Аркейн. Яркие огни Зауна (гет)

Джинкс залегла на дно, все это знали. После того, как освободила из тюрьмы участников собрания у фонтана Вандера, она не собиралась больше и пальцем шевелить ради политики. Свое оружие она продавала всем подряд, и тем, кто защищал Заун, и головорезам, работающим на химбаронов, так что шума от беспорядков, устроенных ее последователями или с ее игрушками, было куда больше, чем от нее самой. Однако несмотря на это вскоре на улицах Зауна снова показались ее портреты с суммой вознаграждения.

Миротворцы снова спустились на улицы Зауна, они обшарили лавку фейерверков и конфисковали половину товара, но по слухам Джинкс так и не нашли. Когда Экко пришел туда, чтобы узнать, все ли в порядке, он увидел, что имя Джинкс на надписи над прилавком залито зеленой краской, а часть полок наскоро переколочена — наверняка миротворцы не церемонились и устроили добротный погром, забрав при этом все, что смогли унести.

— Где Джинкс? — спросил Экко у йордля по имени Зиггс, прибирающего разломанную мебель.

— А? Что за Джинкс? Тут никогда не было никакой Джинкс! Не понимаю, о чем ты.

— Зиггс! — прикрикнул Экко, хмурясь и складывая руки на груди. — Говори!

— Да откуда я знаю? — возмутился йордль. — Она мне открытку с новым адресом не присылала!

Экко знал, что ей не в первый раз прятаться от миротворцев и охотников за наградой, однако ее исчезновение все равно его обеспокоило. В конце концов поджигатели рассчитывали на ее сети и бомбы.

Так и не услышав ничего достоверного от знакомых, он решил обратиться к Вай. Они встретились в том же пабе, что и обычно.

— Это все Джейс, — сказала она, махнув рукой и оскалив зубы. — Он разозлился, что она так и не явилась в его лабораторию!

— Серьезно? — Экко приподнял брови. — Такая шумиха из-за такой ерунды? Я думал, отработка это формальность и все уже забыли о ней.

— Чтобы пилтоверцы о тебе забыли, надо попасть в Тихий Омут, — хмыкнула Вай и сделала знак бармену, чтобы нес кружки. — Нет, там произошел полный бардак. Слушай, короче. Я как-то сказала Кейт, что Джинкс исправилась и может принести пользу городу, спросила, может ли она повлиять на ситуацию с розыском… Кейт ничего мне тогда не ответила, а потом объявился мистер Сияющий Прогресс и начал затирать про лабораторию, — Вай отпила из принесенных кружек и утерла рот ладонью, а потом снова повернулась к Экко. — Я решила, что это Кейт постаралась. Ну а кто еще? А на днях спросила ее об этом и оказалось, что она и пальцем не пошевелила. Джейс сам все провернул и убедил совет! Изобретения Джинкс давно к нему попали, и он решил, что она или должна работать на него, или не должна вовсе. Вот из-за чего ее сейчас ищут. Себялюбивый засранец обиделся, что с ним не захотели играть!

Увидев эксперименты с телом для Орианны, Экко не захотел связываться, и был даже рад, что эти наработки не видела Джинкс: кто знает, какое оружие она бы из них сделала.

— Меня это все нервирует, — призналась Вай. — Она сейчас с Ишей, а мелкая засранка слишком любит подыгрывать революционерам, постоянно сбегает и устраивает эти спектакли. Один раз ее уже поймали и это чуть не привело к катастрофе.

Экко слышал про ту историю с вызволением всех из тюрьмы. Звучало опасно даже для Джинкс.

— В общем… — Вай задергала коленом под столом. — Может, ты заберешь их к себе, пока миротворцы не угомонятся? Никто не знает про деревню поджигателей, она далеко и хорошо спрятана.

Ее просьба удивила Экко, он просто никогда не думал всерьез о том, что Джинкс может стать одной из поджигателей, но Вай истолковала выражение его лица как сомнение.

— Она изменилась, ты же сам видел! — воскликнула она, посмотрев почти умоляюще. — Когда я смотрю на то, как Джинкс заботится об Ише, она кажется такой… нормальной. Рядом с ними я чувствую, будто это со мной что-то не так.

Экко задумчиво отвел взгляд, вспоминая разные эпизоды в лавке. Он часто видел Джинкс вместе с девочкой, и сказать, что это не повлияло на его представление о ней, означало солгать. Его взгляд сам собой упал на факел с зеленым дымом, разукрашенный зелеными жуками. Подарок Джинкс он давно использовал, но выкинуть не решился и носил на поясе. Эта штука не означала, что они могут доверять друг другу, но она по крайней мере значила, что они больше не враги.

Пригласить Джинкс в их деревню? Она неуправляема, непредсказуема, вокруг нее творится хаос и у нее не все дома — не это его пугало. Нельзя вырасти в Зауне и быть другим. В деревне поджигателей не питались исключительно фруктами и не плели корзины, как делали стремные оторванные от мира ребята в коммуне Виктора. Экко и Шрам собрали и тех, кто хочет мирной жизни и тех, кто готов за нее сражаться, а это были очень разные люди.

Экко беспокоило то, что Джинкс так или иначе оставалась связана с химбаронами и обрывать эту связь не хотела, а в будущем это могло навредить им всем, привести к конфликтам. С другой стороны, эту связь так же можно было использовать.

В конце концов Экко все же решился и предложил поджигателям на совете позвать Джинкс к ним хотя бы на время. Если новых преступлений за ней нет, то это значит, что скоро все уляжется: властям Пилтовера уже надоело попусту гонять миротворцев по улицам нижнего города, у них полно других проблем и они не станут тратить деньги и силы из-за Джейса, как делали это в прошлый раз из-за Кираман.

Среди поджигателей были те, кто давно перекрасил волосы в синий и ходил на все собрания у памятника Вандера, но таких, кто помнил жестокие стычки с людьми Силко, тоже было немало. Поэтому Экко знал, что его предложение вызовет споры.

— Она не знает ничего про наш дух, но штуки делает, что надо, — заметил Шрам. — Если мы не позовем ее к себе, рано или поздно это сделают другие. Лучше, когда такие бойцы на твоей стороне.

Ушастый нелюдь с серой кожей стоял у косяка двери, прислонившись к нему плечом, и смотрел на раскинувшуюся под деревом деревню. У него была семья и он мыслил немного иначе, без его помощи и советов жизнь в деревне была бы совсем другой, и остальные всегда ценили его мысли.

— Я слышал, она взяла девчонку с улицы. Иша, кажется, — продолжил Шрам. — Тот, кто отвечает за ребенка, захочет жить и работать там, где ребенок будет в безопасности. Думаю, мы должны дать ей шанс.

В конце концов остальные согласились.

На самом деле Экко часто представлял, как приведет Джинкс к своим и покажет, чего они достигли. Это были скорее фантазии, но за прошедшие годы он думал об этом чаще, чем хотел бы.

Любимица Силко, в глазах Экко Джинкс была кем-то вроде заунской принцессы. Лучшие учителя, лучшие инструменты, лучшее оружие. То, что Экко добывал, копаясь в мусоре и сидя ночами на пролет с паяльником, ей заказывали и приносили на бархатных подушках, — так он это себе представлял, по крайней мере.

Ему казалось, что Джинкс всегда смотрела на него свысока, считала поджигателей кем-то вроде шайки обиженных мальчишек с баллончиками краски, и он хотел доказать ей, что это не так. Хотел, чтобы она поняла, кто он такой и на что на самом деле способен.

Экко знал, где она живет, потому что провел в ее берлоге несколько месяцев в Мире Без Хекстека, и теперь без труда отыскал путь туда.

Пока он спускался по ущелью к застрявшему в расщелине механизму-дому, то несколько раз чувствовал на себя чужой взгляд. Жаркое ощущение, будто кто-то направляет на кожу лучик солнца, преследовало его вместе с чувством, что за ним наблюдают. Экко не сомневался, что Джинкс установила кучу ловушек для незваных гостей, и старался ни к чему не прикасаться и не наступать на тонкие веревки, растянутые под ногами. Возможно, хозяйка и сама целилась в него сейчас, поэтому он не убирал руки со своего устройства, отматывающего время: четыре секунды могут стать решающими, если Джинкс не узнает его в темноте и все-таки выстрелит.

Обошлось без пальбы, в конце концов Экко вышел к застрявшему в ущелье механизму и забрался на площадку с фонариками и парой домиков из одеял, один побольше, другой поменьше. Джинкс сидела на высоком стуле, скрестив ноги и расставив руки, уперев локтями на стол позади. В правой она держала свою любимую пушку. Иша сидела так же, только под ее стулом, и сверлила Экко подозрительным взглядом.

— Я… — Экко неуверенно перевел взгляд с пушки на лицо девочки, как у люто-волчонка. — Я принес ужин.

Он покачал перед ними корзиной со всяким, что накупил на рынке. Среди жирных, пряных и восхитительно острых гадов нашелся большой кусок сладкого пирога для Иши, так что волчонок быстро сменил гнев на милость.

Они расположились на пледе под огоньками, Джинкс врубила музыку и они устроили пир. Втроем, в заброшенном ущелье, абсолютно одни на километры вокруг… было в этом что-то.

— Я хожу на рынок, мы не голодаем, чтобы ты знал, — заметила Джинкс с набитым ртом. Она взмахнула палочками, которыми выбирала из дымящейся коробки куски мяса побольше. — Чего ты пришел?.. Нет, погоди, не это!... — замахала рукой. — Лучше начнем вот с чего: как ты нас нашел?

— Мне сказала Вай, — соврал Экко, с наслаждением кусая сочащийся соусом лаваш с мясом. Он придумал эту ложь еще когда шел сюда и сказал ее довольно уверенно.

— Ууу, грязный врунишка! — погрозила ему Джинкс. — Вай понятия не имеет, где я живу!

— Может, ей сказала Сейвика? — пожал плечами Экко.

Джинкс откинулась назад, уперевшись рукой в пол, и задумалась.

— Мммм… нет, не сказала бы, — мотнула она головой в коне концов. — Сейвика ее не очень-то любит. И тебя кстати тоже. Может не зря, мистер шпион? — прищурилась.

Экко поднял на нее взгляд. Все это постепенно переставало быть забавной дружеской беседой.

— Знаешь, я в розыске и как-то неловко, что кто-то кроме своих узнал, где я прячусь, — заметила Джинкс, как бы невзначай крутанув на пальце пистолет с розовой рукояткой. — Ты мой лучший покупатель и в детстве мы дружили, но… Ты же понимаешь, как мне важно оставаться в безопасности?

Убивать она его скорее всего не будет — вот первое, о чем подумал Экко, увидев у нее этот взгляд. Если не убила на мосту, то и теперь не станет. Но если он не убедит ее, что не желает зла, то так или иначе останется здесь, пока розыск не прекратится.

Иша уплетала свой пирог и покачивала головой в такт какой-то мелодии, которую напевала про себя. Она не обращала на них никакого внимания.

— Еще раз: как ты меня нашел, Экко?

— Если я скажу, ты мне не поверишь, — сказал он.

— Ну а ты попробуй! Я, знаешь, довольно доверчивая… — она покрутила пушку и посмотрела в ствол, как в подзорную трубу. — Ну?

— Ладно, — вздохнул Экко, потирая лоб и собираясь с духом. — Ты однажды сама меня сюда привела…

— Чего-о?... — тут же скривилась Джинкс, убрав пистолет от лица. — За дуру меня держишь!? Я голоса слышу, а с памятью у меня все отлично! — она покрутила пальцем у своей головы. — Почему все всегда забывают? Это так… — она попыталась вспомнить слово, которое сказала Кейт-Зануда на той встрече, когда Вай зачем-то хотела их примирить, — …бестактно!

— …во сне, — закончил Экко, упершись щекой в подставленную руку. — Ты привела меня сюда в моем сне. Он был очень… реальный.

Джинкс услышать про сон наверняка понравится больше, чем про прыжки через вселенные, так он рассудил и оказался прав. Ее такой ответ заинтересовал.

— И что это был за сон? — спросила она, положив пистолет на стол и снова взяв коробку с едой. Иша тоже заинтересованно посмотрела на Экко.

Он откусил от своего лаваша с мясом и стал рассказывать им о Мире Без Хекстека, выдав это приключение за очень яркий и правдоподобный сон, который снился ему несколько ночей подряд.

Сперва он говорил в общих чертах, но чем дальше, тем больше воспоминания захватывали его и больше деталей он принимался описывать. С ночи, когда сухо пересказал все Джейсу и Хеймердингеру, он ни с кем не делился этой главой из своей жизни, и теперь то, что он держал в себе, вырвалось наружу: безопасные улицы, здоровые люди, Вандер в «Последней Капле», живой Бензо, Кэлгар и Майло, первый похудел, а второй отрастил ужасные усы; Силко, который нашел способ вернуть вкус к жизни, не превратив Заун в химтековую лабораторию.

Экко говорил, и это звучало как сказка, Джинкс сделала музыку тише. Иша особенно заинтересовалась, когда рассказ пошел о конкурсе талантов и музыкальном фестивале.

Картина, которую нарисовал Экко, отозвалась в Джинкс той же болью утраты, что и в нем когда-то. Она не видела этого, однако все равно закусила губу, чтобы мысли о «Последней Капле», где Вандер с Силко пожимают друг другу руки, не заставили ее расплакаться.

— Это все очень круто… — произнесла она, перебивая Экко, потому что поняла, что не готова была слушать дальше. Ее голос звучал сипло, несбыточные мечты выводили ее из равновесия. — Но с чего это я в том сне тебя сюда привела? Если та вылазка… если из-за твоей наводки погибла Вай, то я бы наверняка тебе этого не простила. Как ты не простил меня за ту обезьяну, что подорвала стену. А ведь я просто хотела спасти свою семью!

В холодном подземном воздухе ущелья воцарилось молчание, только мигали цветные лампочки, освещая игрушки вперемешку с деталями разобранного оружия и чертежами. Он ощутил, как между ними с Джинкс снова повисают годы вражды и невысказанные обиды начинают рваться наружу.

— Во-первых, я никогда не винил тебя за это, — произнес Экко, чувствуя, как его слова падают в воздух и кое-что в его жизни навсегда меняется. — А во-вторых… — он вздохнул и потер шею. — Ты в том сне тоже меня не винила. Мы выросли вместе и, кажется, влюбились друг в друга, — сказав последнее, он почувствовал себя ужасно глупо и отвернулся.

— Чего-о?... — Джинкс скривила рот, а потом вдруг расхохоталась. — Экко, у тебя был трудный день!? Что за чушь ты несешь?

— А почему чушь? — вскинулся он, обидевшись и разозлившись. — Так бы все и было, если бы не!… — он сказал это и тут же умолк, поняв, что снова облажался.

Джинкс гоготала, как сумасшедшая, а потом кое-как отсмеялась и поднялась, вновь усевшись, скрестив ноги. Она уперлась локтем в колено и положила щеку на подставленный кулак, улыбаясь.

— Что это еще значит, «так бы все и было»? — весело спросила она, явно получая удовольствие от его неловкости.

— Ты мне нравилась в детстве, — признался Экко, посмотрев на нее и тут же отведя взгляд в сторону.

Джинкс замерла на секунду. Ее улыбка застыла, а потом медленно скривилась в горькую ухмылку. Тот мост снова встал между ними, а вместе с ним еще множество других сцен, где оба делали то, что должны были, но не то, что хотели. Похоже, сегодня Экко решил пройти его до конца и оставить все в прошлом.

— Ты мне тоже нравился, — сказала Джинкс после молчания. Экко вскинул голову и встретил ее взгляд, прямой и улыбающийся. Посмотрев на него, она встала и прошлась по комнате, Экко отметил, что пушка оказалась в кобуре на поясе. — Что ж, господин сновидец… Рассказать тебе, что я во снах вижу? Предупреждаю, тебе не понравится!... Или может лучше скажешь, зачем ты сюда пришел?

Экко поднялся. Этот разговор как-то странно подействовал на мышцы: все тело казалось неуклюжим и горячим. Он встряхнул руками и размял плечи, приходя в себя, потом шагнул мимо стола с чертежами, отмечая любопытные детали.

— Я хочу позвать тебя к нам, — сказал он, оглядывая разбросанные по столешнице безделушки. — Ты теперь с Ишей и вся эта ситуация с розыском может быть опасна. В деревне вы укроетесь ото всех, а если ты согласишься работать с нашими мастерами… это было бы здорово.

— Как великодушно! — Джинкс вскинула брови. — Но, знаешь, мы с Ишей отлично справляемся со всем вдвоем. К тому же придется носить эти ваши дурацкие маски? — она шла вдоль круглого стола так, чтобы он разделял их с Экко, перебирала пальцами наваленные мелочи. Взяла шестеренку и прислонила к глазу, как монокль. — Какой в них вообще смысл? Если я кого-то завалила, он должен видеть, что это была я!...

— Ваш дом неплох и он надежно спрятан, — согласился Экко. Он остановился и Джинкс напротив тоже остановилась. — Но с поджигателями вы не будете одни. У нас много семей с детьми и мы помогаем друг другу, держимся вместе… это совсем другая жизнь.

— Ммм… дай подумать… — Джинкс сделала вид, что думает, запрокинув голову и прижав указательный палец к губам. — Нет, — посмотрела на Экко, свесив голову на бок. — Ты ничем не лучше Джейса! Если подумать, то даже хуже, — она снова двинулась вдоль стола, загибая пальцы. — Пришел ко мне домой, наплел всякого про мир и бабочек, детство вспомнил, надавил на больное… а на самом деле просто хотел мое оружие!

Мгновение, и она оказалась возле Экко, выхватив у него из рук лист, который он рассматривал. Не сообразив, как она так быстро оказалась рядом, поджигатель испуганно отступил, подняв на всякий случай руки. Вай говорила, что после сияния Джинкс стала очень быстрой, но до сих пор Экко не видел, что значат эти слова.

— Смотришь на меня так, будто Варвика увидел! — зло сказала она, хмурясь. Ее глаза замерцали так ярко, что освещали лицо. — Что, не страшно пускать чудовище в свою драгоценную деревню!?

О Варвике в последнее время говорил весь Заун: некая тварь, которая жрет наркоманов и отморзков на окраинах. По ночам теперь ходить в одиночку было не безопасно, особенно недалеко от заброшенных шахт. Экко подозревал, что это за чудовище.

Эта внезапная вспышка злости Джинкс должна была бы напугать его, заставить вспомнить, с кем он имеет дело, и подумать еще раз. Но глядя на мерцающие глаза, смотрящие с вызовом, Экко вдруг понял, что это просто детская провокация. «Посмотри, какая я страшная, и уйди, пока я не поверила, что тебе в самом деле есть до меня дело!» — вот, что говорил этот взгляд. Экко не был особенно проницательным или чутким, просто в этот конкретный момент вдруг увидел больше, чем видел обычно. Возможно потому, что впервые захотел увидеть больше.

Они стояли друг напротив друга, как в детстве, когда спорили, только теперь Экко был выше. Вряд ли дело было в росте, но сейчас он почувствовал, что прав, и это придало ему уверенности. Он положил руки Джинкс на плечи, почувствовав, какие тонкие у нее кости, и мягко отстранил ее от себя, спокойно глядя в глаза.

— Мне не страшно, — ответил он. — А тебе?

Джинкс фыркнула и отвернулась. И когда это он успел научиться так смотреть?

— Страшно? Мне? Да с чего бы?

Экко пожал плечами.

Она снова пошла вдоль стола, ведя пальцем по столешнице и размышляя.

Розыск ерунда. Джинкс пряталась с Ишей в прошлый раз, укроется и теперь. Может, Экко не знает этого, потому что пропал тогда, и в самом деле переживает, что ее найдут и поджигатели больше не смогут швыряться в пилтоверцев ее бомбами. Джинкс была почти уверена, что им движет вовсе не беспокойство.

Она резко обернулась в его сторону, но он по-прежнему стоял, спокойно провожая ее взглядом и ожидая, пока она решит.

Судя по честному лицу, дело и не в желании прибрать к рукам ее поделки. Скорее всего Экко и правда просто хочет помириться или вроде того.

Возможно, малявке в самом деле было бы лучше бывать где-то еще?

Джинкс посмотрела в сторону девочки: та, заскучав от их скучного взрослого разговора, ушла заниматься своим любимым делом. Сейчас она старательно рисовала коробки с цветными квадратами, наверняка ярморочные палатки из этого дурацкого сна Экко. Иша не знала, как выглядят флажки.

Джинкс вздохнула.

— И ты что, в самом деле пустишь нас? — спросила Джинкс, обдумав его слова еще раз. — А где мы будем жить?

— В последнее время у нас тесновато, но мы строим новые жилища и, думаю, сможем построить и вам. А так… поживете с другими девчонками. У поджигателей есть твой фанклуб, — Экко улыбнулся. — Уверен, они будут в восторге и устроят мега-девичник.

— О, мега-девичник… Звучит круто! — Джинкс поджала нижнюю губу и покивала, представляя, что там будет. — Но мы сначала сами все увидим. Может у вас там тоска зеленая?