Малютины слёзы (джен)

— Малюта… Малюта! — Краса склонилась над девушкой; та сползла на пол и легла, умильно подложив руки под голову. Пушинка ласково лизнула хозяйку в лоб. — Уснула…

— Не удивительно, — вздохнул Белый Волк; поставил пустую колбу от зелья на пол и с облегчением выдохнул. — Я мог передать ей часть знаний и сил, чтобы она смогла победить Темновзора, но это — очень большой риск. — он встал на ноги и потянулся. — Поэтому я передал ей всё, что знаю, но в очень короткий срок. Теперь ей нужно отдохнуть немного.

— А нам что делать? — хмуро спросил его Святослав.

— Для начала — отпереть мою клетку, — усмехнулся Волк. — Я сдуру сделал антимагические прутья и стены, чтобы из моей клетки не могли вырваться волшебные пленники… Я и подумать не мог, что окажусь тут сам!

— И как нам тогда открыть дверь?

— Замок-то на двери самый обычный, пусть и здоровенный, — Волк кивнул на висевший на двери огромный замок. — Я уверен, Святослав, что тебе хватит сил его сломать.

— Посмотрим, — буркнул парень, берясь обеими руками за душку замка.

— Не злись на меня, — улыбнулся Белый Волк. — Мне от Малюты и правда ничего не нужно.

— Да? — поджал губы Слава; он изо всех сил дёрнул замок вниз, но тот, заскрежетав, всё же не поддался. — Когда я сказал, что она красивая, она меня дураком назвала. А когда ты… уф! — замок вновь не поддался. — Когда ты сказал, что она красивая, то она тебе ничего не ответила!

— Потому, что ей на меня плевать, — пожал плечами Волк.

— Плевать? — Слава с остервенением дёрнул замок вниз; Краса подумала, что Слава точно хочет, чтобы на его месте была шея Волка. — Да она ради тебя… уф! — со скрежетом замок отломился, повиснув на одной душке; парень от неожиданности завалился вперёд и ткнулся головой в решётку; Краса хмыкнула.

— Не ради меня, — сказал Белый Волк. — Она пришла сюда ради близких и друзей, которые остались там, ради своего родного поселения, которое из-за Темновзора могла бы постигнуть засуха, даже ради тебя и Красы, а никак не ради меня. Я — так, сбоку припёка.

— А на меня, стало быть, Малюте не наплевать? — Слава с хмурым видом встал возле Малюты, пропуская Волка из клетки.

— Ты ей доверяешь? — хмыкнул Волк; он вышел из тюрьмы, осторожно прикрыл за собой дверь и… испарился в воздухе.

— Я с-сейчас что-то не п-поняла, — упавшим голосом проговорила Краса, чувствуя, как в животе что-то ухнуло и оборвалось. От удивления она аж заикаться начала. — Он ч-что — нас б-бросил?

— Думаю, нет, — осторожно проговорил Слава; в его голосе сквозила неуверенность. — Идём наверх, надо проверить, вернулся ли хоз… кхм.

— Сейчас я проверю, ждите тут, — Пушинка напоследок потёрлась о хозяйку и пропала в воздухе; присмотревшись, Краса могла видеть её размытый силуэт — а это значит, что мог и Темновзор.

Пока Пушинки не было, Краса нервно расхаживала из угла в угол, обмеряя шагами узкий и длинный подвал. Она медленно закипала.

— Этот… волчара белобрысый, — рычала Краса, сжимая и разжимая кулачки. — Позорно сбежал, оставил нас, оставил Малюту! Как он посмел!

Белобока флегматично наблюдала за хозяйкой:

— Думаю я, у него есть какой-то план, — мурлыкнула она осторожно.

— Ну попадись мне этот предатель!.. — в волосах Красы начали потрескивать молнии. — А ты чего такой спокойный? Ты же тут психовал, что он к Малюте присматривается? — остановилась она, наконец, напротив Славы; тот с усмешкой смотрел на её метания.

— Малюта просила довериться ей, — просто ответил парень. У Красы с языка уже хотело сорваться что-то язвительное, но вынырнувшая сверху Пушинка отвлекла её.

— Дома хозяйничают солдаты, в подвал спускаться боятся, — сказала кошка.

— И правильно боятся! — зло топнула ногой Краса. — Ну, я им сейчас устрою!

— Темновзор там? — спросил Слава.

— Думаю, на улице, ждёт, пока мужики вас выволокут.

— Ну уж дудки, — парень хрустнул шеей и нехорошо ухмыльнулся. — Мы и без Волка кое-чего можем.

Святослав шагнул вперёд Красы, привлекая к себе внимание солдат; они тут же подняли оружие и сурово уставились на него. Красе стало не по себе от их пустых взглядов; руки её дрожали.

— А ну, мужики, идите-ка сюда, побеседуем, — стиснул кулаки Слава.

Краса молча ударила в пол посохом; из-под пола брызнули гибкие стебли, обвивая ноги мужиков. Слава быстро шагнул вперёд и свалил ближнего ударом в челюсть; мужик охнул и выронил дубину, а парень подхватил её, подминая под себя следущего врага. Краса юркнула за косяк; в стену, где она стояла, вонзилось две стрелы. И тут же вынырнула, швыряя взмахом посоха стол в стрелков; мужики побросали луки и взвыли, ошпареннные горячей ещё едой со стола. Около входа в подвал скользнула какая-то тень, но Краса была слишком занята, чтобы обернуться. Один из солдат скользнул на пироге и смачно приземлился на пол; Краса связывала стеблями всех, кто оказывался на земле. Слава огрел дубиной ещё трёх или четырёх, пробираясь к выходу. Перед девушкой выскочил всклоченный мужик с палкой; на голове его покоился горшочек с кашей. Краса вскрикнула и треснула его посохом промеж ног; мужик забавно пискнул и рухнул на пол. Девушка перешагнула через него и огляделась.

— А что… уже всё? — удивлённо хмыкнула она, оглядев поле боя. Постанывающие и ругающиеся матом мужики расползались в разные стороны. Слава, тяжело дыша, стоял посреди разгромленной комнаты ближе к двери наружу; он опёрся на дубину и шумно выдохнул.

— Знай наших, — сказал парень самодовольно. — Вот каких делов могут натворить ведьма и богатырь.

— Угу, — счастливо улыбнулась Краса. Напряжение потихоньку отпускало, и девушка расхохоталась.

— Ты чего? — хмыкнул Слава.

— А я… хи-хи… боялась их всё время, как дура… — ответила ему Краса. — А надо-то было…

— Рано радуешься, Краса, — девушка испуганно вдрогнула и развернулась на холодный резкий голос; она вскинула посох. Темновзор заметно похудел и осунулся, отчего выглядел жутким скелетом; в глазницах обтянутого кожей черепа шевелились красные угольки. От одного его ужасающего взгляда посох в руках Красы затрепетал, а к горлу подкатил ком. Темновзор парил в воздухе; в его серых тощих руках покоился гриммуар в кожаном переплёте. Из-за спины его тянулись хищно извивающиеся чёрные ленты; одна из них плотно опутала Малюту; девушка всё ещё спала, и на лице её было безмятежное выражение.

— Отпусти её, — ровный голос Славы дрогнул.

— А то что? — тонкие посиневшие губы Темновзора изогнулись в издевательской усмешке.

— А не то мне придётся и тебе дать по башке, — Слава поджал губы и, подняв дубину, сделал шажок назад.

Темновзор хмыкнул. Чёрная лента метнулась к Славе; Краса, на миг зажмурившись от яркой вспышки, ударила чернокнижника молнией, в надежде, что пока тот отвлёкся на Святослава, ей удастся поразить его. Но молния развеялась в воздухе, в желудке всё перевернулось, и сама Краса с ужасом поняла, что висит вниз головой, опутанная лентой Темновзора с ног до головы, даже рот её был закрыт кончиком ленты. А ведь она даже заметить удар чернокнижника не успела! Краса вновь крепко зажмурилась, чувствуя, как её тело сотрясает крупная дрожь, а ноги немеют.

— Отпусти! — в голосе Славы звучала злость вперемешку с отчаянием.

— Кого? — издевательски хмыкнул Темновзор. — Тебя, Малявку или эту предательницу? Или всех сразу?

Краса рвано втянула носом воздух и, проморгавшись от слёз, открыла глаза. Темновзор вынес их на улицу, к озеру. Слава был так же окутан лентой с головы до пят; глаза его метали молнии, но рот был уже закрыт.

— Волки ушли, хозяин, — услышала Краса голос одного из стрелков. Темновзор раздосадованно цокнул языком.

— Сбежал, значит, — чернокнижник поджал ноги под себя и скрестил их, продолжая висеть в воздухе. — Белый Волк сбежал, — пояснил он, в ответ на недоумённый взгляд солдата.

— И что нам теперь делать? — спросил стрелок.

— Ничего, — зло фыркнул Темновзор. — Можно попробовать изловить Белого Волка в лесу, но мы так потеряем очень много людей, которых перегрызут волки. Второй раз он на мою хитрость не попадётся.

— А девчонка?

— Девчонка? — чернокнижник глянул на Малюту так, словно он её впервые увидел. — Вот она мне пригодится. Хотя бы часть силы, но я у неё заберу.

— А с этими предателями что делать? — стрелок кивнул на отчаянно барахтавшихся Славу и Красу.

— Я их утоплю, — спокойно ответил Темновзор.

Краса поняла, что это конец; силы покинули её, и девушка обвисла, ощущая только буханье сердца где-то в горле и шум в ушах. По венам разливалась усталость; отрешённое оцепенение и безразличие охватило её. Она глянула на Славу; тот мычал и с удвоенным остервенением пытался вырваться, извиваясь как уж, но путы были слишком крепки даже для довольно дюжего богатыря.

Темновзор пролевитировал к краю озера, остановившись на небольшом причале; лодка мирно покачивалась на волнах. Краса видела и ощущала всё так, словно выпила зелье для концентрации внимания: тёплые солнечные лучи ласкали её лицо, затянутое лентой, тугая коса чуть оттягивала волосы вниз, влажный озёрный аромат дразнил ноздри, а в озере отражалось голубое безоблачное небо. Это был прекрасный день для смерти.

— Предавший однажды — предаст и дважды? — оскалился Темновзор; он резко перевернул Красу обратно ногами вниз — у бедной девушки всё в желудке перевернулось вновь, отчего её чуть не стошнило — и приблизил её к своему лицу. — Я не ожидал от тебя такого, Краса. Я считал, что ты — безинициативная дура, а ты, оказывается, только и ждала возможности предать меня? — Краса ответить не могла, да и не желала, если честно: ей уже было всё равно. Темновзор подтянул Святослава к себе и просто презрительно посмотрел ему в глаза; парень вдрогнул, но взгляда не отвёл. — Прощайте. Мне не жаль.

Ленты вытянулись; Краса плотно зажмурилась, но всё равно спиной чувствовала движение, что их относит всё дальше и дальше от берега. Наконец, когда девушка открыла глаза, чтобы в последний раз посмотреть на голубое небо, она увидела, как часть ленты, что соединяла её и чернокнижника, истончается и пропадает. Тёмные воды с шумными брызгами сомкнулись над её головой.

В этот раз Малюте ничего не снилось.

Малюта открыла глаза; она поднялась с подушки, заметив, что пока она спала, кто-то расплёл ей косу. Она снова была в той комнате, где они с… в груди кольнуло холодом, и девушка недоумённо потрясла головой. Как же её звали? Впрочем, это не важно, — решила Малюта, задумчиво потрогав хозяйскую метку на своей груди; от метки веяло холодом. С удивлением девушка заметила, что правая рука её хуже слушается — что с ней было? На руке был заботливо и грамотно уложенный бинт. Малюта качнула пальцами, и бинт развязался; под ним обнаружились четыре раны, словно от чьих-то гигантских когтей. Негоже правой руке хозяина ходить с такими ранами, — подумала Малюта. Девушка раскрыла ладонь, сформировала шар излечивающего света и осторожно прошлась по руке вверх и вниз, пока весь свет не впитался в её кожу; от ран остались лишь четыре небольших шрама. Малюта несколько раз сжала и разжала кулак, покрутила ладонью; теперь всё было в порядке.

Девушка скинула одеяло и удивилась; на ней был белое открытое приталенное платье чуть выше колена. Малюта определённо не носила ничего такого раньше, но ей понравилось, пусть открытые ключицы и коленки были несколько вульгарными. Щёки девушки зарделись при мысли о том, как на это отреагирует… метка на груди кольнула сильнее, и Малюта зажмурилась от рези в груди. Как же его звали?.. Впрочем, какая разница? — резонно подумала девушка, чувствуя облегчение от отступившей боли. Главное, что это платье, видимо, нравится её хозяину, а, значит, нравится и ей. В боку кольнуло от резкого движения; Малюта обнаружила, что по её платью на животе расползается красное пятно. Она спешно залечила и рану в боку, а после убрала кровь с платья; и только когда последняя капля крови исчезла с ткани, оставляя её белоснежно белой, девушка почувсвовала удовлетворение.

Малюта коснулась шеи, где висел шнурок с жемчужинками. Но теперь бусинка почему-то была всего одна; девушка вздохнула, дотронувшись до неё. Она куда-то дела две жемчужины, но куда? А, точно, она отдала их… от приступа резкой боли Малюта вскрикнула и скрючилась на кровати. Что ж такое! — Малюта зажмурила глаза, пытаясь отдышаться; в голове шумело, а на шее и спине выступил холодный пот. Почему, как только её мысли касаются прошлого, метка начинает болеть?

— Ты в порядке? — услышала Малюта тихий знакомый голос. На кровать запрыгнула Пушинка.

— Пушинка! — радостно воскликнула Малюта, притягивая кошку к себе.

— Тише, меня тут не должно быть, — Пушинка сухим языком лизнула Малюту в лицо. — Послушай меня внимательно: тебя околдовали.

— Кто? — удивилась девушка.

— Темновзор.

— Хозяин? — ещё пуще удивилась Малюта.

— Ага, хозяин, — в тоне Пушинки слышалось недовольство; она нервно дёрнула хвостом из стороны в сторону. — Он решил действовать наверняка и хорошо потрудился над твоей памятью. Нам нужно бежать.

— Над памятью?

— Да. В этот раз, Малюта, я тебе память обрести не помогу, потому что мне это не по силам, но помни: Темновзор лжёт. Сними с себя метку, и идём отсюда.

— Хозяин лжёт? — удивлённо переспросила Малюта. — Но зачем это ему?

— Он хочет завладеть твоей силой, — ответила кошка.

— И зачем это ему? — усмехнулась Малюта.

— Он желает возродить своего хозяина, — терпеливо проговорила Пушинка.

— Ну, да, — кивнула Малюта. — А я ему в этом помогу. И никакую метку я снимать с себя не буду, — поджала губы девушка.

Кошкин хвост медленно опустился; она подняла морду и вздохнув, проговорила:

— Теперь я понимаю, как тебе было больно слышать гадости из уст Красы.

В груди Малюты вновь кольнуло, но теперь иначе; волна злости захлестнула девушку, и та резко стукнула по тумбочке кулаком, отчего кошка вздрогнула и вскочила. Графин с водой кувырнулся на пол, разбиваясь в дребезги.

— Ты заодно с этой предательницей, да? — рыкнула Малюта.

— Малюта! — воскликнула Пушинка.

— Пошла вон! Брысь! — Малюта хотела поддеть кошку ногой, но та ловко отпрыгнула к двери.

— Пока ты жива, я не могу уйти совсем, — сказала Пушинка горько. — Но помни — я всегда на твоей стороне, Малюта. — кошка с опущенными ушами и хвостом растворилась в воздухе.

Девушка осталась в комнате одна; в груди заныло, но теперь не от метки, а от странного чувства, что она поступает неправильно, что она сотворила непростительную гадость и глупость. Скрючившись на кровати и поджав колени под себя, Малюта зажмурилась; из глаз лились горькие слёзы, и девушка не могла их унять. Прикрыв рот ладонью, чтобы сдержать рыдания, Малюта вцепилась в жемчужинку на шее как в последний якорь, связывающий её с прошлым. И это успокаивало; в ушах шумело, в висках и в горле стучало сердце, но от жемчужной бусинки словно исходило тепло. Чей-то знакомый голос нашёптывал ей на ухо: “Малечка, держись. Всё хорошо, слышишь? Всё хорошо, Малечка, всё хорошо, ты не одна, всё хорошо…” И отчего-то этому шёпоту хотелось верить.

Хозяин позвал её вниз. Малюта вскочила с кровати, оправила платье, создала в стакане воду и быстро выпила, чтобы успокоиться. Нужно было выбросить пушистую занозу из головы и спускаться к хозяину.

Пустой зал встретил её разрухой; такое чувство, что тут, в комнате, произошла серьёзная драка. И точно: Малюта увидела две стрелы, что торчали из стены, брошенное оружие и следы крови. Хозяин позвал её на улицу; гордо вскинув голову и расправив плечи, Малюта вышла во двор.

Хозяин, скрестив поджатые ноги, парил в воздухе посреди двора; окружавшие его тёмные ленты хищно повернулись в сторону Малюты, но, увидев, что она не представляет угрозы, снова принялись плавно парить за спиной у хозяина.

— Малявка, подойди ко мне, — сказал хозяин, не отрываясь от книги в руках.

— Мой господин… — девушка склонила голову в почтении; при одном только взгляде на хозяина у неё радостно забилось сердечко, а внизу живота разливалось тепло. Малюта оправила волосы и, слегка прикусив губу, стрельнула глазками. И тут же обиженно выдохнула, поджав губы; хозяин никакого внимания на неё не обратил, будто она была пустым местом.

— У меня для тебя есть задание, — сказал хозяин негромко. Он щёлкнул пальцами, не отрываясь от чтения, и в его руке возник испрещённый рунами нож с чёрной рукоятью. Не глядя, чернокнижник бросил его Малюте. Девушка машинально поймала его, но, ойкнув, тут же чуть не выпустила из рук — клинок был обжигающе холодным.

— Хозяин?.. — вновь попробовала обратить на себя внимание Малюта. Темновзор глянул на Малюту; сердце её пропустило удар от радости, и она обворожительно улыбнулась.

— Переборщил с обожанием?.. — задумчиво потёр подбородок чернокнижник. — Впрочем… не важно, — пробормотал он. — Малюта, убей себя этим ножом. Именно им, и ничем другим.

Девушка так и застыла; она открыла рот, чтобы что-то сказать, но все слова вылетели из её головы.

— Н-но… почему? — выдавила Малюта из себя, наконец; пальцы разжались, и клинок серебрянной рыбкой скользнул на траву.

— Что — почему? — склонил голову набок Темновзор.

— П-почему?.. — Малюта искренне не понимала, что именно она сделала не так; ехидный внутренний голосок подсказал, что Пушинка была права, и ей нужно было снять печать и бежать, бежать как можно дальше…

— Потому, что так нужно, — поджал губы чернокнижник. — Ты умрёшь, твоя сила перейдёт ко мне.

— Что я с-сделала не так?.. — слёзы катились по щекам Малюты.

— Что ты сделала не так?! — всплеснул руками чернокнижник; ленты за его спиной хищно задрожали. — Из-за тебя сбежал Белый Волк, Краса меня предала, и я её утопил, богатыря тоже утопил… — Темновзор приземлился на ноги возле перепуганной и растерянной девушки; она отступила на шаг, но споткнулась и упала на пятую точку. — Ты всё сделала не так, Малявка.

— Н-но… — Малюта даже не помнила всего этого!

— Возьми нож. — коротко приказал хозяин. Малюта отползала назад, её босые ноги скользили по траве. — Возьми нож! — рявкнул Темновзор; его глаза полыхнули красным и девушка застыла. Тело больше не повиновалось ей.

— Нет! — воскликнула Малюта; в груди, под клеймом, разливался холод, дышать было нечем. — Нет, пожа… п-пожалуйста!.. — она встала на колени, а после подползла к ножу. — Пожалуйста, нет… не н-надо! — трясущиеся руки обхватили ледяную рукоять и стиснули; девушка поднялась и села на пятки.

— Так надо, я лучше знаю, — почти ласково сказал Темновзор; он опустился на колени рядом с Малютой и взял в свои холодные лапы её трясущиеся руки, направляя клинок остриём под грудь, к сердцу. — Я же говорил, что ты мне не ровня.

Бритвенно острый кончик ножа коснулся ткани платья, оставив на нём аккуратный порез; Малюта рвано всхлипнула, когда ледяная сталь погрузилась в её грудь.