И будьте осторожны.

Выпроводив Джиру, я устало вздохнул. Ну вот, кажется, мне удалось не только заработать очки репутации в глазах Энакина, но и помочь Китстеру. Правда, это обошлось моей копилке не очень дешево…

Спасенные гостлинги, а также Пала и Дорн и по канону должны были отправиться домой, к родителям, у которых их украли или отняли. А вот Китстеру не повезло. Он тоже мог получить свободу, но система жизнеобеспечения корабля не могла выдержать еще одного лишнего человека… Так он остался на Татуине, в рабстве, скрыв от контрабандиста, что тот — его давно потерянный отец. Скрыв, потому что, узнай тот правду, он бы забрал Китстера, оставив вместо него кого-то другого, чего мальчик не мог допустить.

Я был уверен, что Китстер поступит так и теперь. Но сейчас Ракир Банаи улетит с Татуина, унося в сумке с деньгами мое письмо: «Ракир, твой сын Китстер Банаи жив. Он в рабстве у хатта Гардуллы, на Татуине, в Мос Эспе». Через какое-то время контрабандист это письмо обнаружит (по крайней мере, я надеялся, что не произойдет никакой нелепой случайности, которая этому помешает) и вернется за Китстером…

Остаток дня и ночь прошли спокойно. На следующий день Энакин пришел в магазин и принялся за работу, как будто ничего не произошло. В городе о беглецах ничего не было слышно, хотя Себульба и его шайка продолжали поиски. А позже к нам на несколько секунд забежала Джира, сказав мне только «Все в порядке». Приключение с гостлингами завершилось.

А еще через несколько дней, вскоре после того, как Эни снова участвовал в гонке и вновь разбил мой болид из-за подлого Себульбы, в новостях Голонета появилось сообщение: «Флот Торговой Федерации внезапно начал блокаду планеты Набу!»