Синергия (джен)

Кристина успела вернуться с дежурства до того, как Стрендж собрался уйти, и это его очень обрадовало — оставалась возможность спокойно поговорить до отъезда и нормально попрощаться. Он в двух словах описал ей свои планы, уверив, что как только сможет, непременно вернется. Но она только покачала головой.

— Поздно, Стефан. Я всегда буду рада тебя видеть и помочь тебе всем, чем смогу, но через месяц я выхожу замуж. Не знаю, какими обстоятельствами могу оказаться связана после этого.

— Кто он?

— Вы не знакомы. «Правило Стренджа» все еще в действии.

Хотя он боялся, что Кристина неправильно поймет его молчание, но так и не выбрал, что здесь нужно сказать. Поздравления не шли на язык.

Она, не дожидаясь просьб, сама предложила довезти его до аэропорта и, хотя они почти всю дорогу напряженно молчали, очень тепло проводила, пожелав удачи.

Путешествие могло бы принести удовольствие, если бы не окружающие его обстоятельства. Кроме того, уже привыкнув к легкости перемещений с помощью порталов, Стефан остро почувствовал раздражение от медлительности обычного транспорта.

Но, все же, это дало ему возможность немного отвлечься — что уже было значительным результатом.

Проблемы начались, когда Стрендж добрался до Вены. К нужной деревеньке вели только железнодорожные пути, но из-за недавней сильной непогоды все поезда в том направлении временно встали. Пришлось снова ждать, теперь пока очистят пути, восстановят электросеть и тому подобное… Но, в конце концов, Стефан все же добрался туда, куда планировал.

Двор дома, в отличие от очищенной улицы, все еще покрывал лед, подрастерявший свою опасность из-за наступившей внезапно оттепели. Калитка почему-то оказалась не заперта и Стрендж рискнул подойти к самому дому.

К его удивлению, дверь открылась раньше, чем он успел нажать на дверной звонок.

Выглянувшая в проем пожилая невысокая суховатая женщина недовольно пронзила его взглядом уже по-старчески блекловатых, но все еще ясных глаз.

— Кто вы и что хотите?

— Здравствуйте! — Стрендж постарался принять наиболее благообразный и располагающий вид. Его немецкий был давно забыт без практики и вспоминался с большим скрипом. Может быть проще было сразу перейти на английский? — Я доктор Стрендж. Ищу своего друга. Насколько я понял, исходя из адреса, который он мне оставил, он снимает у вас комнату.

Женщина очень недоверчиво окинула его взглядом с ног до головы. Видимо, в ее представлении «доктор» и «друг» должен был выглядеть более… Как минимум, опрятно. Он так и выглядел еще совсем недавно. Пока был здоров, пока мог компенсировать свои недостатки магией. Сейчас же многие даже самые простые вещи ему были неподвластны. Особого удобства и комфорта в дороге тоже не представилось.

— Здравствуйте. Нет, не знаю, о чем вы. Я не сдаю комнат.

— Простите, с кем имею честь?

— Анна Эдер.

— Фрау Эдер, ошибки быть не может. Я точно получил этот адрес от друга. Знаете, такой высокий, черные волосы…

— Нет, простите, не знаю.

Судя по немного бегающему взгляду Стрендж мог бы поклясться, что женщина как минимум лукавит. А вообще — просто напрямую врет. Не известно по какой причине. Возможно, все же его вид внушал ей серьезные опасения. Эти естественные эмоции достаточно убеждали Стренджа в том, что женщина вполне настоящая и магическим пугалом, стоящим на защите дома в отсутствие хозяина, не является. К ее явным огорчению и нарастающему раздражению, он продолжал настаивать, потому что знал все совершенно точно уже довольно давно. Ему просто нужно было выяснить, здесь ли Локи прямо сейчас или крюк оказался абсолютно зря.

Какое-то недолгое время они еще препирались, перебирая разные варианты реплик, пока Стрендж краем глаза не заметил движение в глубине дома.

И ощутил огромное облегчение, вкупе с замешательством: да, он нашел того, кто ему был нужен, но выглядел тот весьма нехорошо…

* * *

Они не договариваясь расположились на кухне. Просто сперва, захлопнув входную дверь и не слушая их взаимную пикировку, туда молча ушла фрау Эдер и загремела посудой. Потом туда же, спустившись с лестницы, зашел Локи, и Стренджу не оставалось ничего иного, кроме как, оставив дорожную сумку вместе с верхней одеждой на вешалке, последовать за ними.

Локи устроился за столом с картинно высокомерным и расслабленным видом, тем не менее, со Стренджа он глаз не спускал и как только тот сел на свободный стул, перешел к наступлению:

— Откуда ты узнал этот адрес?

Зависимое положение просителя весьма унижало, но исход беседы был невероятно важен. Пришлось забыть поднявшую было голову привычную гордость.

— Я знал про него давно. Почти сразу, как ты здесь расположился. Но пока твои действия не внушали опасений, не обращал внимание, предоставив свободу.

В выражении лица Локи мелькнуло удивление, тут же сменившееся раздражением, и, спеша погасить вероятную вспышку, Стрендж добавил:

— Нет, я не шпионил, просто имел в виду, что ты периодически сюда возвращаешься. Как видишь, это оказалось для тебя не слишком обременительно, а для меня не бесполезно. Мне важно знать, чем окончилась битва с Мордо.

— И ты ради этого сюда явился?

— Нет, это только во-первых. Во-вторых, я вынужден снова просить тебя о помощи.

Его отвлекли. Стрендж не отдавал себе отчета, что после ужина и легкого завтрака у Кристины почти сутки назад он снова забыл съесть хоть что-то. До тех пор, пока перед ним без спроса не поставили дымящуюся тарелку. Пришлось отвлечься, поблагодарить, извиниться и узнать, где здесь можно вымыть руки.

Яичница была самая простая, слегка сыроватая и даже немного пересоленая. Но зато она была сделана быстро, была обжигающе горячей и была неоспоримо свежей. Ароматный травяной чай вместо кофе тоже оказался очень к месту.

Перед Локи оказался тот же набор, но он его проигнорировал, довольно красочно описывая Стренджу пропущенные события, пока тот быстро проглатывал завтрак. И чем больше Локи рассказывал, тем более разнородные эмоции испытывал Стефан. Гибель Мордо в битве с Локи, о которой он сообщил с понятной и законной гордостью и периодически свойственным ему самолюбованием, хотя и была печальна как любая другая смерть, но не могла не принести колоссальное облегчение. Пугало другое: неизвестный туман в Камар-Тадже. Удивление Локи от признания Стренджа, что это не его рук дело и что он понятия не имеет, что это, было весьма ярким. Стрендж уже знал из новостей, что там творится что-то весьма нехорошее, но новые подробности раскрывали картину с довольно жуткой стороны.

Искренне и от всего сердца поблагодарив Локи за действительно неоценимую помощь, Стефан снова напрямую спросил, готов ли он еще раз оказать магам вообще и Стренджу в частности поддержку. Ситуация в Камар-Тадже неотвратимо требовала решения, а сейчас, нет, конечно не по счастливой случайности, а исключительно закономерно, тот оставался единственным, у кого сохранилась магия. Стрендж сомневался, что подобный грубый подход сработает. Он и не сработал, хотя на мгновение ему показалось, что Локи колеблется. На очень краткое мгновение.

— Нет, Стрендж, мы больше ничем друг другу не обязаны. Думаю, моя помощь и так оказалась весьма значительной. Если хочешь, могу пожелать вам всем удачи.

Попытки зайти с разных сторон, в том числе затронув его естественное любопытство, тоже не увенчались успехом. Оставалось только мысленно развести руками. Рычагов давления на Локи, пусть даже весьма потрепанного битвой с Мордо, Стефан, полностью лишенный сил и союзников поблизости, теперь не имел, а угрожать ему без единого по-настоящему крупного козыря на руках было бы просто глупо.

Еще раз поблагодарив за все, он с сожалением собрался и вышел на улицу.

* * *

Его просто преследовали неудачи!

Подходя к станции Стефан проводил удаляющийся красно-бордовый хвост обратного поезда взглядом. Следующий должен был теперь быть только через почти двенадцать часов. Вздохнув, Стрендж устроился ждать, как мог удобно. Позвонив Вонгу, он узнал, что тот тоже все еще далеко от Храма, но нашел еще одного выжившего — мастера Хамира. Подобные новости казались теплым солнечным лучом среди полного мрака. Однако мастер Хамир, оказавшись без магии — как и все другие выжившие, — в силу весьма преклонных лет уже не мог активно им помогать. В предстоящем его ждала, разве что, роль консультанта.

Просидев пару часов в ожидании, Стрендж с огорчением стал осознавать, что и он сам уже начал выходить из возраста, когда подобные многодневные приключения без регулярного отдыха даются без труда и не оставляют следов. Со все нарастающим раздражением, он сперва сердился, что Локи выбрал такой далекий медвежий угол, что даже добраться сюда и выбраться отсюда человеческим способом оказалось затеей нетривиальной. Нет, это было, конечно, разумно со стороны Локи, но для Стренджа теперь составляло проблему. Потом сердился на себя за то, что зря потерял здесь время и вообще потерял ему счет. Потом просто сердился на себя за все.

Ставшая привычной медитация помогала, но не сказать, чтобы значительно.

Помещение отапливалось слабо, видимо потому, что посетителей в нем чаще всего было немного. Поэтому еще через пару часов Стефан уже прилично замерз, а, пытаясь найти перчатки в карманах, а потом — и в сумке, понял, что оставил их в прихожей, спеша уйти… Здесь он не выдержал и ругнулся уже вслух. К счастью, кроме него самого, рядом не было никого, кто мог бы поставить это ему на вид.

Скромная порция яичницы давно перегорела в тепло, и есть захотелось с новой силой. Схваченная в попыхах еще при сборах в Нью-Йорке пачка печенья тоже быстро закончилась, не подарив особой сытости.

А еще через полчаса выяснилось, что как минимум ближайшие сутки поездов не будет вообще. Сочувствующий работник станции возник словно из ниоткуда и вежливо, с тревогой сообщил, что движение поездов перекрыто в обоих направлениях из-за крупной аварии. Да, работают спасатели и спецтехника. Нет, он сожалеет, но когда движение будет восстановлено, не знает.

Выйдя со станции и со злостью пнув попавшийся мелкий камень носком, Стрендж всерьез задумался, не нарушить ли закон, попытавшись добраться автостопом хотя бы до того населенного пункта, в котором ходили бы рейсовые автобусы. Но в итоге решил, что это может обернуться гораздо большей потерей времени, чем его выигрышем. Может быть удастся договориться поехать с кем-то из местных жителей?..

* * *

Второй раз за день подходя к двери дома, ставшего убежищем Локи, Стрендж испытывал недюжее смущение, перебирая варианты, с которыми можно было бы начать разговор: «Здравствуйте! Я забыл у вас перчатки», «Добрый вечер, я так и не смог с вами расстаться», «Радуйтесь, я оказал вам честь!»… При последней мысли он сам себе поморщился. Стоит ли продолжать готовить речь или лучше рассчитывать на импровизацию в разговоре с мастером импровизаций?..

Или лучше плюнуть и стучаться в любую другую дверь?.. Это было бы гораздо менее болезненно для его и так уже находящейся в предсмертной агонии гордости.

В этот раз он успел позвонить в звонок и даже подождать, пока ему открыли. За дверью снова стояла фрау Эдер, строгая и серьезная.

— Добрый вечер! Прошу прощения, но я вынужден снова обратиться к вашему гостеприимству. Железнодорожное сообщение прекращено на неопределенный срок и...

Фрау Эдер посторонилась, приглашая Стренджа внутрь.

— Моим гостеприимством можете злоупотреблять сколько вам угодно. Но, как вы понимаете, решение этого вопроса сейчас не только за мной. Договор есть договор, с кем бы он ни был заключен.

Она едва успела замолчать, когда со второго этажа до Стефана донеслось раздраженное:

— Стрендж, что ты снова здесь забыл? — Конечно, не отреагировать на вторжение Локи не мог и теперь свесился через перила, выглядывая в коридор.

— Как ни смешно, перчатки. Ты не против потерпеть мое общество сегодняшние вечер и ночь? Утром я уйду.

Он не понял, почему Локи громко рассмеялся, а фрау Эдер стала выглядеть несколько испугано.

— Стрендж, я боюсь, что утром ты никуда уйти отсюда не сможешь.

Проговорив это, он хлопнул дверью в свою комнату, не дожидаясь закономерного вопроса «почему».

* * *

Однако он оказался чертовски прав.

Ранним утром их накрыло таким снежным штормом, что не получалось заглянуть за белую пелену дальше, чем на расстояние вытянутой руки. Конечно, Стренджу пришлось остаться.

На этот раз завтракали они втроем и практически в полном молчании. У Стренджа даже не спрашивали мнения, просто снова пригласили за общий стол. Оставалось только поблагодарить и обещать возместить убытки позже.

Потом и Локи, и фрау Эдер ушли каждый к себе, а Стрендж остался. Заняться ему было абсолютно нечем, кроме медитаций и размышлений, и он посвятил себя именно этому, балансируя на границе между ощущениями беспомощности, отчаяния и злости и стараясь перевести их хотя бы в смирение.

Через несколько часов к нему подошла выглядящая смущенно и нерешительно фрау Эдер и, извинившись, поинтересовалась, «такой» ли он доктор. Получив утвердительный ответ, она ненадолго задумчиво замолкла, и в конце концов спросила явно совсем не то, что собиралась, уточнив какую-то мелочь, которую и сама прекрасно знала.

Это как-то одно за другим натолкнуло Стефана на мысли о том, почему она, явно отдавая себе отчет, с кем именно имеет дело, все равно продолжала оставаться лояльной своему арендатору. А почему сам Стрендж, соблюдая строгий вид, по существу совершал ровно то же самое все последние годы?

Почему наконец Локи, на самом деле имея гораздо большую свободу, чем все ему пытались дать, пользовался ей для чего-то столь незначительного и давно (пожалуй, даже никогда после прибытия асгардцев) не переходил черту.

Его размышления прервал сам Локи, внезапно материализовавшийся перед отрешенным взглядом Стренджа. Стефан до последнего момента не слышал, как он подошел. То ли его навыки были намного лучше, чем можно было себе представить, то ли Стрендж углубился в себя и потерял бдительность гораздо больше, чем стоило.

— Надо поговорить.

— Я слушаю.

— Похоже, что нечто сталкивает нас вместе, заставляя сотрудничать. И я не смогу отмахнуться от твоей просьбы о помощи, даже если захочу, — он выглядел излишне оживленно и бодро. Гораздо бодрее, чем утром и сильно суетливее.

— Доказательства? — Стрендж, уже произнося это, мысленно давал себе затрещину: зачем доказательства, лови его на слове! Кроме того… «Даже если»?! То есть, на самом деле…

— Зачем тебе доказательства? — Локи будто прочитал его мысли. Он нервно начал вышагивать туда-сюда, заложив руки за спину и иногда расцепляя их, чтобы подкрепить слова жестом. — Ну, если хочешь, пожалуйста: каждое наше решение или действие, которое уводит нас от сотрудничества, приводит к ухудшению ситуации.

— Я бы не сказал, что заметил подобную закономерность. Пока все только стабильно ухудшается. Твоя теория, на мой взгляд, выглядит несколько сомнительно.

— Ну… Если ты считаешь собственное выживание и гибель своего врага ухудшением, тогда возможно. Но, например, на что ты мог рассчитывать, если бы я не явился самовольно в ваш Храм, после того, как ты меня оттуда молча выставил? А как только я решил, что тебя уже не стоит искать живым, я застрял здесь намертво, пока ты не явился сам. И теперь мы оба все еще сидим здесь, потому что я отказал тебе в помощи, а ты безропотно согласился и пытался уехать.

— Во-первых, не так уж безропотно, но ты твердо стоял на своем. А потом, я все еще мог бы успеть до шторма уйти на шоссе и поймать попутку…

— И не известно, во что бы это вылилось в итоге. Да и… Ты мог, но вместо этого вернулся сюда, — Локи приостановился, прикрыв на несколько мгновений глаза, и затем пристально посмотрев на Стренджа, — Так что, мои аргументы выглядят достаточно веско?

По мнению Стефана все это выглядело несколько натянуто. Случайные совпадения, невольно сложившиеся в тот узор, с которым они и имели теперь дело. Весь энтузиазм, суета и азартный блеск в глазах Локи тоже не производили здоровое впечатление.

— Допустим. Если твоя теория верна, то что ты предлагаешь?

— У нас нет иного выхода, кроме как решить ту проблему, ради которой нас объединяют. У нас подобные силы зовут Норнами. У вас… Не знаю. Провидение?

— И какая же это проблема?

Локи одновременно состроил недоуменную гримасу, пожал плечами и развел руки.

— Понятия не имею. Начнем с твоего Храма, а там уже сориентируемся по ситуации?

— И ты сможешь напрямик провести туда нас обоих? Или мне все же нужно будет добираться своим ходом?

— Здесь есть некоторая проблема… — Взгляд Локи заметался, будто он осознал, что сам себя загнал в угол и теперь никак не находил из него выхода.

— Какого рода?

— Ну… Похоже, что бой с Мордо оставил более глубокий след, чем мне хотелось бы.

— Что ты имеешь в виду?

Локи, уставившись куда-то в сторону, замолчал достаточно надолго, чтобы Стрендж успел перебрать разные варианты, один хуже другого. Наконец, тяжко и страдальчески вздохнув, он признался:

— Моя магия работает с перебоями. Думаю, раз мы все сейчас выяснили и приняли совместное решение, это вскорости наладится. Но все равно займет некоторое время.

Теперь он наконец перестал бегать из угла в угол и снова остановился перед Стефаном, выжидательно глядя на него сверху вниз. Пожалуй, дышал Локи тоже слегка чаще обычного…

— Не буду подвергать твои рассуждения сомнению. Возможно, так и есть. Но позволю себе поинтересоваться: ты уверен, что весь ущерб от Мордо и всего прочего ограничивается лишь твоей магией? Судя по тому, что я вижу…

Локи, видимо, исчерпав доброжелательность и терпение, внезапно отреагировал непропорционально ярко, резко и зло:

— Стрендж, я тебе ответил на подобный вопрос вчера, и сегодня ответ будет ровно тот же: мое состояние никаким боком тебя не касается и к делу отношения не имеет. Не лезь! То, что тебе стоит знать, ты теперь знаешь. На этом все!

— На самом деле, касается напрямую, гораздо больше, чем ты думаешь. Начать стоит с того, что твое состояние может отразиться на исходе нашего плана. Что если дело совсем не в норнах или провидении?..

— Я. Сказал. Нет!

* * *

На обед Локи не явился и на ужин тоже не вышел, возможно, надеясь, что это примут за демонстрацию оскорбленности. Но Стефан уже знал настоящий ответ на эту загадку, сложив вместе все, что увидел и услышал за ближайшие неполные два дня. Дело было совсем не в эмоциях и не в воле высших сил. Оставалось точно идентифицировать первопричину, но для этого мало было гадать на чаинках. Нужен был осмотр.

Можно было ни капли не сомневаться, что сейчас Локи ни за что не подпустит Стренджа к себе мало-мальски близко. А хитрить значило рисковать и так практически напрочь отсутствующим доверием. Сила принесла бы тот же отрицательный результат, да и откуда бы ей взяться.

Сыграть как-то на его гордости и азарте, предложив нечто вроде пари?..

Ждать, когда Локи сам решит, что ему требуется помощь? Зная его, Стефан готов был поклясться, что к тому моменту может оказаться поздно.

Метель за окном так и не утихла, превратив происходящее в новое стихийное бедствие. В глубине холла второго этажа Стрендж нашел скромный книжный шкаф глубиной в один ряд и с разрешения фрау Эдер занялся его содержимым, чтобы попробовать отключиться от происходящего и подумать…

Судя по тому, что многие книги склеились обложками, их уже очень давно никто не трогал. Несколько детективов, от классических, до совсем низкопробных. Пара неопределенных романов, название и содержание которых ни о чем не говорили. Несколько сборников сказок в совсем детском оформлении. Собрание классической литературы, включая Шиллера, Шекспира, Мольера, Сервантеса… Тома почему-то были расположены не по порядку и среди классиков вклинились две совсем потрепанных книжки — с кулинарными рецептами и абсолютно выбивающийся из ряда краткий справочник педиатра с закладками из старых инструкций то тут, то там. Последнему Стрендж приятно удивился, решив на нем попрактиковаться в немецком.

* * *

Должно быть в тихой обстановке он задремал над книгой, потому что не сразу сообразил, кто так настойчиво его зовет. Он протер глаза от набежавшего сна.

— Ладно, Стрендж. Допустим!.. Допустим, ты прав, — осиплость голоса, которая еще днем почти пропала, теперь вернулась к Локи с новой силой. Вместе с другими симптомами, — Что ты предлагаешь? Что вообще ты теперь можешь?!

Последний выпад можно было смело игнорировать, потому что это была просто последняя линия обороны чувства собственного достоинства, попытка найти способ снова законно отступить. Его начисто перекрывал тот факт, что Локи пришел к нему добровольно. Выжидательная тактика все же принесла результат. Жаль, что другие проблемы нельзя было решить так же.

— Может быть у меня нет магии и здоровья, но моя голова вместе со всеми знаниями все еще со мной.

— И что это даст, если для снятия действия магии нужна магия?! — И снова. Локи явно пребывал на стадия торга.

— Скажем так: судя по тому, что вижу, я сильно сомневаюсь, что ты сейчас страдаешь от чего-то магического.

Локи возмущенно закатил глаза, от чего у него явно закружилась голова, потому что он немного качнулся, но сделал вид, что так и надо, переведя движение в отрицающий жест, и все же продолжил:

— О, нет! Только не повторяй за фрау Эдер, что у меня какой-то там ваш грипп или что еще!

— Не знаю, что говорила фрау Эдер. Может быть грипп, может быть что-то другое. Не могу сказать наверняка без осмотра. Я не гадалка, я врач.

— Но это же смешно и невозможно! У меня совсем другая биология!

— Согласен. Мое согласие изменило твое состояние?

Локи угрюмо молчал, возможно перебирая все еще не использованные аргументы, но исходя из затянувшейся паузы, они подошли к концу. Не найдя, что возразить, он снова, уже вполне спокойно спросил:

— Хорошо, Стрендж, что ты предлагаешь?

— Твое полное доверие мне и осмотр.

* * *

Спустя полчаса и пару попыток Локи все же сбежать под более или менее благовидным предлогом, у Стренджа появился вполне четкий ответ на беспокоящий обоих вопрос. Но он совершенно не нравился Стефану. Да и Локи понравится вряд ли…

— Итак, могу тебя немного обрадовать тем, что это не грипп. Но значительно огорчить тем, что, возможно, все несколько хуже.

— Куда хуже? — стадия торга постепенно сменялась стадией депрессии, и сейчас Локи сидел, в бессилии уперевшись лбом в край столешницы, сгорбившись и поставив локти на колени. Его вопрос прозвучал скорбно риторически и тихо.

— Если отбросить тот факт, что ты неземного происхождения, то все указывает на то, что у тебя корь.

— Но это нельзя отбрасывать! — Локи несколько оживился, ощутив почву для опровержения.

— Нельзя, но скажи, пожалуйста, есть ли у вас в Асгарде какая-то болезнь со схожими с твоими симптомами?

— У нас вообще практически нет никаких болезней! Мы всех их победили давным давно. У вас еще и цивилизации в помине не было. Мы почти не болеем! А я — еще реже всех остальных.

— Тогда, как говорится: «отбросьте все невозможное, то, что останется, и будет ответом, каким бы невероятным он ни казался». Ты можешь читать по-немецки? — Никогда ни с одним своим пациентом Стрендж не торговался. Он, если только был согласен взяться за случай, просто называл диагноз и свой вариант лечения. И пациент либо соглашался, либо уходил. До этого момента он никого никогда не убеждал и не уговаривал. Но случай выпал уникальный. Дождавшись неопределенного жеста рукой, Стефан подвинул к Локи так удачно подвернувшийся справочник, открыв его на нужной странице. — Вот, сторонний источник, если твоего доверия мне все еще не хватает.

Пробежав глазами не больше нескольких строчек, Локи отодвинул книгу, прежде глянув на ее название.

— Детская?!

— Не обольщайся. В разряд детских она перешла совсем не потому, что легкая или несерьезная. Этот вирус скашивал вполне взрослое население, впервые с ним столкнувшихся людей. Именно потому, что до этого они несколько десятков или сотен поколений жили изолированно. Да и сейчас является значительной проблемой во многих странах.

— Но мы здесь уже несколько лет!

— Чтобы преодолеть видовой барьер, вирусам часто требуется много времени и чаще всего у них ничего не выходит. Но если они это делают, то последствия могут быть весьма разрушительными. Именно поэтому я и сказал, что все может быть гораздо хуже. Я откровенно говорю, что не знаю, как он поведет себя в твоем организме. Пока все укладывается в классическую картину. Можно надеяться, что так будет и дальше, однако нет никаких гарантий. В ближайшие часы и на несколько ближайших дней твое состояние однозначно будет ухудшаться. Мне нужно знать, с кем ты общался последние десять дней.

Локи не ответил, резко выпрямившись, будто что-то осознал. Тут же вскочил, едва не уронив стул, и выбежал за дверь.