Малютины слёзы (джен)

Малюта беспокойно ворочалась во сне, раскидав по подушке тёмно-русые волосы; Белый Волк наконец-то пришёл к ней этой ночью. Он грустно смотрел Малюте в глаза своими жёлтыми светящимися угольками и жалобным голосом звал за собой, а его белоснежный бок был в бурых разводах крови. Это было не к добру.

Когда Малюта с первыми петухами проснулась, бабуля уже была на ногах. Или ещё? Её мятый домашний сарафан и тёмные круги под глазами на говорили о том, что бабуля, наверное, не ложилась в эту ночь. Она стояла возле котла, в котором булькало неизвестное Малюте зелье, а Чернышка, недовольно ругаясь, металась по всей избе из угла в угол. Она хватал зубами то один, то другой пучок сушёных трав и таскала их бабуле; бабуля добавляла травы в котёл, то и дело помешивая содержимое. По избе витал бодрящий запах мяты.

— Чего же вы меня не разбудили?! — всплеснула руками Малюта. Бабуля что-то устало пробурчала себе под нос, а Чернышка лишь недовольно махнула хвостом:

— Ты должна сегодня хорошенько отдохнуть и набраться сил, — сказала кошка, на минутку остановившись; она ласково потёрлась головой о лодыжку Малюты и мурлыкнула: — Пора.

— Пора?.. — удивлённо выдохнула Малюта; после того, как Волк позвал её к себе этой ночью, сомнений не оставалось, хотя где-то в глубине души Малюта надеялась, что это был всего лишь обычный сон.

— Пора, — вздохнула бабуля, разгибаясь от котла. — Угораздило же его… Всему селу грозит опасность. Страшная засуха грядёт, ой страшная…

— Иди, Малюта, приведи себя в порядок, а после — посох себе в дорогу режь, — сказала Чернышка; Малюта кивнула и потрепала кошку за ухом.

Погода была какая-то странная, не определившаяся; когда Малюта выглянула из избы, рассветное небо затянула серая хмарь, и даже вроде сбрызнуло дождичком. Но, уже когда девушка спустилась к озеру набрать воды, выпала роса, а небо было вновь ясным. На ветвях у озера сидела Гулёна. Ослепительно красивая девушка с бледной кожей задумчиво расчёсывала свои светло-зелёные волосы. Её взгляд был устремлён вдаль, куда-то на другой берег.

— Привет, Гулёна, — приветливо улыбнулась русалке Малюта; та, вздрогнув, повернулась к Малюте.

— Малечка! — воскликнула Гулёна, спрыгивая с веток. — Солнышко моё, ты как?

Малюта сначала хотела соврать, что всё хорошо; но после, глянув на действительно встревоженное личико единственной подруги, она ответила негромко:

— Неспокойно мне, Гуль.

Русалка тут же расхныкалась, и Малюта нежно приобняла её; Гулёна прижалась к ней, уткнувшись ей в плечо, и девушка погладила её влажные, пахнущие тиной волосы.

— Да ладно тебе, — стараясь сохранять уверенный тон, сказала девушка. — Я ж вернусь, всё будет хорошо.

— А если нет? — воскликнула русалка. — А если с тобой что-то случится?

— Ну, судьба моя такая, значит, — вздохнула Малюта.

— Я не выдержу! — Гулёна нахмурила лоб и потёрла глаза. — А если… ну… — она кивнула в сторону озера. — Я тебе помогу! Ещё красивее станешь!

— И думать не смей! — прикрикнула на подругу Малюта, и та смутилась. — Да где ж это видано, чтобы ведьма от судьбы своей сбегала! Как я бабуле в глаза потом смотреть буду?

— П-прости… — выдавила Гуля, стыдливо опустив голову.

— Лучше помоги мне ветку крепкую и ровную найти, мне посох нужен будет, — смягчилась Малюта, глядя на искреннее раскаяние подруги.

* * *

Когда Малюта натаскала воды в баню на вечер, управилась во дворе, покормив скотину и птицу, поправила порванный бабулин сарафан, зашив его специальным заговоренным швом, Гулёна уже нашла подходящий сук.

— Вон, смотри! — русалка нетерпеливо плескалась метрах в пятидесяти ближе к излучине, поблёскивая чешуёй на спине и руках. Малюта, осторожно раздвигая ветки прибрежных кустов, пошла к ней. Когда она вышла, то попала на прекрасный отлогий бережок, усыпанный белесым мелким песком. На коряге возле дуба сидел усталый старик — леший; тот хитро глянул на поклонившуюся ему в пояс Малюту.

— Ну и дела творятся, Маленька, — вздохнул леший, задумчиво почесав свой покрытый зелёным мхом подбородок. — Гуленька сказала, тебе посох нужен?

Малюта почтительно кивнула и смиренно опустила взгляд.

— Да, дядюшка Зелён, — ответила девушка негромко. — Разреши ветку у дуба забрать?

— Да разве ж я решаю? — леший пожал плечами и кивнул на дуб. — Я не против, а захочет ли он — мне не ведомо.

— Позволит-позволит, — кивнула Гулёна, распаляясь. — А если не позволит, так я сама для Малечки ветку отломлю!

— Я тебе по жопе-то отломлю, — усмехнулся в усы леший. — Плавать потом месяц кверху задом будешь, лягушкам на смех.

Гулёна вынырнула из воды и показала дядюшке Зелёну язык; тот ехидно усмехнулся в ответ, оправляя шикарные зелёные усы. Дуб недовольно зашумел кроной; точно в темечко русалки прилетел здоровенный жёлудь, отчего та испуганно взвизгнула на всё озеро. Потревоженные птицы шумно вспорхнули над лесом. Малюта тихонько рассмеялась, прикрыв ладошкой губы, и это не укрылось от раздосадованной русалки; та, недовольно погрозив лешему кулачком, шумно плюхнулась в воду и скрылась в глубине.

Но лешего уже и след простыл, отправился он, видимо, по своим лешачьим делам; Малюта осталась наедине с огромным тысячелетним дубом. Улыбнувшись, девушка коснулась тёплой коры ладошкой.

— Ты прости Гулёну, она девушка хорошая, — сказала Малюта негромко. — Ветреная, как и все русалки, пошалить любит — но не плохая. Она не со зла сказала, она за меня переживает. И я переживаю. — Малюта вдохнула и, оправив сарафан, уселась в корнях и прислонилась к тёплой коре спиной. — Белый Волк ранен, и ему нужна моя помощь. Если я ему не помогу, то в селе будет засуха и неурожай, и множество хороших людей пострадает.

Ветви дуба качнулись; лёгкий ветерок прошумел в кроне, разогнав мелких птичек, что приютились в её ветвях.

— И мне неспокойно, — вздохнула Малюта. — Но, делать нечего, надо идти. Дай ветку, дуб-батюшка, да получше. Пожалуйста, — девушка склонила голову назад, упёршись затылком в дерево, и закрыла глаза. Спустя минуту, открыв глаза, Малюта обнаружила, что возле коряги, где сидел леший, прислонён отличный, высохший дубовый сук. — Спасибо, батюшка, — Малюта встала и низко поклонилась мудрому старому дереву, а после, взяв будущий посох, отправилась домой, за инструментами.

* * *

От готовки Малюта сегодня была освобождена; до обеденного времени она на берегу с Гулей строгала посох и покрывала его магическими символами. Пару раз Малюта чуть порезалась, но, как говорила бабуля, кровь только сделает посох сильнее. Гуля тоже что-то мастерила, мурлыкая себе под нос; она несколько раз ныряла куда-то вглубь озера, подолгу не возвращаясь на поверхность. Наконец, когда Малюта уже почти закончила, Гулёна с жестом подозвала её к себе.

— Закрой глазки, солнышко, — хитро прищурилась Гуля, пряча что-то за спиной. Вообще-то, рядом с русалкой делать этого не стоит, чтобы русалка на дно не утянула, но Малюта доверяла своей подружке беспрекословно; Малюта закрыла глаза и встала у берега. Когда холодные пальчики коснулись её шеи сзади, откидывая сплетённые в тугую косу волосы в сторону, Малюта всё равно вздрогнула; Гулёна только хитро хихикнула в ответ. Девушка ощутила, что на шею ей лёг прочный шнурок.

Малюта открыла глаза и коснулась подарка; на шнурке, сплетённом из стеблей озёрных цветов, оказались три маленькие речные жемчужинки разных оттенков белого. Потупившись, Гулёна стояла рядышком, и её и без того бледная кожа чуть позеленела от смущения.

— Спасибо, Гуленька, — улыбнулась Малюта, а после крепко обняла подружку.

— Да мне-то чего, — смущённо отмахнулась Гулёна. — Это батюшке-водяному поклон передавай, он тебе три жемчужины заговорённых дал, а я только шнурок сделала.

— Как вернусь, обязательно, — кивнула Малюта; Гуля сразу погрустнела.

— Батюшка велел тебе ещё наказ передать, — вздохнула русалка. — Три раза тебя заговоренный жемчуг из пучины морской выручит, а дальше сама.

— Волк даст, не понадобится, — беззаботно пожала плечами Малюта.

— Вот как ты можешь быть такой спокойной?! — всплеснула руками Гулёна.

— Меня всю жизнь к этому готовили, Гуль, — вздохнула Малюта. — Если ты не видишь, как я волнуюсь, это не значит, что я не волнуюсь. Просто я… я готова.

— Как же я за тебя переживаю… — захныкала русалка, утирая чещуйчатыми ладошками слёзы.

— Всё будет хорошо, — Малюта вновь крепко обняла подружку и ласково погладила её по влажной голове.

— Ну-ну, — пробурчала Гулёна, всхлипывая уже больше для виду, чем всерьёз. — Смотри мне там, спуску им не давай! — погрозила перепончатым пальчиком она, уже совсем успокоившись. — Пойдём, поплаваем?

Ещё около часа Малюта плескалась с Гулей в прогретом озере; она едва успела нагишом обсохнуть на солнышке, как откуда-то набежали тучи, а по водной глади застучали пока редкие, но уже тугие капли дождя. Попрощавшись с подругой, Малюта убежала ко двору, откуда уже слышался вкусный запах обеда. Наскоро заплетя косу, девушка вошла в дом.

Котла уже не было; стол бабуля вернула на своё место, а на табуретке устало вытянулась Чернышка. Кошка едва слышно посапывала, лапы её чуть подрагивали во сне. Бабуля с усталым видом выставляла на стол еду.

— В честь чего праздник-то? — удивилась Малюта.

— Так сменщица мне пришла, чего ж не радоваться, — тепло улыбнулась бабуля, выставляя тарелку с жареной курицей в центр стола, рядом с пирогом с капустой. — Давай, налетай.

Только сейчас Малюта поняла, насколько голодна; услышав урчание её живота, бабуля заулыбалась сильнее.

— Давай, давай, не стесняйся, — сказала она. — Чего коса вкось заплетена? Опять небось в озере с Гулькой плескалась?

Малюта смущённо кивнула и уселась за стол; бабуля русалку недолюбливала за её эмоциональный и немного истеричный характер, но дружить не запрещала. Чернышка недовольно открыла один глаз, фыркнула и вновь уснула, прикрыв нос хвостом. Девушка прикрыла глаза, прошептала благодарственную молитву покровителю их скромного села, Белому Волку, вздохнула и принялась за обед.

Отобедав, Малюта помогла бабуле собрать посуду, а остатки еды собрала в ледник. Пока она мыла посуду, бабуля внимательно и придирчиво осматривала посох; довольно поцокав языком, бабуля сказала:

— Ладный посох, молодец, Малюта. Три раза он тебя от зла оборонит, а дальше сама, -Малюта улыбнулась и поклонилась бабуле в пояс. — Иди-ка сюда, растрёпа, косу тебе заплету.

* * *

Летний вечер наступал неспешно; приделав все домашние дела, Малюта собиралась уже в баню.

— Малюта, иди-ка за мной, — спрыгнула вдруг откуда-то с крыши Чернышка. Малюта послушалась; кошка, призывно подняв хвост, устремилась за плетень, в сторону озера. Там, прислонившись к сосне, стоял в тенёчке старичок-леший и раскуривал трубку.

— Маленька, — улыбнулся он, и его зелёные лихо закрученные усы забавно дёрнулись. Малюта вновь ему низко поклонилась. — Мне к вам в дом ходу нету, солью заговоренной все пути засыпаны, уж прости, что позвал сюда, за плетень.

— Ничего, дядюшка Зелён, — кивнула Малюта. — Я молодая ещё, ноги крепкие.

— Угу, — добродушно усмехнулся леший. — А я вот тебе тоже подарок принёс, за доброту твою. Подставляй ладошки, — он вытащил откуда-то из глубин своего подпоясанного зелёным кушаком армяка три крупных разноцветных семечка и ссыпал их в подставленные ладони Малюты; она вновь поклонилась перед ним. — Хватит спину гнуть, я ж не барин какой, — проворчал дядюшка Зелён, похлопав девушку по плечу.

— Так я вас куда сильнее барина люблю, — хихикнула Малюта.

— Вот обломала бы ты ветку у дуба, нипочём бы тебе подарка не дал.

— Да как же я могла бы такое сотворить! — ужаснулась Малюта.

— Вот потому я тебе подарок в дорогу и дал, — леший печально вздохнул и задумчиво дунул в трубку; оттуда вырвался светло-зелёный дымок, и девушка уловила в нём привычный мятный запах сушёных трав. — Добрая ты, животных любишь, лес бережёшь, с Гулёной-дурёхой дружишь. Она бы без тебя давно бы от скуки утопилась, — хмыкнул дед; Малюта сердито глянула на него. — Ну-ну, полно так зыркать на меня, я уже старенький. На женишка своего так смотреть будешь, — хихикнул он, а Малюта потупилась.

— До женишка мне далеко ещё, — вздохнула девушка.

— Да брось ты, я помогу тебе, — хитро усмехнулся леший. — Красное зернышко тебе позволит мышью полевой обернуться, чтобы в щели протискиваться. Зелёное зернышко тебя в медведицу огромную обернёт, чтобы от врагов ты могла отбиться. А белое зёрнышко тебя в лисицу быстроногую перекинет, чтобы от врагов ты убежать смогла. А дальше — сама. Всё запомнила?

— Всё запомнила, дядюшка Зелён, — вновь поклонилась Малюта; когда она подняла голову, лешего уже не было. — Вот нравится дядюшке позерствовать, — тихонько хмыкнула она. — Ай! — маленькая сосновая шишка стукнула её по макушке. — Да я ж по-доброму, может, я тоже так хочу, — обиженно просопела Малюта, потирая ушибленное.

* * *

Чистая, вымытая в бане бабулей Малюта сидела на лавочке во дворе с закрытыми глазами; бабуля, пришёптывая заговоры, заплетала ей в косу белую ленту, тоже заговоренную, конечно. Малюта, разумеется, уже давно не боялась мыться одна, но в этот раз бабуля сказала, что так надо. Малюта против воли улыбнулась, вспомнив, как бабуля, поливая её из ковшика водой, приговаривала: “Как с гуся вода, с Малютки худоба”. Совсем как в детстве.

Солнышко ласкало Малютины руки, бриз с озера ласково коснулся её лица, словно прощаясь. Трудолюбивая пчела прозудела где-то над её головой, и замолкла где-то в клумбе, слева от входа в их маленькую снаружи, но большую внутри избушку. На озере громко что-то громко плеснулось; не то рыбина, не то Гулёна играется. Тихонько квохтали пасущиеся куры в поисках притаившихся в траве вкусностей. Мир удовлетворённо замер, застыл, при этом оставаясь живым, наполненным неизведанными чудесами, и Малюта в эту секунду ощутила себя такой невесомой и незначительной, словно весь этот мир умещался у неё в груди, в быстро бьющемся сердечке, и меж тем был снаружи, повсюду, в шёпоте ветра, в шелесте трав, в ветерке, что игрался с волнами озера, в ней самой…

— Готово, Малютка, — бабуля ласково тронула девушку за плечо. — Никак задремала?

— Угу, — кивнула Малюта, улыбнувшись; она обернулась к бабуле, и та тоже ласково улыбнулась в ответ. Чернышка, которая, оказывается, всё это время сидела тут, на лавочке, тоже устало зевнула и потянулась, вытянув лапы с розовыми подушечками.

— Пора уже, Малютка, — промурлыкала кошка; в голосе её слышались нотки жалости. Бабуля вздохнула и поднялась; Малюта снова плотно-плотно зажмурилась, пытаясь напоследок поймать, уловить лучи солнышка, дуновение ветра… а после встала, оправив белый сарафан без украшений. Она была готова. Быстрым шагом, не желая больше тянуть, Малюта зашла за бабушкой в избу.

— Сперва, как выйдешь за плетень, выпей чёрный, — бабуля протянула Малюте первый пузырёк. — Иди в лес и не оборачивайся, если обернёшься — быть беде, ты никогда уйти не сможешь, так и останешься меж двух миров, — напутствовала бабуля. Малюта кивнула и убрала пузырёк в поясную сумку, где уже лежали в кисете семечки от лешего. — Красный — для Волка, там сильное снадобье лечебное, вмиг его на ноги поставит, только смотри — сама из рук в руки ему передай, а то быть беде. Белый выпей, как все дела закончишь и будешь готова вернуться назад, — Малюта трясущимися пальчиками приняла их. — Ничего тамошего не ешь и не пей, а то назад вернуться не сможешь, — продолжила бабуля. — Зла не бойся, зло обычно исподтишка действует, а если против него честно и смело выйти — так и не сдюжить может.

Малюта поклонилась бабуле — в последний раз перед выходом, потрепала Чернышку по голове, взяла посох — он вышел чуть выше её самой — и, вздохнув, вышла из избы. Медленным шагом она прошла по всему двору, мучительно стараясь не оглянуться, пусть пока это и было можно. Выйдя за плетень, Малюта коснулась нагретой за день сосны ладонью, вытащила из сумки чёрный пузырёк, откупорила крышку и, закрыв глаза, прошептала:

— Я ещё вернусь.

А после одним глотком выпила содержимое.

В горло хлынула горькая, холодная и вязкая жидкость, и Малюта едва удержалась, чтобы её не выплюнуть. Когда ледяной комок рухнул в желудок, её скрутило от боли; рухнув на колени и схватившись за живот, Малюта ощутила, как противная и липкая волна холода прокатилась по её телу до самых кончиков пальцев. Из горла вырвался хриплый полукрик-полустон, и Малюта всё-таки рухнула на землю. Спустя минуту мучений, она всё-таки смогла немного прийти в сознание; разогнувшись, она с трудом встала, всё ещё не раскрывая глаз. Держась руками за резко похолодевшую сосну, она чуть отдышалась, пока боль не ушла, а после открыла глаза.

Привычный и знакомый, исхоженный на вёрсты вокруг дома лес изменился; вместо озера чернела глубокая бездна, а сами деревья — больные и словно неживые — выстроились вдоль протоптанной тропинки, как молчаливые стражи. Кроны их плотно смыкались над тропой, отчего-то напоминая злобно оскаленную пасть гигантского зверя. И эта широко распахнутая пасть ждала, отливая в глубине чернильной чернотой.

Вздохнув, Малюта шагнула вперёд; серая трава обращалась в пыль под её шагами, похрустывая, словно она была насквозь проморожена. Малюта поскорее оставила за спиной обочину и шагнула на тропу. Земля на тропе напоминала камень — затоптанная сотнями и тысячами ног. Ни одного дерева, из тех, что окружали девушку, она не узнала; они не шумели кронами, на их ветвях не чирикали птички, и даже лёгкий ветер не пролетал сквозь них. За ними в нескольких шагах клубилась тьма — Малюта, разумеется, проверять не пошла, но она была точно уверена, что такая же тьма была и в озере. Абсолютную тишину нарушало лишь едва слышимое шарканье множества человеческих ног — самих же обитателей данного места видно не было. Даже и не заметив этого, и сама девушка не стала нарушать тишину этого места — она двигалась практически бесшумно, стараясь не задеть ни былинки на этой ужасной тропинке.

— Малечка! — услышала вдруг она сзади знакомый девичий голос, с истеричными нотками. — Малечка, солнышко!

Девушка застыла перед серой стеной тумана; она почему-то не могла вспомнить, кому этот голос принадлежал. Но этот голос совершенно точно был для неё важен. Она с трудом подавила в себе желание обернуться; в голове всплыла мысль о том, что оборачиваться нельзя, иначе беда. Другой голос, мужской, прикрикнул:

— Замолчи, дурёха! Если она из-за тебя вернуться не сможет, то я тебя заживо засушу и мужкам к пиву отдам!

— Попрощаться нормально не успели… — со всхлипом проговорил девичий голос. — Ну, Малечка, покажи им там, спуску не давай, про ожерелье помни!

Девушка с улыбкой коснулась висящего на шее шнурка с бусинками-жемчужинами. Кажется, Малечкой девушка назвала её? Собственное имя стёрлось из памяти девушки, имена друзей и родных, осталась лишь цель — идти. Прикрыв глаза, из которых против воли лились слёзы, девушка шагнула вперёд; серая стена тумана сомкнулась у неё за спиной.

Девушка вышла из тумана; матовая серая стена сомкнулась у неё за спиной. Пахнуло утренней прохладой, и девушка поёжилась, оглядывая место, в котором очутилась. Слева и справа её обступил непроходимый лес; между деревьев раскинулись густые кусты, жуткие поблёскивающие иголки на которых отбивали желание туда лезть. Впереди была небольшая, но довольно уютная на вид полянка. Девушка направилась к ней, и её ноги чуть намокли от росы.

Поляна была освещена солнцем и успела прогреться, а роса высохнуть. Только выйдя практически на середину поляны, девушка, наконец, поняла, насколько устала. Со стоном она опустилась в траву и закрыла глаза, вдыхая уютный и привычный запах луговых трав и цветов. Лучи солнца согрели её тело, прогнали серый холод и ужас; девушка удовлетворённо выдохнула и, улыбнувшись, легла на траву полностью, положив рядом посох. Она была счастлива.

— Ну и чего ты тут развалилась? — поинтересовался ехидный голос; девушка вздрогнула и быстро села, осматриваясь. Из травы, величественно и грациозно раздвигая цветы, вышла очень пушистая трёхцветная кошка.

— Чего пугаешь? — буркнула девушка.

— Ты что, никогда говорящую кошку не видела? — хихикнула та в ответ. Девушка задумалась; а, вроде бы, и видела… но в голове всё ещё была пустота.

— Не помню я, милая, — вздохнула девушка.

— М-да, — кошка нервно дёрнула хвостом. — Кажется, злые силы тебя остановить хотят... Ну-ка, красна девица, вспоминай, как тебя зовут?

Девушка вновь задумалась; кошка, насмешливо прищуриваясь, наблюдала за ней. В голове девушки мелькали серые образы безликие, пустые и пугающие. Ладошка сомкнулась на трёх жемчужинках на шее. Жемчужины… ожерелье… Малечка…

— Малюта! — победно воскликнула девушка, радостно глянув на кошку. Та довольно зажмурилась и склонила голову на бок:

— Ну, Малюта, а теперь вспоминай, зачем ты тут очутилась.

— Ой… — Малюта почувствовала резкий приступ тошноты и закрыла глаза. В голове зашумело; один за другим всплывали яркие образы и краски, бабушкин наказ, хныканье Гулёны, добрый прищур дядюшки Зелёна и тёплая кора дуба, который дал ей ветку. — И правда, чего это я тут развалилась? Дел же невпроворот! — воскликнула девушка, поднимаясь на ноги. Кошка важно кивнула:

— Ну вот, другое дело. Обычно память должна сама возвращаться, как ты дорогу туманную пройдёшь, но что-то тебе этого сделать не дало.

— Спасибо тебе, милая, — Малюта поклонилась важно приосанившейся кошке. — Как тебя зовут?

— Как назовёшь, так и зовут, — хихикнула кошка. Малюта подумала… — Да, мне нравится имя Пушинка.

— Пушинка! — удивлённо воскликнула Малюта. — Не то, что с языка сняла, из головы вынула!

— Я ещё и не то могу, — скромно поклонилась Пушинка.

— Идём, милая, — улыбнулась Малюта и подняла посох. Кошка юркнула в траву и двинулась куда-то противоположную сторону поляны; если бы не поднятый ей большой пушистый хвост, девушка бы могла и потерять свою новую спутницу.

Поляна кончилась; Малюта прошла осторожно прошла между неплотно растущих деревьев и оказалась на тропинке, по которой шли какие-то люди, в лохмотьях, усталые, худые; они едва слышно переговаривались между собой. Девушка подумала спросить дорогу, но Пушинка лишь помотала головой; она вскочила на Малютино плечо и прошептала, пощекотав шерстью ухо:

— Смешайся с толпой, авось, проскочим. Маловероятно, но, вдруг повезёт?

— Проскочим? — спросила Малюта.

— Нам нужно через мост пройти, другого пути нет, — пояснила Пушинка. Малюта меж тем аккуратно зашла в середину людской массы и осторожно, стараясь никому не мешать, двинулась с ними. — А на мосту стоит стражник, его задача — тебя не пустить.

— Меня?

— Или ты думаешь, что зло тебя с распростёртыми объятьями ждёт, а до дома Белого Волка на карете с почестями довезёт? — фыркнула кошка.

— Вряд ли, — вздохнула Малюта.

— Давай, мордашку погрустнее, голову опусти, и шаркай ногами, а то светишься, как медный пятак, — Пушинка спрыгнула с плеча Малюты и посеменила впереди, указывая хвостом направление.

— …Тю-ю, это ещё что, — услышала девушка бормотание слева. — Это ты, брат, считай, легко отделался. Подумаешь, утоп. Неприятно, конечно. — Малюта скосила взгляд и увидела мужчину в окровавленных лохмотьях; рядом с ним шёл другой мужчина, с одежды которого постоянно сочилась вода, как с водяного.

— А то ж, — булькнул тот. — А ты как представился?

— Барыня насмерть засекла, — ответил первый мужчина. — Я её заморскую чашку расколотил по неосторожности, когда в столовой полы подметал. Ну, она и приказала сто кнутов мне всыпать. Четыре дня в конюшне валялся, ну вот и отмучился наконец.

— Эх, мужики, — услышала Малюта справа. Высокий и худой, как тростинка, мужчина печально улыбнулся; петля на его шее шевельнулась. — Вы хоть грех на душу не брали, вам проще уходить. А я ж… — он сжимал в руках толстую верёвку. — Сначала семью свою топором укокошил, а потом и сам в петлю полез. Мучиться сил не было уже, засуха в селе страшная была. Когда кишка кишке по башке даёт, когда детям уже все ремни да сапоги кожаные скормил… А от барина разве дождёшься хлеба? — он покачал головой.

У Малюты против воли полились слёзы, и она зло утёрла их рукавом. Она не допустит того же и для своей деревни! Ведь если она не выполнит свою задачу, если Белый Волк сгинет… Малюта всхлипнула и закрыла рот рукой; но всхлипы не закончились. Обернувшись, Малюта увидела перед собой бледную всклоченную темноволосую девчонку, пожалуй, чуть младше её самой; платье на ней было разорвано и едва держалось, всю её кожу покрывали синяки и гематомы, на ногах засохла кровь. Девушка непрестанно всхлипывала и куталась в обрывки, которые совершенно не скрывали срам. Малюта развернулась и застыла, словно вкопанная; девушка чуть не ткнулась в неё, чуть подняла взгляд и двинулась дальше. Не помня себя, Малюта стиснула незнакомую девушку в объятьях. Та опешила; остановившись, она несмело опустила руки, а после обняла Малюту в ответ.

— Всё хорошо, всё уже хорошо… — шептала Малюта, глотая слёзы. — Ты не одна… всё хорошо…

Идущие рядом тоже остановились; мёртвый людской поток огибал их по обе стороны.

— Как тебя зовут?.. — тихо спросила Малюта. Девушка не ответила; она лишь посмотрела на ведьму печальными глазами, которые так напомнили Малюте её собственные, и открыла рот; языка у неё не было.

— Вот ироды… — пробулькал утопленник.

— Сердца у них нет, — нахмурился засечённый.

— Надо бы хоть срам прикрыть… — вздохнул висельник и глянул на своё оборванное рубище. Засечённый с жалостью осмотрел свои лохмотья. Утопленник и вовсе был с голым торсом. Вздохнув, Малюта сняла сумку и принялась стаскивать сарафан через голову. Девушка замычала и помотала головой.

— Не спорь, — чуть строго сказала Малюта, оставаясь в исподней рубашке. — Негоже в таком виде ходить. Давай, я помогу.

Мужики отвернулись и прикрыли девушек спинами; Малюта помогла девушке скинуть обноски и натянуть сарафан. Под левой грудью у девушки оказалась глубокая колотая рана, и Малюта осторожно перевязала её обносками от платья.

— Всем не поможешь, Малюта, — тихо и печально сказала Пушинка.

— Но это не значит, что я должна остаться в стороне, — ответила ей Малюта. — Возможно, именно эта капля тепла и добра изменит равновесие сил? Мне кажется, что я поступаю правильно.

— Хотелось бы мне верить, — кошка нежно потёрлась о ногу Малюты.

Малюта подпоясала рубаху оторванным от остатков платья кушаком; с её пальчиков срывались искры, которые, касаясь кожи мёртвой девушки, исчезали вместе с синяками и ушибами.

— Давай, волосы заплету, — вздохнула Малюта; мужики с уважением смотрели на молодую ведьму, которая быстро и ловко заплела косичку мёртвой девушке. — Так-то лучше.

— Ведьма ты, значит, — улыбнулся засечённый.

— Ведьма, ведьма, — ответила Малюта.

— Значит, в мир живых вернёшься? — спросил утопленник.

— Это мне неведомо, — пожала плечами Малюта, поправляя девушке сарафан.

— Вот как… — проговорил засечённый. — Попросил бы весточку в мир живых передать, так некому, — вздохнул он.

— То же самое, — висельник глянул на свои окровавленные руки.

А вот девушка оживилась; она сняла с пальца небольшой перстенёк с камнем и всунула его в ладошки Малюты, закрывая их.

— Это важно для тебя, да? — улыбнулась Малюта; девушка закивала. — Кому это передать?

Девушка отрицательно закачала головой и несколько раз и осторожно ткнула пальцем Малюте в грудь.

— Мне? — удивилась Малюта. Девушка радостно закивала. Теперь, в белом сарафане и с заплетёнными волосами она больше напоминала невесту, чем погибшую, и… как две капли воды походила на Малюту, пусть и помоложе, да с тёмными волосами. Ведьма аж немного оробела.

— Бери, Малюта, — сказала Пушинка. — Обычно от вещей мёртвых одни беды, но тут уж она сама тебе его дала, так что зла эта вещь тебе не принесёт.

— Спасибо тебе, — поклонилась девушке Малюта; та всхлипнула и кинулась ведьме на шею.

— Ладная ты ведьма, добрая, — улыбнулся засечённый. — К нам порой и при жизни так хорошо не относились, как ты после смерти.

— Действительно, всем я помочь не могу, — Малюта и сама сдерживала слёзы; она надела перстень на мизинец. — Но и вы такой боли не заслужили.

— Будешь в Озёрном — спроси, где Федота-слугу похоронили, — вздохнул засечённый.

— Батюшки, так и ты с Озёрного, — усмехнулся утопленник. — Ну, моё тело в озере утопло, тут уж извиняй, не увидишь никогда могилки моей. Первяк меня звали, кузнеца старший сын.

— Меня поди на серогорском погосте похоронили, и семью мою, — вздохнул повешенный. — Да только вряд ли нам хоть какую табличку воткнули. Но, если найдёшь, напиши: Ванька-стрелец похоронен тут.

Девушка грустно глянула на Малюту.

— И ты с Озёрного? — спросила ведьма. Девушка покачала головой. — Серогорская? — она кивнула в ответ. — Там твоё тело? — девушка неуверенно кивнула, а после всё-таки пожала плечами. — Ну, ладно, не горюй. Если смогу найти, похороню по-человечески, — девушка печально улыбнулась и вновь обняла Малюту.

— Пора, Малюта, — сказала Пушинка. — Мы и так припозднились.

— Пойдёмте, — вздохнула Малюта. — Коль ваша родня вас не смогла в последний путь проводить, так я вас провожу хотя бы.

Мужики заметно повеселели — насколько это было можно сказать про мертвецов, конечно. Девушка так и вовсе улыбалась, и Малюта даже на секунду позавидовала её беззаботности. Впереди показался мост; к нему со всех сторон стекались мёртвые души.

— Малюта, давай между нами вставай, — прошептал Первяк.

— Авось и правда пронесёт, — Федот сам шагнул к Малюте поближе.

— Ничего, прорвёмся, — Ванька нахмурился и вышел вперёд. Девушка молча кивнула и взяла Малюту под руку.

У моста стоял стражник — высокий светловолосый парень в кольчуге с копьём. Он хмуро осматривал идущих, явно кого-то выискивая. И Малюта прекрасно понимала, кого именно. Она постаралась съёжится, стать незаметнее и тише. Её сердечко бухало где-то под самым горлом, а руки вспотели и заметно тряслись. Мост всё приближался. Уже перед самым мостом, когда Малюта уже успела вступить на прочные гладкие доски, стражник всё-таки её заметил.

— Не положено, — хмуро буркнул он, шагнув вперёд. Он заслонил Малюте проход, громко стукнув копьём о пол.

— А ну, пусти ведьму, а не то будешь иметь дело со мной, — шагнул вперёд Первяк; он грозно похрустел костяшками и зыркнул на парня.

— И со мной, — Ванька поджал губы и выразительно глянул на стражника.

— И со мной, — сказал Федот.

Девушка бы тоже чего добавила, но, по понятным причинам, не смогла; она грозно глянула на стражника изподлобья и скрестила руки на груди. Малюта против воли улыбнулась, напряжение отпустило её; казалось, что она может свернуть горы.

— Вы чего это удумали? — менее уверенным тоном проговорил парень. — Велено не пущать, я и не пущу. А не то хозяин меня опять в белку обратит.

— Опять? — не удержалась от усмешки Малюта. Парень густо покраснел и отвёл взгляд.

— Ну а то, он у нас злющий, — пробормотал он чуть слышно. — Как что не по нему сделаешь — мигом в зверушку обратит, и ладно, если в зверушку, а не во что похуже.

Малюте стало искренне жаль парня, но отступать она не имела права. Собрав всю волю в кулак, она проговорила максимально грозным тоном:

— А вот не пустишь меня, так я тебя сама в белку обращу, понял? — конечно, таких заклятий Малюта пока не знала, но стражник-то этого тоже не знал! Парень вдруг стушевался и со вздохом опустился на колени:

— Валяй, только скорее. Всё равно мочи нет уже терпеть, — он плотно зажмурился и чуть опустил голову. Малюта опешила. Она сделала осторожный шажок в его сторону, потом ещё и ещё, но стражник не шевельнулся. Ведьма осторожно коснулась его плеча; парень вздрогнул и затрясся: — Давай уже, не тяни, — голос его дрогнул; копьё выпало из его рук на досчатый мост и покатилось.

Малюта оглянулась на застывших товарищей. Девушка едва сдерживала слёзы, мужчины уже не горели такой решимостью дать отпор.

— Т-ты чего это? — Малютин голос тоже дрогнул. — Вставай давай, эй, ну… — она легонько потормошила стражника за плечи.

— Не могу, — сказал он. — Если ты меня не убьёшь, так это сделает хозяин. Уж лучше от твоей руки погибнуть… — парень открыл глаза и глянул снизу вверх на Малюту. — От твоей руки погибнуть мне хотя бы приятно будет.

Малюта почувствовала, что к её щёки стали горячими. Она чуть улыбнулась и ласково коснулась волос парня.

— Как зовут тебя?

— Слава, — ответил он. — Святослав.

— Красивое имя, — парень смутился, и Малюта вдруг поняла, что ей это немного нравится. — А я — Малюта.

— А мы раньше нигде не встречались? — спросил вдруг парень.

— Вряд ли, — пожала плечами Малюта. — Я в своём лесу почти безвылазно сижу. Разве что, ты на озеро за русалками ходил подглядывать, я с ними купаюсь иногда.

— Не-е-т, — протянул Слава, но по тому, как вспыхнули его щёки, она поняла, что ходил.

— Ладно-ладно, — усмехнулась Малюта. — Расскажи про хозяина.

— Если он тебя поставил нас не пускать, то это и есть наш враг, — сказала Пушинка, которая всё это время неслышно сидела на перилах моста.

— Тьфу ты, нечистая сила! — ругнулся Святослав. — Кошка говорящая!

— Сам ты нечистая, а я вылизываюсь, — обиженно фыркнула Пушинка. — Никогда говорящую кошку не видел?

— Так что там с хозяином? — напомнила Малюта.

— Хозяин… — нахмурился Слава. — Хозяина зовут Темновзор, он чернокнижник. Поклоняется он идолу Чернобожьему, медведю, что на цепь Белобогом посажен. Знаешь ли ты, кто такой Чернобог?

— Нет, но представление имею, — нахмурилась Малюта. — И что же ему от нашей деревни нужно?

— Это мне неизвестно, — вздохнул парень, поднимаясь на ноги. — Знаю лишь, что он магией владеет, которая разум подчиняет, а тех, кто магии его не подвластен, он убивает. Год назад он пришёл к хранителю деревни одной, запамятовал её название, и хранителя её поработил. Говорят, в той деревне засуха случилась и неурожай. Пришла ведьма — хранителя выручать, да только Темновзор смог её разум подчинить, и теперь она ему служит.

— Знаем мы, в какой деревне он был, — сурово проговорил Ванька-стрелец. — Вот кто в гибели моей семьи повинен, да и меня в могилу свёл.

— А ты Темновзору этому зачем служишь? — нахмурилась Малюта, глянув на парня.

— Потому, что глупый был, — потупился Слава. — Я пришёл его бить, дабы славы ратной сыскать, а он меня заболтал, может, и чарами своими намеренье сбил, да только так вышло, что я дескать сам к нему в услуженье добровольно пошёл. Да только клянусь тебе, тошно мне от службы этой.

— Вот оно что… — вздохнула Малюта. — Надо придумать, как тебе помочь.

— Да разве ж поможешь тут, — парень покачал головой. Он стянул через голову с себя кольчугу, а после и рубашку; Малюта ойкнула и зажмурилась. — Гляди сюда, — она тихонько раскрыла один глаз, сгорая от стыда. На груди парня, точно над сердцем, было выжжено клеймо в виде страшного ока с вертикальным зрачком. — Пока на груди моей печать, я подчиняюсь Темновзору. А если я подчиняться перестану, то печать эта сердце моё сожмёт и…

Малюта, смущаясь, протянула руку и коснулась пальчиками печати; парень был тёплый, а вот печать — обжигающе холодной. Сквозь малютины пальцы часть холода словно перешла в неё и устремилась куда-то к сердцу, а бабушкина лента в волосах немного нагрелась. Малюта ошатнулась; пальцы её действительно покрылись инеем, и она спешно растёрла ладошки друг об друга.

— Легче… — выдохнул Слава. — Дышать легче стало… — он с удивлением посмотрел на ведьму.

— Малюта, — предостерегающе сказала Пушинка. — Осторожнее с такими вещами, злая сила и тебя в плен возьмёт.

— Вот что мы с тобой сделаем, — Малюта закрыла глаза и прислушалась к ощущениям; интуиция говорила, что всё делает правильно. Девушка быстро распустила волосы и вынула из них заговоренную ленту.

— М-малюта, — голос парня дрогнул.

— Не спорь, я лучше знаю, — проговорила Малюта.

— Да я не… об этом, — выдохнул Слава. — Просто…

— Что? — удивлённо глянула на него Малюта.

— Просто ты… красавица.

— Тю-ю, только глаза разул, а? — хмыкнул Федот.

Малюта не знала, куда деться от смущения. Она глубоко вздохнула, чувствуя, что всё равно отчаянно краснеет, а после сказала:

— Дурак. Нельзя же девушкам такие вещи в лицо говорить. Иди сюда, буду тебе причёску делать.

— А как говорить надо? — стушевался парень, опуская голову. — Я в основном копьём махать мастак, а красиво говорить не научен.

— Да я-то откуда знаю? — пуще прежнего смутилась Малюта. Мертвецы за её спиной едва слышно посмеивались. — Мне в лесу нашем мало кто комплименты делал, знаешь ли. Был у нас один дурак деревенский, ходил моей подружке Гулёне на озеро стихи читать, так она его чуть насмерть не защекотала.

Ведьма осторожно схватила волосы Славы в хвост, перетянула своей заговоренной лентой и завязала симпатичный бантик.

— Ладно, как придумаю слова покрасивее, скажу, — пробормотал Святослав, поднимаясь. Он ощупал пальцами затылок и смущённо улыбнулся. — Спасибо, Малюта. Легче мне стало, как будто камень с души свалился.

Малюта в исподней рубахе и с распущенными волосами чувствовала себя совсем беззащитной, но уверенность в том, что она всё делает правильно, не покидала её. Она подняла взгляд на парня и улыбнулась:

— Чувствую я, теперь Темновзор до тебя не доберётся.

— А до тебя?..

Ведьма прикрыла глаза и выдохнула, прислушиваясь к своим ощущениям.

— А что до меня-то? — ответила она наконец. — Я ему не особо нужна, ему Белый Волк нужен.

— Слуги Темновзора будут на тебя охотиться, — покачал головой Святослав. — Там, за мостом, стоит башня, а на башне — стрелки, им велено в тебя стрелять на поражение, если я тебя вдруг пропущу. За башней — стена, которую не обойти, на ней тоже стрелки, пройти можно только через башню.

— Когда только успели всё это построить? — удивилась Малюта.

— Так магия же, — пожал плечами Слава. — Если Темновзор погибнет, то и чары его развеются.

— И с тебя тоже?.. — спросила Малюта, но тут же закрыла себе рот и густо покраснела.

— Так вот как комплименты говорить можно, — по-доброму усмехнулся Святослав.

— И ничего не комплименты, — буркнула Малюта. — Я просто переживаю за тебя теперь.

— Так это лучше всяких слов, — сказал парень. — Я тоже переживаю, что такая добрая и красивая девушка сгинет там, под темновзоровыми чарами.

— Уже лучше, но всё равно дурак, — пробормотала Малюта. — Ты быстро учишься.

— Да что заладила — дурак да дурак! — всплеснул руками Слава. Мёртвые души по-доброму посмеялись над покрасневшим парнем.

— Что там за стеной? — подала голос Пушинка.

— Лес тоже тёмным чарам подвластен, — вздохнул Слава. — Лесу приказано тебя хватать и не пускать, а волки, верные друзья и братья Белого, тоже околдованы и будут тебя преследовать.

— Даже лес против меня, — вздохнула Малюта.

— А в самом тереме Белого Волка сидит его помощница, ведьма, которую Темновзор в том году поработил. Её Красой зовут.

— Краса? — усмехнулся Федот.

— Красой кого попало не назовут, — задумчиво проговорил Первяк.

— Помню её, действительно красивая была девка, — вздохнул Иван. — А скажи-ка, Слава, а кто красивее — Малюта или Краса? — хитро глянул он на стражника. Тот задумчиво глянул на ведьму. Сердце девушки скакнуло куда-то к горлу и быстро-быстро забилось; Малюта на секунду смалодушничала и подумала, что не хочет знать ответ. Наконец, когда ведьма почти отчаялась, Слава всё-таки ответил:

— Они… разные. Краса — она как цветок шиповника, или розы: красивая, а пока достанешь — все пальцы переколешь. А Малюта… как ландыш, как подснежник — милая, нежная и хрупкая. Мне ландыш шиповника милее.

Малюта облегчённо выдохнула; Иван подмигнул красному как рак Святославу и улыбнулся.

— Спасибо, — выдавила из себя Малюта.

— И дураком не назовёшь?

— В следущий раз.

— Всё, хватит миловаться, надо идти, — Пушинка нервно дёрнула хвостом. — Волк ждёт.

— Перед смертью не надышишься, — вздохнула Малюта, прикрыв глаза.

— И после смерти — тоже, — кивнул Иван.

Малюта быстро направилась к противоположному концу моста; Пушинка мягко соскочила с перил и посеменила следом. Мёртвые души, поколебавшись, двинулись за Малютой. Лишь Святослав, подняв копьё, замер на месте; в волосах его белела завязанная бантом лента. В потоке усталых, тощих мёртвых душ он выглядел как глыба. Печальным взглядом он проводил Малюту; когда она ступила на землю другого берега, он вздохнул и крикнул:

— Малюта, береги себя!

Малюта сердечно попрощалась с мёртвыми душами; из её глаз непрестанно лились слёзы, и она утирала их вновь и вновь.

— По нам слёзы не лей, — печально хмыкнул Первяк.

— Приятно, что ты нас в последний путь проводила, — улыбнулся Федот.

— Если вернусь… — Малюта всхипнула. — Всех навещу…

— Ну, бывай, — кивнул Иван-стрелец. Малюта на секунду прикрыла глаза и… поток мёртвых душ уже унёс её товарищей.

Ведьма глубоко вздохнула, утёрла слёзы и ласково погладила Пушинку.

— Ну вот, — печально улыбнулась Малюта. — Снова мы вдвоём остались.

— Добрая ты, — Пушинка задумчиво пошевелила хвостом и двинулась прочь от потока мертвецов. — Иногда — не в меру. Надо было стражника по башке посохом стукнуть, и всё. Чего ты с ним сюсюкалась?

— Да ну тебя, — отмахнулась Малюта. — Добрым словом порой можно большего достичь, чем грубой силой.

— Да ладно тебе, я же вижу, что он тебе понравился, — усмехнулась Пушинка. Малютины щёки тут же стали горячими.

— И вовсе нет, дурак он, — промямлила ведьма.

— То и видно, что дурак, — мурлыкнула кошка. — А всё равно понравился, признай?

— Ну может и понравился… — пуще прежнего покраснела Малюта.

— От меня-то не укроешь, — довольно дёрнула хвостом Пушинка. — А мог бы тебе свою рубашку отдать, раз уж всё равно хвастался мышцами. А то чего ты в исподнем ходишь, а он — в рубашке?

— Да не хвастался он… — Малюта закрыла руками лицо от стыда и присела на корточки; Пушинка ласково потёрлась о Малютины коленки. — И правда, стыдоба-то какая, я перед ним как замарашка блаженная в исподнем щеголяла…

— Ну, чего сделано, то сделано, — примиряюще мурлыкнула Пушинка. — А что хвастался — так и знай, что ты печать чернокнижника и сквозь одежду могла бы почувствовать.

— Ну он-то не знал об этом…

— Может, и не знал, — сказала Пушинка ехидно. — А может и знал…

— Хватит меня смущать, — пропищала Малюта.

— Мышцы-то хоть понравились?

— Хватит…

— Понравились?

— …

— Понравились?

— Да! — воскликнула, наконец, Малюта, вскочив на ноги. Пушинка со смехом брызнула прочь и растворилась в траве. — Да, Волк тебя побери, да! Он мне понравился, довольна, злодейка?! Будешь себя так вести, вредная кошатина, я тебя Гулёне на перевоспитание отдам! Будешь с ней плавать, пока я злиться не перестану!

— Зато у неё в озере есть рыбка, — подала голос Пушинка откуда-то слева.

— Угу, рыбку ей подавай ещё, — буркнула Малюта. — И откуда ты такая язва взялась?

— В широком смысле, я — это полная твоя противоположность, — хохотнула кошка. — Так что наслаждайся.

— Язва пушистая, — вздохнула Малюта.

— Но у меня есть и минусы, — Пушинка подняла хвост трубой и степенно вышла на тропинку. — Идём уже, хватит дуться.

— Да ну тебя, — отмахнулась ведьма.

Через пять минут ходьбы Малюта и Пушинка вышли к башне; девушка тут же юрнула в кусты и затаилась.

— Стрелков как будто меньше стало… — задумчиво склонила набок голову Пушинка.

— И хорошо, так легче будет проскользнуть, — ответила ей Малюта.

— У тебя есть план?

— Есть, но… — девушка покосилась на Пушинку. — Я-то прошмыгну, а как ты-то пройдёшь?

— За меня не переживай, — хмыкнула Пушинка и просто растворилась в воздухе. — Я-то уж как-нибудь справлюсь.

— Меня научишь так же? — с завистью пробормотала Малюта.

— Вот Волка спасёшь — так же будешь уметь, — ответила невидимая кошка.

— Хотелось бы… — вздохнула ведьма; она задумчиво вытащила из сумки припасённые семена дядюшки Зелёна. Как лучше будет — пробиться с боем, или прошмыгнуть? Подумав, Малюта всё-таки выбрала мышкой прошмыгнуть; пусть стрелков осталось и меньше, они бы всё равно в облике медведицы нашпиговали бы её стрелами, как ёжика.

Красное зёрнышко на вкус было похоже на спелую клюкву; закрыв глаза, Малюта ощутила, как уменьшается в размерах, как обостряются запахи, как передние лапы касаются земли, как нервно дёргается хвост. Малюта осторожно открыла глаза, привыкая к иначе устроенным глазам — теперь она видела и спереди, и сзади, и сверху одновременно. Первым желанием было бежать как можно дальше, ведь рядом была кошка! С трудом подавив инстинкты, Малюта осторожно осмотрелась; весь мир был сине-зелёным, сверху грело солнышко, а трава превратилась в лес.

— Куда бежать? — спросила Малюта, но из горла вырвался лишь тонкий отчаянный писк.

— Чего ты там пищишь? — удивлённо мурлыкнула где-то над головой Пушинка, и Малюта против воли сжалась в трясущийся от страха комочек, поджав хвост под себя. — Речь человечью забыла? Ах, точно… Ты ж в этом теле пользоваться речью не можешь, да? Ну да ладно, не пищи. Я мысли твои слышу, помнишь? — в голосе кошки послышалась усмешка.

“Язва пушистая,” — подумала Малюта.

— А ты вообще мышь, так что не выпендривайся, пока я тобой не пообедала, — хихикнула Пушинка. — Идём, сюда.

Трава впереди раздвинулась, и Малюта поспешила туда. Мышка выглянула наружу из травы и увидела башню вплотную; с её углом зрения башня казалась бесконечно высокой, упирающейся в ярко-синий небосвод. Перед входом сидел и скучал стражник; он задумчиво стругал древки для стрел из прямых веток.

Малюта осторожно подобралась справа от него, и прошмыгнула в дверь, а там тут же кинулась под лавку. Внутри за столом сидели мужики и играли в кости.

— …сидим тут сиднем, и дел никаких нет, — услышала Малюта низкий мужской голос. — Вот как бы не обманул меня чернокнижник проклятый, сидел бы сейчас дома и в ус не дул, так ведь дёрнуло меня славы ратной искать. Эх-х-х.

— Так а кого не обманул? — ответил ему высокий голос, более молодой. — Не гневи хозяина, авось, на второй срок не подпишет. Самому жуть как домой охота, так ведь не отпустит…

— Хитёр, подлец, хитёр, — вздохнул третий голос; громко стукнули кости об стол. — А вот как он хозяйку нашу закабалил — не понимаю. Она ж на самом деле…

— Не поминай хозяйку, — перебил его первый. — Мигом хозяин в пень трухлявый обратит, так вовек родни не видать.

— А всё равно красива, чертовка, — усмехнулся третий.

— Хы-хы, что есть, то есть, — хмыкнул второй. Раздался негромкий хлопок.

— И чем это вы тут занимаетесь, увальни?! — услыхала Малюта новый голос, тоненький и… с мурлыкающими нотками.

— Ну вот, просил же не поминать… — проговорил первый.

Малюта осторожно высунулась из-за ножки лавки. Посреди стола сидела чёрная кошка с белым животом и грозно — на сколько это может сделать такое милое создание — оглядывала мужиков.

— Вам чего велено делать? — злобно сказала она.

— Не злись, Белобока, — примиряюще поднял руки первый, с самым низким голосом.

— Госпожа Белобока! — рявкнула кошка. Мужики с трудом подавили смешки. — Что смешного? А?

— Госпожа Белопуза злится? — усмехнулся с улицы тот, который делал стрелы; мужики рассмеялись.

— Ах ты, подлец! — воскликнула Белобока; Малюта совершенно точно слышала ехидный смех Пушинки где-то сверху с лавки. — Я вам сейчас тут устрою… всё хозяйке расскажу, что вы тут в кости играете, а не ведьму чужую ловите!

— Так пошёл же отряд за ней следом, — осторожно сказал первый. — Хозяин же сказал, что девчонка с мёртвыми душами ушла…

— Так девчонка догадалась мертвяка в свой сарафан нарядить! — фыркнула Белобока. — Так что она наверное уже мимо вас, кретинов, проскочила, пока вы тут сидите! А ну, шевелитесь, быстро искать её!

Мужики вскочили и принялись вооружаться; Малюта испуганно вжалась в щель и замерла.

— Ещё и мышей тут развели, грязнули! — громко взмутилась Белобока.

— Отродясь мышей у нас не бывало, — недоумённо сказал третий.

— Вон сидит! — кошка недовольно ткнула лапой в сторону Малюты.

— Ну сидит и сидит, — пожал плечами второй. — Тебе надо — ты и лови. Ты ж кошка.

Малюта резко дёрнулась вперёд, уходя из поля зрения Белобоки. Но та и не подумала шевельнуться:

— Я вам не просто кошка, олухи. Я — вообще-то, госпожа Бело… погоди-ка, — голосок кошки стал вкрадчивее. Малюта затаилась за чьим-то дурно пахнущим сапогом. — А откуда тут мышам взяться, действительно? Наверняка, это — девчонка.

— С дуба рухнула, что ли? — усмехнулся первый.

— Она ж ведьма, могла и в мышку перевоплотиться, — проговорила Белобока; Малюта отчаянно искала взглядом щель, в которую могла бы нырнуть и спрятаться, но башня была выстроенна магией, а потому никаких щелей не имела. Оставалось только метнуться к выходу, с противоположной стороны, в лес. — Ну-ка, ребятки, найдите-ка мне её.

— Парни, она это серьёзно, — вздохнул первый. — Ну, давайте искать.

Солдаты, ворча и поминая Белопузу недобрым словом, принялись методично переворачивать всё вверх дном. Малюта перебежала из-за сапога за кадку с водой, оттуда юркнула под стоящую у выхода метлу. До долгожданной свободы оставалась буквально одна перебежка. Малюта осторожно выглянула; здоровяк, которого она окрестила первым, подошёл к метле и, наклонившись, поднял её, пристально уставившись на Малюту.

“Это конец,” — подумала мышка. Но суровый воин лишь глянул на неё тяжёлым взглядом и поставил метлу на место.

— Нет нигде её, Белобока, — сказал он спокойно.

— Ну не сквозь землю же она провалилась! — истерично взвизгнула Белобока. — Она с вами в кошки-мышки играет, а вы, олухи, её найти не можете!

— Хы-ы, кошки-мышки, — хмыкнул второй.

— Я сказала что-то смешное? — кошка резко повернулась к нему; Малюта быстро метнулась к выходу, пока Белобока не смотрит… но мягкая одна лапа наступила ей на хвост, а вторая — осторожно придавила лапой к полу. Малюта отчаянно запищала и задёргалась. — Ничего без меня сделать не можете, олухи, — совсем другим, довольным тоном промурлыкала кошка.

— Ну вот, а говорила, что не кошка, — хмыкнул первый, опускаясь на лавку.

Малюта плотно зажмурилась, чувствуя, что её крошечное мышиное сердечко сейчас остановится от ужаса. Она попыталась извернуться и куснуть подлую белопузую кошку за лапу, но она осторожно и даже нежно одним коготком проткнула Малюте правую переднюю лапу. Малюта не сдержала полный боли писк.

— Пищи-пищи, моя милая, — мурлыкнула Белобока.

— Ну чего ты её мучаешь? — упавшим голосом сказал первый.

— Поиграть хочу. Я же кошка, сами же сколько раз говорили, а? — Белобока хитро глянула на побледневшего мужчину. — А для кошки нормально поиграть с мышкой.

— А если она и правда — девушка?

— Что ж, — Белобока игриво дёрнула хвостом. — Тем хуже для неё.

— Г-госпожа Белобока… — начал первый. Малюта почувствовала, что силы покидают её.

— Вон как мы заговорили, — прищурилась кошка. — А то вон чего удумали — Белопузой обзывать. А как попрошу хозяйку всех вас, увальней, в мышей обратить?

— Ты не посмеешь.

— Да ну? — хмыкнула кошка. — Кто ведьму нашёл? Я. Кто всю работу за вас сделал? Опять я. А вы, мешки с дерьмом, будете у меня-а-аяу!

Малюта поняла, что её больше никто не держит. Она с трудом обернулась на звуки кошачьей драки; Пушинка накинулась на Белобоку сверху, и сейчас активно грызла её за холку, добавляя лапами. Будь Малюта в человеческом обличье, она, хоть и любила кошек, с удовольствием пнула бы Белобоку под зад. Такая злая и вредная кошатина! Второй мужчина, который с высоким голосом, осторожно взял обеих визжащих и ругающихся кошек за шкирки, а после хорошенько встряхнул.

— Беги, Малюта… — услышала мышка голос Пушинки. Но бежать Малюта не могла; она с трудом поднялась на лапы, заваливаясь на правый бок, а после вновь упала мордой вниз. Вот если бы она была в человеческом обличье… Зажмурившись, Малюта изо всех сил пожелала вновь оказаться человеком.

— Глянь-ка, и правда девчонка, — удивлённо вздохнул первый. Малюта тяжело поднялась; спину и правую руку прострелило ужасной болью, и у неё потемнело в глазах.

— А ну… отпусти… мою… кошку… — пробормотала Малюта, чувствуя, что сознание ускользает от неё. Она призвала свой посох в левую руку и выставила его вперёд, защищаясь. Правая половина тела резко холодела, и Малюта поёжилась. Первый сделал шаг вперёд; Малюта попыталась ткнуть его посохом, но первый легко перехватил его и выдернул у Малюты из рук. Девушка со стоном рухнула в его подставленные руки, глаза её против воли начали закрываться.

— Связать их, — услышала она тихий женский голос, перед тем, как полностью провалиться в темноту.

В этот раз Малюте приснился молодой парень с абсолютно белыми волосами. Он лежал на полу, прижав руку к окровавленному боку. Когда Малюта сделала в его сторону осторожный шажок, он резко повернулся к ней, поморщившись от боли.

— Молодец, Малюта, — через силу улыбнулся он; его глаза были кроваво-красными, а кожа — бледной. — Ты прошла длинный путь, чтобы оказаться тут.

— Белый Волк! — узнала его по голосу Малюта. — Где ты? Как тебя найти? Как ты себя чувствуешь?

Он негромко рассмеялся, поморщившись; Малюта осеклась и недоумённо глянула на него.

— Не части, милая, — с улыбкой сказал он. — Искать меня не надо, я в подвале заперт. Чувствую себя немного лучше, я смог остановить кровь, но я всё ещё очень слаб.

— Как тебе помочь?

— Слушай внимательно, — он серьёзно глянул на Малюту. — Ты в плену у злых сил, но они тебя хотят на свою сторону перетянуть.

— Ничего у них не выйдет! — воскликнула ведьма.

— Я в тебе не сомневаюсь, но зло будет действовать изподтишка. Берегись, Малюта, — Белый Волк через силу улыбнулся и растворился в пустоте.

Малюта открыла глаза и осторожно осмотрелась; она лежала на сказочно мягкой белой постели в комнате с бревенчатым срубом. Через окно пробивался дневной солнечный свет. На тумбочке у кровати стоял стеклянный графин с водой и стакан, единственная дверь была прикрыта, но не закрыта полностью. Девушка попробовала было подняться, но резкая боль пронзила её правую руку. Малюта с трудом сдержала стон; горло пересохло и чуть саднило.

Рука была плотно перебинтована; Малюта осторожно подняла её, чувствуя, что пальцы слушаются очень плохо. Девушка всё-таки села, опираясь на здоровую руку и внимательно осмотрела себя. На ней была плотная белая рубаха, под ней было чистое исподнее, всё бельё пахло луговыми цветами и чем-то неуловимо целебным. С облегчением Малюта нащупала на шее подарок Гулёны; напряжение чуть отпустило девушку, когда она ласково потеребила жемчужные бусинки.

Вздохнув, Малюта спустила ноги с кровати. Она потянулась к графину, осторожно налила воду в стакан и хотела было попить, но от осозания ошибки, которую она чуть не сотворила, она облилась; пить и есть ничего здешнего нельзя! Трясущимися руками Малюта поставила стакан на тумбочку, отдышалась с закрытыми глазами и, когда дрожь в руках прекратилась, осторожно наколдовала воды в стакан. Жадно выпив, Малюта наколдовала ещё и ещё, до тех пор, пока горло не отпустило, а в желудке не начались голодные бурления: создавать еду Малюта не умела. Девушка вновь зажмурилась, ожидая, пока боль в желудке пройдёт — есть хотелось так же сильно.

Когда тошнота отступила, Малюта осторожно поднялась на ноги. Ей нужно было понять, что происходит и как действовать дальше. Она помнила, как её чуть не растерзала Белобока, как Пушинка кинулась на неё… как там Пушинка?

— Пушиночка… — без особой надежды позвала Малюта: вдруг её подруга под невидимостью где-то тут сидит? Но никто не откликнулся.

Малюта хотела выйти и осмотреться; но, она и шагу ступить не успела, как дверь приоткрылась, и в комнату зашла молодая девушка с распущенными тёмными волосами.

— Привет, — сказала она Малюте и улыбнулась.

— Привет, — ответила Малюта и села на кровать обратно, рассматривая незнакомку. Хотя, вспомнив то, что Слава говорил про Красу, ведьма поняла, что перед ней — именно она. Краса была действительно красивой, но не так, как Малюта — с распущенными волосами и в довольно фривольном платье с открытым верхом она выглядела несколько распущенно. Малюте аж неуютно стало при взгляде на её открытые ключицы; на груди, над сердцем девушки Малюта увидела краешек печати чернокнижника Темновзора. Но при этом на лице у неё не было ни капли надменности, хотя почему-то Малюта думала, что Краса будет именно такой.

Краса внимательно проследила за взглядом Малюты, но ничего не сказала.

— Как ты себя чувствуешь? — участливо спросила Краса. Фальши в её голосе Малюта не почувствовала — девушка действительно переживала о Малютином самочувствии?

— Не очень, если честно, — улыбнулась Малюта в ответ. На искренность нужно отвечать искренностью, пусть Волк и предупредил, что Краса может иметь злые намерения.

— Болит? — Краса кивнула на забинтованную руку.

— Не болит, но тянет, и слушается плохо, — вздохнула Малюта. — Прости, а как тебя зовут?

— Ой-ой, какая я бестактная! — всплестнула руками Краса, а после хитро глянула на Малюту. — А ты разве не знаешь?

— А откуда? — изобразила удивлённую мордашку Малюта. — Ты ж не представлялась.

— Ну прости уж, привыкла, что все меня тут знают, — пожала плечами Краса; её щеки чуть тронул румянец. — Краса меня зовут, — она протянула правую ладошку Малюте.

Малюта, поморщившись, приподняла правую забинтованную руку.

— Прости-прости… — тут же стушевалась Краса и протянула левую. — Я чего-то вообще не подумала… — её щеки умильно покраснели. Не смотря на то, что Краса может быть опасна, Малюта для себя решила, что девушка ей всё-таки нравится. Малюта осторожно пожала пальчики Красы; её ладошка была приятно тёплой.

— А меня Малюта зовут, — улыбнулась девушка в ответ.

— Прости, я совсем отвыкла от общения со сверстницами, — вздохнула Краса. — Тут в основном в солдатах мужики крестьянские ходят, они грубые и пошлые, смотрят на меня, как на мясо. — девушка смешно надула щёчки. — А с хозяином так запросто не поболтать…

— Так одела бы что позакрытее, — пожала плечами Малюта. — Глядишь, и солдаты нормально смотреть стали.

— Хозяин не даёт, нравится ему, когда я так хожу, — покачала головой Краса. — Поначалу было стыдно, а потом как-то свыклась, так что ничего.

— Давай хоть волосы заплету, — сказала Малюта; Краса как-то странно на неё посмотрела, а щёки её зарумянились. — Что-то не так?

— Ты вот совсем меня не боишься? — голос девушки дрогнул.

— А должна? — удивилась Малюта. Краса ничего не ответила и молча села на кровать к Малюте спиной. — Гребень есть? — темноволосая ведьма щёлкнула пальцами, и в руках её возник деревянный гребешок; она так же молча протянула его Малюте. — Спасибо, — вздохнула Малюта, принимаясь расчёсывать волосы девушки.

Малюта совершенно не чувствовала от Красы угрозу; пусть опыта общения с людьми у Малюты было маловато, но чутьё работало отлично. Перед ней, потихоньку расслабляя напряжённые плечи, сидела обычная усталая девушка. Пусть на груди у неё и сияло клеймо чернокнижника — но не была ли она обманута Темновзором, как им были обмануты солдаты-стрелки или Святослав? При мысли о парне Малюта против воли улыбнулась. Всё-таки поддела её Пушинка, заставив думать о парне как о молодом человеке. Бедная Пушинка! Как она там, и где она сейчас? Хотя, такая язва точно не пропадёт. Стоп, кошка?.. Малюта вздохнула, кое-что внезапно вспомнив и осознав; её правая рука немного онемела, и девушка коснулась тёплого плеча Красы. Темноволосая ведьма вздрогнула и шумно втянула воздух; плечи её вновь напряглись и задрожали.

— Ты чего? — тихо спросила Малюта; Краса шумно выдохнула и покачала головой:

— Н-ничего, прости, — ответила она тихо; девушка выдохнула, вновь расслабляясь. — Бежать тебе надо.

— Бежать? — удивилась Малюта.

— Не сбежишь сейчас — так же вздрагивать будешь, — горько ответила Краса.

— Зачем ты ему служишь?

— Разве у меня есть выбор?

— Выбор есть всегда, — Малюта отложила гребень и осторожно придвинулась к Красе; девушка вновь напряглась.

— У меня выбора больше нет, — выдохнула Краса. — Мне некуда возвращаться. Да и там меня не очень любили… Я очень красивая уродилась, все думали, что я у кого-то другого красоту отняла… Они меня боялись, они кричали “Ведьма, ведьма!”, иногда даже кидали в меня камнями… — девушка глубоко вдохнула и выдохнула, успокаиваясь. — Хранитель мёртв, хозяин отдал мне его силу, чтобы я служила его интересам… я… предала хранителя…

Малюта придвинулась ещё ближе; Краса попыталась отстраниться, но Малюта обвила её руками со спины, прижимая к себе, и положила ей голову на плечо. Распушённые волосы щекотали Малюте лицо, а локоть коснулся ледяной метки Темновзора на груди девушки. Краса шумно всхлипнула; её напряжённые плечи отчаянно тряслись от страха.

— Всё будет хорошо, я тебя не брошу, — прошептала ей Малюта на ухо.

— Ничего не выйдет, — прошептала Краса в ответ. — Хозяин может моими глазами видеть, через мои уста говорить, моими руками… — девушка всхлипнула.

— А сейчас он… наблюдает?

Краса несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, а после покачала головой; Малюта нащупала её руку и осторожно сжала её.

— Добрая ты… — пробормотала Краса. — Даже ко мне с теплом отнеслась, хотя мы едва знакомы…

— А как иначе? — вздохнула Малюта. — Пусть я и не могу спасти всех, но хотя бы кого-то я смогу уберечь от зла?

— Хозяин отправил меня к тебе, чтобы я тебя убедила к нему присоединиться…

— А ты наоборот, предлагаешь мне бежать. Но я без вас никуда не уйду, поняла?

— Н-но…

— Не спорь, я лучше знаю, что делать, — перебила её Малюта.

Краса глубоко вздохнула:

— Добрая ты.

— И ты тоже добрая, — ответила ей Малюта с ухмылкой.

— С чего ты взяла?

— Потому что кошка у тебя — злюка. А это значит, что ты — добрая.

Краса усмехнулась; она высвободила ладошку из руки Малюты, а после положила её назад, но сверху.

— Ничего от тебя не укроешь. Ты людей насквозь видишь?

— Чуйка хорошая, — хмыкнула в ответ Малюта.

— Много кто пытался остановить хозяина, но ни у кого это не вышло, — сказала Краса тихо. — И я тоже пыталась. Победить его в открытом бою вряд ли смогу даже я, а во мне сила хранителя. Даже если вдруг ты его побеждать начнёшь, он может моими руками тебя убить, и даже не поморщится, — девушка вздохнула и склонила голову, касаясь головы Малюты щекой.

— А ты можешь сопротивляться?

— Могу, но… — плечи Красы вновь задрожали. — Не зря метка над сердцем стоит. Как-то я провинилась разок перед хозяином, так он меня… — она глубоко вздохнула. — Сердце моё чуть от холода не остановилось… меня как будто насквозь проморозило… боль такая, что… — Краса всхлипнула; её ногти царапнули Малютину руку до крови, и она ойкнула от неожиданности. — П-прости, я…

— Ничего, — вздохнула Малюта. — А ты гребень сама создала, или переместила сюда?

— Переместила…

— Сумку мою сможешь переместить сюда? Она тканевая, на ремне узор в виде цветочков вышит.

— Да помню я твою сумку, — вздохнула Краса. — Я пока тебе руку лечила и бинтовала, твоя кошка в сумку нырнула, обратилась в лисичку, схватила её зубами и убежала. Хитрюга пушистая.

— Слава Волку, — с облегчением выдохнула Малюта. — Я уж подумала, что с Пушинкой что-то случилось…

— Не-а, ни солдаты, ни волки её не поймали, даже я не справилась.

— Так сможешь переместить?

— Я… попробую, — Краса выпрямилась, поёрзала на месте, а после вытянула перед собой руки. Спустя несколько секунд прямо в её протянутые руки хлопнулась Малютина сумка. — Держи.

— Спасибо, — Малюта приняла сумку и быстро проверила содержимое. Внутри осталось только зелёное зёрнышко — белое съела Пушинка, чтобы обратиться в лисицу — и два пузырька с зельями, красный и белый. Но больше всего огорчило Малюту то, что ремень, который она тщательно вышивала, порвался; Пушинка осторожно затолкала его лапками внутрь сумки. Малюта невольно умилилась, представив себе эту сцену.

— Жалко, жалко, что порвался, — вздохнула Малюта, рассматривая обрывки. — Я так долго его вышивала, думала, потом зачарую, а вышло вот как… подожди-ка. — в голову девушки пришла интересная мысль. — Кажется, у меня есть план.

Малюта поняла, когда Темновзор начал следить за действиями Красы; девушка вздрогнула всем телом, резко выпрямила спину, чуть вскинула голову и напряглась. Малюта как раз проверяла, всё ли готово; она спешно отстранила руки от заплетённой косы Красы.

Темновзор вошёл без стука, как хозяин. Малюта повернулась к нему и коротко склонила голову в приветствии. Если честно, Темновзор… не внушал. Малюта ожидала увидеть жестокого красноглазого чернокнижника, с унизанными золотом пальцами, возможно, с посохом с черепом на вершине… а увидела перед собой высокого молодого человека с тёмными короткими волосами; на нём была чёрные брюки и рубашка. Цепкий взгляд тут же пробежался по девушкам; парень улыбнулся, и весь его вид выражал радушие, но вот глаза оставались пустыми и холодными.

— Вижу, вы подружились, — сказал Темновзор низким приятным голосом.

— Да, хозяин, — Краса встала с кровати, поклонилась парню и встала подле него; будучи примерно одного роста с Малютой, Краса едва доставала чернокнижнику до плеча. Темновзор положил ей руку на плечо, там, куда Малюта клала свою голову; девушке стало от этого немного не по себе, но теперь она поняла, почему Краса вздрогнула, когда Малюта коснулась её плеча.

— Очень хорошо, — кивнул парень. Его взгляд мазнул по графину, в котором не хватало воды, и чернокнижник улыбнулся. — Малюта, спускайся в зал, пообедаем. Краса, за мной.

Не дожидаясь ответа, Темновзор вышел из комнаты.

— Пойдём, Малюта, не будем заставлять хозяина ждать, — холодно улыбнулась Краса. Малюта кивнула и поднялась с кровати, внутренне содрогнувшись; перед ней стояла совсем другая девушка — осанкой, походкой, манерой речи она напомнила ей Темновзора, а глаза её были пусты.

Девушки по крутой лестнице спустились вниз. Первое, что Малюта почувствовала, спустившись — это привычный лёгкий запах сушёных трав; девушка не сдержала улыбки. В центре большой комнаты стоял стол; на нём было накрыто на три человека. Голодный желудок неприятно заурчал при виде всех вкусностей, что стояли на столе. На хозяйском месте сидел чернокнижник; он с независимым видом читал парящую перед ним жутковатого вида книжку.

— Присаживайтесь, — он кивнул на пустые места; книжка захлопнулась и испарилась.

Малюта села по правую руку Темновзора, Краса — по левую; чернокнижник почему-то довольно кивнул, а Краса, напротив, нахмурилась. — Угощайся, Малюта. Ты ведь голодна?

Жутко голодна, если быть точным; Малютины ноздри дразнили приятные запахи еды, они манили её… сглотнув слюну, девушка отвернулась от накладывающей себе в тарелку еду Красы и выдавила улыбку:

— Давайте сначала обсудим дела… господин, — обращение далось девушке очень непросто.

— Мне нравится твой подход, — усмехнулся Темновзор. — И по правую руку от хозяина села, и сначала о делах поговорить хочет, не то, что некоторые, — он кивнул на Красу; та подняла голову и злобно зыркнула на Малюту. “Это не она сейчас, это не она…” — успокоила себя Малюта, до боли сжав кулаки под столом.

— Выскочка, — пробормотала Краса, и её красивое лицо исказилось злобой.

— Я думал, вы поладили, — хмыкнул Темновзор.

— Я поладила с совсем другой девушкой, — всё-таки решилась на небольшую дерзость Малюта, проверяя границы дозволенного. — Меня ждёт то же самое, если я к вам присоединюсь?

— Хм, однако, — Темновзор пристально глянул на Малюту; от его взгляда Малюте стало не по себе. — Краса слишком мягкотелая, ей не хватает инициативности, — ответил чернокнижник спустя несколько секунд. — Поэтому, мне иногда приходится её немного направлять и подсказывать, как правильно поступить. У тебя, я надеюсь, таких проблем не будет, да?

Малюта не ответила.

— Конечно, не будет, — кивнул Темновзор. — Ловко ты это придумала — отдать своё платье мёртвой девчонке, чтобы мы на неё отвлеклись, а сама попыталась прошмыгнуть мышью мимо стрелков. Краса на такое не способна — она прямолинейная до жути. Да, Краса?

Краса вновь с ненавистью глянула на Малюту; девушка опустила взгляд. Малюта благоразумно не стала говорить Темновзору, что история с сарафаном вышла случайно, и что изначально она всерьёз думала прорываться через башню с боем в облике медведя. Кажется, чернокнижник её здорово переоценивает.

— Но что вам нужно от меня?

— Мне нужно, чтобы ты избавилась от Белого Волка, Малютка, — сказал Темновзор будничным тоном, будто они говорили о погоде. — Тогда его сила перейдёт к тебе.

— Зачем это вам?

— Мне нужно стать сильнее, чтобы освободить моего господина из западни, — ответил чернокнижник. — Уже много тысяч лет мой господин находится в заточнении. Когда он вернётся, мы сможем подчинить себе все обозримые миры, и будем править тут, как в былые времена правили первые боги. Вас мой господин, разумеется, тоже не забудет, — парень мечтательно улыбнулся. — Такие молодые и красивые девушки совершенно точно не пропадут в новом мире. Все богатства, которые захотите, будут ваши, все мужчины падут к вашим ногам по первому вашему приказанию…

Малюта с трудом подавила отвращение; Темновзор был слишком увлечён своими мечтами, чтобы увидеть короткий всплеск эмоций на лице девушки, но вот Краса презрительно скривилась, глядя на Малюту с отвращением в пустых глазах. Малютино сердце кольнуло болью. “Это не она, это не она…” — вновь успокоила себя Малюта.

— А сами вы убить Волка не можете? — задала девушка резонный вопрос, который мучал её с самого начала. — Я не понимаю, какова моя роль в этом?

Темновзор оценивающе посмотрел на Малюту.

— Давай, подумай, — сказал он с усмешкой. — Не разочаровывай меня, Малютка. Ответ лежит на поверхности, на самом деле.

— На поверхности?.. — задумалась Малюта. — Я не понимаю…

— Давай, подскажу тебе направление мысли, — чуть раздражённо сказал Темновзор. — Ты пришла сюда для того, чтобы пройти инициацию.

— Ну, да, — кивнула Малюта, покосившись на чернокнижника. — Я должна спасти Белого Волка от… вас, — парень кивнул, постукивая пальцами по столу. — После чего он передаст мне знания и часть своей силы, чтобы я смогла вернуться назад и защищать своё село от напастей и болезней.

— Верно, — сказал Темновзор. — И какие из этого следуют выводы?

— Выводы?.. — потерянно спросила Малюта. Она и правда никак не могла взять в толк, на что намекает чернокнижник.

— Выводы, Малютка, выводы, — нетерпеливо проговорил парень.

— Н-ну… я должна вас… победить?..

Темновзор громогласно расхохотался, запрокинув голову назад; ему вторила Краса, вежливо прикрыв рот. Малюта почувствовала себя круглой дурой. Но ведь это единственный доступный выход!

— Ну насмешила, Малютка! — отсмеявшись, воскликнул Темновзор. — Победить — меня? Как ты себе это представляешь?

Малюта не ответила, чувствуя, как её щёки отчаянно краснеют; она на секунду прикрыла глаза…

— Даже не вздумай, — прорычал чернокнижник ей в ухо; Малюта, не удержавшись, вскрикнула и вздрогнула, когда ледяные руки коснулись её плеч, прижав к стулу. Она и заметить не успела, как он переместился ей за спину! — Слышишь, Малютка… — его ледяное дыхание обжигало, а от ладоней на плечах по телу распространялась слабость, от которой начали дрожать руки и ноги. — Даже не вздумай. Ты мне не ровня. Я сожгу лес и дом, в котором ты провела всё детство, отравлю озеро, твою глупую подружку русалку высушу заживо… — позорные слёзы скатывались по щекам Малюты, застывая на щеках ледяными дорожками. Краса смотрела на неё с тревогой — в глазах её проступили отблески разума. Малюта рвано выдохнула, вновь прикрыв глаза; мокрые ресницы на секунду смёрзлись, и, когда девушка проморгалась, Темновзор уже сидел на месте, щегольски запрокинув ногу на ногу.

— А ведь ты меня совсем не боишься, — сказал чернокнижник задумчиво. — Ты боишься за родных и друзей, ты даже о никчёмной Красе беспокоишься… — он повелительно взмахнул рукой в сторону Красы; метка сверкнула на её груди. Тут же девушка изогнулась от боли, разинув рот, но из него не доносилось ни звука; руки её метнулись к груди, к метке, но застыли на пол пути. Малюта с ужасом видела все напряжённые мышцы Красы, как по её венам разливается ледяное пламя, проступая синими прожилками…

— Хватит! — воскликнула Малюта, вскакивая с места; стул со стуком упал за её спиной. — Не мучай её!

Малюта вытянула здоровую руку в сторону, и призвала свой посох; Темновзор лениво глянул на неё, отвёл руку от Красы… Малюта только и успела дёрнуть посохом, отражая ледяную стрелу; бритвенно острая льдышка воткнулась в дверной косяк за спиной девушки.

— Кажется, мы не договоримся, — вздохнул Темновзор, поднимаясь с места. Он вновь вскинул руку; Малюта, вскрикнув, пригнулась, пропуская над собой рой льдышек. Девушка бросила в чернонижника молнию, но он даже не заметил её, лениво отмахнувшись. И тут же атаковал; Малюта отбила посохом огромный ледяной шар, и тот улетел в потолок, а после взорвался потоком ледяных осколков. Щека Малюты стала горячей, левый бок взорвался вспышкой боли. Девушка отбила ещё один шар, который вылетел за дверь, и ощутила — защитная сила покинула посох. Малюта сформировала на кончике посоха сферу света, но выпустить не успела — удар в живот отправил её в полёт. От удара о стену у девушки вышибло воздух из груди; горячая кровь лилась из раны на боку, пока Малюта пыталась вспомнить, как дышать. Посох выпал из ослабших пальцев и исчез.

— Неплохо, Малявка, — Темновзор склонился над Малютой и, взявшись ледяными пальцами за её подбородок, поднял её голову и посмотрел в глаза. — Я бы с удовольствием поиграл с тобой ещё немного, но вот ведь незадача: я не могу убить тебя прямо сейчас.

— Почему?.. — прохрипела Малюта, с трудом вдохнув.

— Ты так и не поняла? Ты связана с Волком, — ответил Темновзор. — Я не могу убить его, потому что он должен передать знания и силу тебе, иначе сила просто испарится, а этого я допустить не могу, — чернокнижник отвёл руки Малюты от раны на боку и приложил к ней свою; Малюта не сдержала крика, когда ледяной огонь прижёг её рану на боку. — Но вот потом — я тебя с удовольствием убью.

— И тогда… сила испарится из меня…

— Нет, Малявка, — хмыкнул чернокнижник. — Я поставлю тебе на тебя своё клеймо, а потом прикончу тебя, и твоя сила перейдёт ко мне. Всё просто. — он отпустил Малютину голову, и девушка едва не кувырнулась вперёд от неожиданности. — Краса! Отведи её вниз, к Волку, и проследи, чтобы она его прикончила. О, ты вовремя. Святослав, помоги Красе. — у Малюты перехватило дыхание, когда она услышала рядом с собой шаги. — Я дам тебе последний шанс, парень. Мне хватило твоего провала там, на мосту. Ещё одна ошибка — и я обращу тебя в пень. Понял меня?

— Да, господин, — отозвался Святослав. Малюта подняла на него взгляд; парень выглядел спокойным, но взгляд его был полностью разумен; в его волосах белела Малютина заговоренная лента. Он отставил своё копьё в сторону и протянул Малюте руку. — Идти можешь?

— Чего ты с ней сюсюкаешься, — проворчала Краса; девушка взмахнула своим посохом, и Малюту резко дёрнуло вверх. Стон боли вырвался из уст Малюты; слёзы против воли брызнули из её глаз. — Шевелись, Малявка. — девушка надменно отвернулась и пошла к спуску в подвал.

Святослав подставил Малюте руку, и она опёрлась на парня. Темновзор с деловым видом исчез в воздухе, отправившись, видимо, по своим делам; он был уверен, что у него всё под контролем. Малюта с облегчением выдохнула: на самом деле, почти всё шло по её плану.

— Когда мы войдём в подвал, я сверну мерзавке шею, — прошептал Святослав едва слышно.

— Нет, не вздумай! — ответила ему Малюта.

— Почему?

— Я должна ей помочь, — прошептала девушка; она стянула с мизинца перстень и протянула парню. — Передай ей, пожалуйста.

— Зачем?

— Не задавай глупых вопросов, я знаю, что я делаю, — ответила Малюта и серьёзно поглядела на Славу.

— Да-да, я знаю, я дурак, — ответил он тихо.

— Да… то есть, нет! — горячо прошептала Малюта. — Просто сделай то, что я прошу! Пожалуйста… доверься мне, ладно?

— Ладно, — вздохнул Слава.

— Чего вы там копаетесь? — недовольно пробурчала Краса, обернувшись; взгляд её был пустым и холодным. Слава сделал брезгливую мину и вырвал у Малюты из рук перстень.

— Госпожа Краса! — сказал он с энтузиазмом. — Смотри, какой красивый перстенёк у Малявки я отобрал!

— Отдай, дурак! — от неожиданности Малюта выдала вполне убедительную обиду.

— Перстенёк? — удивлённо проговорила Краса. — Ну-ка, покажи.

Девушка быстрым шагом подошла к Славе и Малюте; парень опустил Малюту на пол чуть более резко, чем следовало, поэтому слёзы от боли в боку из её глаз брызнули вполне настоящие.

— Отдай! Это моё!.. — воскликнула Малюта, закрывая лицо руками; врать она нормально не научилась, так что постаралась скрыть своё неубедительное выражение лица за сложенными ладонями.

— Ой-ой-ой, какой ты всё-таки плохой мальчик, Слава, — довольно пропела Краса. — Обидел бедную несчастную Малявку…

— И всё ради тебя, Краса, — сказал Слава. — Ты такая красивая, как роза, как цветок шиповника, в отличии от этой Малявки. Тьфу ты, она разнылась тут, смотри, Краса!

Малюта вспомнила, как себя вела Гулёна, когда ей что-то не нравилось, и начала истерично хныкать, шумно всхлипывая.

— Угу, — хмыкнула Краса. — Отвратительное зрелище.

— Давай сюда ручку, я надену его, — с подобострастием проговорил Слава.

— Давай, давай, — Малюта не удержалась и всё-таки глянула сквозь пальцы, как Краса надменно протягивает руку Славе. — И не забывай называть меня госпожой, парень, а не то я разозлюсь, — перстень пришёлся ей точно на мизинец, как и Малюте. — Мне нравится, — довольным тоном проговорила Краса; перстень слегка засветился. — Но за него я лишь позволю тебе… — заклятье начало действовать, и в глазах Красы начал появляться разум. — позволю тебе… поцеловать мою ножку… — рассеяно пробормотала девушка; заговор сработал, перстень потух, и взгляд девушки обрёл ясность. — Ой… — она опустилась на колени рядом с Малютой.

Малюта улыбнулась:

— Отпустило?

— Или всё-таки поцеловать вам ножку, госпожа? — ехидно усмехнулся Слава.

— Дурак! — синхронно ответили две ведьмы и кинулись обниматься.

— Ну вот, теперь вторая ещё, — махнул рукой парень.

— Слава Волку, сработало! — облегчённо выдохнула Малюта.

— Что тут вообще произошло? — спросил Слава.

— Я заплела ей в косу кусок наскоро заговоренной ленты из моего ремня, — ответила Малюта. — Но, чтобы чернокнижник не заметил, я заговор к перстню привязала, и когда Краса его надела, заговор заработал!

— Метка жжётся, — пожаловалась Краса, поднимаясь.

— И у меня жжётся, — вздохнул парень. — Но ради Малюты я и потерпеть могу.

— А всё-таки не и такой дурак, раз меня обманул, — хмыкнула Краса. — Как тебя Малютка бросит, скажи мне, хорошо?

— Хорошо, — хмыкнул Слава, помогая Малюте встать. — Ауч, за что?! — девушка хорошенько ткнула его в бок, в прореху в кольчуге.

— Дурак, но мой дурак, — пробормотала Малюта; Краса усмехнулась и протянула ей руку.

— Идём скорее! — раздался знакомый голос; из воздуха возникли Пушинка и Белобока.

— Пушинка! — радостно воскликнула Малюта. — Ты в порядке!

— Ну это же я, — самодовольно мурлыкнула трёхшёрстная кошка.

— А меня ты видеть не рада? — фыркнула Белобока.

— Дать бы тебе пендаля, да времени нет, — прищурилась Малюта.

— Посмотрим ещё, кто кого, — самодовольно усмехнулась Белобока. — Идём, времени действительно нет.

Белый Волк в человеческом обличье тепло улыбнулся Малюте, когда они спустились в подвал; он приник к толстенным прутьям решётки, рассматривая спустившихся к нему людей. Его белая шевелюра казалась седой в скудном свете маленького зарешеченного оконца над головами пришедших. В каменном мешке было заметно прохладнее, чем наверху, и Краса поёжилась.

— Привет, милая, — сказал беловолосый Волк. — Вживую ты ещё более красива, чем во сне.

Малюта зарделась; Краса тихонько хмыкнула и ткнула Славу локтем:

— Смотри, сейчас уведёт твою красавицу, чего делать будешь?

— Не уведу, — ответил Белый Волк со смехом. — Мне от Малюты кое-что другое нужно.

— Краса, дай зелье, — Малюта протянула руку девушке, и та вытащила из своей поясной сумки красный флакон. — Выпей скорее.

— Нет, сначала иди сюда, не бойся, — Волк принял из рук Малюты флакон, а после взял за её руку. — Посмотри мне в глаза.

И Малюта посмотрела.

Сразу же ведьма узнала, как призвать доджь, как разогнать тучи, как помочь росткам проклюнуться быстрее, что нужно шептать на поле, чтобы урожай не попортили вредители… узнала, как сварить заживляющее раны зелье, зелье от бесплодия, зелье от облысения… но узнала она и как отбивать атаки чернокнижника, как самой создать такие же, как снять печать с груди Красы и Славы, как попасть домой и ещё великое множество других вещей.

Наконец, отстранившись, девушка осела на пол; её тут же подхватил Слава, чтобы она не ударилась головой о каменные стены.

— Ты как? — спросил он тихо.

— Лучше всех… — едва слышно ответила Малюта, бледнея; голова кружилась, в висках ломило, перед глазами плясали белые звёздочки, тошнота подкатывала к горлу. — Иди сюда, Краса.

— Я тут, Малютка, я тут, — тут же подсела к ней Краса. Малюта с трудом подняла руку и коснулась груди ведьмы, там, где виднелся знак Темновзора. — Ч-что ты… — из печати в пальцы Малюты брызнула энергия; Краса попыталась отстраниться, но не смогла шевельнуться, пока печать не побледнела и не погасла совсем.

— Ты свободна, — прошептала Малюта. — Теперь ты, дурачок.

— Сама такая, — выдохнул Слава, но всё же помог девушке коснуться своей груди, поддержав её ослабевшую тёплую руку. Малюта забрала энергию и из его печати, а после печально улыбнулась.

— Теперь ты тоже свободен, Слава. Краса, дай ему зелёное зёрнышко, и вот ещё… — Малюта сняла с шеи шнурок и, развязав, дала по жемчужине Славе и Красе, одну оставив себе. — Это вам пригодится. — Малюта вздохнула и прикрыла глаза. — Сейчас, я пять минут полежу и…

— Малюта… Малюта! — Краса склонилась над девушкой; та сползла на пол и легла, умильно подложив руки под голову. Пушинка ласково лизнула хозяйку в лоб. — Уснула…

— Не удивительно, — вздохнул Белый Волк; поставил пустую колбу от зелья на пол и с облегчением выдохнул. — Я мог передать ей часть знаний и сил, чтобы она смогла победить Темновзора, но это — очень большой риск. — он встал на ноги и потянулся. — Поэтому я передал ей всё, что знаю, но в очень короткий срок. Теперь ей нужно отдохнуть немного.

— А нам что делать? — хмуро спросил его Святослав.

— Для начала — отпереть мою клетку, — усмехнулся Волк. — Я сдуру сделал антимагические прутья и стены, чтобы из моей клетки не могли вырваться волшебные пленники… Я и подумать не мог, что окажусь тут сам!

— И как нам тогда открыть дверь?

— Замок-то на двери самый обычный, пусть и здоровенный, — Волк кивнул на висевший на двери огромный замок. — Я уверен, Святослав, что тебе хватит сил его сломать.

— Посмотрим, — буркнул парень, берясь обеими руками за душку замка.

— Не злись на меня, — улыбнулся Белый Волк. — Мне от Малюты и правда ничего не нужно.

— Да? — поджал губы Слава; он изо всех сил дёрнул замок вниз, но тот, заскрежетав, всё же не поддался. — Когда я сказал, что она красивая, она меня дураком назвала. А когда ты… уф! — замок вновь не поддался. — Когда ты сказал, что она красивая, то она тебе ничего не ответила!

— Потому, что ей на меня плевать, — пожал плечами Волк.

— Плевать? — Слава с остервенением дёрнул замок вниз; Краса подумала, что Слава точно хочет, чтобы на его месте была шея Волка. — Да она ради тебя… уф! — со скрежетом замок отломился, повиснув на одной душке; парень от неожиданности завалился вперёд и ткнулся головой в решётку; Краса хмыкнула.

— Не ради меня, — сказал Белый Волк. — Она пришла сюда ради близких и друзей, которые остались там, ради своего родного поселения, которое из-за Темновзора могла бы постигнуть засуха, даже ради тебя и Красы, а никак не ради меня. Я — так, сбоку припёка.

— А на меня, стало быть, Малюте не наплевать? — Слава с хмурым видом встал возле Малюты, пропуская Волка из клетки.

— Ты ей доверяешь? — хмыкнул Волк; он вышел из тюрьмы, осторожно прикрыл за собой дверь и… испарился в воздухе.

— Я с-сейчас что-то не п-поняла, — упавшим голосом проговорила Краса, чувствуя, как в животе что-то ухнуло и оборвалось. От удивления она аж заикаться начала. — Он ч-что — нас б-бросил?

— Думаю, нет, — осторожно проговорил Слава; в его голосе сквозила неуверенность. — Идём наверх, надо проверить, вернулся ли хоз… кхм.

— Сейчас я проверю, ждите тут, — Пушинка напоследок потёрлась о хозяйку и пропала в воздухе; присмотревшись, Краса могла видеть её размытый силуэт — а это значит, что мог и Темновзор.

Пока Пушинки не было, Краса нервно расхаживала из угла в угол, обмеряя шагами узкий и длинный подвал. Она медленно закипала.

— Этот… волчара белобрысый, — рычала Краса, сжимая и разжимая кулачки. — Позорно сбежал, оставил нас, оставил Малюту! Как он посмел!

Белобока флегматично наблюдала за хозяйкой:

— Думаю я, у него есть какой-то план, — мурлыкнула она осторожно.

— Ну попадись мне этот предатель!.. — в волосах Красы начали потрескивать молнии. — А ты чего такой спокойный? Ты же тут психовал, что он к Малюте присматривается? — остановилась она, наконец, напротив Славы; тот с усмешкой смотрел на её метания.

— Малюта просила довериться ей, — просто ответил парень. У Красы с языка уже хотело сорваться что-то язвительное, но вынырнувшая сверху Пушинка отвлекла её.

— Дома хозяйничают солдаты, в подвал спускаться боятся, — сказала кошка.

— И правильно боятся! — зло топнула ногой Краса. — Ну, я им сейчас устрою!

— Темновзор там? — спросил Слава.

— Думаю, на улице, ждёт, пока мужики вас выволокут.

— Ну уж дудки, — парень хрустнул шеей и нехорошо ухмыльнулся. — Мы и без Волка кое-чего можем.

Святослав шагнул вперёд Красы, привлекая к себе внимание солдат; они тут же подняли оружие и сурово уставились на него. Красе стало не по себе от их пустых взглядов; руки её дрожали.

— А ну, мужики, идите-ка сюда, побеседуем, — стиснул кулаки Слава.

Краса молча ударила в пол посохом; из-под пола брызнули гибкие стебли, обвивая ноги мужиков. Слава быстро шагнул вперёд и свалил ближнего ударом в челюсть; мужик охнул и выронил дубину, а парень подхватил её, подминая под себя следущего врага. Краса юркнула за косяк; в стену, где она стояла, вонзилось две стрелы. И тут же вынырнула, швыряя взмахом посоха стол в стрелков; мужики побросали луки и взвыли, ошпареннные горячей ещё едой со стола. Около входа в подвал скользнула какая-то тень, но Краса была слишком занята, чтобы обернуться. Один из солдат скользнул на пироге и смачно приземлился на пол; Краса связывала стеблями всех, кто оказывался на земле. Слава огрел дубиной ещё трёх или четырёх, пробираясь к выходу. Перед девушкой выскочил всклоченный мужик с палкой; на голове его покоился горшочек с кашей. Краса вскрикнула и треснула его посохом промеж ног; мужик забавно пискнул и рухнул на пол. Девушка перешагнула через него и огляделась.

— А что… уже всё? — удивлённо хмыкнула она, оглядев поле боя. Постанывающие и ругающиеся матом мужики расползались в разные стороны. Слава, тяжело дыша, стоял посреди разгромленной комнаты ближе к двери наружу; он опёрся на дубину и шумно выдохнул.

— Знай наших, — сказал парень самодовольно. — Вот каких делов могут натворить ведьма и богатырь.

— Угу, — счастливо улыбнулась Краса. Напряжение потихоньку отпускало, и девушка расхохоталась.

— Ты чего? — хмыкнул Слава.

— А я… хи-хи… боялась их всё время, как дура… — ответила ему Краса. — А надо-то было…

— Рано радуешься, Краса, — девушка испуганно вдрогнула и развернулась на холодный резкий голос; она вскинула посох. Темновзор заметно похудел и осунулся, отчего выглядел жутким скелетом; в глазницах обтянутого кожей черепа шевелились красные угольки. От одного его ужасающего взгляда посох в руках Красы затрепетал, а к горлу подкатил ком. Темновзор парил в воздухе; в его серых тощих руках покоился гриммуар в кожаном переплёте. Из-за спины его тянулись хищно извивающиеся чёрные ленты; одна из них плотно опутала Малюту; девушка всё ещё спала, и на лице её было безмятежное выражение.

— Отпусти её, — ровный голос Славы дрогнул.

— А то что? — тонкие посиневшие губы Темновзора изогнулись в издевательской усмешке.

— А не то мне придётся и тебе дать по башке, — Слава поджал губы и, подняв дубину, сделал шажок назад.

Темновзор хмыкнул. Чёрная лента метнулась к Славе; Краса, на миг зажмурившись от яркой вспышки, ударила чернокнижника молнией, в надежде, что пока тот отвлёкся на Святослава, ей удастся поразить его. Но молния развеялась в воздухе, в желудке всё перевернулось, и сама Краса с ужасом поняла, что висит вниз головой, опутанная лентой Темновзора с ног до головы, даже рот её был закрыт кончиком ленты. А ведь она даже заметить удар чернокнижника не успела! Краса вновь крепко зажмурилась, чувствуя, как её тело сотрясает крупная дрожь, а ноги немеют.

— Отпусти! — в голосе Славы звучала злость вперемешку с отчаянием.

— Кого? — издевательски хмыкнул Темновзор. — Тебя, Малявку или эту предательницу? Или всех сразу?

Краса рвано втянула носом воздух и, проморгавшись от слёз, открыла глаза. Темновзор вынес их на улицу, к озеру. Слава был так же окутан лентой с головы до пят; глаза его метали молнии, но рот был уже закрыт.

— Волки ушли, хозяин, — услышала Краса голос одного из стрелков. Темновзор раздосадованно цокнул языком.

— Сбежал, значит, — чернокнижник поджал ноги под себя и скрестил их, продолжая висеть в воздухе. — Белый Волк сбежал, — пояснил он, в ответ на недоумённый взгляд солдата.

— И что нам теперь делать? — спросил стрелок.

— Ничего, — зло фыркнул Темновзор. — Можно попробовать изловить Белого Волка в лесу, но мы так потеряем очень много людей, которых перегрызут волки. Второй раз он на мою хитрость не попадётся.

— А девчонка?

— Девчонка? — чернокнижник глянул на Малюту так, словно он её впервые увидел. — Вот она мне пригодится. Хотя бы часть силы, но я у неё заберу.

— А с этими предателями что делать? — стрелок кивнул на отчаянно барахтавшихся Славу и Красу.

— Я их утоплю, — спокойно ответил Темновзор.

Краса поняла, что это конец; силы покинули её, и девушка обвисла, ощущая только буханье сердца где-то в горле и шум в ушах. По венам разливалась усталость; отрешённое оцепенение и безразличие охватило её. Она глянула на Славу; тот мычал и с удвоенным остервенением пытался вырваться, извиваясь как уж, но путы были слишком крепки даже для довольно дюжего богатыря.

Темновзор пролевитировал к краю озера, остановившись на небольшом причале; лодка мирно покачивалась на волнах. Краса видела и ощущала всё так, словно выпила зелье для концентрации внимания: тёплые солнечные лучи ласкали её лицо, затянутое лентой, тугая коса чуть оттягивала волосы вниз, влажный озёрный аромат дразнил ноздри, а в озере отражалось голубое безоблачное небо. Это был прекрасный день для смерти.

— Предавший однажды — предаст и дважды? — оскалился Темновзор; он резко перевернул Красу обратно ногами вниз — у бедной девушки всё в желудке перевернулось вновь, отчего её чуть не стошнило — и приблизил её к своему лицу. — Я не ожидал от тебя такого, Краса. Я считал, что ты — безинициативная дура, а ты, оказывается, только и ждала возможности предать меня? — Краса ответить не могла, да и не желала, если честно: ей уже было всё равно. Темновзор подтянул Святослава к себе и просто презрительно посмотрел ему в глаза; парень вдрогнул, но взгляда не отвёл. — Прощайте. Мне не жаль.

Ленты вытянулись; Краса плотно зажмурилась, но всё равно спиной чувствовала движение, что их относит всё дальше и дальше от берега. Наконец, когда девушка открыла глаза, чтобы в последний раз посмотреть на голубое небо, она увидела, как часть ленты, что соединяла её и чернокнижника, истончается и пропадает. Тёмные воды с шумными брызгами сомкнулись над её головой.

В этот раз Малюте ничего не снилось.

Малюта открыла глаза; она поднялась с подушки, заметив, что пока она спала, кто-то расплёл ей косу. Она снова была в той комнате, где они с… в груди кольнуло холодом, и девушка недоумённо потрясла головой. Как же её звали? Впрочем, это не важно, — решила Малюта, задумчиво потрогав хозяйскую метку на своей груди; от метки веяло холодом. С удивлением девушка заметила, что правая рука её хуже слушается — что с ней было? На руке был заботливо и грамотно уложенный бинт. Малюта качнула пальцами, и бинт развязался; под ним обнаружились четыре раны, словно от чьих-то гигантских когтей. Негоже правой руке хозяина ходить с такими ранами, — подумала Малюта. Девушка раскрыла ладонь, сформировала шар излечивающего света и осторожно прошлась по руке вверх и вниз, пока весь свет не впитался в её кожу; от ран остались лишь четыре небольших шрама. Малюта несколько раз сжала и разжала кулак, покрутила ладонью; теперь всё было в порядке.

Девушка скинула одеяло и удивилась; на ней был белое открытое приталенное платье чуть выше колена. Малюта определённо не носила ничего такого раньше, но ей понравилось, пусть открытые ключицы и коленки были несколько вульгарными. Щёки девушки зарделись при мысли о том, как на это отреагирует… метка на груди кольнула сильнее, и Малюта зажмурилась от рези в груди. Как же его звали?.. Впрочем, какая разница? — резонно подумала девушка, чувствуя облегчение от отступившей боли. Главное, что это платье, видимо, нравится её хозяину, а, значит, нравится и ей. В боку кольнуло от резкого движения; Малюта обнаружила, что по её платью на животе расползается красное пятно. Она спешно залечила и рану в боку, а после убрала кровь с платья; и только когда последняя капля крови исчезла с ткани, оставляя её белоснежно белой, девушка почувсвовала удовлетворение.

Малюта коснулась шеи, где висел шнурок с жемчужинками. Но теперь бусинка почему-то была всего одна; девушка вздохнула, дотронувшись до неё. Она куда-то дела две жемчужины, но куда? А, точно, она отдала их… от приступа резкой боли Малюта вскрикнула и скрючилась на кровати. Что ж такое! — Малюта зажмурила глаза, пытаясь отдышаться; в голове шумело, а на шее и спине выступил холодный пот. Почему, как только её мысли касаются прошлого, метка начинает болеть?

— Ты в порядке? — услышала Малюта тихий знакомый голос. На кровать запрыгнула Пушинка.

— Пушинка! — радостно воскликнула Малюта, притягивая кошку к себе.

— Тише, меня тут не должно быть, — Пушинка сухим языком лизнула Малюту в лицо. — Послушай меня внимательно: тебя околдовали.

— Кто? — удивилась девушка.

— Темновзор.

— Хозяин? — ещё пуще удивилась Малюта.

— Ага, хозяин, — в тоне Пушинки слышалось недовольство; она нервно дёрнула хвостом из стороны в сторону. — Он решил действовать наверняка и хорошо потрудился над твоей памятью. Нам нужно бежать.

— Над памятью?

— Да. В этот раз, Малюта, я тебе память обрести не помогу, потому что мне это не по силам, но помни: Темновзор лжёт. Сними с себя метку, и идём отсюда.

— Хозяин лжёт? — удивлённо переспросила Малюта. — Но зачем это ему?

— Он хочет завладеть твоей силой, — ответила кошка.

— И зачем это ему? — усмехнулась Малюта.

— Он желает возродить своего хозяина, — терпеливо проговорила Пушинка.

— Ну, да, — кивнула Малюта. — А я ему в этом помогу. И никакую метку я снимать с себя не буду, — поджала губы девушка.

Кошкин хвост медленно опустился; она подняла морду и вздохнув, проговорила:

— Теперь я понимаю, как тебе было больно слышать гадости из уст Красы.

В груди Малюты вновь кольнуло, но теперь иначе; волна злости захлестнула девушку, и та резко стукнула по тумбочке кулаком, отчего кошка вздрогнула и вскочила. Графин с водой кувырнулся на пол, разбиваясь в дребезги.

— Ты заодно с этой предательницей, да? — рыкнула Малюта.

— Малюта! — воскликнула Пушинка.

— Пошла вон! Брысь! — Малюта хотела поддеть кошку ногой, но та ловко отпрыгнула к двери.

— Пока ты жива, я не могу уйти совсем, — сказала Пушинка горько. — Но помни — я всегда на твоей стороне, Малюта. — кошка с опущенными ушами и хвостом растворилась в воздухе.

Девушка осталась в комнате одна; в груди заныло, но теперь не от метки, а от странного чувства, что она поступает неправильно, что она сотворила непростительную гадость и глупость. Скрючившись на кровати и поджав колени под себя, Малюта зажмурилась; из глаз лились горькие слёзы, и девушка не могла их унять. Прикрыв рот ладонью, чтобы сдержать рыдания, Малюта вцепилась в жемчужинку на шее как в последний якорь, связывающий её с прошлым. И это успокаивало; в ушах шумело, в висках и в горле стучало сердце, но от жемчужной бусинки словно исходило тепло. Чей-то знакомый голос нашёптывал ей на ухо: “Малечка, держись. Всё хорошо, слышишь? Всё хорошо, Малечка, всё хорошо, ты не одна, всё хорошо…” И отчего-то этому шёпоту хотелось верить.

Хозяин позвал её вниз. Малюта вскочила с кровати, оправила платье, создала в стакане воду и быстро выпила, чтобы успокоиться. Нужно было выбросить пушистую занозу из головы и спускаться к хозяину.

Пустой зал встретил её разрухой; такое чувство, что тут, в комнате, произошла серьёзная драка. И точно: Малюта увидела две стрелы, что торчали из стены, брошенное оружие и следы крови. Хозяин позвал её на улицу; гордо вскинув голову и расправив плечи, Малюта вышла во двор.

Хозяин, скрестив поджатые ноги, парил в воздухе посреди двора; окружавшие его тёмные ленты хищно повернулись в сторону Малюты, но, увидев, что она не представляет угрозы, снова принялись плавно парить за спиной у хозяина.

— Малявка, подойди ко мне, — сказал хозяин, не отрываясь от книги в руках.

— Мой господин… — девушка склонила голову в почтении; при одном только взгляде на хозяина у неё радостно забилось сердечко, а внизу живота разливалось тепло. Малюта оправила волосы и, слегка прикусив губу, стрельнула глазками. И тут же обиженно выдохнула, поджав губы; хозяин никакого внимания на неё не обратил, будто она была пустым местом.

— У меня для тебя есть задание, — сказал хозяин негромко. Он щёлкнул пальцами, не отрываясь от чтения, и в его руке возник испрещённый рунами нож с чёрной рукоятью. Не глядя, чернокнижник бросил его Малюте. Девушка машинально поймала его, но, ойкнув, тут же чуть не выпустила из рук — клинок был обжигающе холодным.

— Хозяин?.. — вновь попробовала обратить на себя внимание Малюта. Темновзор глянул на Малюту; сердце её пропустило удар от радости, и она обворожительно улыбнулась.

— Переборщил с обожанием?.. — задумчиво потёр подбородок чернокнижник. — Впрочем… не важно, — пробормотал он. — Малюта, убей себя этим ножом. Именно им, и ничем другим.

Девушка так и застыла; она открыла рот, чтобы что-то сказать, но все слова вылетели из её головы.

— Н-но… почему? — выдавила Малюта из себя, наконец; пальцы разжались, и клинок серебрянной рыбкой скользнул на траву.

— Что — почему? — склонил голову набок Темновзор.

— П-почему?.. — Малюта искренне не понимала, что именно она сделала не так; ехидный внутренний голосок подсказал, что Пушинка была права, и ей нужно было снять печать и бежать, бежать как можно дальше…

— Потому, что так нужно, — поджал губы чернокнижник. — Ты умрёшь, твоя сила перейдёт ко мне.

— Что я с-сделала не так?.. — слёзы катились по щекам Малюты.

— Что ты сделала не так?! — всплеснул руками чернокнижник; ленты за его спиной хищно задрожали. — Из-за тебя сбежал Белый Волк, Краса меня предала, и я её утопил, богатыря тоже утопил… — Темновзор приземлился на ноги возле перепуганной и растерянной девушки; она отступила на шаг, но споткнулась и упала на пятую точку. — Ты всё сделала не так, Малявка.

— Н-но… — Малюта даже не помнила всего этого!

— Возьми нож. — коротко приказал хозяин. Малюта отползала назад, её босые ноги скользили по траве. — Возьми нож! — рявкнул Темновзор; его глаза полыхнули красным и девушка застыла. Тело больше не повиновалось ей.

— Нет! — воскликнула Малюта; в груди, под клеймом, разливался холод, дышать было нечем. — Нет, пожа… п-пожалуйста!.. — она встала на колени, а после подползла к ножу. — Пожалуйста, нет… не н-надо! — трясущиеся руки обхватили ледяную рукоять и стиснули; девушка поднялась и села на пятки.

— Так надо, я лучше знаю, — почти ласково сказал Темновзор; он опустился на колени рядом с Малютой и взял в свои холодные лапы её трясущиеся руки, направляя клинок остриём под грудь, к сердцу. — Я же говорил, что ты мне не ровня.

Бритвенно острый кончик ножа коснулся ткани платья, оставив на нём аккуратный порез; Малюта рвано всхлипнула, когда ледяная сталь погрузилась в её грудь.

Когда вода схлопнулась над головой, Святослав плотно зажмурился и задержал дыхание; в носу свербило, в ушах шумело, а в голову вкручивалась ужасная неотвратимая мысль: это конец? Правда, конец? Слава изо всех сил дёргался, но чёрная лента держала очень крепко.

Почему-то вспомнилось совсем другое озеро; будучи зим тринадцати от роду в один летний душный день Слава устал махать копьём и сбежал с другими парнями купаться. Дружинный дядька тоже притомился на солнцепёке и задремал, и парни, разумеется, брызнули прочь. Слава помнил, как он скинул рубашку и удовольствием окунулся в прогретую солнцем воду озера. Он был самым выносливым среди друзей; на спор он доплыл до небольшого острова, что лесистой шапкой нарушал спокойную озёрную гладь, а после, вместо того, чтобы вернуться, поплыл в противопожную сторону озера, благо, плыть было недалеко, а силы оставались.

Он выбрался на берег с противоположной стороны и присел отдохнуть на уютном песчанном пляже, возле которого рос огромный дуб. Помня наказ дядьки, Слава первым делом, как вынырнул, тут же поклонился могучему дереву. Дерево, конечно, не ответило, но в ветвях его приветливо зашумел ветерок.

Вдруг Слава понял, что он тут не один; откуда-то доносился звонкий девчоночий смех. Парень поначалу думал потихоньку убраться, но любопытство всё-таки взяло своё, и он, осторожно раздвигая кусты, двинулся в сторону звуков. Он прильнул к сосне и осторожно высунулся, чувствуя, что если его поймают, то быть беде.

Перед ним был ещё один небольшой пляж, более ухоженный. Он был скрыт в уютной бухте, так что снаружи заметить его было практически невозможно. У берега плескалась девушка. Первое, что Славе бросилось в глаза — она была абсолютно обнажённой; щёки Славы тут же покрыл румянец. У девушки были необычного цвета длинные волосы — светло-зелёные, как молодая трава, а под ними на спине что-то блестело. Что это могло быть? Соава сделал ещё шажок, силясь рассмотреть спину девушки. Она звонко хохотала, ударами ладоней брызгая воду в сторону. Девушка на миг обернулась, и парень увидел, что она просто ослепительно красива, словно и не девушка, а создание богов… И только тут он понял, что его привлекло на спине и руках девушки — это же чешуя! Парень с трудом подавил вскрик. Подумать только, он наткнулся на русалку! В принципе, русалки на суше были не опасны, но вот вблизи водоёма могли запросто насмерть защекотать и утянуть на дно. Но… с кем это она?

Забыв об осторожности, Слава вышел ещё немного вперёд: если русалка там кого-то собралась топить, то он совершенно точно должен помочь — богатырь он будущий, или кто? Рядом с русалкой плавала девушка; радостно смеясь, она брызгала на русалку в ответ с такой силой, что над небольшой бухтой уже поднялась радуга. У девушки были длинные тёмно-русые волосы, заплетённые в тугую косу, а к телу липла белая исподняя рубашка. И вот что странно — русалка девушку топить совсем не собиралась, а, напротив, словно получала удовольствие от игры с девушкой. Небывалое дело!

Девушка встала и, звонко шлёпая по воде, отбежала от русалки; Слава напрягся. Но девушка внезапно резко развернулась и взмахнула руками. Парень обомлел: из воды вырвалось что-то вроде огромного водяного змея, поднялось в воздух и рухнуло на взвизгнувшую русалку. Ведьма?.. Девушка расхохоталась, глядя на распластавшуюся на мели русалку.

— Малечка! Я так не играю! — обиженным тоном пробурчала русалка, отфыркавшись. Она встала в позу и обиженно скрестила руки на груди.

— Ну прости! — воскликнула Малечка.

— Ну пра-а-асти! — поддразнила её русалка. — Сколько раз говорила, чтобы ты так не делала! — русалка внезапно захныкала и опустилась на колени; её хорошенькое личико исказилось болью.

— Прости-прости-прости… — в голосе девушки появился испуг. Она быстро подошла к русалке и склонилась над ней. — Больно?.. Где болит?

— Больно… — с трудом услышал Слава; Малечка склонилась над русалкой и нежно погладила её по голове. Русалка поморщилась и показала девушке руку; Слава не видел, что там случилось, но Малечка накрыла её ладошку своими, и оттуда вспыхнул на секунду яркий свет.

— Прости, пожалуйста… тебе лучше? — спросила девушка.

— Малюта! — услышал Слава с другой стороны зычный голос взрослой женщины.

— Лучше…

— Мне пора, Гулёна, — вздохнула Малечка. — Тебе точно лучше?

— Да, — русалка утёрла слёзы и улыбнулась. — Ты солнышко.

— Всё, я побежала, — девушка погладила русалку по голове и выпрямилась.

Внезапно Славу по голове что-то легонько тюкнуло; он испуганно вздрогнул, поймав маленькую шишку. Он так увлёкся открывшейся сценой, что уже совсем вышел из-за дерева! Он тут же юркнул назад за сосну, отчаянно надеясь, что девушки его не заметили. Когда Слава вновь выглянул, он, наконец-то, увидел Малюту вблизи, и этот образ надолго впечатался в его память. Она не была так ослепительно красива, как её подруга-русалка: её красота скорее напоминала несорванный ландыш, первый нежный подснежник, лучик солнца посреди хмурого неба…

И сейчас, когда воздух в лёгких почти кончился, Слава вновь думал о ней, о Малюте. О том, как подвёл её, оставив в лапах чудовища. Лёгкие жгло, в горле застрял ком, по ушам била шумная пустота глубины; парень выдохнул последний кислород из лёгких, прощаясь с жизнью и… с удивлением вдохнул полной грудью воду. Раскрыв глаза, Слава с удивлением понял, что может дышать водой, насколько вообще это слово применимо к воде. Удивительное чувство! Если воздух был лёгким, и без особых усилий входил и выходил из лёгких, то воду нужно было с силой вдыхать и выдыхать, словно на грудь положили что-то очень тяжёлое. Слава открыл глаза и увидел Гулёну. А, нет: это была тоже русалка, тоже очень красивая, но другая; девушка с недоумённым выражением лица изучала Славу.

— Я что-то не поняла: ты утоп или ещё нет? — осторожно спросила русалка; звуки доходили до парня гулко и с задержкой, словно он был… ага, под водой.

— Хороший вопрос, — ответил ей Слава; Темновзорова лента больше не закрывала ему рот, но всё ещё плотно обматывала его тело.

— Странный ты, — улыбнулась русалка, обнажив ровные треугольные зубы; Славе стало не по себе от их вида.

— Ну, уж какой уродился, — попытался пожать плечами парень, но не смог. — Кажется, я пока не утоп.

— Значит, тебе тут не место, — нахмурилась русалка.

— Это ты точно подметила, — ухмыльнулся Слава.

— Тогда, тебе следует быть на суше, раз ты не утоп, — тоном, будто разговаривает с ребёнком или дурачком сказала русалка и покивала наверх, откуда с трудом пробивался солнечный свет.

— Да я бы с удовольствием, — хмыкнул парень, умиляясь абсурду происходящего. — Да только вот я немного связан по рукам и ногам.

— А зачем ты тогда в воду полез? — русалка скрестила руки на груди, сверкая чешуёй.

— Да я, знаешь ли, не по своей воле, — вздохнул Слава, кивнув на опутавшую его ленту.

— О! — осенило русалку. — Тебе же нужна помощь?

— Было бы неплохо, — кивнул парень с облегчением. — Но сначала нужно избавиться от этой ленты, а иначе я точно совсем утону.

— Нельзя тонуть, Волк не велел никому тонуть, — спохватилась русалка; она схватилась руками за кончик ленты и подёргала, но та не поддавалась.

— Волк?

— Белый Волк, — подтвердила русалка. — Он очень просил, если кто утопнуть решит, всех вытаскивать. Ну, если не поздно.

— Мудро, — Слава с трудом вздохнул, глядя на бесплодные попытки русалки отодрать ленту. — Попробуй разрезать.

— Чем? — русалка задумчиво перевернулась вверх ногами и застыла; Слава сглотнул и отвёл взгляд — поглядеть было на что. — Могу попробовать перегрызть… — девушка оскалилась, и парню вновь стало не по себе.

— Не стоит. У меня за правым голенищем сапога нож, — Слава потряс правой ногой, и русалка схватилась за сапог, потянув вниз. — Давай, ещё чуть-чуть… — он чувствовал, что сапог поддаётся; перед лицом парня мелькали соблазнительные ножки с мелкой чешуёй. — Вот, молодец. — русалка стащила сапог с ноги и вытрясла из него нож.

— Сейчас… — она поднялась чуть вверх и упёрлась грудью Славе в лицо. А он был и не против, чувствуя, что к его щекам приливает кровь. Хорошо, что Малюта не видит, — подумал парень. И Краса тоже…

— Точно! — воскликнул Слава. — Я же не один утоп!

— Как это — не один? — испуганно встрепенулась русалка. — Волк велел никому не утопать!

— Со мной девушка была, Краса, — сказал парень. — Надо будет её найти!

Лента, наконец, начала поддаваться; Слава задёргался, двигая руками и ногами, и лента скользнула вниз, в глубину. Парень с удовольствием потянулся, разминая затёкшие мышцы. Подумав, он всё-таки скинул кольчугу на дно — в принципе, сил плавать ему хватало и в ней, но потенциально ему нужно будет вытаскивать на сушу ещё и ведьму…

Краса нашлась немного глубже и в стороне; сердце Славы дрогнуло, когда он подумал, что она всё-таки утонула. Но грудь её мерно, с усилием вздымалась, пусть она и была без сознания. Краса лежала на дне, лента зацепилась за корявый ствол старого дерева и немного порвалась. Напару с русалкой они размотали Красу от ленты; ведьма несмело открыла глаза, когда Слава её потормошил за плечо. Девушка огляделась, внимательно осмотрела парня и, вновь прикрыв глаза, пробормотала:

— Немного не то, что я ожидала, но всё равно неплохое посмертие.

— Да ты вроде пока не померла, — хмыкнул парень; ведьма недоверчиво открыла один глаз и уставилась на русалку. Русалка недовольно скрестила руки на большой груди.

— Разврат какой, — буркнула Краса с завистью, вновь закрыв глаза.

— Кто бы говорил, — русалка показала ведьме язык и отвернулась.

— В смы… ой. — ведьма густо покраснела; она только сейчас поняла, что её платье промокло насквозь и прилипло к телу, поэтому ничего не скрывало.

— Так и будем тут на дне сидеть, или всё-таки пойдём спасать Малюту? — спросил Слава.

— Не смотри… — пробормотала Краса, скрещивая руки на груди, чтобы прикрыться.

— Да не смотрю я, не смотрю, — вздохнул богатырь, поворачивая голову в сторону; русалка, напротив, оскалилась и соблазнительно вильнула бёдрами. — И на тебя не смотрю тоже.

— Ну и ладно, — фыркнула русалка.

Когда Краса и Слава подплыли почти к самой поверхности, русалка остановила их:

— Перед тем, как вынырнуть, выдуйте всю воду из лёгких, а то она с воздухом смешается, кашлять будете, — русалка перевернулась вверх ногами и нырнула в глубину, не дожидаясь ответа.

— Нечисть… — пробормотала Краса.

— Но красивая, — хмыкнул Слава, изобразив руками грудь. Ведьма легонько стукнула его кулачком. — Ай, за что?

— Вам, мужикам, только сиськи и подавай, — обиженно буркнула Краса. — Всё Малюте расскажу, понял?

— Сначала Малюту надо спасти, — вздохнул Слава; он первым выдохнул из лёгких всю воду, а после высунул голову на поверхность. И всё равно закашлялся с непривычки; он уже успел отвыкнуть от воздуха, и у него тут же закружилась голова. Краса вынырнула рядом и жадно вдохнула, а после тоже принялась кашлять.

— Долго вы, — услышал Слава знакомый голос; на берегу, недовольно скрестив руки на груди, стоял Белый Волк.

— Ну извините, — не удержлася от усмешки Слава, поднимаясь из воды на мель. — В следущий раз буду утопать быстрее.

— А ты где был всё это время? — Краса шумно загребала ногами, выбираясь на сушу. — Ты почему сбежал, скотина белобрысая? Мы что, по-твоему, вдвоём должны были Темновзора победить?

— Я думал, что вам хватит ума просто охранять Малюту, пока я не вернусь, — пожал плечами Волк.

— Вот как? — Краса с недовольным видом подошла к недрогнувшему Волку и встала напротив него. — Возможно тебе в следущий раз стоит, ну, не знаю, посвятить в свои планы нас, простых смертных?

— Я же спросил — ты не доверяешь Малюте? — Волк повернулся к Славе.

— Доверяю, но… причём тут это? — нахмурился парень.

— Смертные… — пробормотал Волк, покачав головой. — Она же сказала, что пять минут полежит, и проснётся.

— Но она не проснулась! — всплеснула руками Краса. — Ни через пять, ни через десять!

— Ну подумаешь, ошиблась на пол часика, это что — повод ей не верить? — пожал плечами Волк. Он щёлкнул пальцами, и Слава ощутил тёплую волну по всему телу; одежда тут же высохла. — Ты где сапог потерял?

— Могу сплавать, — вздохнул парень, поджав губы; ему хотелось расквасить Волку нос, и, судя по выражению лица, того же хотела и Краса.

— Потом сплаваешь, сейчас времени нет, — абсолютно серьёзным тоном ответил ему Волк. — Надеюсь, зёрнышко Малютино ты не потерял?

Малюта всхлипнула от боли, когда ледяная сталь погрузилась ей в грудь; кончик ножа упёрся в ребро, тёплое кровавое пятно быстро остывало.

— Малюта! — услышала девушка знакомый девичий голос; Темновзор резко обернулся, перестав давить на рукоять.

— Сначала убей их, — кивнул чернокнижник в сторону голоса. Девушка с облегчением отстранила от себя остриё ножа и сглотнула, прикрыв на секунду глаза. Её всю трясло.

— Ну привет, Темновзор, — чуть дрожа, сказал голос. Малюта, поборов дрожь, поднялась на ноги и призвала посох. Девушка огляделась; домик окружили серые волки, мягкими лапами наступая вперёд, а воины чернокнижника так же медленно отступали, подняв оружие. Перед Малютой стоял огромный белоснежно белый волк, рядом с ним стоял медведь, на спине которого сидела Краса с посохом в руках.

— Убьёшь Волка — и я подумаю над тем, чтобы сохранить тебе жизнь, — сказал Темновзор, поднимаясь в воздух и выпуская чёрные ленты. Жить Малюта, разумеется, хотела; девушка улыбнулась вскинула посох.

Малюта уклонилась от выпущенного Красой шара света; волки кинулись на солдат. Быстро взмахнув посохом, Малюта спеленала выросшими из-под земли корнями ближайших волков; она отчётливо слышала их визги и хрустнувшие кости. Краса спрыгнула с медведя и атаковала вновь, но Малюта отбросила её шар света в сторону, угодив в очередного волка. И тут же атаковала сама: с кончика её посоха сорвалась бритвенно острая льдышка и устремилась в испуганную ведьму. Краса отклонилась, но снаряд всё равно чирнул её по щеке. Медведь взревел и бросился на Темновзора; Малюта хотела пырнуть льдышкой и его, но Краса отвлекла её ударом.

— Малюта! — услышала девушка голос Красы. — Остановись!

— Ты меня раздражаешь! — выплюнула Малюта злобно; она быстро огляделась и поняла, что Белый Волк, её цель, куда-то пропал. Чтобы выпустить пар, Малюта сначала решила прикончить девчонку, а уже потом искать Волка.

— Хватит, пожалуйста! — в голосе Красы слышалось отчаяние. Малюта метнула в неё сноп льдышек, и девушка, охнув, схватилась за бок; по платью расползалось кровавое пятно. Медведь за спиной взревел, и Малюта дрогнула от неожиданности. Краса не защищалась; она съёжилась, выронив посох и выставив вперёд окровавленные руки, а после рухнула на колени.

— Это всё, на что ты способна? — ухмыльнулась Малюта, поднимая посох; она прицелилась Красе точно в грудь. — Ты проиграла, неудачница.

— Нет, — ответила Краса совсем другим тоном. Малюта не успела понять, как это вышло, но её плотно опутали корни; девушка вздохнула и застонала от боли в порезанной груди. — Прости, пожалуйста…

Белый Волк возник из ниоткуда; он ласково коснулся Малютиной щеки рукой — девушка попыталась укусить её, но не дотянулась — а после коснулся Темновзоровой метки, вытягивая из неё магию.

Медведь заревел; Малюта краем глаза увиделп, как Темновзор откинул его в сторону, словно сломанную игрушку, и тот грузно рухнул на берегу озера, не шевелясь. Малюта плотно закрыла глаза, чувствуя, как в голове со звоном лопнул огромный пузырь, что отделял закрытие чернокнижником воспоминания от её разума. В ушах зашумело, из носа, кажется, пошла кровь, и Малюта, наконец, вспомнила всё.

— Краса!.. — пропищала Малюта, открывая глаза; слёзы катились по её щекам, смешиваясь в кровью. Путы отпустили её, и девушка, не удержавшись, рухнула на колени. Краса тут же подскочила к ней:

— Отпустило?.. — спросила она негромко; Малюта лишь улыбнулась ей, не в силах что-либо сказать.

Темновзор застыл с нечитаемым выражением лица; солдаты, искусанные и подранные волками, корчились в муках, но никто из них вроде пока не умер. Белый Волк с улыбкой помог девушкам встать, а после, склонив голову на бок, повернулся к чернокнижнику.

— Ты же понимаешь, что ты проиграл? — в голосе Волка слышались нотки усталости. Чернокнижник, поджав губы, молча наблюдал за тем, как Малюта и Краса нацеливают на него свои посохи, на вершинах которых загорались заклятья.

— Пожалуй, ты прав, — вздохнув, ответил Темновзор; он, подобрав под себя чёрные ленты, оттолкнулся от земли и резко взмыл в небо. Малютина молния просвистела у него над головой, а шар света Красы — слева. Сердце Малюты пропустило удар: удрал! Но, страшно крякнув, Темновзор впечатался в невидимую стену, по которой пошла рябь. Волк нехорошо ухмыльнулся; чернокнижник тёмной кляксой спикировал назад, к дому и встал на прежнее место, словно никуда и не улетал.

— Больно? — участливо спросил его Волк.

Темновзор с независимым видом скрестил руки на груди; из носа его стекала тонкая струйка крови, которая на его бледном лице выглядела чёрной.

— Волк, дружище, — улыбнулся чернокнижник. — Давай обсудим сложившуюся ситуацию.

— Давай обсудим, — с готовностью кивнул Белый Волк. — Ты обманом усадил меня в мою же тюрьму, ранил меня, охотился на мою хранительницу, едва не заставил её проткнуть себе сердце… всё правильно? — склонил вновь голову он.

— Да, — не стал отпираться Темновзор. Его ленты дёрнулись к девушкам, и Малюта вскрикнула от неожиданности, но Волк играючи их отразил. — И ты прекрасно знаешь, зачем я это делаю.

— Ради того, чтобы твой хозяин поработил наши миры, — кивнул Волк, неспешно наступая на чернокнижника.

— Хозяин принесёт порядок, — холодно сказал Темновзор, осторожно шагая назад. Он попробовал дотянуться до медведя, грудь которого мерно вздымалась, но Волк был настороже; обрубленные ленты плавно упали на траву, хлопьями сажи обращаясь в ничто.

— Поработить всех, заставить работать на себя, отправить их в очередную войну ради выгоды сил зла — это порядок? — усмехнулся Волк.

— Присоединяйтесь к нам, — Темновзор попытался изобразить улыбку, но Малюта увидела лишь оскал; черты тёмного мага исказились, всё больше походя на обтянутый кожей череп. — Вы достаточно сильны, чтобы занять достойные места в пантеоне новых богов. Ты, Волк, хитёр и силён, Краса — пожалуй, тоже может приподнести непрятный сюрприз, Малюта… — взгляд красных глаз чернокнижника задержался на ней чуть больше положенного. — Эту девушку ждут великие свершения.

— И Малюту, и Красу ждут великие свершения, — кивнул Волк, сделав ещё шаг вперёд; Темновзор же вновь шагнул назад. — Вот только, боюсь, ты их не увидишь.

Страшно вскрикнув, чернокнижник нанёс удар; все его ленты метнулись к девушкам и Волку. Малюта уклонилась от лент и выпустила во врага молнию, но тот отразил её назад. Над плечом просвистел рой сосулек. Волк ударил сотканным из света копьём, Краса бросила в чернокнижника ослепляюще яркий шар света. Очередная лента обвилась вокруг Малютиных лодышек и дёрнула; Малюта круто приложилась головой об землю, из лёгких вышибло весь воздух, а в глазах потемнело. Перед глазами блеснул нож, обвитый лентой. Малюта, вскрикнув, схватилась за ледяную рукоять, силясь не дать ему вонзиться себе в грудь.

— Нет… нет… пожалуйста… только не снова… — хлипкие на вид ленты давили не хуже кузнечного пресса, и Малюта с отчаянием понимала, что сил у неё не хватит. Сердце стучало где-то в горле, по телу распространялась ужасающая слабость. Острый кончик ножа неотвратимо приближался. — П-помогите… Слава… Краса… кто-нибудь…

Но Краса и Волк были заняты сражением, помощи было ждать неоткуда. Краем глаза Малюта увидела, как поражённый Темновзором медведь зашевелился. Нож уже коснулся платья, и ткань натянулась, и Малюта коротко вскрикнула от боли укола. Медведь грузно перевалился на другой бок и когтистой лапой изо всех сил дёрнул темновзоровы ленты вниз. Ленты со стоном порвались; Малюта почувствовала, что хватка ослабла, а лента, оторванная от чернокнижника, начала распадаться. Девушка, отчаянно зажмурившись, изо всех сил запустила нож прочь, усилив бросок магией, чтобы Темновзор уж точно до него не дотянулся больше.

И тут же звуки битвы прекратились. Глубоко вздохнув, чтобы успокоить дрожь в теле, Малюта открыла глаза и посмотрела на Темновзора.

Чернокнижник жутко оскалился; его наполненная острыми треугольными зубами пасть изогнулась в болезненной усмешке. Ленты медленно распадались на чёрную сажу. Из его груди в районе сердца — если у него когда-нибудь вообще было сердце — торчал нож с чёрной рукоятью. Малюту вновь затрясло.

— Неплохой бросок, Малявка, — Темновзор глянул ей в душу своими угасающими угольками и рухнул на колени. Тут же его тело взорвалось облаком сажи и черноты; свежий ветер с озера развеял его, и чёрные хлопья распались в воздухе. Всё было кончено.

— Малюта!.. — рядом с девушкой на колени рухнула Краса; она была бледна, её губы тряслись, в глазах стояли слёзы.

— Ты не ранена, — попыталась спросить у неё Малюта, а потом, совладав с голосом, повторила вновь: — Ты не ранена? — вышло лучше, но голос всё равно сипел.

— Нет, нет, всё хорошо, солнышко, всё хорошо… всё закончилось… — Краса, всхлипнув, кинулась ей на шею и повисла, уперев подбородок Малюте в плечо.

Малюта кинула взгляд на медведя, но его уже не было; на его месте сидел Слава, странно подёргивая головой, словно ему в ухо кто-то залетел.

— Слава? — тихонько позвала она.

— Я… д-да, — ответил парень. Он потряс головой и перевёл осоловелый взгляд на девушку.

— Он в порядке, — услышала Малюта голос Волка; он осторожно поднимал на ноги своих друзей-волков и, вылечивая, отпускал. — Всего-то два ребра сломаны, нога и сотрясение мозга.

— Всего-то? — попыталась сострить Малюта, но вышло жалко. Она закрыла глаза, сглотнула подступивший ком и, наконец, обняла Красу в ответ, поглаживая её по волосам. — Надеюсь, Темновзор не выбил ему последние мозги, а то он и так дурак.

Краса вздрогнула и тихонько прыснула, прикрыв рот ладошкой.

Некоторое время заняли хлопоты: поднять и вылечить волков, то же самое — с мужиками, которые осоловело хлопали глазами, а после низко кланялись освободительницам, отнести охающего Славу в кровать, навести порядок в доме… Так и наступил вечер этого ужасно долгого дня.

Краса всё ещё трясущимися пальцами заплетала Малюте косу; Волк сидел за столом, задумчиво покручивая в руках нож, которым Малюта убила чернокнижника. Слава лежал на диване, уставившись в потолок, а лечебные заклинания трудились над его состоянием. Кошки устало грелись на печи.

— С ним покончено? С Темновзором? — спросила Малюта.

— На некоторое время — да, — кивнул Волк.

— На некоторое? — удивлённо выдохнула Краса.

— Зло всегда найдёт лазейку, — пожал плечами Волк. — Так уж вышло испокон веков, что добро не может существовать без зла, а зло — без добра.

— Мы никогда не сможем победить? — спросила Малюта.

— Всё зависит от того, что считать победой.

— То, что я сразила Темновзора — это не победа добра над злом? — Малюта и сама знала ответ, разумеется.

— Победа, — вздохнул Волк. — Все забранные им у погибших хранителей сущности вернутся домой, и у деревень родятся новые покровители, пусть и не сразу. Мы выиграли эту битву, не спорю. Но это победа лишь в одном сражении, а не в войне. Но и её достаточно! — парень пружинисто поднялся на ноги. — Если каждый из нас сможет хотя бы и на короткий срок победить зло, сдержать его порывы — то зло, возможно, никогда и не вернётся назад. К тому же, Малюта, — он осторожно положил нож на стол. — Что есть добро, и что есть зло?

Девушка задумчиво нахмурилась.

— Я не тот, кто должен читать вам лекции о морали, — усмехнулся Волк. — Но зло или добро — зачастую, это просто выбор. Вот ты, например, могла бы проклянуть Славу хорошенько, скинуть его с моста, утопить в реке…

— Да как можно?.. — испуганно встрепенулась Малюта.

— Вот, — поднял палец Волк. — Для тебя — это невозможно, но что бы на твоём месте сделал Темновзор?

— Я был бы уже мёртв, — усмехнулся Слава.

— Или ты могла бы бросить Красу, не помогать ей, — продолжил Волк. — И она бы сражалась против нас вместе с чернокнижником. И, скорее всего, он бы с лёгкостью разменял её жизнь на ещё одну попытку убить тебя, Малюта. Или меня.

— То есть, иногда, не делая добро, мы множим зло? — недоумённо спросила Краса.

— Я бы так сказал: не существует добра и зла, есть только выбор, сделанный или не сделанный, — сказал Волк негромко. — Выбор — и его последствия. Потому Темновзор и проиграл. Он выбора никому не оставил, просто заставил вас служить себе, обманывая и запугивая.

— Как только у нас появился выбор — мы сделали его? — нахмурилась Краса.

— Да, и теперь вы вынуждены жить с последствиями этого выбора, — Волк щёлкнул пальцами, и в его руках появилась Малютина сумка без ремня. Он извлёк из неё белый пузырёк и протянул Малюте. — Я думаю, вам пора.

— Вам? — удивилась Краса. — Но… я же не могу вернуться…

— И я, — сел на диване Слава. — Мы же ели и пили здешнюю еду, значит, и ты теперь здешние.

— Это мужики-солдаты здешние, — усмехнулся Волк. — Они умерли и остались тут, служить нам, высшим сущностям. А вы — нездешние. Впрочем, если вы желаете скрасить моё одиночество на следущие лет сто или сто пятьдесят, то милости прошу…

— Не-не, спасибочки! — всплеснула руками Краса, и Малюта не сдержала смешок.

— Что нужно делать? — спросила Малюта.

— После того, как ты выпьешь живой воды, тебе нужно просто вывести Красу и Славу отсюда тем путём, как ты пришла сюда, — ответил Волк. — Справишься?

— А ты не проводишь нас?

— Я — в мир живых? — усмехнулся Волк. — Нет уж, увольте. Мне и тут хорошо.

— Мы ещё увидимся? — вздохнув, спросила Малюта. Волк печально покачал головой:

— С вами — вряд ли. А вот с вашими внучками…

На дороге мёртвых было почти пусто, лишь некоторые одинокие фигуры, пошатываясь, брели к мосту. Волк мост переходить отказался:

— Мне туда нельзя, — покачал он головой. Малюта сначала крепко обняла парня, а после низко ему поклонилась; Краса повторила то же самое, а Слава просто пожал Волку руку.

Стоило только ребятам отвернуться в сторону моста, Волк бесшумно исчез.

— Ну вот, нормально не попрощались, — немного раздосадованно вздохнула Краса.

— Думаю, ему куда тяжелее, чем нам, — качнул головой Слава. — Он теперь на сто лет останется один. Думаю, он не пожелал прощаться, чтобы мы запомнили его весёлым и сильным, а не слабым и растроганным.

— В твоих словах есть резон, — вздохнула Малюта, сморгнув слезу. — Идём.

Она первая шагнула на мост, Краса последовала за ней. Слава вздохнул, перекинул своё тяжёлое копьё на другое плечо и ухмыльнулся.

Когда друзья дошли до полянки, с которой Малюта пришла, они остановились. Девушка нерешительно сжимала белый флакон с живой водой, Краса старалась не смотреть на неё, а Слава нахмурился.

— Н-ну, что делать будем?.. — спросила Краса. — В смысле, когда вернёмся?..

— Я и не думал об этом, если честно, — вздохнул парень. — Я, наверное, сначала к матери и отцу наведаюсь, потом к дядьке дружинному, а там и поглядим.

— Мы что, больше не увидимся?.. — спросила Малюта чуть более взволнованным тоном, чем следовало.

— Увидимся, — хмыкнул Слава; Малютины щёки вспыхнули. — Я как дядьке доложусь, отгул возьму на месяцок, к вам в Озёрное приплыву.

— Ты что, знаешь, где я живу?

— Знаю-знаю, — ответил Слава. — А ты, Краса? — чтобы скрыть смущение, перевёл тему парень.

— А мне идти некуда, — потупилась Краса. — Дома своего у меня никогда не было, родных — тоже, была только бабуля, которая меня всему научила, да и та… — девушка всхлипнула и отвернулась.

— Ничего, останешься у меня, пока не разберёмся, — улыбнулась Малюта; она порывисто обняла девушку.

— А бабушка твоя против не будет?

— Задобрим, — хихикнула Малюта.

— Что же это получается, — задумчиво почесал затылок Слава. — Сказка кончилась?

— Сказка? — усмехнулась Малюта. — Сказка кончилась… — вздохнув, девушка откупорила пузырёк с живой водой и выпила его до дна; колючие кустарники расступились под её взором. — А наша история ещё не окончена.