Прилежный ученик (джен)

Обучение в школе в Англии начинается с пяти лет, сначала это больше похоже на детский сад — уроки самые простые, оценки не выставляются. Есть большая перемена часа на два, во время которой можно пообедать и поиграть с другими детьми. Я особо не рассчитывал на вариант с обучением на дому, здесь это удел либо детей с проблема в развитии, либо детей-вундеркиндов, которые в двенадцать лет уже поступают в Оксфорд. Изначально я придерживался стратегии “не высовываться”, поэтому в юные гении лезть поздновато, да и не вижу я ничего страшного в общении с детьми. Так что через месяц меня поведут в школу, которая находится всего в десяти минутах пешком.

Также для развития ответственности было принято решение завести мне завести питомца. Родители выбрали беспроигрышный, с их точки зрения вариант — хомяка. Ест мало, обувь не грызет, на ковер не гадит, местоположение локализуется моей комнатой. Хомяк получил кличку Пич и поселился в шикарной клетке с колесом. Почему-то бегать в нем он предпочитал в темное время суток, благо, коФлесо было хорошо смазано и не издавало скрипа.

Мои занятия магией достигли новых высот. Та книжка по йоге дала мне удивительно много. Я бы выделил две основные вещи: повышение общего уровня энергетики организма и развитие чувствительности. Я стал как будто более наполненным изнутри, маленькие сгусток теплоты, который путешествовал по моему телу, теперь прочно обосновался в районе солнечного сплетения, я постоянно чувствовал его на границе восприятия.

В процессе тренировок и медитаций, я так же гонял его по всему телу, но он неизменно возвращался на свое место. Повысился уровень моего восприятия. Картина мира, видимая и ощущаемая мной, стала глубже и насыщенней даже в обычной жизни. У меня было ощущение, что кто-то выкрутил резкость и глубину изображения. Телекинез тоже шагнул на новый уровень. Мне достаточно было сосредоточить свое внимание на какой-то вещи, чтобы она и окружающая ее реальность принялись повиноваться моей воле.

Почему-то некоторые предметы были легче для воздействия, причем независимо от веса. Небольшой шарик от подшипника охотно взлетал и кружился передо мной, а, например шнурок от ботинок лишь дергался. Никак не удавалось заставить его двигаться, как мне было нужно. Небольшое полотенце также отказывалось мне подчиняться, а довольно крупный гусок гальки — вполне. Также я любил возиться с серебряным фунтом, который выпросил у родителей, под обещание не выносить его из своей комнаты.

Я снова сидел в позе лотоса, железный шарик описывал восьмерку в воздухе на расстоянии метра перед моим лицом. Управление предметом по такой сложной траектории требовало от меня максимальной концентрации. Пока, к сожалению, не шло речи даже о двух предметах в воздухе. Также у меня не получалось воздействовать на что-то вне пределов моего зрения. Попытки заставить шарик крутиться вокруг меня заканчивались его падением за спиной.

Шарик медленно опустился в протянутую ладонь. Теперь очередь монетки. Под моим взглядом она взлетела с пола. Зависла в воздухе и начала вращаться на ребре. Не прекращая вращения, стала описывать восходящую спираль. Это упражнение было самым сложным, во мне стало нарастать напряжение. На высшей точке траектории я остановил монетку. Затем постарался максимально быстро запустить ей в кровать. Раздался звонкий удар о деревянную спинку. Не совсем получилось, ведь я целился в подушку. Да и скорость оставляет желать лучшего, рукой я бы бросил сильнее.

Взгляд упал на клетку. Пич возился около кормушки, занятый своими хомячьими делами. Стало интересно, что будет, если попробовать воздействовать на хомяка телекинезом. Я охватил хомяка своим вниманием, попытавшись включить его в сферу реальности, в которой по моей воле не работают законы гравитации. Хомяк ощущался совершенно по другому, его можно было почувствовать, но это сильно отличалось от неодушевленного предмета. Его суть была не в форме или весе. Хомяк занимал определенное место в реальности моей комнаты, при этом активно взаимодействовал с нею.

Предполагаю, что как и у меня, у него была воля или еще что-то подобное. Никакие попытки сдвинуть его моим способов не принесли результата. Я попробовал переместить шарик энергии из своей груди в область между бровей, пытаясь воспринять хомяка немного по другому.

Неожиданно, ко мне в голову стали лезть обрывки ощущений от моего питомца. Я почувствовал, что в данный момент ощущает животное. Его чувства были какие-то примитивные и тусклые — интерес, страх, который тут же угас, мелькнув буквально на секунду, затем какое-то затишье, затем его внимание привлекла еда. Пич незамедлительно двинулся в сторону кормушки. Очень интересно. Сосредоточение энергии в области третьего глаза, одновременно с направлением на живое существо, дает возможность ощущать его эмоции. Во мне разгорелся нездоровый энтузиазм. У меня появился первый подопытный в области чтения мыслей!

Остаток вечера был посвящен экспериментам с эмоциями хомяка. Случайный эффект позволил мне открыть новую грань своих возможностей. Эффект от “чтения мыслей” был весьма своеобразным. Я как будто оказывался на месте хомяка, ощущая те же самые эмоции и побудительные мотивы. Было не очень понятно, как отделить свои ощущения от чужих. Опознать хомяка можно было по примитивности и однозначности испытываемых им ощущений. Мыслительная деятельность, скорее всего, отсутствовала. Очень простые эмоции или желания сменялись полным отсутствием любой ментальной активности. В эти моменты животное ничего не хотело, не боялось, не испытывало комфорта или дискомфорта. Возникшие желания моментально претворялись в жизнь. Стоило возникнуть эмоции, которую я определил как голод, и он моментально направлялся в сторону еды.

Сидя утром за завтраком, я размышлял о том, что этично, а что нет. Хомяк определенно не вызывал у меня никакого трепета. То, что удалось от него уловить, определенно говорило о его примитивности. Это даже не собака или кошка. Грызун был больше похож на какой-то биологический механизм, который реагировал на окружающую среду. Ощущения побуждения к чему-либо, которые предваряли собой действия, были сосредоточены на еде. Никаких мыслей у него замечено не было. Я не боялся чего-то испортить своими действиями, потому что портить было особо нечего. Невозможно свести с ума или нанести психологическую травму тому, что не имеет сознания как такового.

Возможно ли нанести вред человеку таким способом? Вряд ли. Канал, по которому я воспринимал информацию, показался мне односторонним. Хомяк нервно отреагировал только на мои попытки сдвинуть его телекинезом.

Хочется попробовать прочитать мысли у человека. Но делать это незаметно, и убедиться в отсутствии вреда. Попробую, когда мы окажемся на улице, желательно в магазине, где куча народа. С родителями я пока экспериментировать опасаюсь.

Случай попробовать свои новые способности представился всего через пару дней. Мы с мамой отправились в магазин за овощами. Неожиданно, нам встретилась мамина подруга, живущая через несколько домов от нашего. Естественно, они принялись болтать посреди улицы, совершенно не обращая на меня внимания. Я всегда ненавидел подобные моменты — ты как дурак стоишь и ждешь, пока твоя мама обсуждает непонятно что с какой-то посторонней теткой.

На этот раз это было моих интересах. Я сосредоточился, насколько мог, и попытался нащупать шарик энергии в своей груди. Посреди улицы, стоя, это было намного сложнее, чем в процессе моих тренировок, когда я медитировал посреди своей комнаты. Замерев, я скользил вниманием внутри своего тела. Наконец, мне удалось нащупать теплое средоточие чуть выше солнечного сплетения. Плавно я потянул энергию вверх. Это было чертовски сложно, но через какое то время я почувствовал давящее ощущение в межбровье. Я направил свое внимание на мамину подругу. Ко мне понеслись отголоски чужих ощущений. Я испытывал боль в районе лопатки, раздражение, направленное на мою маму, сложный образ, в котором была какая-то одежда, зависть, ревность к своему мужу, симпатия к моей маме, желание сходить в туалет..

— Мы планируем идти в частную школу. Нам остался всего год, Джеймс и слышать не хочет про обычную, даже готов с утра отвозить его, представляешь, — мамина подруга не заметила моего “подключения”, продолжая разговор. Удивительно, насколько сложен и ярок образ ее эмоций, никакого сравнения с хомяком, — Ой, Хелен, мне надо бежать, срочно надо позвонить по одному делу, — здесь она врала, в сложном образе на первый план вышло желание сходить в туалет и почему-то чувство злости на мужа.

— Конечно, Бекки, мы тоже торопимся, хочу приготовить на ужин рагу, — мама с улыбкой попрощалась и окликнула меня, — ну что, пойдем?

— До свиданья, тетя Бекки, — вежливо попрощался я.

— Какой он милый и серьезный! Пока-пока! — с улыбкой помахала она мне рукой. По остаточной связи ко мне пришел новый сложный образ радости, желания поторопиться, умиления, но над всем доминировало желание сходить по нужде.

Я шел за мамой, немного пришибленный свалившимися на меня откровениями. Подумаю над этим позже. Когда останусь один, а то подтормаживаю на ходу.

О чем думают женщины? Кажется, я знаю. Вернее не знаю, возможно, другие способы проникновения в чужую голову дают другой эффект, но мой буквально давал мне ощущать то же самое, что объект воздействия.

Еще я всерьез задумался о том, как вообще происходит процесс мышления. Нельзя сказать, что человек думает текстом, по крайней мере точно не я. Что-то действительно проговаривается про себя, но в основном четкую и последовательную речь мы используем при осознанной коммуникации друг с другом. Скорее, мышление можно представить как череду образов, возникающих в голове.

Еще я заметил, насколько эти образы сложные, на примере Бекки. Она одновременно испытывала ощущения от своего тела, разнонаправленные эмоции, направленные на мою маму, своего мужа, на ситуацию. Удивительно сложный и очень яркий, по сравнению с животным образ. Сложность составляло то, что отделить от себя чужое было невозможно, по крайней мере на моем уровне. Я буквально стал ею на короткий промежуток времени. Мне так же “стреляло” в спине — наверное защемление нерва. И я так же сильно хотел облегчиться. А что будет, если таким образом подключиться к человеку, испытывающему сильную боль? Это точно не та способность, которую я хотел бы задействовать в пассивном режиме.

Если я в таком режиме увижу инвалида колясочника, у меня отнимутся ноги? Надо как-то научиться отделять от себя чужие ощущения, если это возможно. Нужно продолжать эксперименты, но с чтением людей надо быть максимально осторожным. К счастью, у меня имеется подопытный, который никому ничего не скажет, правда, Пич? Хомяк не выглядел обеспокоенным своей ролью, копаясь в подстилке. Определенно, он не против.

Интересно, а что бы я почувствовал, попробовав считать ту необычную женщину, которая мне встретилась в парке. Как выглядят образы в голове мага? Есть ли у нее какая-нибудь защита от подглядывания в голову? Наверняка есть, вряд ли мои способности настолько уникальны.

Вновь вспомнив о наличии магов, я немного расстроился. Пока я маленький, не стоит дергаться. Еще успеется побывать на Косой аллее, если она здесь конечно же здесь есть. Даже в детской сказке Роулинг среди магов было полно неадекватов, здесь же вообще реальная жизнь. В некоторых сказках ведьмы вообще детей едят. Нет, меня вполне устраивает текущая ситуация. Я знаю о своих силах, развиваюсь. В конце концов, Гарри Поттер узнал о магии только в одиннадцать лет. Так что подожду, ничего страшного.

Школа была похожа на детский сад, по крайней мере младший класс, в котором я оказался. Парты были составлены по несколько штук, за которыми сидели по четыре-восемь человек, половина класса была отдана под игровую зону с игрушками. Никакой строгости, никаких оценок. Мои актерские способности вполне позволяли не выбиваться из общего ряда. Я оказался ожидаемо неплох во всех предметах, учителя меня хвалили. Можно собой гордиться, так сказать. В книгах про попаданцев часто читал, что дети негативно относились к героям, чувствуя их инаковость.

Возможно это моя личная особенность, но мои одноклассники наоборот, ко мне тянулись, никаких проблем в общении не было. Никто меня не задирал, не портил вещи. На потерю времени в школе тоже жаловаться не приходилось, ведь дома я точно так же не мог постоянно заниматься своим развитием. Большую часть времени я проводил с родителями, как бы не больше, чем в школе. Никакого домашнего задания не было, но классе в третьем, говорят, появится. В школу всех приводили или привозили родители, забирали тоже. Это было требование до все того же третьего класса, даже если живешь напротив школы. Еще больше аналогии с детским садом, только нет дневного сна. Продленка если и была, то не пользовалась популярностью.

Пич продолжал выступать в роли подопытного для юных магов. Мне по прежнему не удавалось отделить от себя ощущения чужого организма, но появился навык воспринимать из более отстраненно. Я знал, что за моими действиями последуют образы из чужой головы, поэтому был более готов. Не подтвердилось мое предположение, что зрительный контакт улучшает связь. Либо это не работало на хомяках, либо глаза — не совсем зеркало души, по крайней мере не в случае чтения мыслей.

Следующим экспериментом было причинение боли подопытному, да простят меня зоозащитники. Я тыкал хомяка карандашом, одновременно пытаясь удерживать контакт. Здесь результаты были неоднозначными — я чувствовал, что хомяку неприятно, но не было никакой боли, которую я бы ощущал на себе. То ли виновато нарушение концентрации в этот момент, то ли я делал ему недостаточно больно. Вариантом виделось нанести Пичу серьезную травму, а потом наблюдать ее последствия, но до экспериментов такого типа я опускаться не собирался. Хомяк вообще обладал завидным здоровьем, портить ему жизнь не хотелось.

В один из вечеров, мне пришла в голову идея, что если попробовать что-то транслировать по нашей связи? Я установил контакт с хомяком. В последнее время это давалось мне все легче и легче, особенно сразу после тренировке по йоге и медитации. Я снова погрузился в ощущения хомяка. В данный момент он ничего особо не хотел и испытывал комфорт. “Иди!”, “Вперед!”, “Опасность”. На разные лады я пытался транслировать по нашей связи команды. Пич слегка дернулся, на секунду почувствовав нервозность, потом перестал обращать внимание на мои потуги. Похоже, что хомяк не понимает голоса в голове, что-то ему приказывающего, или я что-то не так делаю в принципе. Если я чувствую то же самое, что и он, может попробовать вызвать у себя какие-то эмоции, которые передадутся по нашей связи?

Удерживая хомяка в фокусе внимания, я постарался вызвать у себя чувство страха и опасности. Опять мимо, даже не дернулся, контакт почти пропал. Да, это будет посложнее, чем я думал. Моей концентрации и распределения внимания явно не хватает для таких упражнений. Требуется одновременно удерживать внимание на энергии в своем теле, направляя ее в межбровье, на области пространства, в которой находимся мы с хомяком, на самом хомяке, как объекте моих манипуляций, и, как вишенка, вызывать у себя эмоцию, которую я хотел передать, что сразу выбивало меня из моего состояния. Вдобавок от такого напряжения моих ментальных сил становилась тяжелой и неповоротливой голова, внутри нее чувствовалась точка неприятного напряжения, грозящая превратиться во что-то еще более плохое, сконцентрироваться повторно получалось далеко не сразу. Помучившись еще какое-то время, перешел на телекинез, завтра попробую снова.

Это какое-то странное волшебство и какой-то странный мир Гарри Поттера, думал я, идя из школы. Вернее — ЕСЛИ это мир Гарри Поттера. Неужели, все дело в волшебной палочке? Все чудеса, которые у меня получаются, основаны на управлении внутренней энергетикой и моей чувствительности к окружающей реальности. Видя и чувствуя ее более полно, у меня получается вносить изменения в эту реальность, и монетка, повинуясь моей воле, взмывает над полом. При этом мне желательно разогнать энергию в моем теле, сделав определенные упражнения, и помедитировать хотя бы несколько минут. Иначе результаты становятся хуже. Походя взмахнуть палочкой, произнеся пару слов на ломаной латыни — вроде так колдуют настоящие маги? Или это не тот мир, или дело действительно в волшебной деревяшке, или описанные в книге Роулинг способы колдовства не особо отражают действительность.