Зачем любить диванный пуфик? (гет)

За завтраком Драко напрягался изо всех сил, отправляя мысленный приказ. Ничего не выходило. Его рабыни сидели за гриффиндорским столом и никак не реагировали на команду. «Они что, чокнулись после вчерашнего? Этого ещё не хватало». Полоумные бляди ему не нужны. А папе тем более. Неужели он вчера перегнул?

— Гойл, пошли, — Драко должен был выяснить всё немедленно.

«Что? Куда? Куда опять Малфой тащит? Пожрать не даст», — Грегори Гойл вылез из-за стола и послушно попёрся за своим хозяином.

— Тут никто не заблудился? — Драко навис над гриффиндорками.

Уизли подняла на него глаза, оценила тупым взглядом и продолжила жрать.

«Ну точно! — понял Драко. — Ебанулась! Грёбаный Маклагген, говорил же ему, что это перебор...»

— Тебе чего, Малфой? — Грейнджер глянула на него с интересом, что-то шепнула Уизли, и обе заржали.

Драко стоял с охреневшим видом. Он ничего не понимал.

— Слушай, хорёк, — наконец обратила на него внимание Джинни, — если ты думаешь, что я сейчас разденусь и полезу к тебе под стол сосать, то обломись. Всё, кончились танцульки.

Это было сказано громко, и многие повернулись в их сторону. Драко всё ещё не мог понять, что творится, но ситуацию надо брать в руки.

— Рабыни, ко мне! — скомандовал он. — Сейчас идёте к столу Слизерина и ждёте меня там. Марш!

— Отвянь, чепушила, — Грейнджер глядела ему в лицо.

— Иди, диванчик потрахай! — добавила Уизли и обе захохотали.

Не дожидаясь пока Малфой придёт в себя, Гермиона, добавив усиливающее голос заклинание, вскочила на скамью и провозгласила для всех, кто был в зале:

— Свежие новости, свежие новости! Интимная жизнь Слизерина! Эксклюзивная хроника из личного архива Драко Малфоя! — и указала пальцем вверх.

На потолке Большого зала, как на огромном экране, появлялись изображения. После десятка секунд тишины по залу прокатился рёв. Еще через несколько секунд он перешёл в гогот. И скоро весь Большой зал заполнил оглушительный ржач нескольких сотен голосов. На потолке, меняясь, возникали новые и новые кадры изнасилования надувных кукол.

У Драко задрожали колени и на лбу выступил пот. Даже Грегори Гойл сообразил, что пора делать ноги. Он начал пятиться, пытаясь стать незаметным, что при его габаритах было непросто. Никто их участников вчерашней оргии не соображал, откуда взялись такие снимки, но это ничего не меняло, зал бушевал. Гермиона приблизилась к Драко и почти ласково прошептала:

— Долг платежом красен, сучонок!

Драко схватил её за волосы, но она вырвалась, оставив клок в его руке. Невилл Долгопупс уебал Малфою, и тот, свалившись, залетел под скамью.

— Спасибо, Невилл, — улыбнулась Гермиона. Было приятно знать, что на факультете у них остались друзья.

* * *

Совы влетали в Большой зал, разнося почту. «Слизеринское сумасшествие», «Новый скандал в Хогвартсе», «Оргия извращенцев» — пестрели заголовки газет. «Рита Скитер с места событий» и так далее, и так далее…

— То, что Вы совершили, мисс Грейнджер, достойно самого строгого порицания, — директор вышагивал по кабинету. — Но сейчас речь пойдет о другом. Верно ли то, что Вы и мисс Уизли являетесь личной собственностью Драко Малфоя на основе заключённого между вами магического контракта?

— Да, верно, — Джинни и Гермиона стояли навытяжку.

— Ограничен ли данный контракт сроком действия?

— Нет, он пожизненный.

— И верно ли то, что в настоящее время магия данного контракта прекратила своё действие в отношении вас.

— Чего?

— Можете вы сейчас отказаться от выполнения приказов Малфоя? Физически?

— Да, можем.

— Мне всё ясно, — вмешался в разговор представительный джентльмен, сидевший до этого молча, — мы организуем дополнительную проверку, а сейчас скажите, мисс, принуждал ли вас Малфой... — он замолчал, подбирая слова.

— К сексуальной эксплуатации и занятию проституцией, — подсказала Гермиона. — Да.

— Именно так. Это было против Вашей воли?

— Да.

— И Вы это подтверждаете, мисс Уизли?

— Да.

— А сможете вы дать официальные показания в ходе разбирательства по вашему делу?

— Сможем.

— Не боясь широкой огласки?

«Куда уж шире» — подумалось обеим. — Мы согласны.

— Что ж, директор, думаю, девушек стоит отпустить, спасибо, мисс.

— Ну? — растянулось в улыбке лицо джентльмена, когда Гермиона и Джинни вышли из кабинета. — Всё отлично! Доказательств хватает: куча свидетелей, альбом Малфоя, их показания. Все в порядке. После моего назначения Вы можете рассчитывать на любую должность, которую сочтёте для себя достойной, — подмигнул он директору.

— Это что за перец? — поинтересовалась Джинни.

— Шишка из министерства, — просветила ожидавшая за дверью Трейси Дэвис, — говорят, будущий министр магии.

— А Люциус, значит, его конкурент? Тогда всё ясно.

Учебный год заканчивался: младших уже начали распускать по домам, выпускники готовились к ЖАБЕ и получению аттестатов. Гермионе аттестат не светил, это ясно, а ехать им с Джинни было некуда. Об их жизни в последний год знали все и везде. А возвращаться домой с таким позором сил не было.

— Пошли спать, — предложила Уизли. Им с Гермионой дали комнату. И с чего директор расщедрился? Ну да, они же показания должны давать!

— Пошли.

* * *

— Что, допрыгался, уродец? — Люциус Малфой смотрел на сына тяжёлым взглядом. — Как это могло получиться?

— Не знаю, — лепетал Драко, — но их же можно вернуть по закону? Контракт у меня.

— Пойми, кретин: магический контракт держится на магии. Закон только констатирует его. Если магия перестала действовать, значит, контракт был недействителен с самого начала. А что это?

— А что?

— Что всё, что с ними творилось, было незаконно.

До Драко наконец-то дошло. Он позеленел:

— Я не хочу в Азкабан.

Люциус не мог понять, почему магия перестала действовать? Да и думать было некогда.

* * *

За два дня до этого.

— А-а, всё равно, от Малфоя нам не уйти, — махнула рукой Уизли.

— Разве вы уже не ушли от него? — Ренджи наигрался и сейчас, хитро улыбаясь, наблюдал за девушками.

— Ушли сегодня, завтра вернёмся и подчинимся. Контракт нам не победить.

— Регина, пора вернуть им память.

Гриффиндорки переглянулись.

— Джинни, Гермиона, вы не против? Вначале будет не очень приятно.

...Гермиона всё вспомнила: глаза зелёной ведьмы, свой страх, желание выполнять приказы и жуткую боль. И что?

— И что тогда произошло? — Гермиона понимала: она что-то упускает.

— Как что? — Ренджи рассмеялся, но Регина оставалась серьёзной:

— Вы определили свою жизнь, сделали выбор.

— Но мы и раньше не выбирали рабство!

— Раньше вашу волю поработил контракт с Драко, — начал объяснять Ренджи, — Малфой сделал Регину вашей хозяйкой, а она запретила вам подчиняться ему.

«…приказываю тебе забыть всё, что приказал Драко», — вспомнила Гермиона.

— Разные приказы разрушили друг друга, и воля освободилась, чтобы сделать выбор.

«Если можно, я не хотела бы», — опять вспомнила Грейнджер.

— Сложно? — поинтересовался Чистюля.

— Нет, я поняла, — Уизли, как обычно, соображала быстрее.

— А если бы я выбрала другое? — робко начала Гермиона.

— Тогда бы и продолжила жить по-другому.

Грейнджер вспомнила, как Регина удержала её. Ей стало жутко.

— Но после мы всё равно подчинялись Малфою, — не унималась Джинни.

— Это по привычке, потому вам и закрыли память. После болезни нельзя вставать с кровати сразу.

* * *

— Я не хочу в Азкабан, — продолжал лепетать Драко.

— В Азкабан идти не придётся, — старший Малфой почесал подбородок, — вот что, Драко ... Теперь мы долго не увидимся. А сейчас уходи.

Выход был один. Люциус разочарованно вздохнул и поморщился: «Ничего, на земле есть места, где можно затеряться. Это лучше, чем Азкабан». Он извлёк из ящика стола средних размеров золотой кулон в виде песочных часов на цепочке, положил перед собой и достал волшебную палочку.

* * *

— А-а, Джинни, Джинни, а-а-а-а..! — Джинни очнулась от истошного крика. — А-а-а!!!

Она привстала на кровати, стаскивая с головы одеяло, и начала протирать заспанные глаза. Чего она так орёт?

— А, а!- вопила Гермиона.

— Что случилось?

— А, а! Джинни, смотри, смотри! А! — Гермиона, абсолютно голая, прыгала посреди комнаты размахивая ногами, крутилась вокруг себя и орала так, что оконное стекло, казалось, вот-вот вылетит и посыплется на пол.

— Чего ты орёшь?

Но Гермиона ничего не слышала, не замечала, продолжая прыгать и вопить:

— Джинни, Джинни, смотри на меня, смотри-и!!!

Джинни пригляделась. Грейнджер выглядела как-то непривычно.

— Смотри, смотри, я чистая! Чистая! Джинни, смотри, я чистая-я-я!!!

У Джинни от удивления раскрылся рот и глаза округлились: на теле подруги не было ни одной татуировки, ни одной надписи, никаких колец с изумрудами в сосках и внизу, вообще ничего!

Уизли соображала еще с минуту, глядя на безумствующую Гермиону, потом осторожно приподняла одеяло и заглянула…

— А-а-а! — Джинни вскочила с кровати и бросилась к Грейнджер. Теперь уже две сумасшедшие скакали по комнате, опрокинув стулья и сорвав занавески, пока не свалились без сил.

* * *

— Вам должно быть совестно, мистер Лонгботтом... — за что-то отчитывала Долгопупса Макгонагал, глядя на него снизу вверх. Джинни и Гермиона прошмыгнули мимо. Они шли, то и дело оглядываясь по сторонам, мимо проходили студенты, иногда преподаватели, на них никто не обращал внимания, и от этого было легко. Они вчера рано уснули, а сегодня не пошли на завтрак. Да и о каком завтраке можно думать, когда случилось такое! Как же Ренджи смог это сделать? В том, что их очистил Ренджи, они не сомневались. Ещё бы, ведь он Чистюля! После всего случившегося подруги были готовы верить в его всемогущество.

Когда они проходили мимо кабинета ЗОТИ, резко распахнулась дверь. Джинни, которая была ближе, еле успела отскочить, чтобы не получить по лбу. Из кабинета вырвался разъярённый Малфой, отшвыривая смятую газету. За ним показалась тупая рожа.

— Отвали, Гойл! — Драко с силой оттолкнул своего телохранителя. — Отвалите все!

Гермиона не упустила шанса съязвить, уж так она ненавидела этого упыря:

— Что, подружка лопнула, Малфой?

— Пошла на хуй! — проорал он ей в лицо и промчался мимо.

«Пошла на х..й, — и всё?» — а она уже готовилась сцепиться с Малфоем!

— Вали, вали, импотент! — вслед ему прокричала Джинни.

Гермиона нагнулась, поднимая выброшенную Малфоем газету. Интересно, что его так взбесило?

— Гриффиндорские дуры! — послышалось за спиной.

Подруги быстро повернулись. Гойл. Они переглянулись. Как он их назвал? Дуры? А почему не «шлюхи», ну, хотя б не «суки»?

— Гойл, как ты нас назвал? — они уставились на него дикими глазами.

— Эй, вы чего? — Гойл стал пятиться.

— Как ты нас назвал, Гойл?! — Джинни вцепилась ему в мантию.

— Да отстань ты! — Гойл отмахивался от неё, пытаясь высвободиться, но бесполезно: Джинни прорвало, как плотину. Хотелось разорвать эту мразь как грелку за всё, что он с ней творил! Она наступала, толкая его в грудь, а он пятился, спотыкаясь и хватаясь за стену. Наконец, он отцепился и отпрыгнул на пару шагов.

— Эй, Джинни, ты что? Ты что? — трясла её за плечи Гермиона. — Успокойся.

Джинни приходила в себя: «Да, надо успокоиться». Она глубоко вдохнула, стараясь ни о чем не думать. Голова стала абсолютно ясной. Вдруг волосы шевельнулись, как будто их коснулся мягкий ветерок. Она поймала его, как жёлтого дракона.

— Эй, Гойл! — Джинни поднесла руку к губам и протяжно подула, как если бы сдувала случайное перо. Порыв ветра слетел с её ладони и пронёсся по коридору. Портреты закачались на стенах. В десяти шагах у Лаванды Браун задрало мантию, у Меллисенты Булстроуд вырвало из рук журнал. Гойл подлетел, перевернулся в воздухе и плашмя шмякнулся на каменный пол.

Позади послышались хлопки: «Браво, мисс Уизли, браво! Это очень эффектно!» — Джон Долиш стоял в дверях кабинета.

— Извините, — девушки быстро двинулись прочь. Они вошли в уборную: нужно было успокоиться и умыться.

— Это что сейчас было?

— Я поймала ветер, как Ренджи. Ты понимаешь, у меня получилось!

Джинни закончила умываться и глядела в зеркало.

— Смотри, — Гермиона протянула ей газету, тыча пальцем в какую-то заметку. Джинни прочла и уставилась на подругу: «Как это?»

«…проведён обыск в доме Люциуса Малфоя, совершившего шесть месяцев назад дерзкий побег из тюрьмы Азкабан. Напоминаем читателям, что обстоятельства данного побега до сих пор не выяснены. В ходе обыска обнаружены доказательства пребывания преступника в усадьбе Малфой-мэнор в течение нескольких месяцев. К сожалению, нынешнее местонахождение Л. Малфоя неизвестно. Начата проверка в отношении Драко Малфоя на предмет его причастности к организации побега отца».

— Это как? Шесть месяцев назад? Побег?

— Ты вот сюда посмотри, — и Гермиона ткнула пальцем в фотографию.

Меняющиеся кадры колдофото показывали кабинет Люциуса. На рабочем столе мелькнул знакомый предмет. «Что-что?» Грейнджер добавила увеличение, резкость. Ну, точно, это он, ошибки быть не может. У Джиневры закатились глаза, и она начала сползать по стенке. На письменном столе валялся разбитый в хлам маховик времени.

* * *

— Невилл, спасибо, что меня защитил. Ты так здорово врезал Малфою!

— Я? Малфою? Когда? — не врубался Долгопупс. Гермиона вздохнула: и этот ничего не помнит.

— Смотри, смотри, вот она, — потянула её за рукав Уизли.

Трейси Дэвис рядом с Дафной Гринграсс листала какую-то книгу.

— Привет, Трейси! — подбежала к ним Гермиона. — А у нас уже всё в порядке!

Та посмотрела непонимающим взглядом. И Трейси тоже… Гермионе стало грустно и даже обидно. Она прижалась к слизеринке: «Мы всё равно тебя любим».

— Гриффиндорки совсем с ума сошли! Что эта грязнокровка возомнила? — возмутилась Дафна Гринграсс, когда подруги отошли.

Трейси Дэвис с задумчивым видом посмотрела на соседку, и ей так захотелось послать эту Дафну!

* * *

Почему они с Джинни всё помнят? Гермиона валялась на спине, закинув ноги на стену, и глядела в потолок. Маховик разбил Люциус, только он и должен сохранить память. Так работает магия. Для всех остальных время вернулось и всё пошло по-другому. И для них с Джинни тоже. И они не были никогда рабынями Хогвартса! Но ведь они помнят. А может, ещё всё забудется? Гермиона вдруг поняла, что не хочет этого. Забыть всё пережитое было бы как предать себя. Обидно и несправедливо … А вдруг не было ничего? И это всего лишь чьё-то наваждение?

— А, Джинни? Может, нас колдонули? Как узнать?

— Засунь себе морковку в задницу, и сразу поймёшь, — отозвалась та.

— Ох, боюсь, и это не поможет.

Их тела стали прежними.

— Мне вообще похрен. Всё. И школа похрен, и Драко, и Гарри, и магия. Всё безразлично, — затянула Уизли.

— Да и мне тоже, — призналась Гермиона, — а давно с тобой такое?

Уизли задумалась.

— С того, как Драко оттрахал диванчик, — серьёзно произнесла она, но не смогла сдержаться и захохотала.

— Стой, стой! — сквозь смех притормозила её Гермиона. Она вдруг всё поняла. — Ты помнишь, что говорил Ренджи?

«Магия бессильна перед теми, кому она безразлична». Джинни тоже это вспомнила. Они что, стали как Ренджи?! Подруги вскочили и уставились друг на друга:

— Идём!

* * *

В саду теперь малолюдно. Да и откуда взять народ? Младшие уже разъехались по домам, а выпускникам не до отдыха. Они здесь, похоже, вовсе одни. Нет, вон ещё, долговязая фигура возится у кустика лапчатки. У Гермионы в груди похолодело. А если Регина их не узнает? Нет, это будет уж слишком обидно! Она глянула на Уизли, та, похоже чувствовала то же самое….

Регина поглядела на них через большие очки:

— А я тебя знаю. Ты Грейнджер с выпускного курса, — от этих слов у Гермионы затряслись губы.

— А ты — подружка Гарри Поттера. Верно?

— Уизли, — у Джинни навернулись слёзы.

— Вы же за рассадой? Это туда, — Регина махнула в сторону невысокого флигеля, — к домовикам.

Девушки отвернулись. У Гермионы дрожали ноги, и она оперлась на плечо Джинни. А чего она ждала? Просто хотелось чуда…

— А Ренджи вернётся только к сентябрю, — послышался грустный голос за спиной.

Что?? Они развернулись и уставились на садовницу.

— Так ведь каникулы же! — и ведьма широко заулыбалась…