Слизеринский Лев (джен)

Никаких подарков от королей, кроме туфель для бедной чудачки Полумны, я просить не хотел — но нам без спроса предоставили и горячие ванны, и новую одежду в здешнем вкусе, и пригласили на обед, на котором и пройдёт аудиенция и подвергнется обсуждению наш инцидент. Такое радушие и порадовало, и удивило — я был непривычен к подобным традициям в магическом мире, особенно в тех его кругах, что наиболее враждебны к слизеринцам и «тёмным». Эти «чужому» и чая в собственном доме не нальют. И потому, признаюсь честно, часть меня чувствовала нечто зловещее, как герой детской сказки, которого злодеи специально балуют, чтобы потом съесть. Но усталость взяла своё, я даже смог спустя много времени решиться вымыть свои многострадальные волосы, уже предвкушая гнусные шёпоты со сторону глупого Уизли о том, что «что-то с профессором не то». Однако, тогда мне было всё равно, что благородные львы Гриффиндора до сих пор не имеют понятия о высших стадиях себорейного дерматита и о влиянии испарений в травнических лабораториях. Этот иной воздух, иное тепло сотворили со мной что-то необычайное. Погружаясь в ванну, я даже не вспомнил о том, как в детстве отец врывался в комнату за чем-то, одному ему нужным, потом внезапно глядел на меня, хватал за космы, тащил по полу в ванную комнату, повторяя о том, какой я вечно грязный и мерзкий выкидыш, который даже мыться не умеет, как инвалид какой-то, а инвалидов все ненавидят… Одежду с меня срывали, чуть ли не раздирая на части, вода в ванной попадала в лёгкие, как будто меня собирались утопить, движения были резкими, словно из моей головы хотели вырвать целые клоки волос, я кричал, вырываясь и повторяя «да я сам! Сам могу! Я просто…!», голые ноги колотили в конвульсии по серой эмали, мыло щипало глаза, отец рычал «Да ничего ты, шваль, не можешь!» — и это самое мягкое из его выражений… Продолжалось это и до тех пор, когда я достиг отрочества и отношение моё к границам тела обострилось и стало более трепетным. Да, с тех пор моё отношение к гигиене и застыло на таком жалком уровне. Я месяцами не принимал ванны или душа, максимум обтирался мокрой губкой — и даже это вызывало порой водобоязнь. Напоминал себе бездомного под лондонским мостом. А волосы — несчастные волосы я боялся даже трогать. Теперь же с меня как будто смылась пыль всех этих лет и со лба упал этот венец, что я всегда носил. Мне даже показалось, будто волос мой стал мягче и тоньше и даже начал виться.

Странно, что не зная ничего о гостях, правители решили одарить меня именно костюмом в изумрудно-зелёных тонах. Парчовый кафтан, вышитый вручную, серебристые шоссы, даже перстни на пальцы. Принарядившись и посмотрев в зеркало, я ощутил себя похожим на Салазара Слизерина с ранних картин. Не помню, приподняло мне это тогда настроение или нет.

Дети тоже стали одеты с иголочки. Золотое воздушное платье с длинным шлейфом и цветы жасмина в косах у Лавгуд (и туфли, наконец-то, тоже золотистые, как будто их принесли Золушкины голубки). Голубые ткани, длинные рукава и вуаль на волосах у Гермионы (она напомнила мне изображения Владычицы Озера). И Рон — красные тона, кальсоны, шаперон, толстый ремень с пряжкой в виде львиной головы на поясе.

— Странно… — протянула Гермиона, когда мы все трое встретились в ярко освещённом коридоре в своих обновках — Я думала, тут будет корсет, а его не было… Все говорили, что в средние века носят корсет. Ожидала уже, как буду задыхаться и как кожу будут резать нити...

Тут Лаванда нас всех удивила.

— Герми, солнышко, ну ты чего. Корсет же, каким мы его знаем, только при Тюдорах и появился. А сейчас явно не та эпоха, пораньше. — произнесла она таким тоном, будто это нечто всем очевидное — И корсеты вовсе не должны никого душить. Это миф такой, его газеты пустили. Если их правильно зашнуровать, то ничего не будет. Зато отлично поддержит грудь и выправит осанку. А уж тем более шнуровка кожу не режет! Никто же не надевает их на голое тело.

Гермиона оторопело открыла рот. Наверняка, от разочарования, что не успела высказать столько патетических пассажей о том, как мода вечно мучала женщин.

— Лав… Ты чё, историк? — спросил Уизли, почёсывая в затылке.

— Нет, я ничего про историю не знаю. Только про одежду. И всё. Вот. — смутилась Лаванда.

— Так. Я предлагаю не забывать, что нас ждут. И я бы предложил не говорить во весь голос посередине коридора замка. — остановил я восторги; хотя сам я был рад, что у детей появился повод не считать мисс Браун всего лишь обыкновенной глупышкой.

— Блин, точняк. Стрёмно как-то. — шмыгнул носом Рон — С королями болтать средневековыми… Ещё на костре сожгут, кто их знает...

— Эти короли, мистер Уизли, если верить мисс Лавгуд, на самом деле прибыли из сороковых годов двадцатого века. Поэтому я предлагаю Вам просто представить, что Вы общаетесь с обыкновенными бабушками и дедушками. А теперь пойдёмте. Нехорошо заставлять их долго ждать.

— Ну, хоть поесть дадут нормально… — пробормотал Рон, направляясь вслед за мной по коридору.

* * *

За длинным пиршественным столом, покрытым старинными яствами (какие-то причудливые пудинги, посыпанные сахарной пудрой, запечённые кабаны, виноград и яблоки, оленина и гранаты), мы наконец повстречали всех четверых правителей в их монаршем великолепии. Сперва Полумна представила нас своим друзьям. Оказалось, короли уже неплохо осведомлены о магической Англии, а меня и вовсе знают заочно (боюсь представить, что Лавгуд обо мне им наговорила в прошлый раз). После Люси рассказала вкратце и о своих братьях и сёстре, и их попадании в Нарнию. Меня поразило, как легко и непринуждённо общаются простая девочка Лавгуд и высокопоставленные особы. При этом, я не назвал бы это обращение грубым (чего не сказать об Уизли, чьё преждевременное чавканье было явно не к месту). В их глазах и словах слышались и уважение, и любовь.

Я выслушал их речи, после приподнял бокал с каким-то ароматным напитком, похожим на вино.

— Первым делом, я хотел бы сердечно поблагодарить Вас за Вашу доброту и гостеприимство, Ваши Высочества.

— Не стоит благодарности, господин Снейп. — спокойно кивнул старший брат семейства; звали его Питер, у него были благородные черты и золотистые волосы, как будто поцелованные солнцем — Мы понимаем Ваши тяготы, ведь сами когда-то были потеряны в новом мире. Наш долг — принимать тех, кто нуждается в нашей помощи.

— Теперь, если позволите, я хотел бы задать первостепенный для нас вопрос. Не сочтите грубостью, мы восхищены вашей страной, однако, боюсь, мы не можем слишком долго пользоваться Вашим расположением. Для всего есть своё место, и наше нахождение здесь — ошибка.

— Я сомневаюсь, что сюда попадают по ошибке, господин Снейп. Это скорее зов, на который вы ответили. Однако, я могу ошибаться. — встрял король помладше, именем Эдмунд, в чьём лице и голосе я распознал что-то родное; будь он волшебником, безусловно, был бы распределён на Слизерин.

— Даже если это и зов, Ваше Высочество, сомневаюсь, что здесь место четверым детям, что были оторваны от простой жизни и учёбы и затянуты в эту историю. Как бы здесь ни текло время, довольно безответственно заставлять их оставаться вдали от дома.

Люси и её сестра Сьюзен (красивая черноволосая девушка, похожая одновременно на мою матушку и на героиню картин Уотерхауса) переглянулись и разделили невинный смешок.

— Вы забываете, что мы были ещё моложе, когда попали сюда. — улыбнулась Сьюзен.

«Дети Вашего поколения не чета нынешним, это всё равно что ставить слепца в соревнование по стрельбе с Робин Гудом» — подумал я, но решил не произносить, чтобы не звучать как старик.

— Да, Ваше Высочество, и не было никого, кто защитил бы Вас от опасности. Имею ли я, как преподаватель, право подвергать детей чему-то подобному? О, Ваше Высочество, не знаю, можете ли Вы представить, как тяжко бывает оберегать от ужасов взрослого мира детей, которых все считают более сильными, чем они действительно являются? На плечи которых возлагают ответственность, которую им не вынести. А ведь ваш мир, в отличие от своего, мне совсем не известен.

— Но нас было кому защитить. — мягко возразила Люси — Ведь был Аслан. Этого достаточно.

— Леф фаш фто ли? — спросил Уизли, тщетно пытаясь прожевать кусок бараньей ноги — Ну и хде этот фаш леф-то? Шо-то я льфоф не выжу…

Люси терпеливо пояснила:

— Он оставил нас. Но не в смысле, что бросил, нет. Когда мы взошли на трон и все опасности остались позади, Он позволил нам жить и править самостоятельно. Потому что он верит в нас и знает, что он достойно приготовил нас к исполнению этого долга.

— Качества настоящего учителя. — прокомментировал я.

— Да. — довольно кивнула Люси — Я бы не сказала точнее, господин Снейп. Вижу, Вы воистину понимаете многое в том, каково быть наставником.

Гермиона недовольно ковыряла вилкой по тарелке.

— Похоже, этого льва и вовсе нет… — прошептала она, но не рассчитала, что акустика в зале была настолько хороша — её услышали все.

— Есть, я его же видела. — возразила Полумна.

— Ох, ну ты же… Ты же и мозгошмыгов видела… — разрывалась между соблюдением этикета и желанием высказать своё мнение Грейнджер — Простите, Ваши Высочества, но я не поверю, пока не увижу сама!

В зале повисло молчание.

— Мне кажется, Вы Его уже видите, госпожа Грейнджер. — ответила Люси — Ведь всё, что здесь есть, до последнего камешка, всё существует благодаря Ему и ради Него. А просто так Он никогда не приходит. Только тогда, когда без Него не обойтись.

— А откуда… Ваше Высочество, как он может знать, когда он нужен мне, а когда нет? Мне кажется, сейчас для него самое время появиться, чтобы мы проверили его существование. Иначе, простите меня, но это всё равно что верить в Деда Мороза!

Короли и королевы переглянулись и почему-то все вместе легкомысленно хихикнули. После небольшой паузы Питер продолжил:

— Вы не можете приказывать Ему, госпожа Грейнджер. У Вас просто нет такой власти.

— Да не хочу я никому приказывать. Просто я не буду слепо полагаться на того, кого ни разу не видела. И поэтому… Ваше Высочество, как мы можем вернуться обратно в магическую Англию? Как можно скорее. — договорила она то, что я хотел сказать изначально.

Сьюзен тяжело вздохнула, положив руки на грудь.

— Простите, госпожа Грейнджер, и вы все, дорогие гости, но никто из нас до конца не уверен, что может помочь вам с этим вопросом. Мы сами почти позабыли нашу Англию и путь назад. Всё, что мы можем сказать, это что на северо-западе находится место, называемое рощей Фонарного столба. Однако, боюсь, оттуда вас может перенести совсем не в ту Англию, что вы ищете.

— Разве вы не скучали по дому всё это время? — удивилась Лаванда.

— Как бы вам объяснить… Нарния совсем не ощущается, как что-то отличное от дома. Да и когда-нибудь она сама отпустит нас. Нам незачем её торопить, пока наше дело не сделано до конца.

— Получается, вы здесь в плену? — с сожалением произнесла Гермиона.

— Нет, конечно. — возразил Эдмунд с искренним удивлением в голосе — Разве это место похоже на плен?

— Простите меня, но я ничего не понимаю. Вы говорите что-то про свою свободу, при этом позволяете льву вами управлять? Разве так бывает?

Сьюзен нахмурилась, как будто рассуждения Гермионы начали до неё доходить. Остальные же монархи не изменились в лице.

— Мне кажется, госпожа Грейнджер, Вы неправильно подбираете слова. — мудро заметил Питер — Есть разница между «управлять» и «руководить». У Аслана есть безусловный авторитет над нами, это так. Однако Он никогда не отнимал у нас права выбора. Мы доверяем Ему и Он оправдывает наше доверие.

— Но почему он отнимает право выбора у нас? — чуть ли не взмолилась Гермиона.

— Послушай, Герми. — серьёзно обратилась к ней Полумна — Мне кажется, Он ничего не отбирает у нас. Он просто показывает нам не те пути, что мы изначально ожидаем. Наверное, Он просто хочет, чтобы мы сами разобрались. Ну почему ты так торопишься? Разве может в жизни всё быть так просто — раз и всё?

— Но если лев действительно всесильный волшебник, что ему стоит? — недоумевал Рон.

— Ничего не стоит. Но, Рон, если ты можешь что-то сделать, не означает, что ты должен, верно? Он просто хочет для нас лучшего. Ведь если ребёнок хочет сладкого, ты всё равно настоишь на том, чтобы он сначала съел суп. Вот и здесь так. Мне кажется. И Аслан не совсем волшебник, я не совсем могу это объяснить, но это не колдовство, это чудеса. Да, я тоже раньше думала, что это одно и то же, оказалось, что нет.

— Какая ты у меня умница, Полумнушка, всё не нарадуюсь. — расплылась в улыбке Люси.

Гермиона отклонилась на спинку стула и закрыла лицо руками. Рон продолжил есть, но как-то стыдливо.

— Тогда мне нужен ваш совет. Что делать нам? — спросил я.

— Для начала — жить. Иногда надо просто положиться на мудрость Аслана. Но если вы хотите обследовать фонарный столб и отправиться в нашу Англию, мы не будем вас удерживать. — ответил Питер.

— Нет, Ваше Высочество, не думаю, что нас это устроит. С путешествиями во времени всегда есть шанс, что ты ненароком испортишь будущее. Тогда я задам ещё один вопрос. На пути к замку мы узнали о появлении в этом мире ещё одного пришельца, как у вас говорят, сына Адама. Не могли бы вы рассказать, что вы знаете о нём?

— Очень мало. — печально произнесла Сьюзен — Видимо, он специально избегал всех здешних жителей, будто сам не хотел получить помощь и не доверял никому. На днях мы собираемся лично отправиться на его поиски. Пусть с ним и не должно случится ничего особенно страшного, мы не хотим оставлять беднягу одного.

— А вы не думаете, что спасать придётся не его от Нарнии, а Нарнию от него? — спросил я, пригубив наконец немного вина — В конце концов, животные сравнивали его с ведьмой, что принесла вам столько невзгод.

— Я не думаю, господин Снейп, что обычный человек может быть так же страшен, как Колдунья. Наверное, животные просто напугались. — улыбнулась Люси.

И в этот момент я увидел — у неё лицо ребёнка, наивное и чистое. Я и раньше замечал в королях какую-то особую юность черт и движений, но не предавал этому большого значения. Теперь я видел ясно: это дети, всё ещё дети, абсолютно не тронутые скверной, что зла не видят, не слышат и не говорят. Мне безумно не хотелось сейчас спорить с ними и что-то им доказывать. Потому что это было бы всё равно, что грубо срывать только что распустившуюся лилию. Я всего лишь произнёс, стараясь, чтобы голос мой звучал отважно и доверительно:

— Знайте, что я готов помочь вам в ваших поисках. Это меньшее, что я могу сделать.

— Мы благодарим Вас, господин Снейп. — улыбнулся Питер — Это очень благородно с Вашей стороны.

— Тогда я тоже. — поднялась Гермиона — Мы тоже, да, ребят?

Всё же в отсутствии инициативности и жажды справедливости юную Грейнджер было бы сложно обвинить. Полумна сразу согласилась, Лаванда была более неохотна, но всё же кивнула в ответ.

— Ну, давай, что ли… — задумался Рон — Только чё мы делать-то будем без палочек?

— Разберёмся. — Гермиона упёрла руки в бока — Я не позволю, чтобы какие-то львы за меня решали, что мне делать. Сама найду этого человека, сама его о дороге домой распрошу. И всё тут.

«А обо мне никто не подумал. Опять нянькой быть. Только детей теперь восемь, получается» — подумал я.

Когда пиршество закончилось, чтобы скрасить наш день, королева Сьюзен лично села за арфу и убрав за спину тёмные кудри, начала играть. Её пальцы бежали по струнам так быстро и естественно, как будто она ласкала по спине котёнка; казалось, дева словно и не смотрела на инструмент, так легко ей это давалось. Сьюзен вскинула голову и запела тонким сопрано, что разнеслось по всему залу и оттолкнулось от стен, окутав нас звенящим звуком. Когда песня кончилась, я неуверенно начал апплодировать — не знал, принято ли это здесь. Благо, мои звонкие хлопки подхватили не только остальные гости, но и оставшиеся короли.

После Люси лично показала нам покои для отдыха. Я поражался тому, сколько в этом замке отдельных комнат — как будто он изнутри больше, чем кажется снаружи.

— На сегодня я предоставлю вас самим себе. Пожалуйста, расслабьтесь и постарайтесь не тревожиться. — произнесла она — А теперь позвольте нам с Полумной уединиться. Мы очень соскучились друг по другу. Я не займу слишком много её времени, обещаю.

И двое ушли в сторону тронного зала, смеясь, держа друг друга за руку, и даже подпрыгивая как самые обычные школьницы.

Лаванда тут же побежала расспрашивать королеву Сьюзен о тканях и одеждах, совсем расслабившись и забыв о правилах тона.

— Вы такая красивая! Вы так поёте, и у Вас такое платье! — верещала Лаванда, чуть ли не задыхаясь — А выкройку можно?

— У нас руками шьют. — пояснила Сьюзен, что сильно напугало её собеседницу; она опасливо посмотрела на свои пальцы, как будто уже представляя, как под ногти впиваются иголки.

— Ничего страшного. — успокоила её Сьюзен — Это трудно и долго, но не невозможно. Хотя я поначалу тоже удивлялась, это старомодно даже для нас. Рассказать тебе об этом?

— Расскажите. Только не учите меня, я боюсь.

Королева улыбалась и объясняла ей всё, что могла. Взяла девочку под руку и повела показывать свои костюмы и украшения; мисс Браун была на седьмом небе от счастья.

Грейнджер как будто разрывало на части: богатство этих чертогов её и поражало, и смущало, как будто это было что-то неправильное. Уизли же, напротив, был вполне доволен тем, что получил, и ему, наверное, не было важно, честным путём ли были добыты эти шикарные вещи. Я уже предвкушал, что они начнут разговор о том, стоило ли королям раздать своё богатство простому народу, который, наверное, голодает, или просто наслаждаться своим местом на свете. В иной ситуации я бы встрял и даже сказал бы кудрявой идеалистке, что люди не могут быть равны, но сейчас у меня было на редкость приятное расположение духа, чтобы тратить его на выслушивание максималистских утопических теорий. И я направился гулять по дворцу; неплохо было бы ознакомиться с архитектурой Кер-Паравеля для общего развития.

В коридоре меня остановил король Питер.

— Я не отвлеку Вас, господин Снейп? — спросил он уважительно.

Я обернулся и постарался снова разглядеть в монархе взрослого человека, но как я ни пытался, на меня смотрели очень юные, почти детские синие глаза.

— Нет, что Вы, Ваше Высочество. Как я могу Вам услужить?

— Скорее, я бы хотел услужить Вам. Расскажите мне сперва о Вашем искусстве. Правильно ли я понимаю, что это подвид целительства?

— Да, Ваше Высочество, это можно так назвать. Часть моих знаний Вас не устроит — они связаны с контролем разума и тела.

— Как например?

— Например, зелье жидкой удачи. Сомневаюсь, что сумею приготовить его в данных условиях, и дело не только в недостатке ингредиентов или отсутствии магии. Я полагаю, этот мир сам отвергнет нечто подобное. У меня есть сильное предчувствие, что под этим небом нет нужды в таких вещах.

— Что за забавное название у этого зелья! Звучит, как что-то запрещенное. — рассмеялся Питер и стал ещё более похож на мальчишку. — Однако…

— Однако большинство моих умений действительно сосредоточено вокруг медицины и косметики. Я хорошо владею первой помощью и готов предложить вам мои услуги.

— Это прекрасно, это будет нужно всегда. Но я хотел бы предупредить Вас кое о чём. Я заметил, что Вы серьёзно настроены на то, чтобы оберегать Ваших подопечных.

— Разве это не мой долг, Ваше Высочество? — сдержанно улыбнулся я.

— Да, и это похвально. Но ради Вашей же безопасности я бы хотел кое-что передать Вам. Да, сейчас времена мирные, однако бдительность не помешает. Пройдёмте со мной вниз по лестнице, там у нас оружейная.

Он привёл меня в тёмный донжон, где зажёг смолянистый факел, дабы показать мне свои дары.

— Вы умеете владеть холодным оружием, господин Снейп?

— Не могу сказать, Ваше Высочество.

— Тогда для начала возьмите это. Для ближнего боя. И для крайних случаев. Не самое благородное оружие, но тоже необходимое. — Питер протянул мне серебристый кинжал с гравировкой змеиной головы на эфесе.

— Змея, сколь занятно… — пробормотал я задумчиво, покручивая оружие в руке.

— Вам неприятна эта символика, господин Снейп?

— Отнюдь. — покачал я головой — Благодарю Вас, Ваше Высочество.

— Отлично. Тогда я перейду к основному.

Следующим даром были длинные белые ножны и лёгкая, почти как палочка, шпага. Я достал её и осторожно приподнял над головой. Рассёк воздух — прорвался тонкий свист, похожий на птичий.

— Вам удобно? — осведомился молодой король.

— На удивление.

— В этом на самом деле нет ничего удивительного. Это далеко не самый лучший меч для серьёзной войны, но хорош для самозащиты или дуэли. Я вижу, Вы далеко не так незнакомы с оружием, как говорили мне.

— То, что мы называем «волшебной палочкой» имеет схожую систему выпадов и атак, Ваше Высочество.

— Тогда я рад, значит, мне будет нетрудно научить Вас. Если Вы не очень устали, не провести ли нам небольшую дуэль для тренировки?

Я молча усмехнулся.

— С удовольствием.

Остаток дня мы провели в саду, среди пышных розовых кустов и пения красношеек, что с закатом сменилось соловьиными трелями. Юный король был ловок и силён, и во время наших тренировок я совсем позабыл о его таинственном детском взгляде. Не раз ему удавалось победить меня, причём даже когда было заметно, что он из вежливости бился не в полную силу — всё же опыт волшебного боя не сравним с битвами на мечах. Но я почти не чувствовал усталости, во мне проснулся какой-то юношеский, не побоюсь этого слова, гриффиндорский азарт, что не давал мне опустить руки со шпагой. Когда король предложил окончить урок, я даже ощутил удивление, не заметив, что уже взошла луна и пришла пора ложиться спать. Питер похвалил меня за усердие, мы распрощались и я отправился ко сну. Предстоял долгий путь на новой земле и я уже перебирал в голове возможные варианты событий.

Первый раз за долгое время, наверное, даже за всю жизнь, я уснул почти сразу же после того, как закрыл глаза.