Выбор леди Мэри-2 (гет)

Неровные языки мутного пламени факелов рвутся от порывов ночного ветра. Тишина-то какая… Негромко переговариваются двое солдат у ворот, время от времени слышен скрип кожи о железо — и снова все стихает. Ему внезапно приходит в голову мысль, что он никогда не слышал в своем доме такой спокойной тишины. Вернее сказать, не прислушивался никогда.

За спиной многозначительно засопел Э’Дейл. Ну да, ему, как обычно, охота есть и спать. А начальство торчит перед воротами, изволит дышать ночным воздухом.

— Свободен до утра, — коротко бросило начальство, не оборачиваясь. Алан с облегчением выдохнул, сгреб поводья обоих коней и все трое утопали в сторону конюшен.

Наверное, Мэри уже спит. Хотя, вряд ли. Сколько раз он говорил, чтобы не жгла свечи до утра, он и сам частенько не знает, придется ли ночевать дома, так нет же, упрямица делает по-своему. То шьет что-то, сидя внизу у камина, то читает. И Гвен всегда поблизости, безмолвной тенью оберегая хозяйку. Лучше бы заставила спать по ночам, а не послушно сидела рядом.

Стража за воротами насторожилась при звуке шагов, и тут же расслабилась, узрев знакомый силуэт.

— Прикажете запирать, сэр Гай?

Он махнул рукой, не останавливаясь. Зачем спрашивать, если и так знают? На всякий случай, дабы скрупулезно следовать букве приказа? Он невольно усмехнулся: а все же интересно, боятся его собственные солдаты или все же уважают? Да черт бы с ними, что за дурацкие мысли в голову лезут… Ну, конечно, не спит. Или все же не выдержала? Дверь закрыть осторожно, чтобы не хлопнула, и подойти медленно, стараясь не звенеть шпорами. Гвен встрепенулась, вскочила со скамеечки, потянулась было к госпоже, но он мотнул головой и кивнул на лестницу. Служанка понятливо поклонилась, немедленно исчезла наверху.

Осторожно стянув перчатки, Гай так же осторожно обошел стол, присел на табурет напротив спящей жены. Она тихо посапывала, положив щеку на скрещенные поверх столешницы руки, неудобно согнувшись в своем деревянном кресле. Спина болеть будет. Говорит, что без него не может уснуть в собственной постели. Надо же… А ведь даже не думал, что будет действительно ей нужен. Печально улыбнувшись, он потянулся через стол, тихонько провел кончиками пальцев по выбившейся из прически пушистой каштановой пряди. Вроде совсем невесомо, но Мэри тут же подскочила на месте, сонно моргая и щурясь.

— Гааай, — расплылась в улыбке, охнула, страдальчески скривилась, неловко поводя затекшими плечами. Нетерпеливо откинула волосы с лица.

— Ты не ужинал опять? Погоди, я сейчас…

— Оставь, я не голоден, — негромко перебил ее сэр рыцарь, с какой-то странной, болезненной настойчивостью вглядываясь в еще немного затуманенные сном серые глаза. Мэри немедленно проснулась окончательно, встревоженно переспросила:

— Все хорошо? Или все плохо?

— В каком смысле? — непонимающе выгнул бровь слегка сбитый с толку Гай.

— У тебя вид странный… С немцем вашим все хорошо? В смысле, все получилось?

— Ну да, вполне, — он немного поколебался, но все же продолжил:

— Правда, нам его деньги не достались. Гуд ограбил сокровищницу Вейзи.

— Надеюсь, ты не обидишься, если я не стану сочувствовать ни тому, ни другому? — исключительно серьезно поинтересовалась Мэри.

— Ничуть, — не менее серьезно кивнул в ответ муж.

— А тебе лично это ничем не грозит?

— Да нет… Рано или поздно шериф возместит потерю. Хорошо бы, конечно, рано.

Она неопределенно хмыкнула, опустив взгляд. Ну да, методы пополнения новизной не отличаются. И снова поморщилась, все же спина и шея затекли основательно.

— Надо было ждать меня в мягкой постели, — невесело усмехнулся Гай.

— Но я правда не могу! — жалобно протянула Мэри. — Лучше так…

Он ничего не ответил, задумчиво разглядывая сцепленные в замок руки. Теперь он почему-то не мог посмотреть ей в глаза. Так легче сказать…

.Сегодня я впервые понял, что возвращаюсь домой. Не в манор Локсли, который мне удалось заполучить, а домой. Что меня ждут. Что я нужен. По крайней мере, позволил себе поверить в это. Знаешь, когда мы обменялись клятвами перед алтарем, тогда я еще не понял, что все изменилось. Я так привык отвечать только за себя, что сама мысль об ответственности за кого-то еще просто в голову не приходила. А сегодня… Вдруг подумал, как хорошо, что ты не осталась в Ноттингеме и не слышала истерики Вейзи. И вдруг до одури, до сумашествия захотел к тебе. Увидеть, как вскинешься навстречу, как просияешь улыбкой, тут же нахмуришься — опять ты не ужинал? Упрямо вздернешь подбородок в ответ на мое недовольное ворчание… Попеняешь, что совершенно о себе не забочусь… Как это произошло? В какой момент вдруг оказалось, что я не могу дышать вдали от тебя? Это страшно, Мэриан. Однажды мне уже было так же страшно. И я предпочел сбежать куда глаза глядят, спихнув ее первому, кто посватался. Ее, да. Ну, а что такого? Ей исполнилось тринадцать, вполне брачный возраст, а он ведь женился, а не в любовницы взял… Сестру. Вот так то. У меня есть сестра. Или была — я не знаю. Мне стало гораздо легче забыть о ней вовсе. Не думать, словно и не было. Страшно… Только быть совсем одному еще страшнее. Особенно если уже не один. Смешно, правда? Ужас всего графства, которым детей пугают, до икоты, до смерти боится, и чего? Остаться без тебя. Почему ты все же стала моей женой, Мэриан? Почему стремление заполучить превратилось в страх потерять? Почему ты смотришь на меня так, словно сбылась твоя самая заветная мечта? Почему я так отчаянно хочу тебе верить?..

— Все-таки он тебя достал. Гай, на тебе лица нет просто, — озабоченно нахмурилась Мэри, потянулась к нему сама, накрыла ладошками стиснутые в кулаки руки и он вздрогнул, резко опомнился. Ччерт… Хорош он был бы, сказав это все вслух.

— Все в порядке. Теперь, — он многозначительно выделил это слово, — в порядке.

— Ну ладно. Если ты так говоришь… — слегка обиженно протянула Мэри. Не пытать же его, в конце концов. — Я хотела завтра папу навестить, отпустишь Алана со мной?

— Неожиданно, — усмехнулся сэр рыцарь. — Вроде виделись недавно. Впрочем, почему бы и нет? Можешь располагать Э’Дейлом после полудня.

— Ой, как официально, я даже оробела слегка, — вопреки собственным словам Мэри хихикнула, хитро прищурилась и, стремительно поднявшись, скользнула за спину тут же напрягшемуся мужу. Успокаивающе провела ладонями по упрямо приподнявшимся плечам. Наклонилась и мурлыкнула, почти задевая губами ухо:

— Спокойно, милооорд, расслабьтесь. Это всего лишь мои руки. Видите? — она покрутила пальцами у него перед носом, вызвав недовольное фырканье. — В них ничего нет. Я просто расстегну эту застежку… и еще одну… и вот эту… ага, спасибо, я бы, конечно, дотянулась, но все равно спасибо… Теперь куртку мы снииимем. Не дергайтесь так, милорд… Что? Да нет, рубашка не мешает… пока. Я немного разомну вам плечи, а то такое ощущение, будто на вас панцирь. Не больно? Это плохо. В том смысле, что если мышцы не чувствуют боли, значит мне не удается как следует восстановить их состояние. А я смогу. Спорим, что смогу? Кхе… Нет, я не про это! И что это вы так многозначительно хмыкаете? Ой, не надо, лучше не говорите… Ага, чувствуешь? Воот, уже лучше. И не рычи. Нет, мне нравится, но люди-то спят, перепугаются спросонья. Я не прижимаюсь! Это ты назад откидываешься! Ах, тебе так мягко?! Гай, я тебе лечебный массаж делаю вообще-то, а ты!.. А… Ооооох…

* * *

За пару месяцев Мэри кое-как приноровилась к местному транспорту, по крайней мере, лошади перестали казаться ей чем-то из категории «щось такэ зубасто». Забираться на оную, ехать шагом и слезать без посторонней помощи научилась, а больше ничего, собственно, и не требуется. Сопровождающим леди стражникам это нравилось особенно, ибо не приходилось носиться за нею по кустам и умолять никуда не деваться. Так и плелись потихоньку, леди Гизборн, интенсивно, но очень негромко беседующая с Э’Дейлом, и двое сопровождающих в веселую черно-желтую полоску следом за ними. В отличие от прежней обитательницы данного тела, нынешняя предпочитала вести себя подобающим настоящей леди образом… ну, по большей части. Направлялась данная процессия в края не столь уж отдаленные, а именно в манор Найтон. Не то чтобы Мэри соскучилась по батюшке, просто размяться захотелось. Заодно и с Аланом поболтать. О своем, о девичьем.

— Ну не знаю я, правда, — явно не в первый раз вяло отбрыкивался сэров оруженосец.

— А кто знает?! Нет, с его стороны это просто свинство! Мог хотя бы просто заглянуть, поблагодарить. Кто его от виселицы спас?! А наводку на шерифову сокровищницу дал?! — горячилась миледи.

— Ага. А кто графское золотишко припрятал?

— Это другой вопрос! Алан, время не ждет, мне срочно нужно с ним увидеться, понимаешь?

— Я-то понимаю. Вот ты сама подумай. То ты его посылаешь во все известные места, а то жаждешь встречи. Я б на его месте задумался!

— Тоже мне, рыцарь-крестоносец, дамы убоялся, — презрительно фыркнула Мэри. — А я б на его месте от любопытства давно уж извелась.

— Мэр, вот те крест, я целиком на твоей стороне. Да только Робин лучше добровольно голову в петлю сунет, чем станет на одну сторону с Гизборном.

— Нет, мой дорогой. Вопрос не в том, — вкрадчиво понизила голос леди. — Встанет ли Гай на одну сторону с Гудом?

— Кхе… Тебе голову не напекло, не? Ты себе как вообще такое представляешь?!

— Пока не знаю. Но придумаю. Сейчас мне очень срочно хотя бы заронить такую мысль в не особо обремененную размышлениями голову Гуда.

Алан недоверчиво хмыкнул. Леди заносчиво вздернула нос.

— Как хочешь, друг мой любезный, разрешаю дать ему по голове и приволочь в Локсли, но только как можно скорее.

— Приехали уже, — как бы между прочим заметил Алан.

— Не переживай, к этой теме мы вернемся, — с милой улыбкой пообещала Мэри.

Ну, естественно, первой, кто попался на глаза у ворот родового гнезда, была Винни. Округлила глаза, громко ахнула, выронила бадейку с коровьей болтушкой и заполошно запричитала:

— Миледи! Миледи! Радость-то какая!

Миледи отчего-то радости не выказывала. Закаменев челом и потемнев взглядом, она проследовала мимо своей бывшей служанки, словно и не слыша ее. Алан сочувственно вздохнул, отвел взгляд от растерянно смолкшей Винни. Большие голубые глаза ее моментально наполнились слезами, она непонимающе хлопала ресницами, а госпожа сестра и головы не повернула. На память Мэри никогда не жаловалась, знаете ли.

— Может, прости ее уже? — не выдержал Э’Дейл. Ответить Мэри помешал появившийся на пороге дома сэр Эдвард Найтон собственной персоной.

— Неплохо, весьма неплохо, — леди Мэри одобрительно покивала, стягивая с рук тонкие перчатки. — Уже куда больше, чем наш прежний дом. А деревом как вкусно пахнет, ммм, обожаю…

Найтон усмехнулся, жестом приглашая дочку войти в дом. По правде говоря, до дома данному строению было еще далеко. Были готовы только большая зала на первом этаже, да хозяйские покои. Однако, судя по деловитому перестуку молотков и недовольному взвизгиванию пилы, второй этаж был не за горами. А там и до пристроек дело дойдет.

— Кстати, о вкусностях, — сэр Эдвард, переступив порог, довольно покосился на Мэри. — Мэгги испекла твой любимый пирог, с почками.

— Хочу, — немедленно закивала довольная леди, углядев оный пирог на маленьком столике у окна. Отец присел в кресле напротив нее, отрицательно качнул головой в ответ на вопросительное мычание Мэри, и уставился на нее с умилением любящей бабушки. На аппетит леди отродясь не жаловалась, но под упорным папиным взглядом просто кусок в горле застревал. С трудом проглотив пироговый хвостик, Мэри вопросительно изогнула бровь.

— И почему у меня такое ощущение, что меня сейчас будут воспитывать?

— Ну что ты, — засмеялся сэр Эдвард. — Я очень рад тебя видеть. В хорошем настроении, — добавил он многозначительно.

— С чего оно будет плохим? — легкомысленно рассмеялась леди. — Отличный день, замечательная погода, прекрасная прогулка…

— А с мужем… у тебя все в порядке? — папа плюнул на всякие намеки и спросил уже в лоб.

— Конечно, — непонимающе хлопнула ресницами Мэри. — А в чем дело?

— Ну, — сэр Эдвард неловко пожал плечами, отведя взгляд. — Говорят, на днях вы сильно поругались.

— Ой, да ерунда какая, — отмахнулась леди. — Поругались и тут же помирились. А кто тебе рассказал? — спохватившись, тут же напряглась она.

— Неважно. Хорошо, значит хорошо.

Однако недоверие у папы на лбу было написано прямо-таки неоновыми буквами. Мэри нахмурилась и настойчиво переспросила:

— Кто разносит обо мне сплетни?

— Она просто о тебе беспокоится! — немедленно возмутился Найтон.

— Ах, она… Никак, моя единокровная сестричка опять решила позаботиться о моем благополучии?

— Мэриан, прошу тебя! Мы с тобой уже давно это решили. Уиннифред такая же дочь мне, как и ты.

— В таком случае, почему я леди Найтон, а она Винни из Найтона? — елейным голоском поинтересовалась Мэри. И папа в замешательстве от столь «удобного» вопроса не нашел ничего лучше, чем огрызнуться:

— Она хотя бы Винни из Найтона. А куда сгинул бастард твоего мужа?

В первый момент Мэри, задохнувшись от негодования, только возмущенно хлопала глазами. Потом опомнилась и не менее возмущенно парировала:

— А это вообще тебя не касается! И не переводи разговор! Я задала конкретный вопрос, причем, заметь, о той самой справедливости, о которой ты так любишь рассуждать.

— Я всегда старался быть справедливым, — с негодованием возразил сэр Эдвард, хлопнув по столу раскрытой ладонью. — Даже по отношению к Гизборну.

— Так же, как был справедлив пятнадцать лет назад?

Мэри сама не поняла, что дернуло ее за язык. Просто смутная подсознательная догадка внезапно окончательно оформилась и вырвалась наружу.

— Что?.. — отец непонимающе нахмурился, удивленно глядя в ее расширившиеся глаза.

— Конечно же, — словно про себя прошептала Мэри. — Именно ты был тогда шерифом. Самым добрым, справедливым и всеми любимым. Именно ты вышвырнул из дома Гая и его сестру, подобострастно виляя хвостом перед наследником Хантингтона, вместо того, чтобы как следует во всем разобраться. Из-за тебя он продал сестру и прибился к первому, кто проявил хоть каплю участия…

Она вздрогнула, когда отец гневно выкрикнул:

— Все было не так! Конечно, он изо всех сил пытается выгородить себя в твоих глазах, очерняя всех подряд!..

— Это твой любимый Локсли изо всех сил пытается казаться хорошим за чужой счет! — немедленно вызверилась неблагодарная дочь. — Гай ни слова не сказал о своем прошлом, он вообще никогда ни с кем не говорит об этом! А я-то голову ломала, что он так вцепился в меня, будто в графстве нет других девиц на выданье, куда более покладистых и высокородных. Знаешь, папочка, его благородству можно только позавидовать.

— Ч-чему?! — сэр Эдвард аж поперхнулся. В его глазах явственно отразилось сомнение в душевном здравии единственной наследницы.

— Тому самому. Он на мне женился! А мог без разговоров за косу и в постель. И что бы ты ему сделал?!

Найтон медленно осел в кресло, с которого вскочил в пылу спора. Опустив голову, он поморщился и потер переносицу.

— Мэриан, — тихо произнес он, не глядя на прищурившуюся дочь, — я понимаю, я должен был рассказать… Но ведь и правда, все было не совсем… Мой помощник доложил, что дети Роджера Гизборна уехали, куда — неизвестно, а все в один голос твердили, что именно Гай Гизборн виновен в пожаре и, как следствие, в гибели своих родителей и графа Хантингтона… Мэриан, — он поднял голову и Мэри прикусила язык, так и норовивший ляпнуть какую-то гадость, — если бы он не уехал, я должен был судить его. И как ты думаешь, против кого свидетельствовал бы Робин Локсли?

— Вот об этом я говорю, папочка, — мрачно скривилась леди Гизборн. — Жизнь — штука крайне несправедливая. Из-за того, что Малкольм Хантингтон возжелал леди Гислейн, погибли две семьи. А виноватым оказался тот, за кого некому было вступиться.

На какое-то время в комнате воцарилась тишина. Мэри смотрела в окно, кусая губы и загоняя внутрь злые слезы. Сэр Эдвард смотрел на нее, с жалостью и пониманием.

— Если ты настолько его любишь, — тихо произнес он, — значит, в нем действительно есть что-то хорошее.

— Приветствую, кэп, — не удержалась от сарказма леди. Отмахнулась от удивленного взгляда отца и решительно поднялась.

— Мне пора. Береги себя, — она сухо кивнула и стремительно вышла. Ругаться с тем, кто искренне любил ее, не хотелось, но и видеть его она пока не могла.

* * *

К счастью, по дороге к воротам Винни ей не встретилась. К счастью для Винни. Зато леди Гизборн практически врезалась в Алана, который почтительно подхватил ее под локоток, громогласно посетовал, что лошадку он отправил на конюшню, ибо не ожидал ее прибытия (леди, а не лошади!) так скоро, и решительно ее (леди, а не лошадь!) на эту самую конюшню уволок. Не будь Мэри настолько зла, она бы не преминула заподозрить что-нибудь нехорошее. Тем более, что в конюшню Алан не пошел, а остался торчать у дверей, как бы ненароком окидывая орлиным взором окрестности. А Мэри машинально потрепала гриву меланхоличной кобылки… и наткнулась взглядом на бесшумно возникшую по другую сторону от лошади физиономию народного защитника. Физиономия была напряженно-печальной и явно недоверчивой.

— Спасибо, что пришел, — хмуро кивнула Мэри, совершенно не удивляясь.

— Спасибо, что помогла, — не менее хмуро отозвался Гуд.

— Должен будешь, — буркнула леди.

— Сколько?

— Много.

— А в монетах?

— Ты и в руках столько не держал, — Мэри не выдержала, насмешливо фыркнула. — Гуд, ты ж бессребреник, из чего выплачивать будешь? Грабанешь шерифа опять?

— Мэр! Ты хотела меня видеть, чтобы очередной раз поиздеваться?! — психанул предводитель шервудских партизан.

— Да я бы с удовольствием, — призналась леди, — но увы, у меня действительно важное дело к тебе.

Она немного наклонилась вперед, почти облокотившись на лошадь — и Робин решил повременить с ехидными любезностями. Уж больно серьезной выглядела леди Гизборн.

— Я буду говорить, а ты просто слушай. Все, что захочешь сказать, скажешь потом. При случае. Забудем на время, что ты фанат короля Ричарда. Забудем, что его брат усиленно пытается заполучить престол… кстати говоря, у него очень большие шансы на успех. Давай говорить о Ноттингеме. Со стороны кажется, что Вейзи преданный слуга Джона, расчищающий ему дорогу. На деле есть очень большая вероятность, что шериф играет против обоих Плантагенетов. Следовательно, он враг обоим. Значит, нужно сделать так, чтобы шерифом Ноттингема стал человек, к которому благосклонно отнеслись бы оба, и король, и принц. Нечего кривиться, благородный ты наш, думать надо прежде всего о целом графстве, а не только о собственных обидах. Так вот, этот гипотетический преемник Вейзи явно не ты… потому что вы оба просто хрестоматийные примеры, каким не должен быть правитель. А вот если шерифом станет Гай, то с тобой в качестве помощника… Ну, вобщем, вы далеко пойдете, как ни прискорбно это сознавать.

Совершенно обалдевший от стратегических выкладок дамы, лесной разбойник изумленно выдохнул:

— Большего бреда в жизни не слышал. Мэр, как тебе вообще могло придти в голову, что я и этот… Гизборн этот! Чтобы мы… Чтобы он шериф! Да я его…

— Уймись, страшный мститель, — устало отмахнулась Мэри. — Я же тебя по-хорошему попросила, выслушай. И подумай как следует. А что касается ты его, он тебя — максимум, что вы можете, это постучать друг друга о ближайшую березу.

— И почему же ты в этом так уверена? — снова не выдержал Гуд.

— Потому что в глубине души каждый из вас чувствует вину перед другим, — очень серьезно и грустно ответила Мэри. — И это порой сближает гораздо сильнее, чем дружба.