Мне глаза ни к чему (джен)

Время было позднее, над Конохой сгустился сумрак. В это время на улице почти никого не было: большинство людей разошлось по домам. Вдоль улицы бежала восьмилетняя девочка с розовыми волосами. Её руки были устремлены к небу, будто она хотела что-то там достать.

— Подожди, не улетай, вернись, — просила кого-то малышка.

Невысоко по небу летала красная ленточка — её нёс несильный ветер. Лента же танцевала медленный вальс, будто дразня девочку, которая бежала за ней со слезами и молила вернуться. По пути встретилось дерево, и ленточка запуталась на тонкой веточке. Малышка остановилась.

— Нет! Как я её теперь достану? — промолвило маленькое создание, опустившись на колени, и кулачками стала протирать глазки и плакать.

Сбоку она на мгновение почувствовала сильное дуновение ветра. Девочка обернулась, но никого не увидела. Тогда её глаза снова устремились к дереву. Девочка ахнула: красной ленточки уже не было. «Нет, и где мне её теперь искать?» — малышка была готова заплакать ещё сильнее.

— Держи. Это ведь твоё?

Обернувшись, она заметила довольно симпатичного мальчика примерно её возраста. Чёрные, как ночь, волосы и бездонные глаза. Но больше всего девочку поразила его искренняя добрая улыбка. Мальчик нагнулся, протягивая ей руку: на ладони лежала красная ленточка, которую он удерживал большим пальцем, чтобы та не улетела.

— Да, — очень тихо сказала малышка, взяв ленточку, и прижала её к груди двумя маленькими ручками.

— Видимо, она тебе очень дорога, раз ты так отчаянно хотела её вернуть. — Мальчик продолжал улыбаться, отчего девочке становилось лучше.

— Да… Её мне подарила подруга, — снова тихо произнесла малышка.

— Тогда береги её. Хорошо? Не потеряй. — Он лучезарно улыбнулся и погладил её по волосам. Казалось, что от него исходит тёплый свет, отчего девочка покраснела и улыбнулась.

— Хорошо.

— Ты выглядишь намного лучше, когда не плачешь, а улыбаешься. — Малышка покраснела ещё больше, но ничего не ответила. — Мне пора, ещё увидимся. Пока. — Убегая, он помахал ей рукой. Девочка так и осталась сидеть, сжимая ручками ленточку и наблюдая, как он исчезает из виду.

Вдруг раздался характерный раздражающий звук. Открыв один глаз, она увидела на часах: «шесть утра». Каким-то образом злосчастный будильник сумел уцелеть. «Всего лишь сон», — поняла Харуно и, встав, пошла умываться. Когда розовласка чистила зубы, глядя на себя в зеркало, она призадумалась: «Вот только понять я никак не могу, был ли это сон или воспоминание? Когда-то давно, этот сон мне уже снился. И эта улыбка…» — Сакура закрыла глаза, вновь вспоминая ту улыбку. — «Саске никогда так не улыбался. Может, это было, когда клан Учиха был ещё жив?» — девушка нахмурилась, пытаясь вспомнить, случалось ли это на самом деле, но ничего не вышло.

«Ладно, хватит, подумаю об этом позже. Сейчас мне надо сходить осмотреть Итачи, чтобы проверить подействовало ли противоядие». Харуно опустила глаза. «Даже если противоядие сработало, у нас есть ещё одна проблема. Сейчас всё покажут результаты обследования: есть ли у него шанс выжить или нет. Если бы мы обнаружили этих жуков хотя бы на пару дней раньше, то он бы, скорее всего, пошёл на поправку. Кто бы мог подумать, что такие мелкие жучки, доставят так много проблем?»

* * *

«Это плохо. Это очень плохо». Сакура стояла возле кровати отступника и читала результаты. Опустив папку, она посмотрела на преступника. С внутренней стороны дыхательной маски были видны капельки крови. «Действие яда сильно отразилось на его лёгких: в них образовалась слабая кислота, которая разъедает ткани изнутри, отчего пациент начал кашлять кровью. Противоядие подействовало, но из-за яда и имеющейся жидкости в лёгких, вещества смешались», — куноичи задумалась. «Здесь уже не помогут никакие препараты, остаётся только один способ, но мне надо сначала обсудить это с Тсунаде-самой». Закрыв папку, Сакура вышла из камеры и отправилась в резиденцию Хокаге.

* * *

Харуно стояла возле стола Пятой, пока та изучала папку с результатами обследования. Рядом с Хокаге стояла Шизуне и заглядывала ей через плечо. Блондинка вздохнула и кинула папку на стол.

— Да, тяжёлый случай, — сделала вывод Тсунаде.

— Здесь только одно решение… — начала розовласка.

— Операция, — перебив, продолжила Хокаге.

— Да, — с сожалением ответила Сакура. — Мы обнаружили яд слишком поздно, если бы мы обнаружили его раньше, у нас был бы шанс. Учитывая его состояние, он не переживёт операцию, а если и переживёт, то неизвестно пойдёт ли он на поправку.

Тсунаде сложила руки в замок и закрыла глаза. Всё обдумав, она заявила:

— Проводите операцию.

— Что? Но, Тсунаде-сама, это слишком рискованно, — возразила Шизуне. — Это тяжёлая операция, в таком состоянии он ни за что не выживет.

— Любой человек давно бы умер, а он до сих пор жив, — спокойно сказала Пятая. — Такое бывает: когда человек сам отказывается умирать, его разум сам поддерживает жизнь — это называется «воля жизни».

— Но тут даже «воля жизни» не поможет! — снова возразила помощница.

— Мы рискнём! Нам уже нечего терять. Даже если оставить всё как есть, он всё равно умрёт.

Харуно стояла и слушала их спор, обдумывая своё. Если он умрёт, Саске некому будет мстить. Его цель будет уничтожена. Что тогда от него ожидать? К тому же, Итачи нужен им в роле информатора о Акацуки.

— Тсунаде-сама, позвольте мне провести операцию! — уверенно вмешалась розовласка.

— Что? Сакура, и ты туда же? — возмутилась Шизуне, на что Пятая лишь победно улыбнулась.

— Хорошо. Решено! У вас два часа, чтобы подготовиться к операции. Возьмите сколько вам понадобиться средств и медиков, — распорядилась Хокаге. — А ты, Шизуне — поможешь Сакуре.

— Но… — возразила помощница.

— Исполнять!!! — повысила голос Пятая.

— Да, Тсунаде-сама! — Помощница растерянно отдала честь и выбежала из кабинета.

— Думаете, у нас есть шанс? — спросила Харуно.

— Шанс есть всегда. Важно суметь им правильно воспользоваться. Запомни это! — строго заявила Хокаге.

— Хорошо, — ответила Сакура и побежала вслед за Шизуне.

* * *

К операции всё было готово. Сейчас Сакура мыла руки в тазу со специальным раствором. Перчатки были не нужны, поскольку операция будет проводиться без хирургических инструментов. Здесь главный инструмент — чакра, а в перчатках будет сложнее её контролировать. Поэтому в таких случаях перчатки лишние.

Закончив процедуру, Харуно подошла к пациенту, который сейчас был обнажён по пояс. Итачи был худой, но мышцы были хорошо развиты. Руки были закреплены ремнями, также как плечи, торс и бедра. Дыхательной маски не было: теперь он дышал через специальную трубку. Она не была похожа на те, что надевали на обычных пациентов. В отличие от обычной, она проходила через всю дыхательную систему и, будучи разделена на две части, она снабжала кислородом каждое лёгкое по отдельности.

Цель операции заключается в том, чтобы отключить одно лёгкое и начать очищать от кислоты, поддерживая при этом другое лёгкое, чтобы оно нормально функционировало. Эта процедура очень болезненная, всё-таки это химия, но альтернативы нет.

Сакура даже не переоделась: единственное, в чём она изменилась — это собрала волосы в высокий хвост. Итачи никуда не перевели — операция будет проводиться в камере. Анестезию и другие наркотики вводить не стали. Поскольку, его и так кое-как откачали, было решено проводить операцию без обезболивающего. Если бы преступник не принимал наркотики, это весьма упростило задачу.

Помимо Сакуры и Шизуне находились ещё четыре медика: двое из них отвечали за аппараты, а остальные помогали главным медикам; по углам камеры стояли четверо АНБУ для охраны.

Харуно посмотрела на лицо отступника: его глаза были завязаны повязкой блокирующей чакру, а на лбу был закреплён ремень, прикованный к кровати, не позволяющий тому крутить головой.

«Такое чувство, будто мы не операцию проводим, а опыты», — подумала Сакура.

— Приступим! — произнесла юная ученица Тсунаде.

Все заняли свои позиции, Сакура опустила руку в чан с жидкостью и подняла её: вся жидкость оказалась в руке, словно немного сдутый мяч. Поднеся вещество к левому лёгкому. (Почему левое? Да потому что, именно в там образовалось много кислоты, и сейчас она нестабильна, из-за чего отступник стал кашлять кровью. Если отключить правое, то левое лёгкое может разорваться, и пациент захлебнётся собственной кровью). Шизуне отключила левое лёгкое и сосредоточилась поддерживать правое, помогая ровно и глубоко дышать, не давая воздействовать кислотам.

Харуно одной рукой впитала свою чакру в жидкость и опустила её на грудь пациента — вещество начало растворятся в тело. В этот момент отступник резко дёрнулся, благо ремни его удержали. Сердце Итачи забилось сильнее, дыхание участилось. Медики напряглись: сосредоточиться в такой обстановке было весьма сложно. Сакура продолжала. Учиха дёргался, но ремни крепко удерживали его на месте.

«Так, успокойся и сосредоточься», — начала заниматься самовнушением девушка. Когда вся жидкость впиталась в тело, куноичи подставила другую руку и закрыла глаза. У неё была особая способность: видеть с помощью чакры внутренние органы пациента. «Вывести кислоты, собрать их по капле… и вывести!» — девушка подняла руку от тела — стала выходить та же жидкость, к которой капля за каплей стала добавляться какая-то ядовито-фиолетовая субстанция. Собрав всю жидкость с ядом, Сакура поместила её обратно в чан.

— Следующий! — Ассистенты сразу поменяли чан, и розовласка продолжила.

Так повторялось четыре раза. Наконец Сакура приступила к самой нижней части лёгких.

— Чёрт! — почувствовав неладное, пробормотала девушка.

— Что случилось? — спросила брюнетка.

— Похоже, кислота добралась до сердца, — пояснила розоволосая. В этот момент с виска скатилась капелька пота, которую быстро вытер ассистент.

— Это плохо, — сделала вывод Шизуне. — Остановить операцию!

— Нет! Я продолжу, — возразила Харуно.

— Это рискованно! Здесь нужны другие элементы.

— Потом будет поздно! Я всё равно продолжу с вами или без! — глаза Сакуры горели решимостью.

— Ладно, но я тебя предупреждала, — недовольно произнесла брюнетка.

Снова вернувшись к работе, Харуно сосредоточилась на сердце и закрыла глаза. Кислоты было не так много, но если не поспешить может образоваться отверстие и сердце перестанет биться. Собрав вещества, она стала вызволять их из тела. Но Сакура просчиталась: кислота успела проделать маленькое отверстие в сердце, а из-за того, что оно быстро билось, отверстие начало увеличиваться. Вследствие этого кровь стала просачиваться через рану.

— Чёрт! — чуть не крикнула розоволосая куноичи.

Харуно старалась извлечь жидкость и поддерживать сердце одновременно, что оказалось весьма непросто — извлекать вещество слишком быстро нельзя, но и медлить тоже. Сердце преступника забилось в бешеном ритме, отчего было трудно держать рану закрытой.

«Чёрт! Чёрт! Чёрт!.. Ещё немного!» — злилась Харуно. Почти вся жидкость вышла из тела, но в этот момент сердце отступника остановилось, и раздался протяжный звук аппарата.

Прошло шесть секунд после того, как Сакура смогла извлечь негативные вещества. Не теряя времени, девушка небрежно выпустила сферу. Вся жидкость разлилась по полу, обрызгав сапоги юной куноичи, которая чакрой затягивала рану на сердце. Другой рукой она собрала большое количество чакры и волной впустила в сердце, пытаясь заставить его биться. Один стук и опять затягивающий звук аппарата.

Прошла примерно минута. Сакура продолжала: она одновременно залечивала рану и создавала из чакры разряды в сердце. Однако усилия девушки оставались тщетными: оно отказывалось биться, но Харуно не сдавалась. Тут её руку перехватили — юная куноичи резко подняла глаза.

— Сакура… Хватит. Всё кончено, — печальным взглядов, промолвила Шизуне.

— Нет!! Не кончено, пока я не скажу! — стояла на своём ученица Тсунаде, скинув чужую руку, и продолжила.

Прошла ещё минута, но сердце отказывалось биться. «Чёрт! Давай бейся, бейся!» — мысленно кричала Сакура. Бесполезно. Она уже отчаялась, но в этот момент ей вспомнилась добрая и тёплая улыбка мальчика из сна. На глаза выступили слёзы, размывая всё вокруг. Зажмурившись, она двумя руками стукнула по груди с немалой силой.

— ЖИВИ!!! — прокричала она на всю камеру. В этот момент появились чередующие звуки аппарата.

— Появился пульс, — объявил один из ассистентов.

Сакуре и Шизуне с трудом в это верилось. Улыбнувшись, Харуно вытерла слёзы тыльной стороной руки и сразу изменилась в лице:

— Продолжим! — твёрдо заявила ученица Пятой.

Потратив время, чтобы укрепить повреждённую ткань сердца, Сакура вернулась к левому лёгкому. Часть, находящаяся рядом с сердцем, была повреждена, отчего почти всё лёгкое заполнилось кровью. Ушло ещё немало времени, чтобы восстановить ткань лёгких. Пришлось высасывать кровь из лёгких при помощи той же жидкости. Когда всё было сделано, она посмотрела на Шизуне; та кивнула. Харуно сконцентрировала чакру в лёгком, чтобы быть готовой его поддержать.

— Включайте! — объявила ученица саннина.

Когда воздух проник в левое лёгкое, отступник дрогнул, пытаясь глубоко вдохнуть. Через несколько минут, он уже стал дышать нормально.

— Сакура, я могу заменить тебя, — сказала брюнетка.

— Нет, всё в порядке, я доведу дело до конца, — твёрдо решила Харуно.

Они поменялись местами: теперь Шизуне поддерживала левое лёгкое, а Сакура принялась очищать правое. Как ни странно, с правым не возникло проблем: лёгкое не сильно пострадало. Да и пациент вёл себя спокойнее, почти не дергался. Так что они на удивление закончили быстро.

Розоволосая вымыла руки и посмотрела на них: они были красные и немного дрожали, а также неприятно покалывали и горели — это эффект химии и долгого использования чакры. Взяв специальный крем и намазав им руки, девушка почувствовала, как мороз пробежал по коже, снимая раздражение. В этот момент к ней подошла «правая рука» Хокаге.

— Хорошая работа, ты отлично справилась. Об остальном я сама позабочусь. Ты проделала невероятную работу. Во время операции ты мне напомнила госпожу Тсунаде, — улыбнулась Шизуне, но потом подошла ближе и с опасением прошептала. — Только, пожалуйста, не становись такой же, как Тсунаде.

— Эээ… Хорошо, — нервно улыбнулась Харуно, которой стало не по себе от её взгляда.

— Теперь иди, отдыхай. Я сама доложу обо всём Тсунаде-саме.

Куноичи не ответила. Операция действительно сильно измотала её. Она посмотрела на преступника, который сейчас дышал более или менее нормально. Сакура прекрасно понимала, что потребуется ещё немало времени, чтобы он пошёл на поправку.

Выйдя из камеры, она присела возле стены напротив двери. Харуно убеждала себя в том, что она не плакала перед отступником и смотрела на него, как на пациента, а не как на преступника. Ей казалось, что всё что произошло сегодня, Саске может воспринять это как предательство.

Почему-то возникла невыносимая боль и одиночество. Подобное Сакура испытывала впервые. Что это с ней?