Чары домашнего очага (гет)

Гермиона встала до восхода солнца. Разложив вещи в своей новой комнате, она отправилась на кухню. В доме было тихо. По пути она остановилась перед дверью в оранжерею. Простояв так некоторое время, она повернула ручку и зашла. Всё пространство было заполнено волшебными и обычными растениями. Гермиона направилась в центр комнаты. Остановившись, она закрыла глаза. В памяти всплыли события, нанёсшие непоправимый вред её ментальному и физическому здоровью. Она вновь открыла глаза и огляделась. Пол, стены — всё было не таким, как прежде. Комната была полностью перестроена, внешнюю стену снесли и заменили стеклянной.

Теперь комната дышала жизнью, и Гермионе это очень нравилось. Мысленно «заключив мир» с местом, что вызывало наиболее болезненные воспоминания, Гермиона направилась на кухню.

Зайдя на кухню, Гермиона застала Модсли, напевавшую знакомую мелодию и переворачивавшую блинчики на сковороде.

— Ах, мисс Грейнджер, — сказала эльфийка. — Доброе утро. Вам что-нибудь нужно?

— Фартук. Я могу помочь тебе. Только скажи, что нужно сделать, — ответила она.

В ту же секунду в руках эльфийки появился фартук.

— Я как раз собиралась поставить бекон в духовку, мэм.

— Что ж, с этим я точно справлюсь.

Гермиона подошла к нарезанному бекону и начала выкладывать его на противень.

— У вас есть радио? — спросила Гермиона спустя минуту работы в тишине.

— Да, мэм, на шкафчике над раковиной.

Эльфийка взмахнула кистью руки, и радио заработало. Песня, которую Модсли напевала, когда Гермиона зашла на кухню, закончилась, и ведущий объявил следующую.

— Ты знаешь эту песню, Модсли? — спросила Гермиона.

— Да, мэм.

Минуту спустя они хором исполняли главные хиты Трёх ведьм.

Бекон запекался в духовке, по радио уже тише играла незнакомая Гермионе песня. Ведьма приступила к варке кофе, когда на кухню зашёл Драко в шортах для бега и мокрой от пота футболке.

— Привет, Модс, хотел предупредить тебя, что сегодня мы не будем обедать дома.

Заходя, он вытирал лицо и шею полотенцем, а потому не сразу заметил Гермиону.

— Доброе утро, Малфой.

От неожиданности он подскочил на месте.

— Мерлин, Грейнджер. Я не ожидал, что ты встанешь так рано.

— Я ранняя пташка, — она пожала плечами.

— Я тоже. В этом доме приходится вставать рано, если хочешь провести хотя бы немного времени в одиночестве.

Драко закинул полотенце на плечо. Он стоял, не зная, что сказать. Гермиона тоже молчала, теребя в руках миску для взбивания яиц и стараясь не пялиться на Драко.

— Что ж… пойду приму душ, — сказал он и ушёл, прежде чем ситуация стала ещё более неловкой.

Гермиона смотрела ему вслед. Затем она вернулась к приготовлению завтрака, ей ещё нужно было разбить яйца. Она была готова сделать что угодно, лишь бы отвлечься и не думать о том как привлекательно выглядит Драко Малфой в шортах и мокрой футболке.

Десять минут спустя Драко вернулся на кухню и налил себе кофе. Гермиона готовила яичницу-болтунью для Скорпиуса и Розы (Модсли сказала ей, как сильно Малфой-младший любит это блюдо). Разложив яичницу по тарелкам, она отставила их в сторону, предварительно наложив заклинание, чтобы еда не остыла и не испортилась.

— Как тебе сварить яйца? — спросила она и повернулась, чтобы поставить на стол кофе, который она налила себе вскоре после того, как Малфой вышел из кухни.

Подойдя к ней, Драко опёрся на барную стойку.

— Всмятку.

Они оба были в джинсах. На ней был цветастый зелёный топ с длинными

рукавами и кухонный фартук, а на нём

— серая рубашка с закатанными до локтей рукавами, похожая на ту, что он носил накануне. Она ещё не успела замаскировать синяк на лице.

— Гермиона, — начал он, когда она повернулась к плите.

— Да? — она обернулась через плечо.

— Я мог бы вылечить это. Но, если ты предпочитаешь помощь квалифицированного колдомедика, я могу попросить Блейза заскочить сегодня.

Она осторожно прикрыла ладонью уже начавшее светлеть пятно.

— Я наложила на щёку мазь из ясенца, так что к завтрашнему дню всё должно пройти.[Ясенец — олиготипный род растений семейства Рутовые, подсемейства Toddalioideae]. Я успею замаскировать синяк до прихода детей. Но спасибо за предложение.

На кухню заскочил Гэдсби.

— Мадам. К вам пришла Миссис Поттер.

— Спасибо, Гэдсби, если можешь, приведи её сюда.

— Конечно, — ответил Гэдсби и исчез.

Модсли вновь занялась приготовлениями к завтраку, а Гермиона отошла помыть руки. Минуту спустя на кухню влетел ворон и, приземлившись на стойку, окинул Драко подозрительным взглядом.

— Он друг, Стикс.

Ворон угрожающе закаркал, глядя на Малфоя.

— Ты знаешь, что должна делать с «друзьями», Миона, — сказала Джинни, зайдя на кухню.

Её взгляд помрачнел, когда она увидела синяк на щеке Гермионы.

— Он ударил тебя не в первый раз?

Гермиона замялась, Драко обернулся и посмотрел на неё.

— Нет, — наконец призналась она, опустив взгляд в пол.

Джинни глубоко вздохнула.

— У мамы всё равно останется ещё четверо сыновей, — сказала она, её голос дрожал от еле сдерживаемого гнева.

— Джинни! — ахнула Гермиона.

Она посмотрела на золовку, пытаясь понять, шутит ли та или говорит серьёзно. Однако младшая ведьма была абсолютна серьёзна. В этот момент Драко решил, что из всего семейства Уизли Джиневра Поттер, пожалуй, нравится ему больше всех.

— Я знаю, где можно спрятать тело, — сказал он ровным голосом.

— Если от него вообще что-то останется после того, что я с ним сделаю, — угрожающе произнесла Джинни.

— Малфой! — воскликнула Гермиона одновременно с ней.

Драко серьёзно кивнул рыжеволосой ведьме, та кисло ему улыбнулась. В том, что касалось её брата, они были солидарны. Джинни повернулась к Гермионе.

— Как ты? — спросила она, осторожно коснувшись руки Гермионы.

— Я разбужу детей, — сказал Драко, направляясь к двери.

Он решил дать ведьмам возможность поговорить наедине. Заметив его перемещение, Стикс распушилась и недовольно закаркала. Драко остановился и посмотрел на птицу, днём ранее готовую выцарапать глаза Рону Уизли.

— Грейнджер, не думаю, что я ей нравлюсь.

— Стикс, ты глупая птица, — Гермиона глубоко вздохнула, постаравшись выкинуть из головы рассуждения Малфоя и Джинни об убийстве Рона.

Она подошла к Драко.

— Обними меня, тогда она успокоится.

— Что?!

Она схватила его за рукав и притянула к себе.

— При встрече я обнимаю своих друзей, поэтому Стикс доверяет только тем, кого Роза и я обнимаем, — пояснила Гермиона, обняв его, Драко застыл на месте. — Ты должен обнять меня в ответ, Малфой.

Джинни ухмылялась, глядя, как Драко неловко обнимает Гермиону.

— Кое-кому не хватает практики, — съязвила Джинни.

— Ой, помолчи, — проворчала Гермиона.

Донельзя смущённый Драко снова пошёл к двери.

— Скажу Розе и Скорпиусу, чтобы спускались на завтрак.

«Салазар, это было неловко, но могло быть и хуже. Да. В миллион раз хуже. Эта глупая птица могла напасть на меня», — рассуждал Драко.

Поднявшись по задней лестнице, он глубоко вздохнул и направился в семейное крыло. Он понимал, что всё могло пройти куда лучше. Он и подумать не мог, что когда-нибудь его будут учить, как правильно обнимать кого-либо.

Когда Драко ушёл, Джинни оперлась на стойку и взяла оставленную Гермионой кружку с кофе.

— Что ж, это доказывает, что у тебя не было романа с хорьком. Он чертовски неловкий.

— Джинни! — воскликнула Гермиона.

— Хозяин Драко никогда бы так не поступил! — закричала Модсли, и Джинни подпрыгнула от неожиданности.

— Чёрт! — вскрикнула она, не заметив, что эльфийка всё это время тихо работала позади неё.

— Спасибо, Модсли, — с благодарностью произнесла Гермиона, затем вновь обратилась к своей золовке. — Как ты могла такое подумать, Джинни!

— А что я должна была подумать, когда он появился у тебя дома и сразу забрал с собой? В школе вы ненавидели друг друга. Он был тем ещё придурком и при любом удобном случае называл тебя ггг… — Джинни замолчала. — Называл ггггг… — снова попыталась сказать она.

Однако она не могла даже открыть рот, чтобы произнести это слово. Гермиона почувствовала, что магия дома стала враждебной.

— Не пытайся произнести это гадкое слово, дому это не нравится. Спешу заверить, что я всегда была верна мужу. Это Рон разрушил наш брак, не я. Я оставалась с ним гораздо дольше, чем следовало бы, — с жаром сказала Гермиона. — Малфой предоставил нам с Розой кров, его семья тепло встретила нас. Сегодня днём я отправлю твоему брату документы о разводе, Роза не будет ходить в школу, пока он не подпишет их. Если придётся, я переведу её на домашнее обучение до конца года.

С тех пор как открылась начальная школа для волшебников, Рональд всегда выступал против домашнего обучения Розы, но никогда не называл причины. Джинни подняла руки сдаваясь.

— Миона, я на твоей стороне. Если он не подпишет их, мы с Малфоем им займёмся, — она отпила кофе. — Ты же знаешь, что всегда можешь приехать к нам, на площадь Гриммо, у нас полно места, — Джинни видела сомнение, плескавшееся в глазах Гермионы. — Миона, мы одна семья. Гарри хочет, чтобы ты приехала. Пожалуйста, — упрашивала она.

— Джинни. Я очень люблю и тебя, и Гарри, и мальчиков, и Лили. Но здесь мы в безопасности. Роза и Скорпиус прекрасно ладят, а дом Малфоев не ненавидит мой кишечник.

— Дом? — Джинни озадаченно склонила голову и отставила кружку.

— Ваш дом меня не любит. Стоит мне переступить порог, и мой живот тут же начинает болеть. Меня преследует ощущение, что за мной следят. В вашем доме я не могу спать.

Гермиона рассеянно погладила Стикс, чем вызвала её радостное карканье.

— Как дом может не любить? — нахмурилась Джинни.

— С тех пор, как Рон отобрал мою волшебную палочку, я тренировалась колдовать без неё и обнаружила, что могу чувствовать магию окружающих меня предметов и волшебников. Думаю, это что-то вроде ауры, — Гермиона глубоко вздохнула. — Понимаю, звучит безумно. Но я ни капли не сомневаюсь, что здесь мы в безопасности. Не знаю почему, но дом реагирует на мою магию.

На кухню зашла Нарцисса. Спускаясь по лестнице, она успела услышать обрывок разговора подруг.

— Всё дело в Астории, — пояснила Нарцисса. — Она всегда хорошо отзывалась о тебе, Гермиона. Ваша дружба много для неё значила, и ей не хотелось, чтобы ты или кто-либо с похожим прошлым считал себя недостойным находиться в её доме.

Она пересекла кухню и, подойдя к Стикс, протянула к ней руку. На раскрытой ладони лежал блестящий кусочек металла. Пару минут Стикс недоверчиво смотрела на неё, затем расслабилась и, взяв подарок, позволила Нарциссе погладить себя.

— Это тебе, дорогая, — проворковала миссис Малфой.

Гермиона удивлённо заморгала.

— Это было просто.

— Жаль, что Малфой до этого не додумался, — усмехнулась Джинни. — Это помогло бы ему не попасть в неловкое положение.

Нарцисса бросила на Джинни быстрый взгляд, затем обратилась к Гермионе.

— Дорогая, оставляю вас одних, я не хотела прерывать вашу беседу.

Нарцисса повернулась к эльфийке.

— Модсли? Не могла бы ты принести чай в оранжерею, когда у тебя появится свободная минута?

С этими словами Нарцисса Малфой вышла. Гермиона вздохнула, а Джинни посмотрела вслед удаляющейся женщине. Её брови взметнулись вверх.

— Это… она… ты, — заикаясь, проговорила она. — Она только что… Это её дом, верно?

— Нет, это дом Драко. Она приехала на выходные, — сказала Гермиона, забрав свой кофе.

— Какого чёрта она ведёт себя так, будто это твой дом?

— Это вовсе не так, — возразила Гермиона.

Однако она видела, как почтительно относилась к ней Нарцисса, и находила это странным. Сначала она отдала ей свою старую комнату, затем тактично вышла из кухни, позволив им с Джинни поговорить наедине. Обычно так вела себя Молли, когда навещала их с Роном. Гермиона отбросила эту мысль. Джинни вздохнула.

— Ты правда хочешь остаться здесь? — спросила она.

— Да, Джинни. Мы останемся. По крайней мере до тех пор, пока я не найду работу и не смогу позволить собственное жильё.

На кухне показался Гэдсби.

— Мадам, Гэдсби подготовил вольер для Стикс.

— Спасибо, Гэдсби. Ты много знаешь о воронах?

— О, да. Гэдсби с детства ухаживал за птицами, — он протянул Стикс блестящий осколок стекла, та взяла его без опаски, так как недавно Нарцисса проделала с ней то же самое.

Гермиона наблюдала, как Стикс запрыгнула на плечо эльфа, издав радостный стрекочущий звук. Насколько она могла судить, Гэдсби занимал положение главного домашнего эльфа в поместье.

— Нужно позаботиться о том, чтобы леди Стикс хорошо устроилась на новом месте, — с этими словами Гэдсби ушёл.

На кухню впорхнула Роза.

— Тётя Джинни!

Шедший следом Скорпиус замедлил шаг. На кухне была мама Джеймса Поттера. А Джеймс Поттер не был его другом. Идущий за ним Драко ободряюще положил руку на плечо сына. Джинни обняла Розу и закружила её.

— Это моя девочка Рози!

— Тётя Джинни! Спасибо, что привела Стикс домой!

— Не за что, милая.

Посмотрев на Гермиону, Джинни удивлённо изогнула бровь и беззвучно произнесла: «Домой»? Гермиона сохранила бесстрастное выражение лица. Дом там, где твои близкие. А все родные Розы сейчас были здесь: Гермиона, Стикс, Скорпиус (Гермиона внезапно осознала, что и он дорог её дочери).

— Хочешь увидеть мою комнату? Скорп и тётя Цисси выбрали её для меня.

Внешне Джинни осталась спокойной, но Гермиона заметила, что та сбита с толку тем, как Роза назвала Нарциссу.

— В следующий раз, милая, — ответила Джинни, поставив девочку на пол. — Тебя ждёт завтрак, а я должна вернуться на тренировку. Но, может, ты сумеешь убедить маму, Малфоя и Скорпиуса прийти на мою следующую игру?

Роза сложила руки на груди.

— Только если там не будет Джеймса. Он обижает Скорпиуса.

Джинни изогнула бровь.

— Правда? Что ж, я поговорю с ним.

— Хорошо. Потому что он ведёт себя, как полный придурок.

— Роза Минерва! Что за выражения? — ахнула Гермиона.

Джинни сжала губы, чтобы не рассмеяться, а Драко изо всех сил прикусил язык. Скорпиус молча наблюдал за ними. Гермиона заметила, что он вёл себя тише, чем обычно.

— А что? Я сказала правду.

— Да, но ты не должна обзывать людей. Особенно своего кузена, которого ты любишь.

— Дрейк, — умоляюще произнесла Роза.

— Твоя мама права, Роза. Невежливо так говорить о своём кузене, каким бы он ни был, — поддержал Гермиону Драко.

Джинни ухмыльнулась.

— Джеймс иногда тот ещё негодник, несмотря на все мои усилия по его воспитанию. Я поговорю с ним, Малфой. Нельзя судить людей за поступки их родителей.

— Я ценю это, миссис Поттер, — смиренно ответил Драко.

— О Салазар, Малфой, зови меня Джинни, — по-доброму усмехнулась она. — Никто не зовёт меня «миссис Поттер».

Драко удивился неожиданному проявлению дружелюбия после довольно колкого, хоть и заслуженного замечания. Он кивнул.

— Спасибо за всё это, — она обвела рукой комнату. — Я знаю, что это непросто.

— Он поступил правильно. Ты должен помогать людям, когда у тебя есть такая возможность, — Скорпиус вновь обрёл голос, поняв, что тётя Джинни гораздо добрее Джеймса.

Джинни посмотрела на мальчика, затем перевела взгляд на его отца. Драко по-прежнему стоял за спиной Скорпиуса, держа руки у него на плечах. Его взгляд смягчился, когда он посмотрел на сына. Джинни поняла, что перед ней уже не тот противный мальчишка, каким он был в школьные годы.

— Ты совершенно прав, — наконец сказала она. — Что ж, мне пора, увидимся, Рози. Малфой, Малфой-младший.

— Я провожу тебя до камина, — сказала Гермиона, и женщины ушли, оставив Драко с детьми.

— Садитесь, сейчас будем завтракать, — сказал он, похлопав Скорпиуса по плечу.

Поднявшись к детям, Драко обнаружил, что они уже проснулись и оделись. Оба расположились на полу в комнате Розы

и изучали книги.

— Почему она назвала меня «Малфой-младший»? — спросил Скорпиус, садясь за стол.

— Она зовёт меня Гермионой-младшей, когда я много говорю о книгах, — сказала Роза.

— Обычно так говорят о сыне или внуке, чьё имя совпадает с именем отца или деда. А тебя, Роза, она называет так потому, что ты ведёшь себя, как мама, когда она была в твоём возрасте, — объяснил Драко, раскладывая еду по тарелкам.

— То есть, она назвала меня так, потому что я похож на тебя в школьные годы? — спросил Скорпиус, нервно теребя салфетку.

Он знал, что его отец не был добрым ребёнком.

— Нет, в детстве я скорее был похож на Джеймса. Сомневаюсь, что кому-нибудь было приятно находиться в компании со мной. Думаю, она просто хотела сказать, что ты мой сын, — ответил Драко, поставив на стол тарелки. — Ешьте свой завтрак, — сказал он, погладив Скорпиуса по голове.

— Ты не будешь есть с нами?

— Я подожду, пока Грейнджер вернётся, — сказал Драко, оперевшись о стойку и взяв кружку с кофе.

— Почему ты зовёшь Миону «Грейнджер»?

— Потому что это её девичья фамилия, — ответила за него Роза. — В школьные годы её звали Гермиона Грейнджер.

Скорпиус посмотрел на неё.

— Гермиона Грейнджер? Та самая, что была с Гарри Поттером и Роном Уизли? О ней нам рассказывали на уроке истории?

— Ага, Гарри Поттер — мой дядя, а Рон — мой отец…

Скорпиус уставился на неё.

— Но твой отец — настоящий осёл!

Услышав слова сына, Драко подавился кофе. В этот момент на кухню зашла Гермиона.

— Боже, Малфой! Ты в порядке?

Она подбежала к нему.

— Нормально, — он закашлялся. — Всё нормально. — Скорпиус, следи за речью, — строго сказал он, когда сумел восстановить дыхание.

— Но он сказал правду, — заступилась за друга Роза.

— Поверь мне, я знаю, что твоему отцу недостаёт ума. Но это не даёт никому из вас права называть кого-либо ослом, — сказал Драко.

— Что я пропустила? — спросила Гермиона.

— Мой сын только что узнал, что те, про кого им рассказывали на уроках истории, это ты, твой муж и зять.

— Боже милостивый, — вздохнула она. — Я читала их учебник. Я понимаю, что они опустили детали, чтобы учебник соответствовал их возрасту, но он оставляет желать лучшего.

Но Скорпиус смотрел на неё широко открытыми глазами, и в них сверкал знакомый восхищённым блеск. Она вздохнула и села напротив него и Розы.

— Скорпиус, сейчас я скажу тебе то, что когда-то говорила Розе.

Он кивнул.

— Ваш учебник не рассказывает всей правды о Второй магической войне, о тех ужасах, что она принесла, о той боли, что она причинила. Война может показаться чем-то захватывающим, но это не так. «Хорошие парни» (при этих словах Гермиона нарисовала в воздухе кавычки) порой делают неправильный выбор, который стоит людям жизни. А «плохие парни», наоборот, могут принять верное решение, которое жизни спасёт. Теперь, когда война окончена и Тёмный Лорд ушёл навсегда, люди, пережившие тяготы войны, уже не те, какими были прежде. Взять хотя бы ваших отцов.

Драко молча наблюдал за разговором, гадая, к чему он приведёт. Но он верил, что Гермиона не будет смешивать его с грязью перед сыном. Она слишком добра для этого. Скорпиус обернулся через плечо и ободряюще ему улыбнулся.

— Учебники представят твоего папу в плохом свете, выставят его злодеем. Твой дедушка принимал решения, из-за которых твоя семья была вынуждена совершать поступки, не соответствующие нормам морали, просто чтобы выжить.

Драко не ожидал, что она упомянет его отца. Возможно, ей бы хотелось смешать с грязью его. Он выпрямился.

— Но он изменился, верно? — спросила она, и Скорпиус согласно кивнул. — Отец Розы, — Гермиона вздохнула. — Его представят героем истории.

— Но ударил тебя и сжёг все книги из библиотеки, а герои так не поступают, — закончил мысль Скорпиус.

— Именно. Так кто теперь злодей, а кто герой? — спросила Гермиона.

— Ты делаешь общие выводы, Грейнджер, но мало внимания уделяешь деталям, — вклинился в разговор Драко. — Едва ли тебя можно назвать дамой в беде.

— А я и не называла героем тебя, Малфой.

Взгляд её сияющих глаз зажёг огонь в его крови. Он сделал глубокий вдох. Она не флиртовала с ним. Это просто невозможно. Скорпиус обдумывал услышанное, задумчиво пережёвывая почти забытый завтрак.

— Ты говорила о Скорпиусе? — спросила Роза минуту спустя. — В этой ситуации он поступил, как настоящий герой.

— Да. Но почему?

Гермиона сложила руки на столе и посмотрела на Розу.

— Потому что я помог? — осторожно спросил Скорпиус.

— Потому что ты помог, — с улыбкой подтвердила Гермиона. — Ты не остался в стороне. Ты сделал всё, что было в твоих силах, чтобы исправить ситуацию. Так поступают настоящие герои. Просто помни: даже лучшие герои не идеальны, а злодеи могут исправиться.

Она закончила разговор, чувствуя, что, возможно, сказала лишнее.