Дело пирата Острозуба или приключение в Карибском море (гет)

Змеи не осмелились вылезать из своих нор, или где они там обитают, и Гермиона спокойно умылась, иногда украдкой подглядывая за тем, как купаются мужчины, которые вдруг дружно решили освежиться. Потом они молча оделись и дожидались её.

— Нам нужно обратно к пляжу, здесь может быть опасно, — сообщил Снейп, когда она приблизилась. — Это тот самый остров, где пираты прячут награбленное. Если обойдем гору, то наткнемся на пещеру и небольшое поселение туземцев. Пираты уже подобрали к ним ключик: привозят спиртное в обмен на охрану своего скарба, а вот нас дикари могут и не пощадить…

— Откуда ты всё знаешь? — сердито буркнула Гермиона, складывая руки на груди, чтобы прикрыть мокрые пятна на рубашке.

— Я читал дело, — со знакомой поучающей интонацией произнес бывший профессор. — В отличии…

— От некоторых! — Грейнджер фыркнула и потопала вперёд первой.

— А ещё, нас вынесло сюда в первый день, в самую гущу битвы, если ты помнишь…

— Да, ты что-то такое рассказывал!

Она не стала дослушивать. Иногда Снейп её очень раздражал. Особенно, когда в его взгляде горело насмешливое «А я тебе говорил!» или «Надо было меня слушать, а не лезть не в своё дело!»

Люцерон категорически воспротивился идти на солнцепек и они разместились в тени на песке под низко-склонившейся пальмой.

— Что мы будем делать? — задал он резонный вопрос. — Я так понимаю магия ваших браслетов может перемещать людей туда, куда им вздумается, правильно?

Гермиона села рядом с Дантэ, с интересом поглядывая на довольно догадливого маркиза.

— А если такой же браслет сейчас у Острозуба, то… — он выдержал эффектную паузу, мотивируя говорить тех, кто знает о волшебных серебряных украшениях больше, чем он.

— То ничего не произойдёт, — уверенно продолжил Северус: он стоял, спокойно вглядываясь в кристальную синь моря. — Это вы, сэр, вызвали его на корабль, сами того не подозревая.

— Я? — тот аж подскочил на месте. — Что вы несете? Не может такого быть!

— О чём ты говоришь, Северус?! — Грейнджер удивлённо захлопала ресницами.

— В этом вся прелесть браслетов, — объявил он с нескрываемой гордостью, словно представитель рекламной компании. — Теперь один из них имеет больше силы и притягивает к себе человека, надевающего второй. Надо только потереть серебряную поверхность по часовой стрелке и назвать имя. Что вы и сделали, маркиз, когда решили изучить свою интересную находку. Этим же вы занимались, когда к вам привели Гермиону?

— Эм… — Люцерон побледнел. — Откуда вы…? Вы точно волшебник, мистер Снейп. Так и есть… Я примерил его, потому что украшение выглядело очень… Как бы это сказать, брутально. В это же самое время я делал записи в своём дневнике, описывая утренние события. И, возможно, да… Да, я задумался и произнёс имя этого грязного прохвоста, на которого вы так похожи, — он брезгливо поморщился.

— Кстати, что произошло потом? — поинтересовался Северус, изогнув одну бровь, что придало его лицу хищное выражение. — Надеюсь, вы не были жестоки с мисс, когда узнали, что она не та, за кого себя выдаёт?

Голос его стал холоднее на несколько градусов. Люцерон еле заметно сглотнул и впервые за это утро взглянул на Грейнджер. Его лицо приняло неестественно бесстрастное выражение. Ему оставалось только тихонько засвистеть, поглядывая по сторонам, чтобы все вокруг решили, что он агнец божий и, вообще, мимо проходил.

И это не он лез к ней в штаны и уговаривал отдаться, не смотря на то, что где-то в Англии его ждёт жена. Ведьма понимала — о таком бесстыдстве не расскажешь, особенно при сыне.

— Ничего не произошло, — она спасла ситуацию: Малфоли немного расслабился и еле заметно кивнул ей, выражая благодарность. — И какая разница? Что было, то было, сейчас это не важно. Нам нужно выбираться отсюда и забрать вещи, что не принадлежат этому миру. У тебя есть план, Северус?

У Снейпа всегда был план, она это точно знала.

— Конечно. Мы ждём до завтра, — просто ответил Северус и скинул сапоги.

— Это и есть твой план? — удивилась Гермиона, наблюдая, как он закатывает рукава на рубахе.

— А куда нам спешить, Грейнджер? — он прищурился, что-то высматривая в кустах. — Нас с тобой перекинет в нашу реальность только завтра. Пока есть время насладиться небольшим отпуском.

— Но…

— Я пойду, добуду что-нибудь поесть…

Грейнджер с недоверием проследила за тем, как Снейп с невозмутимым видом направился к кустам, выломал длинную палку и так же спокойно вернулся к воде. Вошёл в ласковые волны по колено и начал вглядываться в морскую синь.

А все остальные остались на месте, наблюдать за Снейпом-рыболовом.

— Мисс… Эм, мисс Грейнджер, — обратился вдруг Люцерон чуть приглушив голос, словно опасался, что его услышит Снейп. — Эти браслеты… Возможно ли их у вас выкупить? Я могу дать вам с собой столько золота… В вашем мире ведь тоже ценится золото?

— Отец, — Дантэ сжал губы, смущенный таким беспардонным напором отца.

— Что такое, сын? — тот отряхнул с колен песок и вытянул ноги. — Разве ты не видишь, что сила сокрытая в них, может… Да мы станем королями мира!

— Папа. Нам это не нужно, — хмуро отреагировал Дантэ, не поддерживая воодушевление отца.

Тот тяжко выдохнул и бросил с явным разочарованием:

— И в кого ты, чёрт возьми, такой простак? То готов всё бросить ради дочери садовника, то радуешься возможности стать пиратом! Позор для нашего уважаемого семейства! Будущий маркиз, не стремящийся ни к чему достойному! Плохо я тебя воспитал…

— Я не хочу быть маркизом, отец! — воскликнул юный Малфоли в сердцах. — Жить, словно птица в клетке, даже золотой, это не по мне! Я хочу свою женщину, хочу спокойствия и любви. Я хочу делать с ней детей, читать книги, растить сад… Ты знаешь, что я посадил яблоню в нашем парке и она дала плоды?

— О, Господи милосердный, я не думал, что у меня вырастет садовник. Какой стыд! — Люцерон накрыл лицо рукой. — За что мне такое наказание!

Гермиона слушала их разговор и возмущение росло в ней в геометрической прогрессии.

— Оставьте уже своего сына в покое! — не выдержала она. — Хотя бы на острове, вдалеке от ваших регалий и навязанных обществом ценностей. Посмотрите на него не как на того, кто вам должен, а на отдельного от вас человека, мужчину со своими желаниями и чувствами. Он имеет на них право!

— Но он мне должен, — сухо перебил её Малфоли. — Он мой единственный сын, моя надежда и опора!

— Нет. Всё что он вам должен, как сын, это уважение и поддержка в старости. Остальное, лишь по его желанию, — твёрдо припечатала ведьма.

— Вы ничего не понимаете, мисс! Вы из другого мира!

— Может быть я чего-то и не понимаю, но желание быть свободным, любить того, кого хочешь и заниматься любимым делом — естественно и для нашего мира. Да и для любого другого, я уверена.

Люцерон сжал губы так плотно, что они слились в одну полоску и, окатив ведьму презрением, отвернулся. А Дантэ наоборот, тепло улыбнулся ей, словно в благодарность за заступничество, и вдруг замер, разглядывая новым взглядом. С интересом и удивлением.

— А вы, мисс, очень похожи на неё, на мою Глорию, — неожиданно выдал он.

— Э-э, что?

— Да, я это заметил ещё ночью. Глаза… Губы… — он сглотнул, разглядывая её. — Только у неё волосы длиннее и кудрявее, и… Кхм, грудь побольше.

Грейнджер потеряла дар речи от его последнего высказывания. И этот туда же! Чем им всем её грудь не угодила? Выпить что-ли то самое зелье для увеличения пикатных объёмов, что рекламируют аптеки в Косом переулке? Хотя, нет уж. Пусть они сами пьют эту гадость.

— Да ну вас всех! — Грейнджер сердито цокнула языком и, поднявшись с песка, направилась к морю.

Подальше от бессовестных Малфоли.

— Простите, мисс, — услышала она в спину. — Я не хотел вас обидеть…

А она уже и думать забыла о таких мелочах. С ума сойти, значит в этом мире её прототип — дочка садовника? И Драко, то есть Дантэ влюбился в неё. Ох, ну и поворот. Нарочно не придумаешь. А ведь было дело, Джинни Уизли предполагала, что этот блондинистый хорёк был влюблен в Гермиону в школе.

Ну нет, не может быть…

Она остановилась на мокром песке, позволяя тихим волнам ласкать её ступни до щиколоток. И залюбовалась силуэтом Снейпа, что склонился над водой, как коршун или хищная кошка, готовящаяся прыгнуть на добычу. В меру широкие плечи, подтянутый торс, сильные напряжённые руки с импровизированным копьем. Он пристально взглядывался в прозрачную толщу воды, не замечая ничего и никого вокруг.

Резкий удар! И на острие палки барахтается крупная рыба сверкая серебряным боком в лучах солнца. Увидев Гермиону, Снейп усмехнулся, а она захлопнула рот, который непроизвольно раскрыла в изумлении.

— На обед и, скорее всего ужин, у нас будет тунец, Грейнджер! — напарник вышел из воды, с видом победителя неся дергающуюся рыбину. — Я поймал, а ты приготовишь, женщина, — поддразнил он, зная, что она терпеть не любит готовить, особенно без помощи магии.

— Северус! — Гермиона отпрыгнула подальше от склизкой добычи, осоловело поглядывающей на неё круглыми глазами. — Я лучше вообще сегодня есть не буду!

— Давайте, сэр, я всё сделаю, — предложил Дантэ, подходя к ним. — Из рыбы я научился готовить примерно…сотню блюд, так что справлюсь.

— Он ещё и готовит… — послышалось вдалеке недовольное ворчание маркиза.

Несмотря на недовольство Люцерона, все решили довериться кулинарным способностям его отпрыска. Дантэ разделывал и чистил мясо при помощи тех же щепок из сломаной коры пальмы, из которых Снейп потом развел небольшой костёр. К полудню, когда солнце достигло зенита часть тунца было зажарено в углях и бесподобно пахло на весь остров. Так показалось Гермионе.

— Достаточно вкусно, — оценивающе заключил старший Малфоли, доедая свой кусок. — Наш кок редко готовил тунца, называя его пищей для бедных…

— Да ладно вам, маркиз, какая ещё пища для бедных, это божественно! — искренне восхитилась Гермиона: с голодухи ей так понравилось, что она ещё и у Снейпа стащила кусочек, а он сделал вид, что не заметил. — Вы никогда не пропадёте с таким сыном! Он вас и накормит и спать уложит, в яблоневом саду, — ведьма сыто улыбнулась, свободно разлегшись на песке, как настоящий сорванец.

— Всегда мечтал спать в саду, — насмешливо парировал Люцерон, но в его голосе не было ни злости, ни раздражения: он снова поглядывал на Грейнджер с интересом.

После того, как все поели, настроение в их маленькой компании изменилось, стало более расслабленным и миролюбивым. Снейп затушил кострище, чтобы случайно не привлечь ненужное внимание и они расположились под той же пальмой, свисающей пышной макушкой над песком.

— И всё-таки, мне бы хотелось знать, как вы поступите с нами, дорогие пришельцы? — невозмутимо спросил Люцерон, чистя зубы тонкой щепкой. — Я обдумал наше положение и по всему выходит, что вы спасли нас от смерти… А значит, убивать не собираетесь.

— Не собираемся, — согласился Снейп. — Мы вообще не должны были встретиться. Вероятнее всего, мой подарок притянулся к вам, сэр, потому что вы двойник одаряемого. Но раз уж вышла такая оказия, нам нужно договориться — вы поможете нам, а мы вам.

— Как вы поможете нам? — скептически поинтересовался Малфоли. — Последний корабль королевской гильдии, что доверила мне и моему капитану Английская корона, в руках пиратов, всё моё войско на дне морском. Даже если вы перенесете меня с сыном домой, ждёт нас там отнюдь не слава.

— Хотите славы? — взглянул на него Снейп. — У вас будет Острозуб и место на карте, где хранятся все богатства его банды. Я обещаю.

— Хм… — Малфоли засмотрелся на чаек, размышляя над словами Северуса. — А в этом есть перспективы… Что вы хотите от нас?

— Вы забудете о том, что встречали нас с мисс Грейнджер. Ни слова о магии и пришельцах из другого мира.

— Думаю, если мы вдруг попытаемся что-то такое рассказать, то над нами посмеются, как над безумцами, — усмехнулся Люцерон. — Дантэ?

— Я и не собирался болтать лишнее, — отозвался его сын. — Но у меня есть условие. Условие для тебя, отец!

Это неожиданное заявление заставило всех напрячься.

— Какое ещё условие? — спросил Люцерон, непонимающе хмурясь.

— Ты сделаешь так, чтобы Глория вернулась ко мне. Выкупишь её у монастыря. И благословишь нас на брак, — заявил юный Малфоли голосом, не терпящим возражений.

Гермиона изумленно вскинула брови, удивляясь такой метамарфозе. Так мог говорить только человек, воспитанный в знатном семействе, голубая кровь, дворянин, понимающий, что с его мнением просто обязаны считаться. Но на старшего Малфоли это никак не подействовало.

— Не сходи с ума, сын, — фыркнул он. — Никогда. Не проси об этом.

— Я так и знал! — уязвленно вскрикнул Дантэ. — А значит, я не вернусь вместе с тобой, не вернусь!

— Дантэ! Чёрт возьми! Что ты вцепился в эту девку?!

— Зачем вы вытащили меня с корабля, мистер маг? — подскочил юноша, сжимая кулаки. — Я всем своим существом стремился стать пиратом, чтобы обрести свободу. От него и его тирании!

— Тирании? Да как ты смеешь?! — Малфоли тоже поднялся с песка.

В жарком воздухе запахло грозой. Гермиона сжалась в ожидании развязки спора отца и сына.

— Я спас тебя от ошибки, — бесстрастный голос Снейпа заставил обоих Малфоли отвлечься на него. — Пиратство это кабала, которая утянула бы тебя на дно, Дантэ. Никто не уходит оттуда в счастливую жизнь. Это кровь, насилие, грабёжи и убийства. Только смерть освободила бы тебя от выбранного пути. Либо на плахе, либо в битве. В том, другом мире, я приглядывал за твоим двойником. Он был мне почти, как сын… И… Не важно, — Северус тяжело вздохнул, а Гермионе захотелось обнять его, чтобы он не увяз в грустных воспоминаниях о прошлом. — Важно, что я не дал тебе утонуть в этой грязи с головой.

— Лучше бы я в ней утонул! — отмахнулся Дантэ и бросился в глубь джунглей.

— Ты куда? — крикнула Гермиона ему вслед, тоже вскакивая с песка. — Острожнее там!

— Я догоню его, — сухо кинул Люцерон и подался вслед за сыном.

Гермиона проводила уходящего в пальмовую рощу маркиза сердитым взглядом.

— Пусть поговорят, — Снейп согнул одну ногу в колене и, облокотившись на него, отвернулся к морю. — Возможно, это их последний разговор и он всё решит.

Гермиона вздохнула, ощущая, как в груди собирается неприятный ком. Такой Северус вызывал у неё одно желание — сесть рядом и, положив голову ему на плечо, молчать. Что она и сделала. Но молчать долго не смогла.

— Ты спас Драко, Северус, — тихо проговорила она. — Если бы не твоя поддержка, он бы точно не выжил.

— Спасибо, мисс Оптимистка.

Она искоса взглянула на напарника и увидела, что тот еле сдерживает ухмылку. Нет, ну вы посмотрите, она пытается его приободрить, поддержать по-дружески, а он…

— Что смешного, Снейп?

— Ничего. Расслабься, Грейнджер. Давай просто полюбуемся на эту красоту.

— Ты…

— Молча.

Она неожиданно оказалась обнятой сильной рукой за талию и крепко прижата к боку Северуса. Его чёрные волосы защекотали её лоб. Грейнджер сдула чужую прядку и снова посмотрела на своего сотоварища по приключениям. Тот действительно любовался морским пейзажем, наслаждаясь незапланированным миниотпуском.

— Северус, — позвала она, почему-то желая, чтобы он смотрел на неё так же одухотворенно.

— Да? — он перевёл взгляд на её рот и вдруг, склонившись, нежно провел по нему своими тёплыми губами. — Тебя любит солнце, Гермиона… — он коснулся рукой её щеки, где, как она знала, властвовали веснушки.

У неё перехватило дыхание от такой пронзительной нежности. Слова вновь потеряли всякий смысл, в голове зашумело, сердце зачастило, словно заторопилось вырваться прямо в руки обнимающему её Снейпу.

Хотелось продолжения — целоваться до опьянения и потери ориентиров, а после упасть на песок и под шум волн вновь почувствовать тяжесть его тела на себе, трогать его, быть его… Но из джунглей, ломая с шумом ветки, вышел Дантэ, а за ним Люцерон, и Грейнджер быстро отсела подальше от напарника, делая вид, что ничего не произошло.

И она ни о чём таком и не думала. Как можно?! Они же на задании, нельзя расслабляться ни на минуту!

Хорошо, что в этом мире никто не умеет читать мысли.

— Мы договорились, — объявил младший Малфоли.

— И о чём же? — Гермиона заметила, что парень выглядел довольным, почти светился.

— Глория будет со мной, — он оглянулся на отца, который в отличии от него был хмур и задумчив. — Папа благословил наш будущий брак и позволил уехать жить к моей бабке во Францию. Подальше от глаз английской общественности.

Люцерон сжал губы, играя желваками, предпочитая отмолчаться. Но хотя бы больше не терроризировал своего сына, это не могло не радовать.

— Вот и отлично, — Снейп удовлетворенно потёр руки, словно именно этого итога в отношениях семейства Малфоли он и добивался. — А теперь я хочу искупаться. Когда мы ещё побываем на Карибском море, да, Грейнджер? Присоединяйся!

Скинув свое пиратское одеяние, в одних подштанниках он дельфинчиком вошёл в лазурную морскую воду. Гермиона медлила от силы минут пять, любуясь его уверенными гребками и гибким телом. Она бросила шальной взгляд на Люцерона и Дантэ, и без какого-либо смущения стянула с себя смешные панталоны. Оставшись в одной рубашке, что доходила ей до середины бёдер, Гермиона побежала за плескающимся напарником.

Дела делами, а Снейп, как всегда прав, стоит с этим уже смириться — когда ещё им посчастливится побывать на южном побережье и вдоволь накупаться.

* * *

Вызвать Острозуба они решили ранним утром. Потому что, как сказал Северус, в это время даже самые страшные пираты падают спать без задних ног и проблем скрутить дикого морского волка у них не будет.

Но для начала они перенеслись туда, куда указал Люцерон. На берег Англии, ближе к Плимуту. Чтобы оба Малфоли вместе с арестованным головорезом смогли быстрее добраться до королевского гарнизона.

— Острозуб, — позвал Северус, растирая серебро браслета.

Все поежились, всматриваясь в утренний туман в ожидании. В отличии от комфортного климата Карибов, погодка на английском острове не баловала. Моросил лёгкий дождь и волны хищно набрасывались на серый песок, орошая странную компанию холодными брызгами. Неожиданно воздух резко сгустился и… пират, что был грозой морей и точной копией Снейпа, упал прямо перед ними, разодетый в розовую шёлковую женскую сорочку, с браслетом на ноге. Сонно моргая, он открыл глаза, тряхнул чёрной копной волос и хрипло выдал:

— Какого черта?

Грейнджер хрюкнула, сдерживая смех, Люцерон оторопело пробормотал:

— Эм… Как интересно. Я купил это в подарок для жены.

Снейп скривился, вероятно шокированный таким экстравагантным отражением себя. Дантэ единственный, кто среагировал как договаривались заранее. Он набросился на пирата, скрутил его за руки и крикнул:

— Верёвку, быстро!

Все очнулись и помогли ему. Связали запястья бандита самодельной бечевкой, которую сплели из лиан ещё на острове. Отобрали браслет. Тот поначалу рычал, ругался и брыкался, а потом затих. Уткнулся носом в песок, тяжело дыша и грозно бурча: «Вам это с рук не сойдёт, шакалы! Отомщу каждому! Головы откушу, зубов не пожалею!» И ему заткнули рот фартуком помощника кока, что нашелся у Дантэ в кармане штанов.

— Снимите с него это! — брезгливо поморщился Северус, дёргая за ночную рубашку в игривых рюшках. — Я не осуждаю увлечение шёлком, но такое бы никогда не надел. Не мой фасон.

Гермиона захихикала в ладошку, озорно поглядывая на коллегу. Острозуба подняли с песка и прямо на нём порвали нежную ткань, оголяя татуированную грудь, на которой была изображена уродливая зубастая акула.

Так вот откуда у него такое странное прозвище — Острозуб.

Ведьма отвернулась, когда связанный остался в чём мать родила.

— Грейнджер, я сотру тебе дома память, — пообещал Снейп, отдавая пирату свою рубаху и штаны, чтобы тот не тряс причиндалами перед народом. — Если ты покажешь это хоть одной живой душе…

— Не надо, я никому не покажу это воспоминание! Клянусь! — пообещала ведьма, скрещивая пальцы за спиной.

«Но сама его буду переодически просматривать,» — подумала она, хитро улыбаясь.

После они попрощались с отцом и сыном Малфоли. Люцерон учтиво поцеловал руку Гермионе и, пока Снейп прощался с Дантэ, соблазнительно шепнул ей на ушко:

— Когда вчера вы вышли из воды, как юная прекрасная русалка, я чуть не решился бросить всё и украсть вас у вашего волшебника.

— Вы женаты, сэр, — напомнила Грейнджер, краснея. — Но спасибо за комплимент.

— Кстати, у вас очень красивая грудь… — ухмыльнулся он, поглядывая вниз на её рубашку: из-за холода её соски торчали, нахально выделяясь под тонкой тканью.

— Сэр! — Геомиона вытащила пальцы из его хватки и легонько хлопнула маркиза по плечу. — Не шалите!

Этот блондинистый наглец только повёл бровью, самодовольно улыбаясь, и ещё жестче ухватился за верёвку, что удерживала Острозуба. Тот, оказывается, под шумок попытался сделать несколько шагов в сторону.

Дантэ поклонился им на прощание, произнеся с искренней благодарностью:

— Если бы не вы, пришельцы, не знаю что и было бы со мной. Но теперь я вижу свет надежды и буду следовать за ним.

Люцерон с некоторой неохотой тоже склонил голову, но ничего не сказал. Гермиона видела, что маркиз не одобряет желаний сына, но очень надеялась, что он сдержит своё слово. В любом случае, это был его выбор, предать ли доверие единственного любимого отпрыска или оставить его в покое…