Как мама и сказала (джен)

Второе испытание прошло в феврале, и Гарри, не желавший снова оказаться в смертельной опасности, ограничился тем, что постоял рядом с другими участниками Турнира, разок сунул ладонь в воду, поморщился и лезть в неё не стал.

— Гарри, ты что творишь?! — возмутился его поведением Драко Малфой.

— Что? — спросил Гарри, бросив косой взгляд в сторону трибун, где Дамблдор и другие директора с недоумением на него взирали. — Я же от участия не отказываюсь, значит, магический договор не нарушаю, просто я не буду нырять: всё равно не умею плавать, да и вода ледяная… А раз уж уход будет считаться отказом от участия, тогда, так и быть, я постою, подожду часок-другой, пока другие поплавают, и пусть мне выставят худшие результаты. Смысла кому-то что-то доказывать всё равно нет.

— Но... Но там же Снейп, — заметил Драко, потому как для Гарри не нашлось другого пленника.

Возможно, участь декана Слизерина могла постигнуть Дафну Гринграсс, с которой Гарри ходил на Святочный бал, но Дафна незадолго до начала второго испытания вернулась с сестрой домой, сказав, что у неё вдруг заболел папа.

— Да ладно, это же Снейп… Он всплывёт, — отмахнувшись, заверил Гарри. — Не утопят же они его в самом деле.

— Но он же мой крёстный отец! — чуть громче подметил Драко.

— Ну если он твой крестный отец… то, значит, ты и ныряй, я не против.

Драко хотел что-то сказать, но передумал. Вместо этого присмотрелся к тёмной толще воды, немного поразмыслил, поморщился и тоже махнул рукой.

— Да ладно, он всплывёт. Не утопят же они в самом деле преподавателя с самым низким окладом.

Снейп и вправду всплыл, притом он оказался не единственным, кого «не спасли», и всплыл вместе с юной светловолосой девочкой, к которой бросилась взволнованная Флёр Делакур.

— Я надеюсь, вы не обижаетесь, профессор? — подойдя к декану, кутавшемуся в плед, спросил Гарри. — Вы же понимаете, почему я… ну… не стал выполнять условия этого глупого испытания. Но если желаете, можете написать моей маме, она…

— Не беспокойтесь, мистер Поттер, я всё прекрасно понимаю и не собираюсь ничего писать вашей матери, — ледяным голосом заверил его Снейп, притом смотря в сторону трибун с таким презрением, как будто не меньше Гарри хотел там кое-кого прикончить.

Благо, что до лета можно было спокойно учиться и повторять пройденный материал. Гарри нашёл в Турнире лишь один плюс — не придётся сдавать экзамены — хоть и он его не особенно порадовал. Когда июнь перевалил за половину, пришлось идти вместе с другими Чемпионами к полю для квиддича, где их ждало новое испытание. На этот раз лабиринт, куда участников пускали в зависимости от заработанных ими баллов. Гарри, конечно же, оказался последним и надеялся идти как можно медленнее в расчёте на то, что все ловушки и опасности кто-нибудь встретит до него и обезвредит, а он лишь придёт последним и эта дурацкая история с Турниром наконец-то завершится.

— Да вы издеваетесь…

Гарри старался изо всех сил: шёл размеренным шагом, насвистывая незамысловатую мелодию, не обращал внимание на крики, раздающиеся тут и там, огрел максимальным Круциатусом сфинкса, посмевшего преградить ему путь и угрожать смертью, смёл с пути соплохвостов и… и каким-то невообразимым образом пришёл к центру лабиринта первым.

«Нет, это какой-то прикол, очередной розыгрыш Дамблдора», — подумал он, смотря на золотой кубок, ждавший впереди.

— Конфринго! — сказал Гарри и кубок от удара отлетел в сторону.

Подождав ещё немного и убедившись, что никто не спешит стать победителем, он всё-таки двинулся к кубку.

«Ладно, отдам ему на обратном пути Седрику, чтобы слёзы не лил от досады. Хотя нет, ну его, смазливого дурачка, пусть страдает. Отдам лучше Флёр, она всё-таки девчонка и старается больше всех», — рассудил Гарри, подойдя ближе и наклонился.

— Да что б тебя!.. — коснувшись ручки, выругался он, но было уже поздно.

Кубок оказался зачарован как портал и унёс его далеко от школы, прямиком на кладбище, где на гостя, упавшего на землю, смотрел очень знакомый ему коротышка со свёртком в руках.

— А вот и Гарри Поттер, мой повелитель! — объявил он и взмахнул палочкой.

Раньше, чем Гарри успел прийти в себя и подняться, он оказался оглушен и уткнулся носом в землю. Коротышка в стороне что-то болтал, кажется, переговаривался с кем-то, Гарри же ощущал головную боль и морщился. Думал, что он жутко оплошал: надо было вообще не трогать треклятый кубок и уйти без него, сказать, что кубок уже кто-то забрал и пусть организаторы Турнира ломают головы, кто же это сделал. Как же можно было только так глупо попасться!

— Кровь недруга, взятая насильно, воскреси своего врага! — пропищал коротышка, и Гарри вдруг понял, что помимо головы у него разразилась болью порезанная рука.

— Хвост, что ты наделал?! — тем временем послышался ещё один голос.

— Я сделал только то, что вы приказали, повелитель!

ХЛОП!

Кто-то появился и снял эффект от заклятия оглушения. По крайней мере, Гарри вдруг понял, что его ничего не сдерживает. Он оторвал голову от земли и увидел впереди очень странную картину. Хвост пятился от котла, над которым поднимался густой пар, из котла слышался чей-то голос, а впереди стояла фигура в тёмной мантии. Её густые тёмные волосы рассыпались по плечам, а палочка в пальцах была направлена на Хвоста.

— Мама… — пробормотал Гарри, ощутив, как сильно забилось сердце.

Он глянул на раненую руку, заметил тёмный браслетик на запястье и всё понял. Похоже, подарок мамы выполнял роль маячка, по которому она в случае беды могла его найти.

— Ты как посмел, гадёныш, похищать моего сына и резать?! — тем временем грозно спрашивала мама.

— Я… я… я только выполнял… приказ… г-господина, — робко отвечал ей Хвост.

— «Я только выполнял приказ господина», — передразнила его мама и взмахнула палочкой.

От её Круциатуса Хвост упал на колени и завопил так, что Гарри ощутил прилив восхищения. Так этому негодяю и надо! Будет знать, как говорить папе нехорошие вещи о маме и...

— Папа, — повторил Гарри вслух и вскочил с земли. — Мама! Мама, он знает, где отец!

— Да теперь и я это знаю, дорогой, — отозвалась она, ненадолго оторвавшись от Хвоста, и красноречиво посмотрела в сторону котла.

— Но…

Гарри застыл как вкопанный и потерял дар речи. Вот что же превратили его отца эти сторонники Дамблдора? Они что, проводили над ним какой-то ритуал? Бедный отец! Ещё недавно сидел в кресле, ослабший и беспомощный, вынужденный слушать хилых подозрительных типов и полагаться на них, но стоило только его змее куда-то уползти, как он был уменьшен и схвачен какая-то кукла! От одной мысли, что с ним сотворили, пробирал холод.

— Что же нам делать? — растерянно спросил Гарри.

— Мне надо исправить то, что натворил этот негодяй, — сказала ему мама, — а тебе нужно вернуться в школу, пока тебя там не потеряли.

— Вернуться?! — поразился Гарри. — Но здесь же отец! Давай я помогу тебе! Только скажи, что мне сделать!

— Дорогой, я же сказала, тебе нужно вернуться, — приблизившись к нему, терпеливо повторила мама.

— Но…

Раньше, чем он успел возразить, она достала носовой платок и перевязала его руку.

— Гарри, бери кубок и вернись в школу.

— Но как же ты? У этого… у коротышки есть сообщник, тот… долговязый тип, о котором я тебе говорил. Он настроен против тебя.

— Не беспокойся, я с ним разберусь, если он появится, а ты вернись к публике, пока Дамблдор что-нибудь не заподозрил.

— Но…

— Так надо, Гарри, прошу тебя, не спорь.

Едва он сказал, что ему плевать на Дамблдора и других, как раздался хлопок и появился домовик.

— Кикимер нашёл кинжал госпожи и принёс, — доложил он.

— Отлично, а теперь иди к трибунам Хогвартса, — сказала ему мама. — Как только Гарри появится, все отвлекутся на него и тогда ты ранишь Дамблдора, и принесёшь мне его кровь, чтобы завершить ритуал. Всё понял?

— Да, моя госпожа, — отозвался домовик и исчез.

— Так ты… так это всё для папы нужно?! — спохватился Гарри и сорвался с места. — Прости, я не подумал об этом, я всё сделаю! Сейчас же всё сделаю!

Мама улыбнулась и притянула его к себе.

— Удачи, дорогой, и помни, скоро мы обязательно увидимся, — сказала она, поцеловав его в щёку. — И да, забери этого гадёныша, чтобы он мне не мешал.

Гарри одной рукой схватил Хвоста за мантию, а другой взмахнул палочкой и притянул к себе кубок. Через считаные мгновения из-за него в замешательстве оказалась большая часть зрителей Турнира, ведь исчезнувший Гарри вдруг появился перед ними и завопил:

— Держите вора! Чуть кубок не унёс, подлый человек! — прибавил он и взмахнул палочкой.

Хвост, валявшийся в его ногах, теперь на своей шкуре испытал действие заклятия оглушения и больше не двигался. Зато «оглушенная» заявлениями Гарри публика принялась вскакивать с мест и что-то кричать. Чуть позже оказалось, что Хвост — это некий Питер Петтигрю, которого якобы убил Сириус Блэк.

— Так что же получается… Сириус Блэк не виновен?! — спрашивал кто-то.

Гарри хотел бы сказать, что Сириус и без этого Хвоста был не виновен и лишь пытался помочь Тёмному Лорду, но в суматохе его за плечо схватил профессор Грюм.

— Поттер, отойдём-ка со мной на пару слов…

— Что-то случилось, профессор?

— И да, и нет, у меня к тебе… личный разговор.

Гарри помнил, что Грюм в своё время активно боролся против Пожирателей смерти и даже возглавлял мракоборческое Управление, поэтому держался с ним настороже. Если человек больше верил россказням других и считал отца плохим, то это очень странный человек. Гарри догадался, что у Грюма, вероятно, появились вопросы насчёт Хвоста, но первым говорить ничего не стал и молча последовал за ним.

— Так значит, кубок оказался порталом? — как только они зашли к нему в кабинет, спросил Грюм.

«Он что, дурак очевидное спрашивать?» — подумал Гарри и осторожно сунул руку к поясу, где находилась палочка.

— Ну да, так и было.

— Так значит, ты его видел?

— Кого видел?

— Ты сам знаешь кого.

Грюм опустил взгляд и красноречиво посмотрел на перевязанную руку Гарри. В ту же минуту последнего постигла нехорошая догадка.

— А откуда вы…

Они взмахнули палочками одновременно, вот только Грюм использовал что-то посерьёзнее оглушения, поэтому Гарри отлетел на несколько футов от столкновения их заклятий и ударился о стену.

— Я столько старался… придумал, как твоё имя в кубок бросить… присматривал за тобой… других Чемпионов в лабиринте околдовал, а ты, сопляк, посмел ещё выжить и вернуться?! — загремел он, приближаясь.

— Да что вы…

Гарри хотел защититься, но Грюм вдруг не стал атаковать. Вместо этого он сморщился и крепко выругался. А через какие-то мгновения с ним стало происходить удивительная метаморфоза.

— О Мерлин… — увидев перед собой долговязого типа, сказал Гарри, — так это ты… ты плохо говорил о моей маме! Ты служишь…

— Да какая она тебе мама?! — грозно перебил его недруг. — Ты всего лишь жалкий полукровка Поттеров, а она предательница Лорда! Преступница и лицемерка! Она — это позор для всех, кто…

Страшная буря разразилась в душе Гарри, и он крепче сжал в пальцах палочку.

— Заткнись!!! Не смей обзывать мою мать! — вскочив, воскликнул он и взмахнул палочкой. — Конфринго!

Долговязый тип, удивлённый и оглушённый столь неожиданной и мощной атакой, отлетел к противоположной стене. Схватив палочку, он замахнулся было на Гарри, но в этот момент дверь открылась и недруг замер у стены, точно окаменевший.

— Вы в порядке, мистер Поттер? — появившись на пороге, спросил Снейп.

— Да, мисте… дядя Северус, — ответил Гарри, поскольку сейчас они были одни. — Правда, я не знаю, кто это и зачем он хотел меня прикончить. Наверное, он служит Дамблдору или…

— Думаю, вам стоит идти, а с этим я как-нибудь разберусь.

— Вы уверены?

— Уверен. Идите к мадам Помфри. И отдохнёте, и избавитесь от лишнего внимания.

— Точно, именно так и поступлю. И да, спасибо, что его оглушили.

* * *

Беллатриса не удивилась тому, что кровь Гарри не помогла возродить Тёмного Лорда. А как она могла бы сработать, если он с малых лет считает Волан-де-Морта своим отцом и с каждым разом всё больше убеждается в его уме, великодушии и самоотверженности?

— Кикимер выполнил поручение госпожи! — появившись перед ней, доложил домовик и с недоброй улыбкой протянул окровавленный кинжал. — Кикимер улучил момент и ткнул противного Дамблдора прямо в за…

— Избавь меня от подробностей и ступай домой готовить ужин! — оборвала его Беллатриса и тоже растянула губы в улыбке. — Кровь недруга, взятая насильно, воскреси своего врага! — произнесла она и осторожно опустила лезвие кинжала в воду.

Варево забулькало, и Беллатриса отошла от него на шаг. Котёл вдруг стал раскачиваться, с каждым мгновением всё сильнее и сильнее наклоняясь из стороны в сторону. Пар над котлом сгущался и возрастал, его клубы опускались на землю и касались травы.

— Мой повелитель, вы слышите меня? — позвала было Беллатриса и в следующую минуту непроизвольно вздрогнула.

БАХ!

Котёл перевернулся, и на какие-то мгновения пространство заволокло непроницаемым туманом.

— Повели…

Беллатриса не договорила, потому как прямо перед ней появился тот, чьего возвращения она так отчаянно и долго ждала. Не в силах вымолвить ни слова, она опустилась на колени и склонила голову.

— Белла… — холодно зазвучал голос её Лорда, — ты очень… очень меня огорчила.

— Мой Лорд… я готова всё объяснить, — с удовольствием ответила она, смотря на его босые ступни и, как всякая любящая женщина, попутно прикидывая, как хорошо на этих ступнях будут смотреться лакированные туфли.

— Объяснить?! — резко переспросил Лорд. — Что ты готова мне объяснить?! Что примкнула к моему злейшему врагу?!

— Нет, мой Лорд, я ни к кому не примыкала, я уберегла ваш ценнейший ресурс, — мягко возразила Беллатриса, продолжая мысленно дополнять полюбившийся ей образ тёмным костюмом, шёлковой мантией и, несомненно, шляпой. — Тот, в виде чаши, что вы мне дали когда-то, другой, в виде книги, что вы отдали Люциусу, и тот, что оказался заключён в мальчике, которого вы попытались убить.

— Что-что?!

— Можете проникнуть в мой разум, повелитель, и всё увидите сами, я не буду ничего скрывать от вас, мой Лорд. Прошу вас, взгляните, — ласково прибавила Беллатриса и медленно подняла на Лорда глаза.