Один билет до чуда (гет)

Всю ночь Анна спала нервно, урывками. Её мысли никак не могли успокоиться, блуждая по коридорам старого кинотеатра. Ей снились толстые катушки плёнки, тихие звуки работающего кинопроектора, приглушенные голоса, нашёптывающие истории из прошлого и мягкий молочно-белый свет, струящийся с широкого экрана. Несколько раз за ночь она тянулась к телефону, чтобы узнать время.

Окончательно Анна проснулась ранним утром от глухого стука в окно: ветер гнал снежную крупу, которая билась о стекло, мерно и настойчиво. Некоторое время она лежала в кровати, разглядывая выбеленный потолок. Его ровная гладкая поверхность напоминала чистый лист бумаги. Абсолютно пустой. Сатиновое постельное бельё было свежим, даже пахло кондиционером, но сейчас оно казалось грубым на её коже, будто принадлежало не Анне.

Спальня была обставлена со вкусом, по индивидуальному дизайнерскому проекту: минималистичные полки с одинаковыми коробками для хранения, безукоризненно подобранные под нейтральный цвет стен, модные комод и платяной шкаф, идеально подходящие по высоте. Но в этой чётко продуманной функциональности не оставалось места ни для чего личного: ни фотографий, ни памятных мелочей, ни случайных вещей, которые могли бы что-то рассказать о своей хозяйке. Только в углу сиротливо приютился цветок в горшке — единственная попытка Анны разнообразить обиход.

Давящая тишина наполняла пространство. Квартира, всегда ощущавшаяся комфортной и удобной, теперь казалась чужой и безликой. Она больше походила на снимок из каталога недвижимости, нежели на чей-то обжитой дом.

На кухне царил безупречный порядок: ни случайно забытой кружки, ни оставленных записок. На чистом столе лежала лишь аккуратно свёрнутая газета, которую Анна даже не читала. Декоративная чаша пустовала — одна только идея о том, чтобы держать её наполненной и следить за свежестью фруктов в ней, утомляла. В холодильнике строгими рядами выстроились контейнеры с едой на неделю. Каждая вещь на своём месте, будто здесь никто не жил.

Прежде это казалось практичным и правильным, но теперь угнетало своей стерильностью.

Пока вода закипала, взгляд Анны упал на календарь. Первое января. Ещё один день. Самый обычный. Никаких планов, никаких гостей, никаких торжеств. Словно Новый год обошёл её стороной. Впервые Анна чувствовала себя такой потерянной.

Она неторопливо приготовила капучино. Кофейня сегодня была закрыта. Вытащила из шкафа привычную белую кружку, одну из десятка подобных — ни узоров, ни орнаментов. Минувший вечер опять всплыл в памяти: приятный полумрак, потрёпанные, но уютные кресла, шуршание киноплёнки, и голос Виктора Петровича, вкрадчивый, но убедительный, луч проектора прорезающий темноту и создающий действие и движение там, где их раньше не было. А здесь даже солнечные блики, падающий на гранитную столешницу, казались лишённым тепла.

Рассеянный свет зимнего утра, пробивающийся сквозь тяжёлые серые тучи и пушистые снежинки, который всё ещё кружились за окном, будто продлевали вчерашнюю сказку. Волшебное великолепие завьюженного города больше не раздражало и не подавляло, а скорее притягивало и манило к чему-то совершенно иному, новому и тайно желанному.

* * *

На этот раз до офиса Анна добралась без происшествий, даже вопреки плохо расчищенным дорогам. Кабинет встретил её неприветливо. Стандартные лампы дневного освещения ещё не были включены, и помещение тонуло в мягком полумраке. Лишь на нескольких столах мониторы отбрасывали голубые блики — видимо, кто-то из коллег случайно оставил компьютеры включёнными на ночь.

Анна медленно сняла пальто, встряхнула с него снег и пристроила на вешалке. Её каблуки слегка цокали по ламинату, нарушая абсолютную тишину.

"Ни души," — подумала она, обводя взглядом пустые рабочие места. Обычно в это время в офисе было оживлённо: кто-то гремел кружками на кухне, коллеги громко обсуждали планы на день. А сейчас… только она.

Анна прошла к своему столу, запустила компьютер и на мгновение замерла. Её взгляд упал на экран, где светился привычный ярлык таблицы Excel.

"Отчеты", — пронеслось в голове, — "опять отчеты"

Пальцы автоматически набрали пароль, открывая доступ к файлам, но мысли упорно возвращались к вчерашнему вечеру. Фильм, кинозал, Виктор Петрович — чудаковатый, но обаятельный старик, который так неожиданно стал для неё почти близким другом. Размеренный голос, рассказывающий завораживающие истории, лукавая улыбка, мудрый взгляд, словно он знает много больше, чем говорит. А главное, его слова — такие настойчивые, такие уверенные. Заставляющие поверить в невозможное. Уютный, словно дышащий историей кинозал. И фильм, который она смотрела с замирающим сердцем и комом в горле. Странный, почти пугающий.

Анна откинулась на спинку кресла, массируя виски подрагивающими пальцами.

"Ты ведь не ребёнок," — уговаривала она себя. — "Просто случайная встреча. Просто совпадение. Ничего больше. Возвращайся к работе."

Но словно по заказу, из кармана выскользнул билет. Он медленно и плавно, словно в замедленной съёмке, падал на пол. Анна не могла отвести от него глаз. И она вновь ощутила себя героиней немого кино, одинокой и потерянной.

Она наклонилась, подняла билет и ещё раз посмотрела на замысловатый шрифт. Тот самый билет, стилизованный под старину, который она купила у Виктора Петровича. Теперь он казался ей почти нереальным, как и всё, что случилось с ней вчера.

"Это была какая-то шутка, глупый розыгрыш. Скучающий старик хотел повеселиться за мой счёт. А я повелась, как дура!" — упрямо повторила она, но сердце протестовало.

Анна усилием воли заставила себя приняться за работу, стараясь сосредоточиться на отчёте. Однако мысли то и дело ускользали. Она вспоминала, как на большом киноэкране снежинки кружились в воздухе, как героиня, так похожая на неё, улыбалась мужчине, сидящему напротив с дымящейся чашкой в руках, а он улыбался в ответ.

Спустя несколько часов здание, в котором находился её офис, постепенно начало оживать. Анна оказалась не единственным трудоголиком в городе. Подтянулись другие служащие, послышались привычные звуки: печатающий принтер за стеной, звон кружек на общей кухне, шаги по коридору. Кто-то даже крикнул: "с Новым годом!", проходя мимо открытой двери её кабинета, но Анна чувствовала себя словно за стеклянной стеной.

Дневная рутина шла по привычному кругу: отчёты, цифры, формы. Но теперь всё это казалось ей, как ни странно, несущественным. Работа продвигалась медленно. Каждое действие требовало усилий. Анна была непривычно рассеянной и невнимательной: цифры и формулы приходилось перепроверять по несколько раз.

Билет, который лежал перед ней, словно звал в другой, волшебный мир, в котором мечты сбывались, стоило лишь в них по-настоящему поверить.

К обеду она поймала себя на том, что раз за разом отвлекается, то и дело искоса поглядывая на манящий кусочек бумаги. А потом взгляд сам по себе устремлялся за окном, где снежинки оседали на подоконник пушистым одеялом.

"Что я теряю?" — внезапно подумала она.

Мысль, заставляя Анну встрепенуться, разожгла искру надежды. Но тут же на смену ей пришли сомнения.

"Что ты рассчитываешь найти в пыльном кинотеатре? — насмехался внутренний голос. — Сказку? Чудо? Фильм, меняющий жизнь? Серьёзно? Ты взрослая женщина. Тебе без малого тридцать лет. Выбрось из головы всякие глупости!"

Анна энергично растёрла лицо руками, словно пытаясь пробудиться ото сна, и вернулась к проекту.

Но как бы она себя не уговаривала, идея, однажды пришедшая на ум, больше не отпускала. Словно прошлый волшебный вечер и необычный разговор что-то пробудили в её душе. Возможно, это была пресловутая, не поддающаяся логике вера в чудо

Анна тяжело вздохнула, признавая поражение, сохранила незаконченный отчёт и выключила компьютер.

На улице снег всё ещё падал редкими хлопьями, ложась ей на плечи. Анна посмотрела на часы и вдруг поняла: если поторопиться, то она как раз успевает на сеанс.

На мгновение она замерла, стоя в сгущающихся сумерках.

"В конце концов, вчера я не пожалела", — Анна решительно тряхнула головой.

С лёгкой улыбкой она

направилась к кинотеатру пружинистой уверенной походкой.