Пение Огня (джен)

Путь, как мне казалось, предстоял долгий, однако мы дошли гораздо быстрее, чем я предполагала. Меня искренне удивляло, как ему удавалось не заплутать в этих бесконечных переходах из пещеры в пещеру, извилистых тоннелях, переплетенных между собой, словно нити пряжи на вычурном платье княжны. Их было так много, что я чувствовала себя запертой в огромном, простирающемся на много верст вокруг лабиринте, где меня обязательно поджидает какое-нибудь плотоядное чудище, только и ждущее удобного момента, чтобы напасть.

Невольное сравнение заставило меня передернуть плечами. Поутихший страх вновь дал о себе знать.

Я ведь, хоть и имела возможность познакомится с одним из них поближе, по-прежнему знала о драконах до ничтожного мало. Да, всего за один день мне приоткрылось кое-что, возможно даже, гораздо больше, чем многим другим людям, которым тоже довелось иметь дело с этими существами, но я чувствовала нутром, что это далеко не все.

Следуя за драконом-оборотнем и исподлобья глядя на его широкую спину, я ощущала, что самое важное — и страшное? — осталось в тайне, сокрытое за семью печатями.

Наступит ли хоть когда-нибудь этот момент, когда он решится рассказать мне всю правду? Или может, я проживу всю жизнь в неведении?

Моргнув, я оглядела песчано-бурые стены пещеры, которую мы проходили. Всю жизнь? Здесь? В этом мире, принадлежащего драконам?

Я вдруг с дрожью подумала: что вообще ждет меня тут? Неужели я, ставшая Невестой по роковой случайности, проведу все свои года в подземных пещерах и переходах, пока не состарюсь и не умру?

А следующая мысль и вовсе заставила меня споткнуться. А может… только до тех пор, пока дракону я не надоем или… или ему не понадобиться Невеста по-настоящему?.. Сейчас я, может и вправду не нужна ему, но что будет потом…

— Что-то случилось? — спросил Оган, заметив, что я отстала. Я так глубоко ушла в свои мысли, что подпрыгнула от неожиданности и уставилась на него огромными, испуганными глазами, сама того не ведая. Страх порой очень трудно сдержать.

— Н-нет-нет. Все хорошо, — поспешила заверить его я. — Просто… — и умолкла, поняв, что мне совершенно нечего ему сказать. Случайный призыв, предательство отца, Обряд, пещеры, дракон… Все это полностью выбило меня из привычной колеи и я попросту не знала, как себя вести, что говорить и что делать. От того наверное и слабоумие дало свои корни.

Плечи оборотня поникли, он будто понял мои тревоги и без всяких лишних слов.

— Пожалуйста, не бойся меня, — попросил тихо. — Я никогда не причиню тебе вреда. — И добавил совсем бесшумно, так, что я едва расслышала. — Я клянусь тебе.

От его вкрадчивого шепота, исполненного искренней заботы, у меня перехватило дыхание. Хотелось поверить ему еще больше…

Но и терять головы так сразу тоже не стоило.

Не дожидаясь ответа, он пошел дальше, уверенный, что я последую за ним. Я и последовала. А что мне еще оставалось? Сама я здесь долго не протяну — как устроен этот мир и где здесь «верх» и «низ», мне ни за что не разобраться в одиночку. Тут только камни и скалы, скалы и камни, и больше ничего. За пределами гор, которые мне лишь каким-то чудом довелось увидеть, плещется могучий океан и его мне никогда не преодолеть, не имея хотя бы самой захудалой лодчонки под рукой.

Поэтому, на свой страх и риск оставалось довериться незнакомцу и надеяться на лучший исход, чем тот, что маячит на горизонте и все еще держит крепко, не отпуская.

Но в тоже время знание того, что участь быть сожженной заживо мне не грозит (по-крайней мере, сейчас) и что дракон совсем не желал меня или кого-то другого в качестве Невесты, хотелось мне того или нет, но немного подбадривало, согревая робкой надеждой на более или менее светлое будущее. И пусть тревога тоже не спешила покидать недра моей души, тихонько засев в груди, я позволила себе отбросить все гнетущие думы прочь, забросив их в самый дальний угол и обещала себе вернуться к ним потом, попозже, когда у меня будут на это силы.

Очень кстати, будто прочитав мои мысли, живот стянуло в тугой узел, а плечи сгорбились от усталости. Я вдруг поняла, что совершенно обессилена. Нынешнее утро было изнурительным и тяжелым. Меня то и дело клонило в сон, а ноги подкашивались, претерпевая колкую, ноющую боль в стопах, окровавленных и изодранных, чью и без того истерзанную кожу не защищали даже толстые лоскуты материи, смазанные чем-то пахучим и жидким, призванным, по словам Огана, исцелять раны.

Как долго нам еще идти? Завернув за еще один, среди множества других, поворот, прикрыла глаза от неожиданно яркого света, ударившего в лицо особенно сильно после полумрака подземелий. Прикрывшись ладонью, я прошла чуть вперед, удивляясь такому количеству света и еще больше, его присутствию под землей. Мы что, выбрались на поверхность? Странно, я не почувствовала ни ветра, ни свежего воздуха…

— О Боги… — выдохнула я ошеломленно, широко распахивая глаза и безвольно опуская руку.

Передо мной раскинулась поистине гигантская пещера.

Она простиралась зеленым ковром на десятки верст во все концы света и достигала размеров с целую долину, со всех сторон окруженную скалами, упирающимися, казалось в сами небеса, или может, даже выше — их вершины исчезали в высоте, непостижимой человеческому глазу.

Это… невероятно…

Разворачиваясь вокруг своей оси, я запнулась о торчащую в земле корягу, выглядывающую из-под густых зарослей травы, но даже не заметила этого, не в силах отвести взгляда от поразившей меня картины.

Я с трудом верила, что это происходит на самом деле. Я едва признавала, что действительно вижу это!

Огромные, будто вырезанные из пласта земли, луга растянулись в долине всюду, куда хватало глаз. На них буйным цветом разрослись привычные мне цветы и растения, но попадались и те, которые мне только предстало увидеть, диковинные и поразительные в своей изящности и красоте.

Поразительно…

О! Здесь даже росли деревья! Они теснились ближе к скалам, будто ища у них защиты, рассыпавшись по долине мелкими рощицами и от них доносился умопомрачительный запах свежих, только что поспевших плодов. Где-то в дали журчали ручейки и шумел водопад.

Я пораженно озиралась вокруг, не зная толком, на чем остановить взгляд. Глаза буквально разбегались от такого изобилия красок и самой невероятности происходящего.

В воздухе веяло свежестью, немного сыростью и густым, но не удушающим ароматом зелени и цветов.

— Это невозможно… — прошептала я. — Но как…

Повернувшись влево, я вздрогнула и невольно сделала шаг назад, увидев чудовищно огромные кости, как и все остальное, заросшие буйной растительностью. Проследив за ними, я увидела, что они тянутся далеко вперед и оканчиваются массивным черепом какого-то существа, устремившего свою морду вверх, к пронизанному солнечными лучами потолку исполинской пещеры. Так вот откуда идет свет!

Дракон, изумленно осознала я. И такой огромный! Просто чудовищно колоссальный!

Оган в эти мгновения исподтишка наблюдающий за мной, подошел ко мне почти в плотную и мягко, с придыханием спросил, восхищенно глядя туда же, куда и я:

— Что ты чувствуешь?

— Я? — удивленно воскликнула, оборачиваясь к нему. — О, я… Я не знаю, как это передать! — протараторила, запутавшись в собственных чувствах и ощущениях. Сонливость и усталость как рукой сняло, на их место пришло необъятное изумление, восхищение и неверие. И еще множество других эмоций, которые я едва могла разобрать. — Это… Просто… Какое-то чудо! Я думала… Я думала, что драконы живут во мрачных пещерах, где-нибудь в холодных, недружелюбных горах, среди костей, крови убитых и… и… Но это!.. — Я тут же закрыла рот, осознав, что только что сказала. Мне в миг захотелось влепить себе хорошую затрещину. Я с опаской посмотрела на Огана, справедливо ожидая его гнева, но он лишь загадочно улыбался одним уголком губ, пряча под ней что-то горькое…

— Ты угадала. Все, кроме костей и крови, — спокойно произнес он и взяв меня за край уцелевшего рукава, повел за собой. Я хотела извиниться, но он нарочно или нет, перебил меня указав на голову великана:

— Нам туда.

— Э… Т-туда?.. — бессвязно пробормотала я, испытывая жуткий стыд и желая провалиться сквозь землю в эту же секунду. Но пока я послушно следовала за ним и вертела головой во все стороны, все мысли вновь разлетелись кто куда и я уже не знала, верить мне самой себе или нет. Может, я все-таки умерла, просто не поняла этого, каким-то чудом упустив собственную смерть? Может, когда я споткнулась и упала, то ударилась головой, проломив череп и все это лишь игра погибшего воображения?

Но для вечного все слишком уж… живо. Правдоподобно.

Мимо меня пролетела бабочка, порхая на своих ярко-голубых крылышках. Засмотревшись на нее, я снова споткнулась и почувствовала острую, почти невыносимую боль в лодыжке.

Нет, я определенно жива. Мертвые не чувствуют боли. Они вообще ничего не чувствуют.

— Почему… Я не понимаю… Как такое возможно… — лепетала я, сама не замечая своей болтовни.

— Оставь вопросы на потом. Сначала нужно привести тебя в порядок, — сказал оборотень, ведя меня за собой, как маленькую и окинул коротким, придирчивым взглядом.

— А?.. — только и смогла сказать я, ошарашенная до глубины души. И откуда только здесь такая красота? Это ведь противоречит всем законам природы! Внутри скал не может быть такой… такой…

У меня даже не нашлось слов, чтобы описать это.

К тому моменту, когда мы дошли до черепа древнего, тысячи лет назад умершего дракона, почти полностью облепленного мхом, мелкими кустарниками и густыми зарослями, которых мне еще не довелось видеть, я успела более-менее успокоится и теперь не спотыкалась на каждом шагу, тормозя Огана, а утопала в мягкой траве, вызывающую у меня против воли блаженную улыбку, что, в прочем, совсем не мешало мне не отставать.

Для моих искалеченных ступней это было подобно бальзаму на душу.

Череп этого чудовищного существа был сродни целой горе, чудесным образом выросшей внутри еще большей горы, надежно спрятавшей этот оплот от посторонних глаз и оберегая это дивное место от всех, сохранив в секрете его существование и существование его обитателей.

Я покосилась на оборотня-дракона.

Получается, он пробыл здесь всю жизнь? В горной гряде, которой мы, обычные люди, так боялись и остерегались? И которую так пророчески называли «Драконьей» из-за вечного тумана нависшего над ней и не рассеивающегося даже зимой, в промозглую пургу и стужу?

Мне вдруг захотелось рассмеяться.

Разве такие существа, как драконы, вселяющие только страх, раздор и хаос, могут жить в таком прекрасном месте? Возможно ли представить себе такое? Но то, что я вижу… Мои глаза не обманывают меня: это действительно происходит.

Невероятно! Никогда бы не подумала, что…

Чем ближе мы подходили к черепу, чем выше приходилось задирать голову. Вплотную он казался еще огромнее! На какую-то долю секунды мне вдруг стало казаться, что она вот-вот упадет на нас…

Странная тяжесть стеснила грудь, зародив там чувство, не похожее ни на какое другое. Я еще никогда не испытывала ничего подобного. Оно заполняло меня до краев, мешая дышать и застилая глаза дымной пеленой.

Я споткнулась. В который раз. Ноги подкосились и я рухнула на колени, держась за голову.

— Все в порядке? — услышала я голос Огана, неожиданно обеспокоенный. Более, чем это нужно для всего лишь нежеланной Невесты.

— Да. Голова… закружилась. Только и всего, — честно призналась я, с удивлением отмечая, что раньше не испытывала такого страха перед высотой… Или не высотой? Что же это было?

— Встать сможешь?

Не в силах вымолвить ни слова, я закивала и поднялась, низко опустив голову и стараясь не смотреть вверх, держа глаза на уровне груди оборотня и почему-то не осмеливаясь посмотреть и на него самого. По-крайней мере, не сразу. Когда же я все-таки решилась, меня несказанно удивило выражение его лица.

Я увидела… тоску. Но почему? Что вызвало у него такое чувство? Мое падение?.. Но это же глупость какая-то…

— Э-эй… — робко позвала я его и даже протянула руку, чтобы прикосновением привести его в чувство, но этого не понадобилось. Моргнув, он осознанно взглянул на меня и молча взобрался наверх, к молние-образному входу в очередную пещеру, за которой и скрылся, даже не проверяя, пойду ли я за ним и на этот раз.

Но я пошла. Хоть случившееся и напугало меня, я все же решила довести начатое до конца. Раз уж отныне мне придется жить здесь, я должна знать, чего опасаться и к чему стремиться, если…

Додумывать я не стала, отгоняя от себя все горестные думы и проворно юркнула в пещеру, с любопытством рассматривая ее убранство. Однако, к моему сожалению, она ничем не отличалась от остальных пещер, за исключением цвета. Серовато-белые кости, как будто обмакнутые в зеленую краску, растекающуюся по необычному холсту. Живая картина, которой никогда не налюбуешься.

Заметив Огана, поднимающегося еще выше по невидимым с виду тропкам, я поспешила нагнать его, всерьез опасаясь заблудиться и оказавшись на расстоянии вытянутой руки, впредь не отставала, едва ли не наступая ему на пятки.

Он больше не заговаривал со мной, выглядел хмурым и задумчивым, и мне показалось, что это из-за случившегося у подножия «горы». Только вот, я до сих пор не могла понять, что в этом было такого особенного и беспокоящего.

Вскоре, после нескольких минут ходьбы мы дошли до светлой и просторной пещеры, смотрящей на мир огромной глазницей черепа и выходящей прямиком на долину, расписанной матушкой-природой, как искусный пейзаж, ничем не уступающий в своем совершенстве идеалу.

Шум воды усилился и я поняла, куда он привел меня.

Перед нами плескалось небольшое озерцо, его поверхность искрилась на свету танцующими бликами, завораживающими плавными движениями и веселым журчанием, звучащим, как песня русалки, присевшей отдохнуть на берегу.

Оган обернулся и произнес:

— Будь здесь столько, сколько понадобится. Все что нужно для мытья, лежит под тем камнем. — Он указал на него. — Я скоро вернусь. — И больше ничего не сказав, быстро пошел прочь из пещеры, будто ему не терпелось оставить меня. Я в растерянности смотрела ему вслед. Интересно, все драконы такие… Двуличные? То он уверяет меня, что не обидит, то пугает заявлением о своей истинной сущности, то теперь вдруг убегает, ничего толком не объяснив.

Вопросов было множество и они только копились с каждой минутой, превращаясь в снежный ком, спущенный с горы, вот только я почему-то была уверена, что новоявленный знакомец вряд ли захочет на них отвечать.

Я устало вздохнула и повернулась к озерцу, когда оборотень скрылся за изгибами пещеры. Присев на самый краешек осторожно коснулась пальцами его поверхности и не удержалась от улыбки, ощутив, какая она прохладная, но не настолько, чтобы продрогнуть в ней. Скорее, она напоминала по ощущениям бурную реку в летний зной, всю пропитавшуюся солнечными лучами. И в этом не было ничего удивительного — свет заливал переднюю половину пещеры, полумесяцем охватив искрящееся озерцо, с правой стороны в которую падал совсем крохотный водопад и вытекал из другой.

Не тратя попусту время, я торопливо скинула лохмотья и распустила косу, с неприятием отмечая, как ужасно, оказывается, выглядела все это время: волосы растрепались, сбившись в колтун и торчали во все стороны склеившимися прядками. Тело покрывали многочисленные синяки, ссадины и порезы, спрятанные за толстым слоем пыли и грязи. Но больше всего досталось ногам. На них нельзя было взглянуть без слез. Окровавленные пальцы с лопнувшими мозолями, поломанные ногти и стертая кожа на пятках, потрескавшаяся и иссохшая, испещренная мелкими царапинками.

Глядя на это «великолепие» я еще раз, с колким чувством не то обиды, не то разочарования, поняла, что значит быть Невестой Дракона.

Теперь то уж ясно, почему все девушки так боялись Обряда. Хотя правильнее будет сказать, что это одна из причин, которую можно обозначить жирным и категоричным «ни за что» и это, по правде говоря, далеко не самое страшное, что вообще может произойти с несчастной девушкой.

Передернув плечами от отвращения к самой себе, я опустилась в воду, не спеша, однако, бросаться в нее, как черт в омут. Вместо этого, я погружалась в целебную прохладу мелкими, осторожными шажками, меря глубину и проверяя дно, благо, что озерцо углублялось постепенно, без обрывов и подводных ям.

Убедившись, что мне ничего не грозит, я окончательно расслабилась и нырнула с головой, скрипя зубами и морщась от покалываний на коже, где зияли свежие ушибы и потертости.

Я плескалась долго, с упоением, помня слова Огана, что могу не спешить и безжалостно отмывала себя от грязи, пыли и прочей гадости, нежно, почти невесомо проводя подушечками пальцев по каждой ранке, не желая сделать еще хуже, чем уже есть.

Отмывшись до скрипа, я застирала утратившее свою красоту и одновременно благоговейный трепет платье, превратившись всего лишь в обычный лоскут ткани, наслаждаясь ощущением чистоты, даровавшее мне легкость и хорошее настроение.

Приятно снова ощущать себя человеком, а не свиньей, вывалявшейся в луже.

А когда тело блистало от стекающих по коже капель и волосы спали ниже ягодиц непослушными влажными волнами, я присела на один из высившихся из воды покатых скал и расчесывая длинные пряди пальцами, тихо запела, вдруг вспомнив эти слова, пришедшие из далекого детства:

Баю, баю, бай.

Ветер, ветер, улетай.

И до самого утра

Я останусь ждать тебя.

Баю, баю, бай.

Ничего не бойся там.

Где густые облака,

Голос мой ведёт тебя.

Баю, баю, бай.

Ты плывёшь в далёкий край.

В том краю, что в долгом сне

Кто-то помнит о тебе.

Баю, баю, бай.

Убаюкаю сама.

Укачаю на руках,

Точно в белых облаках.

Баю, баю, бай.

Я приоткрыла глаза, дыхание легким движением воздуха сорвалось с губ, родившись в груди и умерев в тишине пещеры. Пальцы перебирали уже высохшие волосы, как струны, словно играя одну им известную мелодию, слившуюся с песней, окончившейся на моих губах. Затем ладони медленно опустились на колени, где покоилось белоснежное одеяние Невесты. Его рукав и подол, покачивались в воде, которая, кажется, тоже замедлила свой бег, проникшись тихой колыбельной, что я напевала себе, впитывая каждое слово и ненадолго вернувшись в детство, когда еще была жива мама…

И сколько бы раз я не пела ее, то всегда испытывала такую тоску, такую щемящую нежность и любовь… что становилось больно. На глазах сразу же наворачивались слезы. Вот и сейчас мои щеки были мокрыми, а с подбородка капало, пропитывая ткань Обрядного платья влажными пятнами.

Возможно, мне стоило остановиться и не мучить себя уже давным давно и никогда больше не запевать ее, но я не могла.

Она напоминала мне о чем-то важном… О чем-то очень дорогом и бесценном, которое я, почему-то, смогла потерять… Только вот, я никак не могла вспомнить, что именно…

Со стороны пещер раздались шаги.

— Я принес тебе… — Оган умолк, его лицо вытянулось в удивлении. Руки держащие темно-красную ткань медленно опустились. Чему он так…

— О!.. — запоздало охнула я и дернувшись, скатилась с камня, в последний момент попытавшись ухватится, но пальцы соскользнули с гладких, мокрых выступов и я свалилась в воду, окунувшись в полностью. Вынырнув, прижалась к камням, украдкой выглядывая из-за укрытия и в ожидании уставилась на оборотня.

Оган был все еще в замешательстве и явно не знал, как себя вести. Будто для него такое было впервые. Стало быть, я здесь первая женщина, живущая с ним под одной крышей?

— Спустишься, когда будешь готова, — сказал он, прочистив горло и взяв себя в руки. Аккуратно, нарочито неторопливыми движениями положил красный сверток на плоский валун и быстро покинул пещеру, ни разу не обернувшись, как и в прошлый раз.

Прикрыв глаза и облегченно выдохнув, я прижалась лбом к каменистому боку.

Да, привыкнуть явно будет нелегко…