Интарсия (джен)

Сухая травинка у меня в зубах была практически безвкусной, как и все в Дувири, но цветные переливы неба Радости это неплохо компенсировали. Такая же сухая зелень, в которой я валялся, шелестела под слабыми порывами ветра, — звук был довольно странный. Однако он удивительно приятно переплетался с другими — мягким топотом копыт Кайта, шуршанием одеяний Дагас, тихим звоном клинка, который затачивал сидящий поодаль Тешин.

Прерывая мою почти медитацию из высоких стеблей высунулась узорчатая рогатая голова, с интересом изучила мое лицо и ткнулась мордой, наглым образом напрашиваясь на ласку.

Легонько потрепав тамма по голове, я отодвинул его и сел, но тот обратно попытался ткнуться в плечо. Тут же раздалось специфическое и недовольное фырканье — и между нами, бесцеремонно оттеснив рогатого конкурента, влез Кайт.

Я рассмеялся, обхватил большую голову ладонями, оглянувшись при этом на Дагас. Варфрейм замерла в стороне, вполоборота наблюдая за нами — вокруг нее зелень была уже откровенно притоптана, а рядом медленно растворялся в воздухе призрачный силуэт другого кайта.

— То есть пока ты играешь и бесишься с Дагас, мне нельзя даже козлика разок погладить? — насмешливо спросил я у механического питомца.

Кайт снова фыркнул и хлестнул себя по ногам хвостом — золотистый шарик на конце гулко брякнул об металл.

— Я же вижу, что она тебе нравится, — подвинув тяжелую голову Кайта прямо за рог на лбу, я похлопал его уже по шее. — Иди играй, пока есть возможность!

Механический конь изогнул шею, явно покосился на меня, затем тряхнул головой, скинув мою ладонь с рога, и неторопливо потопал обратно к Дагас.

На фоне хмыкнул Тешин, привлекая мое внимание. И, когда я оглянулся на него, воин поднял Луну, внимательно изучая режущую кромку.

— Уверен, что это хорошая идея? — спросил наконец он, еще разок пройдясь по лезвию точильным камнем.

Я точно знал, что меч и без этого по прежнему способен разрезать летящий лист, но понимал, что у каждого свой способ медитировать. Радовал уже тот факт, что Тешин согласился выйти с нами наружу из своей пещеры.

— Ты про варфреймов или Кайта? — встав с земли, я потянулся всем телом и подошел к Тешину.

Воин коротко кивнул в сторону Дагас:

— Второе. У тебя хватило сил вытащить отсюда Куллерво, вопросов к присутствию Варфреймов у меня не возникает. А вот стоит ли к ним привыкать Кайту и наоборот?

Мкжчина все это время сидел на изгибе ствола цветущего дерева, и я оперся плечом о ствол рядом, после чего мы вместе пару минут наблюдали за Дагас и Кайтом.

— Кайт просто чувствует в ней что-то родственное, — я задумчиво покачал головой. — Он достаточно самостоятельный, несмотря на то… чем является. А Дагас… Ей это нужно. Нужнее, чем Кайту. Так что хуже не будет точно.

Коротко свистнув, я заставил коня резко тормознуть и обернуться ко мне. Я свистнул еще раз, уже немного иначе, и Кайт с готовностью повернулся к Дагас боком. Издалека я заметил как у него в нетерпении шевельнулись части ребер, но Варфрейм ничего не увидела. Положив руку на металлическую холку, она молча посмотрела на меня.

— Рискни, — мягко сказал ей я. — Тебе понравится. Нельзя быть наездником, без коня, верно?

Дагас все так же молча провела кончиками пальцев по шее Кайта, явно задумавшись о моих словах. И не удержалась, одним движением вскочила ему на спину.

Кайт мгновенно, пока всадница не передумала, выдвинул и развернул крылья, сверкнув прозрачной пленкой эфира, одним сильным прыжком взвился в воздух.

Тешин снова хмыкнул, прекрасно поняв, что это моя идея, положил меч на колени и впервые посмотрел прямо на меня — яркие глаза голубым сверкнули из-под капюшона.

— Ты хотел потренироваться с Эдуном? — спросил он, поймав мой взгляд. — Не передумал?

К моменту, когда по земле снова скользнула крылатая тень, Тешин согнал с меня семь потов. Я уже даже поочередно снял и накидку, и верх костюма, и все равно был весь мокрый от усилий. Но зато уже хоть немного успевал реагировать на выпады воина — тот хоть и сказал, что предпочитает мечи, но копьем владел ничуть не хуже, и Эдун в его руках так и мелькал.

Я как раз собирался попросить воина о пощаде и небольшом перерыве, как меня вдруг укололо холодом тревоги. Так что последний удар я отбил неловко, с трудом приняв лезвие на древко.

Тешин мгновенно заметил изменение моего настроя, прервал движение и вопросительно глянул на меня из-под капюшона.

— Что-то случилось?

Рассеянно стряхнув прилипшие ко лбу пряди, я оглянулся:

— Возможно…

Ответом на вопрос рядом с нами буквально рухнул Кайт — явно сложив крылья еще в воздухе, затормозил всей массой, подняв из травы тучу пыли. И обнаружив, что мы оба с недоумением смотрим на него, тут же обратно растопырил полу сложенные крылья и загарцевал на одном месте, сопровождая все это странным звуком — аналогом ржания.

Смысл его беспокойства я понял сразу и крутанулся на месте, пытаясь конкретнее почувствовать в какой стороне осталась Дагас.

Судя по всему она была совсем недалеко, но Кайт на фоне снова фыркнул, так что я подхватил с травы накидку, кое-как впихнул руки в рукава и одним движением запрыгнул коню на спину.

Протянул было руку Тешину, но тот покачал капюшоном.

— Я догоню.

Дагас обнаружилась буквально за соседним холмом, окруженная сразу несколькими отрядами Даксов. Я успел смутно удивиться такому количеству, но почти сразу заметил нервно кружащего в стороне незнакомого кайта, держащего его на прицеле Дакса Аркуса, и маленькую фигурку, жмущуюся к ногам Варфрейма.

А потом Кайт подо мной уже знакомым образом рухнул вниз, вминая тяжелым ударом одного Дакса Маллеуса. Я кубарем скатился с его спины, рискуя напороться на одно из лезвий Эдуна и, не поднимаясь с колена, попытался прицелиться в лучника.

Окружившие Дагас Даксы сначала оторпели от неожиданности, но немая пауза длилась меньше секунды — со всех сторон на нас бросились сразу несколько врагов.

Мой Кайт нервно фыркнул и, бросив втаптывать в землю Маллеуса, ловко лягнул поверх моего плеча кого-то за спиной. Мимо пронеслись темными росчерками призрачные фигуры, призванные Дагас.

И я наконец выстрелил, уже видя, что не успел — натянутая тетива лука Аркуса дрогнула. Сирокко сверкнул выстрелом. Я попал, и фигура взорвалась, рассыпавшись, как конструктор. Но заряженная голубой энергией стрела тоже успела сорваться в полет, и нашла свою цель. Однако чужой кайт хоть и скрипяще взвизгнул, но только впал в ярость и последовал примеру моего коня — стрела, торчащая в боку, лягаться и топтать врагов не мешала.

Дагас, на миг оглянувшаяся на раненого, поймала мой взгляд и вскинула ладонь, выпускай целый рой бритвенных лезвий.

Я успел только пригнуться, когда они блестящей очередью снесли и изрубили подскочившего ко мне со спины Дакса, и обернулся. Сделал я это очень вовремя, успев принять тяжелый меч Гладиуса на лезвие Эдуна.

Врагов как будто оказалось еще больше, чем я увидел со стороны. Но с каждым моим выпадом или взмахом руки Дагас падал и рассыпался то один, то второй. Кайт, помогая своим призрачным копиям, вносил сумятицу, раскидывая тех, кто рисковал подойти достаточно близко. А потом за спинами нападавших и вовсе мелькнула высокая фигура в капюшоне — хромота нисколько не мешала Тешину в такие моменты, и верные Солнце и Луна только и мелькали серебристыми росчерками.

Когда вокруг нас осталось пустое поле, у меня окончательно заболели руки — с непривычки копье сильно мне их оттянуло, хотя с уроками Тешина было явственно легче.

Сам воин спокойно спрятал клинки в ножны — последнего Дакса добил именно он, — и осмотрелся.

Затем глянул на меня, кивая куда-то в сторону.

— Ты неплохо справился, — сухо сказал мужчина. — Но, думаю, нам стоит уйти.

Я обернулся, уже и так зная, что увижу — в жемчужном небе розовый и голубой медленно превращались в багровый и жгучий.

Рев Оровирма, которого я почувствовал за секунду до слов Тешина, донесся не звуком, а скорее вибрацией.

— Уходим, — скомандовал я Дагас.

Сбоку от нас уже складывался из воздуха арочный портал.

Дагас отодвинулась чуть в сторону. Мальчик у нее из-под ног — с голубоватой кожей и серебристо-белой маской, как и все тут, — откатился и, тихо всхлипывая, бросился к кайту. Тот тяжело, болезненно опустился на землю и благодарно фыркнул, когда ребенок с трудом выдернул стрелу.

Варфрейм шагнула было к ним, но я успел ее поймать за руку.

— Уходим, — повторил я. И тихо присвистнул, подзывая Кайта. — Я не знаю почему, но наше вмешательство разозлило Доминуса. И присутствовать при смене настроения такое себе удовольствие.

Тешин, не дожидаясь нас, первым исчез в вихре портала, и Кайт послушно двинулся за ним.

Я же вопросительно глянул на Дагас — та замерла истуканом, по прежнему глядя на мальчика и его механического коня. И только повернула голову, когда я потянул ее за локоть.

— Ты знаешь правила этого мира, — спокойно напомнил я ей. — Твоего вмешательства не требовалось.

— Ты бы остался в стороне? — резко отозвалась Дагас. — Смотрел бы, как убивают ребенка из-за… друга?

Не удержав кривую усмешку, я вытер локтем мокрое лицо, убирая прилипшие к влажной коже выбившиеся пряди.

— Нет, скорее всего не остался бы, — честно отозвался я через мгновение. — Но я никогда не забываю, что они не умрут, пока того не пожелает Доминус Тракс. Даже если глаза видят иное. И вот его желание я изменить не смогу, если только опять не вмешиваться в хрупкий баланс, так что…

— Оставишь их умирать?! — тон Дагас стал гневным.

Ее рука под моими пальцами вздрогнула, словно она хотела вырваться, но передумала.

— Игрушечный ребенок с его игрушечным другом не могли сделать ничего такого, чтобы они оба перестали существовать при новом запуске петли, — отрезал я. Уже жестко и без улыбки.

— И даже если это не так, я смогу изменить этот факт, только уничтожив этот маленький мир. Да, я отчасти ответственен за такие правила, но иных путей нет и не было. Так что не забывай о том, что все здесь — и этот кайт, и этот мальчик, — не более чем чужие игрушки. Искусственно созданные кем-то. И большего, чем мы уже сделали, мы сделать не можем, если только ты не хочешь обречь вообще всех жителей Дувири на полное забвение.

Дагас снова посмотрела на ребенка, обнимающего рогатую голову кайта, и все-таки шевельнула рукой, аккуратно скидывая мои пальцы с локтя. И вперед меня пошла к арке телепорта.

Я бросил взгляд на краснеющее небо и в тон ей краснеющую траву вокруг, и тоже поспешил укрыться в пещере Тешина.

В убежище Дагас сразу отошла к Кайту, послушно вставшего у стойла, Тешин молча присел на излюбленном месте у чаши с огнем.

Я же, вернув Эдун в арсенал, свернул к маленькому саду. Пока я проверял растения и собирал то, что уже было готово для Лавоса, Дагас неслышно подошла со спины, наблюдая за моими действиями. Молча и как-то… опасливо ждала, пока я обращу на нее внимание.

— Ты можешь спрашивать о чем угодно, Дагас, — вслух сказал я, не отрываясь от дела.

Варфрейм еще какое-то время молчала, и чувствуя сумбур ее эмоций, я просто ждал.

В тот момент, когда я уже решил, что она промолчит, Дагас пошевелилась.

— Мой кайт… Моя Ракхали была совсем не такой. Теплой… Живой. Мне трудно принять тот факт, что изменилось все.

Меня захлестнуло эмоциями наездницы. Все это было не ново в ее душе, но Кайт явно всколыхнул воспоминания, вскрыл старую рану. Болезненную и горькую.

— И я тоже была… живой. И я тоже… изменилась.

— Я знаю.

Обернувшись к Варфрейму, я вручил ей один из контейнеров с маленькими плодами.

— Я видел твое лицо, я знаю, какой ты была. Поэтому я привел тебя сюда — показать, что на прошлом мир не кончается. Непоправима только смерть.

Дагас с готовностью взяла еще один контейнер, прижала к груди, сама глубоко задумавшись.

— Прости меня. — Едва слышно сказала она через минуту. — Я сорвалась в помощь другому, ни о чем не подумав.

— Это отнюдь не плохое качество, — спокойно отозвался я, проверяя влажность земли. — Тебе не за что извиняться. Но Дувири такое место… Погибнув здесь, ты станешь его частью, а я отказываюсь тебя убивать. Та, чье имя ты носишь, просила найти тебя. Помочь. Стать тебе другом. Она точно не оценит тот факт, что я позволил тебе умереть.

Упоминание Бабушки наездницу неожиданно смутило.

— Ты правда думаешь, что она не хотела бы… чтобы я вернула ей имя?

— Правда, — я усмехнулся. — Иначе бы она отправила к тебе не меня, а убийц.

Дагас задумчиво наклонила провал лица. Мир вокруг нее изменился слишком сильно, слишком быстро, и ее израненная душа просто не успевала за этими изменениями — напрочь забыв о том, что сама она тоже изменилась так же сильно, как и мир.

А я только сильнее начал расширять его границы, вызывая еще больше смятения в ее разуме, заставляя искать что-то, за что можно зацепиться.

На фоне тихонько потоптался на месте Кайт, фыркнул чему-то. Дагас услышала, пошевелилась, и тоже забавно переступила с ноги на ногу.

Я улыбнулся своим мыслям. Я не просто так привел ее сюда — и под всей горечью и болью вдруг скользнула маленькая теплая искра, отголосок того восторга, который она испытала в небе.

Плечи гонщицы расслабились, и я почувствовал затылком ее прямой взгляд.

— Живые кайты не умели летать. Твой… друг прекрасен. Ты разрешишь мне снять с него слепок? Я хочу попробовать… создать такого же вне границ Дувири.

— Конечно, — я обернулся, отодвигаясь от маленького сада и забирая у Варфрейма растения. — Уверен, что желающих тебе помочь будет немало.

Дагас кивнула и торопливо отошла к Кайту, я же поймал спокойный взгляд Тешина.

— Кризис миновал? — чуточку насмешливо спросил он, когда я присел рядом.

— Типа того.

— Надеюсь, она понимает, что он не в буквальном смысле живой? — поинтересовался воин, глянув на Дагас около Кайта.

Я улыбнулся — он то никак не мог услышать наш с ней разговор.

— Понимает, но… Ей вырезали огромную дыру не только в теле, но и на сердце. И с той намного сложнее, чем с отсутствием лица.

Тешин понимающе кивнул.

Мне очень хотелось спросить его самого про дыру на сердце, но мужчина прикрыл веки, то ли глубоко о чем-то задумавшись, то ли снова войдя в подобие медитации, и я не стал его дергать. Захочет, сам поделится.

Неторопливо встряхнув накидку, я обратно замотался в нее и встал. Дагас оглянулась на движение, и я улыбнулся:

— Домой?

Наездница последний раз провела по шее Кайта кончиками пальцев и с готовностью кивнула.