Большой переполох в фандомах (джен)

В целом, в жизни юной мисс Сильверштейн было мало радостного и светлого. Мать, Эмма, крепко спилась после развода с мужем. И юная химера возненавидела папочку всем сердцем. В котором с тех самых безрадостных дней поселилась лишь обида и злоба. Отец-предатель, запойная мать, которая, походу дела, вообще забыла о существовании родной дочери.

А как же бороться с тьмой в душе одинокому ребёнку? Если некому, совершенно некому помочь советом, просто поддержать, успокоить, дать верное направление? Кто-то очищает душу сам, с юных лет, а кто-то… увы… Вот и юная химера пошла простейшим путём. Снедающую её душу боль мисс Сильверштейн направляла на других, причём чаще всего на тех, кто ничем был не повинен в её бедах. Позднее найдя единомышленников в лицах одной из скверных компашек юных лондонцев.

* * *

Шерлок проснулся в счастливом состоянии духа и обнаружил, что Мик уже куда-то запропастился.

Шерлок встал с кровати и вышел из комнаты, спустился вниз и обнаружил, что уже во всю сияет солнце, а солнечные зайчики играют в прятки на пыльном полу.

Шерлок отправился в ванную комнату, а когда вышел — его путь лежал в кухню.

А затем Шерлок нашел ведро, налил туда воды, раздобыл тряпку и принялся проводить генеральную уборку.

* * *

— Мисс! Мисс! Подождите! — Мик лихо затормозил. Он увидел эту юную девочку-лисичку, и его душа затрепетала от нетерпения нарисовать её.

Кошачьи ушки дёрнулись. Резко повернув голову в сторону обращающегося к ней, химера сперва презрительно сощурилась. Следующим её ответом была известная комбинация с торчащим вверх средним пальцем.

— Да ладно, — Мик залихватски улыбнулся, — я плачу. Я вас нарисую и заплачу. Обещаю, никакого интима, никаких поползновений… Такса за час — двести евро.

— Лапшу мне вешаешь, извращуга? — химера оскалилась.

— Всё будет просто здорово, — тараторил Мик, пытаясь уговорить неприступную девушку — гота, — вы проснетесь знаменитой на следующий же день, после того, как я выставлю картину. Даже очень знаменитой. У вас будут деньги, много денег. Вы сможете сделать все, что вы захотите…

Саша была готова рыкнуть для устрашения незнакомца, но он всё ж сумел наступить на «мозоль». Чёртова, проклятая бедность!

— Садитесь, я вас довезу до дома. Домчу с ветерком. — Мик похлопал по заднему сидению мотоцикла.

— Гррр, но учти: будешь домогаться — почки отобью!

* * *

Дом Мика, хоть и был бывшей фабрикой по производству чулочных изделий, но на улицу не выходил, прячась за высокохудожественным высоким забором. А если, всё-таки, любопытствующие элементы пролазили за забор, их взгляду открывался дивный вид на абсолютно дикую рощу дубов, вязов, осин, берез и прочего массива, что в первозданности своей напрочь скрывали весь дом от непрошеных гостей.

Для гостей прошеных существовала подъездная дорожка и автоматические ворота.

Фасад блестел стеклянными панелями от крыши до фундамента, хотя, приглядевшись, можно было увидеть, что панели на уровне второго этажа разделены металлической рамой. Два крайних окна — одно около входной двери, а второе — около простого витражного окна кухни — тоже делились пополам и могли быть превращены в подобие балкончиков.

Лихо затормозив на подъездной дорожке, Мик слез с мотоцикла и вдруг увидел, что на нижней панели окна непорядок. Солнце играло в стекле, отражаясь и преломляя лучи на небольшом отверстии в стекле и изломанных трещинах рядом.

Это заставило Мика насторожиться. Но не выдав своего волнения, он помог Саше и отвел её в дом.

— И что? Полы мыть буду? — фыркнула разочарованно готесса, окинув взглядом весь бардак.

— Вот стойте тут. Точно. А теперь придайте взгляду выражение хозяина каменных джунглей. Да-да! Вот именно так! представьте, что вы — хозяйка каменных джунглей! Что вы держите руку на пульсе города! Вот, вот. Отлично! — Мик отметил, что пол в гостиной вымыт, пыли нет, беспорядка нет, мольберт отмыт, чистый ватман стоит и лежит на месте, кисточки чистые, краски закрыты, — секундочку.

Мик резво все установил и принялся рисовать неподвижно стоящую фигурку.

Мик писал её около трех часов.

— Вот и прекрасно, — улыбнулся Мик уставшей Саше, — теперь, юная мисс, вы можете присесть на диванчик, а я принесу деньги.

Через минут пятнадцать он вернулся и вложил в худенькую ручку две тысячи евро вместе с визиткой.

— Надеюсь, вы ещё ко мне вернётесь, — Мик посмотрел на Сашу светлым взором серо-голубых глаз, — я жажду нарисовать вас в платье, когда вы расчесываете свой прелестный хвост. Если решитесь, то вот вам моя визитка.

Саша лишь кивнула в ответ. Ей всё ещё слабо верилось в эту маленькую удачу. Кто знает, уж не сон ли это на самом деле? Однако шуршание банкнот в её руке доказывало обратное.

— Вас проводить?

— Эм-м… Не надо, сама справлюсь, не пятилетняя. Покеда!

* * *

— Солнышко? — позвал Мик, оставшись один, — ты где, дорогуша?

Но поскольку Шерлок не отзывался, Мик отключил от зарядки и ноут, и мобильник. Включил их. На ноутбуке набрал программу теплового сканирования дома, а по мобильнику вызвал бригаду стекольщиков.

Пока те ехали, притащил стремянку и выковырял из края второго этажа сплющенный кусочек металла, который тут же положил в маленький пластиковый пакет.

Слез с стремянки и пошел звонить своему приятелю.

Сканирование показало, что ещё одно теплокровное существо прячется в кладовке.

— Дорогуша, ты тут? — Мик легонько постучал в дверь кладовки.

— Они идут за мной! — дверь распахнулась, и перепуганный Шерлок повис у Мика на шее.

— Успокойся, — Мик обнял его за плечи, — никто тебя тут не найдет. Ой, да у тебя кровь. Пойдем на кухню.

Шерлок безропотно разрешил себя увести на кухню. Там Мик принялся обрабатывать ему порезанную щёку. Ранка была неглубокая, но длинная. Щёку как будто полоснули бритвой, но найдя в ранке крохотный кусочек стекла, Мик пришел к выводу, что причиной ранки был отлетевший кусок стекла, который он тут же связал с странной дыркой в панели.

— Они уже здесь, — плакал Шерлок, — звон над головой и боль в щеке. Они убьют меня.

— Никто тебя не убьёт, — важно ответил Мик, накладывая пластырь на щёку, — марш наверх. Отлежись и будем ужинать.

— Так ещё рано, — возразил Шерлок.

— Во всяком случае, есть нам все равно надо. Пока стекольщики приедут, пока установят, пока я с ними рассчитаюсь, пока съезжу на встречу… и уже ужинать надо, — философски заметил Мик, выпроваживая Шерлока из кухни, — иди ляг… и никаких больше разговоров. Понял, солнышко?

— Понял, — Шерлок, не споря более, ушел на второй этаж, где вскоре задремал.

* * *

— НАЗАД! ВСЕ НАЗАД!!! — надрывался мужчина в форме пожарного. Хотя в этом предупреждении никто особо не нуждался. Мало кому хотелось оказаться вблизи бешено пылающего пламени. Что почти уже пожрал целый дом.

Среди перепуганной толпы стоял ребёнок. Ребёнок, только что ставший сиротой. Саша, химера Саша Сильверштейн, та самая дерзкая готесса, полными слёз глазами глядела на беспощадный огонь, поглощавший её собственный дом. И ещё кое-что… По словам пожарных и простых граждан, по того, как начался пожар, никто вообще не выходил из дома. Никто…

«Мама… Ну почему ты опять в кровати курила!!»

Хоть юная химера не могла простить своей матери то, что та променяла родную дочь на алкоголь, боль утраты тупым ножом вонзилась в сердце. Теперь-то уже у неё не осталось никого. Вообще… Чёртов, хренов липучий художник! О, как же она его сейчас ненавидела! Не прицепись — она бы, может, успела спасти мать! Попадется ещё раз — уж она вырвет ему все кишочки!!

* * *

— Вот сучара, — прорычала гневно Нудл, окинув взглядом безнадёжно изувеченную машину. Ну ничего, она найдёт этот выкидыш эволюции и оборвёт к чертям всю шерсть ей с поганого хвоста!