Сильви Агрест (гет)

Дата написания финальной версии: 16 февраля 2021

— Дедушка.

— Да, дорогая? — мрачно отозвался Габриэль.

— Де-е-едушка.

— Я разрешаю тебе на меня орать.

— ДЕДУЛЯ, ТВОЮ ДИВИЗИЮ, КАК ЖЕ СИЛЬНО Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ.

— Я ошибся, признаю. Но ты сама виновата! Задергала внешним обликом…

— Очень хорошее оправдание, дедуль. Очень хорошее. Чё делать теперь будем с силушкой моей неуправляемой?

— Я всё ещё твой дед, имей уважение, бестия!

— Имею, не волнуйся. На данный момент — в не самом приличном смысле.

Мысленная перепалка длилась уже несколько минут. Габриэль старался себя не ругать, Сильви — не ругаться. У обоих абсолютно одинаково не получалось.

— Лады-лады… Кое-кто милый и прекрасный немножечко лоханулся, и мы теперь…

— Мадемуазель Агрест, извольте соблюдать субординацию!

— В своём времени я идеальнейше её соблюдаю. А на данный момент меня вообще в природе нет. Тем более здесь мы напарники, а не дуэт дедушка-внучка. Лучше скажи, как разруливать ситуацию будем?

— Зла на тебя не хватает. Не знаешь часом, где взять?

— Я тоже тебя люблю. Не отвлекайтесь, сударь.

Ментальная связь между акумой и Бражником такое передавать не умела, но светловолосая всё равно расслышала пронзительный скрип зубов. А после выдох и пропитанное досадой:

— Никак, Силь. Ледибаг ещё могла бы очистить акуму и этим своим чудесным шансом как-либо повлиять на сделанное. Я же могу лишь отозвать.

— Окей, а я могу что-нибудь сделать?

— Уже сделала.

Теперь сжала челюсти уже Солейр. В этом дизайнер был прав, и прав безоговорочно — с доверенным ей могуществом девчонка не справилась. Так что теперь перспектива предстояла безрадостная: лихорадочно соображать, как исправить совершённый ляп, параллельно избегая учеников, учителей и перевоплотившихся в героев родителей, до чего, как надеялась дочь, не дойдет.

Шум поднялся через несколько мгновений после того, как погас свет. Народ мгновенно сообразил, что просто так лампочки не гаснут. Везде гаснут, а в Париже нет. Париж не для слабаков. В Париже акумы.

Сама акума, как главный представитель вселенского зла, стояла у раковин в женском туалете, рассматривала своё отражение и глазами у него вопрошала: «Как ты докатилась до жизни такой?» Зеркало, к счастью, отвечать явно не планировало. Солейр мысленно досчитала до десяти и уже в комичном отчаянии шагнула к двери в коридор.

«Ну штош, мамочка, очищение так очищение. Осталось донести до тебя, что вам с папой предстоит меня родить через несколько лет, раньше, чем я получу йо-йо по черепушке».

* * *

— Адриан?

— Да?

— Я хотела… Хотела сказать спасибо за учебники, которые ты мне дал…

— Да не за ч… Стой, Мари, подожди, какие учебники?

Контрастная, но идеально гармонирующая друг с другом пара неспешно спускалась по лестнице на первый этаж. Со стороны могло бы показаться, что они созданы друг для друга, что весь мир для них является лишь бесцветным фоном, который разукрашивают они сами. Или, быть может, им и краски никакие не нужны, лишь бы рядом быть.

Стоит к парочке приглядеться — и смотрящий начинает понимать, что краски не нужны. Нужен доктор. А то правда страх возникает, что столь запущенная деградация логики уже не лечится.

Красавец-блондин смотрел на безумно влюблённую в него одноклассницу, откровенно не догоняя, о чём идёт речь. Причем как в данный момент, так и по жизни. Милашка-брюнетка в свою очередь смущенно розовела, пряча взгляд, и что-то маловразумительно бормотала себе под нос про собственную забывчивость, его великодушие и несчастные книги, ожидающие хозяина у девушки в портфеле.

Вот ведь забавно… быть может, им и не нужно никакой логики? Быть может, это — их мирок? Полный непонимания, драмы, френдзоны, безответной любви и в то же время самых взаимных чувств, в которые только можно окунуться?

Во всяком случае, в этой до идеального нелепой системе показались крайне лишними сами собой закрывшиеся ворота школы. И подставившее электричество. И относительная темнота, разгоняемая только светом из запертых окон. И вопль: «Акумаобожеспаситепамагите!» откуда-то из кабинетов. И даже девочка, переругивающаяся с главным злодеем Франции у себя в голове, о которой они ещё не знали.

Но взгляды друг друга герои всё же поймали. Буквально на секунду, прежде чем сбивчиво бросить какую-то отговорку про укрытие и разбежаться для трансформации. Спрятаться, чтобы встретиться вновь и под масками поменяться ролями. И вот теперь уже он до одури влюблён, а она ответить на эти чувства не в силах…

Интересно, без этого волшебного пенделя в лице младшей из дочерей они бы её вообще когда-нибудь сделали?

* * *

— Хлоя Буржуа, какого черта ты вообще за нами увязалась?! — яростным шепотом измученно взвыла Сезер, которая успешно до этого пряталась и ну никак не ожидала увидеть дочку мэра Парижа у себя на хвосте. Нино, стоящий рядом с мулаткой, ничего нелицеприятного не сказал, но судя по взгляду с девушкой своей был совершенно согласен.

Хло возмущенно похлопала крашеными ресницами.

— Увязалась? Увязалась?! — Девушка презрительно фыркнула, всем своим видом выражая собственное отношение к этой ситуации. — Да вы благодарить должны, что я соблаговолила последовать за вами! Нет, даже не так… Что я…!

— Соблаговоль свалить куда-нибудь на север Франции от нас подальше, — душевно попросила Сезер. — У нас вещи поважнее есть. Там Мари и Адриан одни остались! В школе, в которой на данный момент акума хозяйничает! Даже ты должна понимать, насколько это опасно!

— Для Маринетт? Опасно? — Она как-то странно хмыкнула, уведя взгляд, и то ли хмуро, то ли восхищённо заметила: — Очень сомневаюсь…

Но переволновавшейся мамочке-Алье уже было не до подозрительных фразочек со стороны Буржуа.

— Сомневаешься?! А я вот сомневаюсь, что они смогут скрыться там, где их не найдет напавшее на школу чудовище! Этот злодей… Он может быть и страшным, и опасным, и ужасным, и кровожадным, и…!

— Спасибо, Аля, ты как всегда добра и милосердна, — раздался из-за спин спорщиц мрачный, пропитанный иронией голос.

Какая это по счету немая сцена, говорите? Вторая? Третья?

А почему скребётся настойчивое ощущение, что она ну вот ни разу не последняя?

— А ты ещё кто? — Хлоя подозрительно сщурилась, разрывая повисшую в воздухе звенящую тишь.

Наверное, будь Сильви в маске, эффект был бы менее… ошеломляющим. Но теперь даже бьющего в школьные окна солнца вполне хватало, чтобы рассмотреть её черты.

— Не видно разве? — саркастично уточнила ещё не отошедшая от легкого негодования и досады Силь, разводя руками. — Хьюго Агрест.

…хуже всего пришлось Алье, которая уже два года эти черты изучала.

* * *

В жизни Хлои Буржуа всегда царила безоговорочная гармония. Новые игрушки? Всегда пожалуйста, хоть весь магазин. Новые наряды? От лучших дизайнеров мира, дорогая! Всю её жизнь всё было лишь так, как она хотела. Всё — только по её правилам…

Ну… До позавчерашнего вечера.

Как именно ей удалось застать трансформацию героини Парижа, блондинка не запомнила. Но очнулась уже дома, под тремя одеялами, в обнимку с любимым медвежонком и с огромной порцией мороженного в руках.

Эта заносчивая, невыносимая, высокомерная, идеальная, раздражающая, смелая, несравненная, восхитительная Маринетт Дюпен-Чен только что посмела сжечь ей половину нервных клеток, она хоть это понимает?!

Злое шипение перемешивалось с восторженным лепетанием, так что со стороны Хлоя напоминала не слишком душевно здорового человека.

На следующий день, наблюдая за бывшим объектом её постоянных подколок, у мадемуазель Буржуа возникал резонный вопрос к самой себе — а как она этого раньше не видела? И речь была не только о личности Ледибаг, нет…

Мари смотрит на Адриана также, как и Кот — на неё.

О личности друга девушка уже давно знала. Правда, после новости, что красавчик-модель прятал кота в мешке, Агреста, к его счастью, мгновенно зафрендзонили. Ещё лёгкая влюбленность к другу детства у нее могла быть, но к этому нахальному Котяре? Фи! Прости, Котенок, но ничего лучше кандидатуры братика тебе уже не светит.

Заявление о красном платье вырвалось совершенно случайно. Нет, Хлоя была бы совершенно не против, чтобы эти два дурачка поженились… Но Маринетт имеет право оставаться Ледибаг даже в обычной жизни! И если и не хочет об этом говорить, так пусть хоть цвета свои себе носить позволяет…

А теперь стоящая напротив девушка чем-то мучительно ломала мозг. Светлые волосы, голубые глазки, модельная внешность — очередной идеал, сошедший с обложек журналов. Чем-то она была похожа на Адриана или, быть может, на Эмили Агрест: оттенок кожи, разрез глаз, общий образ лица, изящные ножки. Чем-то и на Маринетт: носик однозначно её, форма губ, тонкая талия, красивые руки… Переливающаяся радужка васильковых глаз с редкими зеленоватыми крапинками.

Она была похожа на них. Да.

Но чтобы Хлоя Буржуа поверила какой-то проходимке на слово? Ну уж нет! Она обязательно докопается до правды!

* * *

— Любимый кофе?

— Чай.

— Школьный предмет?

— Физика.

— Цвет?

— Спешу разочаровать, не один, там как минимум два. Красный и черный. Описывая себя, ещё зеленый возьмет.

— Насекомое?

— Божья коровка.

— Домашнее животное?

— Котята. Штуки три, судя по количеству детей.

И вот уже минут сорок продолжался подобный допрос.

Хлоя категорично заявила, что ну не может стоять перед ними гостья из будущего, уж тем более дочь ее любимого Адрианчика. Сильви мрачно предложила продемонстрировать документы со своими именем-фамилией. Когда Буржуа нагло их потребовала, Солейр на правах дщери Кота Нуара не менее нагло отозвалась цитатой из советского мультика: «Усы, лапы и хвост — вот мои документы!». И тут зарождающуюся перебранку прервала посеревшая Алья, осев в обморок в руки своего парня где-то на заднем плане.

Великая четверка двух шатенов и двух блондинок скрылась в одном из пустующих классов, Нино заботливо усадил Сезер за первый попавшийся стол, а сам опустился рядом на пол, видимо, чтобы в случае чего было недалеко падать. Светловолосая парочка расположилась за соседней партой, и если Сильви заняла ближайший стульчик, то Буржуа маршевым шагом расхаживала перед ней.

Увы, то ли следователь из Хлои оказался никакой, то ли Солейр в глубоком детстве валерьянкой вместо молока кормили: старшая из девушек с такой легкостью парировала все вопросы, с такой уверенностью отвечала на них, попутно ехидничая и иронизируя, будто действительно знала Адриана всю свою жизнь. Только машинально перебирающие кулончик на шее пальцы незримо выдавали если не волнение, то предвкушение.

Дочь мэра почему-то не хотела сдаваться и признавать, что перед ней младшая из Агрестов (во всяком случае пока не родился Лью), Нино не вмешивался, глупо и нервно улыбаясь пустоте и гадая, куда себя деть. А Алья…

Алья искренне любовалась потенциальной племяшкой.

Золотистый оттенок волос, идеальная кожа, насмешливо-понимающий взгляд из-под умело подкрашенных тушью светлых ресниц. Почти нежная усмешка на материнских губах, Маришкина манера морщить носик и улыбка чертового френдзонщика Адриана Агреста. Ходячее доказательство, что у её девочки всё в жизни будет хорошо.

— Как Адриан хотел бы назвать детей?

— Понятия не имею, нам мама имена выбирала. Что Льюису, что Эмме. Я, кстати, да, планировалась как Хьюго, но как-то внезапно родилась девочка в моем лице, уж простите. Здесь тоже на манер Станиславского скажешь: «Не верю»?

Собеседница возмущенно похватала ртом воздух, не находя, что ответить.

* * *

Разговор, длиной, как казалось уже всей четверке, в целую вечность, окончился простой правдой — светловолосая гостья из будущего не лжет. Слишком много она знала об Адриане Агресте, слишком большую часть в её жизни занимала Маринетт Дюпен-Чен. Даже о Нино, Алье и Хлое семнадцатилетняя девчонка могла рассказать больше, чем они сами.

Далее шел краткий пересказ прошедших событий, опускающий, разве что, геройские и злодейские личности семьи Агрест. О том, как Силь поговорила с Бражником и убедила его встать на сторону добра, как стала Солейр, как на ровном месте перепугалась и напортачила с собственными эмоциями…

Сначала ей не поверили. Потом ужаснулись. Потом… восхитились.

На её немного наивное предположение, что было бы неплохо найти Котика и Леди и спокойно поговорить уже с ними, тройка переглянулась. С одной стороны, не факт, что герои поверят, мало ли, какие мысли у акумы в голове. Да и слишком как-то просто всё это… А с другой — девочка главному злодею Парижа дорогу на светлую сторону провела обычным разговором. Черт знает… Может, дар у нее природный с людьми договариваться?

Как бы то ни было, ребята пообещали недоплемянницу прикрыть, если что пойдет не по плану. Так что из пустого кабинета орава вышла с довольно-таки оптимистичным настроем.

— Так-с, у кого-нибудь есть идеи, как предупредить Ледибаг, что я пришла с миром? — бодро уточнила дочь этой самой Ледибаг, осторожно возвращая зелёную маску на лицо. — Белый флаг? Простынь? Транспарант с надписью: «Я ХАРОШАЯ ЧЕСТНА»?

— Можно всё вместе. — Хло усмехнулась и попыталась уже серьезно сказать что-то ещё…

От подсечки шестом под ноги Сильви спасла только поистине супергеройская реакция. Но не успела она сообразить, что за жуть только что произошла, как откуда-то сверху раздалось мурлыкающе-певучее до боли знакомым голосом:

— Миледи, кажется, нашу таинственную хулиганку я таки нашел.